«Мне нужна вода и еда», – из последних сил передала свои мысли Катрин.

Самка Ао кинула ей флягу. Катрин откупорила деревянную затычку и, не обращая внимания противный на запах, присосалась к горлышку.

«Еду принесём через час, закрывайся и никому не открывай».

Пошатываясь, Катрин последовала совету и закрыла тяжёлую дверь на засов. Упав на кровать, она закрыла глаза и не открывала их, пока в дверь не начали ломиться. Судя по количеству голосов, в комнату пытались прорваться десятки, а может, и сотни Ао. Серии неритмичных ударов, рёв, который больше походил на животный, чем на человеческий, – всё это наводило смертельный ужас на обессиленную девочку.

Дверь была тяжёлой и выглядела довольно крепкой, но с каждым новым ударом в стороны разлетались клубы пыли, точно выбивали ковёр, а уставшие ржавые петли издавали нервный скрип. Катрин пыталась подслушать мысли Ао, найти среди них своих новых знакомых, но там было пусто. Те, кто находился по ту сторону, бездумно желали лишь одного – немедленно лишить Катрин жизни, забрать её всю, до последней капли. Девочка была так слаба и напугана, что просто забилась в угол и поджала ноги к груди.

«Что мне делать? Что делать? Я не хочу умирать!» – кричала она беззвучно, и голос-помощник услышал её.

«Хватай книгу, там должно быть заклинание блокировки, скорее!»

Парализованная страхом маленькая ведьма не могла встать. Она боялась, что в любой момент дверь разнесут в щепки или петли не выдержат, и толпа ворвётся внутрь. Глаза машинально искали другой выход, но его не существовало.

«У тебя мало времени, нужно встать прямо сейчас и поставить блок. Давай!»

Это подействовало. Катрин вспомнила, как в прошлый раз голос предсказал на несколько ходов вперёд – он как будто видел будущее.

Девочка достала книгу и, судорожно листая страницы и заминая их, наткнулась на картинку с замко́м. Ситуация была один в один как со снятием блокировки. Нужно было нанести кровавый символ. Девочка немедля схватилась за серп и полоснула себя по руке, слегка перестаравшись от волнения. Глубокий порез распустил кожу, точно спелый фрукт, и из раны потекла горячая красная жидкость. Катрин подскочила к двери и принялась перерисовывать символ. Линии получались неровными, так как в дверь постоянно били. Самое важное, что поняла маленькая ведьма, это то, что линии не должны прерываться. Благо крови было столько, что Катрин наносила на «полотно» жирный слой, прекрасно заполняющий все пробелы. Как только символ замкнулся, дверь словно обросла доспехами. Она явно прибавила в весе и толщине, удары стали глухими, словно в неё били подушкой.

Катрин тяжело выдохнула: мир поплыл у неё перед глазами. Уронив книгу на пол, на ватных ногах она дошла до импровизированной кровати и, не перевязав рану, рухнула на матрас и отключилась.

Снов не было. Катрин просто провалилась в темноту и не выходила оттуда, казалось, целую вечность. Когда силы были полностью восстановлены, девочка открыла слипшиеся глаза и лежала, вспоминая, кто она и где находится. Что-то тяжёлое придавило её руку к кровати. Катрин повернула голову и увидела манускрипт, который был раскрыт, а его страницы плотно прилегали к тому месту, где Катрин разрезала кожу, чтобы нарисовать блокирующий символ.

«Разве я не уронила книгу?»

Девочка убрала её в сторону и взглянула на свою ладонь. Та выглядела неважно – слегка посинела и даже усохла. Удивительно было, что вокруг пореза совсем не было крови. Рука выглядела идеально чистой, словно её промыли или всё слизал невидимый зверь.

«Вот чёрт, да ты сама сюда приползла», – Катрин смотрела на закрытую книгу, которую абсолютно точно выронила перед тем, как упасть на кровать и забыться во сне.

«Наконец-то ты проснулась!» – раздалось в голове.

«Долго я спала?» – Катрин забыла про книгу, обрадовавшись тому, что её одиночество было недолгим.

«Почти три дня. Дверь можно открывать».

Катрин с сомнением посмотрела на дверь и на кровавый символ, который уже почернел.

«Три дня. Целая вечность. А если сюда ворвутся Ао?»

«Не ворвутся. Большинство сейчас на охоте. Твоя переводчица придёт с минуты на минуту».

Девочка медленно встала на ноги, которые с непривычки на́чало покалывать. Пошатываясь, она шаг за шагом добралась до двери и, припав к ней ухом, прислушалась: тишина.

Чтобы разомкнуть символ, Катрин поскребла ногтем кровавую линию, и, когда она прервалась, тот осыпался вниз темным порошком. Сняв засов и осторожно потянув за ручку, Катрин медленно открыла дверь – в нос тут же ударил тошнотворный запах канализации. Она осторожно вышла. В тоннеле не было ни души. С внешней стороны двери кровавыми лохмотьями свисали куски изодранного полотна. Помимо вмятин от ударов виднелись глубокие шрамы на дереве, оставленные ногтями и зубами Ао.

Из-за угла показался свет и послышались шаги. Через несколько минут появилась смуглая раскосая самка Ао. Судя по лицу, она была крайне удивлена.

«Ты одна?» – спросила Катрин.

«Да. Остальные на охоте».

Выходит, голос в голове снова сделал точный прогноз. Интересно, как далеко в будущее он может заглянуть?

«Я была уверена, что ты умерла», – передала свои мысли Ао.

«Думаю, так и было».

«Выглядишь теперь не лучше нас. Если бы не твоя энергия и волосы, я приняла бы тебя за свою».

Катрин промолчала. Должно быть, она сильно исхудала – даже без зеркала это было понятно.

«Я приходила каждый день. Стучала и звала тебя, но ты не открывала. Твоя еда уже испортилась, её пришлось выкинуть. А мне снова нужна энергия».

«Притормози! – Катрин впустила раскосую в комнату. – Мне плевать, что еда испортилась. Если я не поем, ты ничего не получишь. Но и этого мало. Ты поможешь мне с переводом, как мы и договорились, и только потом я дам тебе немного своей силы».

Ао недовольно кивнула, затем протянула Катрин флягу с водой и ушла. Маленькая ведьма закрыла дверь и села на кровать. Восстановившаяся энергия хотя и воскресила её, но без еды она долго не протянет. Осушая флягу, Катрин принялась изучать картинки в книжке, выбирая, с чего начать перевод.

«Вереск выбрался отсюда, перевоплотившись в другого человека. Неужели только так можно вернуться домой, к Вере?»

«Ты не сможешь провести этот ритуал. У тебя нет ни опыта, ни должной поддержки. Любой посетитель рынка оторвёт тебе руки и размажет по стенке, если ты осмелишься напасть на него. Кроме того, тебя разыскивают Закат и стража рынка. Тебе не выбраться без помощи Веры. А теперь тебе вообще не выбраться из этого подземелья. Как ты собираешься действовать дальше?» – спросил голос.

«Ао сделают то, что я им скажу, если расплачиваться с ними. Так делал Вереск».

«У Вереска были запасы консервированной энергии, которые он разбросал по всему рынку. Он годами копил их. Люди сами приводили к нему жертвы. А чем собираешься платить ты?»

«Своей энергией. Я буду консервировать её».

«Как считаешь, надолго тебя хватит?»

«Других вариантов у меня нет».

«Ты сама загнала себя в эти условия, а всё потому, что ты никогда не слушаешь, что тебе говорят, специально делаешь наперекор! Это, конечно, хорошо, что у тебя есть характер, но чаще всего именно он является причиной твоих неприятностей».

«Да кто ты вообще? Откуда взялся в моей голове и что тебе нужно?» – не выдержала Катрин.

«Я посланник твоей матери».

«Моей матери? – девочка была в замешательстве. – А кто?…»

Катрин стеснялась спросить, она чувствовала себя невероятно глупо. Но этот вопрос мучил её уже некоторое время. Голос опередил её:

«Твоя мать – Вера, она ужасно беспокоится за тебя. Ты же понимаешь это?»

«Я? Да. Наверно, ты прав. Я…»

Что-то не сходилось, смущало девочку. Это слово – мать. Нет, сомнений быть не могло, Вера – близкий человек, самый близкий из всех. Но разве она её мать? Разве она была рядом с Катрин все эти годы? Вынашивала её девять месяцев, а потом дала имя? С другой стороны, если не она, то кто тогда? Разве был кто-то ещё? Это какая-то ерунда. Почему она сомневается? Почему всё как в тумане?

«Вера очень любит тебя и делает всё, чтобы помочь, ты должна это ценить», – настаивал голос, когда Катрин начала сомневаться и замолчала.

«Но если Вера – моя мама, то почему я называю её по имени?» – этот вопрос Катрин постаралась задать глубоко в душе, там, где голос не достал бы.

«Тебе сто́ит просить денег у Ао за свою энергию. Ими ты сможешь расплатиться в гостинице, сможешь уйти отсюда», – сменил тему помощник Веры.

«Да, ты прав. Я потребую плату, но сначала я хочу узнать как можно больше об этой чёртовой книге! Из-за неё я оказалась здесь и не могу вернуться домой! К тому же мне кажется, что я смогу найти несколько полезных вещей для себя, да и Вера будет только рада, если я сделаю часть перевода…»

Когда Ао пришла, Катрин лежала в полудрёме на сундуках и старалась снова не провалиться в сон. Из той еды, которую принесла раскосая, Катрин смогла узнать только хлеб. Всё остальное представляло какую-то смесь продуктов, а может, и не продуктов вовсе. Каша выглядела неаппетитно, но девочке было плевать. Кажется, она даже вкуса не почувствовала.

Покончив с едой, Катрин раскрыла перед Ао книгу на той странице, которая интересовала её в первую очередь:

«Что здесь написано?»

Ао немедленно начала читать. Было видно, как трясутся её руки от нетерпения:

«Заклинание „Берсерк“. Человек, к которому применено это заклинание, теряет контроль над собой. Он впадает в слепую ярость и бросается на всех подряд с целью убить – неважно друг это или враг. Время действия ограничено: не более суток. Снимается блокирующим заклинанием или отваром из лунных грибов. К применению запрещено».

«Интересно. Что для этого нужно?»

Ао неуверенно посмотрела на Катрин. В её взгляде читался вопрос: «Ты серьёзно?», но Катрин не обращала на это внимания. Сглотнув, смуглянка начала рассказывать, как использовать заклинание, а Катрин записывала следом за ней. Тем временем еда в желудке девочки переваривалась, и с каждой минутой она чувствовала себя лучше и живее.

«Следующее, – сказала Катрин и начала листать книгу, – это!»

Она указала пальцем на картинку, где была изображена душа, выходящая из тела.

«Заклинание „Поход“, – прочла Ао. – Блуждание духа, отделённого от тела. Нематериальный дух не ограничен в движении. Может проходить сквозь любые физические препятствия: стены, потолки, полы, деревья, воду и так далее. Поход отнимает много энергии».

Катрин старательно записывала каждое слово. Ещё никогда ей не было так интересно делать конспекты и учиться: это не собирание дурацких корней и болотных цветов. Ао продолжала читать:

«Чем дальше дух от тела, тем больше энергии ему требуется для поддержания сил. Дух может быть обнаружен медиумом, он также легко попадает в ловушки душ. Тело живёт без духа до тех пор, пока не иссякнет жизненная энергия. Дух не может пользоваться порталами и не имеет энергетической оснастки, он способен только наблюдать и слушать».

Как и после первого заклинания здесь стояло примечание: разрешено, если не нарушает местных законов. И снова Катрин занесла в блокнот все детали.

«Теперь давай разберёмся с консервацией».

«Нет! Сперва дай мне энергию!»

«Мы не закончили!»

«Нет. Закончили!» – Ао вскочила с сундука и захлопнула книгу.

Катрин восприняла это как вызов, и внутри неё начала закипать восстановленная энергия. Глаза у девочки полыхнули злобой, но Ао была невозмутима. Катрин сжала кулаки, и воздух в помещении стал меняться. С каменных стен посыпалась пыль, а масляные лампы замигали словно электрические. Катрин встала. Она чувствовала силу внутри себя и могла легко разорвать ерепенившуюся худышку Ао, но та по-прежнему не подчинялась:

«Убьёшь меня – и никто не поможет прочесть твою проклятую книгу, а сама ты загнёшься здесь от голода, потому что тебе никогда не выбраться из канализации самостоятельно! Ваши чёртовы порталы здесь не работают, уж я это точно знаю! Заблудишься – и тебя порвут на части мои братья, можешь быть уверена!»

Доводы подействовали. Катрин понимала, что Ао права, и она действительно является заложницей ситуации. Спорить было бессмысленно. Буря начала стихать: воздух разрядился, а мебель застыла на месте, свет снова горел, как и прежде. Катрин протянула Ао свою руку, посмотрев в её глаза с нескрываемой ненавистью.

Несмотря на страх перед маленькой ведьмой, женщина сорвалась с места и, больно вцепившись в запястье девочки, начала поглощать её жизненные силы. Катрин обмякла. Она уже не чувствовала себя такой же бесстрашной и всемогущей, как минуту назад. Ей снова требовался отдых. Закончив, Ао ушла, пообещав вернуться через сутки. Катрин закрыла за ней дверь и, достав серп, рассекла себе два пальца. Она хотела заплакать от боли и отчаянья, но, кажется, забыла, как это делается. Нарисовав на двери защитный символ, Катрин легла на матрас, предварительно спрятав книгу в сундук, чтобы та снова не пришла на запах крови.

Чёрт, кажется, все хотели только одного – сожрать Катрин с потрохами. С этой мыслью, а ещё с мыслью от том, что Вера является её мамой, девочка и уснула.

* * *

Катрин уже несколько раз пыталась создать временный портал, но все попытки были тщетными. Эта проклятая Ао была права.

«Как я смогла сделать это в Гильдии Заката? И почему портал в их логове тоже действующий? – мысленно рассуждала Катрин, водя при этом по песку на полу каким-то металлическим прутиком, который нашла на столе. – Возможно, на рынке есть места, где законы порталов не работают… Логово Заката не просто так обосновалось в этом сарае. Видимо, это была мёртвая зона, проплешина в этом проклятом рынке – что-то вроде нашего стадиона, где можно спокойно пить и курить, не опасаясь полиции и преподов».

Последняя мысль была такой внезапной и странной, что Катрин на секунду подумала, что заснула.

