Кайдор. Обратный попаданец

Эпилог: Наследие

Пятнадцать лет, прошедших с того момента, как решение остаться окончательно укоренилось в душе Алексея Петрова, промчались как один насыщенный, светлый день. Они наполнили его жизнь не шумом великих открытий или магических свершений, а глубинным, тихим счастьем бытия. Он наблюдал, как его сыновья, Саша и Ваня, превращаются из озорных мальчишек в юношей, уверенно прокладывающих свои пути в этом мире.

Старший, Саша, всё ярче проявлял ту самую искру, что когда-то зажглась в его отце. Его пристрастие к точным наукам, к логике мироздания, выраженной языком формул, переросло в осознанное стремление. После окончания школы, к гордости и глубокой радости Алексея, сын без колебаний выбрал ту же стезю – инженерное дело, исследование материалов. Он поступил в тот же университет, что и отец, его целеустремлённость и упорный, аналитический ум были словно отражением амбиций и настойчивости самого Алексея в юности.

Видеть, как Саша погружается в проекты с тем же сосредоточенным блеском в глазах, обсуждает сложности и открытия – это наполняло Алексея особым, тёплым чувством преемственности и отцовской гордости. Он поддерживал сына всем, чем мог – советом, опытом, тихой уверенностью в его силах, радуясь каждому его успеху как своему собственному.

Младший же, Ваня, пошёл совершенно иной дорогой, раскрыв в себе удивительный дар, унаследованный от матери. Его неуёмная фантазия, способность видеть истории в самых обыденных вещах, нашли выход в журналистике. Но очень скоро стало ясно, что его истинное призвание – не просто репортажи, а создание миров. Из-под его пера выходили не просто рассказы, а целые вселенные, наполненные фантастическими существами, захватывающими приключениями и удивительно глубокими, порой философскими размышлениями, замаскированными под приключенческий антураж.

Читая эти истории, Алексей испытывал восторг. Они напоминали ему о безграничности творческой энергии Анны, о том уникальном видении мира, которым обладал его младший сын. В этих текстах жила частичка магии – не та, что управляла стихиями, а та, что оживляла воображение, заставляла сердце биться чаще. Алексей с восхищением наблюдал, как Ваня превращает полёт своей фантазии в нечто осязаемое и прекрасное.

Сам Алексей жил в состоянии глубокого, почти невозмутимого покоя. Его счастье зиждилось не на грандиозных свершениях, а на простых, бесценных моментах: утренний кофе с Анной, их тихие разговоры вечером после работы, семейные ужины с шутками Саши и новыми историями Вани, редкие, но такие душевные визиты Марии, всё так же смотрящей на него с безграничной любовью. Он научился ценить эту тихую гармонию, это ощущение дома, как величайшее сокровище.

Магия его прошлой жизни, некогда всепоглощающая сила, превратилась в далёкое, почти призрачное воспоминание, словно сон после пробуждения. Практически стёрся из памяти и образ той самой Книги Врат, над которой он бился столько лет и которую когда-то упокоил в пыльных недрах городской библиотеки. Она казалась страницей из другой, давно закрытой книги его жизни.

То утро начиналось как любое другое. Лучи солнца пробивались сквозь шторы, Анна накрывала на стол завтрак, Алексей просматривал новости на планшете. Тишину мирного утра разорвал резкий, настойчивый звонок телефона. Алексей поднял трубку, и его спокойствие мгновенно испарилось, уступив место ледяному предчувствию. В трубке звучал взволнованный, дрожащий от сдерживаемых слёз голос девушки Саши.

— Алексей Петрович… Он… Он пропал, — вырвалось у неё, и в этом отчаянном шёпоте слышалась всепоглощающая тревога. — Я не знаю, где он… Ничего не понимаю…

Сердце Алексея сжалось, как в тисках. Он заставил себя дышать ровно, голосом, который старался звучать спокойно и ободряюще:

— Успокойся, Катя. Соберись. Расскажи всё по порядку. Что случилось? Когда ты его видела последний раз?

Девушка, всхлипывая, начала рассказ. Всё было обычным позавчера вечером. Они вместе смотрели новый фантастический фильм – яркий, динамичный, о межзвёздных путешествиях и невероятных мирах. Обсуждали его потом, смеялись, строили предположения. Ничто не предвещало беды. Утром, проснувшись, она обнаружила на тумбочке записку:

«Я буду в библиотеке, вернусь поздно вечером. Не волнуйся».

Вечер наступил, а Саши не было. Телефон не отвечал – выключен или вне зоны действия. Сообщений – ноль. Беспокойство Кати, сначала лёгкое, к ночи переросло в панику. Она не сомкнула глаз.

— Я помнила, он иногда засиживался в той старой городской библиотеке, знаете, возле парка? — продолжала Катя, голос её дрожал. — Я ждала открытия, первая зашла… И увидела его машину на парковке! Она стоит тут, на парковке! Я обрадовалась, думала, он внутри… Но… — В её голосе послышались сдавленные рыдания. — Его нет! Нигде! А его вещи… телефон, ключи… лежат на столе в читальном зале! Как будто… как будто он испарился!

