Кэтрин Эбдон и черный оборотень (СИ)

В итоге Кэти усвоила важнейшее отличие чёрного оборотня от других существ, тоже называемых оборотнями: это не человек, который перекидывается в зверя, по собственному ли желанию, по велению ли природы. Нет, чёрный оборотень – изначально зверь, даже хуже – нежить, тварь, противная природе всего сущего, хитрая и коварная, которая умеет принимать облик человека. Именно это коренное отличие делало чёрного оборотня чрезвычайно опасным. Оказывается, против него бессильны практически все известные заклинания. Отчаявшись избавиться от него раз и навсегда, средневековые монахи-отшельники и изобрели заклятье специально для уничтожения чёрного оборотня. И до сих пор это заклятье остаётся единственным.

У Кэти опустились было руки. Но она тут же подумала, что если б всё было так плохо, как бы она смогла унести ноги две недели назад? И она поставила перед собой задачу: найти и изучить это старинное заклятье. Ведь… по-видимому, ей ещё предстоит столкнуться с этой тварью, даже с целой стаей. А если она, Кэти, хорошенько подготовится к этой встрече, то ещё посмотрим, кто кого!

Наутро, сразу после завтрака, Кэти отправилась на место встречи, раз и навсегда определённое, где её уже поджидали Мэтью и Джорджиана. Патрик прибежал почти сразу, следом за Кэти.

Мэтью и Джорджиана сразу начали поддразнивать Кэти. Нет, они, конечно, поздравили её со вчерашней победой в матче и теперь подтрунивали над тем, как она будет уворачиваться от Мэтью, а он будет швыряться в неё бладжерами. Сама Джорджиана квиддичем не увлекалась. И, поскольку в её классе было достаточно желающих играть, в соревнованиях не участвовала.

– Это мы ещё посмотрим, кто кого! – хорохорился Мэтью. – Майк, наш ловец, тоже не лыком шит!

Кэти пожала плечами: посмотрим.

– Ну конечно… – протянул Патрик. – С такой-то метлой! Нет, Мэт, по-моему, ни у вас, ни у нас нет ни одного шанса победить Гриффиндор в этом году.

– Да, кстати, что за метла? – спросил Мэтью. – Наши все уши мне прожужжали, что это что-то необыкновенное, какая-то суперновинка или вообще экспериментальная модель. Это правда?

Патрик загоготал.

А Кэти обиделась:

– Ведь ты же сам видел – это обыкновенный старый Чистомет. Я, когда выбирала себе метлу для тренировки, попыталась хоть как-то придать ей вид попригляднее, хотела просто пригладить прутья. Но что-то напутала, и её перекорёжило так, что… это вообще перестало быть метлой. Уже потом Хагрид поколдовал над ней, что-то расплёл, что-то, наоборот, ещё больше закрутилось. Вот и получилось это… чудо. Сколько шишек я набила, пока научилась с нею управляться! А как я не грохнулась от ужаса в самый первый раз, когда она гнала и гнала, всё выше и выше, и совершенно не слушалась управления! Да будь у меня хоть старенькая «Комета», неужели бы я взялась экспериментировать с этим старьём!

– Ладно, извини, Кэти, – покаялся Патрик. – Но только… Неужели, если тебе предложат даже самый новый «Нимбус», ты откажешься от своей – как её там – Бешеной Палки?

Кэти открыла было рот, чтобы решительно ответить, что да, конечно… – и замерла. Потому что оказалось вдруг, что ей было бы жалко бросить свою нескладную, но такую симпатичную «развалюху»! Она вдруг почувствовала, что сроднилась со своей неуклюжей, смешной метлой. А что она пережила, когда думала, что навсегда потеряла ее! И после того, как эта нескладёха подарила ей столько счастливых минут, просто отказаться от неё? Да это же будет просто предательство!

– Ну? Я прав?

И Кэти кивнула:

– Да, ты прав. Я уже привыкла к Бешеной Палке, привязалась, что ли…

Мэтью ухмыльнулся:

– Да ладно, чего там! Все мы привязываемся к своим мётлам. Вон, у меня раньше была «Молния». Ей лет десять уже. А летом мне родители подарили «Нимбус-Экс-Пи». Так – не поверите – я чуть не плакал, когда оставлял свою старушку.

– А теперь будешь плакать, если придётся оставить Нимбус?

Кэти не дала ответить Мэтью. Ей давно не давала покоя ещё одна мысль:

– К тому же… Ведь не только метла делает ловца ловцом… Посади вот тебя, например, на самую лучшую метлу – и ты сразу же увидишь снитч?

Мэтью засмеялся:

– Да он даже бладжер не всегда ухитряется заметить, а ты говоришь – снитч!

– Ну… – смутился Патрик. – Способности ловца, конечно, никто не отменял. Но ведь на плохой метле тебе просто не угнаться за снитчем!

Джорджиане наконец надоело слушать не очень интересный для неё разговор и она сказала:

– Ребята, по-моему, вы увлеклись. Ведь Кэти не для того нас позвала, чтобы мы обсудили её победу, её метлу и способности Патрика? Что случилось, Кэти?

– Верно… Давай, Кэти, выкладывай, что случилось?

Кэти выпалила:

– Я разговаривала с Дамблдором!

– Да ты что?!

– Вот это да!

– Здорово!

После первой восторженной реакции Джорджиана осторожно спросила:

– Как это произошло?

Кэти поморщилась:

– Помните, идею Мэтью, чтобы нас вызвали к директору? Ну вот, меня вызвали.

– Что случилось? – уже серьёзно спросил Патрик.

– Я… я была в Запретном лесу.

– Да ты что?!

– Вот это да!

– Ну, ты даёшь!

Первой от потрясения оправилась Джорджиана. Она спросила:

– Да ты что! Тебя ведь могли исключить из школы!

– Запросто! – поддержал Мэтью.

– Как видите, не исключили. Всё произошло случайно, и Дамблдор это понял. А потом я у него спросила…

– Погоди, дай с мыслями собраться! – выдохнул Патрик. – Вечно с тобой какие-нибудь истории приключаются! Пропадала где-то две недели, а теперь оказывается, что тебя из Хогвартса чуть не выгнали.

– Я болела, – коротко ответила Кэти.

Мэтью прищурился:

– Что-то случилось? С тобой в лесу что-то произошло?

Кэти отвела взгляд и нехотя ответила:

– Да, произошло. Я встретила чёрного оборотня.

– Ох, ничего себе!

– Час от часу не легче!

Джорджиана только молча покачала головой.

– Он что, тебя покусал?!

– Ты теперь тоже оборотень? – с восторгом спросил Патрик.

– Ты учебник читал? – поинтересовалась Джорджиана. – От укуса чёрного оборотня никто ни в кого не превращается. От него умирают!

– Всё обошлось. Оборотень меня не сожрал, – голос Кэти дрогнул. – Из Хогвартса меня не исключили. И я разговаривала с Дамблдором.

– Что ты ему сказала?! – тут же закричал Патрик.

– Что он тебе сказал?! – перебил его Мэтью.

– Он тебе что-нибудь сказал?

Кэти постаралась ответить сразу на все три вопроса:

– Я сказала, что мы помним наш прошлогодний поход к основателям Хогвартса. Дамблдор очень этому удивился. И сказал… Да ничего толком и не сказал. Только пообещал, что обязательно с нами встретится и всё объяснит…

Мальчишки разочарованно переглянулись.

– Он сказал про циклы…

– Про циклы мы и без него знаем! – вскричал Патрик.

– Он главный в этом цикле…

– Догадывались… – проворчал Мэтью.

– Поэтому он всё знает, но это знание очень опасно и поэтому скрывается от всех… От непосвященных – так он сказал.

– А непосвященные – это… – начала Джорджиана, тыча себя пальцем в грудь.

– Непосвященные – это все, и мы, и все вообще. Но, раз мы уже узнали чуть-чуть… прикоснулись к Знанию, – Кэти пыталась вспомнить точные слова Дамблдора, – в общем, он считает, что должен теперь всё нам рассказать. Но сначала он хочет всё обдумать, чтоб не ошибиться.

– Значит, опять ждать… – недовольно заключил Патрик.

– Да… – Мэтью тоже был разочарован.

Джорджиана рассудительно заметила:

– Почему опять? Разве раньше мы чего-то ждали? Мы же, как только всё вспомнили, больше ничего и не делали! Мы только решили, что нам необходимо поговорить с Дамблдором, но так и не придумали, как с ним встретиться. А теперь мы будем ждать, когда он нас позовёт и всё расскажет.

– Да… расскажет он, как же!

– Директор Хогвартса будет разыскивать второклассников? Чтобы что-то им объяснить? Я думаю, он просто отмахнулся от тебя, Кэти. Пообещал, а сам… – Мэтью был настроен скептически.

– Я так не думаю! – решительно возразила Кэти. – Дамблдор был очень серьёзен. И не тот это человек, чтобы обманывать. Хоть и второклассников – какая разница? Раз пообещал объяснить – значит объяснит.

– Я тоже ему верю, – поддержала её Джорджиана. – Давайте ждать.

Они разошлись по своим делам, не слишком обнадёженные перспективой долгого ожидания. Но решили связи не терять и договорились встречаться в своём тайном укрытии каждое воскресенье.

Отослав Мелиссе корпускулированные шишки, Кэти уже на следующее утро получила восторженное письмо:

Молодец! Я рада, что ты уже освоила эту операцию.

Если будет возможность – корпускулируй всё сырье, что мне посылаешь. Так удобнее и мне меньше хлопот.

Попробуй приготовить вытяжку из корня золотой хризантемы, а сок снежного кактуса попытайся сгустить и тоже корпускулировать. Удачи!

Мелисса прислала ещё целый список простых зелий, служащих основой для приготовления самых разнообразных снадобий.

Кэти зашла к мадам Помфри, чтобы забрать оставшиеся там высушенные травы и коренья. Похоже, всё-таки придётся внять её совету и продолжать заниматься заготовками в лаборатории Снейпа. Потому что ходить ещё и к мадам Помфри было просто некогда.

– Я же говорила, что Северус тебе поможет! – этими словами мадам Помфри попрощалась с Кэти. – Ты и так слишком у меня задержалась! Василистник и сушёные корешки – это ещё куда ни шло. Но голодная сыть, а потом ещё и чёрный оборотень… Ты уж осторожнее там, а то половину учебного года проведёшь в лазарете, а это тебе ни к чему!

Близился первый большой матч сезона. Команды Гриффиндора и Хаффлпафа использовали каждую свободную минутку для тренировок. Вопреки заверениям Питера, что запасного ловца так и не нашли, Кэти на тренировки больше не приглашали. Как она поняла, этому способствовала Мери Трэй. Она имела какое-то необъяснимое влияние на капитана сборной, Бена Тровдена, а тот, кажется, её побаивался.

Но у Кэти и так забот было по горло. Два вечера в неделю, как и опасалась Кэти, и как хотел того Реддл, как-то незаметно превратились в три, а иной раз и четыре.

Марк тоже усиленно тренировал свою команду. Он предложил первокурсникам составить им компанию. Это оказалось хорошей идеей: появилась возможность отрабатывать такие приёмы, которые при обычной тренировке можно только обсуждать теоретически.

Первоклашкам же эти тренировки приносили огромную пользу. Их команда насчитывала всего пять человек. По правилам играть нужно полным составом, и мадам Хуч каждый раз на время игры выпускала на поле двух фантомов. Пользы от них не было никакой совершенно. Они просто висели в воздухе, колышась на ветру как тряпочки. Один, который играл роль охотника, если в него случайно попадал квоффл, хватал его и швырял куда-нибудь – всё равно куда, хоть и сопернику. Второй – ловец – просто парил над стадионом и не делал вообще ничего, даже не пытался уклоняться от бладжеров. Поэтому через несколько минут, как правило, бывал сбит и до конца матча валялся на поле, уткнувшись носом в песок или мечтательно пялясь в небо – как получится.

Имея двух таких «ценных» членов команды, первоклассникам приходилось выкладываться без остатка. Отсутствие в команде ловца вынуждало охотников и загонщиков творить чудеса ловкости и выносливости, чтобы компенсировать невозможность заработать бонус в виде ста пятидесяти очков за поимку снитча. А их вратарь обещал стать лучшим вратарём в истории Хогвартса. Так что надежды на победу первокурсники Гриффиндора не теряли.

Кэти, после недолгих размышлений, нашла метлу, на которой летала самый первый раз – кривоватую, рыскающую влево и норовящую перевернуться. Хагрид был бы счастлив совершенно, если бы Кэти не брала по вечерам Бешеную Палку просто так, несколько минут полетать над облаками.

Марк, увидев Кэти со старой метлой в руках, аж в лице изменился. Побледнев, как полотно, он подбежал, выкрикивая что-то нечленораздельное:

– Что? Что?! Что опять приключилось?!! Ты опять потеряла свою Бешеную Палку?!

– Успокойся. Что ты раскричался? Ничего я не потеряла. Но ты же не разрешаешь мне тренироваться. Я все тренировки просиживаю на земле.

Марк недоверчиво посмотрел на Кэти и больше ничего не сказал. Но через несколько дней, видя, с каким упорством Кэти учится догонять снитч на метле, которая просто не в состоянии летать быстрее, спросил:

– Ты что, собираешься играть на этой метле?

– Да.

– Ты с ума сошла! У тебя есть прекрасная метла! С Бешеной Палкой победа, считай, у нас в кармане! А ты…

– Вот именно – с Бешеной Палкой! А мне надоело слышать, что я только бесполезный придаток к Бешеной Палке!

– Ах, тебе надоело! Ты эгоистка! Ты свои интересы ставишь выше интересов команды!

– Я ничего не ставлю выше! Я поймаю снитч на Чистомете! Я докажу, что я ловец, а не бесплатное приложение к метле! Понятно?

Марк схватился за голову.

– Ну что ты так распереживался? Ведь в прошлом году я летала на такой же, и выигрывала. Смогу и в этом году!

– В прошлом году мы были первогодками! В прошлом году мы все летали на школьных метлах. А теперь у каждого если не Нимбус, так Вихрь или Молния! И ты на этой развалюхе! Насмешить хочешь?

– Над Бешеной Палкой тоже все смеялись. Пусть теперь смеются над кривой растрёпой! А я буду играть с этой метлой и покажу, что вовсе не в метле дело! Не только в метле, что я тоже чего-то стою!

Марк плюнул и ушёл, надувшись.

