Как развеять скуку

Глава 7

Ну почему всё самое интересное должно происходить именно по ночам? Ну, вот кто такое придумал?! Поймать бы этого автора, который сказал «И стоило наступить ночи, как вдруг!..» и настучать ему в бубен, простите мой лексикон. А то он сказал, и все остальные тут же принялись его копировать.

Я спать хочу! И что, что Тёмный Князь и воплощение Зла?! Всё равно хочу. Мне, между прочим, умереть пришлось, а тут какая-то тень.

Впрочем, ночь прошла спокойно. Если что-то и бродило вокруг нашей команды, сегодня оно решило не высовываться и дать мне отдохнуть. Монашек, устав носиться по полянке и поливать кучки пепла святой водой, опустился на землю рядом со мной и грустно вздохнул.

— Вот скажи мне, тёмный, какая тебе выгода в том, что ты защитил сиятельную леди? И не притворяйся, что сделал это по зову сердца…

— Может быть, она мне нравиться? — ехидно вопросил я, замечая, как эльфийка насторожила свои красивые ушки.

— Чушь! — добродушно фыркнул Радек, доставая из складок рясы потрёпанный молитвенник. — Слуги мрака не умеют любить, только желать!

— Хм… согласись, — при этих словах монашек так скривился, будто укусил незрелый лимон, я, не обращая внимания на эту реакцию, продолжил: — Согласись, что между словами «любить», «желать» и «нравится» огромная пропасть. И поверь, тёмные умеют испытывать симпатию. И если я приведу назад отряд в целости и сохранности, мне больше заплатят. Так что выгода есть. И немалая. — К тому же с эльфийкой путешествовать намного веселее, — додумал я про себя.

Монашек недовольно фыркнул и даже собрался отодвинуться от меня, но потом передумал и тихо забормотал молитву, словно проверяя мою реакцию на святые слова. Реакции не последовало. Точнее, я просто перевернулся на другой бок и уснул.

Снилось мне что-то невнятное. Не помню, что точно, кажется, я то ли от кого-то убегал, то ли, наоборот, за кем-то гнался. Мне было очень весело и совершенно не скучно. Это ощущение оказалось настолько удивительным и нереальным, что я даже проснулся. Рядом тихо похрапывал монашек. Фигура рыцаря, который прохаживался туда-сюда в ожидании конца смены, мельтешила где-то сбоку. Лес жил своей ночной жизнью. Где-то тревожно ухнул филин, словно предупреждая Алира о моем пробуждении.

Я осторожно, чтобы не привлечь внимание рыцаря, перевернулся на спину. Жаль, небо оказалось затянуто плотным слоем облаков. Не то, чтобы я люблю смотреть на звёзды, просто, раз уж проснулся — почему не отдать немного свободного времени созерцанию?..

Несколько минут я вглядывался в тревожный чёрно-багровый цвет туч. Словно кто-то пытался меня о чём-то предупредить. Но о чём? Если бы была хоть какая-то вероятность моей смертности, я бы знал. Хаос не в счёт. Туда могу проникнуть только я. Ну, и некоторые умельцы из народа северных орков, но тех уже давно нет на этом свете. А значит, я проживу ещё ровно столько, насколько хватит моей выдержки. Что-то другое? Угроза моим спутникам? Зачем? Здесь, на своих землях, я смогу спасти их от всего. Даже из смерти в течение десяти минут успею вытащить. Хотя может и не стану. Не так уж они и дороги мне. Что-то случилось в Цитадели? Нет, Элли успел бы мне это сообщить… Хотя так легко забыть, что личная неуязвимость не возводит в ранг бессмертных всех вокруг.

Внутри нарастала непонятная тревога, словно я что-то забыл, что-то очень важное, и никак не мог вспомнить. Я вроде никогда не жаловался на склероз, а тут уже не в первый раз ловлю себя на подобной забывчивости…

В таких раздумьях я провел ещё пять минут, пока не понял, что цвет неба всего лишь отражает мои мысли. Помянув хаос вперемешку с весёлым крестьянином, я быстренько привёл сознание в порядок, с удовольствием наблюдая, как тучи шустро расползаются в разные стороны, открывая чернильное небо с крошечными алмазиками звёзд.