Алексей слушал, и в его сознании, словно грозовая туча, начало сгущаться страшное, невероятное подозрение. Оно било током по нервам, заставляя кровь стынуть в жилах.

— Я сейчас приеду туда. А ты иди к нам домой, — сказал он твёрдо, хотя внутри всё сжалось в комок. — Всё будет в порядке. Я разберусь.

Анна, услышав отрывки разговора, смотрела на мужа с нарастающей тревогой, но в её глазах читалось безоговорочное доверие. Она лишь молча кивнула, когда он, накинув куртку, уже направлялся к двери.

Дорога до библиотеки заняла считанные минуты, которые показались вечностью. Машина Саши действительно стояла на парковке. Вид знакомого автомобиля, такого пустого и безмолвного, усилил леденящий холод в груди Алексея. Он вошёл в здание, и привычный запах книжной пыли и тишины теперь казался зловещим. Подошёл к стойке, где дежурила та же пожилая библиотекарь, что и много лет назад, её лицо было озабоченным.

— Добрый день, — начал Алексей, стараясь говорить ровно. — Меня зовут Алексей Петров. Я отец Александра… Саши. Его девушка…

— Ах, да, да! — библиотекарь встрепенулась, узнав его. — Ваш сын… Он был здесь вчера, довольно долго. Очень внимательный молодой человек. Помню, он часто в старом фонде копается… А потом… просто исчез. Девушка его утром приходила, я ей вещи его показала. Ключи, телефон… — Она покачала головой, в глазах читалось искреннее беспокойство. — Странно всё это. Может, вам в полицию? Я не знаю, что и думать…

— Мы обязательно обратимся, — автоматически ответил Алексей. — Покажите мне, пожалуйста, где лежат его вещи.

Она провела его к столу в читальном зале. На нём лежали ключи от машины, смартфон в чёрном чехле, потрёпанный блокнот с техническими заметками Саши. Алексей взял в руки телефон – разряжен и выключен. Ключи холодно блестели. Эти вещи… их просто так не оставляют. Его сын не был человеком, способным на безрассудство или забывчивость.

В голове Алексея, преодолевая сопротивление разума, с ужасающей ясностью выкристаллизовывалась единственная возможная, невероятная причина.

«Книга.»

Сердце бешено колотилось, ноги стали ватными. Он заставил себя двигаться, шаг за шагом, словно плывя против мощного течения, направляясь в дальний угол библиотеки, к тем самым стеллажам старого фонда. Воздух здесь был гуще, пыль висела в лучах света из высокого окна. Он подошёл к массивному шкафу, к той самой полке… И замер.

На полу, у самого низа стеллажа, лежала небольшая кучка пепла. Светло-серая, мелкодисперсная. Рядом не было ни окурка, ни следов огня. Только этот странный пепел, будто высыпавшийся изнутри. Алексей медленно опустился на корточки, его взгляд скользнул по корешкам книг на той самой полке. Между толстым томом городской хроники и сборником указов зиял явный, узкий промежуток. Пустота. Книги Врат там не было.

Он не стал трогать пепел. Просто сидел на корточках, глядя на это серое пятнышко, на пустующее место на полке. Картина сложилась с леденящей ясностью. Саша, с его пытливым умом, любовью к старым фолиантам и… с острым порывом что-то изменить в своей жизни в последнее время, о котором он как-то обмолвился – и всё это после того самого фантастического фильма о путешествиях.

Книга, дремавшая десятилетиями, почувствовала этот искренний, жгучий импульс души, жаждущей иного пути, иного мира. Она откликнулась. Она активировалась в его руках. И увела его туда, куда когда-то так отчаянно стремился сам Архимаг Кайдор.

В библиотеке стояла гробовая тишина. Алексей поднялся. Он подошёл к окну, глядя на обычный городской пейзаж – машины, людей, серое небо. Грусть, глубокая и неизбывная, смешивалась в его душе с каким-то странным, горьким облегчением и… пониманием.

Он мысленно обратился к сыну, к тому, кто теперь должен был быть в мире магии:

«Надеюсь, ты найдёшь там своё счастье, сын… Как когда-то я нашёл своё здесь.»

Он повернулся и медленно пошёл прочь от стеллажа, от пепла, от безмолвного свидетельства круговорота судьбы. У него был дом. Жена. Сын, чьи миры рождались здесь и сейчас. И это было его настоящим, его вечным теперь домом.

Дорога сына лежала в иные дали, и он мог лишь верить, что та магия, которая когда-то была его всем, теперь подарит его сыну ту же полноту бытия, какую Алексей Петров обрёл в мире без неё.

От автора:

Дорогой читатель, дочитавший до конца этой главы! Ваше внимание к моему рассказу – бесценно. Если она подарила вам эмоции, пожалуйста, отметьте это лайком! ❤️

Каждый такой знак вашего одобрения для меня – как лучик солнца.

Он напоминает, зачем я пишу, и заряжает на продолжение этой истории.

Искренне желаю вам в ответ море позитива, отменного здоровья и порцию самого вкусного мороженого!

С благодарностью к Вам, автор VMash.