Но вскоре ему пришлось переменить своё мнение. Слухи о необыкновенной метле распространились по школе, как пожар. Марку несколько раз довелось услышать, что, мол, их команде и тренироваться-то не нужно: достаточно одной чокнутой Эбдон на её Бешеной Палке. Услышав это в третий раз, Марк подошёл к Кэти и спросил:

– Ты готова сыграть на Чистомете?

– Конечно, ты же знаешь – я тренируюсь.

– Хорошо. Рискнем.

Кэти приходилось очень трудно. Старая метла из-за своей конструкции заметно уступала в скорости снитчу. Но ведь в прошлом году Кэти играла именно на этой метле, и ухитрялась ловить снитч. Ещё тогда ей пришлось придумывать приёмы, которые позволяли перехитрить снитч. Для этого она должна была угадывать, откуда вдруг вынырнет золотой мячик, куда и в какую секунду свернет. Она не просто гонялась за ним, а как бы устраивала на него засады, подкарауливала, как кошка, неожиданно возникая на его пути.

Почти ежедневные тренировки обострили интуицию Кэти, и она хорошо изучила повадки маленького золотого хитреца. И Марк успокоился: он видел, что Кэти и в самом деле сможет, пожалуй, выиграть матч на старом школьном Чистомете.

И вот настало долгожданное воскресенье, на трибунах стадиона собралась вся школа, а над ними закружили две сборные: команда Гриффиндора в красных мантиях и в жёлтых – игроки Хаффлпафа.

Кэти, сидя между Марком и Алисой, с волнением следила за ходом матча. Как и ожидалось, команда Гриффиндора с первых же минут повела в счёте. Но Кэти было не до счёта – она наблюдала за ловцами. Мери Трэй, как всегда, красиво парила над полем, время от времени ввязываясь в общую свалку: она проносилась перед носом противника, отвлекая и дезориентируя его. Ловец Хаффлпафа вёл свою игру: он, как и Мери, кружил над основной массой игроков, но, в отличие от ловца Гриффиндора, в игру не вмешивался, неприятностей на свою голову не искал, и восторгов своих болельщиков – тоже. Он занимался своими непосредственными обязанностями: высматривал снитч.

А снитч, как давно уже заметила Кэти, занимался привычными проделками: повертелся над головой вратаря в красной форме, метнулся к основанию колец противника, скрылся за облаками, а потом вынырнул вдруг между двумя охотниками: Хаффлпафа и Гриффиндора. Было мгновение, когда Кэти затаила дыхание: снитч на секунду задержался у кончика древка метлы ловца в жёлтой мантии. Но тот высматривал свой мяч где-то на другом конце поля, а что творится у него под носом, не замечал. Потом этот золотой шалопай проделал такой же фокус с ловцом Гриффиндора: он целую минуту мельтешил вокруг Мери. Но та, увлечённая наблюдением за атакой своей команды, снитч тоже не увидела.

– Ну что, ты видишь его? – спросил Марк.

– Вижу, – кивнула Кэти. – А толку-то! Вон он, мотается посреди поля. Не понимаю, о чём думает Трэй. Тоже мне, прославленный ловец. У неё уже было по крайней мере четыре отличные возможности схватить его, а она их весьма талантливо прошляпила!

– Ну-ну! – тут же встопорщился Марк. Он никому не мог позволить оскорблять ловца сборной своего факультета. Даже ловцу собственной команды.

Наконец капитан Хаффлпафа взял таймаут. К этому времени Гриффиндор вёл в счете восемьдесят – сорок. Шансы на выигрыш по-прежнему сохранились у обеих команд. Причём, Кэти казалось, что у Хаффлпафа этих шансов побольше. Их ловец относился к своим обязанностям куда серьёзнее.

После перерыва охотники Хаффлпафа немного активизировали игру. Они забросили подряд два мяча, сократив разрыв в счёте. Ловцы тем временем продолжали выписывать вензеля высоко над стадионом. Правда, Мери перестала вмешиваться в действия других игроков. Теперь она металась над полем, закладывая восхитительные виражи. Кэти предположила, что она наконец взялась за ум: пыталась высмотреть снитч. Снитч между тем ловко шнырял между охотниками и загонщиками. А однажды Кэти заметила, как ловец Хаффлпафа отмахнулся от него, назойливо трепыхавшегося над ухом, видимо приняв за комара. Какие комары могут быть в ноябре?! Зато в следующий раз ловец в жёлтой мантии отмахиваться не стал. Заметив наконец золотой мячик, он рванул за ним во весь опор. Мери Трэй в это мгновение закончила очередной головокружительный вираж, сорвав бурю аплодисментов своих поклонников. Но снитч она проворонила.

Со счётом двести тридцать – сто двадцать выиграла сборная Хаффлпафа. Пока ошалевший от неожиданности комментатор надрывался, превознося игру победившей команды, Кэти коротко взглянула на Марка: ну, что я говорила? – и стала пробираться к выходу. Она, конечно, расстроилась проигрышу своей сборной. Но в то же время ловила себя на подленькой такой мыслишке, что… а так им и надо! Пока в сборной хозяйничает такая вот Мери Трэй, а капитан не может её образумить, ничего толкового не получится. «И запасными ловцами разбрасываться не будете!»

Остаток дня Кэти провела в библиотеке. Она продолжала выискивать заклятье для уничтожения чёрных оборотней. Да и письменную работу по астрологии откладывать не следовало.

Глава 13

РОЖДЕСТВЕНСКИЙ БАЛ

За всеми заботами Кэти не заметила, как пролетело время.

Приближалось Рождество. И Кэти выполнила наконец давнюю свою задумку. Нагрев и размяв кусок воска, она заколдовала его, потом разделила на четыре части и слепила четыре кольца. Древнее заклинание друидов исправно копировало все манипуляции, производимые над одним из кусков. Сначала это было очень даже удобно, а вот потом начались трудности. Потому что заклинание, превращающее всё в камень, действовало на все четыре кольца одновременно и совершенно одинаково. А Кэти хотелось подарить друзьям разные кольца, чтобы они отличались друг от друга. В конце концов ей удалось, кажется, усовершенствовать древнее заклинание. Она уже потеряла счёт многочисленным превращениям и делениям, когда наконец добилась задуманного.

Себе она оставила кольцо из аметиста, Джорджиане всегда нравился ярко-жёлтый цитрин, мальчишки обошлись скромной яшмой – изумрудно-зелёной для Мэтью и чёрной – для Патрика.

– И как будем подавать сигналы? – спросил Патрик, любуясь подарком.

– Проще всего нагреть, – предложила Кэти.

– А можно превратить в другую разновидность кварца, – вставила Джорджиана.

– Нет, – не согласился Патрик. – Я согласен с Кэти. Чем проще, тем лучше. Когда кольцо у тебя на руке нагреется, это ты сразу заметишь, а вот если яшма превратится в какой-нибудь халцедон или авантюрин, боюсь, я не сразу обращу на это внимание.

– Какой такой халдецон? – проворчал Мэтью.

– Халцедон, – поправил Патрик. – А вот такой, – и кольцо на его пальце тут же изменило окраску. Кэти посмотрела на свою руку: бледно-фиолетовый цвет её кольца сменился серым с чёрными и красными вкраплениями.

– Разве это халцедон? – спросила Джорджиана, разглядывая своё кольцо.

– Да неважно! Давайте условимся…

Кэти не стерпела и вручила свои подарки перед самым отъездом из Хогвартса. Теперь друзья собрались в одном купе и договаривались о способах сигнализации. Хотя и обветшавшие четвертушки пергамента выбрасывать не торопились: все уже убедились, что это практичный и надёжный способ обмениваться сообщениями.

Путь до Лондона не близок, пока экспресс мчал их домой, успели и обсудить планы на каникулы, и обменяться адресами (кольца – кольцами, а подарки придётся посылать совиной почтой), и договориться о встрече после каникул.

На выходе с платформы девять и три четверти Кэти ждала мама.

– Привет, дорогая! – миссис Эбдон обняла дочь за плечи и чмокнула в кончик носа. – У тебя джинсы грязные – ты видела?

Привычное брюзжание матери быстро рассеяло праздничное настроение. Минут через пять Кэти уже казалось, будто она никуда и не уезжала.

Дома Кэти первым делом бросилась в гостиную и…

– А что, разве у нас не будет ёлки? – удивилась она.

– Да вот, закрутилась, не успела ещё, – виновато сказала мать. И перешла в наступление: – Думаешь, мне делать было нечего? И так забот по горло! – Кэти тут же почувствовала привычные угрызения совести.

Вечером Кэти долго не могла уснуть. Было как-то странно вновь очутиться в своей комнате, с забытыми игрушками, рассованными по углам, с любимыми книжками… с окнами, выходящими в парк… Кэти не представляла, что так соскучилась по дому. Когда она приезжала на летние каникулы, всё было гораздо проще: ей не казалось тогда, будто месяцы, поведённые в Хогвартсе, взяты из какой-то другой жизни.

– …К сожалению, не смогу. Совсем вылетело из головы, что начались каникулы… – Кэти приподнялась на локте и прислушалась, – …Нет… нет, что ты. Как же я могу оставить её одну… Рождество мы всегда отмечаем вдвоём… Ну, в прошлом году – это не в счёт… Кто? Кто будет?.. – Анна застонала. – Ну что ж, очень жаль, но я не смогу прийти – сама понимаешь: семья, дети… Представь себе, скучала! Это же моя дочь!

Кэти опустила голову на подушку. Глядя в тёмный потолок, она размышляла о том, что у матери могут быть, оказывается, какие-то свои планы, которые её, Кэти, приезд может нарушить. Наверное, нужно было остаться в Хогвартсе… Вспомнилось прошлогоднее Рождество, самое счастливое Рождество в её жизни. Потому что именно тогда, год назад, незадолго до зимних каникул, она стала наконец настоящей волшебницей. А первый полёт, закончившийся через несколько секунд в сугробе… Здорово было! А какая в Хогвартсе ёлка! И праздничный обед… И долгие вечера у камина… Да, надо было остаться. А теперь что ж… жаль, конечно, у мамы, кажется, проблемы…

С утра пораньше Кэти отправилась в парк. Зима не торопилась пока баловать снегом. Голые, чёрные, будто замёрзшие деревья не вдохновляли на создание живописных шедевров.

Кэти бесцельно бродила по знакомым с раннего детства дорожкам и думала, чем бы занять время. Заглянуть к Тому? Съездить в Косой переулок? Жаль, что дядя Вилли так и не вернулся со своего острова. Всю осень письма с острова Сумбава приносила не сова, а какая-то экзотическая птица, большая, яркая, с белоснежным хохолком на голове, чёрными крыльями, длинными жёлтыми ногами… Впервые появившись в Большом Зале Хогвартса, птица произвела фурор. На неё оглядывались, показывали пальцами. Кто-то свистнул в два пальца. В ответ птица уронила на голову озорника капельку остро пахнущего… сами понимаете чего. Со временем к птице привыкли, Кэти, правда, так и не удосужилась узнать, как она называется и как её зовут, и обращалась к ней просто: «Птица». Птица не возражала. Она регулярно оставляла Кэти без завтрака, уплетая её овсянку и тосты с джемом, обожала копчёную селёдку и запивала всё это молоком, устраивая на столе страшный бардак.

Давно она уже не прилетала. Кэти успела соскучиться. И по дяде Вилли… и по Птице.

– Кэти! Сколько лет, сколько зим!

– Привет, Квентин! Привет, Том! Давно не виделись…

– Конечно, давно! Хогвартс – это из другой жизни! На самом деле, вчера в школе – это очень давно!

Кэти засмеялась.

– А мы к тебе! Пошли с нами в Косой переулок. Говорят, там сейчас весело!

– А я шла к вам, хотела предложить съездить в Косой переулок. Надо купить подарки. Да и наверняка там веселее, чем здесь.

– Зачем ехать? – удивился Том. – А камин на что?

– Ура! Ура! Поехали через камин! – Квентин дурачился, как обычно.

Кэти согласилась. Верно, через камин гораздо быстрее.

Через десять минут все трое стояли у дверей кафе в Косом переулке и ошарашено смотрели на толпы волшебников и волшебниц, перекатывающиеся как волны полноводной реки.

– Ну что, двинулись? – предложил наконец Квентин.

– Погоди, мы же растеряемся, – растерялась Кэти. – То есть потеряем друг друга…

– Ну и ладно! Встретимся здесь. Кто первый вернётся, займёт столик и подождёт остальных!

Вслед за Квентином и Томом Кэти отважилась погрузиться в поток, который понёс её по направлению к совиному магазину. Выбравшись из толпы, Кэти вошла в малоприметную лавочку, притулившуюся около большой аптеки. Мелисса, жизнерадостная хозяйка, была занята с покупателями.

– Кэти! Привет, дорогуша! Познакомьтесь, друзья, – это моя помощница. Сэр, две унции корпускулированных зубов мантикоры, с вас восемь галеонов и двенадцать сиклей. Мэм, ваш настой горечавки – это один галеон и семь кнатов. В честь праздника скидки и подарки! – Мелисса быстро нахлобучила на голову полного представительного волшебника розовый чепчик, седой старушке досталась фиолетовая треуголка.

Кэти испугалась, что покупатели возмутятся нелепой выходкой Мелиссы. Но они глянули друг на друга и расхохотались. Потом волшебник кокетливо сдвинул чепчик набекрень и, попрощавшись с хозяйкой, приветливо кивнув Кэти, вышел. Старушка задержалась.

– Мелисса, вы будете на Рождественском Балу, я полагаю?

– Конечно! Вы не слишком увлекаетесь новомодными танцами, миссис Оверти?

Старушка захихикала.

– В таком случае у нас будет куча времени поболтать за чашечкой чая, да и за рюмочкой-другой ещё чего-нибудь! – подмигнула Мелисса.

Когда миссис Оверти ушла, Мелисса обратилась к Кэти:

– Кэти! Я рада, что ты заглянула. Как у тебя дела? У меня дела отлично! Ты приглядела себе метлу? По моим подсчётам, ты уже заработала по крайней мере на «Комету»! Хочешь, я дам тебе аванс, и ты тогда купишь хоть и «Нимбус», если захочешь, а? – Мелисса трещала без остановки. Наконец она полезла под прилавок и на секунду замолкла.

Кэти воспользовалась этим и сказала:

– У меня уже есть метла.

– А что же ты тогда купишь на эти деньги? – спросила Мелисса из-под прилавка.

Кэти пожала плечами: поживём – увидим. Она действительно ещё не думала об этом. Она ведь с самого начала решила: деньги, заработанные с помощью Мелиссы, предназначены для покупки хорошей метлы. Но теперь, когда у неё есть Бешеная Палка… Поживём – увидим…

– А у меня и для тебя есть подарок!

