Истории о Боло

1

Я прихожу в сознание, ощущая остаточные колебания, проходящие сквозь меня с произвольно заданного курса 035. По скорости затухания я вычисляю, что сигнал имел интенсивность 8,7 баллов и исходил от источника в пределах от 72 до 146 метров от меня. Я активирую свои основные экраны и даю ответный сигнал. Ответа нет. Я подключаю резервные энергоэлементы, запускаю аккумуляторную батарею, но тщетно. Очевидно, что я был атакован Врагом и серьезно поврежден.

Мои датчики положения показывают, что я стою под углом 13 градусов 14 секунд, отклоненным от базовой линии на 21 пункт от медианы. Я пытаюсь выровняться, но сталкиваюсь с огромным сопротивлением. Я активирую свои передние сканеры, подключаю питание к своим ИК-стробоскопам. Ни единого проблеска в моем окружении. Я погружен в кромешную тьму.

Приближается повторная ударная волна, которая сотрясает меня с интенсивностью 8,2 балла. Очевидно, что я должен покинуть свою позицию, но мой приводной механизм остается инертным при полной тяге двигателей. Я переключаюсь на базовое аварийное питание и пробую еще раз. Давление нарастает; я чувствую, как мое сознание угасает под неприемлемой нагрузкой; затем внезапно сопротивление ослабевает, и я начинаю двигаться.

Однако это не быстрое маневрирование на полном ходу; я медленно продвигаюсь вперед, словно меня сдерживают массивные преграды. Я снова пытаюсь принизать окружающую темноту и на этот раз замечаю огромные неровные очертания, пронизанные плоскостями излома. Я зондирую осторожно, затем более решительно, и наталкиваясь на невероятную плотность.

Я направляю всю доступную энергию на одиночный дальномерный импульс, направляю его вверх. Показания настолько отличаются от привычных, что я повторяю тест под новым углом. Теперь я должен признать факт: я погребен под 207,6 метрами твердой скалистой породы!

Я сосредотачиваю свое внимание на том, чтобы сориентироваться в своей исключительно отчаянной ситуации. Я проверяю чеклист своего состояния из тридцати тысяч пунктов и испытываю ужас от масштабов потери энергии. Мои основные элементы питания полностью истощены, а резервные заряжены не более чем на 4 %. Этим и объясняется моя медлительность. Я переоцениваю тактическую ситуацию, вспоминаю триумфальное заявление моего командира о том, что силы противника уничтожены и всякое сопротивление прекратилось. Я вспоминаю торжественную процессию; вместе с моими товарищами из бригады "Динохром", многие из которых сильно повреждены действиями противника, мы проходим парадом перед Великим Командиром, а затем собираемся на пандусе хранилища. По команде мы приводим в действие наши громкоговорители и исполняем наш боевой гимн. Ближайшая звезда излучает по всему спектру, не отфильтрованному даже дымкой атмосферы. Это момент величайшего триумфа. Затем отдается последняя команда…

Дальше — тьма. Очевидно, что празднование победы было преждевременным. Враг контратаковал с такой силой, что почти обездвижил меня. Осознание этого шокирует, но 0,1 секунды неторопливого самоанализа прояснила мою ситуацию. Я немедленно передаю вызов на радиочастоте бригады:

— Подразделение LNE командованию, запрашиваю разрешение передать СОП[18].

Я жду, не получаю ответа, вызываю снова, используя полную мощность. Я обшариваю окружающий скальный массив аварийным сигналом. Я настраиваюсь на общий диапазон, ожидая ответов от своих товарищей по бригаде. Ответа нет. Теперь я должен взглянуть правде в глаза: я один пережил это нападение.

Я направляю оставшуюся энергию на двигатель и обнаруживаю канал с пониженной плотностью. Я нажимаю на него, и обломки скалы вокруг меня неохотно поддаются. Медленно я продвигаюсь вперед и вверх. Моя датчики боли шокируют мой центр восприятия аварийными сигналами; я наношу непоправимый ущерб своим перегруженным психотронным системам, но мой долг ясен: я должен найти и вступить в бой с врагом.

2

Выйдя из-за взрывозащитного барьера, Пит Рейнольдс, главный инженер управления порта Нью-Девоншир, снял свою маску и выплюнул песок изо рта.

— Это последний, мы достигли скального основания всего через чуть более двухсот ярдов. Должно быть, там, внизу твердый пласт.

— Солнце почти село, — коротко сказал толстяк рядом с ним. — Вы отстаете от графика на полтора дня.

— Сейчас мы начнем засыпку, господин мэр. Завтра к девяти часам я уложу сваи, и, если повезет, первая секция площадки будет готова к началу ралли.

— Я… — мэр пораженно замолчал. — Вы сказали мне, что это был последний выпущенный заряд…

Рейнольдс нахмурился. Земля под ногами сотряслась от небольшого, но отчетливого толчка. В нескольких футах от него маленький камешек, балансирующий на другом, опрокинулся и упал со слабым стуком.

— Вероятно, упал большой каменный обломок, — сказал он. В этот момент земля затряслась снова, на этот раз сильнее. Рейнольдс услышал грохот и отдаленный удар, когда еще один камень упал в стороне только что взорванного котлована. Он повернулся к пульту управления, когда дверь распахнулась и появился второй инженер, Мэйфилд.

— Иди посмотри на это, Пит!

Рейнольдс пошел к домику и зашел внутрь. Мэйфилд склонился над таблицей профилирования.

