Кэтрин Эбдон и школа волшебников (СИ)

Выяснилось, что Патрик остался в школе на каникулы, потому что его отец, магический директор ОНО «Гугол», на целый год был откомандирован в Бразилию. А вместе с ним туда перебралась и семья. Кэти не сразу сообразила, что ОНО означает «Общество с немагической ответственностью».

Луиза была сиротой и жила в большой шумной семье тётки. Луиза решила, что каникулы, проведённые в Хогвартсе, будут не хуже домашних, а она отдохнёт от маленьких племянников и племянниц. Целыми днями она пропадала в теплицах, где помогала профессору Спраут заматывать теплолюбивые растения ветошью и обкладывать саженцы соломой.

Мэтью остался за компанию с приятелем – Патриком. Мэтью был полной его противоположностью – высокий, со светлыми волосами, рассудительный и основательный. Воспользовавшись удобным случаем, он заодно решил дополнительно позаниматься. Ему совершенно не давалось зельеваренье: он постоянно сбивался – что, когда и в каких количествах нужно добавлять в котёл, а вместо того, чтобы аккуратно перемешивать зелье, так взбалтывал его, что однажды котёл взорвался, а в другой раз поднялась настолько обильная и густая пена, что пришлось вмешаться Снейпу. Он поспешно уничтожил содержимое котла, наорал на перепуганного Мэтью и влепил ему пятнадцать штрафных баллов. Теперь Мэтью, под руководством мадам Помфри, помогал ей готовить простейшие зелья.

К всеобщему облегчению, Снейпа в Хогвартсе не было. Он воспользовался каникулами и отправился в Гималаи за какими-то необыкновенными и редкими ингредиентами для волшебных зелий.

Так что, в то время, когда она не летала, не рисовала и не занималась с Флитвиком или МакГонагал, Кэти, вместе с Патриком и Мэтью, устраивалась в библиотеке. Иногда к ним присоединялась и Луиза. Они играли в волшебные шахматы и нарды, делились впечатлениями о школьной жизни, вспоминали дни, проведённые дома, и просто болтали.

Частенько Кэти приносила свою папку и делала быстрые зарисовки со своих новых знакомых, рисовала по памяти портреты одноклассников и преподавателей. Мэтью заинтересовался её работами, и Кэти охотно показала ему и Патрику старые наброски и этюды. Показывая портрет сэра Николаса на фоне «живописной» стенки, Кэти задумалась. Что-то не давало ей покоя – она никак не могла понять, что. Наконец сообразила: это связано с той самой трещиной через всю стену. Что-то она ей напоминала. Только вот что?

– Наверное, ты очень хорошо нарисовала эту стенку, и теперь рисунок тебе её и напоминает, – предположил Мэтью.

– Нет, у меня такое впечатление, что я где-то видела ...не знаю, как сказать. Где-то я видела похожий рисунок.

Патрик пожал плечами. Он разглядывал портрет Реддла.

– Ты его не любишь, да? – спросил он.

– Кого?

– Своего декана.

Кэти заглянула через плечо Патрика на рисунок в его руке.

– Это он меня не любит. Ладно, оставь, не хватало ещё и на каникулах думать об этом... Милашке, – фыркнула Кэти.

Приближалось Рождество. В подарок матери Кэти выбрала рисунок с изображением замка. Ещё осенью ей удалось улучить часок и сделать эскизы. А дяде Вилли Кэти решила послать тот самый портрет сэра Николаса. Перед тем, как упаковать рисунок, Кэти опять долго разглядывала его, но так и не вспомнила, где же она могла видеть похожий.

Стоило подумать и о подарке для мисс Обрайт. Кэти решила, что картинка с полянкой, полной сниджетов, вполне подойдет. С помощью заклинания Кэти оживила рисунок, и теперь сниджеты мельтешили в лучах солнца, и приходилось щуриться, чтобы рассмотреть их.

Для Ребекки и Алисы Кэти выбрала подарки по рождественскому каталогу лавочки Сонцоньо. Для Алисы она заказала очки, меняющиеся по настроению. Если настроение было весёлым, то из оправы очков разлетались во все стороны разноцветные искорки, если же вас одолевали мрачные мысли – стёкла очков становились розовыми. А для Ребекки Кэти выбрала набор для выдувания мыльных пузырей. Пузыри получались цветными, долго летали, не лопаясь, и изменяли форму, принимая очертания разных животных.

Накануне Рождества все засиделись допоздна, в предвкушении подарков, традиционной индейки и веселья.

И действительно, утром Кэти увидела около своей кровати целую гору красиво упакованных коробок. Кэти выбралась из постели и приступила к самому увлекательному в мире занятию: разглядыванием рождественских подарков.

В маленькой коробочке, завёрнутой в серебряную бумагу, она обнаружила подарок от Алисы: песочные часы, украшенные таинственными символами. Песчинки были красного цвета. Развлекаясь с часами, Кэти заметила, что по истечении трёх минут, после того, как последняя песчинка падала вниз, часы не нужно переворачивать: песок тотчас начинал перетекать вверх, при этом он изменял свой цвет с красного на розовый. Ещё через три минуты он опять сыпался вниз, и при этом становился оранжевым, потом жёлтым, и наконец опять красным.

Дядя Вилли подарил Кэти «Энциклопедию оригами». Кэти уже давно интересовалась этим искусством складывания из бумаги. Она умела делать самолетик, кораблик, несколько простых фигурок животных и складывать конвертик. Она с восторгом перелистывала страницы, на которых были изображены очень сложные и красивые модели, приведены подробные схемы их складывания. Вместе с книгой в пакете была большая пачка цветной бумаги, тонкой и прочной, специальной бумаги для оригами. Также дядя Вилли прислал несколько упаковок со сладостями. Здесь были и шоколадные эклеры, и сливочная помадка, и большая коробка конфет. И даже – Кэти улыбалась во весь рот: дело явно не обошлось без Вилмы Обрайт – нетающее мороженое, которое оставалось мороженым даже в горячем виде!

Сама мисс Обрайт тоже прислала Кэти подарок. Это было небольшое зеркальце в изящной перламутровой рамочке. В записке, приложенной к подарку, Вилма писала, что это волшебное зеркало придёт на выручку, когда Кэти потребуется помощь. Неясно было, как сможет помочь зеркало, но оно было такое красивое, и Кэти поставила его на столике около кровати.

От мамы Кэти получила тёплую шапку, шарф и рукавички – красные, с золотистыми снежинками, книжку с логическими головоломками, симпатичного плюшевого щенка с блестящими пуговичными глазками и длинными ушами, большой пакет мандаринов и черничный пирог.

И, наконец, Ребекка прислала музыкальную шкатулку, которая исполняла любимые мелодии Кэти, выбирая их в зависимости от времени суток.

В Большом Зале возле каждой тарелки лежало ещё несколько свёртков. Кэти достались баночка с взрывающимися леденцами, упаковка шоколадных лягушек и большое красивое перо. Своим товарищам Кэти подарила потешные промокашки, когда на них попадали чернила, они тихонько пищали и корчили рожицы. От Патрика Кэти получила перочинный ножик, который во время работы насвистывал какую-то незатейливую мелодию, причём её невозможно было запомнить или повторить. Луиза подарила всем карманные календарики с изображением белоснежного пиона с розовой сердцевинкой. Луиза сказала, что растение, нарисованное на календарике, каждый день будет меняться, например, вчера это была лилия. Мэтью вручил Кэти бутылочку, старательно обёрнутую в синюю бумагу с серебристыми искорками. По его утверждению, это были невидимые чернила. Пришлось поверить на слово. Кстати сказать, на следующий день, когда Кэти, покрутив подарок Мэтью в руках, отвлеклась и сунула его куда-то, потом она так и не нашла невидимый пузырек.

Ребята немало позабавились, рассматривая свои подарки. Кэти очень удивилась, вытащив из коробки с шоколадной лягушкой вкладыш с изображением дракона. С обратной стороны карточки Кэти прочитала:

Шведский короткокрыл , исключительно опасен. Обитает в гористой трудн о доступной местност и . Обладает красивой, очень прочной кожей голубоватого оттенка , из которой изготавливают защитные перчатки и щиты. Пламя, выдыхаемое из ноздрей, очень горячее, ярко-голубого цвета, за несколько мгновений способн о испепелить камень .

– А я думала, на этих карточках должны быть известные волшебники, – растерянно произнёсла Кэти.

Патрик заглянул ей через плечо:

– А, это серия «Волшебные твари». А серия «Знаменитые волшебники» тоже была, не помню, кажется, в прошлом году.

– Что у тебя? – поинтересовался Мэтью. – Шведский короткокрыл? Ты собираешь? Нет?

– Да, – ответила Кэти. – Теперь собираю. – Она ещё полюбовалась симпатичным дракончиком, который время от времени взмахивал крыльями и выдыхал голубое пламя.

Каникулы продолжались. Для Кэти время летело стремительно, как сниджет. Каждый день был переполнен радостью: вчера, например, с помощью заклинания левитации, она сумела поднять над полом профессора Флитвика. Сегодня она тренировалась вместе с Патриком и Мэтью и успела за двадцать минут трижды поймать снитч. Она закончила рисовать портрет сэра Николаса на коне и, с разрешения Филча, повесила его в коридоре недалеко от портрета Полной Дамы. Кэти проштудировала «Энциклопедию оригами» и с увлечением делала всё более сложные модели. А потом придумала ещё такое развлечение: бумагу она стала складывать с помощью волшебной палочки. Достигнув в этом почти совершенства, она продемонстрировала свои успехи учителям трансфигурации и заклинаний. Это выглядело следующим образом.

Повинуясь движению палочки, лист бумаги аккуратно сложился пополам, потом следовали всё новые и новые сложения, причём с каждой складкой движение ускорялось, и в конце концов лист мелькал так быстро, что слышался только шорох, да во все стороны летели искорки. Наконец получилась фигурка льва, сложенная из белой бумаги. Кэти опять взмахнула палочкой – бумага стала золотистой. Ещё один взмах – и это уже хрустальная статуэтка, взмах – ледяная. Вовремя подставленный стакан и ещё одно движение палочкой – и стакан наполнен холодной водой, которая тотчас закипела, а ещё через мгновение превратилась в томатный сок, самый настоящий и очень вкусный! Флитвик в восторге аплодировал, МакГонагал не скрывала одобрительной улыбки.

А в довершение всего: профессор Снейп в школе отсутствует, профессор Реддл не показывается из своей комнаты, а троица Мери-Биб-Виталина вернётся только к началу семестра! Счастью Кэти ничего не могло помешать.

Только одна мелочь смущала её покой: она так и не смогла вспомнить, где же видела рисунок стены с трещиной наискосок, начинающейся слева внизу и тянущейся вправо до самого потолка.

Когда начались уроки, Кэти стала играть в квиддич вместе со своим классом. Наконец у первокурсников Гриффиндора появился ловец. Правда, Кэти поняла, что увидеть, а тем более поймать снитч во время игры, когда над полем с бешеными скоростями мечутся четырнадцать человек, совсем не так просто, как во время тренировок. Но ей удалось справиться с замешательством, и очень скоро она научилась ловить снитч. Наконец, Гриффиндор смог достойно сыграть с командой Слизерина, и даже выиграть у неё сто двадцать очков!

После того, как они выиграли у всех команд первого курса, Марк загорелся идеей сыграть со сборной своего факультета. Хотя бы в товарищеской встрече... Ну, хотя бы с запасным составом.

Но, конечно, вызов первоклашек не был принят. Вернее, его не заметили. Но зато они сыграли с командой второго курса своего факультета.

Эта встреча состоялась как-то ранней весной воскресным утром. Кэти очень волновалась перед выходом на площадку. На трибунах собралась почти вся школа: ни один матч по квиддичу, даже такая товарищеская встреча, не проходил незамеченным.

Когда игра началась, и Кэти уже сверху наблюдала за игроками, она сразу поняла, что соперники превосходят их на целую голову. Казалось, что в игре участвует только одна команда, а первокурсники просто растерянно суетятся между игрокам. Каким-то чудом Нейлу удалось забросить один мяч. Марк и Карл пока успешно защищали своих товарищей от бладжеров. Тому удалось раза два спасти свои кольца от квоффла. Кэти несколько раз вмешалась в игру, пролетая перед самым носом какого-нибудь охотника соперников и тем самым отвлекая его. Но, видя подавляющее превосходство противника, первокурсники совсем сникли и только беспомощно метались над полем.

При счете 180:10, под свист и улюлюканье трибун, Марк взял тайм-аут.

Как только Кэти приземлилась, капитан налетел на нее:

– Не лезь! Не лезь! Твоё дело – снитч! Не вмешивайся в игру!

– Всё равно проигрываем, – уныло пробурчала Алиса.

Марк тут же накинулся на нее:

– А ты что хотела?! Сразу р-раз – и победить?! – и опять обернулся к Кэти. – Ты единственная наша надежда. Ты лучше, чем их ловец. Финбоу кончика своей метлы не видит, не то что снитч! Давай, Кэти. Снитч! Только снитч! Не отвлекайся.

Кэти согласно кивнула.

– Я поняла. Конечно. Только даже если я поймаю снитч, а команда проиграет с таким разгромным счетом – всё равно это не то, что нам нужно. Давайте проиграем красиво. Забивайте. – Кэти стукнула кулаком по коленке. – Забивайте! Это же командная игра! Снитч – всего лишь дополнительный приз, хоть и ценный. А основной мяч в игре – это квоффл. Забивайте!

Марк стиснул зубы и несколько раз кивнул. Ребята собрались и, воодушевленные девизом: «Проиграем красиво!», взмыли в воздух.

И они показали, что они не просто семеро первоклашек, а команда. Казалось, даже мётлы их стали летать быстрее. Вот Алиса и Квентин на пару очень слаженно и красиво забили ещё один мяч. Вот Том самоотверженно бросился на квоффл и спас кольцо от неминуемого гола. Вот Карлу удалось выбить бладжер в сторону чужого охотника так удачно, что тот на несколько минут выбыл из игры. И вот, наконец, Кэти заметила снитч. Сломя голову помчалась она к блеснувшему на другом конце поля золотому мячику и – чуть эту голову не потеряла окончательно: бладжер, пущенный опытной рукой загонщика-второкурсника, чуть не сбил её с метлы. Кэти чудом удержалась, но снитч скрылся. Она поискала глазами ловца соперников. Доминик Финбоу невозмутимо парил над полем, оглядывая окрестности.