Кэти испугалась: розовый чепчик, если честно, её не слишком привлекал. Но Мелисса, вынырнув наконец из-под прилавка, протянула Кэти маленький тёмно-синий конверт.

– Посмотри, что мне удалось достать! Ни за что не поверишь!

Кэти открыла конверт и достала…

– Это приглашение на знаменитый Рождественский Бал!

Кэти открыла приглашение. Красивое, ничего не скажешь. Россыпь золотых звёздочек на тёмно-синем фоне, ёлка, как живая, до Кэти даже донёсся запах свежей хвои. А вокруг ёлки множество народу: мужчины и женщины в разноцветных мантиях, все в карнавальных масках. Странное это было приглашение: ни одного слова. Но Кэти откуда-то уже знала, где и когда состоится Бал. А ещё было ясно, что это приглашение на двоих, и она может привести на Бал ещё одного человека. И пока разглядывала приглашение, ей ужасно захотелось оказаться там, возле этой нарядной ёлки, среди нарядно одетых людей. Кэти подняла на Мелиссу заблестевшие глаза и горячо поблагодарила.

– Здорово, правда?! Думаю, тебе понравится. Детям нечасто удаётся попасть на Рождественский Бал.

– Почему? – удивилась Кэти.

Мелисса не успела ответить – в магазинчик вошли новые покупатели. Поэтому она только подмигнула и махнула рукой: ещё встретимся!

– За рюмочкой-другой? – улыбнулась Кэти.

– За чашечкой чая!

И всё же Кэти зашла в магазин «Всё для квиддича». По дороге, проталкиваясь через толпу, она размышляла, кого пригласить на Бал. Маму! Конечно же… Ей должно понравиться. Она любит вечеринки… Хотя, кажется, у неё были другие планы на этот вечер. Планы, которые нарушил её, Кэти, приезд. Жаль, что нет дяди Вилли. Уж он точно не отказался бы!

– О, Кэти, привет!

Кэти подняла глаза. У полки со спортивными метлами стояли Том и Квентин.

– Сколько лет, сколько зим! – протянул Квентин.

– Мы же договаривались встретиться в кафе! – ехидно усмехнулась Кэти.

– А, – отмахнулся Квентин. – Здесь интереснее! Смотрите: «Нимбус-Экс-Пи»!

– А ты что, раньше никогда не видел эту модель?

– Видел, конечно. Но не устаю любоваться. Интересно, купят мне родители такую?

– Я о такой только мечтала.

– Ну, тебе-то что мечтать! У тебя – Бешеная Палка! А вот нам, простым, скромным звёздам квиддича…

Том многозначительно кашлянул.

– Да ладно тебе, Том! Ну, хорошо, будущим звёздам! Так нормально?

Кэти засмеялась.

– А что это у тебя? – Квентин заметил в её руке синий конверт.

– Это приглашение на Рождественский Бал. Смотрите, какое красивое! – Кэти протянула приглашение Квентину.

Тот покрути в руках картонный прямоугольничек.

– Да ну… Убогое какое-то. Размалёванный клочок бумаги. Я бы и то лучше нарисовал!

Кэти удивилась, забрала у Квентина приглашение. Да нет, всё нормально: запах хвои, гомон толпы и праздничное настроение никуда не пропали.

– Где ты его достала, Кэти?! – изумился Том. – Оставь, Квентин, нам действительно не дано разглядеть настоящее приглашение. Я видел такое у мамы – меня она с собой никогда не брала на Бал.

– Почему? – удивилась Кэти.

– Она говорит, что я ещё маленький. Что приглашение нужно заслужить. А на Бал она всегда ходит с папой.

– Логично! – засмеялся Квентин. – С кем же еще?

Том тоже усмехнулся и сказал:

– Ну да. Да я и не в обиде. Но только детей же на этот праздник никогда не приглашают! Родители могут, конечно, взять с собой своё чадо… Только меня вот никогда не брали.

Кэти задумчиво вложила приглашение в конверт. В самом деле, как Мелиссе удалось достать это приглашение? Она ведь и сама говорила, что детям редко удаётся попасть на Рождественский Бал.

Вечером миссис Эбдон вернулась, нагруженная пакетами.

– Помогай, чего стоишь!

Кэти принялась разворачивать свертки.

– Мам…

– Подожди, дай передохну.

– Что это??? – в руках у Кэти оказались какие-то ярко-розовые лоскутья.

– А, это мне удалось достать для тебя карнавальный костюм! Где-то тут ещё маска должна быть… Вот!

Кэти с ужасом уставилась на поросячью морду на резиночке

– Мой костюм?!!

– Да, смотри, какой симпатичный поросёнок! Мы идём на вечер к Бриксам.

– Э-э… а-а-а… мам, э-э… у меня уже есть приглашение!

– Какое ещё приглашение?

– На Рождественский Бал!

– Тебе? Приглашение? Вот ещё! Нечего тебе делать на каком-то балу. Мы идем к миссис Брикс. Там будет много детей, тебе не будет скучно, и мне не придётся с тобой нянчиться.

Кэти немножко обиделась: когда это с ней приходилось нянчиться?

– Это приглашение на двоих. Я подумала, тебе тоже будет интересно сходить на настоящий бал. Представляешь? Толпы народу, огромная ёлка, весело!

– Вот ещё! Что я-то забыла на каком-то задрипанном балу? Делать мне больше нечего – по детским утренникам таскаться.

– Это не детский утренник! – возмутилась Кэти. – Это самый настоящий Бал!

Миссис Эбдон уже гремела посудой на кухне.

– Нет, Кэти, – крикнула она оттуда. – Я так старалась, специально для тебя договорилась с миссис Брикс. А бал… Что бал?

– Ну… Хорошо, не хочешь на Бал – я туда одна пойду, можно?

– Конечно, нет! Как я могу отпустить тебя одну? Ты ещё маленькая! К тому же… – мать выглянула из кухни. – Ты даже не умеешь танцевать!

Поздно вечером, уже ложась спать, Кэти с досадой вспоминала этот разговор. Очень было похоже на давний спор, когда Анна не захотела отпустить дочку в Хогвартс. Тогда она тоже обо всём договорилась, всё устроила… даже «достала» школьный костюм… Кэти ещё разревелась в тот вечер. Но это было давно, полтора года назад. Теперь Кэти уже большая, что б там не утверждала мама. Сегодня она не рыдала.

Да не стоит рождественский вечер её слёз… Хотя бы и Рождественский Бал! Однако… Кэти представила себя в дурацком костюме поросёнка и замычала в подушку.

От приглашения, которое Кэти оставила на столике у окна, исходило мягкое золотистое свечение. И, кажется… Кэти прислушалась: да, доносилась тихая музыка. Ох, как хочется на Бал!

Вообще-то Кэти недолюбливала шумные сборища, праздничные вечеринки, на которые иногда попадала с мамой. Детские праздники тоже давно не привлекали… А тут вдруг так захотелось на этот Бал! Ну и ладно! К тому же, мама права: Кэти всё равно не умеет танцевать…

Размышляя таким образом, то томясь от жгучего желания попасть на волшебный Рождественский Бал, то успокаивая себя, что не очень уж ей и хочется плясать в толпе незнакомых людей, Кэти почувствовала вдруг чужой взгляд. Она вскочила с постели, огляделась, подошла к окну. Прислушалась, подумала и отдёрнула штору.

– Птица!

Да, на карнизе за окном примостилась долгожданная Птица.

Кэти тихонько открыла окошко, и продрогшая Птица протиснулась в комнату.

– Что же ты не постучалась? – шёпотом упрекнула её Кэти. – А если б я спала? А если б я не догадалась выглянуть в окошко? Эх ты, птица… Погоди, а где письмо?! Ты потеряла письмо?!!

Птица, пристроившись на шкафу, не обратила внимания на причитания Кэти. Она моргнула раз-другой, потом сунула голову под крыло и задремала.

– Как же так… – пробормотала Кэти. – А письмо?.. А может быть… Птица! Проснись! Дядя Вилли приехал?!

Птица что-то прокряхтела во сне. Кэти не стала больше её будить – бесполезно.

А утром… Утром раздался телефонный звонок. Трубку сняла Анна.

– А, привет! И тебя… И тебе… Спасибо! И тебе… Нет, спит ещё…

– Я не сплю! – крикнула Кэти, торопливо натягивая свитер. – Я уже не сплю! Это кто – дядя Вилли?

Но мать уже положила трубку.

– Да, это дядя Вилли. Передаёт тебе привет.

– И это всё? – упавшим голосом спросила Кэти. – Почему ты не дала мне трубку?

– Ещё он поздравляет всех с наступающим Рождеством…

– Почему ты не дала мне трубку?!!

– Не кричи. Сейчас он сам придёт.

Дядя Вилли пришёл через два часа.

Кэти сразу же утащила его в свою комнату.

– Мама не отпускает меня на Бал! Представляешь? Сама не хочет идти и меня не пускает! Давай, ты уговоришь её отпустить тебя со мной. То есть, меня с тобой.

– Погоди-погоди! – рассмеялся дядя Вилли. – Не суетись. Какой бал?

– Рождественский Бал! Смотри!

Кэти похвасталась приглашением.

– Слушай! Это же великолепно! – просиял дядя Вилли. Кэти давно не видела его таким счастливым. – Знаешь, меня ведь уже пригласили. Я всё переживал, что не могу и тебя прихватить с собой – ведь приглашение только на двоих… я с удовольствием взял бы тебя, но… Это ведь мисс Обрайт идёт на Бал, у неё точно такое же приглашение, как у тебя, и она позвала меня, представляешь?

Кэти засмеялась:

– Конечно, представляю! – и тут же сообразила: – дядя Вилли, это же здорово, что ты тоже будешь там. Ведь тогда маме нечего будет возразить. Ты ведь можешь немножко со мной понянчиться, правда?

– Когда это мне приходилось с тобой нянчиться? – дядя Вилли тоже рассмеялся. – Ты у меня особа вполне самостоятельная и почти взрослая, раз у тебя есть приглашение. Знаешь, я очень рад пойти на Бал в компании двух самых замечательных девчонок! – Он немножко погрустнел, или Кэти показалось? – Кстати, у тебя уже есть карнавальный костюм?

Кэти растерялась:

– Ой, а я и не подумала… Придётся наряжаться маглой. – Она вздохнула. – Не в школьной же мантии идти на бал.

– Глупости! Никаких школьных мантий! Никаких магловских нарядов! – возразил дядя Вилли. – Завтра же отправляемся по магазинам и купим тебе праздничную мантию.

– Э-э-э…

– Что такое? Всё складывается просто замечательно! А то я всё никак не мог придумать, что подарить тебе к Рождеству. Привёз вот какую-то экзотическую мишуру… Только я ещё на острове думал, что это тебе вряд ли понравится. – Он достал из кармана несколько туземных украшений. – Такие ожерелья носят все новозеландские шаманы! А кольцо мне посоветовала купить Вилма, потому что оно, якобы, увеличит твою магическую энергию, – неуверенно прокомментировал свой подарок дядя Вилли.

Кэти знала, что есть предметы, способные аккумулировать магическую энергию, а потом, по мере необходимости, возвращать своему владельцу. Она видела, что многие старшекурсники носят кольца чуть ли не на каждом пальце. Но сама относилась к этим побрякушкам скептически: зачем перекачивать часть своей энергии в какую-то безделушку? А если эта вещь заряжена другим колдуном или колдуньей… значит, имеется возможность использовать чужую энергию? Заманчиво, конечно, только зачем? Кэти и своей энергии достаточно!

– А вот мне придётся нарядиться попроще – я же не волшебник.

– Вот и нарядись туземным шаманом, – предложила Кэти.

– В бусы и набедренную повязку? – усмехнулся дядя Вилли.

Кэти хихикнула:

– И Птицу на плечо!

– Птицу? Какую пти… – Он наконец заметил Птицу, которая как пригрелась на шкафу, так и не слезала оттуда со вчерашнего вечера. – А-а… Ну как, поладила ты с моей Куалой-Сумбаей?

– С кем?

– Куала-Сумбая – так её зовут.

– Это её имя? Или она так называется? – недоверчиво спросила Кэти.

Дядя Вилли растерялся.

– Ты знаешь, как-то не задумывался. Я, когда покупал её у местного коммерсанта, спросил, кто это… Он мне ответил: Куала-Сумбая. Я её так и называл всё время. Она вроде не возражала. – Он покосился на Птицу. – Знаешь, на Бал я её, пожалуй, брать не буду, ладно? И одеваться, то есть раздеваться шаманом… – он покрутил головой. – Кажется, я уже вышел из этого возраста.

– Как хочешь, – великодушно разрешила Кэти.

– Так что завтра пойдём за покупками, мне тоже придётся купить что-нибудь… Вилма говорит: сюртук. Ты как думаешь? Сюртук мне пойдет?

– Сюртук? Да, конечно… – Кэти соображала: а что это такое – сюртук?

– Отлично! Завтра купим тебе самую красивую мантию, да? А мне – сюртук… Интересно, как я буду выглядеть в этом… сюртуке?

Времени до Бала оставалось совсем мало, и наряжаться отправились на следующее же утро. На этот раз Вилма Обрайт повела их в Косой переулок через «Дырявый котел» – крошечный неприметный бар на другом конце Лондона.

Неприметным он казался только с улицы. А вот внутри всё было очень даже приметно! За стойкой и столами сидели самые необычные люди. Кэти даже засомневалась: а люди ли это? Потому что вот у этой ведьмы капюшон надвинут так глубоко, что лица вообще не видно. И рука в чёрной перчатке сжимает стакан, из которого курится дымок с вполне ощутимым запахом серы… А вот этот волшебник… То, что Кэти сначала приняла за мантию, при ближайшем рассмотрении оказалось корой! За столиком восседал очень даже симпатичный пенёк!

Кэти шарахнулась от ещё одного посетителя бара – маленького чернобородого гномообразного существа, вцепилась в руку дяди Вилли. Вилма завела своих подопечных за стойку. А дальше всё было, почти как в кино: крохотный дворик с мусорными баками, кирпичная стенка, к которой Вилма прикоснулась волшебной палочкой, и через минуту кирпичи растаяли, обнаружив проход в хорошо знакомый Косой переулок.

Взявшись за руки, они пробрались через толпу к большому магазину, двери и витрины которого были украшены ветками ели и омелы. До сих пор Кэти не приходилось заходить внутрь. Полтора года назад они с мамой только постояли у витрины. Кэти тогда любовалась нарядными мантиями, а миссис Эбдон – ужасалась ценам.