— Что ты об этом думаешь? — показал он. Поверх ярко-красного контура, обозначающего взрыв кумулятивного заряда, которым завершилось бурение последнего стержня сваи, были видны два других следа, слабых, но отчетливых.

— Интенсивность около 0,1. — Мэйфилд выглядел озадаченным. — Что за…

Игла самописца внезапно опустилась, приблизилась к отметке 21 и снова опустилась. Домик задрожал. С края стола упал стилус. В дверях появилось красное лицо мэра Догерти.

— Рейнольдс, ты что, с ума сошел? Что за идея взрывать, когда я стою на открытом месте? Меня могло убить!

— Я ничего не взрываю, — огрызнулся Рейнольдс. — Джим, свяжись с Итоном, узнай, известно ли им что-нибудь. — Он шагнул к двери и крикнул. Грузный мужчина в темном от пота комбинезоне спрыгнул с сиденья подъемника.

— Босс, что происходит? — крикнул он, подходя. — Черт возьми, меня чуть не вышибло из кресла!

— Я не знаю. Ты не становил дополнительных зарядов?

— Господи, нет, босс. Я бы не стал устанавливать заряды без твоего разрешения.

— Пошли. — Рейнольдс зашагал по усыпанному обломками участку бесплодной земли, выбранному властями в качестве места для строительства нового космопорта. На полпути к открытому устью только что вырытого котлована земля под его ногами задрожала так сильно, что он споткнулся. Из раскопа впереди поднялся столб пыли. На земле заплясали обломки породы. Стоявший рядом начальник бурения схватил его за руку.

— Босс, нам лучше вернуться!

Рейнольдс стряхнул его руку и пошел дальше. Начальник буровой выругался и последовал за ним. Сотрясения земли продолжались, резкие удары прерывали ровную дрожь.

— Это землетрясение! — прокричал Рейнольдс сквозь низкий грохочущий звук.

Он и начальник уже были на краю активной зоны.

— Это не может быть землетрясением, босс, — крикнул тот. — Только не в этих местах!

— Сскажи это геологам… — Каменная плита, на которой они стояли, приподнялась на фут и опустилась обратно. Оба мужчины упали. Плита взбрыкнула, как маленькая лодка в неспокойной воде.

— Давай убираться отсюда! — Рейнольдс вскочил и побежал. Впереди открылась зияющая трещина шириной в фут. Он перепрыгнул через нее и мельком увидел в черной глубине блеск мокрой глины, футах в двадцати внизу…

Хриплый крик заставил его замереть на месте. Он обернулся и увидел, что начальник бурения лежит на земле, а тяжелый осколок камня упал ему на ноги. Он подскочил к нему и навалился на камень. На рубашке мужчины была кровь. Руки шефа забарабанили по пыльному камню перед ним. Затем рядом с Рейнольдсом появились другие люди, которые, кряхтя, вцепились в него потными руками. Земля тряслась. Рев из-под земли превратился в глубокий, ровный рокот. Они отодвинули камень в сторону, подняли раненого и, спотыкаясь, побрели с ним к пункту оказания первой помощи.

Там был мэр, бледный как полотно.

— Что случилось, Рейнольдс? Клянусь Богом, если ты в ответе за это…

— Заткнись! — Рейнольдс оттолкнул его в сторону, схватил телефон и нажал на клавиши.

— Итон! Что у тебя есть по этому землетрясению?

— Землетрясение, черт возьми. — Маленькое личико на четырехдюймовом экране напоминало взъерошенную курицу. — Что, во имя закона, вы там делаете? Я вижу целую серию смещений, исходящих из вашей активной зоны! Что вы наделали? Заложили кучу накладных зарядов?

— Землетрясение??? Какие к черту накладные заряды??? Эта штука пробила двести ярдов скалы! Кажется, она движется на северо-северо-восток…

— Я это вижу: передвижное землетрясение! — Итон взмахнул руками, крошечная и нелепая фигурка на фоне настенных диаграмм и дипломов в рамках. — Ну сделай же что-нибудь, Рейнольдс! Где мэр Догерти?

— Топает ногами от ярости! — рявкнул Рейнольдс и отключился.

Снаружи плоскую равнину скрыл слой окрашенной закатом пыли. Подъехал бульдозер и с грохотом остановился возле Рейнольдса. С него спрыгнул человек.

— Я попросил ребят убрать оборудование, — выдохнул он. — Эта штука, прокладывает прямую дорогу, как для шоссе! — Он указал на возвышение в четверти мили от них.

— С какой скоростью она движется?

— Она прошла сто ярдов примерно за десять минут!

— Если так будет продолжаться еще двадцать минут, то она дойдет до Интермикса!

— Тогда вычеркни несколько миллионов налогоплательщиков и шесть месяцев работы, Пит!

— А торговый центр "Саутсайд" находится на пару миль дальше.

— Черт возьми, может к тому времени она стухнет!

— Может быть. Возьми полевую машину, Дэн.

— Пит! — Мэйфилд подбежал к нам рысцой. — Она огромная как здание! Центроид движется по курсу ноль-два-два…

— Как глубоко под поверхностью?

— Он поднимается! Начал с двухсот двадцати ярдов, поднялся до ста восьмидесяти!

— Что, черт возьми, мы натворили? — Рейнольдс уставился на Мэйфилда, а полевая машина резко затормозила рядом с ними.

— Продолжай в том же духе. Нужно узнать что-нибудь еще. Давай посмотрим поближе. — Он забрался в крепкий автомобиль.