Болельщики заметили переменившуюся игру первого курса. Теперь их неудачи сопровождались не улюлюканьем, а сочувственным стоном. А забитые голы – не частые, правда – вызывали дружные овации всего стадиона.

А перед Кэти опять замаячил, словно дразнясь, маленький золотой снитч. Она уже протянула руку, но тот увернулся и стремглав, выписывая немыслимые зигзаги, помчался прочь. Краем глаза Кэти увидела приблизившегося Финбоу. Однако очень скоро он не выдержал гонки и на очередном вираже вмазался в загонщика своей же команды. А Кэти неслась вслед за своим мячом, силясь приблизиться к нему, но никак не поспевая. Стало понятно, что в скорости она уступает снитчу, и что единственная её надежда – перехватить его на вираже. Если удастся, конечно, угадать, в какое мгновение и в какую сторону он повернёт в очередной раз.

Но не зря же она все каникулы провела на метле, гоняясь за этим хитрым малышом! Она хорошо изучила его повадки и теперь... вот сейчас... сейчас... Направо? Налево? Не раздумывая Кэти рванула вверх, на долю секунды опередив снитч, и этого оказалось достаточно. Есть!

– СО СЧЕТОМ ДВЕСТИ СЕМЬДЕСЯТ – ДВЕСТИ СОРОК ПОБЕДИЛА КОМАНДА ГРИФФИНДОР-ДВА!

Наверное, не часто случается, когда проигравшая команда радуется больше, чем та, что победила.

Глава 15

Загад очный рисунок

Когда наконец Кэти стала настоящей волшебницей – такой же, как её одноклассники и остальные ученики Хогвартса, стало ясно, что она обладает очень хорошими способностями. Теперь она была лучшей не только по астрологии и травологии – Флитвик не мог нахвалиться на её сильные и уверенные заклинания. Она почувствовала настоящее призвание к сложной науке трансфигурации, и профессор МакГонагал всячески поощряла её интерес. Не так остро теперь воспринимались непрекращающиеся придирки и насмешки Снейпа. И терзаться из-за неприязни Реддла Кэти тоже перестала. Мери с подружками теперь ненавидели её издалека, но больше не пытались выяснить отношения.

Жизнь продолжалась. И продолжалась очень неплохо.

Как-то Кэти и Алиса пришли в библиотеку, чтобы подготовить отчёты по травологии и поискать материалы для сочинения по астрологии.

Выискивая свободный столик, Кэти заметила Патрика Уэйка – рядом с ним как раз были свободные места.

– Привет. Как дела?

– Привет! – обрадовался Патрик. – Да вот, завтра у нас алхимия, нужно закончить обзор представлений о первоматерии.

Со стопкой книг подошла Алиса. Девочки устроились за тем же столиком и погрузились в работу.

Кэти искала описания произрастающих в Монголии магических растениях. Патрик, водя пером по строчкам книги, подбирал подходящую цитату. Алиса с головой ушла в схемы фаз Луны.

Патрик чертыхнулся.

– Что случилось?

– Да вот, кляксу поставил. А книжка-то библиотечная. Мадам Пинс голову с меня теперь снимет!

– И правильно сделает, – сердито сказала Кэти, доставая палочку. – Дилитум! – она убрала чернильные брызги с книжной страницы и вдруг застыла, поражённая.

– Спасибо, – Патрик благодарно посмотрел на неё. – Ты что?

– Вспомнила, – выдохнула Кэти.

– Что?

– Где я видела рисунок, похожий на трещину в стене.

– Где?

– Не помню.

Патрик развеселился:

– Это как это? Вспомнила и не помнишь?

– Я вспомнила, что видела такой вот, – Кэти махнула рукой, – росчерк на странице книги. Здесь, в библиотеке. А вот в какой книге – не помню. Я их столько перечитала за это время.

Патрик пожал плечами и вернулся к сочинению. Кэти тоже уткнулась в свой справочник, но злополучный рисунок всё стоял перед глазами, и она никак не могла сосредоточиться на травологии. В конце концов она встала и пошла к стеллажам, возле которых провела столько времени в прошлом семестре. Она внимательно рассматривала корешки книг, время от времени снимая какую-нибудь и перелистывая.

– Это что, так важно? – Алиса недоуменно наблюдала за Кэти.

– Нет, просто интересно.

Алиса неодобрительно покачала головой:

– Выбрось из головы. Пора уже готовиться к экзаменам, а ты опять начинаешь поиски неизвестно чего...

– Не могу. А вдруг, это всё-таки важно?

Подошёл и Патрик:

– Всё не угомонишься?

– Ну вот смотрите: я обнаружила в Хогвартсе стенку с большой трещиной. Совершенно случайно. А потом – тоже случайно – встречаю рисунок этой трещины в какой-то книге.

– Ну и что? – спросила Алиса.

– Рисунок? – уточнил Патрик.

– Ну, набросок – неважно. Разве такое совпадение может быть случайным?

Алиса и Патрик переглянулись и пожали плечами.

– Что, теперь всю библиотеку перевернёшь? – язвительно поинтересовалась Алиса, уже повернувшись, чтобы уйти.

– Мне не привыкать. И не всю, а только ту часть, которую уже однажды перевернула.

– Как она хоть выглядит, эта книга? – спросил Патрик, окидывая взглядом огромный, до потолка, стеллаж.

Кэти закрыла глаза и постаралась сосредоточиться.

– Это очень толстая книга. Большая, вот такого формата, – Кэти развела руки, показывая размер книги. – И я её не прочитала... Точно, это была какая-то книга по истории! Рукописная.

В этот день Кэти так и не нашла большую толстую рукописную книгу в кожаном переплёте. Алиса и Патрик уже спустились на ужин, а Кэти ещё раз сходила к «живописной» стене, чтобы посмотреть на трещину, образ которой никак не выходил из головы. Вечером Кэти достала папку с набросками и опять внимательно рассмотрела этюд, изображающий серую стену в тупичке рядом с библиотекой.

На следующий день она показала этот рисунок Патрику. Он изучил его и спросил:

– А где эта стена? Можно посмотреть на неё?

– Конечно, пошли.

Кэти подвела Патрика к гобелену, скрывающему потайной тупичок.

– Здесь, – она дождалась, когда группа студентов скроется за дверью библиотеки, а потом приподняла уголок гобелена. – Быстрее, пока нет никого. – Вслед за Патриком прошмыгнула в тупичок и огляделась. – Ну как?

– Здорово! – воскликнул Патрик. – Про эту комнату, наверное, никто не знает?

Кэти пришлось разочаровать его:

– Снейп знает, – вздохнула она, – и ещё Реддл. Хотя, Реддлу-то это до лампочки.

– До чего? – удивился Патрик.

– До лампочки. Неважно. Это значит, что ему наплевать.

– А-а... Жаль. Я про Снейпа. А то можно было бы устроить здесь тайный штаб.

– Не получится, он может в любое время заявиться. – Кэти подошла к стене и вытащила из кармана свой рисунок. – Вот, смотри.

– Да, похоже... только вот тут, – Патрик ткнул пальцем в рисунок, – немножко слишком криво.

– Мне тогда показалось, что более резкий изгиб будет выглядеть выразительней. И вот этот угол я вообще не стала прорисовывать, – Кэти присела на корточки. – А напрасно, кажется...

Патрик присел рядом.

– Почему?

– Ты помнишь, что я рассказывала про рисунок в книге? Там линия тянется через весь разворот слева направо, снизу вверх – наискосок. Как эта трещина в стене. А когда я перевернула лист – оказалось, что на следующей странице как бы хвостик этой линии продолжается. Кажется, этот хвостик и есть вот эта трещинка. – Кэти показала на ещё одну небольшую трещину в правом нижнем углу стены.

– Погоди-ка, – Патрик заинтересовался, он, почти касаясь носом стены, рассматривал трещину. – Смотри! Она похожа на стрелку! Вот видишь, она показывает сюда...

Кэти тоже пригляделась. Да, маленькая трещина была похожа на стрелку, заканчивающуюся в центре целой паутины тонких, еле заметных то ли трещинок, то ли царапин.

– А ведь здесь какой-то узор, – Кэти вытащила перо, забрала у Патрика свой рисунок и стала старательно копировать сеть царапин, на которую указывала трещина-стрелка.

Патрик дышал ей в ухо, заглядывая через плечо. Когда Кэти закончила, они по очереди сверили набросок с трещинами на стене.

Выбравшись из-за гобелена в коридор, Патрик решительно направился к библиотеке.

– Ты куда?

– Как – куда? Искать книжку. Ведь ясно же, что это не просто так: сначала ты обращаешь внимание на эту трещину, потом находишь таинственный рисунок в книге... А теперь ещё и этот, – он неопределенно помахал рукой, – узор. Это не может быть совпадением! Пошли!

Теперь их было двое. Каждую свободную минутку они бежали в библиотеку и искали книгу, толстую, большую, в кожаном переплёте. Потом Патрик подключил и Мэтью. Кэти пыталась привлечь к поискам Алису, но та ни в какую не хотела заниматься «разными глупостями», в то время, как экзамены на носу, а у неё ещё не отработаны в совершенстве некоторые заклинания и превращения.

Однако поиски затягивались. В библиотеке было слишком много книг, и среди них – очень много больших, толстых, в кожаных переплётах. А скоро и в самом деле настала пора готовиться к экзаменам. Преподаватели заваливали студентов домашними заданиями, кроме изучения нового материала приходилось повторять всё, что было выучено за год.

Кстати, Кэти обнаружила, что её оригинальные конспекты-комиксы по истории магии оказались великолепным материалом для подготовки к экзамену. Нужно было только уточнить некоторые детали – а рисованные лекции отлично укладывались в голове и хорошо запоминались.

В библиотеке трудно стало отыскать свободное местечко – теперь здесь не только заядлые зубрилы корпели над учебниками, но и отъявленные лентяи старались наверстать упущенное. Кэти обычно занималась с Алисой и Квентином. Кэти объясняла Квентину сложные формулы теории магии и трансфигурации, Алиса экзаменовала товарищей по астрологии и травологии, а Квентин... Квентин старался запомнить объяснения Кэти и угадать правильные ответы на вопросы Алисы. Встречая Патрика или Мэтью, Кэти интересовалась их успехами в подготовке к экзаменам, а про книгу с загадочным рисунком они уже не вспоминали.

Но однажды, когда Кэти, Квентин и Алиса занимались, как обычно, Квентин пытался читать большую толстую книгу по истории магии и ныл, что книга совершенно бестолковая, что ему нужны жизнеописания современных волшебников, а тут самый современный – Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм, и что почерк автора неразборчивый, и страницы слипаются от ветхости, и...

– Учи, Квентин, учи, – пробормотала Кэти, не отрываясь от своего учебника.

А Алиса подняла голову и заглянула в книгу, которую уныло перелистывал Квентин.

– Подожди-ка, – она перелистнула несколько страниц назад. – Кэти, не эти зигзаги ты искала?

– Какие зи... Где?! – Кэти вскочила и, чуть не столкнувшись лбом с Алисой, схватила книгу, большую и толстую, в кожаном переплёте.

Кэти завертела головой, отыскивая Патрика или Мэтью. Никого из них она не увидела, опять села и стала внимательно разглядывать косую черту, проходящую через весь разворот. Она ещё раз убедилась, что росчерк в книге в точности копирует трещину в стене: свой рисунок она постоянно носила с собой, по несколько раз на дню рассматривая его.

– Да, это я и искала. – Она перевернула страницу: вот и продолжение линии, которое соответствует маленькой трещине, похожей на стрелку. И стрелка эта указывает на рукописный текст, расположенный наискосок по отношению к рукописному же тексту книги. В прошлый раз Кэти не обратила на него внимания, а теперь внимательно прочла:

Соберитесь все вместе, все четверо, подобно четвертинкам одного целого ,

И соберитесь с духом, и отриньте сомнения, и придите в нужное место ,

И будет страшно, и будет трудно, и будет горько, но если сумеете ,

Вы добудете то само е , что, возможно, спас ё т всех.

– и ничего не поняла. Она была слишком возбуждена для того, чтобы понять смысл таинственной записки. Патрика она увидела только после ужина. Кэти подошла к нему и сказала только одно слово:

– Нашла!

Патрик не сразу понял, о чем речь, но тут же его глаза засияли и он спросил:

– Книгу? С рисунком?

– Да! Там... там написано какое-то... что-то такое... В общем, я не поняла, что это, но, кажется, это важно.

Они нашли Мэтью и все вместе помчались в библиотеку. И все вместе прочитали найденную Кэти запись.

– Да-а... – протянул Мэтью. – Это что, новая формула теории магии?

– Почему теории? – растерялась Кэти.

– А ты что-нибудь поняла? Такие головоломные пассажи я до сих пор видел только в учебнике по теории магии.

– Да ну, глупости. Тут всё понятно, – не очень уверенно возразил Патрик.

– Ну-ну, объясни нам, глупеньким, в чем тут дело, – предложил Мэтью.

– Нужно пойти в... нужное место. Вчетвером, потом ещё что-то сделать, и...

– Да, конечно, теперь нам всё сразу стало понятно, – сказал Мэтью.

– Нужное место – это та стена, где мы обнаружили трещину, – предположила Кэти. – Видите? Здесь стрелка указывает на этот текст. А на стене она утыкается в узор из трещинок.

– Пошли! – Патрик вскочил на ноги.

– Подожди, – остановила его Кэти. – Я спишу это... «пойдите туда...» Пригодится.

Кэти достала уже потрёпанный листик, на котором когда-то писала этюд, потом срисовывала узор со стены. А теперь дополнила его загадочным посланием.

– Пошли!

Соблюдая предосторожности, ребята проникли в тупичок с таинственными знаками на стене. Они долго разглядывали сеть мелких трещинок, складывающихся в загадочный узор.

– Я вот чего не пойму: почему нас должно быть четверо? – спросил Патрик. – Что за четверо, подобные частям одного целого?

Кэти склонилась над запиской, вновь и вновь перечитывая её в надежде что-нибудь понять. Патрик рассматривал узор на той же бумажке. Вдруг Мэтью, который сидел на корточках перед узором на стене, вскрикнул, отшатнулся и, не удержавшись, опрокинулся назад.

– Что? Что случилось? – всполошились остальные.

– Эй, Мэт, ты в порядке? – тормошил друга Патрик.

