Кадетский корпус. Книга десятая

Глава 23 Кавказ

— БУХ… БУХ… БУХ… — пушки непрерывно били уже второй день подряд, один за другим вскрывая неприступные бастионы торгового города Дербент.

Железные Ворота издревле считались ключом к нескольким важнейшим областям Кавказа, отсюда можно было одним броском выйти в плодородные долины Ширвана или организовать завоевательный поход на Киликию. Стратегическое значение города было трудно переоценить, однако к удивлению генерал-майора Паскевича наместник Кавказа не торопился штурмовать крепость и даже наоборот всячески этому препятствовал. Нет на словах он только поддерживал посланца из столицы, но опытный военачальник чувствовал самый настоящий саботаж.

Его небольшой корпус хронически страдал от перебоев со снабжением снарядами, амуницией и даже провизией. Техника, которую увозили на ремонт вглубь русских территорий, вообще не возвращалась, под разными предлогами сроки капитального ремонта оттягивались до бесконечности, а в нескольких случаях тыловики и вовсе ссылались на то, что самоходные пушки и танки были разбиты отрядами дикарей на горных перевалах. По началу московский генерал принимал все за чистую монету, но чем дальше заходило дело, тем больше вопросов у него появлялось.

Как и положено граф Паскевич обратился за помощью к старшим товарищам, губернатору Астрахани барону Фридриху фон Дибичу-унд-Нартену и генерал-лейтенанту Ермолову. Однако немец высокомерно проигнорировал докладную записку коллеги, а Кавказский Лев вместо того, чтобы благородно бросится на помощь соотечественникам, презрительно посоветовал лучше работать с местными эмирами и старейшинами, дескать одной силой в этих горах ничего не добиться, нужно быть не только воином, но и политиком.

Доля правды в этих словах была, только вот опытный граф приехал на Кавказ с четкими инструкциями и не понаслышке знал, что дипломатические методы работы с местными уже давно исчерпаны, или даже не так, российские сотрудники МИД вычленили здоровую, договороспособную часть, достигли с ней полного взаимопонимания и теперь лишь осталось военным путем закрепить проделанную титаническую работу ведомства светлейшего князя Лопухина и смежников из СИБ и других министерств, которые выстроили работу в торговле, промышленности, логистике и многом другом…

Однако предпринятые меры, влитые в мероприятия миллиарды рублей к ожидаемому эффекту не приводили, отдача мизерная, а проекты исполнялись долго, трудно, а зачастую и вовсе проваливались. Специальные эмиссары, порученцы всех уровней и даже аудиторы Счетной палаты возвращались с Кавказа ни с чем. Всегда находились объективные и субъективные причины неудач. Тогда свою попытку поправить ситуацию по высочайшему повелению сделал князь Юрий Иванович Трубецкой, на тот момент занимавший высший армейский пост генерала-фельдмаршала Российской Империи.

Боярин не слишком доверял гражданской администрации края, те хотя и были людьми залуженными, военными, но давно срослись с этой землей и по слухам погрязли в восточных интригах. Это нормально, для чиновников живущих проблемами региона, однако требовался свежий, незамутненный взгляд. Молодой генерал-майор Паскевич стал идеальной кандидатурой, его корпусу выделили бюджет, определили несколько военных задач и бросили в бой, дескать война план покажет.

Однако и тут в итоге намечалась обычная для Кавказа тягомотина, которая должна была убедить Москву в том, что никакой подоплеки в неудачах русской армии нет, а это просто объективная ситуация, сложившаяся в регионе. Только вот у настырного и дотошного Паскевича сложилось иное мнение, но обвинять старших коллег без доказательств на руках он не мог, а те работали чисто. Тут нужно было делом доказать свою точку зрения и с победой на руках ехать на прием к Трубецкому, так что молодой полководец решил действовать самостоятельно и на свой страх и риск.

Пару месяцев его снабженцы завышали расход боеприпасов, а подразделения стабильно давали отчеты о значительных потерях живой силы, боевой техники и артиллерии. По факту корпус копил силы, более того разведка вычислила ряд арсеналов противника, а армейский спецназ захватил богатые трофеи. Причем Паскевич совсем не удивился тому, что горцы помимо османского и персидского оружия имели немало русских ракетометов, автоматических винтовок и даже пушек. Все это отлично ложилось в версию генерал-майора, так что он только обрадовался пополнению боеприпасов.

