Кино, масоны и любовь

ГЛАВА 29

Дальнейшее помнится смутно. Все затмила любовная горячка: мы куда — то ходили и ездили, что — то смотрели, что— то ели, что — то пили.

Но запомнились мне, в основном, кровати и другая сопутствующая мебель: удобнейшая кровать у Ирвина в спальне — здесь мы в основном проводили ночи; неплохая такая кровать у меня — она шла в довесок к шикарной кровати Ирвина; необычное ложе в павильоне на берегу океана (его только что достроили, и на один из вечеров мы остановились здесь); кожаная софа в салоне яхты, а еще было много разных мест — океан, бассейн, сауна, кабинка душа, в конце концов, где мы могли уединиться и продолжить свое изучение друг друга. А так как мы серьезно подошли к этому вопросу, то доводили каждый наш урок до логического оргаз… конца.

Я никогда не была так счастлива! Я узнала, что мой любимый умеет смеяться. И, боже, как я любила его улыбку и смех! Кухня Луиджи пришлась как нельзя кстати. Мы, практически, не спали эти несколько дней, а наш сексмарафон все продолжался и продолжался. Я отбросила все глупые мысли, я забыла и Фрида, и Стефана, а Ирвин даже не приближался к кабинету.

Опомнилась я однажды утром, когда мы лежали в спальне у Ирвина и лениво гладили друг друга.

— Ты выйдешь за меня замуж? — Спросил он.

— Замуж, замуж…, — я попыталась переползти повыше и закрыть ему рот поцелуем.

Игриво чмокнув меня в лоб, Ирвин встал, абсолютно прекрасный в своей наготе, и потянулся за халатом.

— Я скажу Кертису принести нам завтрак сюда, ты не против?

— Подожди, — до меня только сейчас дошел смысл его ранних слов, — как замуж? А Ильза?

— А Стефан? — Передразнил он меня. — С Ильзой мы расстались накануне благотворительного вечера. Я ей объяснил, что люблю другую женщину и не вправе больше обманывать ее. Я честно старался полюбить ее, но чувства не пришли.

— Похоже, она так не считает. Я слышала ваш скандал в день благотворительного вечера.

— Тем лучше. Значит, ты в курсе.

— Я слышала только ее слова. Ты говорил тихо.

— Я ей сказал тогда, что мне больше нечего добавить к нашему объяснению, оно состоялось накануне, и, что если женщина, которую я люблю согласиться, я женюсь на ней.

— О — о–о, — я округлила рот, — ты говорил обо мне?

— Имен я не называл, но имел в виду, конечно, тебя.

— А ты, оказывается, интриган. Ты все это задумал еще тогда?

— Габи, — его голос стал серьезным, — поверь, я тогда даже не предполагал, что все сложится именно так. Я просто планировал поухаживать за тобой. В свете ходят разные слухи. Все говорили, что ты без памяти любишь своего режиссера, что прощаешь ему все загулы, и что соваться к тебе с любовью бессмысленно. Я понадеялся на удачу. Даже не знал, как подступиться к тебе. Не хотелось выглядеть кем— то, вроде Баррингтона. Я даже был готов к тому, что ты мне откажешь. Помнишь в самолете, я просил тебя помочь мне в одном деле?

— Так я тебе должна была рассказать, как затащить меня в койку?

— Нет, Габи. Ты должна была помочь мне лучше понять людей искусства. Вы все такие непредсказуемые. По роду своей деятельности я вращаюсь немного в других … гм… кругах.

— Подожди. А какое сегодня число? Какой сегодня день? Сколько я уже здесь?

Он удивленно уставился на меня.

— Сегодня пятница. Двадцать третье. Седьмой день, как ты здесь.

— О, боже! — Я схватилась за голову. — Я срываю съемки. Стефан меня убьет.

— Не убьет, — спокойно возразил он. — Я заплачу неустойку, если будет нужно. Ты собралась уезжать?