«Стадион? Преподы? Что вообще всё это значит? Откуда эти мысли в моей голове? С кем я постоянно разговариваю?» – она похлопала себя по щекам, стараясь прогнать лишние мысли прочь.

Вся эта телепатическая болтовня плохо сказывалась на психическом здоровье девочки: она чувствовала, как её личность распадается на несколько и начинала бояться, что теряет связь с реальностью. Собрав волю в кулак, она решила сосредоточиться на самом важном:

«Как жаль, что я не знаю, где ещё есть подобные зоны…»

Катрин была подавлена как никогда, но не спешила сдаваться. У неё была цель – выжить. Эта цель держала её в тонусе. Теперь составление плана побега стало её главным занятием, помимо чтения книги и сна.

Следующая их встреча с переводчицей была самой короткой. Катрин занесла в свой блокнот всего одно заклинание, одно из самых важных по её мнению – консервация энергии. Меньше всего на свете Катрин хотела, чтобы Ао снова подходила к ней и питалась её энергией напрямую. Поэтому несколько дней было посвящено тому, чтобы научиться консервировать свою жизненную силу по баночкам и пробирочкам, которые водились в жилище Вереска в бесчисленном количестве.

Когда Ао пришла к Катрин для очередного занятия, ведьма не открыла ей дверь. Раскосая стучала, звала девочку мыслями и голосом, но всё напрасно. На двери стояла печать, и пройти её такому паразиту, как Ао было не под силу. Привыкшая к регулярной кормёжке, Ао была не в восторге от того, что сегодня ей придётся посидеть на диете, поэтому она проторчала под дверью около двух часов, тщетно пытаясь попасть к девочке. Сородичи уже перестали делиться с ней добычей, из-за её «сделки» с Катрин, присутствие которой под землей постоянно раздражало обоняние осевших там паразитов. Поэтому выбор был невелик: либо ждать, либо выходить на охоту. Она сама загнала себя в эти рамки, и нужно было как-то приспосабливаться.

«Откроешь рано или поздно. Без еды тебе долго не протянуть!» – рявкнула на своём языке раскосая и, не оставив еду на пороге, отправилась восвояси.

Ао уверенно вышагивала по плохо освещённым тоннелям, не глядя под ноги и интуитивно поворачивая на развилках. С разных сторон до неё доносились голоса сородичей и других залётных гостей канализации, но она не обращала на них внимания, как и на крыс, царапающих и грызущих что-то по углам. Давно привыкшая ко всем этим звукам, самка Ао легко распознавала любой посторонний шорох в этом мраке и не переживала о том, что кто-то может незаметно напасть на неё или попытаться преследовать. Но она даже не подозревала, что всего в шаге от неё находится бестелесное существо, которое следует за ней по пятам.

Ао нервно, слегка подпрыгивая, словно на пятках у неё выросли пружины, прошла весь путь от убежища до кладовки, где хранилась провизия. Еда, предназначенная для маленькой ведьмы, была разложена на те же места, откуда её достали несколько часов назад. Затем раскосая вышла из помещения, повесив на дверь огромный амбарный замок. Не самая лучшая защита, но воровать бы всё равно никто не стал. Ао относились к обычной еде спокойно, их мало волновали её вкус и полезные свойства. Достаточно было того, что пища поддерживает некоторые важные для иммунитета функции, но в целом она не насыщала и была бесполезна. Ао ели лишь при острой необходимости. Они могли существовать, только поддерживая необходимый запас живой энергии, которую их тело вырабатывало слабо. С каждым годом жизни их тела́ требовали всё больше энергии, а так как сам организм вырабатывать её переставал, единственным вариантом было отнимать энергию у людей. Обычно Ао умирали в том возрасте, когда люди только начинают отрываться от родителей и достигают полной физической зрелости – поэтому для раскосой важно было держать Катрин на привязи: она была её билетом в старость. И Ао сделает всё, чтобы девчонка делилась с ней своей силой.

«Налево, ещё раз налево, прямо, направо, налево. Что это за мешки? Стоп. Нужно было два раза направо, затем выступ. Чёрт, я запуталась».

Дух Катрин пытался вернуться к телу. Сегодня она сотворила своё первое заклинание, которое разделило её на телесное и бестелесное. Девочка была в восторге, что у неё получилось, причём с первого раза.

«Вот бы раньше можно было так!»

Катрин мечтала, что как только этот кошмар закончится и она вернётся в родной город, то она обязательно будет пользоваться этим заклинанием в личных целях. Девочке кружили голову новые возможности, и ей не терпелось воспользоваться ими не только в целях самозащиты и выживания.

Мрак подземных тоннелей больше не был проблемой. Ещё бы! Даже стены теперь не препятствие. Единственной проблемой были направления. В канализации нельзя ориентироваться на север или юг, здесь нет указателей, нет деревьев, звёзд и мха. Даже если бы Катрин пошла напрямую через стены, она долго блуждала бы по тоннелям, так и не найдя свою комнату. Девочка вернулась к двери кладовой и начала заново. Очень много поворотов и очень мало света. В итоге она снова повернула не в том месте и почувствовала, что внутри начала зарождаться паника.

– Этот был слишком больной, – голос прозвучал так внезапно, что Катрин подпрыгнула на месте.

Она обернулась в тот момент, когда двое Ао уже наступали ей на ноги. Девочка взвизгнула, но голос её раздался не из призрачного рта. Он послышался где-то неподалёку и эхом пролетел по коридорам.

– Там что, уже делят эту маленькую сучку? Без нас? – раздражённо произнёс второй Ао.

Катрин удивилась тому, что они разговаривают на её родном языке. Было так странно, что среди паразитов тоже есть иностранцы. Эти двое в лучших традициях фильмов про привидения прошли сквозь девочку и устремились на шум. Шокированная Катрин с минуту стояла, приходя в себя. Только что два живых существа буквально прошли сквозь неё. Такого «интима» она ещё не испытывала. Она тяжело дышала, но дыхание это производило тело – дух же Катрин был абсолютно инертным. Она слышала, как Ао пробираются через тоннели, и устремилась за ними, стараясь догнать.

«Лево-лево-право-прямо-право-лево», – проговаривала про себя девочка.

Ао передвигались быстро. Чувствовалось, что голод придавал им сил, но отключал все мыслительные процессы. Катрин не заметила, как перешла на бег, но тем лучше. Энергия заканчивалась, ей срочно нужно было вернуться. Она выдохнула с облегчением, когда впереди показалась знакомая дверь. Несмотря на то что дверь была заперта и никого из сородичей рядом не было, двое Ао молотили в неё руками и ногами, громко крича, что их незаслуженно кинули. Они отбили плечи и ноги до крови, прежде чем до их поражённого голодом мозга дошло, что на входе стоит защитная печать и тратить силы глупо. Устав, они вернулись в тоннель, нелестно отзываясь по пути о своих сородичах.

Катрин тоже не смогла пройти сквозь печать. Чтобы проникнуть внутрь, она была вынуждена пройти через смежные помещения, в которых Ао хранили какой-то хлам.

После «Похода» девочка не вставала ещё сутки, восстанавливая силы. Голос-помощник куда-то исчез. Видимо, у него были и другие дела. Поэтому Катрин сама следила за тем, чтобы не пропустить приход переводчицы. В последний её визит Катрин потребовала двойную порцию еды и в два раза больше работы с текстом.

Смуглая Ао не сопротивлялась. Она снова выглядела ужасно. Тело её исхудало, волосы выпали. Она хотела накричать на Катрин, но вовремя одумалась и подчинилась всем её требованиям, за что была награждена консервированной энергией – Катрин сделала свой первый запас. Было омерзительно распихивать свою жизнь по стекляшкам, но это было куда легче, чем передавать её напрямую.

Новые заклинания, зелья и привороты поражали своими возможностями. Иногда Катрин думала, что к ней попала книга, способная сделать из неё подобие бога.

«И как они умудрились проворонить её?» – удивлялась она каждый раз, когда Ао расшифровывала кусочек текста.

Катрин немного набралась сил и была готова к тому, чтобы совершить свою первую вылазку. Но ей необходимо было позаботиться о самообороне. Серп, конечно, мог помочь остановить одного «дохляка» в случае внезапного столкновения. Но что, если их будет двое? Или трое? Или целая толпа?

Девочка зазубрила несколько заклинаний, выбрав наименее сложные. Эффективность их, конечно, была под вопросом, так как энергии всегда не хватало. Она жила вполсилы, будто сложный инструмент, работающий от электричества и запитанный от полудохлой сети, но нужно было действовать. Прежде чем покинуть комнату, Катрин нарисовала новую блокирующую печать, оставив незавершённым лишь небольшой участок, который в случае внезапного возвращения и погони она сможет дорисовать за несколько секунд.

Выйдя за дверь, Катрин кралась по уже знакомому пути вдоль стены, держась рукой за сырой камень. Перед каждым новым поворотом девочка останавливалась и успокаивала дыхание, стараясь не издавать лишних звуков. «Право-право-прямо», – проговаривала она про себя маршрут. Пару раз по её ногам пробегали крысы, но Катрин вовремя закрывала рот рукой, сдерживая крик. Звуки доносились со всех сторон: голоса́, шаги, болезненные стоны. Но Катрин знала, что это просто эхо, долетающее из разных концов канализации. Она была одна. Пока что.

Наконец за последним поворотом появилась финишная прямая. Катрин увидела уже знакомый замо́к и быстро снесла его разблокирующим символом, потратив немного крови. Дверь открылась, но лишь для того, чтобы явить её взгляду абсолютно чёрное помещение. Света здесь не было совсем, а тот, что проникал из тоннеля, буквально тонул в этой первозданной темноте.

Приходилось действовать на ощупь. Ведьмочка собирала в рюкзак всё, что хоть немного пахло едой. Она жутко суетилась, дрожащие руки плохо слушались и промахивались. Когда Катрин схватила очередной свёрток, то случайно задела что-то стеклянное, вероятно, банку или кувшин. Она поняла это, когда раздался звонкий удар, и по полу что-то растеклось, быстро наполняя помещение запахом больницы.

– М-м-м-м, – промычала темнота.

От ужаса Катрин парализовало на месте. Даже лёгкие будто сковало цепями, и они прекратили принимать кислород. Девочка растворилась в тишине. Плавным движением она опустила дрожащую руку на рукоятку серпа и медленно потащила его из чехла.

– Уф-ф-ф, м-м-м-м, э-э-э-э, – доносились стоны и шорохи из дальнего угла.

Катрин осторожно попятилась к выходу, держа оружие наготове и мысленно повторяя в голове обратный маршрут. Что-то или кто-то тяжело дышал, но с места не двигался. Катрин и сама не поняла, зачем спросила:

– Кто здесь?

Существо пробормотало что-то несвязное на незнакомом языке. Девочка решила не испытывать судьбу и поспешила к выходу. Но тут в её голове раздался голос, который заставил девочку резко остановиться:

«Катрин!»

Это было так же неожиданно, как гром в новогоднюю ночь. Кто бы это ни был, он откуда-то знал её имя. Но это было невозможно. Никто из Ао понятия не имел, как её зовут и кто она такая.

«Помоги мне, Катрин!» – снова долетели до неё чужие мысли.

«Ты ещё кто? Откуда знаешь меня?» – нехотя ответила она внутренним голосом.

«Помоги мне!»

«Я спрашиваю: кто ты такой?!» – маленькая ведьма попыталась прокричать это у себя в голове, насколько это возможно сделать.

«Друг», – ответила неизвестность.

«Здесь у меня нет друзей».

«Я твой друг! Помоги мне выбраться, у меня сломаны ноги».

«Это твои проблемы, а мне нужно идти», – Катрин выдохнула скопившееся внутри напряжение и, наспех набив рюкзак еще какой-то едой, поспешила к выходу.

«Я пришёл за тобой. Тогда, в Улье, я сказал тебе, чтобы ты держалась подальше от своей подруги, а до этого прислал тебе записку, когда ты ночевала в гостинице».

«Подруги? Ты про Веру? Она мне не подруга – она моя мать!»

«Что? Кто тебе это сказал? Она тебе не мать! Помоги мне! Эти сукины дети специально сломали мне ноги, чтобы я не сбежал, они придут сюда в любой момент и убьют меня. Пожалуйста! Я здесь только ради тебя!»

Всё это не укладывалось в голове. Да, Катрин помнила про записку, полученную той ночью, когда Вера вела себя странно. А ещё она помнила про короткий разговор через дверь туалета в Улье, но содержание этой беседы было размыто в воспоминаниях. Что-то блокировало половину её памяти, разбивая на куски. Но этот тип, кем бы он ни был, мог помочь с восстановлением воспоминаний.

Катрин медленно прошла вглубь комнаты, стараясь ничего не задеть. Наконец нога её во что-то упёрлась, и «что-то» взвыло от боли:

«Осторожнее, прошу!»

Катрин нащупала руками лежащее на полу тело и попыталась поднять его, схватив за одежду. Снова раздались стоны.

«Я не смогу поднять тебя, ты слишком тяжелый, а у меня совсем нет сил!»

«Ничего, я поделюсь. Ао, что схватили меня, оказались на редкость терпеливыми. Обычно жертву пожирают прямо на месте, но меня почему-то решили отложить на потом. Должно быть, они поумнели и поняли, что надо делать хоть какие-то запасы».

«Что значит – поделюсь?»

«Можешь забрать часть моей жизненной силы. Я всё равно не смогу встать, и лучше ты́ заберешь её для моего спасения, чем эти твари».

Катрин не могла поверить в то, что кто-то еще, кроме неё, осознанно может предложить забрать свою энергию. Выкачивать её из бездушных предметов – это одно, но из живых людей – совершенно другое. Подобные вещи были вне закона, более того – вне морали.

«Ты никогда не забирала энергию у людей?»

«Нет», – ответила Катрин, хотя в памяти всплывали какие-то ощущения из прошлого, когда она чувствовала чей-то страх, и этот страх нёс в себе силу – огромную силу, которая способна насытить.

«Быстрей, прошу, нам нужно идти! Главное, запомни: когда я скажу „стоп“, ты должна остановиться. Это очень важно, иначе ты меня убьешь, ясно?»

Шокированная этой фразой Катрин кивнула, но потом до неё дошло, что нужно что-то ответить.

«Да, мне всё ясно».

«Тогда давай!»