— Великий Свет! — тихо воскликнул Алир, потрясённо смотря вверх. Н-да, надо было сначала ему глаза отвести.

Я поменял положение своего тела на сидячее и ухмыльнулся.

— Тебе не кажется, рыцарь, что поминать Великий Свет ночью на Чёрных землях верх глупости? Он не оградит тебя, а наоборот, привлечёт излишнее внимание. — Я наклонил голову набок, ехидно смотря на подпрыгнувшего от неожиданности рыцаря. Сейчас, в окружающей нас темноте он казался эльфийским принцем, сошедшим со страниц какой-нибудь сказки. Не хватало только белого единорога. «Зато ты на месте!» Боюсь, цвет не тот… «Значит с единорогом проблем нет?!»

— Тёмный, ты не спишь?! — воскликнул он. Я про себя поаплодировал: потрясающая логика. Нет, я сплю!

— Уже, нет. Видишь ли, поминание света, причём с таким чувством, здесь, на этих землях слишком остро ощущается. И как любой тёмный в радиусе двух лиг, я тут же очнулся, чтобы защитить свой дом. При этом созвучии в наши сознания закладывается простая команда: «Убить! сказавшего это». И если бы я не успел вовремя проснуться, сейчас мы бы уже дрались. Или я добивал остальную команду, так как ты не ожидал нападения. Причем сделал бы я это неосознано и, очнувшись утром, очень бы пожалел, что лишился своих нанимателей. Ты понял меня, рыцарь? Сейчас в этом радиусе единственным тёмным оказался я. А у меня к этому чуть более высокая устойчивость, чем у остальных. Я удивлён, что вы об этом не знали. Без таких сведений идти в Чёрные земли — чистой воды самоубийство. Будь добр, завтра объясни это остальным. Если такое случится близко к городу или в самой Цитадели… — я сделал театральную паузу, постепенно перешедшую в молчание. Я сказал правду. Ну, кроме того, что на меня это вообще не действует. И так же, что моё присутствие полностью поглощает такие выбросы светлой энергии. Пусть боятся… Буга-га!!!

— Хорошо, тёмный, я учту это. Спасибо, — рыцарь кивнул мне и, устав мерить шагами нашу стоянку, присел рядом с еле-еле тлеющим костром. — Я слышал об этом, но всегда считал обычной сказкой.

Светлое слово тёмному? Забавно. Что ли ещё что-нибудь рыцарёнку рассказать? Помню, когда-то давно я был неплохим рассказчиком.

Я подошёл к Алиру и устроился рядом, взглядом воскресив небольшое пламя. Сначала рыцарь нервно дёрнулся, но потом, вздохнув, остался сидеть рядом со мной.

— Хочешь, я расскажу тебе ещё одну сказку, которую я услышал, когда был маленьким?

— Хочу.

— Жил да был Творец. Он был совершенно обычным Творцом. Его отец с матерью были творцами, его дед с бабкой были творцами. Его сёстры, братья, дяди, тёти, знакомые и друзья, соседи — все они были творцами. Вели обычные жизни. Учились, влюблялись, болели. И всю жизнь работали над своими мирами. Вот и наш Творец в день своего совершеннолетия начал создавать свой мир. У него не было выдающегося дара, и поступки зачастую оставляли желать лучшего, а ещё он очень любил экспериментировать — пожалуй, это было его худшей страстью. Он долго пытался создать такой мир, подобного которому ещё никто не придумывал. Иногда он поступал плохо на пути к своей цели, но, в конце концов, после многих неудачных попыток у него получилось. Созданный им мир стал самым прекрасным и многогранным миром из всех когда-либо созданных. Только очень-очень маленьким. Пошли слухи, что этот мир даже прекраснее мира самих творцов. Творцу стали завидовать, а потом и вовсе возненавидели. Чтобы скрыться от всех, Творец ушёл в свой мир. Там он встретил прекрасную смертную девушку и влюбился. А она ответила ему взаимностью. Первым у них родился Сын — его назвали Тьмой. А затем дочь — Свет. Но тут случилось ужасное: другие творцы попытались уничтожить прекрасный мир. И Творец умер, спасая его. Последней своей волей он сумел спрятать мир так далеко, что никто не смог этот мир найти.

