Карьера в опасности

20. Элизабет

Боль внутри так сильно разъедала, что я первые минуты вообще не понимала, куда иду, и что происходит. Когда услышала за спиной шум мотора и шуршание колес по дороге, рванула в сторону и села в кустах.

Мимо промчался магмобиль Гилберта.

«О, уже наигрался со своей губастой?»

Вытерла тыльной стороной руки слезы со щек и решила отсидеться, чтобы подумать. Идти домой сейчас не готова, да и родители отпустили меня в «командировку», а я припрусь посреди ночи без вещей и зареванная…Нет, я еще хочу, чтобы они пожили.

Идти обратно в дом к этому бабнику тоже не хочу, но выбора особого нет. Решила немного тут прогуляться, отдышаться, а потом тайком пробраться в дом, и в выделенной комнате переночевать, чтобы завтра утром приехать с вещами домой и сказать родителям, что нас отпустили пораньше.

Все получилось. Но увиденное в доме, мягко говоря, поразило.

Когда кралась через холл к лестнице, услышала шум из сада, любопытство, которое не порок, опять взяло верх над разумом, пошла посмотреть.

«О, да тут самая настоящая вечеринка!»

Кое-кто из сотрудников явно перебрал, парни-инженеры яро что-то друг другу доказывали еле шевелящимися языками, девчонки танцевали, Хелли явно была заводилой, а один из парней из отдела продаж несся в дом, видимо, переоценил свои возможности с алкоголем.

Хмыкнув увиденному, услышала, как щелкнул замок на входной двери и помчалась к лестнице. Меня спасло, что в холле был приглушен свет, а лестница вообще не подсвечивалась, потому что краем глаза увидела Гилберта, что пытался разглядеть, что происходило в саду, затем направился в ту сторону.

Как пролетела лестницу, не помню, очнулась, уже подпирая спиной дверь изнутри. Перевела дыхание и отправилась спать, предварительно сполоснув свое многострадальное тельце под душем.

Подорвавшись рано утром, также на цыпочках прокралась к выходу и, разместившись в заранее заказанном такси, уехала домой.

Выдохнула напряжение только когда зашла домой, закрыла дверь и втянула родной запах полной грудью. Родители еще спали, ведь сегодня воскресенье, и только недавно расцвело. Тихонько прокралась к себе в комнату, разобрала сумку с вещами, убрала на место.

«Фух, теперь можно и пожалеть себя…»

Запрыгнув под одеяло, свернулась калачиком и, уткнувшись в подушку, заскулила от воспоминаний причины своего побега.

«Ведь мама же предупреждала меня!»

Если так плохо бывает от еще почти не начавшихся отношений, то я тогда не хочу вообще никаких! Не надо мне этих мужчин с их харизматичными фигурами и красивыми лицами, ухаживаний их, отношений, свадьбы. Мне ничего этого не нужно, если бывает так больно, что хочется впасть в забытье и не чувствовать ничего! Хочу, чтобы внутри возник вакуум! Лучше вообще ничего, чем так.

За мыслями и разъеданием души, незаметно для себя уснула.

Но и сон не принес облегчения, поняла это, когда меня разбудил стук в дверь.

— Лизи, детка, ты тут? — голос у мамы какой-то взволнованный.

— Да, мам, входи

Дверь осторожно открылась.

— К тебе приехал мистер Гилберт, а мы очень удивились, ты же еще должна была быть в командировке. Когда ты вернулась?

Сонно моргнув, я хаотично соображала, что ответить маме и как реагировать на появление заядлого бабника на пороге нашего дома.

— Рано утром нас отпустили…мы…закончили, а что сказал мистер Гилберт? — стараясь скрыть волнение, поднялась с кровати.

— Может он что-то забыл тебе сказать, или отдать? — задумчиво спросила мама, как будто что-то прикидывала в уме. — Он просто поздоровался и спросил, можно ли позвать тебя, — пожимая плечами, продолжила она.

Растерла лицо руками от внутреннего дисбаланса.

