Глава 5

Неону всё же пришлось пристрелить водителя. Сдаваться он не собирался, а брат не хотел рисковать. В результате мы остались в полном неведении о происходящем. Тот, кто мог прояснить ситуацию, умер, а дирижабль, задрав нос, спешно уходил на запад. Правда, перед набором высоты кто-то из гондолы попытался по нам пострелять. Может, не только по нам, а заодно и по ретранслятору. Быстро закатившись под фургон, я больше слушал, чем наблюдал. Остальных пассажиров мама успела загнать в лифтовой бокс. Вторая часть пассажиров всё ещё была внутри фургона и их не задело.

Дирижабль почти сразу сбросил вниз лифтовые тросы. Затем упал труп женщины в лиловой одежде, и вскоре транспорт удалился, оставив нас непонятно где.

Мама быстро проверила тех людей, кто вышел нас встречать с оружием. Убедившись, что её навыки не подвели и выживших нет, она первым делом собрала автоматы. Неон тоже приволок трофей и уже после этого открыл фургон. Высыпавшие из него пассажиры добавили паники и неразберихи.

— Занять оборону! Ты и ты — страховать восточную сторону! Двое на крышу фургона. Смотреть юг и запад. Неон, проверь ретранслятор, — скомандовала мама, попутно всучив трофейное оружие наиболее адекватным пассажирам.

Мне никакого приказа не поступило, но я сам вызвался пойти с Неоном. Если внутри серьёзная поломка в оборудовании, то он не разберётся.

В помещении под башней было относительно чисто. Здесь явно убирали и следили за оборудованием.

— Просто отключено, — обрадовался Неон и протянул руку, чтобы нажать тумблеры.

— Стоять! — крикнул я. — Ты хочешь, чтобы те на дирижабле связались со своими помощниками? Они у них точно были.

— А зачем они сами лишили себя связи? — Брат недоверчиво покосился на ретранслятор.

— Связь вырубили незадолго до посадки, лишая конкретно нас связи, — пояснил я.

По крайней мере так мне виделась ситуация. И с командами мамы занять оборону я был согласен. Раздавшийся снаружи треск автоматов подтвердил моё предположение.

— Лежи и не высовывайся, — моментально включил братопеку, подтолкнув меня к боксу для хранения аккумуляторов.

Пока мама с кем-то «воевала», я разумно не лез ей под руку и собирал имеющуюся информацию. То, что ретранслятор не заброшенный, я и без этого понял, а тут сразу несколько подтверждений. Ещё и серийный номер вышки оказался у меня перед лицом.

— Орёл, — прочитал я надпись. — Теперь понятно, где мы находимся.

— Это такой поселок на две тысячи жителей? — припомнил Неон, оглянувшись на меня.

— Главное, что он связь с цивилизацией поддерживает.

— Очень хочется в это верить, — отозвался брат, осторожно приподнимаясь с колен. — Всё. Мамочка всех порешила.

— Снова ничего не проясним, почему это вообще произошло, — в сердцах сплюнул я.

Но на доклад к нашей командирше я поспешил. Ей нужно знать, что неподалёку проживают около двух тысяч человек, и в данной ситуации никто не гарантировал, что они полностью лояльны к Москве. В общем, не стоит включать связь.

Дело близилось к ночи, что-то выяснять или куда-то двигаться в этот день мы не успевали. Оставалось подвести итоги и принять меры безопасности.

Кажется, кроме мамы, среди пассажиров не оказалось никого из старшего поколения, заставшего войну. Группа выглядела изрядно напуганной. Все были из Москвы, так сказать, «дети цивилизации», которые уже не помнят инцидентов с применением огнестрельного оружия. Это только наша с Неоном родительница никогда не боялась потерять социальные баллы и таскала с собой автомат даже на овощебазу.

Девицы в количестве пяти штук показательно закатывали глаза, причитали, обещали пожаловаться в Центр на всё сразу, выспрашивали, нет ли среди пассажиров психолога, требовали воды и успокоительных препаратов. Мужчины из числа тех, кому мама выдала автоматы, так и стояли в охранении, а остальных родительница уже согнала собирать и обыскивать трупы. Что поделаешь, «дитя войны». Мародёрка для мамы — святое дело.

Но конкретно в этом случае я был согласен, что дело нужное. Кто это был, зачем нас хотели похитить (а что это именно так, я ничуть не сомневался), можно узнать по косвенным деталям и тому, что хранилось в карманах.

Увы, нападавшие имели очень скудный набор личных вещей. Такое впечатление, что они предполагали свой подобный печальный конец. Или кто-то более умный распорядился убрать все приметные вещи. Даже браслеты были замкнуты на личные чипы и активировать их кому-то чужому не получится.