— Да. Мне надо срочно в город, Ирвин, — я вскочила, чмокнула его в щеку и, уже особо не стесняясь, завернувшись в простыню, побежала к себе в спальню.

Душ, собираю вещи и лечу. Надо позвонить, предупредить Стефана. Фриду решила не звонить — обойдется. Нажала кнопку вызова.

— Слушаю вас, мисс Вареску, — раздался из динамика голос Кертиса.

— Кертис, принесите мне телефон из кабинета Ирвина. Мне нужно срочно позвонить на киностудию. Я в душ, оставьте в спальне. И приготовьте, пожалуйста, самолет. Я улетаю на материк.

— Хорошо, мисс Вареску. А мистер Брайс в курсе?

— В курсе, в курсе.

— Луиджи спрашивает, что бы вы хотели на обед?

— Мои извинения синьору Луиджи, но я перекушу в самолете. Я очень спешу, Кертис.

— Я все сделаю, мисс Вареску.

Выйдя из душа, увидела на кровати в спальне трубку радиотелефона.

Ну, господи, пронеси! Гудок, второй, третий.

— Алло.

— Стефан, это я.

— Габи, — заревело с другого конца, — ты где шляешься? Я уже не знал, что думать. Ты срываешь мне съемку, чертова девка. Я отпустил тебя на три — четыре дня. Ты сама так хотела. В результате, неделю тебя уже нет, и позвонить я никуда не могу. Я вчера целый день пил, меня не отпускали черные мысли. А сегодня ты звонишь, как ни в чем не бывало и говоришь: «Здравствуй, Стефан». Я просто не знаю, что с тобой сделаю, когда ты вернешься.

— Успокойся, Стефан. Я сейчас вылетаю. Все свои гадости скажешь мне при встрече.

И я нажала на кнопку отбоя.

Покидала в сумку вещи. Долго и задумчиво вертела в руках ручку— телепортатор, хотела выкинуть, сказав Фриду при встрече, что потеряла ее. Потом, вздохнув, все— таки засунула ее в сумку

Оделась, накрасилась и пошла искать Ирвина. Нашла его в кабинете. Он сидел за своим огромным столом и бездумно смотрел в одну точку.

— Я готова.

Я подошла и села ему на колени, уткнув голову в большое плечо.

— У меня какое— то нехорошее чувство, Габи, — сказал он мне. — Я не могу сейчас уехать, я не сделал и половину дел, которые запланировал. Мне нужно еще два — три дня, и я приеду. Я предупрежу дворецкого, можешь сразу ехать ко мне. Возникнут трудности с твоим опозданием, не волнуйся, я вернусь и решу этот вопрос.

— Мне так не хочется уезжать, — выдавила я. — И, знаешь, Ирвин, я пока не поеду к тебе, я подожду, пока ты вернешься. Без тебя мне нечего делать в твоем доме. Мне надо объясниться со Стефаном. Знаешь, он такой импульсивный, может выкинуть все, что угодно. Он тут мне предложение делал, когда я звонила ему. Хочу поговорить с ним с глазу на глаз и успокоить.

— Ну, хорошо, — он вздохнул. — Я могу тебе чем — то помочь?

— Да, совсем забыла, Стефан просил тебя замолвить слово перед Баррингтоном. Он хочет перейти в его холдинг. Я думаю, что положительная новость смягчит мой уход.

Ирвин грустно улыбнулся.

— Я думаю, что ты недооцениваешь себя. Баррингтон возьмет Стефана к себе, можешь не сомневаться. И пообещай ему от меня полное продюсирование его следующего фильма.

— Я люблю тебя, — слова эти впервые вырвались не в постели в минуту экстаза, а вот так, здесь, в нормальной обстановке.

Ирвин замер. Шумно выдохнул и обнял меня крепче.

— Скажи еще раз.

Я смутилась. Я это сказала? Сама? Его неверящий взгляд впился в мое лицо.

— Я люблю тебя, Ирвин Брайс, и очень буду ждать нашей встречи.