– Я... да... всё нормально, – поднимаясь, пробормотал Мэтью и тут же оживился: – Тут такое!

– Что?

– Я сидел-сидел, смотрел-смотрел, а потом взял и дотронулся волшебной палочкой до этого узора, – Мэтью вздрогнул, вспоминая. – И тут...

– Что?!

– Оно... вспыхнуло!

– Что вспыхнуло? – допытывалась Кэти.

Патрик тем временем уже вытащил свою палочку, присел перед стенкой и осторожно дотронулся до неё.

– Ой!

– Что? У тебя тоже? – Мэтью присел рядом.

– Что? – шёпотом спросила Кэти. – Попробуй ещё раз.

Патрик опять дотронулся палочкой до таинственного узора. И несколько линий вспыхнули ярко-синим цветом, постепенно угасли, и через несколько секунд стена приняла привычный вид.

Кэти перевела дыхание.

– А у меня было не так, – прошептал Мэтью. – У меня загорелось жёлтым.

Патрик дотронулся ещё раз. Как и в прошлый раз, часть узора загорелась синим светом.

– Теперь я, – тоже шёпотом сказала Кэти и дотронулась своей палочкой до узора. На этот раз несколько трещин засветились красным огнём. Словно сквозь щели в стене кто-то подсвечивал красным фонариком. «Это что же за фонарик такой?» – ошеломлённо подумала Кэти.

– А вы заметили, что каждый раз высвечивается другой кусок узора? – спросил Патрик. – Попробуй ещё, – он подтолкнул Мэтью.

Тот притронулся к стене, и все увидели жёлтый свет, будто просвечивающий сквозь трещины.

– Вы что-нибудь понимаете? – спросил Мэтью.

Патрик покачал головой.

– Нужно теперь зарисовать те узоры, которые каждый раз загораются, – предложила Кэти.

– А ты успеешь? – с сомнением спросил Мэтью. – Оно загорается на секунду, не больше.

Кэти приготовила всё ту же бумажку:

– Давай!

Раз за разом Мэтью заставлял узор на стене сиять ярким жёлтым светом. После очередной вспышки Кэти крепко зажмуривалась, и на сетчатке глаз ещё несколько мгновений продолжали гореть загадочные знаки. Наконец Кэти удалось зарисовать картинку. И теперь все трое склонились над ней, силясь понять, что же она означает. Это было просто беспорядочное переплетение нескольких отдельных линий.

Чтобы отвлечься от непонятного изображения, Кэти поднялась и выглянула в окно. Уже давно стемнело, Кэти ничего снаружи не увидела и со вздохом вернулась к рисунку. И тут её осенило.

– Знаете, на что это похоже? Это похоже на две переплётные буквы «Х»!

– Где? – Патрик потянул рисунок к себе, – да, кажется, похоже. Ну-ка, Мэт, давай ещё разок!

Мэтью дотронулся палочкой до стены, и на этот раз все ясно увидели вензель из двух букв.

– А-а-а... – Патрик схватился руками за голову, – подождите-подождите... кажется, я...

– Что? – в один голос спросили Мэтью и Кэти.

– Кажется, я понял. Сейчас, – Патрик решительно придвинулся к стене и ткнул палочкой в узор. – Точно! Вы заметили?

– Я заметила только, что узор загорелся другой.

– А знаешь, какой? – улыбнулся Патрик.

– Ну?

– Это вензель из двух букв «Р»!

– Давай ещё!

Патрик повторил ещё несколько раз, и все наконец увидели переплётные буквы.

– И я теперь знаю, какие буквы загораются у тебя, Кэти. И почему нас должно быть четверо – тоже догадываюсь.

В голове у Кэти будто что-то щёлкнуло.

– Ха! Я тоже знаю!

Мэтью растерянно смотрел на товарищей.

– Ну, Мэтью, тебе ни о чем не говорят две буквы «Х»? – спросил Патрик.

Мэтью пожал плечами.

– На каком факультете ты учишься?

– Как – на каком, в Хаффлпафе, а что?

– И как зовут основателя этого факультета? – Кэти дрожала от нетерпения

– Хельга... А! Хельга Хаффлпаф – Х. Х.! А у тебя – Ровена Ровенкло! А у тебя...

Кэти торжественно дотронулась палочкой до стены, и все ясно увидели то, что и ожидали: две переплётные буквы «Г».

– Годрик Гриффиндор!

– Значит, нам нужно найти ещё ученика из Слизерина, и тогда нас будет четверо. Четыре представителя четырёх факультетов одного целого – Хогвартса! – Патрик сиял.

– Но что нам это даст? Ведь мы и так знаем, что его палочка проявит две зелёные буквы «С» – Салазар Слизерин... А дальше что? – Мэтью не был так счастлив.

– Вот дальше и увидим. Но сначала нужно договориться с кем-нибудь из них. Знает кто-нибудь надёжного парня из Слизерина?

Мэтью помотал головой.

– Нет, я с ними не общаюсь.

– Да и я не очень, – Патрик задумался. – Разве что Гестис МакМалус. Вроде толковый...

Кэти вспомнила свою стычку с Гестисом, когда она чуть не свернула себе шею. Да и никогда он не казался дружелюбным.

– Нет, это не то, – Мэтью тоже не согласился с Патриком.

– Я могу поговорить с Джорджианой Квайт, – предложила Кэти.

– Девчонка... – протянул Патрик.

Кэти хмыкнула.

– Ой, извини! – Патрик смутился. – А она не выдаст?

– Думаю, если я попрошу – она никому не скажет.

– А кстати, почему это должно быть тайной? – вмешался Мэтью. – Что тут такого? Даже наоборот – мы обнаружили такой интересный феномен...

Кэти вздрогнула: слова Мэтью живо напомнили ей пережитые совсем недавно события.

– Нет, никому ничего говорить нельзя. Если мы приведём сюда преподавателя, нам запретят здесь показываться, и больше мы об этом не услышим. А неужели тебе не интересно разобраться в этой загадочной истории?

Сзади послышался шорох. Все трое дружно обернулись и увидели Снейпа, который, скрестив руки на груди, рассматривал их со своей обычной улыбочкой.

– Добрый вечер.

– Добрый вечер, сэр, – прозвучало нестройное трио.

Снейп вздохнул:

– Вам что здесь, мёдом намазано? – он в упор смотрел на Кэти. – А теперь, – он опять притворно вздохнул, – мисс Эбдон, мистер Стивенс, мистер Уэйк, я вынужден записать по десять штрафных очков вашим факультетам.

– За что?! – хором воскликнули Мэтью и Патрик. Кэти благоразумно промолчала.

– А вы знаете, который час?

– Сэр, отбоя ещё не было, – хмуро возразил Патрик.

– Не было. Но вы уже не успеете вернуться в свои гостиные до полуночи. И скажите спасибо, что я пришёл и поторопил вас, иначе...

– Спасибо, сэр, – ответила Кэти.

Снейп дождался, когда ребята выберутся в коридор, окинул взглядом тесное помещение, покачал головой и вышел сам.

– Я вынужден проводить вас в ваши комнаты. Иначе я совсем не уверен, что вы скоро прибудете на место.

– Большое спасибо, сэр, – смиренно отозвался Патрик.

На следующий день, размешивая в котле противорвотную микстуру, Кэти обдумывала предстоящий разговор с Джорджианой. Сразу после урока, получив всего два штрафных очка за криво наклеенную этикетку и счастливо избежав более основательной нахлобучки от профессора зельеваренья, Кэти подошла к Джорджиане и завела разговор:

– Привет, Джорджиана.

– Привет, Кэти.

Обычно на этом их общение и заканчивалось. Но сегодня Кэти продолжила:

– Как поживает твоя кошка?

– Нормально, – сдержанно ответила Джорджиана, а потом прыснула и добавила: – Представляешь, она подружилась с миссис Норрис!

Кэти тоже заулыбалась, представив себе толстенькую пушистую Люцинку, всю в ярких пятнах, и тощую, облезлую, серую, как вылинявшая половая тряпка, кошку Филча.

– Джорджиана, я хочу тебе кое-что рассказать. Только это секрет.

Джорджиана вяло заинтересовалась:

– Давай после обеда в библиотеке. Там нам не помешают.

– Хорошо, – Кэти надеялась, что сумеет заинтересовать Джорджиану, но на всякий случай нужно позвать Патрика. Тот убедит кого хочешь!

После обеда в библиотеке собрались все четверо. Патрик шёпотом, но с большим энтузиазмом рассказал всю историю про загадочную трещину и монограммы с инициалами основателей Хогвартса. Кэти принесла «Новейшие исторические факты и комментарии»и показала страницы, где была изображена схема той самой трещины и наизусть прочитала таинственную инструкцию.

– Все четверо! Видишь – нас должно быть четверо! – упирал Патрик.

Мэтью внимательно слушал своих товарищей и в нужных местах кивал и поддакивал.

Джорджиана всё выслушала, не теряя своей обычной невозмутимости. Но Кэти заметила, что Джорджиана слушает очень внимательно, что глаза её заблестели, что она несколько раз перечитала послание и потребовала показать рисунки стены, трещин и вензелей.

Наконец, когда Патрик, уже охрипнув, начал пересказывать всё в третий раз, Джорджиана спросила:

– А вы не хотите обратиться к Дамблдору?

– Нет! – отрезал Патрик. – Если мы всё расскажем преподавателям, тем более Дамблдору – больше мы этой стены не увидим и ничего не узнаем.

– Я эту стену так и не видела, – заметила Джорджиана.

– Ну так пошли! – Патрик вскочил. – Это рядом.

– Только осторожно, – предупредила Кэти. – Давайте по очереди.

Соблюдая все предосторожности, четвёрка юных заговорщиков проникла за гобелен: сначала пошёл Патрик, следом – Кэти с Джорджианой, и, наконец, Мэтью.

– Никто нас не видел, – сообщил он.

– Вот, – Патрик гордо, широким взмахом руки, указал на трещину, потом подвёл Джорджиану к самой стене и пальцем постучал по едва различимой сетке трещин-царапин. – Видишь? – он вытащил палочку. – А теперь смотри внимательно!

Джорджиана не смогла сдержать вскрика.

– Мэтью, теперь ты!

Мэтью продемонстрировал эффект от прикосновения своей палочки. Кэти сделала то же самое.

Джорджиана оглядела всех троих сияющими глазами и нерешительно потянулась к карману.

– Давай, Джорджиана, смелей!

Завершающим аккордом на стене вспыхнули зелёные линии – две переплетённые буквы «С».

Все четверо встали плечом к плечу и смотрели на совершенно безжизненную стену, пересечённую большой трещиной. Все четверо чего-то ждали. Но ничего не произошло.

Обескураженные, они разошлись по своим классам.

Кэти, под убаюкивающий голос профессора Бинса, машинально рисовала маленькие кружочки, которые должны были изображать орды гоблинов, и размышляла: «Что же не так? Мы пришли все четверо, четыре представителя четырёх факультетов. Все по очереди коснулись узора и проявили свои вензели... Все... почему же... Вчетвером! Нужно коснуться всем вместе! Сразу! Не по очереди, а сразу, одновременно!» Оцепенение тут же прошло, и Кэти на радостях нарисовала такого уродливого гоблина, что сама скривилась при взгляде на него.

На перемене Кэти отыскал Патрик. Он оттащил её в сторонку и возбуждённо прошептал:

– Все вместе! Мы должны оживить узор все вместе...

– Одновременно! Я тоже сообразила, – Кэти была рада, что её догадку подтвердил и Патрик. – Когда? Давайте сегодня же вечером и попробуем!

– Хорошо. Если Мэтью и Джорджиана согласны, соберёмся ещё раз вечером.

С Джорджианой Кэти договорилась перед ужином. Той явно не хватало приключений и тайн, потому что она сразу согласилась.

– Только не очень поздно. Мне нужно будет позаниматься алхимией.

– Конечно. Сейчас у всех куча дел. Мы недолго, только соберёмся, попробуем и всё. А потом обсудим, что будем делать дальше.

В назначенный час Кэти пришла в тупичок и застала там Мэтью. Он сидел по-турецки напротив стены и развлекался жёлтыми всполохами, возникающими от соприкосновения палочки с таинственным узором. Кэти присела рядом и тоже несколько раз полюбовалась монограммой Годрика Гриффиндора. Почти сразу прибежала и Джорджиана. Патрик запаздывал.

Наконец ввалился и он, в обнимку с ведром, полным воды.

– А это зачем? – удивился Мэтью.

– А-а... Я вам ещё не рассказывал. Вчера вечером, когда Снейп развёл вас по комнатам и пошёл провожать меня, он сказал, что в следующий раз десятью очками мы не отделаемся.

– И что?

– Ну, я... ответил.

– Что?

– Я догадываюсь, – хмыкнула Кэти. – Я тоже не выношу эту его ухмылочку.

– И что? – заинтересовалась Джорджиана.

– Теперь я мою Центральную лестницу.

Джорджиана рассмеялась:

– Тебе ещё повезло, что лестницу, а не туалеты.

– Ладно. Давайте поторопимся. У нас всех мало времени, – Патрик взял ведро поудобнее и вытащил палочку.

Все четверо подошли к стене, встали так, чтобы всем было удобно дотянуться палочками до узора.

– Убери ты это ведро, – проворчал Мэтью.

– Да ладно, – Патрик не глядя поставил ведро у ног и скомандовал: – Раз, два, три!

Четыре палочки одновременно уткнулись в переплетение едва заметных линий. И тут же линии стали очень даже заметы. Они стали переливаться четырьмя уже знакомыми цветами: красный – зелёный – жёлтый – синий – красный... Цвета сменяли друг друга всё быстрее и быстрее, и наконец слились в один ослепительно белый. Узор на стене, состоящий теперь из беспорядочно, но очень красиво переплётных инициалов всех четверых основателей Хогвартса, стал разгораться все ярче и ярче, и в конце концов всё вокруг стало ослепительно белым. Кэти уже не ощущала под ногами пола, не видела ни узора на стене, ни самих стен. Был только всепоглощающий свет. Она чувствовала только, что рядом находятся её товарищи, и это успокаивало. Потому что было страшновато.

Глава 16

Пирамида

И вдруг всё кончилось. Кэти стояла лицом к стене. Левым плечом она касалась плеча Патрика, за правое её схватила Джорджиана.

– Ух... – выдохнул Мэтью. – Что это было?

Джорджиана убрала руку с плеча Кэти и тоже перевела дыхание.