Опознать этих людей при помощи чипа тоже сомнительная затея. Наверняка чипы кустарного производства, а не из Центра. Да даже если из регионов Волги или Урала, данные таких идентификаторов бесполезны. Их только и можно для соединения со средствами связи использовать.

— Парни, взяли фонарь и пойдём всё проверять ещё раз, — обрадовалась мама нашему с братом появлению.

— Ретранслятор рабочий, но я так понял, что мы его не включаем? — уточнил Неон, а мама задумалась.

— Через час, — приняла она решение. — Дирижабль уже будет далеко, а ночью по дорогам не наездишься. Других бойцов поблизости быть не должно. Дежурство, безусловно, установим, потому и активируем связь.

В маминой сумке, помимо огнестрельного и холодного оружия, имелся небольшой запас выживальщика: зажигалка, леска с крючками, соль. Что-то ещё, я не рассматривал подробно. Вытащил из бокового кармашка запасной фонарь и в сопровождении Неона отправился на разведку.

— Вездеход на дизельном топливе, — озвучил брат нашу первую находку. — Именно на этом транспорте прибыла та группа боевиков, которая должна была пленить пассажиров дирижабля.

— Значит, добирались по малопроходимой местности, — сделал я очевидный вывод, — и имеют где-то базу. Причём не в городской черте. В каком-то посёлке и производят дизель кустарным способом.

— Серьёзная подготовка, — заметил Неон и осторожно приблизился к технике.

Обойдя вездеход, мы убедились, что людей нет. Потом, конечно, осмотрели лесок и особенно кустарники в радиусе метров двухсот. Дальше углубляться в заросли смысла не было. Ночь уже вступала в свои права. Особо не набегаешься по темноте. Да и фонарь слишком удобная цель для вероятных злодеев.

Возле трупов мы на какое-то время задержались. Я диктовал Неону всё что видел, он записывал мои слова на браслет:

— Вещи имеют маркировку Второй московской пошивочной фабрики. Обувь нового образца, соответствует моде столицы. Трикотаж нижнего белья предположительно тоже московский. Волосы короткие, стриг профессионал. Эмблем или опознавательных знаков у группы нет. У двоих нашивки на левом рукаве, спороты. По форме и месту расположения могу предположить, что это одежда для работы в социальной группе.

— То есть москвичи? — задумчиво потёр подбородок Неон.

— Твоё дело записать. Пусть анализом другие занимаются. Кому ты сведения передашь?

— Ясно кому, службе безопасности Центра. Такой прецедент!

К тому времени, как мы вернулись, на пятачке возле вышки уже был организован лагерь с костром и дежурством по периметру. Чего-чего, а организаторских способностей нашей маме не занимать. Половина мужчин продолжала носить ветки и то, что сумели выломать на дрова в лесу, вторая изображала дозорных. Они даже дубинками обзавелись. Точнее те, кому огнестрела не хватило, использовали подсобный материал. Кому досталось оружие, сейчас его чистили под пристальным контролем мамочки.

Женская половина группы тоже была чем-то озадачена. Правда, я не понял — чем именно. Заметив мой недоуменный взгляд, Неон пояснил:

— Делают подстилки для ночлега из хвойных веток. Внутри фургона мы все не поместимся.

— Не думаю, что усну, — ответил я.

— Отдохнуть не помешает, — вклинилась в разговор подошедшая мама. — Отчёт давайте.

Неон бодро отрапортовал, подробно описав вездеход.

— Сама его поведу, — кивнула мама, подразумевая, что с такой древней техникой не каждый справится.

Нам ещё предстоит выбираться из этого захолустья. Вначале в Орёл, а там как получится. Планы остальных пассажиров не особо волновали. Доставим всех в безопасное место, а дальше пусть сами решают куда им двигаться.

— Погуляли, и домой, — категорично заявила мама, подразумевая, что Черноморское побережье откладывается. — У нас здесь серьёзное расследование намечается.

Неон согласился с этим. Одну маму отпускать не стоит, а брата, как представителя службы правопорядка, пригласят для получения информации о случившемся. Смысла такой странной попытки похищения группы людей мы не видели, но просто пересказать факты брат сможет. Мама, конечно, завела любимую тему про телепатов. Пришлось мне на неё шикнуть, чтобы не смущала народ. У нас и без этого проблем хватало.

Воды в достаточном количестве не было. Кто-то имел небольшие бутылочки в личных сумках. Конечно, этого было слишком мало для такой толпы.