Но на этом беды маленького прекрасного мирка не закончились. Любимая Творца не смогла пережить его смерть и ушла следом, оставив сына и дочь одних. Мальчик так возненавидел отца и мать за то, что они бросили их с сестрой, что стал причинять жителям того мира боль и страдания, используя свою силу. Он хотел отомстить другим творцам. Тогда он начал путешествовать по созданным ими мирам, в каждом оставляя своё воплощение, противостоящее творцу выбранного мира. Он успел причинить столько боли и смерти, что практически забыл, что сам способен на что-то хорошее. Но маленькая Свет, единственная, кого он продолжал любить, утешала его, возвращая к нормальной жизни. А ещё она очень боялась темноты. По ночам ей слышались шаги и смех других творцов. Тогда Тьма придумал удивительно яркие и красивые звёзды для маленького прекрасного мирка, чтобы его власть не была в ночи абсолютной. Он рассказывал по ночам сказки маленькой сестричке. Но она всё равно боялась и плакала. Тогда брат, чтобы защитить её, поглотил Свет. Так появилась Тень или по-другому Сумрак. Всесильное существо с возможностями творца и вечно молодой душой смертного. Существо, из-за своего всесилия обречённое на вечность…

— Грустная сказка, — согласился рыцарь. — И конец несчастливый.

Я посмотрел на далёкие звёзды. «Свет мой, не плачь»…

— Конец? Алир, там не было конца, ведь вечность ещё не закончена. Так что, кто знает, может быть всё закончиться хорошо.

— Скажи, а всё тёмные такие, как ты?

Ну и вопросы! Тьма, это всё моё плохое влияние.

— Конечно, нет! — оскорбился я. — Они все эгоистичные злые существа, преданные этому, их Князю! Ненавижу… — «Вот только не надо драматизировать». Нет, мне положительно нравиться вешать этим светлым лапшу на уши. Это так забавно выглядит!

— Что тебя с ним связывает? — Ох… вот только не надо опять начинать про сына тёмного Князя. «Ну, да, папуля… а то тебе стыдно.»

— Многое. И не надо об этом спрашивать, — добавим ещё один контрольный выстрел из эльфийского лука. Я сделал голос тихим и жалобным: — Пожалуйста, Алир, не спрашивайте. Я… я не могу рассказать.

Как же хорошо, что сейчас ночь, и что рыцарь не видит моего ехидного оскала.

— Хорошо, не буду, — поспешно согласился рыцарь. — А тогда, может, ты расскажешь, тебе и правда нравиться Анабель?

Как там было: «Не солги?» Эх… пропащая, моя душа, которой у меня никогда не было… Теперь я сделал голос мечтательным.

— Ну, я понимаю, что она сиятельная леди из старшего дома, а я обычный тёмный. Но она такая красивая! А какая у неё волшебная улыбка… — А ведь эта ушастая сейчас подсушивает наш разговор. Я представил себе, как на аристократичном лице расползается совершенно глупая улыбка маленькой девчушки и еле-еле удержался, чтобы не рассмеяться. — Мне кажется, что она совершенна. Поэтому я и кинулся её защищать. Мне с рождения вдалбливали, что такие как я не способны на любовь, но сейчас я даже не знаю что думать. — Эльфийка счастливо вздохнула и поспешно спохватилась, вдруг мы с Алиром поймём, что она не спит?

— А нам всегда говорили, что на любовь способно даже самое тёмное существо, пусть оно об этом и не знает. — Угу, угу, похоже, рыцарёнок решил прочитать мне целую лекцию про любовь. Хм… самое тёмное говорите? Конечно, сейчас пойду и правда влюблюсь. Да вот хоть в ту вампиршу, что притаилась с той стороны нашего небольшого лагеря. И вообще… Стоп… Вампирша?!

Наверное, у меня был такой обалдевший вид (Ещё бы, проморгать такую гостью… старею, однако), что рыцарь гордо нахохлился и поспешил меня убедить.

— Конечно! Я уверен, что ты способен на это светлое чувство! И оно сможет привести тебя к свету!

— Конечно, конечно… обязательно. — Я, не отрываясь, смотрел в те кусты, где притаилась кровососущая гостья, ощущая её страх, отчаянье, ужасную ненависть и голод. Какой коктейль. Так, надо срочно что-то делать, пока она окончательно не съехала от голода и отчаянья, а то нападёт, неизвестно на что надеясь — придётся убить. А этого мне делать не хочется. Вдруг удастся решить проблему миром?

