Изгнанники у Колодца Душ

ЮЖНАЯ ЗОНА

Вардия вошла в кабинет Ортеги, держа в щупальцах кипу компьютерных распечаток. Улик сразу же отключил интерком и взглянул на мыслящее растение.

– Новые сведения? – вежливо поинтересовался он, скорее повинуясь обстоятельствам, чем радуясь приходу гостьи.

Вардия кивнула.

– Мы пропустили все материалы через компьютеры в Центре. Дела выглядят далеко не блестяще.

Ортегу это не удивило. Теперь все выглядело не блестяще.

– Что получилось? – спросил он хмуро. Вардия разложила на столе карты и диаграммы. Ортега не умел читать чиллианские тексты, но огромный университет и исследовательский центр в Чилле готовили для него переводы на языке уликов. Пока он изучал их, его лицо все больше и больше мрачнело.

– За последние триста лет конструкции космических кораблей наверняка сильно изменились, – пробормотал он сквозь зубы.

– А вы чего ожидали? – резко спросило мыслящее растение. – В истории есть примеры, когда за такое время некоторые расы переходили от примитивного варварства к освоению космоса. Ортега примирительно улыбнулся.

– Я всего лишь хотел сказать, что было бы неплохо как следует разобраться в современном проектировании.

На самом деле это никому не требовалось: подобной работой могли заняться компьютеры. И если ей могли заняться компьютеры в Чилле, значит, это было под силу компьютерам, скажем, в Аджитаре или Ламотиене, а также в других высокотехнологических гексах.

– Они разобрали модули абсолютно точно, – заметила Вардия. – Секции впритык проходят через Ворота Зоны, но они проходят, и нам нелегко будет остановить их на законном основании.

– И даже действуя с помощью силы, – задумчиво добавил Ортега. – В Зоне запрещены военные конфликты. – Он снова взглянул на коллекцию распечаток. – Значит, единственная вещь, которая нам не по зубам, – это силовая установка. Ваши специалисты в этом уверены? Они объяснили почему?

– Ответ вы знаете сами, – сказала Вардия. – Установка запломбирована и действует на основе никому не известных принципов. Разумеется, мы можем соорудить подобную силовую конструкцию, но у нее почти наверняка не хватит реактивной тяги, чтобы протащить летательный аппарат через окрестные нетехнологические гексы, когда отключатся двигатели. Вспомните, каким позором закончились наши жалкие попытки сконструировать камеры внутреннего сгорания. Данная же силовая установка способна аккумулировать энергию. С ее помощью можно покинуть Мир Колодца, если траектория полета будет более или менее вертикальной.

Ортега согласился. Да и как он мог не согласиться, когда перед ним лежали точные математические расчеты.

– Но чтобы она заработала, ее нужно запрограммировать, – возразил он наконец. – А это означает, что без якс у них ничего не выйдет.

– Как бы не так! – огрызнулось мыслящее растение, открыто выказывая свои чувства, что на памяти Ортеги происходило впервые. – На решение этой задачки Аджитару потребуется года два. Но скорее всего они просто купят или украдут то, что им нужно. Вам лучше, чем кому-либо другому, известно, что в Мире Колодца уже долгие годы процветает промышленный шпионаж! У вас самого имеются агенты в Яксе, Дашине, Макиеме, Аджитаре и, наверно, еще в доброй половине всех гексов планеты!

Вардия говорила правду, и Ортеге оставалось улыбнуться. Все его старые друзья или те, кому он платил, поставляли ему огромное количество всевозможной информации. Но толку от этого было мало. Кроме того, он отлично понимал, что яксы с радостью продали бы своих собственных родителей, если бы взамен им удалось заключить выгодную сделку, и что ламотиены заслуживают доверия не больше, чем крысы в сырной лавке. Ортега твердо знал, что тот, кто получит энергетическую установку, сумеет – в политическом смысле – собрать все куски воедино. В Мире Колодца он был не единственным ловким и умелым политиком, но самым старым и наиболее опытным.

Однако чиллианские распечатки свидетельствовали о крайне трудном положении дел с технической точки зрения: секции были отделены неповрежденными. Модули приземлились большей частью в приличном состоянии. Демонтаж был произведен профессионально.