— Лучше возьми взрывозащищенный грузовик…

— Нет времени! — Он махнул рукой, и машина скрылась в облаке пыли.

3

Автомобиль для перевозки камней остановился на верхнем уровне трехуровневого моста Интермикс, на обзорной площадке для туристов, чтобы они могли насладиться видом на место будущего космопорта, расположенного в ста футах ниже. Рейнольдс наблюдал ход землетрясения в полевой бинокль. С этой точки обзора феномен представлял собой четко очерченный след из наклоненных и разбитых скал, некоторые из которых достигали двадцати футов в поперечнике. Пока он наблюдал, трещина удлинялась.

— Это похоже на след крота — Рейнольдс передал бинокль своему спутнику и нажал кнопку вызова на автомобильном радиоприемнике.

— Джим, свяжись с Итоном и скажи ему, чтобы он перенаправил весь трафик с кольцевой дороги к югу от Зоны девять. Машины уже загромождают обочину. Пыль видна за милю, но пока станет известно, что происходит, мы будем завалены.

— Я скажу, но ему это не понравится!

— Это не политика! Эта штука выйдет наружу минут через двадцать!

— Это не долго…

— На какой глубине она сейчас находится?

— Один-пять! — На мгновение воцарилась тишина. — Пит, если оно останется на прежнем курсе, то всплывет примерно там, где ты припарковался!

— Угу. Похоже, ты можешь попрощаться с Интермиксом. Лучше скажи Итону, чтобы подготовил сообщение для прессы.

— Пит, кстати, об агентах новостей, — Дэн кивнул в сторону. Рейнольдс выключил двигатель, повернулся и увидел мужчину в одежде водителя веселенькой расцветки, который выходил из потрепанного "Моноджаг спортстер", который остановился позади автомобиля для перевозки камней. Через плечо у него был перекинут чехол большого фотоаппарата.

— Скажите, что там происходит? — выкрикнул он.

— Камнепад, — коротко ответил Рейнольдс. — Я вынужден попросить вас уехать. Дальше дорога закрыта…

— Кто вы? — мужчина выглядел воинственно.

— Я дежурный инженер. А теперь езжай, брат. — Он снова повернулся к рации. — Джим, тащи сюда все тяжелое оборудование, которое у нас есть, и побыстрее. — Он замолчал, почувствовав, как дрожит машина. — Тряска уже начинает чувствоваться на Интермиксе, — продолжил он. — Боюсь, мы влипли. Что бы это ни было, оно ведет себя как твердое тело, пробивающее себе путь сквозь землю. Может быть, мы сможем его забаррикадировать.

— Забаррикадировать землетрясение?

— Да, я знаю, как это звучит, но это единственная идея, которая у меня есть.

— Эй, что вы там говорили насчет землетрясения? — Мужчина в цветном костюме все еще был здесь. — Черт возьми, я чувствую это — весь чертов мост трясется!

— Убирайтесь же, мистер, сейчас же! — Рейнольдс указал большим пальцем на полосы, по которым несся непрерывный поток машин. — Дэн, выведи нас на главную трассу. Мы должны перекрыть это движение…

— Подожди, приятель. — Мужчина достал камеру. — Я представляю "Нью-Девон Скоп". Несколько вопросов…

— У меня нет ответов. — Пит прервал его, машина тронулась с места.

— Ха! — Крикнул ему вслед мужчина, который допрашивал Рейнольдса.— Важная шишка? Думаешь, ты сможешь… — Его голос затерялся позади них.

4

В скромном многоквартирном доме для пенсионеров в прибрежном городке Айдлбриз, в сорока милях от места странного землетрясения, старик сидел в кресле с откидной спинкой и дремал перед тарахтящим 3Dвизором.

—…Дедушка, — говорила молодая женщина резким голосом. — Тебе пора в постель.

— В кровать? Зачем мне идти спать? Все равно не могу уснуть… — Он пошевелился, сделал вид, что садится, демонстрируя интерес к "Три-Д". — Я смотрю это шоу. Не мешай мне.

— Это не шоу, это новости, — с отвращением сказал толстый мальчик. — Ма, можно я переключу канал…

— Оставь, Бенни, — сказал старик. На экране развернулась панорама — участок бесплодной земли, по которой тянулась борозда. Пока Бенни смотрел, она удлинялась.

—…отсюда, с "Интермикса", нам открывается прекрасный вид на всю эту любопытную историю, лазангеммун, — тараторил диктор. — И, по нашему мнению, это своего рода рекламный трюк, организованный Управлением порта для популяризации их спорного проекта…

— Ма, можно я переключу канал?

— Давай, Бенни…

— Не трогай, — сказал старик. Толстый мальчик потянулся к пульту, но что-то во взгляде старика остановило его…

5

— Траффик все еще идет, — сказал Рейнольдс в трубку. — Черт возьми, Джим, у нас будет серьезная пробка…

— Он этого не сделает, Пит! Ты же знаешь, что кольцевая была его детищем — супервсепогодная, мощная, не остановимая. Он говорит, что нам придется разбираться с этим в полевых условиях.

— Разбираться, черт возьми! Я говорю о предотвращении крупной катастрофы! И в считанные минуты!

— Я попробую еще раз…

— Если он скажет "нет", заверни сюда пару больших десятиярдовых грейдеров и сам заблокируй дорогу. Установи ограждения и не допускай въезда машин ни с той, ни с другой стороны.