— Неон, разберись с водой и туалетом для дам, — отдала мама очередное распоряжение. — Достали своим нытьём. Предупреди, кто будет скандалить — лично пристрелю. Женька, идём ретранслятор включать.

Телефонные разговоры растянулись на пару часов. Если бы мама не волновалась, что разрядится её аппарат, то ещё дольше беседовала бы. С кем именно она вела переговоры, я не особо вникал. На меня внезапно навалилась усталость. Совсем отгородиться от эмоций людей я не мог и сейчас впитывал страхи, раздражение и усталость от пары десятков пассажиров дирижабля.

По-хорошему, мне бы отойти подальше и попытаться уснуть. Предложить Неону себя в качестве сомнительной охраны вездехода?

Мама наконец завершила разговор с очередным абонентом и решила меня просветить, о чём они договорились.

Что обрыв связи обнаружили и вычислили, где именно он случился, я ничуть не сомневался. Между Тулой и Воронежем проблему не нашли. Зато жители Орла остались без связи с «большим миром». Насчёт данного населённого пункта я не имел информации. Никогда не интересовался, поскольку причин не было. Нам очень повезло, что в Орле поддерживают московский Центр и нам окажут помощь.

Как я не раз уже упоминал, после войны скудное население России разбрелось по всем уголкам. Очень многие целенаправленно уехали подальше в тайгу. Это чтобы наверняка больше не столкнуться с телепатами.

А ещё есть такие города, как Саратов и Самара. Там какая-то особая власть. Дармовой электроэнергии в тех регионах хватает, чтобы не опуститься до первобытного уровня. Вдоль Волги вообще много кто проживает. Удобно передвигаться речным путем плюс рыба, которая значительно расплодилась за последние три десятка лет. Да и других материальных благ много.

В принципе, не так уж плохо для проживания. Единственный недостаток волжских городов — что они практически забросили обучение молодёжи. Школ точно нет. Принцип образования примерно такой, что был у моей мамы во времена подполья — хочешь учись, не хочешь — добывай пропитание без знания компьютерных программ и высшей математики.

В Москве к образованию детей подходят щепетильно и очень строго, лишая родителей социальных баллов, если допущено нарушение процесса обучения. Признаюсь, что в возрасте десяти-одиннадцати лет я и сам был возмущён таким тотальным контролем. Мама рассказывала, как она читала учебники, сидя в подвалах и бункерах. И ничего, выучилась аж на хирурга! Конечно полевого, не умеющего работать со сложной медицинской техникой. Зато красиво и качественно умеет зашивать раны.

Мне больше нравилось учиться дома в одиночестве. Но согласитесь, что не каждый ребёнок имеет склонность к самообразованию и обладает высокой ответственностью.

В волжских городах детей не учат, не заставляют, не контролируют. Безусловно, их не оставляют совсем без внимания со стороны взрослых. Про банды малолетних вояк многие знают из личного опыта, поэтому подобного стараются не допустить. Да и нет сейчас беспризорников. Откуда им взяться? В семьях обычно один ребёнок. Редко два. Население планеты ещё пару веков будет расти до численности начала двадцатого века.

Предполагаю, что и по уровню образования Россия уже скатилась к тому же началу двадцатого века. И это с учётом имеющихся личных ноутбуков и специальных программ для детей. Опять же вопрос в централизованной власти, которой не существует. А без этого каждый князь решает, что и как будут делать его соплеменники.

Про князей я не оговорился. Появились и такие хм… должности. Вначале в Казани, потом дальше, вниз по Волге, руководители поселений стали именовать себя таким старинным титулом. Не скажу, что от этого много прока. Свободных земель сейчас столько, что народ может сорваться с места и уйти в любое время. Не зря же в Орле первым делом обеспокоились исчезновением связи.

Поверьте, даже такой пустяковый повод, как неработающий ретранслятор в течение нескольких часов, может стать причиной ухода людей в другое место. А рабочих рук везде катастрофически не хватает. Конечно, если вы желаете поддерживать достойный уровень жизни с горячей водой в ванне и туалетной бумагой рядом с унитазом.

Я самый типичный любитель цивилизации и удобств. По этой причине урвал для себя место в вездеходе. Остальная группа ночь возле вышки кое-как пережила. С рассветом народ стал собираться к отъезду без лишних вопросов. Есть и пить хотелось всем.

Мама проверила кабину вездехода и сообщила, что езды до пригорода Орла минут двадцать, и уселась за руль. Где-то у третьей Линии, рядом со старой заправочной станцией, нас должны встретить.