— Алир, я понимаю, что ты мне ещё не доверяешь, но я вижу, как тебе хочется спать. Давай я до утра подежурю? Мне надо много чего переосмыслить после твоих слов. — Последняя фраза стала главной. Блондинчик окончательно убедился в том, что ему удалось наставить меня на путь истинный. И, немного подумав, он кивнул. Подумаешь, привязал на рыцаря частичное подчинение, а то бы он точно пост не оставил?..

Я подождал, пока он уляжется, и наслал на команду небольшое сонное заклятье. Максимум на полчасика. Дальше они продолжат спать самостоятельно. А проблему я уже решу.

Ещё минут пять я просто сидёл у костерка и любовался огнём. Мне было интересно, что предпримет вампирша, увидев, что бодрствую только я один. Нападёт? Или подождёт пока и меня сон сморит?

Но её отчаянье и голод с каждой минутой только увеличивались. Страх то уходил на задний план, полностью гася жалкие крохи разума, не выдерживающего натиск голода, то только сильнее подгонял вампиршу, когда она понимала, что от быстрого истощения скоро совсем ослабеет.

Всё, надо заканчивать это балаган.

— Выходи, я всё равно тебя прекрасно вижу. Так же как и твои эмоции, — тихо бросил я в сторону кустов. Страх вампирши только усилился, и она дёрнулась бежать. Но отчаянье пересилило.

На самый край полянки выступила маленькая дрожащая фигурка совсем ещё юного существа. Тьма, да какая это вампирша? Девчонка пятнадцатилетняя. Только клыки прорезались, ещё и охотиться не умеет. Она переступила с ноги на ногу, не отрывая злобного взгляда от моего лица, и внезапно бросилась на меня, достав откуда-то крошечный ножик, каким обычно пользуются травницы.

— Kri’shol! Tokta!!! — Она налетела на меня и без замаха ткнула ножиком мне в лицо.

Я был настолько удивлён таким поведением, что даже не стал уворачиваться. К тому же дёвчонка промазала, и вместо глаза воткнула ножик прямо мне в сонную артерию. А может, она туда сразу метила?

Вот что значит, не везёт. Между прочим, мне отнюдь не щекотно!

Вампирка (называть её грубым «вампирша» — у меня теперь уже язык не поворачивался) отступила на шаг, размазывая по грязному личику слёзы, и видимо ожидая, что сейчас моё мертвое тело кулем свалиться на траву. Я горько вздохнул, покачал головой.

— Деточка, тебе родители не говорили, что нехорошо чужим дядям тыкать в артерии грязными железками? Какой-нибудь дядя может и обидеться… — Я, неприятно поморщившись, выдернул из шеи нож, и презрительно оглядев оружие убийства, выкинул его в траву.

Девчонка испуганно вскрикнула, смотря на меня почти безумными глазищами. Но потом, опомнившись (ненависть — страшная вещь), бросилась на меня снова. Уже с кулаками, и пытаясь укусить удлинившимися клычками. Ага, напугала ежика задними карманами брюк.

— Lis pereli! Vi tokta’r li! Ekiri a’lis lyalis’vi! Kri’shol! Li ho vitla, re dale gi’feiina!!! Livi my kari’itla, fagi… Уу-у-у… — Ей всё-таки удалось повалить меня на землю. Хоть и не люблю играть в поддавки, пришлось уступить даме, если она таки желает быть сверху. Хм… получается, всеобщий язык она знает, раз ответила на мой вопрос. Но почему общается на тёмном?

Вампирка поёрзала, устраиваясь поудобнее на моём животе, и принялась увлечённо меня душить. Я лежал и разглядывал очень милое личико своей убийцы с видом пофигиста. Пусть перебесится, потом и поговорим.

Но вампирка мне попалась на удивление упёртая. И после десятой минуты затянувшегося убийства мне стало ещё скучнее, чем обычно.