— Пит, это вне твоей компетенции!

— Ты меня слышал!

Десять минут спустя, спустившись на уровень земли, Рейнольдс наблюдал, как установленные на стрелелах датчики встали на позицию на двух блокпостах в четверти мили друг от друга, отрезая угрожаемую секцию надземной скоростной автомагистрали. В сотне ярдов от того места, где он стоял на грузовой площадке легкого грейдера, кусок скалы шириной в пятьдесят футов медленно поднялся, раскололся и с тяжелым ударом упал обратно. Один его угол ударился о массивный пирс, поддерживающий удлиненную полку стоянки наверху. Двадцатифутовый осколок откололся, обнажив арматурный стержень.

— Насколько глубоко, Джим? — Рейнольдс кричал, перекрывая ревущий звук, доносившийся из потревоженного участка.

— Теперь прямо под поверхностью, Пит! Вот-вот должен прорваться… — Его голос потонул в грохоте, когда поврежденный пирс содрогнулся, поднялся, прогнулся в своей средней точке и рухнул, увлекая за собой большой кусок тротуара и ограждения, а также один все еще светящийся фонарный столб. Маленький автомобиль, припаркованный на обреченном участке, был виден одно мгновение, как раз перед тем, как огромная плита обрушилась на него. Рейнольдс увидел, как машинка отскочила в сторону, а затем исчезла под лавиной разбитого бетона.

— Боже мой, Пит… — начал Дэн. — Этот чертов придурок, искатель новостей…!

— Смотри! — На глазах у двоих мужчин вторая опора покачнулась и упала в тень верхнего пролета. Мостовая просела, и еще две опоры сломались. С ревом, похожим на прорыв плотины, стофутовый участок дороги упал в клубящееся облако пыли.

— Пит! — Из машины донесся голос Мэйфилда. — Убирайся оттуда! Я подключил к этой штуке дозиметр, и он просто зашкаливает…!

Среди груды обломков что-то зашевелилось, заколыхалось, вздыбилось, поднимая многотонные куски разбитой дороги, отбрасывая их в стороны, как картофельные чипсы. Тусклое голубоватое сияние, пробившееся из-под развороченной земли, бросило жуткий свет на разрушенное сооружение наверху. Массивная, тяжеловесно неотразимая фигура устремилась вперед сквозь руины. Рейнольдс увидел, как огромный светящийся голубым силуэт вынырнул из-под обломков, словно всплывающая на поверхность подводная лодка, сбрасывающая груз битого камня, увидел, как огромные гусеницы шириной в десять футов вцепились в опору, увидел, как могучий бок задел все еще стоящий пирс и отбросил его в сторону.

— Пит, что… что это такое?

— Я не знаю. — Рейнольдс справился с охватившим его параличом. — Дэн, увози нас отсюда, быстро! Что бы это ни было, оно направляется прямо в город!

6

Наконец-то я выбираюсь из ловушки, в которую попал, и сразу же натыкаюсь на мощные оборонительные сооружения. Мои сканеры притуплены из-за недостатка энергии, но я могу различить открытую местность за барьером, а еще дальше, на расстоянии 5,7 километра, массивные стены. Я снова передаю сигнал "Сбор бригады", но, как и прежде, ответа нет. Я действительно один.

Я сканирую окружающую местность в поисках излучения вражеских двигателей, отслеживаю спектр электромагнитного излучения на предмет их связи. Я ничего не обнаруживаю; либо мои схемы сильно повреждены, либо их экранирование превосходно.

Теперь я должен принять решение относительно возможных действий. Поскольку все мои товарищи по бригаде погибли, я вычисляю, что крепость передо мной, должно быть, удерживается силами противника. Я направляю на нее зондирующие сигналы и обнаруживаю, что она незнакомой конструкции и не так грозна, как кажется. Я осознаю возможность того, что это может быть вражеской уловкой, но мой курс ясен.

Я снова включаю двигатели и продвигаюсь к вражеской крепости.

7

— Ты не в своем уме, отец, — сказал толстяк. — В твоем возрасте…

— В твоем возрасте мне разбили нос в драке в баре на Альдо, — оборвал его старик. — Но я выиграл бой.

— Джеймс, тебе нельзя выходить на улицу в такое время… — причитала пожилая женщина.

— Скажи им, чтобы шли домой. — Старик с трудом побрел к двери своей спальни. — На сегодня с меня хватит. — Он скрылся из виду.

— Мама, ты же не позволишь ему наделать глупостей?

— Он забудет об этом через несколько минут; но, может быть, тебе лучше уйти сейчас и дать ему успокоиться.

— Мама, я действительно считаю, что дом — это лучшее решение.

— Да, — кивнула молодая женщина, соглашаясь. — В конце концов, ему уже за девяносто, и у него пенсия ветерана…

В своей комнате старик слушал, как они уходят. Он подошел к шкафу, достал одежду и начал одеваться…

8

Лицо главного городского инженера Итона на экране было белым как мел.

— Никто не может меня винить, — сказал он. — Откуда я мог знать…

— Ваш офис провел изыскания и дал зеленый свет на строительство, — орал мэр Догерти.

— Все, что было указано на старых геодезических картах это "Зона захоронения отходов", — развел руками Итон. — Я предположил…

— Как городскому инженеру, вам платят не за то, чтобы вы делали предположения! Десять минут исследования показали бы, что это зона категории "Y"!