– Есть что-нибудь новое о войне? – с тревогой спросила Вардия. Ортега вздохнул.

– Джукасис держался стойко, но был разбит. В Клусиде модуля нет, но зато тамошняя атмосфера содержит очень много ультрафиолета. Однако я полагаю, что Макием заключит с ними сделку, опираясь на союз с Зонзорпом. Создание защиты от радиации замедлит продвижение армий, но клусиды не смогут противостоять на западе объединенным силам альянса, а на востоке – двуногим крокодилам из Зонзорпа. Они уступят, тем более что те добиваются лишь свободного прохода через их территорию. Зонзорп, владеющий модулем и занимающий ключевое положение, станет естественным союзником альянса. Аджитары их недолюбливают, но Макием и Себу – напротив. Крокодилы, обитающие в высокотехнологическом гексе, помогут следить за тем, чтобы эти синюшные козлы никого не надули. Мне кажется, что все их вооруженные силы через десять дней окажутся у границ Олборна, причем снабжение возьмет на себя Зонзорп.

Вардия посмотрела на карту.

– Это всего в двух гексах от Гедемондаса. А что с Яксой?

Ортега негодующе фыркнул, и сразу стало понятно, что новости в основном плохие.

– Пока яксы возмещали Пориголу убытки от потери модуля, ламотиены проникли в Касаду. Потребовалось всего шесть ламотиенов, чтобы получить точную копию тамошнего обитателя – маленького грызуна. Саботаж и ложная информация действовали очень эффективно, поскольку ламотиены обитают в гексе с высокой технологией и прекрасно умеют разлаживать все системы связи. Дашинская коровья армия большой помощи оказать не смогла, но усилила общую неразбериху, а советница-якса свое дело знает хорошо. Впрочем, там продолжаются тяжелые бои, и пройдет неделя, а может быть, и две, прежде чем им удастся пройти через Касаду. Тем временем яксы договорятся с Палимом – на это они мастаки. Пять-шесть дней на продвижение через Палим, еще день на то, чтобы переправить в Зону полученный модуль, – и они на границе с Гедемондасом.

– Значит, яксы будут там первыми, – резюмировало растение, глядя в карту.

– Может, да, а может, и нет, – сказал Ортега. – С одной стороны, это зависит от длительности сопротивления Касады, а с другой – от того, будут ли члены альянса Макием – Себу – Аджитар прислушиваться к Зонзорпу. Я бы перебросил их шайку через Алестол по воздуху, несмотря на то что воздух там сильно воняет. Обитатели этого гекса, бочкообразные движущиеся растения, испускают отвратительные вредоносные газы. Говорить с ними бесполезно, но зато они не умеют и не могут летать. Если альянс Макием – Аджитар – и кто там еще пробьется сквозь Олборн, тогда обе команды придут к финишу одновременно.

Вардия нашла на карте Олборн.

– Что вы знаете об этом гексе? – спросила она с любопытством.

Человек-змея покачал головой.

– Немного. Я никогда не видел его посла. Они тщательно отгородились от всего остального мира. Никто из тех, кто туда отправился, назад не вернулся. С атмосферой там все в порядке, но мои помощники утверждают, что Олборн – среднетехнологический гекс, обитатели которого обладают некими магическими способностями. Вам уже приходилось видеть подобных типов. Это либо последние сучьи дети, либо фанатики, если между этими двумя категориями существует какая-то разница. Даже зонзорпы обходят их стороной. Однако я сильно сомневаюсь, чтобы даже самый могущественный гекс планеты выстоял против всех этих мерзавцев. Кроме того, защищаясь, магические гексы часто переоценивают свои возможности; они не учитывают, что хорошая пуля всегда развеет самые надежные чары, особенно если в вашем распоряжении закаленные войска, а соотношение сил составляет четыре к одному в вашу пользу.

– Значит, кто бы ни пришел первым к границам Гедемондаса, он будет сильно потрепан, – задумчиво произнесла Вардия. – А что вам известно об этом гексе? Хоть что-нибудь?

Ортега снова покачал головой:

– Ничего. Очень высокие горы, холод, большая часть гекса покрыта снегом. Население живет высоко в горах. Диллиане видели их мельком. Это трехметровые детины, одетые в белоснежные меха, благодаря которым их фигуры практически невидимы на фоне снежных просторов. У них большие ноги с четырьмя когтистыми пальцами. Они избегают любых контактов с чужаками, и, если вы проникнете чересчур далеко на территорию гекса, на вашу голову будет спущена снежная лавина.