Корпус готовился к тому, что ему отрежут снабжение, а значит было необходимо действовать автономно в течении нескольких месяцев. Задача для подразделения численностью более тридцати тысяч боцов весьма нетривиальная, а учитывая, что предстоят интенсивные бои, то и вовсе почти невыполнимая. Однако граф верил в свою звезду и дерзко пошел на рискованный план. Неожиданно для всех, в том числе наместника Кавказа и губернатора Астрахани, он без подготовки атаковал Дербент.

Населявшие его кланы были абсолютно уверены в своей неприкасаемости, тайны договоренности со всеми крупными силами в регионе позволяли хозяевам Железных Врат чувствовать себя в абсолютно безопасности, поэтому русский генерал свалился на них как снег на голову и имел все шансы на успех. Только вот Паскевича не только не поддерживали коллеги, а даже наоборот задействовали все связи, чтобы помешать военной компании, естественно под благовидным предлогом.

— Как дела, Иван, — князь Трубецкой был в курсе всех событий и держал постоянную связь с личным порученцем.

— Работаем, Ваше Сиятельство, — ответил Паскевич, голос напряжен, но по-другому и быть не могло, офицер находился на передовой.

— Кашу ты заварил знатную, послы Шахиншаха Персии и Султана Османской Порты метают гром и молнии, ну это не считая местных князьков да эмиров, — проинформировал подчиненного генерал-фельдмаршал.

— Ну значит прижал им хвосты, раз решили пойти дипломатическим путем, — обрадовался граф.

— Так-то оно так, — задумался Трубецкой и спросил, — А как наместник да губернатор?

— Козни чинят, снабжение перекрыли, бойцов и технику я к ним не эвакуирую, так как из Астрахани возврата нет, более того прямо приказывают прекратить осаду и отойти от Дербента, — коротко доложил генерал-майор.

— Вот же поганцы, неужто продались басурманам? — разозлился князь.

— Обвинять никого не могу, ибо доказательств нет, правда у защитников Железных Врат нашего оружия чуть ли не больше чем в моем корпусе, и надо с пристрастием допросить туземцев, откуда они его берут, коли нам русским солдатам снабжение урезали, — зло произнес боевой генерал.

— Держитесь? — участливо спросил фельдмаршал, понимая какую ношу взвалил на себя подчиненный, один в окружении многочисленных врагов, да еще без поддержки тыловых служб, — Может чем подсобить?

— Одолели нас налеты с моря, фон Дибич каспийскую флотилию отвел к Астрахани и в поддержке операции отказал, а какие-то тати повадились бомбить наши позиции с воды, — подумав изложил граф Паскевич, — Если пара штурмовиков окоротит пиратов, то сильно нам поможет.

— Хмм… от Ростова-на-Дону больше тысячи километров, да и даже если попросить морскую авиацию, то от Черного моря будет немногим меньше, — задумался князь, — Но мы давай так сделаем, пусть твои спецназовцы цели подсветят, а наши «Лебеди» или Ставропольская батарея врежут ракетами, и врагов впечатлим, а заодно и боевое учение проведем!

— Спасибо, так будет даже лучше! — обрадовался генерал-лейтенант, если бы не поддержка сверху, он бы давно приказал отступить от города.

— Но, Иван, времени немного, вороны со всех сторон каркают, скоро и Его Величеству нажужжат, — предостерег Трубецкой, — Нас спасет только решительный и бесповоротный успех, победителей, сам знаешь, не судят!

— Думаю сдюжим, — уверенно ответил граф, но немного замялся.

— Что-то еще? — фельдмаршал мгновенно уловил заминку.

— Боюсь меня хотят вытащить в Москву любой ценой, была попытка «ограбить» поместье, — признался Паскевич.

— Разберемся, лично распоряжусь усилить охрану! — ответил князь, облегчив воину и без того непростую ношу.