Вилма ободряюще улыбнулась Кэти и толкнула дверь. Людно было и внутри. Хозяйка магазина, мадам Малкин, не сразу смогла заняться новыми покупателями. Наконец, освободившись, она подошла.

– Здравствуйте! С самого утра просто столпотворение! И так каждый день! Нет, я, конечно, не жалуюсь. Но, кажется, весь магический Лондон собирается на Рождественский Бал.

– Думаю, не только Лондон, – предположила Вилма.

– И не только магический… – пробормотал мистер Брайтмен.

Кэти промолчала.

– Вы правы, – кивнула мадам Малкин. – Итак, что вам угодно? Мадмуазель, проходите сюда, я сама займусь вашим нарядом. Джозефина! Помоги девочке. Посмотрите, у нас есть замечательная мантия, как раз её размера. Вот, полюбуйтесь!

Высокая девушка в форменной бордовой мантии и белой наколке вынесла мантию ярко-розового цвета.

– Ой, нет! – вырвалось у Кэти. – Только не розовую! Мне бы что-нибудь серенькое…

– Не выдумывай! – воскликнул дядя Вилли. – Вот ещё не хватало – серенькое! Праздничная одежда должна быть яркой!

– Погоди, – мисс Обрайт мягко положила руку на его плечо. – Кэти нужно что-то… Тебе действительно нравится серый цвет?

Кэти кивнула.

– Что-нибудь стального цвета… Такого голубого или даже синего оттенка. Под цвет глаз. Только учти, на тебе будет чёрная маска!

– Чёрная маска? – удивилась мадам Малкин. Она внимательно посмотрела на Кэти. – Надо же! Ну тогда, конечно… Джозефина, покажи юной леди ту самую, помнишь – цвета летних сумерек. И ещё посмотрите вот эту, жемчужного цвета. Она довольно скромно отделана, но… взгляните. Только придётся подогнать по росту.

Мантию цвета жемчуга купила Вилма. Кэти, примерив предложенную мантию и глянув в зеркало, сама себя не узнала. Насыщенный, синий, и в то же время неуловимо серебристо-серый цвет наряда необычайно шёл ей, оттеняя пепельный оттенок волос и серо-голубые глаза.

Дядю Вилли выпроводили в мужской зал, где три молоденькие продавщицы, хихикая, занялись его сюртуком.

Кэти и Вилма уже нагрузились пакетами с обновками, когда мистера Брайтмена наконец выпустили в общий зал. По его счастливому и усталому лицу было ясно, что и он своей покупкой доволен.

Сидя в кафе над чашкой горячего чая, Кэти наконец спросила:

– А почему у меня должна быть чёрная маска? Вот маску я бы выбрала светлую… светло-серую, например.

Дядя Вилли хмыкнул и покачал головой.

А Вилма улыбнулась и сказала:

– А у нас с тобой нет выбора. Приглашённые на Рождественский Бал должны быть в чёрных масках. А вот гости, например, твой дядя, могут выбирать маски любого цвета. За исключением чёрной, конечно.

– Почему? – не отставала Кэти.

Вилма пожала плечами и ответила:

– Такова традиция. А тебе так не хочется надевать чёрную маску?

– Да нет… Просто интересно.

Вилма проводила мистера Брайтмена и Кэти до «Дырявого котла». Самой ей пришлось задержаться в магическом квартале по делам.

– Ну что ж… До завтра?

– До свидания, Вилма.

– А как…

– До завтра, Кэти! Не волнуйся. Тебе не о чем беспокоиться.

– Но…

Вилма только улыбнулась и помахала рукой: пока!

Всю дорогу Кэти приставала к дяде Вилли, пытаясь выяснить подробности завтрашнего вечера.

Мистер Брайтмен наконец не выдержал:

– Кэти! Отстань! Завтра сама всё узнаешь!

Кэти обиженно замолкла, но тут вспомнила ещё кое о чём:

– Ой! Дядя Вилли! Я же… Ты должен мне помочь!

– Что еще?

Они уже поднимались по лестнице.

– Знаешь, я ещё никогда не была ни на одном балу. Мне было не интересно, я даже… В общем, я не умею танцевать! Что же я буду делать во время Рождественского Бала?

Дядя Вилли рассеянно улыбнулся.

– Дядя Вилли, ты меня слышишь?!

– А?

– Дядя Вилли, я не умею танцевать!

Мистер Брайтмен оторопело посмотрел на Кэти.

– Понимаешь? Как же я приду на Бал, не умея танцевать? Ты… ты можешь быстренько меня научить?

Он улыбнулся и насмешливо сказал:

– Хорошо, что ты вспомнила об этом хотя бы сегодня. Вообще-то, в твоём возрасте положено увлекаться танцами. Хотя… вряд ли на Рождественском Балу будут танцевать эти современные… ну, которые и танцами-то назвать я бы не решился.

Кэти выжидающе смотрела на него.

– Хорошо. Я научу тебя танцевать вальс. Для первого раза достаточно. Да и времени у нас маловато.

– А… это не слишком сложно?

– Сейчас увидим. Если ты не хромая и не глухая, если у тебя хоть немножко есть чувство ритма, если… В общем, сейчас попробуем, и ты сама определишь, сложно ли это.

Оказалось, что танцевать вальс совсем просто. Во всяком случае, с дядей Вилли. Правда дотянуться до его плеча для Кэти оказалось затруднительно, поэтому левой рукой она вцепилась в его рукав немного выше локтя. Но в остальном всё было просто замечательно. Учитель был доволен своей ученицей. На прощание он сказал:

– Завтра увидимся. Часам к девяти будь готова.

Кэти тут же опять разволновалась. Дядя Вилли сжалился и сказал:

– За всеми приглашёнными заезжает карета. Думаю, за тобой заедем мы с мисс Обрайт. Всё будет хорошо. Я уже даже с сюртуком смирился, а тебе так вообще беспокоиться не о чем!

И всё же Кэти беспокоилась. Она очень беспокойно спала, вскочила ни свет ни заря. К счастью, миссис Эбдон затеяла уборку:

– Нельзя же такой праздник встречать по уши в грязи! Мало ли кто зайдёт – что он подумает?

Поэтому Кэти оказалась занята весь день: она до блеска вылизала свою комнату, потом, пока мама занималась кухней, прошлась с тряпкой по гостиной. Эту комнату миссис Эбдон всегда содержала в порядке – мало ли кто зайдёт, – поэтому уборка гостиной не отняла много времени. Под ёлку Кэти положила подарок для мамы – кулончик из розового кварца. Никакими магическими свойствами она его наделять не стала, просто свернула колечком веточку пихты, а потом превратила в камень. Получилось симпатичное и оригинальное украшение.

Напоследок Кэти взялась помогать готовить рождественский пирог. Но скоро мать прогнала ее:

– Нечего путаться под ногами! Иди, погуляй.

Наконец стало смеркаться. Кэти набродилась по пустым аллеям парка и теперь сидела в своей комнате. Она давно уже надела праздничную мантию. Покрутившись перед зеркалом, села смирно и взялась за книжку. Только через пять минут обнаружилось, что книжку она держит вверх ногами. Ещё через десять Кэти наконец перевернула титульный лист. Миссис Эбдон тоже переоделась в вечернее платье и теперь то и дело заглядывала в комнату дочери, чтоб в очередной раз проворчать:

– Ну и где эти твои волшебники? Скоро там?.. Может, никто за тобой и не приедет? Наобещали с три короба, а не едут…

Бодрости эти замечания не прибавляли. Кэти уже и сама начала беспокоиться: а вдруг что-то случилось, и карета не приедет? А вдруг она что-то неправильно поняла и всё делает не так? А вдруг…

Этих «вдруг» было великое множество. Кэти сидела как на иголках, малейший звук – и она подскакивала к окну. Книжка давно валялась на полу, Кэти мельком прочитала название и вяло удивилась, что, оказывается, весь вечер коротала за фармакологическим справочником.

Ровно в девять вечера послышался цокот копыт. Кэти, в который раз выглянув в окно, увидела долгожданную карету, запряжённую двумя белоснежными лошадьми.

– Наконец-то! Я думала, они никогда не приедут, – опять заворчала мать, натягивая шубку. – Если б знала, что это будет так поздно, ни за что не отпустила бы тебя. Я уже давно была бы у Селесты, а теперь чего доброго попаду в пробку…

Кэти ничего не ответила. От волнения она никак не могла справиться с застёжкой плаща. И только оказавшись в карете, рядом с Вилмой, она смогла унять дрожь.

– Ты не забыла приглашение? – спросила Вилма, доставая из муфты своё.

Кэти помотала головой: как она могла забыть приглашение!

Карета, меж тем, неспешно катила по улицам Лондона. Странно, но её не обогнал ни один автомобиль, карета не задержалась ни на одном перекрёстке, пробки образовывались где-то на соседних улицах, – а на их пути не было никаких задержек, никаких преград.

– Неужели ты думаешь, что на волшебный Бал можно попасть обычным транспортным средством? – видя удивление Кэти, наконец сказала Вилма. – Карета тоже волшебная!

Когда отъезжали от дома, начинал накрапывать дождь. Кэти не успела расстроиться: рождественский вечер – и дождь! И правильно сделала. Потому что уже через несколько минут капли дождя незаметно превратились в снежинки, снежинки – в тяжёлые хлопья. Когда выехали на Пиккадилли, вокруг уже лежали сугробы.

– А куда мы едем?

– Мы едем – ты не поверишь… – прошептал дядя Вилли, – … на бал!

– Не поверишь – это я знаю! – таким же таинственным шёпотом ответила Кэти. Ей было очень весело, несмотря на волнение. – Но где будет проходить этот бал?

– Во дворце, – ответила Вилма.

– В настоящем дворце? – поразилась Кэти.

– Конечно, настоящем. В Королевском Альберт-Холле – знаешь такой? Сегодня он будет зачарован и скрыт от внимания непосвящённых.

Наконец карета остановилась, и тут приглашение в руках Кэти вздрогнуло и затрепыхалось. Кэти вцепилась в него – показалось вдруг, что приглашение превратилось в какого-то зверька и теперь собирается убежать… Но приглашения уже не было. В кулаке Кэти сжимала чёрную бархатную маску.

– Давай, я тебе помогу, – предложила Вилма. её собственное приглашение обернулось двумя масками: чёрной и тёмно-красной – для дяди Вилли. Маска очень удачно дополнила его костюм – тёмно-бордовый сюртук и чёрные брюки со штрипками.

Лакей открыл дверцу, опустил лесенку. Мистер Брайтмен, соскочив в снег, помог выбраться своим дамам.

Кэти в восхищении замерла перед дворцом. Он словно выплывал из ореола света, будто большой корабль из тумана.

Позже Кэти так и не смогла вспомнить, как она вошла, кто её встретил и принял верхнюю одежду. Она опомнилась только когда симпатичная девочка в серебристо-синей мантии с такими же серебристо-синими глазами, с пепельными локонами до плеч, глянула на неё сквозь прорези чёрной маски. Кэти не сразу поняла, что это её собственное отражение в зеркале во всю стену. Отражение несмело улыбнулось – они понравились друг другу.

За спиной толклось множество народу. Музыка, смех, разговоры слились в несмолкаемый гул. Обычно такая обстановка тяготила Кэти. Но не сегодня. Сегодня всё было иначе. Кэти почувствовала себя легко и свободно, она рассмеялась, и толпа тут же унесла её в зал. Произошло то, чего Кэти всегда опасалась: она потеряла своих спутников. Но сейчас ей почему-то не было страшно. Толпа ласково приняла её в свои объятья. Вокруг были только радостные лица, ласковые руки, приветливые взгляды. Кто-то подхватил её под руку и вовлёк в хоровод, который кружил вокруг громадной ели.

Когда Кэти выбралась из круговерти и отошла в сторонку, послышался знакомый голос:

– Маска, я тебя знаю?

Она обернулась: перед ней, улыбаясь, стоял Питер Коннахт, одетый в мантию изумрудного цвета и такую же маску.

– Привет, Питер!

– Превосходно! Маска знает меня! – Питер склонился в элегантном поклоне, приглашая Кэти на танец.

Кэти, покраснев, вложила руку в его ладонь.

– Как ты ухитрилась получить приглашение на Бал?

Кэти промолчала – она боялась отвлекаться от танца, чтобы не сбиться.

– Я был прав: ты шустрая!

Наконец вальс закончился, и Питер проводил Кэти к столику, уставленному вазочками с мороженым.

– Приглашение мне достала Мелисса Грамен. Помнишь, я рассказывала про неё? Я помогаю ей, собираю растения для её зелий.

– А! Тогда понятно, – Питер тут же оставил шутливый тон. В его голосе даже проскользнул уважительный оттенок.

– Что тебе понятно? И ты не можешь объяснить мне, кого же всё-таки приглашают на Бал? – спросила Кэти. – Мне сказали, что детям такие приглашения не положены, а как же я?

– На Рождественский Бал приглашают волшебников, которые… как тебе сказать… что-то делают.

Кэти хмыкнула.

– Ну, вот ты, например, собираешь травы. Понимаешь? Ты…

– Что, приглашают только тех, кто работает? То есть если я зарабатываю, то…

– Нет-нет! Суть не в том, что ты зарабатываешь. А в том, что ты делаешь. Понимаешь? Ты делаешь что-то полезное. Вот, точно. Получают приглашения волшебники, которые делают полезное дело. А то, что ещё и деньги получаешь – это уже во-вторых. Получить приглашение на Рождественский Бал – большая честь. Это признание твоих заслуг перед сообществом волшебников.

Кэти только покачала головой: то, что ей казалось не стоящим внимания, оказалось важным.

– Ты уже видела нашу звезду?

– Кого? – не поняла Кэти.

– Мери. Мери Трэй. Она тоже здесь. Только на ней красная маска.

Кэти понимающе кивнула:

– С родителями?

– Нет, с дядей. Он большая шишка в Министерстве.

– А ещё кто-нибудь из знакомых есть?

– А как же! Здесь чуть ли не полшколы! Но я уверен, чёрная маска только у тебя.

Кэти поёжилась: это, конечно, приятно – быть исключением. Но повышенного внимания к своей особе она всегда старалась избегать.

– Ну и ладно, чёрная так чёрная. Смотри: это Бен? Пойти поздороваться?

– Думаешь, он обрадуется? А может, ещё потанцуем?

– Давай! – обрадовалась Кэти. – Только я ещё плохо…

– Вот и хорошо, что плохо! Значит тебе нужна практика! Пошли!

На этот раз Кэти держалась гораздо увереннее. Она даже рискнула пару раз посмотреть по сторонам. И увидела наконец дядю Вилли и мисс Обрайт.