— Девочка, ты ещё не поняла, что меня нельзя убить? Или хочешь попробовать другие способы. Только быстрее, мне уже надоела эта мышиная возня. Не то, чтобы ты тяжелая… но у меня уже спина затекла. К тому же из этого положения из-за твоего разорванного одеяния открывается очень пикантная картина. — Вы не подумайте, что я такой извращенец, просто нужно было как-то привести в себя эту полоумную?

— Ах ты! — взвизгнула девчонка на всеобщем, прикрывая свои прелести. И влепила мне пощечину. Ха! Было б на что смотреть! Н-да, похоже, она решила действовать по плану: не убью, так покалечу, не покалечу, так поиграю на нервах. Мне это надоело.

— Ах я! Крошка, ты хоть поняла, кого пыталась убить?

— Dy, мне нач… — только начала она, интересно смешивая два языка, как я опять открыл свою ауру и поменял ипостась…

Девушка пораженно осмотрела представленного ей монстра, на чьём животе она уютно устроилась, и отпустила мою многострадальную шею.

— Fari’lod…

— Он самый! — злорадно подтвердил я и, воспользовавшись моментом, опрокинул вампирку. Мы поменялись местами, и чтобы не придавить её, мне пришлось снова вернуть себе вид подростка. Теперь уже я поудобнее устроился сверху и улыбнулся испуганно пискнувшей малышке, чей боевой дух устремился за душой в пятки.

— Поговорим? — предложил я и для нужного эффекта кровожадно оскалился удлинившимися зубами. — Только, пожалуйста, на всеобщем, ты так быстро тараторишь, что я не успеваю разобрать все слова.

Вампирка тихо заскулила, не предпринимая попыток скинуть меня со своего худенького тельца. Тёмно-красные глаза, в которых плескался испуг, не отрываясь, смотрели на мои удлинившиеся зубы. Причем так, что я чуть не смутился. Вроде, кариеса нет, и чищу я их регулярно… что не так-то? Девчонка ещё раз громко всхлипнула, явно ожидая от меня самого худшего, чего можно ждать в этой ситуации. Нет, ни того о чём вы подумали. Я об отлучении от Тьмы вообще-то говорил.

— И чего ты на меня набросилась? Из-за клана? Живы твои родичи, не реви, — буркнул я. Похоже, эта малышка, пока разворачивалось действие, где-то гуляла, или, что вероятнее, собирала лечебные травы и коренья, отсюда и эта пародия на холодное оружие. Вернулась и успела увидеть, как мы со светлыми «добиваем» вампиров. Вычислила тёмного и обвинила его во всех смертных грехах.

— Да-а?! — акцент у неё был весьма ощутим. Наверное, сама втайне от взрослых училась говорить.

— Да. Не мешай, дай закончить мысль! — Ну что такое, ещё и старших перебивает. Хотя вон как глазки загорелись на слове «живы». Есть контакт! — Я сказал, что они живы — значит, они живы. В момент, когда было создано заклятье круга, я активировал порталы в северную часть земель, ближе к скалам. Куда они и попросились. А те кучки пепла — очень качественное подобие материальной иллюзии. Исчезнет завтра к вечеру.

— Tla’het? — спросила она, но тут же опомнившись, продублировала вопрос на всеобщем.

— Что почему? Почему завтра к вечеру? Ну…

— Нет, почему вы их переместили и зачем привели к ним светлых? — Девчонка путалась в словах, беспорядочно коверкала их, дрожала от страха, что её отлучат от Тьмы, но продолжала хамить и перебивать своего Господина. Ну что за молодёжь нынче невоспитанная пошла… ужас…

— Тебе честно сказать? Мне скучно… вот и захотел разыграть этих недотёп. А тут ещё и вампиры подвернулись… а так хоть какое-то развлечение…

— Развлечение?! — опять разъярилась вампирка. Скорее всего, у неё это от голода. Конечно, сильное оправдание, да и я не обидчивый. Но почему-то это стало меня сильно доставать. Она ведь уже знает, кто я, и продолжает себя так глупо вести. В конце концов, я Тёмный Князь!

Злобно зашипев, я начал снимать с вампирки привязку. Нарочно медленно, чтобы глупышка успела опомниться и попросить прощения. Но она вскрикнула от боли и укусила меня за руку.