Неон повёл фургон, забитый под завязку людьми. В вездеход мы смогли посадить всего трёх девушек. Они немного покосились на меня, занявшего комфортабельное кресло рядом с водителем, но озвучивать претензии в присутствии мамы не рискнули.

Она за последние несколько часов впечатлила всех, кто с ней познакомился в такой неординарной обстановке. Одно то, как мамочка лихо перетаскивала и обыскивала трупы, говорило о многом. Это вам не на социалке истлевшие останки веничком сгребать. Тут и кровь, и прочие биологические выделения слишком свежи и «ароматны».

Сжигать и убирать убитых мы не стали, понадеявшись, что кто-то всё же приедет разбираться в сложившейся ситуации.

Вообще-то никто особо не спешил. Хорошо, что служба безопасности обещала сопроводить нас в штаб, а как они решат остальные вопросы — не моя забота. Побыстрее бы до обжитых мест добраться и помыться после всех передряг. Я же не мама, вырос в городских условиях и питаться подножным кормом не привык. Хотелось поскорее к тем удобствам приехать.

К моему удивлению, на всём своём протяжении до Орла дорога была на твёрдую четвёрочку. Местность здесь раньше не изобиловала лесами. Старые поля и многочисленные строения вдоль трассы не дали растениям разрушить дорогу. Асфальт, безусловно, имел ямы и трещины, но в целом путь был проходимым для любого транспорта. Потому я не особо удивился, когда увидел, что встречали нас на электромобилях.

— Капитан Соколов, — представился представитель безопасности города. — Следуйте за нами.

Сам Орёл неплохо сохранился. У них здесь даже трамваи ездили! И, собственно, все основные городские службы располагались вдоль линии трамвайных путей. Удобно и экономично.

Да и штаб СБ Орла произвёл благоприятное впечатление. Похоже, не мы одни не спали эту ночь. Безопасники подготовились, собрав для нас горячую еду, питьё, запас одежды и обуви.

Мама с Неоном отправилась делать доклад, а я попытался связаться с ребятами. Со всеми этими событиями расставание с социальной группой отошло на задний план. Стыдно мне не было. Умом я понимал, что своим поступком спас не только Неона и маму, но и многих людей. Удивительно, как мне ещё не задали вопрос о предчувствиях. У мамы он точно должен был возникнуть, но она почему-то молчала или акцентировалась на других делах. Кем были те похитители и что им от нас потребовалось, ещё предстояло узнать.

К моему сожалению, связи ни с кем из группы не было. Скорее всего ребята на участке, далёком от ретрансляторов. Вовке звонить не стал из принципа. Понимаю, что это ребячество, но я серьёзно на него обиделся. Анализируя ситуацию раз за разом, я так и не смог дать приемлемого объяснения, отчего Антонов не пошёл в поход.

Решил меня повоспитывать? Слабый аргумент. Для этого семья имеется. Статеек по психологии я прочитал чуть ли не больше, чем мой психолог. Нужно же было понимать, какие методы Вовка использует. Так что я его деятельность могу разложить по полочкам и описать досконально, где и как он делал неправильно. Если бы не наша давняя дружба, то уже давно подал бы заявку в комиссию на рассмотрение профессиональных навыков личного психолога.

Но не буду об этом. Вдруг я и вправду слишком предвзято отношусь к другу? Такой повышенный айкью получает не каждый десятый из тех, кого модифицируют на стадии зародыша. Моё видение ситуации отличается от общепринятого. И всё равно обидно!

Предаваться грустным мыслям долго не пришлось. После завтрака, душа и краткой беседы с эсбэшником требовалось решить другие насущные проблемы. Точнее одну — как вернуться домой?

— Вам без разницы, каким маршрутом ехать. В Орле есть вышка, но вы сами знаете, что в Орел дирижабли редко залетают, — рассказывал службист, представившийся Соколовым.

И, собственно, вариантов у нас было два: из Орла в Воронеж или в Тулу. По идее, в Тулу ближе, но дорога туда хуже.

— Возьмём трофейный вездеход и на нём поедем в Тулу. Это по пути домой, а не в обратную сторону, — безапелляционно заявила мама. Остальные пассажиры её не интересовали. — Позже проверим, чей вездеход и откуда.

Соколов по поводу вездехода возражать не стал. Чувствовалось, что он очень хотел переложить расследование на чьи-то плечи. Ему же ещё разбираться с личностями убитых бандитов, возможно, организовывать патрулирование. А людей, как обычно, не хватает.

В общем, пообедав и закинув пять литров воды в грузовой отсек вездехода, наша семья выдвинулась в сторону Тулы.

Загрузка...