– Сработало? – неуверенно спросил Патрик.

– Кажется, сработало, – Кэти оглянулась. – Ещё как сработало! Где мы?

Они стояли в тесном помещении, очень похожем на их тупичок. Однако это было совсем другое место. Комната со всех четырёх сторон была окружена стенами. Серыми, из грубо обработанного камня. Трещин ни на одной не было. Выхода – тоже. Ни дверей, ни изнанки гобелена, к которому Кэти уже привыкла. Стены смыкались высоко над головой полукруглой аркой. Несмотря на отсутствие источников света – ни окон, ни свечей, ни факелов, – было достаточно светло.

– Где мы?! – повторил Мэтью.

Кэти продолжала оглядываться, потом осторожно прошла вдоль стен, постукивая по ним палочкой. Патрик, запнувшись о ведро, пошёл ей навстречу. Они не обнаружили потайных дверей. Только в углах комнаты были навалены груды мусора.

– Где мы? – Патрик растерянно оглядывался вокруг.

– Мне кажется, это был портал, – сказала Джорджиана.

– Портал? – переспросил Мэтью. – Разве порталы такими бывают?

– Порталы бывают всякие.

– Может быть, это был не портал, а какое-нибудь заклинание. Но это явно было заклинание переноса. Потому что мы действительно находимся совсем в другом месте, – подытожила Кэти.

– И как нам отсюда выбраться? – Мэтью занервничал. – У меня сего­дня дополнительное занятие с Флитвиком.

– А у меня – лестница.

– А у меня – алхимия.

– Давайте думать, как выбираться. Раз мы сюда как-то попали, значит и отсюда можно куда-то попасть... Наверное.

– Куда? – нервно спросил Мэтью.

– Как? – полюбопытствовал Патрик. – Слушайте, а как здесь оказалось это ведро? – он пнул ногой посудину.

– Нужно осмотреться, – предложила Джорджиана.

– Давайте обследуем помещение, а потом обсудим.

– Что обсуждать-то? Четыре стены, куча мусора... и ведро, – хихикнул Патрик.

– Пол... – Мэтью потопал ногами. – И потолок.

– Подкоп не устроим, а даже если бы умели летать – наверху выхода тоже нет, – Кэти задрала голову. Ей показалось – что-то блеснуло высоко на стене. Вот, опять. – Эй, а что это такое? – она показала вверх.

Теперь все стояли, запрокинув головы и вглядываясь в указанную точку.

– Что-то сверкнуло, – неуверенно сказала Джорджиана.

– Я не вижу, – заявил Патрик. – Ой! Вижу! Что-то то вспыхивает, то гаснет. Жёлтый огонек какой-то.

Кэти продолжала внимательно вглядываться в жёлтый огонек, то по­являющийся, то гаснущий.

– Знаете, на что это похоже? – предположила она. – На те буквы, кото­рые проявились, когда Мэтью касался стены своей палочкой. Тот же оттенок жёлтого.

– Да, – неуверенно сказал Мэтью. – Кажется, я различаю буквы «Х».

– И что, нам нужно туда добраться? – растерянно спросила Джорд­жиана.

– Не нам, а Мэтью – это его знак. Его факультета, – Патрик, как и все, с любопытством разглядывал жёлтые огоньки.

– И как, интересно, я это сделаю?

– Летать кто-нибудь умеет? – Кэти спросила это шутя, но Патрик со­вершенно серьёзно ответил:

– Нет. Это – высший уровень магии. Без мётел и других вспомога­тельных средств мы не взлетим.

– И заклинание левитации не поможет? – спросила Джорджиана.

– Это тоже очень ненадежно. Мы же учились поднимать пока только лёгкие предметы.

– Я поднимала Флитвика, два раза, – призналась Кэти.

– Да ну?!

– Здорово!

– Ага. На полметра. И во второй раз я его уронила.

– Так как же мне туда добраться? – Мэтью чуть не плакал.

– Не переживай, мы тебе поможем, – похлопал его по плечу Патрик.

– Так, если летать ты не умеешь, может, заберёшься прямо по стене? Как паук?

– Нет, – отрезал Мэтью. – Не заберусь. Я не паук.

– Значит...

– Значит, нужно сделать лестницу, – заключила Джорджиана.

– Из чего же мы сделаем лестницу?

– Нет, не лестницу, – уточнил Патрик. – Мы можем построить пира­миду какую-нибудь.

– Ну а пирамиду из чего ты сделаешь?

– У нас есть только ведро.

– И кучи мусора! – Патрик опять прошёлся вокруг.

– А, кстати, что там за мусор? – заинтересовался Мэтью.

– Коробки какие-то. Из-под шоколадных лягушек, – Патрик поворо­шил кучу ногой, – мятных леденцов, ...печенья, засахаренных орехов...

– Ясно, – вздохнул Мэтью. – Пирамиду-то из бумаги мы построим, но толку-то?

Все растерянно замолчали.

– Послушайте! Мы волшебники или не волшебники?! – возмутилась Кэти. – Что мы уже умеем делать с коробками?

– Мы уже умеем открывать их, – ехидно ответил Патрик.

Кэти опять задумалась.

– А как же заклинания превращения веществ? – осенило Джорджиану. – Мы же умеем превращать всё что угодно в камень!

Патрик тут же превратил коробку из-под леденцов в небольшой ка­мень.

– Ух ты! Отличный кирпичик получился!

– Здорово! – все сразу оживились. Кэти и Джорджиана занялись пре­вращениями, а мальчики стали таскать камни к стене и складывать в кучу.

– Погоди, вниз нужно камни побольше... Вот, давай этот.

– Девочки, вы сначала закрывайте коробки, а то камни пустотелые получаются.

– Как же их закрыть? – растерялась Джорджиана. – Нас ведь только открывать учили...

– Попробуй руками, – засмеялась Кэти.

Работа спорилась. Пришлось превратить в камень огромное количе­ство коробок, благо их хватало. Строительство пирамиды тоже заняло много времени. Патрик и Мэтью совсем выбились из сил. Наконец дело было сде­лано. Присели отдохнуть на оставшиеся булыжники. Кэти недоверчиво разглядывала наваленную у стены груду камней.

– Она не развалится? – спросила Кэти. – Как-то очень ненадёжно выглядит... эта куча.

– Не развалится, – Патрик поправил светло-розовый камень с краю. Пирамида вздрогнула. – Держи! Держи её!

К пирамиде подскочил Мэтью. Но он ничего не успел сделать – пи­рамида рухнула, камни с грохотом раскатились по всей комнате.

– Ох, – Джорджиана схватилась обеими руками за щёки. – Как же так...

– Как-как, – раздражённо ответил Патрик. – Всё сначала нужно строить.

Теперь взялись за дело все четверо. Однако куча камней разваливалась ещё дважды, прежде чем удалось построить более или менее устойчивую конструкцию. У основания она была широкой, выпирая почти на середину комнаты. Мэтью предстояло залезть почти на двухметровую высоту.

– Давай, Мэт, – Патрик ободряюще шлёпнул друга по спине.

Мэтью осторожно стал взбираться вверх. Камни под его ногами ходили ходуном. Патрик, Кэти и Джорджиана стояли вокруг пирамиды, удерживая её от окончательного развала. Но всё было тщетно. Мэтью успел под­няться только на половину высоты, когда бывшая коробка из-под имбирных пряников зашаталась под его ботинком. Товарищи едва успели подхватить Мэтью, когда он с метровой высоты скатился вместе с каменным оползнем.

До смерти уставшие, обескураженные неудачей, они сидели и хмуро смотрели на разваленную груду разноцветных камней. Кэти уныло разглядывала куски розового мрамора, кварца и даже осколки горного хрусталя. Всё было напрасно. Всё зря. Ничего у них не получится. Так и останутся сидеть в этой комнате, в компании булыжников и оставшихся картонных коробок. И ведра. И Центральная лестница так и останется невымытой...

Патрик вздохнул, поднялся и снова начал ворочать камни.

Кэти тоже встала и подошла к ведру, сиротливо стоящему в углу. Поразительно, как это камни, скакавшие по всей комнате, ещё не опрокинули его.

– Я больше не могу, – прокряхтел Мэтью, поднимаясь и держась одной рукой за поясницу, а другой опираясь на разбитое колено.

– Нужно как-то укрепить их, – устало сказала Джорджиана.

– Как?

– Какой-нибудь клей... или цемент...

– Этому нас ещё не научили...

– Ребята! У нас же есть вода!

– И что?

– Целое ведро воды! – Кэти пришла в голову идея.

– Водой можно умываться, можно пить, но из камней и воды ты не приготовишь цемент...

– Я могу превратить воду в лимонад, – предложил Патрик.

– А я – в томатный сок.

– Вы что, совсем одурели? Мы же можем заморозить ее!

– Сама ты... Зачем нам лёд?

– Да вы же подумайте! Мы же можем намочить камни, потом заморо­зить – и лёд скрепит их! Это будет ледяная гора!

– Ага! И я скачусь по ней без всяких санок.

– Да нет, Мэт! Кэти права – мы можем аккуратно, как цементом, скрепить камни между собой. Здорово придумала!

Мэтью уже и сам понял, что это выход. Из последних сил стали возводить новую пирамиду. На этот раз щели между камнями заливали водой и тут же замораживали её. На этот раз пирамида не шаталась. На этот раз всё должно получиться.

Опять Патрик, Джорджиана и Кэти встали вокруг каменной кручи, готовые подстраховать Мэтью, который опять полез наверх. Все понимали, что это будет последняя попытка. Потому что сил уже не оставалось совсем. Ни у кого. Да и воду всю израсходовали. И никаких идей больше не было.

И всё получилось. Мэтью взобрался на самый верхний камень, достал палочку, выпрямился во весь рост и дотянулся до вспыхнувшей в очередной раз монограммы. Вспышка сделалась ярче, всё разгоралась, поглотила сначала фигуру Мэтью, а потом и всё пространство вокруг. Ощущения были примерно те же, что и в первый раз, когда они все вчетвером активизировали узор. Только на этот раз поглотивший их свет был не ослепительно-белым, а ярко-жёлтым. А ещё Кэти послышалось, будто кто-то за её спиной облегченно вздохнул.

Когда всё закончилось, оказалось, что все четверо застыли в тех же позах, в каких их застигло пронзительно-жёлтое свечение: Мэтью, на цыпочках, с вытянутой вверх рукой, сжимающей палочку. А вокруг него – Кэти, Джорджиана и Патрик, – все трое с зажатыми в обеих руках булыжниками.

Глава 17

Гоблины

– Ух! – Патрик посмотрел на куски мрамора в своих руках и выронил их.

– Получилось? – Мэтью так и стоял, зажмурившись.

– Получилось, получилось! – Патрик бросился обнимать приятеля. – Отлично все получилось!

– Мы молодцы, – подтвердила Кэти, разглядывая большой красивый осколок яшмы, оказавшийся у неё в руках.

– Посмотрите: мы уже не в замке! – Джорджиана озиралась вокруг.

Кэти тоже огляделась. Действительно, они стояли посередине поляны, которую со всех сторон окружал густой лес.

– Ну что, пошли дальше? – спросил Патрик. – Или немножко отдохнём?

– А в какую сторону пойдём? – Джорджиана тоже наконец выкинула огромный потрескавшийся кристалл горного хрусталя и невзрачный, какого-то невнятного цвета, булыжник.

– А у нас нет выбора, – Патрик показал: среди обступивших поляну толстенных деревьев, у основания заросших кустами и высокой травой, только в одном месте просматривалась едва заметная тропинка.

– Пошли скорее! – заторопился Мэтью. – А то мы везде опоздаем.

– Мы уже опоздали, – Патрик не унывал. – Зато мы все устали. А встретится ли ещё удобное место отдохнуть – неизвестно.

– Давайте передохнём, – согласилась и Джорджиана.

Кэти всё ещё задумчиво вертела в руках красивый камень.

– Кэти, ты о чём загрустила? – Патрик удобно устроился на трухлявом пеньке. Джорджиана и Мэтью уселись на ствол дерева, покрытый мхом.

– Я думаю, мы уже везде опоздали.

– Почему? Ещё не очень поздно, светло ещё, – Патрик с удовольствием потянулся.

– Вот именно. Мы затеяли наш эксперимент почти сразу после ужина. А сейчас – полдень.

Все задрали головы, чтобы проверить утверждение Кэти. Мэтью тряс над ухом остановившиеся часы.

– А кроме того, сейчас весна. Почки только набухают. А здесь...

– Здесь жара, как летом, – потрясённо прошептал Мэтью.

– Или в Африке, – Джорджиана была поражена не меньше.

– Да нет, это не Африка – вон ёлки растут, – неугомонный Патрик уже рыскал вокруг.

– А вон пальма какая-то, – Мэтью показал на раскидистое растение с перистыми листьями.

– Это финиковая пальма, – авторитетно подтвердила Кэти.

– Непонятно всё это. – Джорджиана поднялась. – Пойдёмте, что ли. А то опять зима начнётся, чего доброго.

Гуськом двинулись по узкой тропинке. Приходилось то отводить от лица еловую или дубовую ветку, то перелазить через толстую лиану. Шли долго. И Патрик оказался прав: им больше не попадалось мест, где можно было присесть и отдохнуть.

– Как тихо! Слышите? Будто в лесу, кроме нас, нет никого. Ни птиц, ни насекомых... – растерянно прошептала Джорджиана.

– Ни змей, ни волков, – продолжил Патрик.

– Ни оборотней, ни василисков! – весело подхватил Мэтью.

– Это, конечно, утешает. Но я не о том. Просто это неестественно. Ведь в такую жару, неважно: в Африке или в Англии, – должна тучами носиться какая-нибудь мошкара.

Кэти молча согласилась с Джорджианой. Но неестественным тут было всё: начиная с отсутствующих комаров, и заканчивая застывшим в зените солнцем. Поэтому с Патриком и Мэтью она тоже была согласна: отсут­ствие опасных тварей в этом необъяснимом мире только радовало.

Когда ребята наконец выбрались на опушку, они уже с ног валились от усталости. Поэтому на первом же свободном от деревьев и ежевичных зарослей клочке земли все повалились в траву.