Канцлер, Светлейший князь Лопухин Андрей Васильевич собрал совещание по вопросу политики Российской Империи на Кавказе. Район неспокойный, постоянный источник военной угрозы со стороны давнего недруга Османской Порты и не слишком надежного партнера Персии. Эти территории всегда были ареной постоянных сражений между населявшими ее народами, наемниками всех мастей, а иногда и регулярных соединений армий соседних держав. Точку в давнем споре не давали поставить неприступные горы и бастионы древних.

Его Величество Петр Романов желал раз и навсегда отвести угрозу от южных рубежей своей державы и Министерство иностранных дел многое сделало для осуществления этой цели. Путем политических интриг, торговых союзов, а иногда и военной помощи в Кахетии и Киликии на первые позиции вышел род Багратионе, во-первых объединивший две древние державы, а во-вторых принесший присягу Дому Романов. Этот финт фактически прикрывал юго-запад от страны от Османской Порты, однако на востоке оставался непокорный Ширван.

Эту проблему Андрей Васильевич собирался решить исключительно дипломатическим путем. Союз с Персией, экономическая блокада региона со всех сторон, возможно смотрится слишком сложно, однако Светлейший князь верил в свои силы. Местные власти на диво дружно поддержали дипломатические методы работы с горцами, получилась тесная, доверительная работа с наместником Кавказа генералом Ермоловым и губернатором Астрахани фон Дибичем. Только вот в последнее время появились некоторые трения с военными…

— Господа, с чем связано текущее обострение? — требовательно спросил Лопухин, — У меня на столе ноты протеста от османов, персов, хана Дербента и дюжины князьков из Ширвана. Что происходит?

— Ваше Сиятельство в наш край прибыл порученец князя Трубецкого граф Паскевич во главе армейского корпуса, офицер деятельный, заслуженный, рьяно принялся за дело, — взял слово наместник Кавказа, — Однако горяч, прямолинеен, скор на расправу, лидеры горных тейпов этого не любят, он вызвал дружную неприязнь кланов.

— Ну а вы? — жестко спросил Андрей Васильевич.

— Мы всячески пытались образумить коллегу, знакомили его с союзниками из числа туземцев, обозначали красные линии, за которые не стоит заходить, но граф действует самостоятельно и нам не подчиняется, — картинно развел руками генерал-лейтенант Ермолов.

— Хмм… какие задачи обозначил фельдмаршал? — уточнил Канцлер, зная, что человек от Министерства обороны прибыл в регион с определенным мандатом, утвержденным Высочайшим Указом.

— Полномочия широкие, всемерная поддержка Багратионе, укрепление границ, устранение военной угрозы со стороны Османской порты, — перечислил губернатор Астрахани.

— Но драку ведь он затеял в Дербенте, а этот город относится исключительно к сфере влияния союзной нам Персии! — веско высказался Светлейший князь.

— Мы не раз указывали на это графу Паскевичу и его руководству в письменном виде, — ответил барон Фридрих фон Дибич.

— Он жалуется, что вы блокировали поставки оружия, отказали в ремонте боевой техники и прочих грехах, — заметил Канцлер.

— Вы знаете меня как боевого офицера, мы были далеки от того, чтобы кляузничать на коллегу, — барон Дибич не упустил возможности поиграть в благородство, — Но раз уж на то пошло, то и нам есть что сказать, верно Алексей Петрович?

— Абсолютно, Паскевич ведет себя как безответственный карьерист, его войска бомбят мирные аулы, а солдаты, как сорвавшиеся с цепи псы, разрушают все, чего мы достигли за долгие годы работы с местными элитами! — дал нелестную оценку наместник Кавказа.

— У нас вообще есть подозрения, что граф руководствуется какими-то личными мотивами, иначе как объяснить его военные действия на побережье Каспийского моря, когда враг находится на противоположенной стороне? — губернатор Астрахани присоединился к коллеге и начал сыпать обвинениями в адрес графа Паскевича…

— Хорошо, — подытожил Канцлер, мнение которого сформировалось под влиянием двои чиновников, — Думаю этот вопрос мы решим на совете у Его Величества!