— Что означает категория "Y"? — Спросил Мэйфилд у Рейнольдса. Они стояли у полевого коммуникационного центра, прислушиваясь к спору. Неподалеку жужжали установленные на стреле трехмерные камеры, фиксируя продвижение огромной машины, ее главная башня возвышалась на сорок пять футов, она медленно двигалась по ровной поверхности в сторону города, волоча за собой гирлянду из искореженного арматурного железа, покрытого крошками бетона.

— Период полураспада больше ста лет, — коротко ответил Рейнольдс. — Последняя стычка войны произошла неподалеку отсюда. Очевидно, именно здесь они закопали радиоактивное оборудование, оставшееся после битвы.

— Но какого черта, это было семьдесят лет назад…

— Остаточной радиации все еще достаточно, чтобы заразить все в радиусе четверти мили.

— Должно быть, они использовали какую-то адскую дрянь. — Мэйфилд уставился на тусклое сияние в полумиле от него.

— Рейнольдс, как ты собираешься остановить эту штуку? — Мэр повернулся к инженеру управления порта.

— Я остановлю это? Вы видели, что это сделало с моими самыми тяжелыми установками: расплющило их, как блины. Вам придется вызвать военных, господин мэр.

— Вызвать силы Федерации? Пусть они вмешиваются в гражданские дела?

— Станция всего в шестидесяти пяти милях отсюда. Думаю, вам лучше вызвать их побыстрее. Он движется всего лишь со скоростью около трех миль в час, но достигнет южного края торгового центра через сорок пять минут.

— Вы не можете его заминировать? Взорвать что-нибудь у него на пути?

— Вы сами видели, как он пробивался вверх с глубины в шестьсот футов. Я проверил характеристики, он проходил по старому туннелю, проложенному при раскопках. Туннель был заполнен щебнем и покрыт двадцатидюймовым слоем прессованного бетона.

— Это невероятно, — сказал Итон с экрана. — Вся машина была заключена в десятифутовую оболочку из усиленного железобетона. Ей пришлось вырваться из нее, прежде чем она смогла сдвинуться с места!

— Это был просто радиационный щит; он не был предназначен для сдерживания боевого подразделения Боло.

— Так почему же, могу я поинтересоваться? — Мэр переводил взгляд с одного лица на другое.

— Установки были деактивированы перед захоронением, — заговорил Итон, как будто ему не терпелось поговорить. — Их цепи были расплавлены. Все это есть в отчете…

—…который вам следовало прочитать немного раньше! — отрезал мэр.

— Что-что запустило его? — Мэйфилд выглядел озадаченным. — Семьдесят лет он там пролежал, и ничего не происходило!

— Наш взрыв, должно быть, что-то потревожил, — коротко сказал Рейнольдс. — Возможно, замкнуло реле, которое запустило схему боевого рефлекса.

— Вы что-нибудь знаете об этих машинах? — Мэр нахмурил брови, глядя на него.

— Я немного читал.

— Тогда говори громче, приятель. Я позвоню на станцию, если сочтете нужным. Какие меры мне следует запросить?

— Я не знаю, господин мэр. Насколько мне известно, ничто на Нью-Девоне не может остановить эту машину.

Мэр открыл и закрыл рот. Он повернулся к экрану, убрал с экрана страдающее лицо Итона и набрал код станции Федерации. — Полковник Брэнд! — выпалил он, когда на экране появилось суровое лицо. — У нас чрезвычайная ситуация! Мне понадобится все, что у вас есть! Ситуация такова…

9

Я не встречаю никакого сопротивления, кроме хлипкого барьера, но продвигаюсь медленно. Из-за перегрузки во время побега из ловушки моему главному приводу был нанесен серьезный ущерб; а отказ моей сенсорной схемы лишил меня значительной части моей внешней восприимчивости. Теперь мои болевые рецепторы посылают непрерывный сигнал в мой центр осознания, но мой долг перед моим командиром и моими погибшими товарищами по бригаде — двигаться вперед с максимальной скоростью; но мои действия — лишь жалкая тень моих прежних способностей.

И вот, наконец, враг вступает в бой! Я чувствую, как воздушные единицы приближаются на сверхзвуковой скорости; я навожу на них свои боковые батареи и открываю залповый огонь, но чувствую, что механизмы взведения безвредно лязгают. Корабли проносятся надо мной, мои бессильные орудия поднимаются, отслеживая их, пока они разбрасывают детонаторы по охватывающей схеме, которую я, с моими ограниченными возможностями, бессилен избежать. Ракеты попадают в цель; я ощущаю их взрывы повсюду вокруг себя, но получаю лишь незначительные повреждения. Враг совершил грубую ошибку, если рассчитывал нейтрализовать боевую единицу Марк XXVIII с помощью простой химической взрывчатки! Но я слабею с каждым пройденным метром.

Теперь нет сомнений в правильности моего курса. Я должен поднажать и снести стены, пока не иссякли мои резервные ячейки.

10

Пит Рейнольдс изучал Боло через прибор ночного видения с выгодной позиции на вершине буровой вышки в четырехстах ярдах от того места, где теперь находилась огромная боевая машина. Батарея лучевых датчиков высвечивала гигантскую громадину, покрытую шрамами и ржавчиной, лучами бело-голубого света. В полутора милях от него стены Торгового центра отвесно возвышались над садом.

— Бомбардировщики немного замедлили его, — сообщил он Итону. — Но скорость по-прежнему превышает две мили в час. Я бы сказал, что пройдет еще двадцать пять минут, прежде чем он врежется в главную кольцевую стену. Как продвигается эвакуация?