– Ну наконец-то! Куда ты запропастилась? – Дядя Вилли коршуном налетел на неё. – Ты же хотела, чтобы я с тобой понянчился!

– Я передумала, – усмехнулась Кэти. – Познакомься, это Питер Коннахт. Он тоже из Гриффиндора.

Мистер Брайтмен поклонился, потом, помешкав, протянул руку. Питер с радостью ответил на рукопожатие. Дядя Вилли заулыбался и сказал:

– Рад познакомиться с другом моей племянницы. Хорошие вы ребята, волшебники!

Кэти хихикнула и сказала:

– Это хорошо, что у тебя так мало знакомых здесь: ты был бы разочарован. И среди волшебников попадаются не слишком приятные …экземпляры.

Питер расхохотался и возразил:

– Ну, мы-то с тобой вполне приличные ребята, разве нет?

– Позвольте пригласить вашу даму на вальс? – вежливо осведомился мистер Брайтмен.

Питер только руками развёл, и дядя Вилли увлёк Кэти в танец.

Потом Кэти довелось потанцевать и с мистером Сонцоньо – владельцем книжного магазинчика, и опять с Питером, и опять с дядей Вилли. После этого она немного отдохнула и полюбовалась странным танцем, представляющим собой торжественные расхаживания по залу, танцоры при этом держались за руки, потом следовала серия забавных прыжков – и опять походы по всему залу парами. А потом…

– Знаешь, кого я только что видел? Нашего Тома!

– Какого Тома? – не поняла Кэти.

– Ну как же! Он ещё такой милый, добрый и симпатичный. Пошли – полюбуешься!

В зале поменьше несколько человек лихо отплясывали что-то вроде твиста. Особенно старалась одна пара: девушка в алой мантии и её партнер в чёрной атласной. Они танцевали так, что скоро все вокруг расступились, образовав кружок. Кэти тоже засмотрелась на ловких танцоров.

– Ну как тебе нравится наша сладкая парочка? – поинтересовался Питер.

Только тут Кэти узнала Тома Реддла. А чуть погодя она поняла, что его партнерша – не кто иная, как Мери Трэй!

– Да, парочка что надо! Ловко у них получается!

Наконец музыка умолкла, и взмокшие танцоры завершили зажигательный танец. Зрители наградили их дружными аплодисментами. Кэти и Питер тоже похлопали: зрелище того стоило.

– Вот тебе и Милашка. А ты – вредный, да злой, да противный! Просто милашка! – поддразнил Питер.

– Да, пляшет – загляденье!

– Хочешь тоже с ним поплясать? – Питер потянул её за руку.

– Ты что! – Кэти испугалась. – Во-первых, я умею танцевать только вальс! А во-вторых… ну не с деканом же, который меня сожрать готов! Причём живьём и без соли.

– Сегодня он добрый, наверное…

– Вот и не будем портить ему настроение!

– Ему? Или себе? – подразнил её Питер.

– Ну да, – хмыкнула Кэти. – И себе тоже. С Филчем – пожалуйста! Да с кем угодно, только не с этим… Милашкой, да ещё, пожалуй, со Снейпом – ни за что! С этими двумя я просто не представляю, как можно танцевать!

Питер засмеялся:

– А что тут представлять? Ты видела. У Мери очень ловко всё получается.

– Я – не Мери!

– Кстати, Снейпа и я не представляю танцующим. В самом деле, скорее Филч со шваброй… Это и то правдоподобнее!

– А его тут, кстати, нет? – опасливо спросила Кэти.

– Кого? Филча или швабры?

– Снейпа! Да и по Филчу я ещё не успела соскучиться!

– Нет. Это народ занятой! Я видел ещё только Аллена и мадам Пинс. Что тоже довольно странно. Как это они оставили свои обсерваторию и Запретную секцию?

Кэти вздохнула с облегчением: если она будет держаться подальше от бросающейся в глаза ярко-алой мантии Трэй, то сегодня ей не грозят неприятные встречи. Можно спокойно развлекаться.

После следующего танца Кэти уже с ног валилась от усталости, и Питер повёл её отдохнуть, выпить чаю с пирожными, посидеть, поболтать. Кэти только устроилась за маленьким столиком, её тут же окликнули. Она обернулась…

– Кэти, дорогуша! Как я рада теб-бя видеть! – Мелисса, окруженная пятью или шестью такими же кумушками, восседала за соседним столиком и, завидев Кэти, приветственно размахивала кружкой.

Кэти поняла, что чашечкой чая тут не обошлось, и за рюмочкой-другой последовала ещё не одна.

– Здравствуйте… Я вас не видела. Вы разве не танцевали?

– Нет! – с обидой заявила Мелисса. – Я не танцевала! Меня никто не приглашал. Балатаро, бездельник, куда-то запропастился, а я весь вечер вот здесь… ик… приятно провожу время!

– А, понятно! Вы пришли на Рождественский Бал специально, чтобы посидеть с подружками, выпить …чашечку-другую …чего-нибудь?

– Ты меня прекрасно понимаешь! Для чего же ещё нужны такие балы? Конечно, чтобы встретиться и всласть наболтаться с давними приятельницами… ик!.. которые живут на соседней улице!

Кэти стало смешно. Мелисса была в том состоянии лёгкого опьянения, когда человек становится забавным, все ему кажутся друзьями, милыми и внимательными, ему хочется болтать и веселить всех вокруг.

Вернулся Питер с чаем.

– Смотри, я взял слоёные трубочки и корзиночки, ты что любишь?

– Я всё люблю.

– Какой милый молодой человек! К-кэти, это твой…

– Знакомься, Питер – Мелисса Грамен. Мелисса – это Питер, мы вместе учимся.

– Привет, Питер!

– Привет, Мелисса! Рад познакомиться, Кэти много рассказывала о вас!

– Кэти хорошая девочка, у неё просто талант…

– Ага!

– …окружать себя хорош-шими людьми! Ты хороший людь! То есть…

– Спасибо, Мелисса, ты тоже ничего! – Питер уже заметил состояние Мелиссы. Он переглянулся с Кэти, и они прыснули. Потом Кэти укоризненно покачала головой, и они пересели за другой столик, подальше от весёлой компании.

Незадолго до полуночи прогремели фанфары, пригласившие гостей снять маски. Но Бал на этом не закончился – наоборот, сняв маски, все развеселились ещё больше. Многие знакомые только сейчас узнали друг друга, теперь они наконец встретились, и это послужило поводом не для одной рюмочки чего-нибудь. Танцы также продолжились. Кэти станцевала и с Беном Тровденом, кажется, сменившим гнев на милость. Во всяком случае, пока они танцевали, он ни разу не упомянул те досадные недоразумения, в результате которых их сборная тренировалась без запасного ловца, очень мило расспрашивал Кэти о планах команды второкурсников на предстоящий сезон, а в заключение сказал:

– Ещё увидимся.

Под утро, когда мистер Брайтмен разыскал наконец племянницу, та почти падала от усталости. Питер проводил её до кареты.

– Хотите, поедем с нами, молодой человек? – пригласил его дядя Вилли.

– Спасибо за приглашение, мистер Брайтмен. Но я здесь с родителями. Хороший вечер, Кэти! Приятно было познакомиться, сэр! Мэм! – Питер поклонился и вернулся к подъезду.

По дороге домой Кэти задремала. Но она заметила, что снег постепенно уступает место дождю, и когда карета остановилась у её дома, дяде Вилли пришлось перенести её на руках через большую лужу.

– А что, снег тоже был волшебный? – сонно спросила она у Вилмы. Ответа она уже не услышала. Она спала, и ей снился, конечно же, Бал.

Глава 14

ЖИЗНЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ

Остатки каникул пролетели быстро. Кэти пришлось встретить, обсушить (дождь лил почти не переставая) и накормить добрую дюжину сов, прилетевших с поздравлениями и подарками. Комната была завалена коробками с шоколадными лягушками. А ещё Кэти подарили: три красивых пера – одно лебединое и два орлиных, два перочинных ножика, полдюжины свитков красиво выделанного пергамента, тёплые зимние ботинки, книжку «Квиддич – традиции и современные тенденции», коробочку для коллекционных карточек, нефритовые чётки, «Руководство по заготовке и применению магических растений» и флакончик из толстого зелёного стекла. К флакончику была приложена записка:

Важнейшее правило заготовителя магических растений: ни в коем случае не использовать неизвестное растение, вещество или зелье.

Это – вытяжка из семян василистника. Не открывай флакон, пока не убедишься, что знаешь о василистнике ВСЁ!!!

А потом прилетела сова, которая принесла не подарок, а письмо. Письмо в конверте из жёлтого пергамента:

Уважаемая мисс Эбдон, примите мои искреннейшие поздравления с Рождеством. Надеюсь, Ваша семья в добром здравии.

Предлагаю встретиться по поводу известных Вам событий. Жду Вас и Ваших друзей седьмого января в восемь утра у входа в мой кабинет. Для этого Вам придётся выехать в Хогвартс на два дня раньше. Расписание движения Хогвартс-экспресса прилагаю.

С уважением, Альбус Дамблдор.

Кэти ещё держала письмо в руках, когда кольцо на пальце вдруг почернело, тут же порозовело и раскалилось. Кэти не успела охнуть – через мгновение оно покрылось инеем. Потом в чемодане завозился, зашуршал кусок пергамента.

Переписка с друзьями длилась до самого вечера. Все получили от Дамблдора долгожданное приглашение. Джорджиана первым делом предложила договориться, где и когда встретится их компания перед отъездом из Лондона. Патрик и Мэтью до хрипоты – вернее, до порванных листов пергамента – спорили о том, что расскажет им Дамблдор. Наконец Кэти, которой надоело поминутно разглаживать свою четвертушку, предложила отложить беспредметный спор до встречи: а то в поезде нечем будет заняться.

В купе Хогвартс-экспресса обсуждение предстоящей встречи продолжилось. Только Джорджиана отказалась рассуждать о том, о чём не имеет понятия, и гадать о том, что станет известно всего-то через несколько часов. Она демонстративно скрылась за развернутым листом «Ежедневного пророка». А Кэти попыталась убедить мальчишек, что дискутировать ни к чему: уже завтра они всё узнают. Ага, как же! В результате она сама ввязалась в спор, и, приветствуя Филча, поняла, что тоже охрипла.

В полупустом Большом Зале студенты, как и в прошлом году, собирались вокруг столов без учёта принадлежности к тому или иному факультету. А вечером прибыли команды второкурсников Гриффиндора и Ровенкло в полном составе. Ведь следующий матч за Малый Кубок назначен на ближайшее воскресенье, поэтому капитаны и собрали свои команды для дополнительной тренировки в последний день каникул. И теперь, устроившись за соседними столами, будущие соперники перебрасывались шутками, подтрунивая друг над другом, обменивались замечаниями по поводу завтрашних тренировок и предстоящего матча. Только Патрик да Кэти вяло улыбались и отмалчивались – их мысли сейчас были заняты никак не квиддичем. К тому же, требовали отдыха их многострадальные языки и глотки.

Наутро, душераздирающе зевая, Патрик и Мэтью ожидали Кэти на лестничной площадке второго этажа. Через минуту из гостиной Слизерина поднялась Джорджиана, и Кэти повела друзей по длинному коридору, раздваивающемуся возле облупленной горгульи. Патрик и Мэтью помалкивали – после вчерашнего спора они ещё дулись друг на друга, да и говорить-то толком не могли: Патрик то и дело срывался на фальцет, а Мэтью говорил хриплым шёпотом. У Кэти ещё саднило в горле.

За несколько минут до назначенного времени они окружили уродливую статую. Кэти вперилась в стену за горгульей: она ждала, что Дамблдор появится из своих апартаментов.

– А вдруг он забыл и не придёт? – шёпотом спросил Патрик.

– Надеюсь, он не передумал? – прохрипел Мэтью.

Кэти пожала плечами: я знаю не больше вашего.

Джорджиана посмотрела на часы.

– Доброе утро! – послышался бодрый голос.

Дамблдор неожиданно вывернул из-за угла и подошёл к ожидающим его студентам. Окинув их приветливым взглядом, он повернулся к мраморной горгулье и ласково пощекотал её за ушком. Та то ли хрюкнула, то ли мурлыкнула и отодвинулась, открывая арку – начало узенькой, но очень крутой лесенки, закрученной как серпантин.

Вслед за Дамблдором все поднялись в его кабинет. Присев в одно из мягких удобных кресел, Кэти завертела головой, высматривая злосчастное зеркало. Дамблдор, заметив это, улыбнулся и покачал головой. И правда, зеркало, закутанное в шелковый платок, было хорошо спрятано: на этот раз Кэти его так и не увидела.

Хозяин кабинета, убедившись, что ребята расселись, побродил вокруг, время от времени легонько стукая себя по носу, поправляя очки, подёргивая за пряди длиннющей бороды. Наконец он остановился, и, окинув взглядом молча наблюдающих за ним ребят, начал разговор:

– Я позвал вас, потому что обещал объяснить таинственные события, которые произошли очень давно и с последствиями которых вам пришлось столкнуться. Я долго размышлял. Я всесторонне обдумал сложившуюся ситуацию. И решил: ничего я вам не скажу.

Мэтью и Патрик переглянулись: вчера они спорили о том, что именно расскажет им Дамблдор. Такой версии – что он не скажет ничего, не было. Мэтью предполагал, что Дамблдор наврёт им с три короба. Но что вот так – «ничего не скажу!» – это было неожиданно.

А Дамблдор продолжил:

– Потому что Знание целиком вы ещё не готовы правильно воспринять. Да и кто готов… – вдруг с горечью вырвалось у него. Помолчав, он добавил: – Но с другой стороны, вы знаете довольно много…

Кэти скептически хмыкнула.

– Да-да, вы знаете очень много, почти всё. Странно, что вы не забыли о том, что произошло с вами прошлой весной. А теперь нужно только систематизировать ваши знания. Давайте разберёмся. Вы уже знаете, что именно случилось когда-то очень давно…

– Что именно? – уточнил Патрик.

– А вот что: некий волшебник, имеющий, скажем так, неважный характер и преступные наклонности, совершил некое магическое воздействие на наш мир. – Дамблдор помолчал, теребя себя за кончик носа, и без того длинного и кривого. – Последствия этого воздействия ужасны и имеют циклическую природу. И сейчас мы находимся в ожидании окончания очередного цикла.

– И начала следующего? – уточнил Мэтью.

Дамблдор не ответил, только странно взглянул на него.

– Перед нами стоит задача: прервать череду циклов. К сожалению, я не знаю, как это сделать. И, судя по тому, что такая ситуация возникает снова и снова, и возникла опять, – этого не знает никто.