Катрин неуверенно наклонилась к лежащему на полу человеку. Носом она коснулась его одежды и мгновенно почувствовала лёгкое приятное жжение. От тряпок пахло разными вещами: по́том, травой, пылью и едой, а ещё она чувствовала, что ткань пропиталось страхом, болью и разочарованием. Эти чувства опьяняли, сводили с ума, заставляли тело заходиться в судорогах. Катрин сделала вдох, и энергия потекла в неё. Это были непередаваемые ощущения. Человеческая энергия в корне отличалась от той, что содержалась в предметах. Она сводила с ума своей плотностью, насыщала до боли в зубах. Всё тело звенело, стремилось к полёту, оно жадно требовало ещё и ещё. Сила разливалась по мышцам и чувствам, глаза стали различать предметы в темноте, слух стал чётче – Катрин возвращалась к нормальному состоянию.

«Хватит», – раздался голос в голове девочки.

Катрин хотела остановиться, но подумала: «Ещё чуть-чуть». Она тянула и тянула, захлёбываясь проникающей в неё жизнью.

«Перестань! Стоп!» – кричали мысли у неё в голове.

«Это не он – это я сама себя останавливаю. Рано, ещё слишком рано – я слаба».

Резкая тупая боль началась в ухе и побежала по всему телу, заставив девочку отпрянуть от лежащего на полу незнакомца со сломанными ногами. Катрин упала на пол и принялась потирать место ушиба.

«Я же сказал тебе: стоп!»

«Прости, я не могла сдержаться. Хотела остановиться, но это было так приятно, невыносимо приятно. В жизни ничего подобного не чувствовала».

«Знаю. Прости, что ударил. Но иначе ты бы убила меня. Послушай… Внимательно послушай. У меня совсем не осталось сил, ты должна вытащить меня. Умоляю. Я…» – он не закончил фразу.

Катрин наконец убрала руку от уха и, встав на ноги, выпрямилась. Темнота из чёрной превратилась в тёмно-серую. Запахи стали резче, насыщенней, Катрин могла их различать. Девочка принялась искать что-то, что могло бы помочь ей перетащить незнакомца в свою маленькую крепость. Было очевидно, что даже эта подзарядка не превратила её в Халка. И утащить на своих плечах обмякшее тело взрослого мужчины (а то, что это был взрослый мужчина, Катрин не сомневалась) не представлялось возможным. Ведьма понятия не имела, что́ ищет на полках – она бездумно шарила там в поисках мистического спасения и, к своему удивлению, нашла.

Знакомый запах ударил в нос, когда Катрин открыла какую-то банку.

«Кофе? Этим „гурманам“ он зачем?» – Катрин запустила руку внутрь и нащупала маслянистые зерна.

«Что ж, у меня есть всё для того, чтобы сделать куклу. Всё, кроме того, кем я буду управлять». Сперва девочка хотела отобрать волю у того, кто требовал этой самой помощи – в голову пришла идиотская мыль о том, что он мог бы пойти на руках, если она перевернёт куклу вверх тормашками, но этот абсурдный план был быстро ею забракован.

За размышлениями она не заметила, что воздух изменился. Он стал тяжелее, в нём теперь присутствовали запахи приближающихся Ао. Все они пахли одинаково – как загнанное животное перед усыплением. Катрин тихонько затаилась за дощатой дверью и, прислонившись к каменной стене, стала ждать. Свежая сила растекалась по венам, пульсировала в висках, согревала, щекотала тело изнутри.

«Лишь бы их не пришло слишком много. Пожалуйста, пусть их будет двое, максимум трое – я не смогу одолеть больше».

Послышались шорохи. С наружной стороны Ао осматривали сорванный замок, елозили металлом по деревянному полотну приоткрытой двери. Катрин слышала дыхание, чувствовала, как работают мысли в их головах, читала их, но не могла разобрать. Девочка вдруг вспомнила, как убила кабана в лесу. Это было так просто, что она даже не почувствовала усталости. Просто «щёлк» – и сердце животного остановилось. В момент опасности у неё произошел такой сильный выброс энергии, что она испугалась. Энергии было столько, что казалось, будто она способна заставить мир крутиться в обратную сторону. Она словно получала силу извне, и конца ей не чувствовалось. Это было потрясающе, но повторять подобное не хотелось. Девочка вообще не планировала никого убивать, даже животное ей было жалко – Катрин никогда не была жадной до чужой крови.

Наконец дверь толкнули, и она медленно провернулась на петлях, лишь тихонько пискнув. Тёмный силуэт осторожно шагнул в помещение. Он был один. Удача. Перед Катрин появилась худая, словно рыбий скелет, спина. Ао рассматривал кладовку и не подозревал, что за ним кто-то стоит. Девочка могла стукнуть его по голове тяжёлым предметом или, используя свежую силу, шлёпнуть его головой об потолок, но ей не терпелось испробовать новые знания. Маленькая ведьма начала произносить заклинание.

Самым дурацким в этой магии было то, что слов было много, а произносить их надо было чётко и быстро. Встав в полный рост, Катрин выкрикивала забавные, как ей казалось, слова, которые, как назло, были сложены так, что язык сломаешь. Буквы путались местами, лезли не в свою очередь, проглатывались от волнения. Ао мгновенно обернулся на шум и бросился в атаку – кажется, он всё-таки ждал этого момента и был наготове. Несмотря на мрак, Катрин сумела разглядеть в глазах этого получеловека дикий огонёк желания убийства и голода. Он взмахнул рукой, что-то звучно рассекло воздух и ударилось о каменную стену, разнеся по кладовке противный лязг. Катрин еле увернулась и, упав на жёсткий пол, поняла, что лучше бы она действовала по старинке – при помощи грубой силы, а не применяла плохо изученную магию.

Ао наступал. Катрин прыгала с места на место, словно загнанный в клетку кролик, которого собирались поймать и предать бесславной смерти на разделочном столе. От творящейся суеты пыль на полу поднималась и забивала глаза, нос и рот, усложняя тем самым ситуацию с произнесением заклинания. Девочка выхватила серп и пару раз взмахнула им в воздухе, но Ао легко уклонялся от её бездумных и не очень опасных движений. Темнота была для него куда лучшей подругой, чем для Катрин, и при очередной попытке девочки нанести удар, он легко выбил оружие из её рук.

Как морской шторм на легкомоторную лодку – такой же неотвратимый и смертельный – Ао надвигался на жертву, ощущая своё бесспорное превосходство. Слова слетали с губ девочки машинально, она уже не задумывалась над тем, правильно ли она их произносит, ей не был важен порядок, она просто бормотала текст вслух. Ао загнал Катрин в угол и прыгнул на неё для последнего удара, который если и не убьёт ведьмочку, то нанесёт ей серьёзную рану. Она уже представляла, как лежит на холодном полу и истекает кровью, пока её убийца ест из одной миски со смертью.

В воздухе блеснуло лезвие, Катрин выкрикнула последние несколько слов заклинания и зажмурилась, погрузившись в полную темноту. Секунды длились вечность. Смерть не могла быть безболезненной и прийти так внезапно. Маленькая ведьма решила узнать причину заминки, открыла глаза и увидела перед собой неспешно плывущую по воздуху фигуру. Ао двигался, как в замедленной съёмке. К голове Катрин плавно текла по воздуху рука со сжатым в кулаке куском заточенного железа. Кажется, этот тип намеревался пробить девочке череп. И пока та умирала, он забрал бы столько энергии, сколько смог.

Заклинание лишило нападавшего всякой скорости. Теперь он мог бы тягаться силой только с червями, но никак не с ведьмой, пусть и маленькой. Это заклинание было самым простым и безобидным из всего того, что Катрин смогла подобрать в спешке. Для Ао это стало настоящим везением, ведь всё остальное, что выучила ведьма, предполагало неслабые мучения. Например, заклинание «Встряска». Оно буквально вырывало душу, сердце останавливалось, все органы прекращали функционировать, кровь застывала в жилах, словно срабатывал стоп-кран, и наступала мгновенная смерть. Через секунду душа возвращалась назад так же небрежно, как и была извлечена. Механизм резко включался, человек приходил в себя, но лишь на долю секунды, потому что потом всё повторялось снова и снова. И так в течение минуты он включался и выключался. В конечном итоге человек оставался жив и даже здоров, но лишь физически – почти все сходят с ума после такого. Не зря большинство заклинаний из этой книги запрещены – они слишком бесчеловечны. Катрин подошла ближе к Ао и полоснула его серпом по руке: из зияющей раны нехотя поползла наружу кровь.

Маленькая ведьма обмакнула в неё ткань, оторванную от одежды своего обидчика, затем схватила кофейные зёрна и, выйдя из кладовки, поставила на дверь печать. Медлить было нельзя, поэтому девочка рванула в свою комнату. На пути Катрин никто не встретился, и это была большая удача. Она забежала в свою спальню и, закрыв дверь, бросилась к лабораторному столу. Совершенно отвыкнув от физических нагрузок, она чуть не промахнулась мимо стола, потому что тело устало и не слушалось её, легкие жгла одышка, мышцы ломило. Но времени на отдых не было.

Среди пробирок, баночек, свёртков, упаковок Катрин искала необходимые ингредиенты. К её радости, Вереск оставил здесь целую «аптеку». Она натолкла сухих цветов в ступе, затем добавила зеленоватую жидкость, а после вскрыла не успевший зажить порез на пальце. Смешав кровь с ингредиентами, ведьма зажгла свечу и растопила смесь на металлической ложке. Затем девочка взялась за изготовление куклы. Иголку Катрин найти не смогла. Пришлось все конечности разделять при помощи веревки. Получилось не так плохо: руки и ноги шевелились, голова могла поворачиваться. Набив поделку зёрнами кофе, девочка обмакнула тряпку в раствор и небрежно прошлась им по кукле. Готово.

Катрин рванула в коридор, сжимая в руке своего нового «прислужника». Пролетая повороты, девочка постоянно билась плечами и рвала одежду об острые камни, торчащие из стен, всякий раз негромко вскрикивая. Она так осмелела, что забыла о безопасности, и это сыграло на руку её недоброжелателям, которые уже поджидали свою жертву за очередным поворотом.

Катрин сбил с ног сильный удар в солнечное сплетение. Остатки воздуха вырвались из груди с острой болью. Ледяные руки сомкнулись на ногах. Ведьмочка и ахнуть не успела, как одну из лодыжек вывихнули руки нападавшего. Катрин взвыла от боли. Ао собирался проделать то же самое со второй ногой, но тут его отбросила в сторону волна энергии, вырвавшаяся из тела девочки. Получеловек ударился головой о каменный выступ, сполз по стене и обмяк в зловонной жиже. На смену ему подлетели ещё двое, но Катрин уже произносила вслух первое пришедшее ей в голову заклинание. Тот, что был ближе всех, резко обернулся и нанёс мощный удар головой в нос своему товарищу. Ао обезумел, он кричал что-то грозное на своём языке и бросался на своих сородичей. Девочка вскочила на ноги и, прихрамывая, поспешила в сторону кладовки.

Когда она снесла печать и оказалась в кладовке, то Ао, на которого она наложила заклинание, уже практически опустил орудие убийства на то место, где недавно была голова Катрин. Этот удар должен был поставить точку в их схватке. Девочка с трудом разжала пальцы Ао, и железка со звоном упала на пол. Нельзя было терять ни секунды. Собравшись с духом, Катрин отменила действие наложенных чар. Движения Ао вернули себе естественную скорость, и он в конце концов завершил удар, потревожив своей пустой рукой лишь воздух. А потом он встал как вкопанный и больше не двигался. Катрин пошевелила руками куклы вверх-вниз, и новый её «слуга», к своему удивлению, тут же повторил эти движения. Сработало.

Катрин немного попрактиковалась в управлении, а затем подвела своего подчинённого к тому углу, где без сознания лежал её «спаситель», чьи ноги были переломаны. Эти твари, судя по всему, любили калечить именно ноги.

«Логично: жертва не должна убегать», – подумала Катрин и ещё больше возненавидела этих полулюдей.

Понадобилось немало времени, чтобы взгромоздить тело на худые плечи Ао. Вместе со своей ношей получеловек двигался медленно, сильно сгорбившись и пыхтя, хотя Катрин быстро шевелила кукольными ногами. Они вышли в коридор, Катрин шла позади – так у неё было больше шансов сбежать, если кто-то снова поджидает за поворотом. По пути девочка пыталась распознать в лице мужчины, висевшего на плече Ао, знакомые черты. Она смогла разглядеть сломанный и неправильно сросшийся нос, распухшие от побоев губы, морщинистый, слегка выпирающий, лоб. Порезы, превратившиеся в полузажившие шрамы, занимали бо́льшую часть лица. Седеющие волосы были густо смазаны кремом и небрежно свисали на один бок. На худом теле висел длинный изодранный плащ. Катрин никогда раньше не видела этого человека.

Когда они дошли до места, где на Катрин напали, то увидели лежащих на полу троих обездвиженных Ао. Живы они или мертвы – сказать было сложно. Но то, что сотворил с ними обезумевший собрат, выглядело ужасно: вывернутые или расплющенные носы, раздутые от гематом и ссадин ли́ца. У одного был открыт рот, из которого обильно вытекала кровь. Виной тому были выбитые зубы. Победитель битвы отсутствовал. Должно быть, он устремился на поиски новой жертвы. Меньше всего Катрин хотела снова его встретить, потому поспешила увести свой маленький отряд.

Когда дверь убежища закрылась, а спасённый был уложен на койку, Катрин впервые увидела лицо Ао и вскрикнула от неожиданности. Это был кошмар. Девочка посмотрела на куклу, которую сделала второпях, и поняла, что забыла нарисовать ей глаза. Поэтому веки Ао опустились, чтобы навсегда срастись с лицом. Ведьмочка подумала, что впечатлений от сегодняшнего дня ей хватит надолго. Ей хотелось забыть все эти ужасы, поэтому она выгнала Ао за дверь и бросила куклу в сундук. Как только связь оборвалась, получеловек горько завыл, и этот вой разнёсся по всей канализации.

Передохнув, Катрин вывалила содержимое рюкзака на пол. Продуктов теперь было достаточно, чтобы восстановиться и отправиться на поиски выхода. Можно было бы выучить еще пару заклинаний, но в целом она была готова к побегу. Вера вот-вот сможет войти на рынок и забрать её. Смущало лишь то, что голос-помощник, который был единственной ниточкой, связывающей девочку с матерью, давно не появлялся.

Катрин уселась за свои конспекты и, поедая захваченные консервы и безвкусные сухари, зубрила полезные заклинания и разбиралась с ингредиентами.