— Плохо! Они не хотят сотрудничать! Рейнольдс, ты будешь моим свидетелем? я сделал все, что мог…

— Что насчет мобильных батарей, через сколько они будут на месте? — Рейнольдс оборвал его.

— Я ничего не слышал от Федерального центра — типичное милитаристское высокомерие, не держат меня в курсе, — но я вижу их на своих экранах. Они в двух милях от нас, скажем, в трех минутах.

— Я надеюсь, вы высказали свое мнение о N-образных головах.

— Это не в моей компетенции! — Резко сказал Итон. — Эту часть операции должен выполнить Брэнд!

— Ракеты "воздух-земля" не сделали ничего, кроме как уничтожили мусор, который он тащил. — голос Рейнольдса был резким.

— Я снимаю с себя ответственность за жизни гражданских лиц, — сказал Итон, когда Рейнольдс отключил его и переключил канал.

— Джим, я собираюсь попытаться отвлечь его, — решительно заявил он. — Итон сидит на своем политическом посту; федералы подтягивают артиллерию, но я не ожидаю от нее многого. Технически, Брэнду нужно разрешение Сектора на использование ядерного оружия, а он не из тех, кто будет высовываться…

— Как ты сможешь его отвлечь? Пит, не рискуй…

Рейнольдс коротко рассмеялся. — Я собираюсь обойти его и сбросить на его пути заряд для кумулятивного бурения. Может, мне удастся сбить гусеницу. Если повезет, я смогу привлечь его внимание и отвлечь его от торгового центра. Там все еще несколько тысяч человек, прикованных к своим Три-Ди. Они думают, что это все — шикарное шоу.

— Пит, ты не можешь подойти к этой штуке! Она "горячая"… — Он замолчал. — Пит, здесь какой-то псих — он утверждает, что ему нужно с тобой поговорить, он говорит, что что-то знает об этом проклятом джаггернауте. Может, мне…?

Рейнольдс замер, держа руку на выключателе.

— Подключи его, — рявкнул он. Лицо Мэйфилда отодвинулось, и на него уставилось древнее лицо с затуманенными глазами. Кончик языка старика коснулся пересохших губ.

— Сынок, я пытался объяснить этому парню, но он не стал слушать.

— Что у тебя, старик? — Вмешался Пит. — Давай побыстрее.

— Меня зовут Сандерс. Джеймс Сандерс. Я… В 71-ом я был планетарным добровольцем…

— Конечно, папа, — мягко сказал Пит. — Извини, я тут немного зянят…

— Подожди… — Лицо старика исказилось. — Я стар, сынок, чертовски стар. Я знаю. Но потерпи немного. Я постараюсь говорить прямо. Я был в эскадрилье Хейла в Толедо. А потом они отправили нас — но, черт возьми, тебе на это наплевать! Я продолжаю блуждать, сынок, ничего не могу с собой поделать. Что я хочу сказать, так это то, что я участвовал в той последней схватке, прямо здесь, в Нью-Девоне, только мы тогда не называли его Нью-Девон. Называли его Хеллпортом. Ничего, кроме голых скал и вражеских позиций…

— Вы говорите о битве, мистер Сандерс? — напряженно произнес Пит. — Продолжите с этого места.

— Лейтенант Сандерс, — сказал старик. — Я был исполняющим обязанности командира Бригады. Видите ли, наш майор был ранен в Толедо, а после того, как Томми Чи остановил сайдвиндер в Белгрейве…

— Ближе к делу, лейтенант!

— Да, сэр! — Старик с явным усилием взял себя в руки. — Я повел бригаду в наступление, выставил фланговые соединения и поверг врага в прах. Мы уничтожили их в тридцатичетырехчасовом непрерывном бою, который продолжался от Кратер-Бей до Хеллпорта. Когда все закончилось, я потерял шестнадцать подразделений, но с врагом было покончено. За это нам были вручены почетные награды бригады. А потом…

— А потом что?

— А потом трехцветные желтозадники из Штаба отдали приказ о списании бригады; сказали, что они слишком горячие, чтобы можно было использовать дезактивацию. Они сказали, что это стоит слишком дорого! Поэтому, после окончательного осмотра, — он сглотнул и моргнул, — они закопали их на глубину двухсот метров и залили специальным бетоном повышенной прочности.

— И засыпали щебнем, — закончил за него Рейнольдс. — Хорошо, лейтенант, я вам верю! А теперь о главном: что привело эту машину в неистовство?

— А они должны были знать, что не смогут удержать Боло Марк XXVIII! — Глаза старика загорелись. — Потребовалось бы побольше, чем несколько миллионов тонн камня, чтобы остановить Ленни, когда засветилась его боевая панель!

— Ленни?

— Это мое старое командное подразделение, сынок. Я видел маркировку на "Три-Ди". Подразделение LNE бригады Динохром!

— Слушай! — выпалил Рейнольдс. — Вот что я намерен попробовать… — Он изложил свой план.

— Ха! — фыркнул Сандерс. — Это смелая идея, мистер, но Ленни на нее и глазом не моргнет.

— Вы позвонили сюда не для того, чтобы сказать мне, что мы проиграли, — вмешался Рейнольдс. — А как насчет батарей полковника Брэнда?

— Черт, сынок, Ленни в упор встретил огонь "Хеллбора" по Толедо и…

— Ты хочешь сказать, что мы ничего не можем сделать?