— Тьма! — воскликнул я, чуть не выпуская это недоразумение природы! Ладно, девчонку, я чуть до конца не снял привязку. — Дура! — Нет, вы не подумайте, я женщин не бью, но она пока ещё девочка, и к тому же вампир… Может один разочек можно?

Видимо моё желание отчётливо проступило на лице, так как дёвчонка сжалась в крошечный комочек и жалобно всхлипнула.

— Эх… горе, звать тебя как? — Я отпустил привязку, и вампирка облегчённо вздохнула, поняв, что сегодня её бить не будут. Даже улыбнулась.

— Эилльн.

— Как? Кошмар. Нельх… теперь это. Никакого вкуса. Вот Анабель, совсем другое дело. Торжественно сокращаю твоё имя до Лин. Можешь начинать радоваться, — милостиво разрешил я. — Ну, и меня заодно называть Габриэль, на «ты». Знаешь ли, я не хочу светиться своим титулом. Понятно?!

Вампирка потрясённо кивнула. И только собиралась что-то сказать, как…

— Ты что, гад, творишь?! — Упс…

Это в самый удачный/не очень/совсем неудачный момент соизволил проснуться гном. А ведь и, правда, действие заклятья уже закончилось, а мы так шумим. Разъярённый крик гнома поднял на ноги всех остальных. Рыцарь схватился за меч, гном за топор, маг за файербол, эльфийка за лук, принцесса за голову.

— Как что, не видно, что ли?! — возмутился я. А потом понял, что в их представлении делаю я. Ну ещё бы. Мерзкий тёмный поганец совершенно бесцеремонно прижимает к земле своим телом полуголую испуганную девчушку в обрывках одежды и грязи, да ещё и ухмыляется. (Красных глаз «девчушки» им-то не видно!) Как только до меня дошёл факт, что они приняли меня за насильника, я слетел с вампирки как ошпаренный.

— Вы тронулись? Она вообще-то вампир! — Я обвиняющее ткнул пальцем в замершую от удивления Лин. — Она нами подзакусить собиралась, между прочим. Если бы не я, вы бы сейчас лежали холодные-холодные и синие.

Компания, наконец, рассмотрела, что представленная им девочка явно не человек. Во-первых, красные глаза. Они всегда такие у детей вампиров. После первой охоты, которая обычно происходит в совершеннолетие, они постепенно начинают менять свой цвет на что-то стандартное — зелёное, синие, в общем, совершенно обычное, зависящее от наследственности и генов. Во-вторых, небольшие клычки. И, в-третьих, потрясающая красота. Лин обладала той самой яркой ослепительной красотой и живым обаянием, что, увы, Анабель на её фоне бледнела, переходя в разряд просто симпатичных представительниц женского пола, обладающих завышенным самомнением. Что уж говорить о принцессе, которая теперь выглядела вообще хм… ну, совсем-совсем не красавицей.

— Ага, вампирша… Спасибо, Габриэль, думаю, её стоит убить. — Рыцарь ещё раз оглядел Лин, теперь уже презрительно, и кивнул мне. Ага, щас с разбегу.

— Может, не надо? Она больше не сможет причинить нам вреда. — Я сделал страшные глаза, чтобы вампирка не ляпнула ничего лишнего. — Она просто очень голодная. Я могу дать её своей энергии, мы, тёмные, умеем делиться жизнью и без крови.

— Тёмный…

— А может и правда, оставим? — неожиданно меня поддержал Леллин, смотря на Лин, как на самое великое сокровище.

— Возьмите меня собой! — вдруг в разговор встряла сама вампирка. — Я умею сражаться! Я не буду обузой! — теперь она старалась выговаривать слова правильно, явно не желая выдавать своего незнания всеобщего.

Вот дурёха. По обрывкам её эмоций мне удалось понять, что она считает себя обязанной мне за то, что напала. Эх… если напросится… Мне как-то всё равно. Даже веселее будет.

— Эм… ты хоть знаешь, зачем мы в Чёрные земли сунулись? Лучше драпай, пока разрешают, — вмешался гном.

— Украсть что-нибудь из Цитадели!

— Убить Тёмного Князя! — встрял я.

— Rati’kri ffaic lasseik… — кажется этот персонаж в ходу и у вампиров. Честно, не знал.