После её вылазки прошло немало времени, но человек со сломанными ногами никак не приходил в себя. Катрин периодически проверяла его дыхание и сердцебиение, в ней боролись два чувства: радость и огорчение. Она ещё не решила, хорошо ли, что мужчина жив, или нет.

Раскосая приходила несколько раз и звала Катрин, но маленькая ведьма ей не отвечала. Ожидая по несколько часов под дверью, Ао молила впустить её, обещала сделать перевод всей книги за хотя бы один вдох энергии, потом плавно переходила на хамство и угрозы, но в итоге, ничего не добившись, уходила прочь.

В книге было много заклинаний и приворотов, но не было ничего, связанного с медициной. Воскрешение мертвецов – дело полезное, но спасённый не был мертв, хотя и живым его назвать было трудно. Катрин не имела ни малейшего понятия, что делать дальше, и просто ждала. Все эти мысли о болезнях и травмах заставляли задуматься. В мыслях возникали какие-то картинки прошлого, обрывки слов, что-то, связанное с тяжёлой болезнью. Кто-то умирал. Но кто? Кажется, Катрин должна была кому-то помочь, сделать что-то важное, но что? Она перебирала в голове события последних дней, а иногда и недель, но тщетно – тайна ускользала всё дальше.

– Зачем я здесь? – произнесла она вслух.

Никто не ответил. Зато послышался шорох – новый знакомый наконец подал первые признаки жизни. Он еле слышно бубнил что-то на неизвестном языке. Голова мужчины перекатывалась на импровизированной подушке, руки поднимались и опускались.

«Ты в безопасности», – послала Катрин импульс мыслей ему в голову.

Тот с минуту переваривал информацию, а потом спросил:

«Где мы?»

«Это моё укрытие и, одновременно, моя тюрьма. Ао выделили мне комнату, но теперь я не могу уйти отсюда. Раньше здесь жил Вереск».

Мужчина приподнялся на локтях и осмотрел помещение:

«Нужно срочно выбираться отсюда».

«Спасибо, я в курсе. Но давай сначала ты расскажешь: кто ты и почему преследуешь меня».

«Можно мне немного поесть? Я чувствую, что могу снова потерять сознание».

Катрин протянула открытую банку консервов и стакан дурно пахнущей воды. Мужчина жевал и пил, не обращая внимания на вкус, и одновременно мысленно разговаривал с Катрин.

«Меня зовут Ант, я из Гильдии Заката».

«Что?» – Катрин вскочила с места и уже была готова произнести одно из выученных заклинаний.

«Успокойся! Я хочу помочь тебе и сделаю это!»

«У тебя ноги сломаны. Кто кому ещё должен помочь?»

«Чёрт с ними, с ногами. У меня есть информация, почему ты здесь».

Это сработало. Катрин уже начала чувствовать себя чокнутой, так как все её воспоминания были смутными и бледными, словно буквы на отсыревшем листе бумаги.

«Начну, пожалуй, с себя, чтобы тебе стало чуть спокойней. Я долгое время работал на Гильдию – около двадцати лет. Этого времени хватило, чтобы сделать главный вывод: Закат – это куча идиотов, которые всё делают тяп-ляп. Любая информация, даже самая секретная, может просочиться сквозь трещины в их системе. Эти наборы рекрутов, постоянное расширение штата организации, новые базы с новыми людьми… Когда их было четверо, они были великолепны: брались за один заказ, выполняли его, получали свои комиссионные, а все хвосты обрубали. Никто не знал, как эти ребята находили пути, как доставали то, что не мог достать никто до них. Это была настоящая магия, а не те фокусы, что показывает большинство. Но так было несколько веков назад. Сейчас же об этом можно узнать только из книг и со слов очевидцев».

Он уже закончил есть и теперь «говорил», лёжа на спине и глядя в тёмный потолок – губы мужчины не двигались. Катрин уже настолько привыкла к такому виду общения, что начала переживать, что разучится говорить, как все нормальные люди.

«Время шло, заказы текли ручьями со всего мира. К ним обращались короли и президенты, главнокомандующие, капиталисты, банкиры, музыканты, кинозвёзды, но чаще всего – ведьмы, знахари, алхимики. А, как известно, чем больше у тебя денег, тем больше ты от них зависим. Так бывает со всеми без исключения. Так же получилось и с Гильдией. Они стали жадничать, открыли кучу филиалов по всему миру, обучили людей, рассказали чуть больше чем следовало – и тут начался хаос.

Информация продавалась направо и налево. Их жалованье было никчёмным по сравнению с тем, что платили клиенты за информацию мимо кассы, напрямую рекрутам. Я был одним из тех, кому платили за важные знания. Но я был верен Гильдии дольше остальных. Многие сдались через пару лет, я же держался до последнего. Те, кто стои́т во главе братства, либо просто слепые идиоты, либо делают вид, что не замечают очевидных вещей.

Работу мне предложил Вереск. Ты даже не представляешь, как он богат. С его возможностями он бы мог купить половину Земли, но его не выпускали за пределы рынка. В одночасье из среднего торговца он превратился в олигарха и в то же время в одного из самых разыскиваемых преступников „иного“ мира. Так бывает, когда торгуешь консервированной энергией чужих жизней. Именно это заклинание он купил у Заката, и именно оно помогло ему молниеносно разбогатеть».

Катрин вдруг вспомнила разговор с теми людьми, что называли себя «главами Гильдии Заката». Они рассказывали о предателе, который выдал Вереску всю информацию. Теперь ей стало понятно, что этот предатель находится перед ней.

«Вереск стащил книгу у Ордена, название которого никто не знает. Это очень могущественные колдуны. Они живут далеко на севере. Там, в местах невероятной силы, эти шаманы тысячелетиями создавали свои заклинания и некоторые из них записывали. Так и получился один из запрещённых манускриптов, который до недавнего времени находился у Вереска, а теперь, судя по всему, он в твоих руках. Но не стоит забывать, где мы находимся. Грязный рынок не просто так назван грязным. Здесь всегда торговали и будут торговать запрещёнными знаниями, товарами, людьми и прочим. Вереск – далеко не единственный, у кого можно достать что-то интересное. Так, например, в „гостинице“ можно получить не только убежище, но и некоторые полезные знания и заклинания. Твоя знакомая приобретает у Бурдюка запрещённый эликсир, который помогает ей заглянуть в будущее на сутки вперёд. Но у этого эликсира есть недостаток: он работает только во сне, когда мозг не занят переработкой информации. И каждый раз, когда твоя напарница ложилась спать, она смотрела „фильм“ о предстоящем дне и поэтому точно знала, как всё будет происходить».

Катрин слушала с широко открытыми глазами, и, кажется, даже не моргала. То, что говорил этот мужчина, было просто невероятно.

«Я думаю, так она следила за тобой, подталкивала к определённым действиям, заставляя следовать её плану».

«Но зачем моей маме делать такое?»

«Кто тебе сказал, что она твоя мать?»

«Голос».

«Голос? Кто-то общается с тобой?»

«Да, это мой добрый помощник. Он даёт мне подсказки, говорит, что должно произойти в ближайшее время, и как я должна дейст…»

Катрин вдруг словно ударило током, она не закончила мысль. Мужчина одарил её недоброй улыбкой.

«Хочешь сказать, что это голос моей мамы? Веры?»

Он кивнул:

«Думаю, что между вами есть сильная связь. Возможно, вы заключили какое-то соглашение, которое даёт Вере над тобой некую власть, позволяет ей общаться с тобой на любом расстоянии и затуманивать твой разум. Наверняка ты не помнишь и половины своей жизни».

Катрин сглотнула. Это правда. Она постоянно всё забывает. На секунду она поймала себя на мысли, что даже начало этого разговора ускользает из памяти. Девочка сосредоточилась.

«Это соглашение блокирует всё, что негативно влияет на ваши отношения с ведьмой, оно меняет твоё представление о вашей связи, о её значимости в твоей жизни. А голос в голове только подкидывает дров. Я пытался связаться с тобой несколько раз, хотел помочь, но я нахожусь под постоянной слежкой. Кто-то идёт за мной, куда бы я ни направился. Думаю, Закат начал что-то подозревать».

«Разве не все ведьмы умеют заглядывать в будущее?»

«Все, но, как ты правильно сказала, лишь заглядывать. Все эти предсказания, образы, гадания – они всегда размыты. Например, огонь. Он может показать результат каких-то действий, возможные последствия, но только в виде нечёткого образа. Это будет лишь фрагмент полной картины, которую Вера может видеть целиком».

«Я не понимаю. Зачем она это делает? Как мне разорвать эту связь?»

Катрин снова вскочила на ноги, но те стали словно ватные. Её слегка тошнило, но сидеть больше не было сил – стены и потолок давили, ей не хватало воздуха, хотелось вырваться наружу, хотелось бежать. Катрин чувствовала себя грязной, использованной, чувствовала себя полной дурой. Она была марионеткой в руках коварной ведьмы, пустышкой без собственного мнения и воли. Ей вдруг начало казаться, как будто это случилось уже в тысячный раз.

«Я не знаю как. Правда не знаю. У тебя должно быть что-то, что может поддерживать твою память постоянно. У тебя есть такая вещь?»

Катрин машинально постучала руками по карманам, силясь вспомнить, но быстро поняла, что это бесполезно.

«Хорошо, допустим, всё, что ты говоришь, правда. Тогда для чего Вера это делает, и зачем ты мне помогаешь?»

Мужчина доел консервы и отложил пустую банку. Он вытер губы и улёгся на спину. Веки его начали смыкаться.

«Уверен, что все события, произошедшие с тобой за последнее время, были результатом чёткого плана. Всё происходило так, как того хотела Вера, пока вас не разлучили. По всей видимости, она пропустила один из своих провидческих снов, и с этого момента всё пошло наперекосяк: ведь ты сейчас здесь и разговариваешь со мной, а она – по ту сторону двери. Это явный просчёт в её схеме. Ей нужна ты и нужна книга. Логично предположить, что в книге есть какое-то заклинание, предназначенное для тебя. Но вот только вопрос: какое?»

Катрин смотрела куда-то в стену. Эта беседа вызывала в ней неподдельный ужас. Всё, что она говорит, слышит, думает в эту минуту – всё это забудется. Вся история её жизни постоянно переписывается, она бесконечный белый лист. Девочка осознавала, что не помнит, о чём разговаривала в Гильдии с Бэвэ. Лишь какие-то обрывки, уличающие «безупречную» Веру и оскверняющие её «чистое» имя. Значит её уже предупреждали о ведьме и, скорее всего, не раз. Но она ничего не помнит.

«Зачем ты мне помогаешь?»

«Затем, что ты поможешь мне».

«Интересно, как же?» – спросила Катрин. Она ни секунды не сомневалась, что он хочет использовать её в своих целях.

«Что ты знаешь о колдовстве? О ведьмах? Как, по-твоему, происходит вся магия?»

«Этому учатся», – не раздумывая ответила Катрин.

«Не совсем. Большинство просто умеет следовать инструкциям, выполнять ту или иную последовательность, произносить зазубренный текст, смешивать ингредиенты. Ты можешь научиться варить зелья, делать загово́ры, даже научиться читать мысли и передавать их. Но если в тебе нет внутренней силы, ты никогда не сотворишь настоящего заклинания! Видишь ли, только истинная ведьма может открыть временный портал или перенестись сквозь расстояние за секунду, и только истинная ведьма может излечить одним взмахом руки, силой голоса, мысли, дыханием!»

В памяти Катрин внезапно возник момент из прошлого, когда Вера плевком вернула ей зрение, но причину своей слепоты Катрин совершенно не помнила.

«Одна лишь энергия, чистый заряд внутри способен творить, изменять, создавать и разрушать, – продолжал Ант. – Эта способность врождённая и передаётся по наследству».

«Подожди! Ты хочешь сказать, что Вера не является моей матерью, даже несмотря на то что мы обе настоящие ведьмы?»

«Я не чувствую вашей родственной связи, думаю, ты и сама её не чувствуешь».

«Но кто тогда мои родители?»

«Этот вопрос не ко мне. Для начала тебе следует разорвать связь с Верой, а уж потом ты сможешь разобраться с этим. Так вот, я не закончил. Я хочу, чтобы мои будущие дети имели силу, в этом ты мне и поможешь».

«Что?!»

Катрин не могла поверить. Может она что-то не так поняла? Ей показалось, будто этот тип сказал, что хочет от неё детей.

«Всё так», – подтвердил Ант.

«Ты что, больной? Я не собираюсь заводить с тобой детей! Как такое вообще могло прийти в голову? Я понятия не имею, кто ты вообще такой! С чего ты взял, что подобное возможно?»

Катрин была в ярости, и это чувствовалось. В воздухе повисло напряжение, от которого комната будто завибрировала, а мебель начала ходить ходуном, как при землетрясении.

«Вот! Вот оно! Вот то, о чём я говорил! Ты – истинная ведьма! Я понимаю, что моё предложение звучит для тебя, скажем так, необычно».

«Необычно – это мягко сказано!»

«Но, поверь мне, подобные союзы – самые крепкие и правильные в этом мире. Когда я увидел тебя впервые в Улье, то сразу понял, что ты мой шанс. Естественно, речь не идёт о любви с первого взгляда. Но ты молодая, сильная, в тебе ещё не намешана чужая энергия! Это дорогого стоит. Я бы хотел стать отцом твоих детей, я готов на многое ради такой чести. Я знаю этот мир гораздо лучше тебя и смогу спасти, уберечь, объяснить».

«Забудь! Ты, чёртов извращенец! – глаза Катрин метали молнии. – Я не собираюсь рожать от кого попало, да и вообще не собираюсь. Да ты хоть знаешь, сколько мне лет? Тянешь на статью за подобное предложение».

Мужчина не обращал никакого внимания на эти выпады.

«В этом и есть весь смысл! Молодых ведьм крайне мало, просто ничтожное количество. Те, чей возраст переступает за порог в один век, уже не просто люди. Внутри них, как правило, гуляет не одна жизнь, а это плохо. Чем чище человек в момент зачатия, тем здоровее и сильнее его потомство. И я – не „кто попало“. Я единственный, кто может спасти тебя от неминуемой смерти. Ты сама всё поймешь, когда мы вернём тебе память, сможем проанализировать всё, что произошло с тобой, и какую роль в этом сыграл я. В одиночку в этом мире очень непросто. Гораздо легче, если рядом есть тот, кто может поддержать. Ты нуждаешься во мне больше, чем я в тебе – просто ты пока этого не понимаешь».