Кэти даже задремала, пригревшись на солнышке. Ей приснилось, что перед лицом мельтешат большие мотыльки, хватают её за уши и за нос. Она спросонок отмахнулась и наяву услышала трепетание многочисленных крыльев и какой-то шёпот. Сон сразу слетел с неё. Кэти распахнула глаза и села. Вокруг летала стайка каких-то существ, больше всего похожих на краси­вых подростков, одетых в зелёные одежды. Только эти подростки имели за спиной зелёные крылышки, а сами были ростом с ладонь.

– Кто это?! – Кэти вытаращила глаза на стайку мотыльков-человечков.

– Кто это! Кто это! – тут же зашелестели существа.

– Это пикси, – Джорджиана отмахнулась от озорника, который дёргал её за ухо. – Они не опасны, только приставучие, как... комары. И своими шуточками могут вывести из себя! – последние слова Джорджиана прокричала, обращаясь к пикси, который пытался намотать её волосы на сучок дерева.

Разогнав пикси, ребята зашагали дальше. Тропинка вывела их к берегу большого озера. За ним высился величественный замок.

– Это ...Хогвартс? – неуверенно спросил Мэтью.

Все изумлённо разглядывали замок. Чем-то он напоминал их школу. Но в то же время – отличался. Да и находился совсем в другом месте.

Они двинулись вокруг озера, всё ускоряя шаг. Не терпелось добраться до замка и убедиться, что это... Убедиться в чём-нибудь.

– Смотрите: площадка для квиддича!

– Где?

– Да вон же! – Патрик показал рукой. – Там же, где и у нас – между школой и Запретным лесом.

– Ты хочешь сказать, что мы были в Запретном лесу?! – испугалась Джорджиана.

– А где же ещё?

– Это же запрещено!

– Нет, это не стадион. – Кэти не увидела ни трибун, ни квиддичных ко­лец. – Смотрите: там какие-то столбы стоят.

Выйдя на площадку, ребята с удивлением увидели, что она покрыта не песком и мягкой травой, как это должно быть, а большими каменными плитами. Посередине площадки возвышались три закопчённых каменных столба с плетёными корзинками наверху.

Вокруг опять замельтешил зелёный рой. И вскоре отмахиваться стало бесполезно: шаловливых эльфов было слишком много. Кэти не успела опомниться, как оказалась привязанной к столбу. В круговерти пикси она заметила несколько фигур покрупнее, ростом с трёхлетнего ребёнка. Наконец она разглядела уродливые лица, острые, покрытые пушком, уши. Гоблины! Они не имели ничего общего с вежливыми, аккуратными и, несомненно, умными существами, служащими в Гринготтсе – кобольдами.

Когда стайка пикси поредела, Кэти смогла разглядеть творящееся вокруг. Оказалось, что к столбу перед ней привязана Джорджиана, ещё дальше – Мэтью. Она видела только спины своих товарищей. Для Патрика столба не хватило: его просто связали и уложили лицом к остальным пленникам.

Кэти попытала окликнуть Джорджиану, но поняла, что не может этого сделать. Остальные тоже молчали. Кэти видела, что Мэтью дёргает связанными за спиной руками, а Джорджиана пытается оглянуться. Патрик с несчастным видом смотрел на их усилия и тоже молчал. Похоже, на всех было наложено заклятье безмолвия.

С ужасом Кэти увидела, что к столбам приносят и укладывают кучи хвороста. Гоблины, невидимые из-за больших охапок сухих веток, неутомимо сновали туда-сюда.

Когда ноги всех пленников оказались завалены по колено, гоблины сгрудились недалеко от связанного Патрика. Такие же молчаливые, как и их пленники, они стояли неподвижно, глядя в землю, и чего-то ждали.

Вдруг они дружно рухнули на колени и стали подобострастно кланяться, бухаясь лбами о каменную плиту. На площадку, опираясь на кривую клюку, поднялся очень старый и очень уродливый гоблин. Морщинистая тёмно-коричневая кожа, широкий жабий рот и нос, свисающий до подбородка, маленькие чёрные глазки, седые жидкие волосёнки, свисающие на плечи и согбенную спину. Его сопровождал гоблин помоложе, его лицо не было испещрено морщинами, и спина была прямой. Зато он корчил рожи и извивался всем телом, ни секунды не стоя спокойно. Едва увидев пленников, он мерзко захихикал и принялся прыгать между столбами, потом быстро вскарабкался на вершину столба, к которому был привязан Мэтью, и стал, как обезьяна, перепрыгивать с одного столба на другой.

Кэти увидела, как непоседливый гоблин что-то привязал к верхушке столба Джорджианы и тут же перепрыгнул на её собственный столб. Сверху посыпалась какая-то шелуха, до Кэти донёсся смрадный запах давно не мытого тела, нестиранной одежды и протухшей еды.

– Хватит дурачиться, Брют! Спускайся, – прошамкал старик.

Вертлявый гоблин и будто бы и не слышал приказа своего спутника. Кэти видела, как он кривляется, сидя на верхушке столба и роняя мелкий мусор на голову Мэтью.

– Брютиш Бриск! Ты у меня допрыгаешься! Спускайся немедленно!

Гоблины, поднявшись с колен и потирая расквашенные лбы, недовольно роптали:

– Бриску все позволено...

– Крукид Кринкл зовёт!

– Любимчик...

– Внучок...

Наконец непослушный гоблин спустился и приплясывая приблизился к старому гоблину.

Перебраниваясь, они подошли поближе к пленникам.

– Ну что ты забыл рядом с этими вонючими волшебничками?

Кэти возмутилась про себя: кто бы говорил! Вонючие...

– Ну что ты там прицепил? – продолжал ворчать Крукид Кринкл.

– А, это у меня со Дня всех святых остались украшения. Вот, – Бриск помахал перед лицом связкой сушёных мухоморов.

– И зачем ты прицепил такие красивые гирлянды над головами этих...

– Вонючек! – радостно подхватил Бриск. – А чтобы им веселее гореть было!

Крукид Кринкл одобрительно кивнул:

– Тогда хорошо. А почему не все столбы украсил?

– Так ты ж сам велел слезать! – Брютиш Бриск напустил на себя оскорблённый вид.

– Ну ладно, начинай, – вздохнул старый гоблин.

Бриск, радостно повизгивая, всё так же приплясывая, направился к ближайшему столбу. В руках у него неведомым образом разгорелся огненный шар.

Кэти закрыла глаза. Она знала, конечно, что волшебнику от огня ничего плохого не сделается. Но это она знала из учебников. Не думала она, что ей самой придётся гореть на костре, и думать об этом было неприятно. Очень неприятно. Даже страшновато. Да что лукавить – очень страшно!

– Постой! – вдруг хлопнул себя по лбу Крукид Кринкл. – Чуть не забыл.

Бриск проглотил огненный шар и вернулся к деду:

– А я надеялся, что ты так и не вспомнишь. Хотя... всё равно не выкрутятся! Ты уж придумай вопрос позаковыристее.

– Не выкрутятся! Не выкрутятся! – оживились остальные гоблины, придвигаясь поближе. Теперь они стояли совсем рядом с Патриком. Кэти невольно ему посочувствовала: вонь от такого скопления гоблинов была, наверное, страшенная.

– Так вот, дорогуши, – обратился Крукид Кринкл к пленникам. – Дело такое. К сожалению, перед сожжением мы обязаны предоставить пленникам последний шанс. Я сейчас задам вам вопрос...

– Позаковыристее! – встрял Бриск.

– Да, позаковыристее. Сейчас, – Крукид Кринкл задумался.

Бриск подскочил к нему и что-то зашептал ему на ухо. При этом он схватил ухо старика обеими руками и тянул на себя. Кэти ждала, что оно сейчас оторвется. Нет, не оторвалось. Крукид Кринкл ласково протянул внучка клюкой поперек спины и продолжил свою речь:

– Придумал. Брют украсил э-э-э... некоторые столбы праздничными гирляндами. Если кто-нибудь из вас угадает, висит ли такая гирлянда у него над головой, то, к моему глубочайшему сожалению, придётся вас отпустить.

Брютиш Бриск опять зашептал деду на ухо.

– Совершенно верно. Вам на троих дается только одна попытка. – Потом Крукид Кринкл повернулся к Патрику и сказал: – А ты не переживай, малыш. После твоих приятелей и тебя поджарим!

Патрик попытался гордо отвернуться, но это сложно было сделать, лёжа связанным по рукам и ногам.

– Ну, думайте скорее, – старик подошёл к группе гоблинов – те опять хлопнулись на колени.

Кэти попыталась задрать голову и посмотреть на верхушку своего столба, но ничего не получилось – привязали её на совесть. Она видела только верхушки впереди стоящих столбов. Над головой Джорджианы из корзины свисала связка грибов. Кэти заметила её ещё раньше. На столбе Мэтью – Кэти пригляделась – такой связки не было. Кэти подумала: «Угадывать бесполезно. Это не игра – от этого зависит жизнь не только моя, но и моих товарищей. Ну, может быть, не жизнь, но всё равно – вопрос слишком ответственный, чтобы положиться лишь на удачу. Нужно рассуждать логически: есть три столба и есть несколько мухоморных связок. Как там сказал гоблин: на некоторых, не на всех. Да я и вижу, что не на всех: на одном есть, на другом – нет. Вот только что с того, про свой столб я сказать ничего не могу. Если бы я видела, что на двух столбах висят эти «гирлянды», я была бы уверена, что у меня её нет. И наоборот: если бы их не было на этих двух столбах, это означало бы, что связка висит на моём, – Кэти пригорюнилась: – А ведь я вижу больше всех! Мэтью не видит вообще ничего. Джорджиана видит только столб Мэтью. Вся надежда на меня – а я ничего придумать не могу».

Кэти была готова расплакаться от беспомощности. Крукид Кринкл не торопясь подошёл к столбу Мэтью. К нему подскочил Брютиш Бриск, и они вдвоём двинулись дальше. Старик шёл не торопясь, а Бриск скакал вокруг него, выплясывая какой-то диковинный танец. Наконец они приблизились и остановились перед Кэти. Она чуть не задохнулась.

– Ну, – Крукид Кринкл ткнул ей палкой в живот. – Есть на твоем столбе украшение или нет? Можешь ты ответить на вопрос?

Кэти ещё раз подумала: «Может быть всё же попробовать угадать?», но не решилась. Она покачала головой.

– Ура! Ура! – заверещал Бриск. – Всё получилось! Ура!

Кэти опустила голову: слёзы всё же брызнули из глаз. Она шмыгнула носом.

– Подожди, Брют, – вздохнул Крукид Кринкл. – Давай спросим ещё вон у той девчонки. – И он побрёл к Джорджиане.

Бриск скорчил Кэти отвратительную рожу и поскакал вслед за дедом. Тот остановился перед Джорджианой и задал ей вопрос:

– Ну а ты, будешь отвечать?

У Кэти замерло сердце: она увидела, что Джорджиана кивнула.

– Ага! – заорал Брютиш Бриск. – Сейчас повеселимся!

Крукид Кринкл треснул внука палкой по голове, а потом сказал:

– Ну, говори, детка.

– Есть! На моем столбе есть связка мухоморов! – твёрдо ответила Джорджиана.

Кэти чуть опять не заплакала – на этот раз от облегчения.

Бриск остолбенел, и на его роже было написано изумление, маленькие его глазки стали круглыми, а кожа позелёнела. Старый гоблин с досады плюнул и заковылял прочь с площадки. Проходя мимо застывшего внука, он опять огрел его клюшкой по голове, подхватил за шиворот и поволок с собой. Вслед за ними потянулись остальные.

Площадка опустела. Кэти подумала: «А мы как же? Он же обещал нас освободить, а оставил беспомощными». Патрик елозил, пытаясь освободиться от верёвок, но ничего у него не получалось. Тут рядом с собой Кэти услышала тихое хихиканье. Она попыталась посмотреть в ту сторону, но по-прежнему не могла пошевелиться. Зато она увидела маленьких зелёных человечков, парящих над Джорджианой. И над Мэтью. И над Патриком. А вскоре она почувствовала, что верёвки, охватывающие её руки, исчезли. Она наконец отлепилась от столба и оглянулась. Стайка пикси летала вокруг её столба, пытаясь отцепить связку мухоморов.

Ошёломленные, не обменявшись ни словом, будто все ещё находясь под воздействием заклятья безмолвия, ребята постарались поскорее убраться со злополучной площадки. Только подходя к замку, они немножко опомнились и смогли обсудить происшедшее. Оказалось, все, не только Кэти, до смерти перепугались.

– Джорджиана, как ты решилась ответить? Я вот попыталась вычислить, есть ли это дурацкое ожерелье на моём столбе – не получилось. А угадывать я не рискнула. Я знаю, конечно, что сожжение на костре для волшебника не смертельно, но... мне было очень не по себе...

– Да, это Бинс рассказывает, что от огня все ведьмы испытывают удовольствие, – сказал Патрик. – Мой дедушка, например, дважды горел на костре, и говорил, что это довольно неприятная процедура.

– Угадывать и я бы не решилась, – вздохнула Джорджиана. – И я тоже сначала растерялась.

– Но как же ты... – Мэтью тоже все никак не мог поверить, что страшное испытание позади. – Как же ты догадалась?

– Когда я услышала, что Кэти отказалась от ответа, я поняла, что она не может определиться со своим, третьим, столбом, потому что видит, что на первых двух: на одном связка есть, а на другом – нет. Но я-то видела, на каком её нет, – Джорджиана обернулась к Кэти. – Если бы у меня тоже не было, ты была бы уверена, что связка есть у тебя, так ведь?

Кэти кивнула.

– Ну вот. А раз ты не ответила, я поняла, что эта дурацкая гирлянда висит надо мной.

Кэти помолчала, обдумывая услышанное, а потом спросила:

– А вдруг я не ответила только потому, что растерялась?

– Ну, я тебя уже знаю немножко. Ты не из тех, кто теряется в критической ситуации.

Патрик, крутя в руках прихваченную зачем-то гирлянду из мухоморов, молча слушал обсуждение, теперь он вмешался:

– Гоблины сами себя перехитрили, – хихикнул он. – Такая комбинация столбов и грибов не позволяла ответить однозначно, если бы нужно было отвечать действительно с первой попытки. А твоё молчание, Кэти, было подсказкой для Джорджианы.

Джорджиана энергично закивала.

– А кроме того, я же вас всех видел и пытался вам подсказать!

– А-а, это когда ты вращал глазами? – усмехнулся Мэтью. – А я думал, это ты гоблинов распугиваешь!