— Хорошо, пусть подождет в саду, — ответила, а мама вздернула бровь и я поняла, как это звучит и попыталась выправиться в глазах родительницы. — Ну, может он хочет мне задание надиктовать, или поручения какие-то. Вряд ли бы он приехал просто, что-то краткое сказать, а если бы что-то привез, то отдал бы тебе, — к концу предложения я уже приобрела более уверенный вид. Так что мама без вопросов развернулась и ушла.

А я прикусила ребро ладони, чтобы не зарычать от злости и досады. Беззвучно покричала и потопала ногами.

«И ведь не стыдно ему заявиться сюда, к моим родителям на глаза!»

Хотя о чем это я?! Они же не знают правды. Когда я стала такой врунишкой? Ничего не скрывала от родителей, а сейчас чувствую себя грязной лгуньей. Этот мистер Гилберт очень плохо на меня влияет! Чтобы ему пусто было! Гад!

«О, прекрасно! Я еще и ругаться начала… Так скоро до персонального котла в подземном царстве докачусь…»

Прикрыла глаза. Вдох-выдох. Пошла.

— Лизи, доброе утро, — тепло улыбнулся папа, сидя в кресле со свежими новостями в руках.

Чмокнула его в щеку и двинулась в сторону сада.

— Чем обязана вашему визиту, мистер Гилберт? — скрестив руки на груди, решила нападать первой.

— Элизабет, прошу, выслушай меня…,- голос полный отчаяния, в глазах страх, вина и что-то еще еле уловимое.

Я прикрыла глаза, успокаиваясь, хотя внутри уже заворачивался разрушающий смерчь.

— Послушайте, мистер Гилберт, я не маленькая и можете не переживать за мои чувства, или гордость. Просто давайте сейчас обозначим границы. Вы мой начальник, — указала на него пальцем. — А я ваша подчиненная. На этом все! У вас что-то еще? Или могу идти? Есть хочется, знаете ли.

Налепила на лицо самую невозмутимую маску. Душа трясется, как у зайчика, а снаружи холодная, собранная, сильная.

Он вопреки моим ожиданиям, резко приблизился ко мне, схватил за предплечья.

— Нет, Элизабет, ты выслушаешь меня! Я хочу, чтобы ты знала, что я не отпущу тебя, я настроен максимально серьезно. Анжелика добилась, чего хотела — отвернула тебя от меня, но я вчера поставил окончательную жирную точку, она больше не будет нам мешать, — он говорит, а у меня внутри качели набирают амплитуду. — Я хочу быть с тобой, хочу радовать тебя, хочу наслаждаться твоим присутствием, — он смотрел так пронзительно, что у меня в душе что-то переворачивалось, но вчерашние картинки были слишком живые и обида только разрасталась.

— Ты, — ткнула пальцем в его грудь. — Наглый лжец! Я не хочу иметь с тобой ничего общего! — чтобы родители не услышали, шипела сквозь зубы.

Не поняла, что произошло, но у него в глазах что-то промелькнуло, он резко подался вперед, впиваясь в мои губы, одновременно крепко прижимая меня к себе.

Ноги слегка подкосились, внутри, будто бомба взорвалась, обдало горячей волной, глаза прикрылись сами собой.

Гилберт не жалел меня, он выплеснул всю страсть, боль, вину. Жадно втягивал мои губы, ласкал язык, втягивая в поцелуй. В голове мелькнула мысль, что уже все, что я придумала и настрадала просто не важно. Только я и только он!

На краю ватно-розового сознания я услышала шаги. Резко отстранилась.

— Молодые люди, давайте позавтракаем, потом дорешаете свои рабочие моменты, — хмыкнул папа. Я залилась краской, потому что показалось, что слово «рабочие» он выделил интонацией.

Синхронно кивнули ему и поплелись вслед.

После нескольких минут напряженной тишины, Гилберт откашлялся, встал изо стола и сказал то, что я теперь этот момент буду вспоминать до конца жизни.

— Уважаемые родители, я очень серьезно настроен по отношению к вашей дочери, поэтому хочу попросить у вас руку Элизабет

«Занавес…»