Он замолчал, оставив Катрин наедине с этой информацией. Она была на грани нервного срыва и машинально махнула рукой, даже не задумываясь, получится или нет. Свет во всём убежище тут же погас, спрятав Катрин в бесконечной темноте, что украла стены, украла потолок, украла Анта. Только в полном мраке девочка почувствовала, что может нормально дышать.

* * *

«Это ещё кто?» – спросило робко топтавшееся под дверью существо, лишь отдалённо напоминающее женщину.

Катрин впустила переводчицу, и та, уставившись на лежащего на кровати спящего Анта, зашевелила ссохшимися губами, произнося понятные только ей слова. Ао выглядела скверно: сказывался продолжительный голод. В дрожащих руках она сжимала свёрток с едой, которую принесла для маленькой ведьмы, но, когда увидела, что та не испытывает нужды в пропитании, стыдливо положила его на край стола.

«Не твоё дело, занимайся переводом. Нам осталось всего пару глав, потом я уйду», – Катрин даже не смотрела в её сторону, всё её внимание было сосредоточено на конспектах.

«Интересно, как же ты собираешься уходить? Уж не так ли, как в прошлый раз? Это ведь твоих рук дело? Это ты убила тех, в тоннеле?»

«Нет, это сделал один из ваших. Я лишь подсказала ему. Или ты думала, что я буду просто сидеть здесь, как собачонка, и тупо ждать твоих жалких подачек, пока ты высасываешь из меня остатки жизни? Ты действительно считала, что можешь вот так легко мной манипулировать?» – теперь Катрин смотрела прямо в глаза женщине, и та вся съёжилась от её напора.

Ао пыталась удержать взгляд, сопротивляться, но в итоге сдалась и отвела глаза в сторону, признавая своё поражение.

«Я расплачу́сь с тобой, как и обещала, так что давай не будем терять время».

«А этот? – кивнула самка Ао в сторону Анта. – Он тоже уйдет? Потащишь его на спине? Или может, оставишь его мне – в подарок за оказанную помощь?» – кажется, она насмехалась, но мысли не передают интонаций, поэтому было непонятно.

Катрин промолчала и лишь протянула ей книгу. Та нервно выхватила манускрипт и отошла с ним в сторону, испытывая то ли страх, то ли отвращение. Кажется, она была на грани – Катрин видела, что самка Ао дрожит, чувствовала её слабость, но, не подав виду, принялась записывать.

Остаток заклинаний был таким же невероятным и не менее жутким, чем вся книга. Теперь Катрин имела в своих руках знания, позволяющие полностью лишить человека иммунной системы. Она также записала рецепт яда, отравляющего мозг сомнениями. Были там и защитные круги, и магические ловушки душ. Девочка почти не делала пауз, лишь изредка прерываясь, чтобы сделать глоток воды и размять шейные позвонки.

Катрин никогда не занималась с таким усердием и увлечённостью, как сейчас. Разбалованная сенсорной клавиатурой смартфона, она ненавидела писать ручками и карандашами, но теперь её никто не заставлял, она сама бралась за перо. Каракули в тетрадках отныне казались ей настоящим сокровищем, по сравнению с которыми смайлы в онлайн-чатах были просто мусором. Каждое слово было полно смысла и способно на последствия.

Переводы текстов из книги были сейчас единственным занятием Катрин. Примечательно, что её куда больше интересовали заклинания, чем ненавистная со школы работа с колбами и жидкостями. Но несколько рецептов зелий она все же занесла в тетрадь.

Последний показался ей весьма любопытным. Следуя этому рецепту, можно было полностью изменить состав крови. Принявший зелье человек лишался всех родственных уз и связи поколений: попросту говоря, был буквально оторван от своей семьи генетически.

Здесь было много информации о том, зачем подобное может понадобиться. Автор рецепта вывел целый список причин, подталкивающих людей на этот отчаянный шаг. Основными были: стыд за плохую наследственность, ненависть к своим родственникам и нежелание иметь с ними ничего общего. Изменив состав крови, любой человек также терял наследственные болезни, черты характера, предрасположенность к дурным привычкам. Катрин задумалась, каким образом это могло бы ей пригодиться. Она чувствовала, что начинает уже забывать все детали сделки с Верой. Иногда ей всё же казалось, что та приходится ей матерью, несмотря на доводы Анта об обратном. Эти сомнения сводили её с ума. Возможно, подобное зелье могло поставить окончательную точку в этом вопросе.

«На сегодня хватит», – Катрин выпроводила самку Ао за дверь, сунув ей несколько флаконов с энергией.

«Когда я могу прийти снова?» – спросила та.

«Я позову», – сказала Катрин и захлопнула дверь.

Переводчица чувствовала, что это была их последняя встреча. Постояв немного, она на слабых ногах побрела в темноту коридора, где залпом опустошила все флаконы разом.

* * *

«Как долго я спал?» – чужие мысли бесцеремонно вторглись в личные рассуждения Катрин.

«Понятия не имею, здесь нет часов», – Катрин огрызнулась, но это вряд ли было заметно при чтении мыслей.

«Ты не могла бы по…» – он не успел передать слова до конца, так как Катрин блокировала их своим вопросом:

«Что тебе известно о зелье, прерывающем родственные связи?»

«Немногое. Лишь то, что это запрещено законом и, по-моему, омерзительно. Не переживай, наши дети такого не сделают».

«Послушай, я тебе уже сказала, что никаких детей от меня ты не дождёшься, так что закрыли тему».

«Зачем тогда ты спросила об этом?»

«Просто так. Из любопытства».

«Странные вопросы у тебя. Ладно. Мне нужно, чтобы ты вылечила мои ноги. Пожалуйста, сделай это».

«Я не могу – не знаю нужных заклинаний, не умею варить лечебные отвары. Я вообще, по сути, ничего не умею».

«Я уже говорил тебе, что настоящей ведьме не обязательно уметь делать всё. Иногда достаточно воспользоваться собственной энергией. У тебя получится».

«Я только восстановилась, а ты хочешь, чтобы я снова попрощалась с силами?»

«Не хочу. Но раз ты ничего не умеешь, то другого выхода нет».

Ведьмочка понимала, что слепо доверять незнакомцам как минимум небезопасно. Наверняка она потратит немало сил на чужое восстановление. К тому же нет никаких гарантий, что, когда Ант встанет на ноги, её саму не ждёт участь обездвиженной калеки, способной лишь на вынашивание нежеланных детей. От подобных мыслей Катрин передёрнуло.

«Ну же, чего ты ждёшь?»

«Что будет после того, как я помогу тебе?»

«Мы уйдем отсюда, и ты сможешь спрятаться у меня дома или в гостинице – как пожелаешь. Потом придумаем, как уйти с рынка. Моё предложение, естественно, остается открытым, но я не могу заставить тебя, и конечное решение всегда будет за тобой. В любом случае нужно выбраться из канализации».

Катрин ещё некоторое время вела борьбу с сомнениями, но в итоге сдалась.

«Что я должна делать?»

«Сфокусируйся на боли: ты должна почувствовать её, увидеть, должна нащупать её корень и изменить его, уничтожить. У тебя получится, но советую для начала попробовать на себе – так будет проще понять. Я видел, что ты прихрамываешь».

Катрин посмотрела на опухшую лодыжку. Сфокусироваться на боли оказалась не так просто. Она, словно приливная волна, не имела центра. Накатывала и отпускала, поднимаясь снизу вверх, разливаясь по всей ноге и заканчивалась где-то в области таза.

«Отпусти мысли. Следуй за источником боли, сделай шаг и прочувствуй, откуда она начинает своё движение», – подсказывал Ант.

«Что ты делаешь? Кто это?» – в голове Катрин снова появился посторонний.

Она успела сделать шаг и испытать прилив неприятных ощущений, но проследить за ними не смогла. Новый собеседник не дал этого сделать:

«Что это за тип с тобой?»

«Где ты был?» – ответила Катрин вопросом на вопрос, понимая, что это вернулся голос-помощник.

«У меня были срочные дела. Ты в порядке?»

«Да, всё хорошо. Совсем скоро я выберусь отсюда!»

«Кто этот мужчина? Почему он в твоей кровати?»

«Это Ант, он мой друг. Он поможет мне выбраться и затаиться».

«Нет! Не вздумай никуда с ним идти! Никакой он тебе не друг! У тебя только один друг – твоя мать Вера!»

«Но я не могу больше оставаться здесь и не хочу! Эта дрянь, которая помогала мне с переводом, задумала свою собственную игру!»

Ант пытался позвать застывшую в одной позе девочку, но та не реагировала, точно робот, переключившийся в режим сна.

«Я тебя предупреждал! Говорил, что так и будет! И теперь снова предупреждаю: если не будешь меня слушаться, то попадёшь в ещё бо́льшие неприятности», – продолжал наседать голос в голове.

«Катрин!» – наконец пробился сквозь поток чужих мыслей Ант.

«А?» – словно очнувшись, ответила она.

«Если ты сейчас общаешься с тем голосом, то немедленно прекращай, он снова пытается запудрить тебе мозги!»

«Но это же помощник моей мамы!»

«Никакой это не помощник! И Вера тебе не мать!»

«Точно!» – Катрин тряхнула головой, как будто хотела выдворить из неё лишнего собеседника, но сделать это было непросто.

«Слушай меня! Не обращай внимания на этого человека, отдай его Ао! Пусть они его раздерут, пока не разодрали тебя!»

Внутри головы девочки голоса́ бились, старались перекричать друг друга, текли нескончаемым потоком, сводя с ума.

«Катрин, послушай, ты должна бороться с этой связью сама! Она тебя уничтожит! Ту тебя, которая является настоящей! Ты будешь её бездумной марионеткой!»

«Что бы тебе ни говорил этот тип – всё враньё! Вера придёт за тобой уже совсем скоро! Никуда не ходи, ни с кем не разговаривай, просто жди – и ты сможешь вернуться домой, обещаю!»

«Катрин! Вылечи мои ноги! Мы должны уходить!»

«Катрин! Катрин! Катрин!»

– А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а! – истошный крик вырвался из груди девочки, она упала на колени и схватилась за голову. – Заткнитесь! Заткнитесь! Заткнитесь! Хватит! – верещала маленькая ведьма, срывая голос. – Не хочу слышать вас! Не хочу, чтобы вы указывали мне, что делать! ЗАМОЛЧИТЕ!!!

Сработало. Голоса в голове умолкли, но тишина не наступила. Вместо тех двух, которые были лишь чужими мыслями, до Катрин стали доноситься сотни живых голосов за дверью. Земля дрожала от топота: в сторону убежища неслись Ао. Истошный крик девочки привлёк внимание паразитов. Голодные полулюди давно ждали сигнала, чтобы сорваться и бежать навстречу кормёжке.

– Я забыла поставить печать…

«Я забыла поставить печать», – повторила она мысленно, чтобы её «услышали» остальные.

«Дура, – раздалось в подсознании, но принадлежать эти мысли могли кому угодно, включая саму Катрин. – Беги!»

Катрин бездумно дёрнулась в сторону двери, но тут её окликнул Ант, на этот раз вслух. Девочка отозвалась не сразу, она была уже на полпути к выходу, когда до неё дошло, что нужно остановиться. Слов Анта ведьма не поняла, но и без перевода было ясно, что он просит не бросать его.

«Чёрт, что же делать?»

Катрин посмотрела на дверь, затем перевела взгляд на калеку, снова посмотрела на дверь, прислушалась к приближающимся голосам. Она не успеет нарисовать печать, не успеет. Девочка выдохнула и попыталась собраться с мыслями. Первым делом она схватила манускрипт и свои записи и, неаккуратно запихнув всё в рюкзак, застегнула молнию, забыв, что этого делать нельзя.

«Не оставляй меня!» – безмолвно взывал предатель Гильдии Заката.

«Я не знаю, как помочь тебе!» – оправдывалась девочка.

«Беги! Оставь его! Беги!» – голос-помощник твердил одно и то же, подталкивая бросить искалеченного мужчину.

«Подойди! Прошу тебя! Чёрт, да я же пришёл сюда только ради тебя!»

Подействовало. Совесть Катрин заставила её броситься к кровати. Не зная, что нужно делать, девочка ударила с размаху сразу по обеим ногам Анта. Тот взвыл от боли. Катрин закрыла глаза и, поймав волну, последовала за ней, но упустила. Она посмотрела в полные слёз глаза мужчины, тот кивнул. Катрин снова нанесла удар по ногам, на этот раз рюкзаком. Боль пронзила ноги Анта, тот не смог сдержать вопль, да и не было смысла сдерживаться – Ао были слишком близко.

Катрин сосредоточилась. Боль начиналась в районе голени. Там волна набирала свою высоту, а затем накрывала собой всё вокруг. Девочка ощутила зарождающийся в животе жар. Он разливался по венам, стремился наружу, вырывался из кончиков пальцев и, точно сёрфер, обуздавший эту волну боли, направлялся в сторону переломанных костей.

Ант тем временем рвал на себе волосы. Катрин ощущала его страх, и ей было приятно это чувство. Оно слегка подпитывало, но это была капля в реке энергии, что утекала из её тела, становясь спасительным лекарством. Источник боли был найден. Катрин вонзила в него свой поток, и он обволок эту боль, принялся уничтожать, собирая назад кости, успокаивая нервные окончания, сращивая мягкие ткани. Мир вокруг потух. Катрин была сосредоточена лишь на переломах. Энергия внутри пульсировала, словно её качало второе сердце. Казалось, что прошла целая вечность, но на самом деле не пришло и десяти секунд.

«Нам пора!» – позвал Ант.

«Я почти закончила», – не отрывая глаз от его ног и добивая источник боли, произнесла Катрин.

«Некогда! Я уже могу ходить, остальное не…»

Он не закончил мысль – на дверь обрушился первый удар. Он был такой резкий и громкий, что Катрин отскочила в сторону.

«Ты знаешь какое-нибудь заклинание невидимости?» – спросила она Анта, который стоял в полный рост на исцелённых ногах.

«Да, но с Ао это не прокатит, они учуют тебя и не дадут даже покинуть комнату!»

«Что же нам делать?»

«А что советует твой помощник?»

Катрин прислушалась, но ответом была лишь тишина.

«Он куда-то исчез».

Снова послышался удар в дверь. По комнате разлетелась пыль.

«Вот и вся помощь твоей Веры!»

Удар. Петли почти сорвались.

«Может, сделать защитный круг?» – нервно перебирала в голове варианты Катрин.

«Не пойдет. Долго мы в нём не усидим».

Удар.