Ещё издалека все заметили на дверях замка бегающие синие огоньки. Когда они подошли поближе, стала видна большая монограмма Ровены Ровенкло. Патрик заранее приготовил палочку. Все остановились в двух шагах от двери, а Патрик подошёл к ней вплотную, глубоко вздохнул и, без долгих колебаний, активизировал рисунок.

Монограмма вспыхнула синим, дверь скрипнула и стала тихонько отворяться. Патрик попятился – он не ожидал, что дверь откроется. Все ждали уже знакомой вспышки света – на этот раз синего. Поэтому растерянно смотрели на медленно распахивающиеся створки.

Глубокое синее сияние обнаружилось за дверью. Патрик переглянулся с Кэти.

– Такого ещё не было, – нервно сказал Мэтью.

Патрик кивнул и предложил:

– Давайте возьмёмся за руки. На всякий случай.

Он протянул руку Кэти, та крепко ухватилась за неё и протянула другую руку Джорджиане. Наконец, собравшись с духом и уцепившись друг за друга, все одновременно перешагнули порог и погрузились в синеву.

Глава 18

Все в месте

Когда синий туман рассеялся, оказалось, что ребята находятся в большом зале восьмиугольной формы. Как и следовало ожидать, двери, через которую они вошли, уже не было. Зато было четыре другие.

Кэти подошла к ближайшей. На полуоткрытых створках призывно мерцал загадочный узор из золота и красных кристаллов: рубинов, гранатов, каких-то ещё – незнакомых Кэти. Она тронула узор своей волшебной палочкой, но ничего не произошло, дверь только скрипнула и заманчиво приоткрылась ещё шире. Кэти оглянулась на своих товарищей. Патрик стоял у двери, обильно украшенной серебром, сапфирами и бирюзой, Джорджиана и Мэтью по-прежнему топтались в центре зала.

– Что это? – Патрик показал на свою дверь. – Это означает, что теперь мы должны разделиться?

Кэти осмотрелась: ещё одна дверь была богато отделана зелёным, а другая – жёлтым.

– Не нравится мне это, – ответил Мэтью. – До сих пор мы были все вместе, и только это нам и помогало. В одиночку мы бы не справились.

– Но сами посудите: нас здесь четверо, и дверей четыре, – Патрик показал вокруг, – и даже указано, кому куда идти. – Он опять оглянулся на дверь, которая переливалась всеми оттенками синего.

– Я думаю, что Мэтью прав: нам нельзя разделяться, – сказала Кэти и посмотрела на Джорджиану.

– Я согласна, – Джорджиана кивнула.

– Ну что, решили? – Мэтью подвел итог, – идём и дальше все вместе.

– А куда? – Джорджиана растерянно оглядывалась кругом.

Патрик всё оглядывался на «свою» дверь.

Кэти заметила это и предложила:

– Пошли туда – в синюю. Потому что нам всё равно, куда идти, а вот Патрику очень хочется посмотреть, что за этой дверью.

И они открыли Синюю дверь. Их ждал узкий, ярко освещённый факелами коридор, совершенно прямой и очень длинный. Пришлось пробираться по нему друг за дружкой, плечи иногда задевали стены, факелы потрескивали и отбрасывали на низкие своды зловещие тени. Напряжение не отпускало никого: ещё не забылось нападение пикси и последовавшая за ним встреча с гоблинами. Ждали ещё какого-нибудь подвоха. Однако ничего не произошло, все только утомились, пока наконец не уткнулись в полуоткрытую дверь. И очутились в очень знакомом зале.

Ребята вышли на середину и огляделись. Зал был восьмиугольным, и из него выходили четыре двери, богато украшенные драгоценными камнями, золотом и серебром.

– Я не понял, – Патрик озирался с озадаченным видом. – Я готов поклясться, что это тот самый зал, с которого мы начали путешествие, только...

– Только мы шли прямо и никуда не сворачивали, – закончила Кэти.

– А откуда мы только что вышли? – Мэтью растерянно смотрел на ближайшую дверь, отделанную изумрудами. – Отсюда?

– А по-моему, отсюда, – Джорджиана показала на дверь, усыпанную жёлтыми самоцветами.

Оказалось, никто не запомнил дверь, через которую они попали в зал.

Патрик подошёл к Синей двери и осмотрел её.

– По-моему, это та же самая дверь, – он обернулся к товарищам, и тут украшения со всех дверей разом стали исчезать. Жемчуг и мелкие камешки осыпались, будто пыль. Крупные каменья будто бы испарялись, постепенно обесцвечиваясь и уменьшаясь в размерах, драгоценные металлы, покрывающие двери красивыми узорами, оплывали, ручьями стекали вниз и... пропадали.

Через несколько минут все четыре двери стали абсолютно одинаковыми, массивными и добротными, но без всяких украшений.

– И что теперь? – Патрик растерялся.

– Наверное, это значит, что теперь совершенно всё равно, куда идти, – предположил Мэтью.

– Смотрите – что это? – Джорджиана показала на стоящий в уголке столик. – По-моему, его тут не было, – неуверенно сказала она. – Или мы его не заметили?

– Не было, – уверенно заявила Кэти. – Мы очень внимательно осмотрели помещение, потому что гадали: мы пришли туда, откуда вышли, или это другой, очень похожий зал. Стола не было.

– Не было, – подтвердил и Патрик. – Наверное, появился только что, когда исчезли украшения с дверей, а мы за этим наблюдали.

Они подошли поближе и увидели лист пергамента, прижатый к столу тремя маленькими флакончиками, наполненными каким-то зельем.

Патрик осторожно сдвинул флаконы, взял пергамент в руки и прочитал вслух:

Вас слишком много для того,

Чтоб двигаться впер ё д .

Отделайтесь от одного –

Он дальше не пойд ё т.

От лишнего избавьтесь здесь:

Лишь трое смогут в дверь пролезт ь.

Кэти покраснела. Её очень сильно обидели слова «отделайтесь» и «избавьтесь». Она чувствовала себя так, будто ей влепили пощечину.

– Нет! – Патрик в ярости смял пергамент.

– Но среди нас нет лишних, – Мэтью потерянно оглянулся на остальных.

– Да и как мы можем кого-то оставить? – Джорджиана поёжилась. – Мне и сейчас-то не по себе, а в одиночку... – она вздрогнула.

– Мы решили не разделяться в самом начале, помните? Значит мы никого здесь не оставим! – Патрик с вызовом глянул на скомканный пергамент.

– Почему пролезть в дверь могут только трое? – спросила Кэти. – Мы ведь спокойно вошли все вместе... И что это за зелье во флаконах?

Джорджиана взяла один флакончик, повертела в руках и пожала плечами:

– Ничего не написано.

Мэтью, который всё это время старался заглянуть в угол между столом и стеной, сказал:

– Смотрите, там какая-то дыра, будто кирпич из стены вынули.

Все, толкаясь, полезли в угол смотреть на дыру. Патрик опустился на четвереньки и полез под стол.

– Наверное, это и есть та дверь, в которую мы должны пролезть, – предположила Кэти.

– Да, это на самом деле дверь, – из-под стола донёсся голос Патрика.

– Тогда это должно быть уменьшающее зелье, – сказала Джорджиана.

– Уменьшающее зелье? – переспросил Мэтью. – А кто-нибудь знает, как оно действует?

В углу завозился Патрик, наконец он выбрался из-под стола задом наперёд и, отряхиваясь, сказал:

– Помните, Флитвик нам рассказывал, что существуют такие зелья, которые как бы дублируют некоторые заклинания?

Все покачали головами.

– Ну как же, когда мы проходили уменьшающее заклинание!

– Не помню, – сказал Мэтью.

– Я тогда прогуляла, – смущённо призналась Кэти.

– Нет, нам Флитвик никогда не рассказывал про зелья, – заявила Джорджиана.

– Есть зелья, которые делают то же самое, что некоторые заклинания. Например, один глоток уменьшающего зелья, как и заклинание, уменьшает ровно в девять с половиной раз.

– А полглотка? – спросила Кэти.

– Не знаю. Или не подействует вообще, или уменьшит не в девять с половиной раз, а... ну, примерно в пять.

– Так давайте разделим это зелье на четверых. Это будет даже не по полглотка, а гораздо больше! – предложила Джорджиана.

Мэтью что-то прикинул в уме, залез под стол и измерил пальцами дырку в стене.

– Если я уменьшусь хотя бы в десять раз – я едва протиснусь в эту дверь!

Патрик долго молчал, а потом сказал:

– Нам остаётся только одно – использовать уменьшающее заклинание.

– Но это же заклинание только для неживых предметов! – возразил Мэтью.

– Нет, – сказала Джорджиана. – Флитвик, когда демонстрировал его, уменьшил мою кошку.

– Но мы-то этого не делали! Мы-то кошек ещё не уменьшали! – разволновался Мэтью. – Тем более человеков!

– На «человеков» это заклинание подействует точно так же, – усмехнулся Патрик.

– Я бы не решилась испытывать заклинание на ком-то из нас, – сказала Кэти.

– А придётся! – Патрик повернулся к ней. – Ты лучшая по заклинаниям. Это придётся делать тебе.

Кэти попятилась, мотая головой:

– Нет...

– Да! – жёстко сказал Патрик. – Уменьшать будешь меня. Я уверен, что у тебя получится отлично. – Он немножко подумал и добавил: – Самое плохое, что может случиться – я превращусь в годовалого ребёнка.

– Очень приятно! И что мы будем делать с младенцем?

– Во-первых, я уверен, что ты уменьшишь меня правильно. Во-вторых, годовалый ребёнок – это уже человечек, а не беспомощный младенец. Ну, а в-третьих... Вам не кажется, что за нами наблюдают?

– Наблюдают? – удивилась Джорджиана.

– После того, как мы избавились от гоблинов и вошли в замок, мне послышалось, будто кто-то усмехнулся...

– И мне, – подтвердил Мэтью. – Будто кому-то понравилось, что нам удалось добраться до этой двери, и этот кто-тоодобрительно хмыкнул.

– Я тоже слышала, – признала Кэти.

Джорджиана сказала:

– Знаете, я думала, что мне послышалось, но ещё в первый раз, когда Мэтью дотянулся до монограммы Хельги Хаффлпаф, я услышала за спиной чье-то дыхание.

– Вздох, – вспомнила Кэти.

– Так что, пропасть нам не дадут, – заключил Патрик.

– Ты так уверен? – Джорджиана засомневалась.

– Мне так кажется.

– Зачем же мы так переживали, когда нас чуть не сожгли? – расстроился Мэтью.

– Во-первых, сожжение, как говорил Патрик, – это не очень приятная процедура, – вздохнула Кэти. – А во-вторых, мне кажется, что, если бы нас сожгли, это означало бы, что мы проиграли.

– Согласен, – сказал Патрик.

– И если мы потеряем кого-нибудь или всё же разделимся – тоже проиграем, – заключила Кэти. Она обернулась к Патрику. – Ладно. Если ты согласен, я попробую. У нас действительно нет другого выхода.

Кэти вытащила палочку и оглянулась, подыскивая что-нибудь для тренировки. Патрик бросил на пол связку сушеных мухоморов.

– Вот. Надоело таскать. А в уменьшенном виде она отлично поместится в кармане.

– Диминуэндо! – связка послушно уменьшилась, и довольный владелец спрятал её в карман.

– Я готов, – Патрик встал в центре зала.

– Подойди поближе к этой двери – а то, когда будешь маленьким, слишком далеко придётся идти, – предложила Кэти.

Джорджиана и Мэтью отошли в сторонку, а Патрик встал у самой стены рядом со столом.

– Диминуэндо! – Патрик стремительно уменьшился в размерах, ребята подбежали, Мэтью с разбегу плюхнулся на коленки, а Кэти и Джорджиана присели на корточки, чтобы получше видеть фигурку сантиметров пятнадцати высотой. Фигурка размахивала руками и что-то пищала.

– Скорее, – Мэтью метнулся к столу и схватил флакон, – теперь мы.

Только что он стоял рядом, и вдруг стал быстро «расти» вниз. В точности, как это только что произошло с Патриком.

Через минуту у стены стояли две фигурки. Кэти тоже взяла флакончик, кивнула Джорджиане и проглотила содержимое. Ощущение было такое, будто она спускается на скоростном лифте: на секунду спёрло дыхание, сердце бухнуло где-то в горле, и чуть-чуть потемнело в глазах. А ещё через несколько секунд рядом с ней прыгал и что-то орал Патрик, а Мэтью смотрел на него и смеялся.

Кэти поискала глазами Джорджиану, потом догадалась взглянуть наверх: ростом с пятиэтажный дом, Джорджиана, казалось, двигается очень медленно. Вот она подошла к столу, одним шагом приблизившись метров на пять, взяла флакон размером с ведро – но и рука была ого-го! – поднесла его ко рту и...

Это было очень чудно наблюдать снизу: голова Джорджианы стремительно приближалась, будто падая, и в тоже время уменьшаясь в размерах.

– У-ух, – выдохнул Мэтью. – Впечатляет, правда?

Когда собрались все четверо, на радостях, Патрик протянул руку Кэти, она с размаху хлопнула по ней ладонью, сверху её руку припечатал Мэтью, и Джорджиана сделала то же самое, не менее азартно. После такого четверного рукопожатия отправились под стол. Теперь, когда она сама стала гораздо меньше, Кэти ясно видела, что та дырка в углу – это действительно дверь. Причем дверь очень маленькая – можно сказать, дверца. Первым пошёл Патрик. Он стукнулся головой о верхний край. Мэтью пришлось согнуться в три погибели, он протиснулся в дверь, задевая косяки плечами. Девочкам тоже пришлось нагнуться.

За дверью их глазам открылось очень большое помещение. Потолок терялся где-то высоко и казался затянутым туманной дымкой. Далеко-далеко впереди Кэти увидела ещё одну дверь. Даже отсюда она выглядела огромной. А к двери вели три высоченные каменные ступени. «Как же мы туда теперь заберёмся?» – подумала Кэти.

Но до ступеней нужно было ещё дойти.

– Какой щелястый тут пол... – пробормотал Мэтью, споткнувшись и чуть не растянувшись в очередной раз.

Патрик, поддерживая его, сказал:

– Да, я тоже заметил – щели чуть ли не в сантиметр шириной!

Кэти хихикнула.

– Вы что, забыли, что мы теперь почти в десять раз меньше ростом? А это обыкновенный паркет.

– Паркет? – изумился Мэтью. – Ничего себе!