— Что что? Нет, сынок, я не об этом…

— Тогда что?

— Просто скажите этим джонни, чтобы они убирались с моей дороги, мистер. Думаю, я смогу с ним справиться.

11

Пит Рейнольдс наблюдал за тем, как человек, который когда-то был лейтенантом Сандерсом из отряда планетарных добровольцев, натянул блестящие черные ботинки на свои тонкие лодыжки и встал. Блуза и брюки из королевского синего полиэфира висели на его худом теле, как белье на веревке. Он ухмыльнулся, как череп.

— Сейчас он сидит не так, как раньше, но Ленни его узнает. Это поможет. А теперь, если вы приготовили блок питания…

Мэйфилд протянул Сандерсу старомодный полевой инструмент, который тот привез с собой.

— Он работает, сэр, но я уже перепробовал все, что можно на этой адской машине, но ничего не добился.

Сандерс подмигнул ему. — Возможно, я знаю пару трюков, о которых вы, ребята, не слышали. — Он перекинул ремень через костлявое плечо и повернулся к Рейнольдсу.

— Думаю, нам лучше поторопиться, мистер. Он уже близко.

В машине Сандерс наклонился к уху Рейнольдса. — Я же говорил тебе, что федеральное оружие не поцарапает Ленни. Они зря тратят свое время.

Рейнольдс остановил машину на гребне дороги, откуда открывался вид на простирающуюся перед ним местность, ведущую к окраине города. На башнях Нью-Девона сверкали огни. У самых стен сходящийся огонь батарей бесконечных повторителей врезался в светящуюся громаду машины, которая двигалась вперед, не останавливаясь.

Пока он смотрел, стрельба прекратилась.

— А теперь давайте отправимся туда, пока они не затеяли еще какой-нибудь чертовски глупый план, — сказал Сандерс.

Машина для перевозки камня пересекла неровную поверхность и резко развернулась, чтобы подойти к Боло с левой стороны. За наспех установленным противорадиационным покрытием Рейнольдс наблюдал, как перед ним вырастает огромный силуэт.

— Я знал, что они большие, — сказал он. — Но увидеть его так близко, как сейчас… — Он остановился в сотне футов от Боло.

— Посмотрите на боковые порты, — сказал Сандерс, его голос стал четче. — Оттуда Боло стреляет противопехотными зарядами — только его порты заварены. Если бы они работали, мы бы не подошли и на полмили. — Он снял микрофон и заговорил в него:

— Подразделение LNE, прекратить боевые действия и отойти на десятимильную дистанцию!

Рейнольдс резко повернул голову и посмотрел на старика. Когда он отдавал команду, в его голосе звучали сила и власть.

Боло медленно приближался. Сандерс покачал головой и попробовал еще раз.

— Не отвечает, как и говорил тот парень. Должно быть, сейчас он руководствуется только воспоминаниями… — он прикрепил микрофон на место и, прежде чем Рейнольдс успел протянуть руку, поднял антирадиационную крышку и выпрыгнул на землю.

— Сандерс, вернись сюда! — крикнул Рейнольдс.

— Не бери в голову, сынок. Я должен подобраться поближе, наладить связь. — он направился к гигантской машине. Рейнольдс в панике завел машину, включил передачу и рванул вперед.

— Лучше держись подальше. — раздался голос Сандерса из его полевой рации. — На таком расстоянии экранировка не особо поможет.

— Садитесь в машину! — взревел Рейнольдс. — Это жесткое излучение!

— Конечно, странное ощущение, как от солнечного ожога, примерно через час после возвращения с пляжа, когда начинаешь думать, что, может быть, немного переборщил с загаром. — он рассмеялся. — Но я доберусь до него…

Рейнольдс затормозил, наблюдая, как ссутулившаяся фигура в мешковатой униформе с трудом продвигается вперед, пригибаясь, словно защищаясь от мокрого снега.

12

— Я рядом с ним. — слабо донесся голос Сандерса из полевой рации. — Я попробую забраться на его бок. Не хочу гоняться за ним дальше.

Сквозь бинокль Рейнольдс наблюдал за маленькой фигуркой, казавшейся карликовой на фоне огромной массы боевой машины, пока он пытался, спотыкался, и снова пытался забраться на фланец, проходящий через заднюю часть внутри вращающегося колеса опорного катка.

— Он наверху, — доложил он. — Чертовски удивительно, что гусеница его не задела…

Прижавшись к борту машины, Сандерс какое-то время лежал, перегнувшись через борт. Затем он подтянулся, прополз вперед к основанию задней башни и прижался к ней. Он отстегнул коммуникатор, вынул небольшой черный блок и прикрепил его к броне; блок прилип, удерживаемый магнитом. Сандерс поднес микрофон к лицу.

В рубке связи Мэйфилд наклонился к экрану, прищурившись от напряжения. На другом конце поля Рейнольдс навел бинокль на человека, лежащего поперек фланца на Боло. Они ждали…

13

Стены прямо передо мной, и я готовлюсь к последнему усилию, но внезапно осознаю, что по моей внешней поверхности течет слабый ток. Какой-то новый трюк Врага? Я настраиваюсь на волну этой энергии, отслеживаю источник. Волны исходят в точке соприкосновения с моей кормовой броней. Я чувствую модуляцию и сопоставляю приемник с вычисленным шаблоном. И я слышу голос:

— Отряд LNE, хватит, Ленни. Мы отступаем, мальчик. Командование — подразделению LNE: отступить на десять миль. Если ты меня слышишь, Ленни, прими на левый борт и остановись.