Изучил дело Федора и Анастасии, точнее говоря через барона Корфа добыл информацию о генерал-лейтенанте Паскевиче и его текущей миссии на Кавказе. Учитывая мой интерес к Ширвану, Модест Андреевич нисколько не удивился такому интересу, к тому же новости об осаде Дербента мелькали в новостях и было вполне логично, что эти события и основные фигуранты должны обязательно привлечь мое пристальное внимание. При этом сделал акцент на разногласиях графа с наместником Кавказа и губернатором Астрахани.

— Есть ли конфликт между генералом Ермоловы и бароном фон Дибичем с одной стороны, и графом Паскевичем с другой? — спросил главу СИБ прямо, у нас достаточно доверительные отношения.

— Хмм… да, — согласился немного удивленный барон Корф, — Более того появились определенные трения между Светлейшим князем Лопухиным и генерал-фельдмаршалом Трубецким в связи с осадой Дербента.

— А на чьей стороне СИБ? — хочу понять, нет ли там подводных камней.

— У нас нет определенного мнения по ситуации, обе стороны предоставили довольно убедительные аргументы своих позиций, явного преимущества нет ни у военных, ни у дипломатов, дело предстоит вынести на суд Его Величества, — последовал прямой ответ.

— Можно как-то отложить разбирательство? — мне нужно время, чтобы обосновать наклевывающуюся у меня версию.

— Да, но ненадолго, граф очень активно штурмует Дербент и любое затягивание больно бьет по Канцлеру, он хочет как можно быстрее остановить кровопролитие и решить ситуацию переговорами, — ответил Модест Андреевич и обозначил сроки, — Пару дней мы можем выгадать, сославшись на необходимость получить разведданные.

— Немного, но если не затруднит дайте мне возможность сверить кое-какие сведения, возможно смогу предоставить доказательства в пользу позиции одной из сторон, — прошу собеседника об одолжении.

— Хорошо, — соглашается барон Корф, он и сам только выиграет в случае если получит весомые аргументы к предстоящему совещанию у Самодержца.

У меня были шансы быстро подтвердить свою версию, так как не без оснований могу считать, что довольно глубоко погрузился в текущую ситуацию. Причем, если соотечественники крутятся вокруг мнений губернатора Астрахани, наместника Кавказа и графа Паскевича, то у меня есть уникальная возможность взглянуть на положение дел с другой стороны, причем весьма близкой к политическим элитам двух из трех серьезных игроков в регионе. Думаю, пары дней хватит, раскидаю запросы и получу ответы…

— Ираклий, приветствую, — первым набрал князя Багратионе после совместной дуэли мы закадычные друзья.

— Михаил, ну ты даешь! — эмоционально ответил горец, — Я как увидел передачу о твоих похождениях в Гонконге, так локти кусал, почему не взял меня с собой?

— Кто бы знал, что все так закончится, ездил счет открывать, а там все само собой закрутилось, — скромничаю.

— Ооо, не верю! — заявил наследник Кахетии и Киликии, — Если не позовешь в следующий раз, обижусь!

— Обязательно позову, правда следующее приключение скорее всего буде как раз в твоих краях, — закидываю наживку, — Но мне нужна твоя помощь.

— Да ты что, брат, да я… да мы… — аж задохнулся от радости эмоциональный кавказец, — Что надо узнать, кого казнить, с кем воевать???

— Я только хотел спросить, у тебя нет ощущения, что османские турки снизили давление на Кахетию и Киликию, а скажем что-то мутят южнее, может Нахичевань?

— Ты точно не пророк? — удивился Багратионе, — Откуда знаешь?

— Ммм… я только предположил, — кажется, копаю в верном направлении.

— Дело в том, что скончался наш давний союзник, правитель Нахичевани Эсхан-хан, так вот на его трон претендуют несколько вассалов Султан-падишаха, — ответил Ираклий.

— Мне нужны подробности дела, сможешь собрать материалы за пару дней? — для барона Корфа требуются документы.

— Постараюсь, — ответил товарищ.

Осталось поговорить с принцем Али, но перс, как назло, не отвечал, надеюсь свяжется в ближайшее время.