«Я знаю, что ты занималась переводом заклинаний из книги. Нашла что-нибудь полезное?»

«Что, например?»

«Ужасное, мерзкое – такое, что сможет напугать любого?»

«Ты имеешь в виду убийство?» – от одних мыслей об этом у Катрин полыхнул огонь в груди.

«Да, и чем жёстче, тем лучше. Нужно их отвлечь, чтобы я успел произнести несколько заклинаний, которые помогут отразить массовую атаку».

Катрин кивнула, глядя в глаза своего союзника.

Дверь разносили в щепки. Деревянная пыль быстро заполняла помещение, оседала плёнкой на глазах, забивалась в нос. От страха сердце девочки болело и рвалось наружу. Она даже не заметила, что разорвала ногтями всю кожу вокруг кутикул. Её искалеченные окровавленные пальцы дрожали. Она перебирала в голове все заклинания, какие помнила. Все они перемешались, слившись в одну общую массу, и она уже не знала, что к чему относится.

Девочка вжалась в стену и прикрыла лицо руками, словно эти жалюзи из пальцев могли защитить её от того зла, что вот-вот ворвётся сюда. Ант встал с другой стороны комнаты, чтобы толпа Ао разделилась, а не кинулась всей кучей на Катрин.

Послышался сильный треск дерева. Дверь оказалась на удивление крепкой. Ао не смогли сорвать её с петель, но пробили дыру в само́м полотне. В образовавшемся отверстии показались перекошенные от энергетического голода лица. Худые руки с бешеной силой разрывали доски, увеличивая проём. Всё это напоминало дурацкие фильмы ужасов про зомби, которые Катрин терпеть не могла.

Девочка что-то начала произносить дрожащим голосом, но рёв толпы перекрывал его, и никто, включая её саму, не слышал, что она там лепечет. Ао пролезали внутрь с невероятной скоростью, несмотря на рваные края досок, которые рассекали их тонкую кожу. Наконец в комнату ворвались трое вооружённых лишь собственным безумием Ао. Остальная злобная масса паразитов протискивалась следом в узкий проход, словно зубная паста, вылезающая из тюбика.

Катрин закончила произносить заклинание в тот момент, когда ближайший Ао занёс над ней свою костлявую руку. Через секунду его тело взорвалось. Он лопнул, точно воздушный шарик, наткнувшийся на иглу. Его ошмётки разлетелись по всей комнате, налипли на стены, потолок, ли́ца его сородичей и саму Катрин. Запах тёплой крови и кишок наполнил комнату, отчего Катрин тут же вырвало. Она не помнила такого заклинания. Видимо, когда она начала произносить все слова подряд, это привело к магическому короткому замыканию и в итоге дало такой жуткий эффект.

Толпа на несколько секунд замешкалась. Этой остановки хватило, чтобы Ант закончил своё заклинание, которое парализовало около десятка паразитов, уже находившихся внутри. Они упали как подкошенные и замерли в самых разных позах. Катрин рванула к двери, увидев, что проход расчистился, но не успела она отодвинуть засов и открыть дверь, как в её голове послышался голос:

«Куда-то собралась?»

Девочка не заметила, как из-за угла на неё прыгнула раскосая Ао, и не успела отразить удар, пришедшийся по больной ноге. Тварь знала, куда бить: она видела, что Катрин прихрамывала.

Маленькая ведьма взвыла. Ант начал произносить следующее заклинание, а новая группа Ао уже хлынула в помещение, неся с собой беспорядочный шум и запах смерти. Среди них были и знакомые Катрин: здоровяк, лишившийся рук, и тот, который привёл к ней переводчицу. От страха и боли все заклинания снова вылетели из головы. Толкающиеся между собой Ао окружили девочку, сбили с ног и тянули к ней свои руки.

Ант отбивался от другой волны паразитов. Катрин видела, как на пол падали обездвиженные, но живые их тела.

Накатила слабость: из девочки начали выкачивать жизнь. Она завизжала так, что сама чуть не оглохла, и силой, бурлящей внутри, раскидала окруживших её Ао. Многие ударились о стены, кого-то припечатало к потолку, но их сразу заменили новые желающие полакомиться жизненной энергией Катрин. Она повторила свою атаку, и поток энергии снова откинул толпу полулюдей, но на этот раз не так сильно.

– Помоги мне! – кричала во всё горло Катрин, забыв про общение мыслями.

Голос растворился в массе звуков. Она не видела Анта. Из девочки выкачивали жизнь, точно воду из колодца, в который кинули сотни насосов разом.

– Помоги мне, – прошептала она из последних сил.

Катрин сама не заметила, как закрыла глаза. Это было похоже на сон в городском парке, когда жарким летним днём ты садишься на скамейку в прохладной тени, чтобы дать ногам отдохнуть после прогулки, и незаметно засыпаешь. Ао, Ант, канализация, грязный рынок, боль и страх – всё это куда-то исчезло, словно никогда ничего и не было. Мир поблёк и погрузился в приятную безмолвную темноту.

* * *

Катрин не двигалась. Она не могла понять, стои́т ли она на ногах, или лежит на спине, а возможно, даже идёт – беззвучно и легко. Девочка глядела по сторонам, но сторон не было. Не было стен, потолка, пола – не было ничего. Она крутилась вокруг своей оси, пока перед ней внезапно не возникла дверь. Хотя Катрин не могла припомнить эту дверь, она, казалось, была ей знакома. Старая потрескавшаяся обивка была вся в чёрных отпечатках от рук, которые касались её годами. Краска на ручке давно облупилась. Плохо притянутый дверной глазок слегка вываливался наружу.

Катрин смотрела на дверь, пытаясь вспомнить, где она видела её раньше, когда та внезапно отворилась. На пороге стоял пожилой сутулый мужчина. Несмотря на темноту вокруг, Катрин смогла разглядеть пожелтевшие белки́ его глаз, опухшие скулы и свисающие с век мешки, внутри которых прятались годы серьёзного пристрастия к выпивке. Редкие седые волосы топорщились на макушке и торчали кустами из носа и ушей, лицо покрывала плотная щетина. Рот был растянут в тоскливой улыбке. Странный пропойца смотрел на Катрин, не сводя с неё глаз, в которых читался всего один вопрос: «Ты узнаёшь меня?»

Катрин была уверена, что видит его впервые, но всё внутри неё говорило о том, что она точно знает, кто стоит перед ней.

– Я умерла? – наконец спросила Катрин. Слова эти уже несколько минут как застряли комом в горле девочки, но она всё же смогла их протолкнуть.

– Нет, ты не умерла, тебя не так-то просто убить, – голос был осипшим и звучал очень тихо, но в нём чувствовалась внутренняя сила.

– Кто ты?

Сначала Катрин хотела спросить, уж не ангел ли перед ней, но быстро передумала, потому что человек не был похож на «служителя небес». Это был, скорее, какой-то слесарь или дворник из коммунальной службы.

«Дворник», – эта мысль задержалась в голове Катрин.

Мужчина улыбнулся шире. Эта улыбка кольнула Катрин в сердце.

– Папа? Ты мой папа? – Катрин внимательнее посмотрела на потрёпанное жизнью лицо и попыталась разглядеть в нем хоть что-то, что могло бы подтвердить её догадки.

– Ты должна собраться с силами.

– Но у меня их не осталось. Их все выкачали. Я пуста, разряжена.

– Нет. В тебе столько силы, что можно заставить Землю крутиться в обратную сторону, просто эта сила глубоко. До неё нужно добраться, до неё нужно дорасти. Сейчас эти твари высасывают из тебя чужую энергию. Пускай. Тебе она не нужна. Ты должна очиститься. Видишь ли, Катрин, никто никогда не рассказал бы тебе об этом, кроме меня. Я бы и сам не хотел тебе рассказывать, но, как ни обидно признавать банальные вещи, от судьбы не убежать, даже если очень стараться. Можно пытаться заглушить всё вокруг себя, уйти в забытье. Но сколько ни бегай, сколько ни закрывай глаза, сколько вина в себя ни лей – рано или поздно жизнь ударит тебя под дых и напомнит о том, кто ты есть.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь!

– Тебе не нужны аккумуляторы, не нужен долгий сон, еда и прочее. Ты можешь пользоваться энергией планеты. Ты способна впитывать и перенаправлять её. Она под твоими ногами. Нужно лишь почувствовать её и призвать.

– Но как это сделать?

– Просто расслабь мысли. Убери из головы всё лишнее. Перестань существовать как отдельный организм, растворись, стань частью всего вокруг, и ты почувствуешь, как энергия мира проходит через тебя. Стань её передатчиком. Ты всегда была независимой – это твой дар и твоё проклятье, унаследованные по крови.

Последние слова прозвучали так тихо, что Катрин еле расслышала их. Краски мира начали прорываться сквозь тьму, словно кто-то разре́зал ножом полотно и выпустил их наружу. Лицо исчезло еще до того, как было произнесено последнее слово.

Катрин лежала неподвижно, обмякшая и побелевшая, словно варёная курица. Ао продолжали тянуть из неё остатки жизни. Они толкались, грызлись между собой за право забрать последнее, заливая лицо и руки девочки своей слюной.

Катрин закрыла глаза. Перестать думать было несложно. Кислород поступал в кровь с трудом, и мозг функционировал как попало, не давая мыслям выстроиться в логичную цепочку. Сердце стучало в висках. Тук… тук… всё медленнее и медленнее. Катрин сделала вдох и провалилась куда-то. Тело её охватила лёгкая дрожь. Что-то двигалось к маленькой ведьме из глубин земли. Какое-то странное ощущение – незнакомое, волнующее, но не пугающее. Девочка протянула невидимые руки и вдруг поняла, что коснулась чего-то очень большого, чего-то могущественного и неподъёмного, такого, что не подается описанию. Это было огромное бескрайнее море энергии, которое не имеет начала и конца. Если вдруг зачерпнуть чуть больше, то тебя просто накроет с головой и смоет с лица земли. Катрин впустила в себя лишь малую часть этой безграничной энергетической массы, которая ручейком потекла в неё, наполняя тело жизнью.

Ао тоже почувствовали прилив новой энергии – поток быстро насыщал их через Катрин. Лица надувались и покрывались здоровым румянцем, на лысых головах прорастали волосы, словно в рекламе чудодейственного шампуня, на руках и ногах появлялись мышцы, проступали вены. Паразиты хрипели и дёргались от удовольствия, легко отталкивая от живительного источника своих более слабых собратьев.

Кожа Катрин начала менять цвет. Сама девочка быстро воскресала: поток было не остановить. Он, словно пробив плотину, становился мощнее, тело ведьмы дрожало всё сильней. Через секунду оно так сильно тряслось, что никто не мог удержать его. Создавалось впечатление, что её без конца бьёт короткими разрядами тока. Глаза Катрин вспыхнули. Из них вырвались яркие лучи, такой же луч вырвался изо рта.

Ао разбежались, как тараканы от света внезапно включённой лампы. Несмотря на желание вернуться к невероятному источнику, никто из них не осмеливался приблизиться к девочке. Катрин не могла остановиться. Она получала энергию огромными порциями. Это было великолепно, никогда она ещё не была такой живой, а поток силы всё возрастал. В какой-то момент маленькая ведьма с ужасом осознала, что если она не остановится, то её разорвет.

Тело Катрин взлетело над землей, затем перевернулось и повисло вертикально. Маленькая ведьма парила в воздухе, сияя, как новогодняя ёлка. Хотя связь с источником была оборвана, процент биологической батареи заполнился по максимуму. Катрин нужно было срочно выпустить энергию, чтобы не разлететься на молекулы. Раздался хлопо́к – такой мощный, что стены и потолок задрожали. Вся лабораторная утварь, находившаяся на столе, лопнула вмиг, осыпавшись на пол стеклянной пылью. Появилась реальная угроза обрушения. Сундуки моментально раскидало по комнате, а вместе с ними в разные стороны разлетелись десятки Ао. Те из них, кто был в первых рядах, умерли мгновенно, так и не успев насладиться полученной жизненной силой, которая, к слову, утекала назад в землю так же быстро, как и была из неё выкачана. Девочка всё ещё парила в воздухе. Ао, стоявшие в проёме, рванули в тоннель, но Катрин накрыла их новой волной. Мертвые тела паразитов заполнили всё пространство вокруг.

Катрин каким-то чудом сумела не задеть лежащего на земле Анта, который был в полном сознании. Свет в глазах девочки потух, и она рухнула на землю, снова погрузившись во тьму. Но на этот раз никакой двери не появилось. Воцарилась тишина. Видений больше не было. Никто не явился к Катрин по ту сторону реальности. Это была такая тьма, в которой рисковал затеряться даже самый страшный сон.

Когда девочка открыла глаза, то вдруг с тоской осознала, что в очередной раз всё изменилось за время её забытья. Внутри зародилось стойкое ощущение, что жизнь превратилась в сериал. Каждый раз новые декорации, герои и костюмы – сплошная импровизация без цензуры и с вероятностью погибнуть во время съёмок. «Долбаное реалити-шоу», – подумала Катрин.

Голова Катрин была тяжёлой и раскалённой, как будто её только что отлили из чугуна. Девочка неуверенно осмотрелась. Она не помнила ничего из того, что произошло. Изувеченные безжизненные тела Ао пластами лежали друг на друге, висели на выступах каменных стен, валялись в углу, точно сломанные манекены, смотрели на девочку мёртвыми глазами. Неподалёку от Катрин, среди худых белёсых трупов лежал на спине Ант. Его голова была повернута набок, грудь медленно вздымалась и опускалась, свидетельствуя о том, что предатель Гильдии Заката ещё жив.

Катрин подташнивало, но ничего кроме желчи в её желудке не было, потому она смогла сдержаться. Тело всё ещё вздрагивало от редких судорог, но боли это не причиняло. Девочка приподнялась на локтях, обвела взглядом помещение, оценив последствия того, о чём она даже не помнила. Визуальный осмотр и элементарный анализ ситуации, в которой Катрин была жива и относительно невредима, а десятки Ао жестоким образом убиты и разбросаны по всей комнате, намекали на то, что здесь произошло что-то вроде ядерного взрыва, и на «красную кнопку» нажала именно она.

Маленькая ведьма испуганно дёрнулась, когда заметила в дверном проёме движение. Кто-то стоял в темноте. Катрин ощущала на себе его тяжёлый взгляд.