– Мы не знаем, что это за циклы, – наморщив лоб, заявил Мэтью.

– Мы не знаем, кто этот некий волшебник, – сказал Патрик.

– Мы не знаем, какое именно магическое воздействие совершил этот некий волшебник! – воскликнула Джорджиана.

– Окончание цикла в самом деле так ужасно? – спросила Кэти. – Неужели кто-то должен умереть?

– Смерть – это ещё не самое страшное, – глухо ответил Дамблдор.

– Да что же может быть страшнее смерти?! – тут же взвился Патрик.

Кэти пытливо заглянула старому волшебнику в лицо. Дамблдор отвёл глаза и покачал головой. Наконец он чуть слышно ответил:

– Поверьте, есть кое-что пострашнее смерти.

Воцарилось долгое молчание. Наконец Дамблдор вымученно улыбнулся и предложил:

– Ну что, продолжим?

– Конечно!

– А как же!

– Да, пожалуйста!

Кэти молча кивнула.

– Хорошо. Пожалуй, я скажу вам ещё кое-что. Этого вы ещё не знаете. – Дамблдор задумчиво кивнул своим мыслям. – Теперь уже известно, что цикл заканчивается, когда наш мир становится лучше… как бы сказать… добрее, гуманнее.

Мэтью скептически хмыкнул.

– Да-да! Гуманнее! Посудите сами: тёмных волшебников загнали в глубокое подполье, магические войны давно закончились. Даже маглы утихомирились и воюют не между собой, а пытаются уничтожить всяких своих злодеев, террористов да бандитов. Что далеко ходить, соперничество между нашими факультетами стало похоже на шутливые стычки приятелей. А даже на моей памяти было время, когда, например, слизеринец был готов убить ученика Гриффиндора из-за кубка по квиддичу, представляете?

– Ага! – быстро сообразил Патрик. – Это значит, чтобы задержать окончание цикла, нужно делать что-нибудь плохое?

– Ну, мелкие пакости четырёх школьников вряд ли могут что-то изменить… – улыбнулся Дамблдор.

– Что же, значит… это значит… нужно большое… злодейство? Что-нибудь в мировом масштабе? Нужна война? – разволновался Мэтью.

– Мне не нравится эта идея! – заявила Кэти. – Что же это за окончание такое ужасное, что ради его предотвращения нужна война? Думаю, не стоит оно того!

– Поверь мне, девочка, завершение цикла ещё страшнее. Однако, мне известно, что в некоторых прошедших циклах эта идея была реализована. Чтобы отсрочить конец, действительно, развязывались мировые войны.

– Однако, и те циклы завершились! – заметила Джорджиана.

– Верно, завершились, однако их окончания всё-таки удавалось оттянуть.

– Погодите-погодите! – Кэти сжала виски ладонями. – Смотрите, что получается: цикл заканчивается, когда мир становится добрее. Так, наверное, начинается он…

– Да, начало цикла возвращает в мир зло, коварство и жестокость в полной мере, – подтвердил Дамблдор.

– Но ведь это значит, что, развязывая войны, чтобы предотвратить окончание цикла, мы тем самым играем на руку этому злобному волшебнику с преступными наклонностями!

Опять повисло долгое молчание.

– У меня такое впечатление, будто нас заставляют играть в дурацкую игру, причем в этой игре мы не можем выиграть, – наконец сказала Кэти.

– И правила этой игры мне совершенно не нравятся! – заявила Джорджиана.

– А кому они нравятся? – пробурчал Мэтью. – Но нам её навязали, и мы вынуждены в неё играть.

– А я не хочу играть в эту игру, в которой заранее запланирован наш проигрыш! Так или иначе – заканчивается ли цикл, развязывается ли война – это наш проигрыш! – воскликнул Патрик.

– Отказаться играть уже нельзя, – возразила Кэти. И тут её озарило: – Но, возможно, мы сумеем изменить правила?

– Изменить правила?!

– Что ты имеешь в виду?

– Как ты себе это представляешь?

– Кхм…

Увлекшись обсуждением возникшей вдруг проблемы, все забыли про Дамблдора, он сам напомнил о себе:

– Насколько мне известно, нужно выяснить, какое именно заклинание применил этот древний злодей и постараться нейтрализовать его. Как по-вашему, это будет изменением правил?

– А разве со смертью того, кто применил заклинание, не прерывается действие этого заклинания? – спросил Патрик.

Дамблдор кивнул.

– Так почему же…

– А разве я говорил, что он умер?

– Как это? – удивилась Джорджиана. – Вы же сами сказали: древний злодей…

– Да, древний. И очень могущественный, к сожалению.

– Так значит, если убить его, действие заклинания можно прервать? – не унимался Патрик.

– Наверное, да. Но, если честно, я не уверен на все сто процентов. Поэтому я бы поостерегся от столь решительного и необратимого вмешательства.

– А как, кстати, зовут этого волшебника с дурным характером и преступными наклонностями? – спросил Мэтью.

Дамблдор пожал плечами.

– Что, и это секрет? – нахмурился Патрик.

– Это не секрет. Но никто не знает его имени, – Дамблдор немного помолчал, задумчиво глядя в окно. – И это создает определённые трудности. – Он повернулся и сказал: – На этом я хотел бы закончить нашу беседу. У вас теперь появилась пища для размышлений. Но не забывайте, цикл ещё не закончен, жизнь продолжается… Насколько мне известно, у вас сегодня тренировка!

Сразу после завтрака Патрик увёл свою команду на стадион. А Марк собрал игроков в гостиной Гриффиндора и затеял обсуждение предстоящей игры. Перед Кэти он поставил очень простую задачу: утереть нос Джейсону Фоулу, а для этого поймать снитч раньше, чем Джейсон увидит его. Кэти усмехнулась: задача действительно простая – проще некуда! Вот только со старым «Чистометом» против «Молнии» – выполнение её сильно усложняется.

– Только скажи мне честно: ты уверена, что сможешь прилично сыграть на «Чистомете»? Сможешь выиграть?

– Сегодня на тренировке увидишь. Если тебе покажется, что я не готова, буду играть на «Бешеной Палке».

Марк кивнул.

– Хотя я очень хочу сыграть на старой метле. Я же тебе говорила… Да ты и сам понимаешь…

– Хорошо. Сегодня окончательно решим.

На поле вышли после обеда. Взгромоздясь на неповоротливый «Чистомет», Кэти с тоской оглянулась на домик Хагрида, где – она знала – хранится «Бешеная Палка». Однако, делать нечего: назвалась ловцом – бери Бешеную ли Палку, старую ли метёлку – и лови!

Тренировка прошла успешно. За два часа Кэти сумела схватить снитч восемь раз. Марк посчитал это достаточным доказательством того, что Кэти сможет сыграть как надо. Остальные игроки тоже показали, что готовы сразиться достойно. Квентин выполнял невообразимые кульбиты, чтобы поймать квоффл – совместные тренировки с первокурсниками не прошли даром, ведь их вратарь творил просто чудеса перед своими кольцами. Охотники Том, Нейл и Алиса играли настолько согласованно, что казалось, будто это один человек носится над стадионом, сам себе пасуя ярко-красный квоффл и умудряясь всегда оказываться именно там, где нужно. Карл и Марк – загонщики – не допустили ни одной ошибки. Кэти за всю тренировку не услышала свиста бладжера за спиной и не заметила, чтобы подобная проблема возникла у остальных игроков. Итак, команда второкурсников Гриффиндора была готова к игре и настроена победить.

Тем не менее, и игроки Ровенкло не сидели сложа руки. И у них нашлось, чем порадовать своих болельщиков и удивить соперников.

Начать с того, что все их охотники пересели на «Нимбусы». У Патрика была модель двухлетней давности, достаточно быстрая, хорошо себя зарекомендовавшая и прошедшая испытание временем. А приятели Альфред Браун и Энтони Хоуп обзавелись новыми моделями, «Экс Пи».

Однако Квентин не ударил в грязь лицом, ни образно, ни буквально. Можно сказать, он превзошёл самого себя. Первые полчаса квоффл ни разу не влетел в его кольца – новые «Нимбусы» охотникам Ровенкло не помогли. Но потом их загонщикам удалось усыпить бдительность Карла и Марка и оглушить Квентина метко отбитым бладжером. За всю игру это был единственный просчёт загонщиков Гриффиндора. Но эта их ошибка не позволила Квентину провести весь матч так же блестяще, как он его начал. Позже Квентин признался, что после того удара голова гудела ещё дня три, а во время игры он вообще плохо соображал, где находится, что делает и почему перед ним то и дело мелькают ярко-красный мяч и фигуры в синих шапочках.

Охотники и загонщики Ровенкло играли по какой-то специально разработанной системе. Результатом был и выведенный из строя вратарь Гриффиндора, и забитые один за другим четыре мяча. И Кэти досталось: уворачиваться от бладжера пришлось не раз. Однако гриффиндорцы умело отражали натиски соперника; Квентин, немного оправившись, играл достаточно надёжно. Поэтому большого перевеса в счёте в пользу той или другой команды не получалось, силы были равны. Исход матча зависел только от ловцов.

Кэти пришлось несладко. То, что она почти всю игру не спускала глаз со снитча, ещё не гарантировало победы. Видеть снитч и поймать его – это совсем не одно и то же. А поймать-то его и не удавалось. Казалось, что сегодня золотой мячик летает гораздо быстрее, чем во время тренировки. Он будто нарочно метался на другом краю поля, а свой излюбленный фокус – поплясать на кончике метлы ловца – с Кэти он, по-видимому, проделать не решался. Вот и приходилось следить издали за его хаотичными перемещениями. А стоило Кэти ринуться за своим мячом через всё поле, он исчезал из виду и тут же появлялся совсем в другом месте, как правило – ещё дальше.

Для ловца Ровенкло таких проблем не существовало. На своей «Молнии» он бы запросто догнал снитч. Если бы вовремя его заметил. Однако Джейсон невозмутимо парил над полем, озираясь, впрочем, вполне деловито.

Перед началом игры, увидев в руках Кэти растрёпанную метлу с кривой рукоятью, обмотанной скотчем, Джейсон наградил её изумлённым взглядом. Изумление почти сразу сменилось облегчением и насмешкой. Кэти поняла, что Джейсон исполнился непоколебимой уверенностью в себе и снисходительным презрением к ней. Она смиренно опустила глаза: не стоило раньше времени его разочаровывать.

А вот теперь Кэти пару раз ловила себя на тревожной мысли: а не переоценила ли она свои способности? Не напрасно ли она пошла на такой риск – имея великолепную метлу, с которой победа была обеспечена, вышла играть со старьём, которым погнушается иной дворник? А подобным сомнениям нельзя давать волю – они заставляют опустить руки и упасть духом. А это уже поражение! Как можно выиграть, если даже не пытаешься сыграть?

Скоро Марк взял таймаут. После короткого размышления Кэти решительно изменила манеру игры. Как и Джейсон.

Кэти оставила попытки догнать снитч – она убедилась, что на «Чистомете» это невозможно. Она применила опробованную ранее тактику: старалась угадать направление полёта снитча, подкарауливала его, хитрила. Джейсон же перестал бессмысленно таращиться вокруг и теперь преследовал Кэти, кружился вокруг, демонстрируя своё маневренное превосходство. При этом он зорко следил за каждым её движением. Его намерения были ясны: он надеялся, что глазастый ловец соперников увидит снитч и ринется за ним. Можно было предсказать заранее, что со своим преимуществом в скорости он поспел бы первым.

Не тут-то было! Сообразив, чего добивается Джейсон, Кэти только усмехнулась: против такого приёма и у неё был заготовлен сюрприз. На время оставив снитч без внимания, Кэти стала выписывать немыслимые кульбиты – Мери Трэй, наверное, обзавидовалась, глядя на неё сейчас. Кэти выжала из своей неповоротливой метлы всё, что возможно, кувыркалась в воздухе, носилась через всё поле, неожиданно разворачивалась и мчалась навстречу преследовавшему её по пятам Джейсону. Наконец, заметив, что тот отстает, Кэти тоже притормозила и перевела дух. Она оглянулась и с удовольствием подметила зеленоватый оттенок лица своего преследователя. По крайней мере на несколько минут незадачливый ловец Ровенкло был выведен из строя. И тут Кэти снова увидела снитч: он плясал в самом безопасном для себя месте – прямо над головой Джейсона. Однако нечего было и думать, чтобы поймать его: Кэти не сомневалась, что стоит ей сделать движение в сторону снитча, как он тут же улепетнёт прочь. Поэтому она, осторожно приблизилась, краем глаза наблюдая за золотым мячиком, а потом, убедившись, что Джейсон приходит в себя, резко рванула к нему. Снитч, как она и предвидела, исчез из поля зрения и мелькнул между кольцами за спиной Квентина.

Игра шла уже второй час. Наконец Кэти решила рискнуть. Она уверенно направила метлу в сторону снитча. Как и следовало ожидать, Джейсон тут же последовал за ней. А через мгновение обогнал её, мчась к заветной цели: наконец-то он тоже увидел снитч. Кэти летела в том же направлении, но не особенно спешила. Она надеялась, что снитч не изменит своей привычке и улизнёт у Джейсона из-под носа. И правда, снитч не стал дожидаться ловца, он изменил направление и метнулся прочь от руки Джейсона. А Кэти оказалась тут как тут. Её расчет оправдался: уворачиваясь от одного ловца, снитч нечаянно приблизился к другому. И этот другой ловец не преминул воспользоваться случаем. Он, то есть она, Кэти, в то же мгновение оказалась рядом и схватила маленький золотой мячик с серебряными крылышками – самую желанную награду для любого ловца.

Удачный бросок Кэти принес её команде победные сто пятьдесят очков. Все ужасно устали: ещё ни одна игра с их участием не длилась так долго. Марк был рад безмерно, ведь очередная победа укрепляла их позиции в общем зачёте Малого Кубка. Кэти была счастлива: она сумела доказать всем, да и самой себе, что и на самой убогой метле способна на победу. Болельщики Гриффиндора обрадовались победе своей команды. Все зрители получили удовольствие от интересной игры.

Патрик обменялся с Марком традиционным рукопожатием, кивнул Кэти, но потом, проходя мимо, остановился – хотел что-то сказать. Но промолчал, только хлопнул её по плечу. В этом жесте выразились и досада капитана проигравшей команды, и одобрение другу, одержавшему красивую победу.

У раздевалки Кэти увидела Бена Тровдена и Питера Коннахта.

Питер ещё издали показал ей большой палец. Бен одобрительно кивнул, а когда Кэти приблизилась, окинул критическим взглядом её метлу, ещё раз кивнул и сказал:

– Молодец!