Лин даже с вытаращенными глазами выглядела весьма мило. Она переводила ошарашенный взгляд с меня на команду и с команды на меня. И, похоже, очень надеялась, что это ей послышалось. Но команда оставалась серьёзной. А я продолжал делать такие страшные глаза, что если бы увидел себя со стороны, наверное, испугался.

— Я вам помогу! — неожиданно заявила она, откидывая за спину длинные-длинные рыжие волосы, и умоляюще посмотрела на Алира, безошибочно вычислив в нем главного. — Энергию я могу брать у Габриэля, и мне не придётся никого кусать. Ну, пожалуйста!!! — всхлипнуло это чудо. Команда переглянулась. Конечно, а про такую вещь, как вампирское обаяние, они не слышали…

Алир грозно посмотрел на меня, когда я не вовремя хмыкнул.

— Это правда? Ты можешь поддерживать её без человеческой крови?

Пожатие плечами должно было означать «да, запросто!». Лин, почувствовав, что она почти в команде, улыбнулась, обнажив белые клыки. Гнома ощутимо передёрнуло, но от комментариев он воздержался. Благо, вампирка даже в столь непрезентабельной рваной одежде производила положительное впечатление.

Хотя чувствую своими ушами, что ещё будут у неё проблемы со светлыми. Это я такой домашний хороший, всем нравлюсь. А вот вампирка… Хотя, кто знает. Достаточно посмотреть на очарованного Леллина и сразу понятно, что у меня так не выйдёт. Полом малость не вышел.

И слава Тьме!

Однако я пропустил часть разговора. Тем временем Алир уже задал Лин свой коронный вопрос, которым меня доставал. Чем же ей так не нравится Тёмный Князь? Вампирка закусила губу, явно не зная, что ответить. А потом у неё в глазах вспыхнул та-ак-о-ой дьявольский огонёк, что мне стало не по себе.

Наглое чудо тем временем скуксилось, опять начало всхлипывать. А потом выдало это:

— Он… он уничтожил весь мой клан! Родителей, брата, всех!!! — она так натурально заплакала, что я чуть ей не поверил. — И главное, если б мы предали его. Нет, он убил их только потому, что ему было ск-уу-шно!!! — сев на траву, она начала размазывать по милому личику слёзы. Все светлые тут же кинулись её утешать. Даже гном, покраснев, предложил замызганный носовой платок.

Я же стоял и не знал, то ли мне смеяться, то ли рыдать на пару с вампиркой. Они и так обо мне такого мнения, что проще пойти повеситься на ближайшей ветке, которая выдержит такого мерзавца, как я.

Компания тем временем окончательно уверилась, что убийство Тёмного Князя не только избавит Светлые земли от страшного врага, но и сами Чёрные от жестокого тирана. Лин была принята в компанию без лишних вопросов. На неё косились как на великомученицу.

Худенькая принцесса одолжила Лин штаны и свободную тёмно-серую рубашку. Девочка подвязала длинные волосы, умылась и, светясь от счастья, пытала команду на предмет того, как же они собираются убивать Тёмного Князя. И при этом так косилась на меня, что я не знаю, каким чудом, остальные не поняли, кто тут на самом деле Князь.

Потом был быстрый завтрак. Пока я ел подгоревшую и неаппетитно выглядевшую кашу, вампирка прицепилась ко мне, как клещ, и выкачала такое количество энергии, что я так и не понял, куда там всё вместилось. Анабель весь завтрак косилась на Лин, как на врага народа. Неужели ревнует?!

Шикарно… Я-то поиграть хотел. Хотя, признаться, сиятельная леди меня всё равно привлекала больше. Только ей об этом знать необязательно.

— Лин, поедешь со мной? — тихо спросил я у вампирки, на несколько секунд опережая идентичный вопрос Леллина.

— Конечно… Габриэль. — Девчонка, которая из-за передозировки моей энергии прекрасно меня чувствовала, поняла планы на эльфийку. И то ли извиняясь за свой балаган про родственников, то ли просто подыгрывая, когда мы залезли на Алмаза, прижалась ко мне всем своим хрупким тельцем и крепко обняла.

Я за несколько метров услышал, как скрипнула зубами Анабель, и счастливо улыбнулся.

Чёрт, кажется, я и правда смогу хоть ненадолго избавиться от назойливой скуки!