Я не поддался на обман. Приказ кажется правильным, но голос не принадлежит моему командиру. На мгновение я сожалею, что не могу выделить энергию, чтобы направить нейтрализующий поток на устройство, которое Враг прикрепил ко мне. Я продолжаю атаку.

— Подразделение LNE! Послушай меня, мальчик; может быть, ты не узнаешь мой голос, но это я. Видишь ли, мальчик, прошло какое-то время. Я постарел. Возможно, мой голос немного изменился. Но это я! Поверни налево, Ленни. Сейчас же!

Я испытываю искушение ответить, поскольку что-то в ложной команде пробуждает вторичные цепи, которые, как я чувствую, были давно отключены. Но я не должен поддаваться на хитрости Врага. Моя сенсорная схема ослабла еще больше, поскольку мои энергетические ячейки истощаются, но я знаю, где находится Враг. Я двигаюсь вперед, но я агонизирую, и только память о моих товарищах толкает меня вперед.

— Ленни, ответь мне. Передавай на старой частной частоте — той, о которой мы договорились. Никто, кроме меня, не знает об этом, помнишь?

Враг пытается обмануть меня, чтобы отвлечь драгоценную энергию. Но я не буду слушать.

— Ленни, осталось мало времени. Еще минута, и ты врежешься в стену. Люди погибнут. Надо тебя остановить, Ленни. Здесь жарко. Боже мой, мне жарко. Мне нечем дышать. Я чувствую, как радиация пронзает меня, словно ножами. Ты получил заряд вражеской энергии, Ленни, а теперь и я получаю свою долю. Ответь мне, Ленни. Тебе слово…

Для активации канала связи потребуется совсем немного энергии. Я понимаю, что это всего лишь вражеская уловка, но я рассчитываю, что, притворившись обманутым, я смогу добиться некоторого незначительного преимущества. Я соответствующим образом настраиваю схему и передаю:

— Отряд LNE — командованию. Контакт с линией обороны Врага неизбежен. Запрашиваю огневую поддержку!

— Ленни… ты меня слышишь! Хороший мальчик, Ленни! Теперь поверни налево. Стена… близко…

— Отряд LNE — командованию. Запрашиваю подтверждение идентификации по коду 685749.

— Ленни, я не могу… у меня нет кодовых бланков. Но это я…

— В отсутствие кода распознавания ваша передача игнорируется. — передаю я. И вот уже стены возвышаются надо мной. Там много огней, но я вижу их лишь смутно. Я почти ослеп.

— Ленни, осталось меньше двухсот футов. Послушай, Ленни. Я спрыгну, Ленни, и пройду под твоим передним сканером. Ты увидишь меня, Ленни. И ты меня узнаешь.

Ложная передача прекращается. Я чувствую, как чье-то тело движется по моему борту. Оно приближается к гласису. Я обнаруживаю движение перед собой и автоматически рефлекторно стреляю противопехотными зарядами, прежде чем вспоминаю, что я безоружен.

Какой-то маленький объект выдвинулся передо мной и занял позицию между мной и стеной, за которой скрываются враги. Он тусклый, но, кажется, имеет форму человека…

Я в нерешительности. Мой тревожный центр пытается включить схему подавления, которая заставит меня остановиться, но ему не хватает мощности. Я могу аннулировать это. Но я все еще не уверен. Теперь я должен рискнуть в последний раз; я должен переключить питание на свой передний сканер, чтобы рассмотреть это препятствие более внимательно. Я так и делаю, и изображение становится более четким. Это действительно человек, и он облачен в голубую форму добровольцев. Теперь, подойдя ближе, я вижу лицо и сквозь боль моих огромных усилий изучаю его…

14

— Он прижимается к стене, — хрипло сказал Рейнольдс. — Он все еще приближается. Осталась сотня футов…

— Ты дурак, Рейнольдс! — рявкнул мэр. — Дурак, что поставил все на безумные идеи этого старого маразматика!

— Стой! — на глазах у Рейнольдса могучая машина замедлила ход и остановилась в десяти футах от отвесной стены перед собой. На мгновение она замерла, словно озадаченная. А затем попятилась, снова остановилась, тяжело развернулась влево и двинулась в обход.

По его борту ползла маленькая фигурка и упала на нижнюю орудийную палубу. Боло пришел в движение, повторяя свой маршрут через изуродованные артиллерией сады.

— Он повернул — Рейнольдс судорожно выдохнул. — Он направляется в пустыню. Наверное может проехать миль двадцать, прежде чем окончательно выдохнется.

Странный голос, принадлежавший Боло, донесся с большой панели перед Мэйфилдом:

— Командование… Подразделение LNE сообщает, что основные силовые ячейки разряжены, вторичные ячейки разряжены; сейчас работаю с эффективностью 0,037 процента, используя последнее аварийное питание. Запрашиваю информацию относительно расстояния, которое необходимо преодолеть до цеха аварийного обслуживания.

— Это долгий путь, Ленни… — голос Сандерса превратился в еле слышный шепот. — Но я иду с тобой…

Затем послышался только треск помех. Тяжело, как огромное смертельно раненное животное, Боло двинулся по развалинам обрушившейся дороги, направляясь в пустыню.

— Проклятая машина, — сказал мэр хриплым голосом. — Можно подумать, что он почти живой.

— Так и есть, — сказал Пит Рейнольдс.