– Ха! Действительно, – Патрик перешагнул через щель. – Я просто забыл.

– И я вот теперь думаю: а как же мы заберемся по ступенькам? – спросила Джорджиана.

– Я тоже всё время об этом думаю, – призналась Кэти.

– Ну и надумала что-нибудь? – весело спросил Патрик.

Кэти покосилась на него: вот уж кто не унывает никогда!

– Да, надумала. Наверное, теперь мы найдем увеличивающее зелье.

– А увеличивающего-то заклинания мы не проходили, – как бы про себя сказал Мэтью.

– Ты думаешь, пригодилось бы? – спросил Патрик. И тут же сам себе ответил: – Да. Ведь считается, что нас теперь должно быть трое.

– Ничего, – Кэти улыбнулась. – Выкрутились в прошлый раз, выкрутимся и теперь.

Они были примерно на полпути к ступеням, которые – теперь это было ясно видно – были выше Мэтью, самого высокого из них, когда Патрик воскликнул:

– Смотрите – там пол какой-то странный начинается! Это уже не паркет! Это... это...

– Это газета, – спокойно сказала Джорджиана.

– Я всё время забываю, что всё вокруг такое огромное!

– Это не всё огромное, это мы маленькие, – поправил Мэтью.

Наконец добрались до газеты. Бумага пружинила под ногами, она казалась мягкой и была вся в дырочках, не таких уж и маленьких. Читать эту газету было бы затруднительно – уморишься, бегая вдоль строчек, а вот разглядывать отдельные буквы – это запросто!

На самом краешке газеты – на полоске чистой бумаги шириной, в их теперешнем представлении, сантиметров пятьдесят – ребята обнаружили ещё одно послание. И два флакона.

– Чего-то вроде этого я и ожидал, – пробормотал Мэтью и прочёл вслух:

Прид ё тся подумать вам хорошенько:

Все вместе дальше не пойдут.

Двое смогут взойти по ступенькам,

А один – останется тут.

– Н-да... – протянул Патрик. – У этого умника, который писал все эти записки, устаревшие сведения: на самом деле останутся двое.

– Никто не останется! – резко возразила Кэти.

– Да вот и я говорю, – тут же выкрутился Патрик. – У него устаревшие сведения: в прошлый раз мы никого не оставили, и в этот раз придумаем что-нибудь.

– Что? – спросил Мэтью.

– Ну хотя бы, те двое, которые выпьют зелье – а это ведь увеличивающее зелье, правда? – посадят в карманы двух оставшихся.

– Кто будет пить? – спросила Джорджиана.

– Нет, это не выход, – тут же возразила Кэти. – Вспомни, когда ты был маленьким, а мы ещё оставались нормального роста – мы уже не могли разговаривать. Мы тебя еле слышали, а ты...

– А я зажимал руками уши, чтобы защититься от вашего рёва!

– И значит – всё равно из нас останутся только двое.

– И всё же, если ничего не придумаем, кто будет пить? – опять спросила Джорджиана. – Я предлагаю: ты, Кэти, и Патрик. Вы ведь заварили всю эту кашу.

– И что же? Отличная каша получается, – проворчал Патрик, – разве не так?

– Я согласен с Джорджианой. Вы с Кэти – вдохновители всего этого предприятия, вам, в случае чего, и продолжать. А нам, к сожалению, – подчеркнул Мэтью, – придётся отсиживаться в карманах. Очень мне не хочется к тебе в карман, Пат. У тебя там мухоморы, наверное, совсем раскрошились.

Кэти спросила:

– Патрик, только вашему классу Флитвик рассказывал об этих зельях. Один глоток увеличит человека в десять раз...

– В девять с половиной, – поправил Патрик.

– Ну, неважно. А полглотка?

– Об этом Флитвик не рассказывал. Наверное, как и другие зелья: или не подействует вообще, или увеличит, но до половины нормы.

– Мы уже обсуждали этот вариант с уменьшающим зельем, – сказал Мэтью.

– Верно, но тогда мы бы не пролезли в дверь. А теперь – смотрите, по-моему, это самые обычные ступеньки, нормальной высоты. И если мы увеличимся до половины своего обычного роста, мы запросто заберёмся по этой лестнице.

– Половина моего обычного роста – это примерно... – Патрик задумался. – Летом моему брату было полтора. И он почти доставал мне до пояса. И со ступеньками у него проблем уже не было!

– Но мы не знаем, что нас ждёт впереди, – Мэтью ещё сомневался. – А вдруг потребуется сила?

– А мне эта идея нравится, – сказала Джорджиана. – Можно сделать так: сначала Кэти выпивает половинку из этой склянки, и мы смотрим, что получится. Если зелье сработает, как мы рассчитываем, то всё нормально – мы все выпиваем по полглотка и идем дальше...

– Маленькие, но все вместе! – перебил Патрик.

– Да. А если всё же окажется, что полглотка ничего не меняют, то – делать нечего, – Джорджиана вздохнула. – Кэти допивает и сажает меня в карман.

– Ну что? Все согласны? – Патрик подал Кэти один из флаконов.

– Других идей всё равно нет, – вздохнул Мэтью.

Кэти заглянула во флакончик, прикинула количество зелья и сделала маленький глоточек. Она почувствовала, как её будто придавливает к земле, опять потемнело в глазах и закружилась голова. Кэти чуть не упала, а когда всё закончилось, она обнаружила в руке крошечный флакончик, а под ногами – троих своих товарищей, размахивающих руками.

Кэти присела и очень осторожно протянула Джорджиане на ладони флакончик. Джорджиана – Кэти она представлялась теперь размером с куклу – храбро подошла к огромной ладони, взяла флакон и выпила остатки зелья.

Оказалось, что теперь Джорджиана стала чуть-чуть выше Кэти. Наверное, Кэти отпила не половину, а чуть-чуть меньше. Но это не имело значения. Главное, что теперь, после того, как мальчишки тоже присоединились к ним, их по-прежнему было четверо. Теперь Кэти протянула руку Мэтью, и он, а потом Джорджиана, потом Патрик, и снова Кэти – все по очереди, друг за другом построили из своих ладоней маленькую пирамидку, сцепив руки в крепкий замок.

По ступенькам поднялись к двери, Мэтью, как самый высокий, дотянулся до ручки, и они вышли на лужайку.

– Ну что? У нас опять всё получилось? – Патрик весело запрыгал по траве. – Теперь вы, девочки, ищите свои монограммы!

– Я думаю, это будут инициалы Слизерина, – заметил Мэтью.

– Я тоже так считаю, – согласилась Кэти. – Вот только, как бы не оказалось, что приключение ещё не закончено. Ведь по его расчётам нас теперь двое.

– А нас четверо! Четверо! – заорал Патрик.

– Ты думаешь, что нас ждет ещё один выбор? – спросила Джорджиана.

– А может быть, и не один.

– Пошли скорее. А то Патрик уже ускакал, – Мэтью бросился вслед за приятелем. Кэти и Джорджиана тоже поспешили.

Они шли по довольно широкой, хорошо утоптанной тропинке. Солнышко по-прежнему стояло в зените. Трава по сторонам доходила им до пояса, а деревья, иногда встречающиеся по дороге, давали приятную тень.

– Интересно, сколько времени мы уже отсутствуем в Хогвартсе? – Джорджиана нахмурилась. – Мне кажется – целый день.

– Если не больше, – согласился Мэтью.

– А если точнее – целую ночь, – поправила их Кэти. – Ведь вышли мы вечером.

– Что теперь будет... – Джорджиана расстроилась. – Ох, и влетит же нам, когда мы вернёмся!

– Сначала нужно вернуться! – откликнулся Патрик. – Но влетит – это точно. – И он с размаху пнул невзрачный камешек, валявшийся на обочине.

Камень, вопреки ожиданиям, не покатился вперёд по тропе, а, оставшись на месте, стал раздуваться и почернел. Эти метаморфозы сопровождались пронзительным визгом. Разбухнув до размеров квоффла, бывший «камешек» вдруг выпустил струю едкого дыма. Патрик, закашлявшись, отпрянул. Из травы, тут и там, взметнулись клубы такого же чёрного дыма. Визг раздавался теперь со всех сторон.

Зажимая уши, стараясь не дышать, все бросились назад. Они остановились, когда визг стал не таким пронзительным.

– Что это? – откашлявшись, спросил Патрик.

– Это мухоморники, – сказал Мэтью. Он стоял на четвереньках, тяжело дыша и мотая головой.

– И что им от нас нужно?

– Не знаю.

– А как с ними управиться? – спросила Джорджиана.

– Не знаю.

– Этот умник, наш преподаватель по защите, считает, что нам это слишком рано знать, – разозлилась Кэти.

– А почему мухоморники? – поинтересовался Патрик. – Они ведь совсем не похожи на мухоморы.

– Не знаю.

– Наверное, не нужно было его трогать, – предположила Джорджиана.

– Наверное. Но я уже тронул.

– Дай ему мухомор, – предложила Джорджиана.

– Что?

– У тебя полный карман сушёных мухоморов. Может быть, они называются мухоморниками, потому что едят мухоморы. Вот и дай ему один, маленький.

– Они все теперь маленькие, – проворчал Патрик, оторвал один мухомор, подкрался поближе к разъяренному мухоморнику и швырнул ему крохотный грибок.

Визг тотчас прекратился. А когда дым окончательно рассеялся, все увидели впереди на дороге целую стаю мухоморников, которые, отвратительно чавкая, столпились вокруг гриба.

Патрик забросил целую горсть подальше в траву. Трава почти сразу зашуршала со всех сторон, колеблющиеся верхушки указывали пути множества мухоморников, устремившихся к угощению. Твари, пировавшие на тропе, тоже убрались с глаз долой.

Прошмыгнув мимо опасного места, ребята быстрым шагом устремились вперёд. Приятный летний день, лёгкий ветерок и зелёная травка потеряли всё своё очарование.

Вскоре тропа сделала крутой поворот и пошла вдоль реки, то приближаясь к самому берегу, то забирая в сторону. В воде иногда что-то тяжело всплескивало – река явно была обитаемой. Но после встречи с мухоморниками даже у Патрика не было желания бросить в воду камешек и выяснить, кто это там тяжело ворочается, громко вздыхает и булькает.

– Сейчас найдем ещё одну банку с каким-нибудь снадобьем, и окажется, что через реку можно только перелететь! – мрачно предсказал Мэтью.

– Зелье левитации? Это же суперволшебство! Ты уверен, что на нас будут тратить такое редкостное средство? – Джорджиана вопросительно посмотрела на Мэтью.

– Я не уверен. Я даже не знал, что такое зелье существует. Я думал, что это я только что его выдумал.

Они прошли ещё совсем немного, когда река сделала очередной поворот, за которым тропа упиралась в непроходимый завал из стволов деревьев, накрепко сцепившихся ветками. Здесь и обнаружилась привязанная к колышку маленькая лодочка.

В лодке не было никаких флаконов – только очередная записка. Кэти подняла её и прочитала:

Лодка выдержит лишь одного,

Реку сможет один переплыть.

Не получит второй ничего,

Про второго придёт ся забыть.

– Опять всё то же самое! – возмутился Патрик.

Кэти начала смеяться.

– Ну что тут смешного? Теперь-то как выкручиваться будем?

Мэтью осматривал лодку.

– Я вот чего не понимаю, – сказал он наконец. – Почему тут написано, что лодка выдержит только одного? По-моему, здесь вполне поместятся двое.

– Всё равно: нас-то четверо... – Джорджиана нерешительно поглядывала на Кэти, которая никак не могла успокоиться: она уже стонала и всхлипывала от смеха, и вытирала слёзы, и в конце концов опустилась на землю и уткнулась лицом в колени.

– Что это с ней? – недоуменно спросил Мэтью.

– Не знаю, – растерянно сказал Патрик. – Может, не выдержала напряжения? Девочка всё-таки...

Кэти, которая уже начала успокаиваться, опять расхохоталась.

Про лодку забыли. Джорджиана присела рядом с Кэти и обняла её за плечи, Мэтью и Патрик растерянно стояли над ними. А у Кэти каждое их замечание вызывало новый приступ смеха.

Наконец она успокоилась настолько, что могла говорить:

– Вы что, не понимаете?

Патрик пожал плечами:

– Что тут понимать – опять нам дают неразрешимую загадку.

Кэти опять засмеялась. На этот раз она скоро взяла себя в руки.

– Да нет же, нет никакой загадки – тем более неразрешимой. Мы все загадки уже решили. И решили совершенно правильно!

Патрик ещё ничего не понял, Джорджиана тоже. А вот Мэтью, кажется, сообразил. Он опять вернулся к лодке.

– Лодка выдержит одного человека, так?

– Ну да.

– Ты опять забыл: мы же уменьшены в два раза! Мэтью уже заметил: мы можем сесть в лодку вдвоём!

– Действительно, – Джорджиана обрадовалась.

– Но нас-то четверо! – закричал Патрик.

Кэти не выдержала и опять рассмеялась.

– Помнишь детскую загадку про старика, козу, капусту и волка? Когда несчастный старик мотался через речку туда-сюда, чтобы всех перевезти на другой берег?

– А-а... – Патрик наконец сообразил.

– Понял? Если бы в прошлый раз мы послушались, выполнили условие и выпили зелье вдвоем, – мы бы не смогли переправиться все вместе. Кому-нибудь пришлось бы остаться. А теперь...

– Ясно. Понял наконец, – Патрик смущённо заулыбался. – Вот не думал, что я окажусь таким тупоголовым. Теперь мы все переправимся попарно, и каждый раз будет кому вернуться за оставшимися. Отлично, и мы всё ещё вчетвером!

Мэтью уже отвязал лодку. После недолгого обсуждения первыми через речку отправились он сам и Кэти.

Грести оказалось не очень трудно, но Кэти всё же забеспокоилась:

– А ты сможешь вернуться один?

– Смогу. Вдвоём, конечно, легче, но я справлюсь. А пока будут переправляться Патрик с Джорджианой, я отдохну.

К счастью, течение было несильным, а речка – неширокой.

Выбравшись на берег, Кэти помахала рукой Патрику и Джорджиане, огляделась и сделала несколько шагов по тропинке, которая вела в лес. Лес был не очень густой – скорее, роща. На опушке стояло большое старое дерево. Ствол его они все вчетвером не смогли бы обхватить. Высоко над головой зияло дупло. Кэти никак не могла определить, что это за дерево: кора и листья как у березы, а на ветках растут... шишки, как у ёлки.