У сарайчика с мётлами Кэти натолкнулась на Хагрида. Он встретил её словами:

– Ну и зачем тебе та ужасная метла, если ты и на обычной творишь чудеса? Давай-ка я её…

– Нет! – тут же всполошился Марк. – Что вы! Ни в коем случае!

– Э-э-э… мистер Хагрид, пожалуйста, пусть «Бешеная Палка» хранится у вас. А я её буду брать время от времени, хорошо? Только, пожалуйста, не надо её…

– Ну хорошо, хорошо! – Хагрид усмехнулся. – Вообще-то я собирался хорошенько её почистить и покрыть лаком.

Кэти рассмеялась и сказала:

– Не надо ничего делать, мистер Хагрид! На досуге я сама приведу её в порядок.

А потом Кэти увидела Реддла. О чём-то он разглагольствовал с довольным видом, а его друг, профессор Снейп, слушал с едва заметной усмешкой. Увидев Кэти, Реддл досадливо отвернулся, Снейп лишь на секунду помедлил и отвернулся тоже.

Ну и ладно! Тоже, ценители красивой игры! Эта встреча ничуть не испортила Кэти настроения. Потому что Мери Трэй тоже встретилась по пути в Большой Зал. И вид этой персоны даже развеселил Кэти. Она производила впечатление человека, проглотившего лимон. Целиком, с кожицей и косточками.

Глава 15

ЛОВЕЦ

Жизнь продолжалась. После матча второкурсников Гриффиндора и Ровенкло пересуды о никчёмности Кэти как ловца утихли. И Кэти, уже не выдумывая себе дополнительных трудностей, тренировалась на «Бешеной Палке», а если кто и смотрел косо, – не обращала внимания.

Рассказ о Рождественском Бале произвёл на Ребекку и Алису громадное впечатление. Про то, что Кэти получила приглашение, она не стала упоминать – зачем лишние ахи и охи? Но слухи о её появлении на Балу в чёрной маске и так гуляли по школе, вызывая любопытство даже школьников постарше.

Занятия шли как обычно, без особых потрясений.

Кэти уже запросто превращала животных – не слишком крупных, конечно – в самые разные предметы. МакГонагал, вдохновлённая её успехами, даже научила её превращать книжки в морских свинок, а чернильницы – в голубей, предупредив при этом, чтобы она не увлекалась пока трансфигурацией предметов в животных, потому что этим они будут заниматься только на следующем курсе.

Занятия по зельеваренью тоже проходили как всегда – задания становились всё сложнее и – не могла не признать Кэти – интереснее; профессор зельеваренья оставался таким же злобно-ироничным, и гриффиндорцы получали от него обычную норму штрафных баллов. Вечерние отработки стали привычными, Кэти смирилась с необходимостью дважды в неделю спускаться в лабораторию Снейпа. Эти вечерние бдения даже не очень её тяготили, потому что Снейп вечерами разительно отличался от Снейпа на занятиях: объяснив задание, он по большей части молчал. Если у Кэти возникало затруднение, так же молча подходил и, разобравшись в проблеме, несколькими скупыми жестами или словами устранял её.

На уроках травологии приходилось пикировать рассаду стручковых кабачков, подрезать плети жгучей орхидеи и выполнять другие весенние работы. Потому что из-за необычайно тёплой погоды растения пошли в рост уже в середине января. Профессор Спраут была этим очень расстроена и собиралась просить Дамблдора применить заклинание глобальной заморозки.

Профессор Граббли-Планк поддерживала свою коллегу: её питомцы тоже страдали из-за непривычно тёплой зимы.

Однако именно такая несуразная погода дала ей возможность познакомить студентов с большими неуклюжими существами, похожими на гигантских стрекоз:

– Это – септопезус пентавинг. Смотрите – у него семь ног и пять крыльев. – Преподаватель, как обычно, восторженно рассказывала о своих любимцах – страшненьких обитателях Запретного Леса.

– Семь ног?! – у Алисы глаза полезли на лоб.

Граббли-Планк довольно рассмеялась:

– Я рада, что вы заметили эту существенную особенность пентавинга. На самом деле ног у него всего шесть – как у всех насекомых. Приглядитесь повнимательнее… Подойдите поближе, не бойтесь. Сейчас он сонный и не кусается! Видите – седьмая нога расположена на голове? Видите? Здорово, правда? На самом деле это, конечно же, не нога, это хоботок. И крыльев у септопезуса пентавинга не пять, а всего лишь четыре!

Квентин скривился: всего лишь, ничего себе!

– Да-да, всего четыре! Пятое крыло, которое тоже расположено на голове, на самом деле вовсе не крыло. Это, как вы думаете – что? – конечно же, это язык! Видите, сейчас у этого красавца всего две пары обычных крыльев, видите? Но для вертикального взлёта пентавинг высовывает язык и очень быстро вращает им над головой. Удивительное существо, не правда ли?

Кэти решила проявить интерес и спросила:

– А скажите пожалуйста, вы сказали, это насекомое. А сейчас зима. Разве этот септа… как его…пента…

– Проще говоря – семиногий пятикрыл. Вы правы. Зимой они впадают в спячку. Пентавинги сооружают уютные гнездышки из сухих листьев чёрного плюща.

Пришлось поверить профессору на слово, так как в этом году пятикрылы в спячку так и не впали. Сонные и мрачные, они вяло летали по лесу, стукаясь о деревья, и пожирали невообразимое количество увядших листьев чёрного плюща, которые и заготавливали студенты.

Манящие и отталкивающие чары давно были освоены и отшлифованы до блеска. Кэти научилась отталкивать довольно крупные предметы, например большой, тяжёлый книжный шкаф в кабинете Флитвика. А однажды она ухитрилась подманить к себе даже свой каштанчик. Кэти особенно старалась с отталкивающими чарами. Потому что вычитала, что на чёрных оборотней не действуют практически никакие заклинания, за исключением некоторых, относящихся к неживым предметам. Правда непонятно было, как можно справиться со стаей оборотней отталкивающими чарами… И манящими… тоже непонятно.

Да, Кэти продолжала рыскать в библиотеке в поисках заклинания, которое позволит ей расправиться с чёрным оборотнем. Но безуспешно. Зато она узнала об этих тварях много нового. Да почти всё, что о них было написано. Время от времени она видела сон, в котором её окружает стая чёрных оборотней под предводительством симпатичного знакомца со спутанными волосами. Каждый раз она просыпалась с криком ужаса. Зато этот повторяющийся кошмар не позволял забыть об испытании, которое, возможно, ей предстоит.

Кроме того, в памяти не раз всплывала фраза Дамблдора о том, что незнание имени древнего злодея создает определённые трудности. Интересно, какие? Кэти двинулась проторенной дорожкой – в библиотеку.

Она уже привыкла, что любая книжка, снятая с полки, открывается на нужной странице. Интересно, а если взять по-настоящему любую книжку, первую попавшуюся, да хотя бы вот эту – что из этого выйдет? Кэти открыла потрёпанное пособие по приготовлению порошков. Книга раскрылась на предпоследней странице. Описание порошка невидимости. Кэти хмыкнула: стать человеком-невидимкой, что ли? Забавно: Мери Трэй перестанет её замечать, да и уроки зельеваренья обойдутся без лишних штрафных баллов. И всё же, где ответ на её вопрос? Ага!

Действие этого снадобья продлится, ежели воспользуешься заклинанием авторизации. Но для этого надобно знать имя той особы, кою собираешься подвергнуть испытанию невидимости.

Не забудь: порошок невидимости, как и многие другие, не действует на чёрного оборотня, хотя неужели кому-либо придёт в голову делать невидимкой чёрного оборотня?

Н-да… Не совсем то, что хотелось бы знать, но всё-таки. Интересно, почему невидимость – испытание? Хотя, если верить Уэллсу, быть невидимкой несладко. И опять чёрный оборотень… В самом деле, кому захочется делать невидимым чёрного оборотня?

Кэти захлопнула учебник, поставила на место и двинулась к полкам с книгами по теории заклинаний. И вдруг за стеллажами услышала знакомые голоса. Остановилась и прислушалась:

– Вечно с этой Эбдон что-нибудь не так! Пришла в школу – магла маглой, а потом вдруг обнаружились какие-то необыкновенные способности! Просто зла не хватает!

– Ну! Помнишь, как она меня в поезде шарахнула?

– А то! И мне ведь досталось.

– Ну да! И с метлой тоже!

– Вот именно! Ну ладно, способности у тебя. Так купи себе приличную метлу и летай себе в удовольствие! Так нет же – уродует школьную. И что же? Любой нормальный ловец, имея такую классную метлу, пусть и нетипичную, вцепится в неё мёртвой хваткой! А эта Эбдон и здесь ведет себя… нетипично – летает на старой развалюхе!

– А теперь Бен устроил Мери головомойку. Ещё чего доброго выгонит её из сборной!

– Ну, Мери не выгонит. А вот Эбдон…

Сначала Кэти удивилась: с чего бы это Биб и Виталину занесло в библиотеку? Неужели эти две кумушки тоже делают уроки? Потом прислушалась повнимательнее:

– Вот, смотри: головокружительное заклинание.

– Не, не пойдёт: слишком сложное.

– Рвотное… обморочное… Во! Глазозаплывательное!

– Ты что, не видишь? Это же учебник для пятого класса! А вот заклятье опрокидывания. Глянь-ка: простенько и эффектно! Перевернётся и шмякнется. И Чокнутый Венчик ей не поможет!

Подружки злобно захихикали.

Кэти поняла, что подружки замышляют напакостить ей во время очередной игры, но решила пока не вмешиваться. Заклинание опрокидывания? Проходили на первом курсе. Простенькое и малоэффективное. Ладно, пусть развлекаются. Вот только не стоит, наверное, сейчас заниматься поисками, лучше зайти в библиотеку попозже.

А между тем близился очередной матч на Кубок школы. В январе планировалось провести сразу две игры: Гриффиндор против Слизерина и Ровенкло – Хаффлпаф. Гриффиндору требовалась победа во что бы то ни стало, иначе Кубка ему не видать, как своих ушей. Бен понял наконец, что запасной ловец его команде необходим, и однажды утром, мрачнее самого мрачного гоблина, в очередной раз подошёл к столу второкурсников.

– Эбдон…

Марк подпрыгнул, чуть не опрокинув кофейник. Кэти вздрогнула и заехала рукой в тарелку с кашей. Алиса и Квентин одновременно развернулись и уставились на Бена.

– Эбдон, через полчаса тренировка. Не говори потом, что тебя не предупредили. Э-э… Марк, кажется? Проследи, пожалуйста, чтобы твой ловец не влип ещё в какую-нибудь историю.

Заговорили только после того, как Бен удалился. Причём заговорили все разом: Марк заранее начал осыпать Кэти упрёками, Квентин бурно восторгался решением Бена. Ребекка удивлялась, что Бен всё же пригласил Кэти:

– Это в который раз? Третий? Ну и ну! Вот уж не думала, что это возможно: после того как ты дважды игнорировала, можно сказать, тренировку, он опять тебя зовёт!

Карл сдержанно удивился, что Бен не сделал этого раньше:

– Понятно же, что команде нужен запасной ловец, а пока, кроме Кэти, никто на факультете не проявляет особых талантов. Разве что в следующем году, кто-нибудь из первоклашек…

Сразу после завтрака Кэти, в сопровождении всего класса, отправилась к Хагриду – за метлой. Той же компанией заявились и на стадион. Кэти, не дожидаясь, пока соберутся остальные игроки, взмыла в небо. Она взлетела высоко-высоко, как в самый первый раз, с этой высоты замок казался игрушкой, а человеческие фигурки превратились в точки. Скоро эти точки слились в одну большую кляксу на овальном блюдце стадиона, и Кэти поняла, что пора спускаться.

Рухнув посреди поля, она огляделась и направилась к капитану. Бен с интересом посматривал на «Бешеную Палку» – он впервые видел её вблизи. Наконец все собрались, и Бен распорядился:

– Все внимание! Сейчас сыграем пробный матч. Наконец мы в полном составе, – он не удержался и бросил укоризненный взгляд в сторону Кэти. – Поэтому и играем в полную силу.

Взлетев, Кэти первым делом заозиралась в поисках Мери. Оказалось, не зря. Как и в прошлую их совместную тренировку, Мери нацелилась не на снитч, а на соперницу. Однако Кэти была уже не та, что полгода назад, а «Бешеная Палка» позволяла то, что даже представить себе невозможно на том же «Вихре», да и на «Нимбусе», пожалуй. Поэтому сегодня Мери непросто было предпринять что-нибудь против Кэти – догнать бы. Кэти без труда уходила от преследования.

Убедившись, что Мери вряд ли сможет сегодня как-то навредить ей, Кэти предприняла попытку найти снитч. Краем глаза следя за ловцом в красной мантии, она окинула взглядом пространство над стадионом. В поисках золотого мячика спустилась к самой земле и тут почувствовала, как метла легонько подрагивает. Кэти оглянулась на трибуны – так и есть. Биб и Виталина разместились на самой верхней скамье. Виталина отчаянно размахивала палочкой, а Биб что-то читала по бумажке. Заклятье опрокидывания, говорите? Кэти просто поднялась немножко выше, и, как подружки ни старались, больше она их стараний не ощущала. Избежав очередной атаки Мери, Кэти вновь всё внимание уделила снитчу.

Ага! Вот же он! Р-раз – и снитч трепыхается в кулаке.

Тренировка получилась не слишком долгой. Приземлившись, Мери со злостью жахнула метлой о землю. Приземление Кэти, как всегда, могло бы быть и поприличнее. Скатившись на пожухлую траву, она тут же вскочила и оглянулась на Мери. Та, насупившись, разглядывала прутья своего «Вихря».

Бен, казалось, был в затруднении. Наконец он осторожно предложил:

– Мери, по-моему тебе следует сменить тактику. Попробуй гоняться не за ловцом, а за снитчем.

– Без тебя знаю! – оборвала его Мери.

Бен осёкся. Он нахмурился и сказал:

– Ну, хорошо. Я рад, что ты такая… знающая. Давайте попробуем ещё раз.

На этот раз Кэти, свободная от преследования, поймала снитч минут через пять. Мери, верная себе, парила высоко над стадионом. Снитч она так и не заметила.

Кэти недоумевала: почему все считают Мери замечательным ловцом? На самом-то деле снитч она видит только если он крутится у неё под носом или случайно блеснёт в солнечных лучах. Летает хорошо? Ну да, хорошо. Но многие летают не хуже. В чем же дело?