Действительно, судя по физической карте, равнины Алестола и Палима у границ с Гедемондасом переходили в высоченные горы. Многие из них достигали четырех и даже пяти тысяч метров. Суровая, холодная страна.

– У вас есть соображения относительно того, в какой части Гедемондаса упал модуль с силовой установкой? – спросила Вардия.

– Никаких, – ответил улик, – об этом никто ничего не знает. Во всяком случае, не на равнине. – Он запнулся. – Постойте! Может быть, я знаю!

Ортега начал суетливо рыться в куче бумаг, громко ругаясь вслух. Бумаги разлетались в разные стороны, но он не обращал на них никакого внимания и наконец выудил из разлинованного блокнота рваный желтый листок.

– Вот он! Изучив уже полученные секции, вычислив массу и форму модуля, аджитары определили вероятное место падения силовой установки. Оно находится в горах, примерно в шестидесяти километрах от северо-восточной границы гекса, точность в пределах десяти километров. Чушь какая-то. Это то же самое, что искать иголку в стоге сена.

– Какого черта вы держали эту информацию в… – начало растение, но тут же решило, что спрашивать Ортегу бессмысленно. Он все равно солжет. – В таком случае речь идет не только о возможности поисков. Существует равная вероятность того, что гедемондасы позволят чужакам увезти силовую установку и что они их убьют. И нет никакой организации, которая могла бы предотвратить несчастье.

Ортега усмехнулся:

– Да, они – странные ребята, но с другой стороны, мы просто ничего о них не знаем. В этом-то и состоит проблема. Необходимо послать кого-нибудь в Гедемондас, опередив обе армии, чтобы, если это окажется возможным, постараться договориться. Не исключено, что все закончится довольно плачевно, но попытаться мы должны. Заранее предупредить их. Предложить…

Вардия взглянула на него в упор.

– Вероятно, предложить, чтобы они отдали двигатели нам?

Ортега пожал плечами.

– А если это не удастся, постараться их уничтожить.

Если бы Вардия могла, она бы непременно вздохнула.

– И кто же тот счастливчик, которого вы намерены послать с самоубийственной миссией в ледяные пустыни? На меня не рассчитывайте. Я засыпаю при температуре ниже двух-трех градусов по стоградусной шкале.

Ортега засмеялся:

– Вы свое уже отыграли. Можете быть спокойны. То, что я хочу предложить, мне не нравится, но другого выхода нет. Только один человек обладает достаточной квалификацией, чтобы должным образом обследовать установку, решить, может ли она работать, а в случае неудачи вывести ее из строя.

Вардия поняла.

– Мавра Чанг. Но вы говорили, что она представляет собой слишком большую ценность!

– Так оно и есть, – подтвердил Ортега. – И это страшный риск, я согласен. Но Чанг – единственная, кто может выполнить для нас техническое задание. Разумеется, мы примем все меры предосторожности и дадим ей людей для защиты.

– То, что вы говорите, вызывает сомнения в вашей искренности, – скептически заметило растение. – Но будь по-вашему. Все это время мы были пассивными наблюдателями, и если что-нибудь не предпримем, то так и останемся пассивными наблюдателями, позволившими группам Трелига и Юлина улететь на спутник. Я согласна с вашим предложением и даже настаиваю, чтобы это было сделано как можно быстрее.

– Быстрее… Никто не думал, что молитвы, которые возносили обе стороны, могут подействовать, – напомнил мыслящему растению Ортега. – Теперь мы знаем, что эта цель вполне достижима. Сейчас или никогда.

– Я извещу об этом решении мой народ и наших друзей, – сказала Вардия, направляясь к выходу. – Полагаю, группу сопровождения вы наберете сами.

Ортега улыбнулся:

– С одобрения чиллианского Кризисного центра, конечно.

– Конечно, – эхом откликнулась Вардия, в глубине души сомневаясь, что это будет иметь хоть какое-то значение.

Ортега вернулся к своим картам.

– Итак, Ксода вышла из игры, – пробормотал он. – Значит, остается Олборн. Проклятие!..