Скоро вблизи послышались голоса, и Кэти поспешила навстречу Джорджиане. Один раз она оглянулась на удивительное дерево и заметила, как в глубине дупла что-то блеснуло.

Дождавшись мальчиков, двинулись по тропинке. Кэти показала на заинтересовавшее её дерево и спросила:

– Смотрите, какое необычное дерево. Кто-нибудь видел такое раньше?

– Берёзу? – удивился Мэтью. – А что тут необычного?

– Шишки! Смотри – на ней растут шишки!

– Ну да, шишки... А что ещё может расти на берёзе?

– Ты что, смеёшься? На березе не растут шишки! Шишки растут на ёлках, на соснах, на...

– И на берёзах, – спокойно сказала Джорджиана. – В Запретном лесу много этих деревьев, ты что, раньше не видела?

– Я не была в Запретном лесу.

– Эй, а что это там блестит? – Патрик показал на дупло.

– Я тоже заметила. Только высоко очень, плохо видно.

– Если бы мы были нормального роста, то до него легко было бы дотянуться, – заметил Мэтью.

– Ну, мы ненормального роста. А дотягиваться... Ты думаешь – нужно?

– А вдруг там очередная инструкция?

– До сих пор ни одну из этих инструкций мы не выполнили. Не думаю, что на этот раз там будет что-нибудь полезное.

– Слушайте! Это же золото! И изумруды! И бриллианты! – Патрик влез на пенёк неподалеку. – Там все дупло набито драгоценностями!

Все по очереди забрались на пенёк и полюбовались сиянием недоступного сокровища.

– По замыслу того, кто всё это организовал, здесь должен оказаться только один из нас, и нормального роста. Наверное, это награда, – предположил Мэтью.

– Может быть, – довольно равнодушно согласилась Джорджиана.

– Попробуем добраться? – тут же предложил Патрик.

– А вдруг там ещё какой мухоморник сидит? – подколола его Кэти.

– Мухоморники по деревьям не лазят, – возразил Мэтью.

– А кто лазит?

– Мало ли кто... змеи, к примеру...

– Пошли-ка дальше, – забеспокоилась Джорджиана. – Ну его, это золото. Лежит себе, и пусть лежит.

– А может быть, это и есть цель всего нашего похода? – спросил Патрик.

– Я думаю, до цели мы ещё не добрались. Не забывай, мы нашли пока только две монограммы – Ровены Ровенкло и Хельги Хаффлпаф. – Кэти тоже не хотелось лезть в дупло.

– Верно, – и Мэтью передумал лезть за сокровищами. – Давайте лучше уйдём.

Скрепя сердце, Патрик согласился. Но отойдя от дерева, он не выдержал и оглянулся.

Обернувшись на крик ужаса, все застыли на месте: из дупла выползала огромная блестящая змея. Чешуя переливалась на солнце золотыми и зелёными полосами, глаза сияли, как бриллианты. Не дожидаясь, пока змея выберется целиком, не говоря ни слова, ребята сломя голову бросились прочь. Они остановились только возле валуна, на котором, как переплетённые змейки, сверкали зелёными огоньками две буквы «С».

Без долгих размышлений Джорджиана подошла к камню и ткнула палочкой в центр монограммы.

Перед тем, как погрузиться в ослепительный зелёный свет, все явственно услышали чьё-то одобрительное покашливание.

Глава 19

Дракон

Как только зелёный свет рассеялся, Кэти увидела прямо перед собой громадного дракона. Дракон, видимо, был удивлён не меньше, потому что перед нападением помедлил, совсем чуть-чуть. И этого времени ребятам хватило, чтобы шмыгнуть за скалу, кстати оказавшуюся поблизости.

– Что... – начал было Патрик.

– Тс-с... – Мэтью поспешно зажал ему рот.

Прижавшись к скале, Кэти старалась не дышать. Она слышала, как совсем рядом ворочается огромное тело, хлопают крылья, на разъярённый рёв откуда-то издалека откликается эхо. Но нападать дракон не спешил, хотя прекрасно видел, куда скрылась его добыча.

Изведясь ожиданием, Мэтью осторожно выглянул из-за камня. Тут же раздался оглушительный рёв, но Мэтью вздохнул с облегчением. Он обернулся и сказал, криво улыбаясь:

– Всё в порядке, ребята. Он на привязи. Сюда не доберётся.

– А нам что же, так здесь и сидеть? – Патрик тоже выглянул, а потом и вышел из-за скалы.

Положение и впрямь было затруднительным. В этом убежище дракон не мог до них дотянуться – мешала веревка, охватывающая его шею. Но и выбраться отсюда, кроме как мимо этой твари, было невозможно. Кэти прекрасно помнила, что Реддл рассказывал про драконов, и понимала, что у них нет шансов справиться с одним из них. Не всякий опытный волшебник решится приблизиться к чудовищу. Что уж говорить о четверых первоклашках?

– Что делать будем? – Патрик наконец нарушил молчание.

– Может быть, попробовать известные нам заклинания? – неуверенно предложила Джорджиана.

– Какие? Заклинание левитации? Или люмос? – с издёвкой спросил Мэтью.

– Можно попробовать превратить его в камень... Или уменьшить?

– Попробовать-то можно... Но не стоит, я думаю, – Кэти покачала головой. – Наши заклинания отскочат от его шкуры, как мячик от стенки, в нас же и срикошетят.

– Ну да, – вспомнил Патрик. – У нас перчатки из драконьей кожи – наилучшая защита от волшебных зелий. Между прочим, из кожи дракона и щиты делают – почти стопроцентное отражение заклинаний. Сильных, между прочим, заклинаний, а не наших люмосов.

– Что же делать?

– Смотрите – что это? – Мэтью показал вперед. Посмотрев в том направлении, Кэти различила за спиной дракона словно полыхающую пламенем монограмму Годрика Гриффиндора. Она казалась такой близкой, до неё можно было бы добраться за минуту-другую. А если бегом – то и ещё быстрее. Но... перед ними хлопал крыльями, поднимался на задние лапы, яростно размахивая передними, самый настоящий дракон – с чёрной чешуёй, лиловыми глазами и шипастым хвостом.

С сожалением отведя взгляд от вожделенных букв, начертанных прямо в воздухе, Кэти вернулась к обсуждению методов борьбы с гебридским чёрным драконом.

Много времени не потребовалось, чтобы выяснить: обойти дракона не удастся. Справа тянулся отвесный утёс, в него намертво было вделано кольцо к которому крепкой верёвкой был привязан грозный сторож. Слева, в пределах досягаемости дракона, простиралось непроходимое болото.

Патрик и Мэтью наткнулись на кучу булыжников, будто нарочно приготовленных для них под приютившей их скалой.

Патрик размахнулся и изо всей силы метнул камень, целясь в голову монстра. Уверенный в своей неуязвимости, дракон даже не пытался увернуться или защититься. Почувствовав удар, он взревел – от ярости или от боли. Из-за болота чуть слышно донесся ответный рёв, который Кэти раньше принимала за эхо.

– Попал! – Патрик прицелился ещё.

– Подожди-ка, – Кэти остановила его.

– Что? Заклинания наши он отражает, а камни – нет. Закидаем его камнями, раз так!

– Точно! – Мэтью бросил булыжник. Дракон опять заревел и попятился.

– Да подождите же! – Кэти осенило: – Он же маленький!

– Ничего себе – маленький! Со слона ростом!

– Слон по сравнению с драконом – всё равно что кошка рядом со слоном. К тому же вспомни: мы сейчас ростом сантиметров семьдесят-восемьдесят. Значит, этот дракончик – метра два всего. Конечно, маленький ещё.

– Пожалуй, ты права, – признал Патрик. – А раз он ещё маленький, может и заклинания наши подействуют?

– Я не о том, – возразила Кэти с досадой. – Он же малыш ещё. И это не эхо! Он, наверное, кричит – маму зовёт, а она откликается...

– Вот только мамы его тут не хватает! – Мэтью приготовился к очередному броску.

– Прекрати!

– Тебе что, жалко? – удивился Патрик. – Пожалела дракона? Да подойди поближе – он тебя слопает в два счёта, хоть и маленький.

Кэти смутилась, а потом тихо сказала:

– А я представила себе: привязали малыша, он маму зовет, а она всё не прилетает, и не прилетает... А сам он никак не может освободиться...

– Хочешь освободить малыша? – засмеялся Мэтью, но камень швырять не стал.

– А правда, – загорелась Джорджиана. – Что, если освободить его?

– А вы уверены, что, как только мы освободим его, он не нападёт на нас? Может, по маме он и не скучает? Может, ему интереснее перекусить? Самостоятельно?

Кэти пожала плечами:

– Я не уверена. Но забивать булыжниками кого бы то ни было, тем более, если он не может защититься, – эта идея нравится мне ещё меньше.

– Девчонки... – пробормотал Патрик.

– Ну хорошо. Но как?! – с сожалением оглядываясь на груду камней, спросил Мэтью. – Как ты освободишь его, если к нему подойти невозможно?

– Верёвку нужно чем-нибудь перерезать, – неуверенно предложила Кэти.

– Чем? Перочинным ножиком? – возмутился Патрик. – Это же верёвка из волокон мандрагоры! Тут нужен даже не просто меч, а специальный клинок, заговорённый и закалённый в крови дракона.

– А если развязать? – Кэти разглядывала кольцо, к которому крепилась веревка. – Смотри: вы отвлекаете его в сторону болота, а я тихонько пробираюсь и...

– Во-первых, в любом случае, пробираешься не ты, – решительно вмешался Мэтью. – А во-вторых, как ты собираешься развязывать верёвку, которая то дёргается, как сумасшедшая, то натягивается, как струна?

– Нож бы... хороший, – простонал Патрик.

– Может, кто-нибудь знает заклинание, которым можно разрезать или развязать верёвку? – предположила Джорджиана без особой надежды.

– Стоп... – Кэти зажмурилась, вспоминая. – А ведь я, кажется, знаю такое заклинание... Помните заклинание, которое открывает коробки и развязывает свёртки?

– Так то свёртки... – разочарованно протянул Патрик.

– Этим заклинанием я однажды открыла книгу! – с торжеством воскликнула Кэти. – А это не банка и не коробка!

Патрик недоверчиво нахмурился.

– Так, что бы развязать, – забормотала Кэти, озираясь вокруг. – Стой! – скомандовала она Мэтью.

Патрик и Джорджиана заинтересовались и подошли поближе.

Кэти стукнула палочкой по ботинку Мэтью и прошептала:

– Пертум ботин ок кваессо, – и ещё раз коснулась палочкой чумазого ботинка.

Однако ничего не произошло. Патрик разочарованно вздохнул. Оказывается, он, сам того не замечая, всё это время не дышал.

– Не получилось, – расстроилась Кэти.

– Конечно, не получилось! – закричала Джорджиана. – Ты же не ботинок развязываешь, а шнурок!

– И правда, – приободрился Патрик. – Дай я попробую.

– Нет уж, – возмутился Мэтью. – Я сам попробую! Если хочешь – свои шнурки развязывай! – Он встал на одно колено, тронул палочкой шнурок, пробормотал: – Пертум шнурок кваессо,– и опять ткнул в намертво затянутый узел.

– Есть! – обрадовался Патрик.

Мэтью старательно опять завязал шнурок – на этот раз двойным бантиком, – и поднялся.

– Пойду я, – сказал он голосом, не допускающим возражений. – А вы втроём отвлекайте его, пусть он погоняется за вами...

– Ага, и сожжёт! – опасливо возразила Джорджиана.

– Или сожрёт, – поддакнул Патрик.

Все понимали, какая трудная задача им предстоит. Нужно было увлечь дракончика за собой, не давая, однако, приблизиться ему на расстояние, достаточное для того, чтобы опалить их огнём или, чего доброго, цапнуть. Но положение Мэтью будет гораздо опаснее: он не успеет спастись бегством, если дракон вдруг надумает вернуться.

Мэтью спрятался за скалой, остальные отошли подальше. Патрик выскочил вперёд и тут же отбежал, привлекая к себе внимание дракона. Тот выпустил струю огня и рванулся к Патрику.

Кэти тем временем переместилась ещё левее, в свою очередь отвлекая дракона от товарища. Так, перемещаясь в сторону болота, Патрик, Кэти и Джорджиана заставляли дракона двигаться туда же.

Убедившись, что внимание дракона полностью поглощено бегающими перед ним крошечными аппетитными человечками, и что оглядываться или возвращаться к скале он не собирается, Мэтью выскользнул из своего убежища и, держа палочку наготове, прижавшись к утёсу, осторожно двинулся к кольцу. Замирая на месте, когда казалось, что дракон сейчас развернётся в его сторону, Мэтью медленно приближался к цели. Когда он очутился прямо под кольцом, оказалось, что оно расположено слишком высоко и достать до него невозможно.

Мэтью знаками показал своим товарищам, чтобы они отогнали дракона поближе к нему. Тогда верёвка, натянутая до звона, немного провиснет, и Мэтью сможет дотянуться до неё палочкой.

Это был очень сложный и опасный манёвр. Нельзя было допустить, чтобы дракон увидел вжавшегося в скалу Мэтью. Пришлось побегать. Патрик и девочки еле держались на ногах, когда наконец им удалось задуманное: дракон отступил метра на три и остановился, тяжёло выдыхая горячий пар и опустив крылья.

Мэтью наконец дотянулся палочкой до верёвки:

– Пертум вер ё вка кваессо,– в тот же миг дракон предпринял ещё одну атаку на постоянно ускользающую от него добычу, верёвка опять натянулась, но Мэтью успел дотронуться до неё, завершая тем самым заклинание.

А дракон рванулся к Патрику, тот успел отскочить, но всё же получил очень болезненный ожог; дракон продолжал наступать.

Кэти попыталась отвлечь дракона на себя, это у неё отлично получилось, и теперь она с ужасом видела, что прямо на неё несётся страшный, огромный – что бы там она не доказывала друзьям, – изрыгающий пламя и хлопающий крыльями дракон.

Она упала на землю, закрыв голову руками, и почувствовала, как над ней проносится огромной тяжести тело. Кэти обдало смрадом, но от следующего взмаха огромных крыльев накатилась волна свежего воздуха.

Только услышав высоко над собой торжествующий рык дракона, Кэти осмелилась наконец подняться. К ней уже бежали Патрик и Джорджиана.