– А что, если Мери попробует сыграть на твоей метле? – загорелся Бен. – Как ты на это смотришь, Мери?

Мери отвернулась. Кэти отвернулась в другую сторону. Ей совсем не хотелось отдавать Мери «Бешеную Палку». Она уже привыкла считать её своей метлой. Она уже забыла, что это школьная метла, что, по сути, любой может взять её.

– Давайте-ка, поменяйтесь мётлами! – воодушевился Бен. – Ну же, Кэти! Не жадничай. Ведь Мери давала тебе свой «Вихрь», когда понадобилось.

Кэти поморщилась: не по доброте душевной отдала тогда Мери свою метлу. А кроме того, справится ли она с её «Чокнутым Венчиком»? Однако…

Кэти протянула «Бешеную Палку» Бену. Тот взял метлу, окинул оценивающим взглядом и передал Мери. Кэти открыла было рот, чтобы предупредить: осторожно, «Бешеная Палка» капризна в управлении, – но, увидев выражение лица Мери, рот тут же захлопнула: да лети, тебе же хуже! Правда в последнюю минуту она испугалась: а вдруг Мери не справится с управлением и свалится с огромной высоты? Соперница, конечно, и обидчица, но нельзя же из-за какой-то ерунды допустить такое… Это ведь и убиться можно.

– Имей в виду: «Бешеная Палка» довольно неповоротлива. Она с запозданием откликается на управление и…

Мери даже не повернула головы. Она оттолкнулась и взлетела. Кэти плюнула с досады и взлетела тоже. Мери на «Бешеной Палке» с бешеной скоростью промчалась мимо остальных игроков и скрылась за облаками. Кэти и Бен переглянулись и рванули следом. Но Мери уже развернулась и с той же скоростью понеслась вниз. В нескольких метрах от земли она выровняла метлу и опять направила её вверх, но по более пологой траектории. Судя по всему, с управлением она освоилась. Кэти перевела дыхание и отвернулась, и тут что-то с силой ударило её в спину. К счастью, высота была небольшой, к тому же сказался опыт приземления на «Бешеной Палке» – ведь ни дня не прошло, чтобы Кэти не кувыркалась, пугая окружающих своими кульбитами.

Когда Кэти открыла глаза, над ней склонились несколько озабоченных лиц.

– Как ты? – спросил Питер.

Кэти приподнялась, села и помотала головой.

– Вроде ничего. Что это было – бладжер?

– Как же! Бладжер по имени Трэй! – зло выдохнул Питер.

Вокруг приземлялись остальные игроки. Растолкав всех, подошла Мери.

– Неплохая метёлка. Всего-то, завязанный узлом «Чистомет», а ты погляди!

– Трэй!

– Чего? – Мери сверху вниз глянула на Питера.

– Ты что, сдурела? Ты ж однажды убьёшь кого-нибудь!

– Ну, не кого-нибудь, а… – Мери ласково улыбнулась Кэти. – Ты мою метлу не сломала? Нет? А где Бен? Нужно сказать ему, кого он берёт в команду – неумёху, которая падает от малейшего тычка…

Кэти встала, не обращая внимания на боль в спине, в боку, плече, коленях… разве что живот не болел, – подобрала метлу и взлетела. Кэти сильно разозлилась на Мери и сгоряча решила отплатить той же монетой. Совесть была чиста: она предупредила, что «Бешеная Палка» с задержкой реагирует на управление. А что Мери не стала слушать – это теперь её проблемы.

Мери, по-прежнему, как приклеенная, моталась за Кэти. И Кэти предприняла опасный манёвр. На большой скорости она понеслась почти отвесно вниз. Мери, как и следовало ожидать, устремилась за ней. Земля быстро приближалась. На точно рассчитанной высоте Кэти выровняла метлу. Опытные ловцы завершали этот приём – финт Вронского – ещё ближе к земле, но Кэти учла неповоротливость метлы своей соперницы. Она была зла, конечно, но не настолько, чтобы вынудить Мери со всей дури вмазаться в землю. Достаточно будет… Бац! Да, этого вполне достаточно: «Бешеная Палка» извернулась вплотную к земле, добрый десяток метров проволокла своего седока по песку, и только после этого шлёпнулась на землю.

Мери поднялась, отплёвываясь и отряхиваясь, всклокоченная, с ободранными коленками, в разодранной мантии. Она отшвырнула метлу в сторону и, уперев руки в бока, пошла на Кэти, приземлившуюся неподалеку.

– Возьми свою метлу. Мне кажется, «Бешеная Палка» тебе не очень понравилась, – Кэти позволила себе улыбнуться, а хотелось расхохотаться: до того комично выглядело лицо Мери, вымазанное в земле, перекошенное от злости.

Тренировка закончилась сама собой. Мери увели в лазарет. А Кэти пришлось выслушать от Бена множество упрёков: и за опасный приём, и за своё падение, и за падение Мери. За Кэти вступился Питер: он был рядом с самого начала, всё видел и слышал, к тому же Мери он всегда недолюбливал.

На следующий день Бен опять настоял, чтобы Мери тренировалась на «Бешеной Палке». А перед Кэти на этот раз не стояла задача поймать снитч – нужно было тренировать ловца основного состава, а не выяснять, кто из них лучше. Вот и пришлось ей не играть ловцом, а изображать ловца, не ловить снитч, а издали наблюдать за его перемещениями. Правда, уворачиваться от Мери и пытаться самой спихнуть её с метлы приходилось по-настоящему.

До матча оставались считанные дни, и тренировались почти каждый вечер. Мери по-прежнему была не в восторге от идеи Бена, тренировалась она с заметной неохотой, и, как убедилась Кэти, к «Бешеной Палке» относилась с опаской.

Воскресное утро – утро матча – выдалось сереньким и дождливым. В такое утро не хочется вылезать из тёплой постели. Но в Большом Зале было шумно и весело. А сразу после завтрака, невзирая на мерзкую погоду, наползающий с озера туман, потянулись на стадион. Мало кто не захотел прийти сегодня на матч: встречались две самые сильные команды, игры между Слизерином и Гриффиндором всегда были интересными. И, хотя выигрывали обычно игроки в зелёной форме, гриффиндорцы оказывали отчаянное сопротивление и неизменно привлекали на свою сторону множество симпатий даже чужих факультетов.

Кэти, Алиса и Ребекка, закутавшись в плащи, заняли место на мокрой скамейке и, как и все, с нетерпением ожидали начала. С утра Кэти наведалась к Хагриду и забрала свою верную подружку, «Бешеную Палку», передала из рук в руки Бену Тровдену – капитану сборной. Было немного грустно: кто-то другой полетит на её метле, пока она сама сидит на трибуне. Но что поделаешь…

Однако матч всё не начинался. Мадам Хуч уже облетела стадион и давно стояла в центре поля возле ящика с мячами. Вокруг столпились и мокли под мелким противным дождиком игроки в красных и зелёных мантиях. Что же случилось?

– Смотри! – сзади перегнулся Марк. – Нет нашего ловца!

– Как – нет?! – подскочила Кэти. Она ещё раз пересчитала фигурки в красном. И правда, только шесть человек. И среди них нет ни одного с метлой необычной конструкции в руках. Бен о чём-то спорил с мадам Хуч. Наконец она нетерпеливо взмахнула рукой, объявляя начало игры. На трибунах засвистели, заорали. А Кэти, как и многие болельщики Гриффиндора, забеспокоилась: что же произошло? Почему нет Мери? Нигде не видно и её верных спутниц, Биб и Виталины. Наконец, не выдержав, Кэти вскочила и стала пробираться к выходу с трибун. По дороге к раздевалкам её чуть не сшиб с ног Мартин Адамс, запасной вратарь.

– Кэти! Кэти! Беги скорее! – задыхаясь выговорил он. – Смотри: начали без ловца. Бен пытался отсрочить матч, но мадам Хуч сейчас фантома…

Кэти махнула рукой: и так всё ясно, – и побежала дальше. В раздевалке она торопливо натянула форму, подвернула рукава – мантия была велика на два размера, схватила «Бешеную Палку» и выскочила под дождь.

Стадион будто взорвался овацией. Кэти не сразу сообразила, что это приветствуют её. Крики и аплодисменты заглушили голос комментатора, выкрикнувшего её имя. Она взлетела, нашла взглядом Бена; он, дождавшись наконец своего ловца, сразу повеселел. Питер Коннахт приветственно взмахнул битой. Кэти поднялась ещё выше и огляделась, отыскивая ловца Слизерина. Ни ловца, ни снитча видно не было. Дождик вроде прекратился, зато опустился туман. Кэти в растерянности полетала над стадионом и неожиданно чуть не врезалась в фигуру в зелёной форме. Натали Амифорд, ловец Слизерина, тоже беспомощно озиралась вокруг.

Ловцы ещё долго мотались между тучей и землёй, уворачиваясь от бладжеров, вдруг выныривающих из сгустившегося тумана, и пытаясь разглядеть хоть что-нибудь. Вдруг Натали рванула вверх. Кэти удивилась: неужели она что-то разглядела в серой хмари? – и помчалась следом. Но тут перед самым лицом её метнулся маленький золотой шарик. Она не успела опомниться, как снитч исчез. Натали возникла из тумана, как привидение, и тут же опять пропала. А перед Кэти снова мелькнул золотистый призрак с крылышками. Кэти подумала, что сегодня снитч ведет себя как-то странно, и вдруг ясно разглядела, что это не снитч, больше всего это похоже на маленькую птичку шарообразной формы, с золотым оперением. Кэти не поверила своим глазам: сниджет?! Откуда он тут взялся?!!

И всё-таки это был сниджет, и не один. Когда поблизости опять появилась Натали, Кэти окликнула её:

– Здесь сниджеты!

– Не говори глупостей. Откуда им тут взяться?

– Смотри! – Золотая птичка на мгновение зависла между ловцами. Натали инстинктивно рванулась к ней, но вовремя увидела, что Кэти права: это не снитч, это сниджет!

Ловцы вместе ещё раз облетели стадион и окончательно убедились: над стадионом носится целая стая сниджетов. Девочки переглянулись и так же, парой, подлетели к судье. Натали решительно обратилась к ней:

– Мадам Хуч! Необходимо остановить игру! Над полем сниджеты!

Мадам Хуч не сразу поняла, что от неё требуется. Когда поняла, чего от неё добиваются ловцы, – не поверила. В конце концов Кэти и Натали убедили её объявить перерыв по техническим причинам. К тому же туман сгустился ещё сильнее: Кэти вытянула руку и не увидела своих пальцев – казалось, рука по локоть погрузилась в молоко.

Убедившись, что все игроки благополучно приземлились, мадам Хуч отправилась на поиски МакГонагал. Дамблдор, как это часто бывало, опять отсутствовал. И обязанности директора Хогвартса исполняла его заместитель, профессор трансфигурации.

Теперь пришлось убеждать её, что это не шутка, что они не врут, не сочиняют, и им не привиделось: над стадионом действительно летает стая сниджетов.

К счастью, опять пошёл дождь. Счастье было, конечно, весьма сомнительного свойства. Но пелена тумана поредела, воздух над землей опять стал прозрачным, и теперь те, кто обладал даром видеть, могли отчетливо разглядеть над стадионом стайку золотистых птичек. Тут же была объявлена операция по спасению сниджетов, с трибун спустились все ловцы всех команд всех факультетов. К ним присоединились несколько взрослых, обладающих нужными способностями: мадам Хуч, Флитвик, мадам Пинс (которая ради такого случая сняла очки) и сама МакГонагал. Профессор Граббли-Планк притащила десяток ловушек для сниджетов. Они представляли собой плетёные из гибких веток бутыли с широкими горлышками, заколдованными так, что внутрь попасть было несложно, а вот выбраться обратно – весьма проблематично. Граббли-Планк проинструктировала студентов:

– Осторожно обращайтесь с ловушками, чтобы не угодить внутрь. Чтобы вылезти обратно, нужно применить особое заклинание, а я его не помню. В общем, постарайтесь туда не забираться.

Кэти удивилась: как можно забраться в корзинку, размером чуть больше ведра?

А тем временем профессор Флитвик уже принялся за дело, подав пример остальным «спасателям». Он поднял над головой палочку и выкрикнул фальцетом:

– Акцио сниджет! – После ещё двух попыток ближайший сниджет оказался наконец в ловушке.

Кэти и Натали охотились на сниджетов, поднявшись в воздух. Причем Кэти палочка не понадобилась. А её акциопоражало разом двух, а то и трёх сниджетов, очутившихся поблизости.

Зрители поддерживали ловцов громкими криками. Им понравилась новая забава. Однажды, правда, пришлось её прервать: Финбоу, третьекурсник Гриффиндора, ухитрился-таки попасть в ловушку. И Кэти убедилась, что это в самом деле возможно. Трудно объяснить, как здоровенный парень уместился в сравнительно небольшой плетёнке, однако это было так. Профессору Флитвику пришлось отвлечься, чтобы поколдовать над неудачливым охотником за сниджетами.

Часа через два последняя дюжина сниджетов перекочевала в корзинки, и Хагрид унёс их. Посовещавшись с МакГонагал, мадам Хуч продлила перерыв, и все: и зрители, и игроки, – отправились обедать.

Игру продолжили во второй половине дня. Туман развеялся окончательно, сыпал мелкий дождик. Видимость восстановилась, хоть и оставляла желать лучшего.

Натали Амифорд оказалась отличным ловцом. Положение не раз спасал только вовремя отбитый загонщиком Гриффиндора бладжер. Впрочем, и Кэти нередко приходилось прерывать атаку то из-за бладжера, то из-за Натали – она мастерски выполняла приёмы, отвлекающие ловца соперников. Кэти впервые довелось участвовать в игре, когда ловцы выступали на равных: способности у обеих великолепные; в мастерстве, правда, Кэти немного уступала, зато метла Натали чуть-чуть проигрывала в скорости.

Наверное, именно из-за того, что ловцы стоили друг друга, игра затянулась, снитч был пойман только в сумерках. К тому времени не только игроки – устали и зрители. Каждый заброшенный квоффл сопровождался всё более вялой реакцией трибун. Самые азартные болельщики поникли и, свернув свои транспаранты, отложив барабаны и трещотки, отделывались жидкими аплодисментами. Всё внимание было устремлено на ловцов: лишь от них зависело, когда закончится матч. И хоть небольшой разрыв в счёте позволял с поимкой снитча выиграть как одной, так и другой команде, болельщики желали только одного: чтобы этот несчастный снитч был уж наконец пойман. А кто его поймает: Кэти или Натали, кто выиграет: Гриффиндор или Слизерин, – было уже всё равно.