Сначала девочка подумала, что это очередной отчаянный Ао, пришедший за её энергией, но он не спешил нападать. Кажется, гость стоял, скрестив руки на груди, и Катрин даже показалось, будто она увидела улыбку на лице. Девочка присела и, не отводя взгляда от пришельца, осторожно проверила, на месте ли рюкзак. Существо сделало шаг, и Катрин, тут же вскочив на ноги, отпрыгнула на метр назад, сгруппировавшись для очередной атаки.

– А ты молодец – просто нет слов. Честно говоря, я была уверена, что когда войду сюда, то увижу лишь мокрое место, которое оставят от тебя эти звери, – от этого бесконечно спокойного, уверенного, с лёгкой надменной перчинкой голоса у Катрин всё внутри замерло. Тот узел, который затягивался внутри девочки последний месяц, дал слабину. Слёзы, о которых не было и речи секунду назад, словно горная река, смывающая на своем пути преграды из деревьев и камней, вырвались наружу.

Вера вошла внутрь, и свет единственной лампы снял тёмную вуаль мрака с её лица. Ведьма раскинула в сторону руки, приглашая Катрин в свои объятия. Сомневаясь лишь секунду, девочка бросилась к ней. Сдавив стройную талию и уткнувшись носом в грудь своей «спасительницы», она зарыдала. Нежная рука ведьмы осторожно, словно отгоняя легкое стеснение, опустилась на голову ученицы и принялась гладить взъерошенные волосы. Катрин сжала Веру так сильно, что послышался хруст позвонков. От девушки пахло летним полем, нагретой солнцем землёй, сочной травой, медоносными цветами. Катрин вдыхала этот аромат и не могла надышаться.

– Что здесь случилось? – спросила Вера, разжав медвежьи объятия своей ученицы.

– Я не помню. Кажется, я забыла поставить защитную печать на дверь, и они ворвались сюда.

– Но ты смогла их всех остановить. Как у тебя это вышло? Какое-то заклинание из книги? Где книга? Она в порядке?

– Она вот тут, – Катрин хотела подать Вере рюкзак, но та выхватила его сама и коротко улыбнулась в ответ.

Катрин наблюдала за тем, как ведьма дёрнула за молнию, но замок не поддался.

– Почему голос не помог мне? – спросила Катрин, пока Вера внимательно разглядывала рюкзак.

– Голос?

– Да, голос. Помощник – тот, который говорил со мной. Это же ты его посылала?

– Да, конечно, я посылала его, но, когда узнала, что ты в беде, решила сама прийти на помощь и, как вижу, не успела. Проход на рынок открылся лишь десять минут назад.

Всё то время, пока Вера разговаривала с Катрин, её внимание было сосредоточено на рюкзаке, который никак не хотел открываться.

– Ты не могла бы открыть его? – обратилась она к ученице.

– Нет, я уже пробовала. Кажется, нужно чертить какой-то круг, чтобы снять печать, – девочка задумалась. Она вспомнила про печать, но почему рюкзак был заколдован, она забыла.

– Нам нужно уходить отсюда. И чем быстрее, тем лучше, – сказала Вера и, надев рюкзак на плечи, повернулась в сторону выхода.

– Но нам нужно забрать с собой Анта.

– Анта? – Вера покрутила головой, разыскивая в куче обездвиженных тел того, кого звали Ант. – Он нам не нужен.

Она сделала шаг к двери.

– Но он на нашей стороне! – запротестовала девочка.

– Ты ошибаешься, на нашей стороне только ты и я, все остальные – жалкие отребья, которые в любой момент предадут тебя.

«Странное выражение», – подумала Катрин.

– Поверь мне. Идём, скоро сюда придут другие. Нам нужно уходить.

Вера сжала руку Катрин и потянула её к выходу. Девочка не хотела покидать того, кто пережил вместе с ней эту битву и знал очень много о ней и ещё, кажется, о Вере. Но ведьма была непреклонна.

В коридоре трупов было не меньше, чем в убежище Катрин. Изуродованные, вывернутые под разными углами, они валялись повсюду. Ведьмочка как будто начала приходить в себя после забвения. Все эти мёртвые создания, которые выглядели как обычные люди, только худые и бледные, словно страдали от неизлечимой болезни, вызывали тревогу, страх и даже стыд. Да, это странно, но ей было стыдно, что она убила стольких Ао. Они просто выживали как могли: такими их создала природа. Катрин спотыкалась о чьи-то руки и головы, пару раз вляпалась во что-то мягкое и липкое, но посмотреть, что это, не осмелилась.

– Как ты так быстро нашла меня?

– Что? – Вера сделала вид, что не расслышала вопроса. Стараясь не сбавлять темп, она постоянно находилась спиной к девочке.

– Я говорю, откуда ты узнала, где я? Как смогла так быстро прийти? Проход открылся всего десять минут назад, а ты уже здесь и знаешь, где выход.

– Профессиональный опыт, – пафосно бросила Вера.

Звучало это крайне неубедительно.

Девушки шли новыми тоннелями. Катрин готова была поклясться, что никогда раньше не ходила здесь. Дороги уходили куда-то вглубь, она чувствовала, что они удаляются от выхода. Всё это было как-то странно. Вера свалилась точно снег на голову и, ничего не объясняя, поволокла Катрин прочь.

– Что ты делала всё это время? – никак не успокаивалась девочка.

Дыхание её было сбивчивым от постоянного полубега, которым они передвигались по тёмным коридорам подземелья.

– Боролась с нашим общим врагом.

– С Вереском?

– Угу.

– И где он сейчас?

– В заключении.

Ответы были какие-то нервные и односложные – кажется, Вера была не в духе.

Оказавшись на очередном перепутье, девушки остановились. Вера прислушалась. Катрин тоже задержала дыхание, чтобы не мешать, но тишину не нарушало ничего, кроме течения подземных вод.

– А куда мы вообще идём?

– Может, ты подождешь со своими расспросами?

Катрин почувствовала, как обида кольнула в сердце.

– Что значит «подождёшь»? Я хочу знать, куда мы идём.

– Мы идём домой, – с этими словами Вера свернула в очередной тоннель, где наконец появилась лестница, ведущая на поверхность.

Глухие звуки ударов обуви о ржавый металл эхом разносились по подземелью – Вера уверенно поднималась наверх, не переживая, что полусгнившие ступени могут не выдержать её вес. Катрин ждала внизу, пока ведьма не выберется наружу. Что-то не вязалось. Девочка была безмерно счастлива покинуть это отвратительное, тёмное, полное боли и крови место. Но какое-то тревожное предчувствие останавливало её на пути к синему небу. Вера забралась на самый верх и отодвинула канализационный люк, который отделял зловонное подземелье от мира, где пра́вило солнце. Внутрь тут же хлынул поток света, источающий настоящее летнее тепло.

– Ты чего ждешь? – крикнула сверху ведьма.

Катрин потянулась к лестнице и уже поставила ногу на первую ступеньку, как вдруг сзади кто-то схватил её за плечо.

«Стой!» – раздалось в голове девочки.

Она обернулась и увидела перед собой запыхавшегося Анта, который был весь в крови. Разбитые брови опухли, сизые гематомы покрывали бо́льшую часть лица, даже нос был слегка сплюснут, должно быть, при падении на землю. Да, этому парню крепко досталось.

«Ты собираешься идти с ней?» – он смотрел прямо в глаза Катрин.

«Ну да. Пойдём с нами».

«Что ты такое говоришь? Я же тебе объяснил, что тебя используют. Разве ты не помнишь?»

Маленькая ведьма испуганно смотрела на мужчину. Она не помнила. Уже не помнила.

«Катрин, послушай меня. Эта женщина – не твоя мать, она – не твой друг, она вообще тебе никто. Её цели не имеют ничего общего со словами».

Катрин скинула его руку с плеча, глаза её злобно блеснули.

«Я даже не знаю, кто ты! Мы знакомы всего ничего, а её я знаю уже очень долго и, как видишь, ещё жива».

«Послушай, я, кажется, знаю, зачем ты ей. Там, в убежище… То, что ты сделала, то, как ты расправилась с Ао… Я никогда такого не видел!»

– Эй, ты чего там копаешься? – послышался раздражённый голос сверху.

«Ты не такая простая, как все думают, и как думал я. А она, судя по всему, знает это».

«И какая же я? Что случилось в убежище? Откуда там столько трупов?»

«Ты и этого не помнишь? Это же случилось только что. Ты разнесла их в пух и прах, хотя они выкачали из тебя всю энергию. Чёрт, я вообще не понимаю, как ты осталась жива! В голове не укладывается, откуда в тебе столько силы!»

Сверху послышался звук шагов спускающейся по лестнице Веры.

«Ты должна пойти со мной, я помогу тебе вернуться в мир!»

Ант смотрел на неё умоляюще, с его виска стекала тонкая бурая струйка. Достигнув щеки, она поравнялась с каплей пота, и теперь они вместе бежали наперегонки к подбородку, чтобы потом сорваться и полететь к земле.

«Прошу!» – он снова схватил руку Катрин, когда Вера уже была в полуметре от них.

Катрин не двигалась. Ведьма подошла к ним и пристально уставилась на Анта. Катрин была уверена, что ведьма будет психовать, а возможно, нападёт на её нового знакомого, но тут случилось нечто странное.

– Ахино, су ирдо, – спокойно произнесла Вера.

Ант отпустил Катрин и, повернувшись лицом к ведьме, произнёс:

– Ала, же руно, – и указал рукой в сторону девочки.

Маленькой ведьме было не под силу разобрать этот набор звуков. Зато эти двое отлично понимали друг друга.

– Оло, маис орала миде. Си до уисто!

Как только Вера произнесла последнее слово, Ант сделал шаг назад. Катрин видела, как сильно изменилось лицо мужчины. Кажется, он был в шоке. Кадык его нервно подёргивался, когда он обращался к ведьме. Создавалось впечатление, что они давно знакомы. Ант напоминал девочке третьеклассника, который отчитывается перед старшим братом. Всё это выглядело так странно, что Катрин не смогла сдержаться:

– Не хотите со мной поделиться?

Ант не отводил глаз от Веры. Кажется, он боялся её.

– Уэни! – произнесла с вызовом в голосе Вера.

Ант перевёл взгляд на Катрин. В этом взгляде маленькая ведьма увидела сожаление – кажется, он просил у неё прощения.

«Что происходит?» – мысленно спросила она у мужчины.

Он переводил взгляд с Веры на Катрин, словно спрашивая разрешения ответить. Девочка вопросительно подняла бровь. Ант глубоко вздохнул, затем отвернулся и пошёл прочь.

«Стой! Куда ты?» – мысленно позвала его Катрин.

– Он тебе не нужен. Этот тип – предатель. Он продаст кого угодно.

«Беги и прячься», – донеслись откуда-то обрывки чужих мыслей.

Вера снова принялась гладить Катрин по голове, но девочка отстранилась. Ведьма вела себя крайне необычно. Подобные нежности были ей несвойственны.

– Почему ты не хочешь мне рассказать, о чём вы разговаривали?

– Потому что тебя это не касается, глупенькая, – улыбнулась ведьма и повернулась к лестнице. – Пойдем, нас ждёт мир, пора выбираться с этого чёртового рынка!

* * *

Свет больно резал и слепил отвыкшие от солнца глаза. Катрин минут десять не могла проморгаться, поэтому петляла по дороге, как пьяная. После месячного пребывания под землей без свежего воздуха, вдыхая лишь «ароматы» человеческих испражнений и других отходов, маленькая ведьма чувствовала себя так, словно её ударили по голове. В канализации всё имело лишь один оттенок – мокрого камня. Здесь же всё было таким резким и насыщенным, таким прекрасным… Свежий ветер прибывал с верхушек гор, проходил через густые леса и созревающие поля. Раскалённый дневным солнцем воздух прогревал тело до самого нутра. Девочке казалось, что она в раю. Хотелось кричать и прыгать от этого фонтана летних красот.

По факту же они оказались на самой грязной улице грязного рынка. Дома́ жались так близко друг к другу, что между ними мог пройти только один человек. Солнечный диск постоянно прятался за крышами, и до улиц доходил лишь отражённый от стен и кровли свет. Никакой мостовой и в помине не было – только песок, поднимаемый ногами прохожих и постоянно летавший в воздухе. Он забивался в нос и скрипел на зубах. Люди здесь отличались от тех, которые беззаботно и вальяжно разгуливали по центральным улицам. Почти все тут передвигались молча и нервно, каждый старался спрятать лицо в одежде и не задерживаться на одном месте.

Постепенно радужное настроение от нахлынувшей свободы сменила тревога, и Катрин поняла, что по-настоящему сможет насладиться природой и свободой, только перешагнув порог портала.

– Что это за место? – чуть ли не шёпотом поинтересовалась ведьмочка у Веры, глядя, как люди косятся на неё, прежде чем исчезнуть за совершенно непохожими друг на друга дверями.

– Это рынок, – невозмутимо ответила Вера, даже не повернувшись к Катрин.

– А как же те места, где мы были до этого? Разве там не рынок?

– Нет. До этого ты была в «местном супермаркете», где красивые вывески, бутики, булочные, кафе – на тех улицах нет ничего общего с рынком.

– А лавка Вереска?

– А что с ней? – искренне удивилась девушка.

– Она ведь была в самом центре. Этот козёл торговал всякой запрещёнкой. Разве ему не следовало осесть именно здесь?

Вера немного помолчала, обдумывая ответ:

– Знаешь, порой ты кажешься взрослой и мудрой. Но иногда совершенно не хочешь думать.

Видимо эти слова должны были задеть Катрин, но она была не в том настроении, чтобы обижаться, да и вообще, она привыкла, что все общаются с ней свысока.

– Именно в таких местах власти будут искать в первую очередь.

С этим было трудно спорить, поэтому Катрин согласилась.

Улицы петляли, раздваивались, резко поднимались и плавно опускались на прежний уровень. Почти все окна были зашторены изнутри, а многие и вовсе заколочены. На домах отсутствовали номера, на дверях – ручки. Стоило Катрин заметить в переулке канализационный люк, как она в спешке отворачивалась от него, словно опасаясь, что из-под земли в любой момент может вылезти тощий мститель.

– А куда мы идём?

– Нам нужно как-то провести тебя через портал в Улье, но так как ты у нас «личность знаменитая», – эти слова были явно сказаны с сарказмом, – то нам нужно кое с кем переговорить.

Катрин не сопротивлялась. Вере лучше знать, она здесь как рыба в воде.

– А почему тебя не разыскивают?

– Меня? А с чего вдруг меня должны разыскивать? Это ведь ты – мастер изображать обмороки и ошиваться в дурных компаниях.

