Изгнанники у Колодца Душ

НА МЕЖГОРНОЙ ТРОПЕ

– Ифрит! Мой полевой бинокль! – приказал Бен Юлин.

Корова открыла сумку и вынула оттуда то, что он просил.

– Пожалуйста, Хозяин.

Не произнеся ни слова, Бен взял бинокль и неторопливо приложил его к глазам.

Это был не простой бинокль: специальные линзы, компенсирующие бычью близорукость. В паре с темными противоснежными очками он обеспечивал необычайно четкую фокусировку.

– Какие-то проблемы? – прогудел за его спиной низкий голос.

Обернувшись, Бен увидел волосатый куст ростом со среднего дашина; у него не было ни глаз, ни ушей, ни каких-либо иных органов. На самом деле это удивительное существо являлось колонией, состоявшей из тридцати шести ламотиенов, приспособившейся к холоду и снегу.

– Эта хижина, – он показал вперед, – кажется мне подозрительной. Не желаю больше никаких фокусов вроде ложной тропы. Мы потеряли там двух коров. – Поскольку ни одна из них ему не принадлежала, он ничего не добавил.

– Не забывайте, что мы тоже потеряли трех братьев! – прервал его ламотиен. – Мы согласны, хижина выглядит странно. Но что в связи с этим следует предпринять?

Юлин с минуту подумал, пытаясь найти решение, которое исключало бы для него риск потерять свою благородную голову или собственность.

– Почему бы кому-нибудь из вас не сбегать туда? Стать белоснежными или какими-то иными и посмотреть, что там делается?

Ламотиену эта идея понравилась:

– Мы считаем, что надо отправить полярных зайцев.

Неожиданно куст частично распался на маленькие пушистые комки равной величины. Два из них спрыгнули на снег с правой стороны, два – с левой. Юлин с восхищением наблюдал за тем, как колония возвращает себе прежнюю форму и восстанавливается. Лохматое существо казалось теперь немного тоньше, но в остальном ничуть не изменилось.

Двое ламотиенов побежали рядом, на ходу сливаясь во что-то более крупное. То же самое сделала вторая пара. Медленно, словно ими управляли руки невидимого кукольника, они раздувались, изгибались и росли.

Через пару минут ламотиены превратились в двух полярных зайцев, которые немедленно помчались в сторону хижины. Куст застыл в ожидании: переводчиком владел лишь глава колонии, поэтому Юлин мог выслушать донесение не раньше, чем колония обретет прежнюю форму. У этих созданий не было голосовой связи, и его часто занимал вопрос – разговаривают ли ламотиены в момент воссоединения, становясь единым существом с общим мозгом, или нет. Он как-то раз уже спросил об этом, но ламотиен кратко посоветовал ему расслабиться. Вопрос так и остался невыясненным.

Меньше чем через десять минут зайцы вернулись. Они разделились и прыгнули обратно в лохматый куст. Минуту царило молчание. Глава колонии либо беседовал с разведчиками, либо впитывал их память.

Наконец раздался его низкий голос:

– Хижина пуста. Но вы были правы относительно неких странностей. Внутри лежит множество сумок со всякими припасами. Кто-то ночевал там сегодня, и мы полагаем, что хижину они покинули не по своей воле. Слишком уж много вещей осталось.

Юлин встревожился.

– Вы считаете, это те самые кентавры, за которыми мы идем?

– Возможно, – прогудел ламотиен. – Но теперь там никого нет.

– А следы? Ламотиен помолчал.

– Вот тут-то и начинается самое странное, – сказал он наконец. – Мы видели тропу, ведущую к хижине, видели истоптанный снег в том месте, где они распаковывались, и так далее. Но больше никаких следов в радиусе нескольких сотен метров нет. Никаких.

– Ну что ж, назад они этим путем не возвращались, это точно, – сказал Юлин, еще более встревоженный. – Куда же они ушли?

Все невольно взглянули на молчаливые горы.

– И с кем? – добавил ламотиен.