«Изображать обмороки? Ошиваться? Это уже ни в какие ворота не лезет. Да я чуть не сдохла тогда!» – внутри девочки, словно кипящая магма, бурлила злость и просилась наружу. Но вслух она сказала:

– Знаешь, я ведь чуть не умерла недавно. Ты могла бы быть со мной помягче.

– Ты права, я немного несправедлива к тебе. Прости. Должно быть, я устала. Мы, кстати, пришли.

Катрин остановилась рядом с Верой. Дом ничем не отличался от других. Двухэтажный, с пологой крышей из чёрной черепицы. Заколоченные окна, отсутствие номера и дверных ручек. Один в один, как тот, который стоял перед ним, и за ним, и через улицу. Если бы не Вера, Катрин никогда бы не нашла этот дом самостоятельно.

– Что, нужен какой-то условный стук? – поинтересовалась девочка.

– Угу, – промычала Вера и изо всей силы ударила по двери носком тяжёлого ботинка с металлическими набивками.

Дверь открылась, и на пороге появился Ао. Катрин сделала два шага назад и про себя произнесла: «Я ни за что не войду в этот дом».

– Чего стоишь? Идём.

– Я не пойду туда, – помотала головой девочка.

– Не переживай, тебя никто не тронет. Этот парень работает здесь. Ему плевать на то, что произошло с его роднёй. Я ведь правду говорю? – обратилась Вера к худому бледному полускелету.

Тот безучастно кивнул и жестом пригласил девушек войти. Вера тут же исчезла внутри дома. Катрин смотрела на Ао, не решаясь двинуться с места. В его взгляде она ясно видела укор и ненависть. Но он вряд ли подозревал о том, что случилось недавно с его сородичами. Девочка сделала над собой усилие, прежде чем уйти с оживлённой улицы и снова оказаться в тёмном замкнутом помещении.

Жёлтый свет тонкими лучами пробивался сквозь щели в заколоченных окнах. Вера ждала свою помощницу возле деревянной лестницы, ведущей на второй этаж. Катрин не стала задерживаться и разглядывать помещение. Они поднялись вместе.

Наверху было несколько комнат. Вера постучалась в ту, которая была посередине, и дождалась, пока голос изнутри не разрешил открыть дверь. Окна в этой комнате отсутствовали: девушек встретила кромешная тьма.

– Могу я остаться в коридоре? – спросила Катрин.

Вера лишь пожала плечами и шагнула внутрь. Катрин не хотела погружаться в темноту, где она будет совершенно беззащитна, но, когда на лестнице послышались шаги, девочка тут же проследовала за своей наставницей. Как только мрак обволок её полностью, дверь захлопнулась. Катрин дёрнулась от испуга и сжалась в нервный комок. И лишь в тот момент, когда на её плечо опустилась рука Веры, напряжение немного спало, и она громко выдохнула.

Ведьмы сделали пару шагов вперёд, и некий голос сказал им: «Достаточно». Катрин не знала, как себя нужно вести и не имела понятия, где находится.

– Что нужно? – прозвучал в углу звонкий, но низкий и немолодой мужской голос.

– Нам нужен безопасный проход в мир, – ответила Вера.

– Вам? У тебя, вроде, проблем с перемещением нет. А вот девчонка… Закат заявил, что её ни в коем случае нельзя выпускать с рынка.

Маленькая ведьма так и не смогла понять, из какого угла доносился голос.

– Вы теперь работаете на Закат? – с легкой издёвкой спросила Вера.

– Мы ни на кого не работаем!

– Тогда не вижу причин отказывать нам в помощи.

Катрин слышала, что человек, разговаривающий с Верой, ёрзал в кресле или на стуле. Он постоянно сжимал рукой подлокотник, который тихо поскрипывал.

– Она может знать, где Вереск. По правилам её должны заключить под стражу и допросить.

Катрин внимательно следила за ходом беседы и пыталась разглядеть хоть что-то, но у неё не получилось увидеть даже Веру, которая, судя по звуку, стояла в метре от неё.

С той стороны, где стояла ведьма, по полу что-то покатилось. Затем ещё и ещё – какие-то шарики или что-то в этом роде. Всего Катрин насчитала пять. Они катились в неизвестном направлении, а затем глухо ударялись обо что-то мягкое. Послышался глухой хлопо́к, как будто открывают закупоренную бутылку. Человек тяжело задышал, а после хлопо́к повторился.

– Я могу сделать вам окно на несколько минут, но советую передвигаться быстро, так как за вами будут следить. С Закатом разбирайтесь сами – это не мои заботы.

Человек откупорил ещё один подарок, посланный ему по полу ведьмой, и повторил:

– Сегодня. В восемь часов. Две минуты. Не успеете – и мы увидимся уже при свете.

– Успеем, – ответила Вера, и в эту секунду дверь открылась.

Девушки спешно покинули дом. На выходе Вера сунула что-то в руку Ао, и тот благодарно поклонился.

– Один из руководителей охраны рынка, – произнесла ни с того ни с сего Вера, когда они удалились от дома на порядочное расстояние.

– Что?

– Ты ведь об этом хочешь меня спросить? Кто это был? Так?

Катрин промолчала. Но Вера была права. Этот вопрос не давал ей покоя всю дорогу.

– Ты знаешь его?

– Никто не знает, кто он. Но будь уверена, он присутствует на всех самых важных задержаниях и казнях.

– Казнях?!

– А ты что думала? Мир магии не такой приторный, как тот, в котором людей могут посадить пожизненно и кормить за счёт государства. Здесь никто не будет с тобой церемониться. На самом деле нам повезло, что он заговорил с нами сегодня. Такое бывает нечасто. Обычно люди приходят и ждут, когда он их примет, но чаще уходят ни с чем. С такой работой, как у него, нужно быть внимательным и осторожным.

Медленно, но верно рынок погружался в вечерние сумерки и оживал. Кое-где зажигались тусклые огоньки. Там и тут открывались и закрывались двери. Людей становилось всё больше, отовсюду слышались голоса – торговля набирала обороты.

– Что теперь? – спросила Катрин, не зная, который час и когда наступят роковые восемь часов.

– Нам нужно тебя переодеть. Иначе ты не сможешь пройти.

– Переодеть? И это поможет?

– Ага. У нас же целых две минуты. Хватит, чтобы пустить пыль в глаза зевакам.

Девушки снова остановились около одного из домов. На этот раз Вера не стучала, а просто толкнула дверь, и та со скрипом отворилась. Они попали в живую очередь, которая начиналась у входа и тянулась через большой зал, затем поворачивала и возвращалась назад, переходя в другую комнату, и там заканчивалась у очередной двери.

– Так, нам это не подходит, – задумчиво произнесла ведьма.

Катрин хотела развернуться в сторону выхода, как вдруг Вера начала быстро произносить заклинание. Толпа тут же среагировала и бросилась на неё, но не успела. Катрин уловила знакомые слова, которые произвели быстрый эффект. Толпа замерла. Вернее, не замерла, а замедлилась. Движения этих людей потеряли естественную скорость, и теперь они «плыли» по невидимой реке, с трудом преодолевая течение. Это было то самое заклинание, которое Катрин использовала против Ао в кладовке, но здесь оно было применено к большой группе людей, и, судя по выражению их лиц, они были ошеломлены такой дерзостью.

Девочка не знала, что Вера владеет заклинаниями из книги.

– Пошли! – скомандовала ведьма.

– Разве можно вот так открыто пользоваться магией против людей на рынке? – на всякий случай спросила Катрин, чувствуя, что правильный ответ «нет».

– А ты собираешься здесь оставаться? – ответила Вера вопросом на вопрос.

Девочка лишь помотала головой. Они легко прошли мимо заторможенных людей, в чьих зрачках всё ещё стояло отражение двух ведьм.

Дверь открылась. Из неё вышла женщина. Катрин никогда в жизни не видела никого красивее. Незнакомка была облачена в весьма откровенное кимоно, которое открывало взору слишком много. Катрин бесстыдно разглядывала женщину и невольно делала заметки о её красоте: идеальной формы грудь, тонкая талия, в меру широкие бёдра, худые плечи. Подобных пропорций не добилась ни одна модель за свою карьеру. Овал лица, слегка припухшие губы, ширина и посадка глаз – всё было настолько гармонично, что в этот образ нельзя было не влюбиться. Катрин чувствовала, как внутри неё разливается странное и даже постыдное тепло. Девочка хотела шлепнуть себя по щеке, чтобы отбить это нахлынувшее чувство, но сдержалась и усилием воли отвела взгляд.

Женщина в кимоно увидела практически застывших посетителей и начала что-то кричать на непонятном языке. Вера посмотрела ей в глаза, и та резко замолчала. Судя по всему, между женщинами вёлся немой диалог. Через пару минут Катрин со своей наставницей уже стояли внутри небольшого помещения, которое напоминало комнату смеха: в невысокий потолок упирались десятки зеркал.

Катрин стояла посреди комнаты и ждала дальнейшего развития событий. Вера и красотка в кимоно смотрели на неё с идиотскими выражениями лиц, словно Катрин первый раз пришла на работу в офис и не может понять, чем отличается принтер от кулера. Девочка не шевелилась, эта ситуация её нервировала.

– Раздевайся, – наконец выдала Вера.

– Чего? – Катрин показалось, что она ослышалась или это какая-то шутка.

– Не тяни время. Его у нас не так много. Тебе нужно полностью измениться.

Катрин по-прежнему стояла, не двигаясь. Тогда к ней подошла хозяйка. Она сделала движение рукой, в которой что-то блеснуло. Это было лезвие. Одним резким движением она распорола всю одежду на девочке, чудом не задев кожу. Пропахшие по́том и канализацией поношенные тряпки упали на пол. Ещё никогда в жизни Катрин не чувствовала себя столь неловко. Она была совершенно нагая, пусть и в окружении женщин, но это было некомфортно. Она прикрылась как могла худыми руками. Гуляющий по комнате лёгкий сквозняк заставлял дрожать голые плечи.

– Давай, подойди к зеркалу, – сказала Вера.

Катрин нерешительно, словно пол был усыпан битым стеклом, подошла к отражающему полотну и стыдливо взглянула на себя. Исхудавшее тело выглядело болезненным: жёлтые пятна заживающих синяков, кости, выпирающие из-под тонкой кожи. Грудь стала такой маленькой и невзрачной, что девочке тотчас захотелось отвернуться. Чужое лицо выглядело уставшим.

– Ну же, шагни в сторону!

Катрин осторожно переместилась на полметра вправо, где начиналось новое зеркало. Тут на неё смотрела всё та же Катрин, но кое-что изменилось. Ноги. Начиная от ступней и заканчивая бёдрами. Их словно заменили, пересадили от другого человека. Колени приобрели другие формы, икры и бёдра налились и выглядели подтянутыми, даже накачанными, как будто Катрин уже не первый год занималась лёгкой атлетикой.

– Нраи-ся? – спросила хозяйка, глупо улыбаясь.

Катрин отрицательно покачала головой.

– Тогда давай дальше, – торопила её Вера.

Катрин сделала ещё шаг в сторону, и ноги её снова изменились. Теперь они вытянулись, на ляжках наросло мясо, икры стали менее мускулистыми, кажется, что даже размер ступни изменился. Но всех этих перемен Катрин не ощущала на себе, потому они были лишь в зеркале.

– Нраи-ся? – повторила хозяйка.

Катрин кивнула, но на всякий случай решила проверить ещё варианты. Остальные ноги Катрин не подходили. То слишком толстые, то колени выглядели нелепо большими. Остановились на втором варианте и ей предложили снова подойти к первому зеркалу. Форма ног была зафиксирована, теперь изменениям подверглись руки. Затем был торс, и в конце маленькая ведьма занялась своим лицом.

Это было что-то невероятное. Катрин в жизни бы не поверила, что можно просто выбрать себе тело, полностью изменить внешность, стать тем, кем хочешь – без физкультуры, диет и пластических операций. Невероятные ощущения! Стыд испарился сам по себе. Катрин бегала от зеркала к зеркалу, примеряя то новые кисти рук, то новую грудь. Она смеялась, глядя на себя, такую красивую и совершенно иную.

Когда дело дошло до лица, девочка довела до совершенства то, что начала в прошлый раз, и вернула на место некоторые черты своей оригинальной внешности. Теперь всё было идеально. Она была собой – такой, какой мечтала быть всегда, нисколько не похожей на ту, что пришла сюда некоторое время назад.

– Ты закончила? – спросила Вера, когда девочка вертелась возле последнего зеркала больше пяти минут.

– Да! – уверенно ответила девочка.

Получив отмашку, хозяйка принялась лепить Катрин, словно та была сделана из пластилина. Ведьмочка ничего не чувствовала, даже касаний женщины. Зеркало, перед которым происходила это чудо, было заколдовано, но теперь изменениями занималась не сама девочка – это делал профессионал.

– Еще нам нужна новая одежда, – сказала после «пластики» Вера и повторила эти слова про себя, передав мысли хозяйке.

Через пять минут перед Катрин лежали наряды, которые были точно подобраны по её фигуре. Глаза разбегались от чудесных летних платьев и других не менее стильных вещичек. Одежда была на любой вкус – от туристической до официально-деловой. Вера предложила остановиться на втором варианте. Тёмно-синий, почти чёрный, костюм был очень удобным, не стеснял движений и подчёркивал формы.

Катрин легко согласилась с выбором наставницы, и, когда всё было утверждено, ведьма достала что-то из своего кармана и протянула женщине. До этого Катрин не обращала внимания, какую валюту использует Вера, но сейчас краем глаза проследила, что́ именно было передано хозяйке зеркальной комнаты. Это была колба с двигающимся внутри дымком, таким же, как тот, который передавала Катрин переводчице Ао, когда научилась консервировать энергию.

«Откуда это у неё?» – задалась вопросом маленькая ведьма, но потом решила, что Вера забрала это у Вереска, когда захватила его в плен, и теперь пользуется его запасами в собственных целях.

Последний этап в перемене образа касался причёски. Но времени совсем не было, поэтому Вера просто попросила повязать на голову ученицы косынку. Та отлично вписалась в образ. Наконец девушки вышли наружу. Катрин поинтересовалась у Веры, почему та не сняла заклятие с клиентов, но ведьма лишь отшутилась в ответ и приказала прибавить шаг. Через пару минут они уже перешли на лёгкий бег.

ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска и скачивания книг

Книжный Бот

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

О психологии, саморазвитии и личностном росте

Саморазвитие

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник