Иномирец (СИ)

Глава 26

Закрыв глаза и прижавшись лицом к груди Нургха, вдыхая такой родной запах любимого шаенга, я наслаждалась каждым мигом нашего короткого путешествия. Он в ответ мысленно шептал мне милые глупости, рассказывал, как волновался и переживал за нас, заодно описав мне, что было в Оайзире после моего исчезновения. Мы очень соскучились друг по другу и сейчас оба наслаждались мгновениями душевной близости, ощущением присутствия друг друга. Я осторожно гладила его шею, ощущая восторг и удовольствие Нургха.

Он бережно, но крепко прижимал меня к себе, изредка, словно не в силах удержаться, наклонял голову и целовал меня в волосы. Это вернуло меня к мысли о том, в каком я запущенном состоянии – не удержавшись, я вздохнула.

– Ванна? – пришла мысленная усмешка от шаенга.

Я опешила:

– Как ты понял?

Нургх расхохотался в голос:

– Дина, ты неподражаема!

По моим ощущениям бежали мы часа три. Это с какой же скоростью они носились, когда искали жилище, если успели вернуться значительно быстрее?

Хотя я и понимала, что со мной на руках Нургх передвигался не в полную силу, сторожки мы достигли раньше тех, кто нес раненых. Осмотревшись, я увидела довольно добротный деревянный домик – окна были закрыты ставнями, дверь подперта снаружи небольшим бревнышком. Распахнув двери, Нургх шагнул вперед, зажигая для меня светляк. Внутри было вполне чисто. Мы оказались в небольшом помещении, условно принятом мною за сени. В углу лежали несколько деревянных чурок и массивный топор на длинной ручке, на невысокой скамье стояло металлическое ведро с ковшом, а под потолком висели связки каких-то душистых трав. В противоположном углу находилась достаточно широкая лестница на чердак. Пройдя в следующую дверь, первым делом увидели аккуратную почему-то округлую печь с широким дымоходом, исчезающим в потолке. Пол был гладкий из плотно подогнанных друг к другу досок, а вдоль стен стояли три широкие скамьи, покрытые набитыми сеном матрасами, а рядом с печью возвышался основательный стол на трех ножках.

На одну из лавок Нургх сгрузил принесенные с собой мешки. Это было прекрасное место для выздоровления. Внутри домика витал приятный аромат сухих трав и древесных смол. Пусть комната была совсем небольшой, но достаточно теплой и удобной.

– Надо печь растопить, чтобы помещение прогрелось, – скомандовала я Нургху.

– Сейчас, – кивнул он, – рядом водоем есть, я чувствую, но совсем небольшой – скорее ручей, чем река.

Я, вытащив из мешков три одеяла, свернула их в несколько слоев и положила на все матрасы – шаенги должны были вот-вот принести раненых.

– Отлично, воды тоже надо принести! Ставни до утра раскрывать не будем, а там посмотрим, – решила я.

Пока Нургх занялся печью, решила подняться на чердак. Светляк как приклеенный летел впереди меня, освещая дорогу. Тщательно осмотрев лестницу и осторожно пробуя ногой каждую ступень, прежде чем наступить на нее всем весом, я поднялась наверх. Комнатка под крышей была совсем крошечной, в стене было маленькое окошко, а немного в стороне от входа к крыше тянулась широкая каменная труба от печки. Решив, что здесь будет вполне тепло, я подумала, что на чердаке пока разместимся мы с Нургхом.

Раненых доргинь положим в единственной комнате, а шаенги смогут лечь на ночь в сенях – хорошо, что помимо одеял Нургх принес и несколько матрасов.

Тут внизу раздался шум и, поняв, что это добрались наши спутники, я поспешила к ним. Поочереди занеся девушек внутрь, шаенги крайне осторожно переложили их на подготовленные мною спальные места. Доргини все так же спали, но девушка, которую Киен лечил первой, беспокойно металась. Я решила – как только шаенги уйдут обратно, разбужу ее и накормлю бульоном.

Осмотревшись кругом, шаенги остались вполне довольны грядущими перспективами ночевки. Не задерживаясь, все кроме Ригарда и Нитрока, отправились обратно – до заката оставалось немного времени. Нитрок в присутствии моих спутников вел себя скованно, ощущая неопределенность своего положения. Но оставшись наедине со мной – Ригард был отправлен за водой – немного расслабился и предложил помощь:

– Не знаю чем помогать, поэтому командуй! – Помощь пригодится, надо будет накормить раненых, смыть кровь с той беспокойной доргини. Что ж она так бьется то, – уже сама себе озвучила я последнюю мысль.

– Будешь тут биться, – грустно протянул шаенг, доставая кулинарные яблочки, – не удивлюсь, если она и умом тронется. Пережить нападение двух обезумевших шаенгов, это ж надо…

– Ты молодец, – я решила воспользоваться моментом, – не оставил их на верную гибель, попытался защитить!

– Да ну, Дина! Я не Нургх, от меня толку много не было – не смог себя заставить атаковать его, а мои силы несравнимы с нашими возможностями в состоянии боевой трансформации. Только и мог, что пытаться отвлекать его на себя, чтобы хоть кто-то успел перекинуться во второе тело и спастись бегством. Но все равно он успел разорвать многих. Хорошо, что ты не видела, что он там устроил… Дорги еще столетия будут пугать детей рассказами о жутком красноглазом великане. Если почувствую приближение безумия – покончу с собой. Решил для себя точно!

– Не будь пессимистом, ты еще даже Зов не получал! – подбодрила его.

В ответ сиреневоглазый почему-то отчаянно вздохнул:

– Учитывая, что я не выполнил то, что надо для реализации Видения…

Мои шансы стать обреченным на подобный финал стали практически необратимыми.

Я потрясенно застыла:

– Так что там в Видении?

– Я не могу рассказать!

– Так все равно же твой план провалился? – я настаивала.

– Не могу, не проси. Это сильнее меня – все знают, что сказанное Знающим надо выполнять неукоснительно! А мне он запретил говорить об этом, – Нитрок протянул мне «яблоко».

Это стоило обдумать. Мне вспомнился разговор с Гристном на крыше башни.

Машинально взяв кулинарный плод, я представила тарелку наваристого куриного бульона в удобной пиале. Протянув его шаенгу, сказала:

– Попробуй накормить ее, только осторожно. Не будет есть – насильно не корми! Тебе проще – ты сможешь чувствовать ее эмоции.

Сиреневоглазый неуверенно замялся:

– Может… ты сама?

– Не трусь! Она все равно в состоянии прострации, и не поймет, кто ее кормит, – прикоснувшись ко лбу раненой девушки, отмела я его сомнения. Снаружи послышалось бряканье ведра, и я поспешила к двери, чтобы помочь Ригарду. Печка уже потрескивала дровишками, наполняя маленький домик теплом и уютом.

– Дина, – вопросительно глядя на меня, начал Ригард, пристраивая ведро с водой на скамеечку в сенях, – вы без меня справитесь?

– А что ты хочешь сделать?

– Думаю отправиться в Рилд, раздобыть одежду, обувь и теплые вещи доргиням. Да еще ткани надо для перевязок, а то тебе больше и рвать нечего.

В этом он был прав.

– Ну, давай, Нитрок мне поможет.

Ригард неуверенно потоптался на месте, потом осторожно приоткрыл дверь и шагнул в комнату. Увидев сиреневоглазого шаенга, аккуратно, словно ребенку, вливающему почти по каплям бульон в едва приоткрытый рот девушки, удивленно застыл. Не понимая, чем вызвано его удивление, я подошла к

Нитроку и успела поймать на его лице выражение трогательной нежности и заботы. Оба шаенга молчали, я уже решила, что они общаются мысленно, когда

Ригард внезапно произнес:

– Поклянись мне стихиями, что не попытаешься снова перенести ее! Мне надо сходить в Рилд за необходимым для раненых девушек.

Нитрок бросил на янтароглазого задумчивый взгляд и согласно кивнул:

– Клянусь! Я не отплачу этим за помощь Нургха, – грустно и еле слышно донеслись его слова.

Помолчав еще немного, Ригард тоже кивнул и, взглянув на меня как-то неожиданно весело, вышел из домика. Недоумевая о причинах его веселья, я тоже выскочила на улицу, но шаенга уже нигде не было видно. Решив не беспокоиться понапрасну, я вернулась в комнату, собравшись тоже покушать. В комнате было так тепло, что я решила стянуть свое платье-рясу, оставшись в своем спортивном костюме. Нитрок все так же терпеливо кормил девушку, она с трудом, но сглатывала. Выглядела она измождено, такое впечатление, что и до нападения она была не в форме. Вряд ли она из тех, кто путешествовал с караваном. Откуда она взялась в этом лесу? Коснувшись лба другой доргини, я удостоверилась, что температуры не было. Ну и славно! Возможности Киена меня просто поражали.

– Дина, – мысленный вопрос от Нургха, – у вас все хорошо?

– Да, не переживай. Вот кушать собираюсь, – успокоила его.

Достав заранее отложенные «кулинарные яблочки» я задумалась – чем бы себя порадовать? Почему-то хотелось творога со свежей клубникой и жирной скумбрии. Решила не обращать внимания на явное несоответствие желаний, а просто послушаться своего желудка. Миг – и передо мной оба вожделенных продукта. Присев к столу в тишине укрытого где-то в лесах домика, я принялась за свой ужин. Нитрок пару раз вопросительно взглянул на меня, но я не реагировала, полностью погрузившись в гастрономическое удовольствие.

Закончив с едой, довольно потянулась. Нитрок, скормив девушке всю миску бульона, теперь сидел рядом с ее лавкой и ласково гладил по руке.

Лицо девушки было испачкано, причем не только в крови. Там была и земля, и даже следы золы. Вылив из фляжки остатки воды в миску, я достала все ту же махровую салфетку и подошла к ним. Шаенг вскинул голову, и как-то стеснительно и смущенно посмотрев на меня, спросил:

– Давай я?

С готовностью протянула ему миску.

– Как она? – он же должен ощущать ее эмоциональное состояние.

– Плохо. Очень измучена, даже измождена.

– От боли? – я уже собралась броситься за обезболивающим.

– Нет. Она пережила горе. Ее словно выжгло изнутри. В душе сплошная пустота и боль. Попроси Киена заблокировать ей эмоциональное восприятие. Она за жизнь совсем не борется, скорее, стремится уйти.

Я встала за спиной шаенга, наблюдая за его осторожными, практически ласковыми движениями. Теплой водой, едва касаясь кожи, он сначала размачивал ороговевшую уже грязь, а потом осторожно стирал ее. Когда лицо очистилось, я забрала у него миску и, тщательно прополоскав салфетку, сменила воду. Уже чистой водой медленно промокая кожу, Нитрок начисто обтер лицо девушки. Ее веки затрепетали, немного приоткрыв глаза. Она взглянула на шаенга мутным взглядом, но страха я не заметила, взгляд был апатично-спокойным. На несколько секунд удержав его взгляд, она снова закрыла глаза и постепенно расслабилась, погружаясь в сон. Взглянув на сиреневоглазого, поразилась сиянию восторга в его глазах:

– Что? – не зная как выразить недоумение, спросила я.

– Она благодарна, – тихим шепотом, все так же, не выпуская ее ладошку, пояснил он.

Я была тронута его искренним желанием помочь, его сопереживанием. В этой ситуации Нитрок открылся мне с новой стороны. И я решила, что как только доргини поправятся, уговорю его продолжить выполнение его задачи.

Он заслужил! Тем более, это имеет для него такое большое значение.

С другой лавки с раненой девушкой раздался хриплый голос:

– Пить.

Быстро метнувшись к девушке, я приложила к ее губам заранее приготовленный мною стакан с водой, придерживая ее голову на весу.

– Покушать хочешь? – Да, – все так же хрипло.

– Сейчас!

Осторожно опустив ее голову, отошла к столу и быстро организовала очередную порцию бульона. Покормив девушку, устроила ее удобнее.

– Не холодно? Больно?

– Нет, только немного ноет.

– Как тебя зовут?

– Мирлона.

– Отдыхай, ни о чем не думай. Мы тебе поможем, – постарался я успокоить девушку, – будет больно – скажи, дам тебе лекарство.

Присев на табуретку рядом с ее лавкой, я по примеру Нитрока стала осторожно поглаживать ее руку, наблюдая за тем, как девушка засыпает.

С максимально возможной скоростью мы побежали к Киену. Надо было еще успеть вернуться до заката. Целителя застали за врачеванием:

– Пытаюсь ускорить сращивание костей, – усталым голосом пояснил он.

– Побереги силы, успеешь еще срастить, – сурово отчитал я его.

Обездвиженным шаенгом точно займемся завтра. Отлирх с Киеном не теряя времени переложили пострадавшую на одеяло и двинулись к сторожке. Я же, подобрав оставшиеся мешки и скомандовав подчиненному мне телу шаенга двигаться, отправился следом.

К строению мы приблизились при последних лучах светила. Заведя скованного мною рубиновоглазого в первое помещение, я приказал телу расслабиться и погрузиться в сон. Осторожно отодвинув его к дальней стене и укрыв одеялом, я навесил рядом предупредительный маяк. Просто для собственного спокойствия. Свалив принесенные вещи в угол, вышел на улицу и отправился к ручью. Осмотрев водоем, создал ограждения из уплотненной воды, внутри этой ванны поднял уровень воды и прогрел ее. Все! Можно идти за Диной. Я чувствовал, что она устала и хочет спать.

Вернувшись, застал свою Связанную за выдачей инструкций по уходу за вновь прибывшей доргиней. Накормить и спать уложить было поручено

Отлирху. Шаенг даже дышать боялся от волнения и желания справиться и ничего не напутать. Обезболивающее лекарство Дина дала пациентке лично! Так же как и организовала большую пиалу с бульоном. Киен был в приказном порядке отправлен спать, а оставшимся с ранеными Нитроку и Отлирху было категорично наказано: глаз с девушек не спускать, пить давать и в случае проблем сразу звать Дину. Восхищаясь организаторскими способностями своей

Связанной, я осторожно подхватил ее банную сумку и вышел из комнаты. Быстро поднявшись на чердак, расстелил захваченные с собой матрасы и одеяла, приготовив нам спальное место. В комнатке, в которой я еле мог вытянуться в полный рост, было уже тепло. Спустившись вниз, я перехватил как раз закончившую инструктаж и позевывавшую Дину.

– Спать? – одними губами уточнил я.

Она устало кивнула. Быстро подхватив ее на руки, я выскочил наружу и стремительно бросился к заранее подготовленной ванне. Удивленной Дине прошептал одно слово: «Купаться». Ощутив ее удовлетворение, похвалил себя за старательность. Быстро раздевшись на берегу, мы забрались в теплую воду. Я чувствовал полное бессилие Дины, поэтому создав водную подушку, опустил ее на поверхность. Решил сам вымыть ее, позволяя расслабленно балансировать на поверхности. Тщательно вспенил и прополоскал чудесные волосы Связанной, потом, выдавив на ладонь гель, принялся намыливать тело, одновременно массажируя и разминая одеревеневшие мышцы. Дина восторженно постанывала, даже не открывая глаз. Полностью искупав Связанную, быстро вымылся сам.

Подхватив ее на руки, вынес на берег, одновременно возвращая водоему прежний вид. Укутав Дину в полотенце, затолкав нашу одежду в ее сумку, которую повесил на плечо, я окружил нас коконом теплого воздуха и поспешил к жилищу. В сенях, укрытые одеялами, спали Киен и подчиненный мною шаенг.

– А Ригард где? – мысленно выразил недоумение я.

– Ммм... ушел в Рилд за одеждой для девушек, – даже мысль Дины была сонной.

Быстренько взобравшись на чердак, я осторожно устроил Дину на ложе, сам лег рядом, обхватывая ее руками и укрывая нас одеялом. Спать! Как же я устал за эти дни. Но Дина рядом, значит можно уже расслабиться и позволить себе полноценный сон.

Открыв глаза, я уловил в маленьком окошке первые отблески зари.

Чувствовал я себя прекрасно – отдохнувшим и полным сил! Осторожно, боясь потревожить сладкий сон Дины, я выбрался с чердака. Киена уже не было.

Приоткрыв дверь, заглянул в комнату – там помимо спящих девушек находились и трое шаенгов. Киен со свежими силами проводил диагностику, а Нитрок и

Отлирх тихонько завтракали у стола. Встретившись взглядом с сиреневоглазым, качнул головой, подзывая его, и вышел на улицу. Через мгновение рядом возник

Нитрок. Мы молча постояли, вглядываясь в рождающуюся зарю.

– Я бы и сейчас поступил так же, – решительно прервал молчание глава рода, – моя цель… это слишком важно для меня, и для всех нас. – Ты достиг ее?

– Нет, – угрюмое и безжизненное.

– Мы можем как-то помочь тебе в этом?

– Уже нет… Я не должен был допускать вашего присутствия, но… я не справился, – шаенг судорожно сглотнул, – я сам и мой род тоже обречен.

– Чем отец занимался у вас? – этот вопрос давно волновал меня.

– Изучал Обряд, пытался воссоздать механизм его действия, хотел изменить его. Изучил всю нашу библиотеку, все сохранившиеся рукописи.

– Он чего-нибудь добился?

– Об этом он никогда не говорил, но… когда я видел его в последний раз, за два дня до той… ночи, он собирался проводить какой-то ритуал по собственным наработкам, говорил, что у него есть одна идея… Твой отец был сильным магом и гениальным ученым! Я верил в его успех. Поэтому был потрясен его гибелью, – немного помолчав, он продолжил шепотом. – Иногда я думаю, что на него воздействовали, заставив напасть на тебя. Что это ОНА…, что он был слишком близок к разгадке.

Последнюю его фразу я еле разобрал, настолько тихо он шептал. Я снова замолчал, обдумывая информацию.

– Нургх, – прямой и открытый взгляд мне в глаза, – что произошло в подземелье? Никто из вас даже не представляет как это важно, какие последствия может иметь для вас!

– У меня там было ощущение опасности и чьего-то присутствия. Словно бы за нами наблюдали, постоянно наблюдали, – в моих словах не было лжи.

Нитрок помрачнел. Все так же, не отпуская моего взгляда, он уточнил:

– Но встретить… вы никого не встретили?

– Я никого так и не видел, но ночью на нас было соматическое воздействие, погрузившее в глубокий сон.

Нитрок вздрогнул:

– Всех?

– Я же спал, поэтому не могу быть уверен? – инстинкты так и не позволили мне быть полностью искренним. А к ним я прислушивался всегда.

Шаенг еще некоторое время пытливо вглядывался в меня, потом опустил взгляд на землю и сказал скорее сам себе:

– Ну, пусть будет так, – и уже искоса взглянув на меня, – пойми, мы хранители.

И это наше проклятие, но и смысл нашего существования. Если мы исчезнем этот мир не переживет наследия наших предков. Поэтому как бы лично я не воспринимал ситуацию, как глава рода я обязан реагировать на угрозу.

– Вы всю ночь с ранеными просидели? Может быть, сейчас отдохнете? – сменил я неудобную для меня тему. В Нитроке вспыхнуло смущение:

– Я в порядке, посижу еще.

Кивнув, я вернулся в жилище, нам с Киеном еще предстояло заняться плененным шаенгом. Посовещавшись с целителем, решили взять с собой и

Отлирха, возможно он, лучше понимая состояние собрата по несчастью, окажется полезен. Нитрок остался с доргинями. Мы вчетвером отошли подальше от укрытия, не желая беспокоить и пугать женщин.

Киен долго и старательно трудился, воздействуя на душу и разум рубиновоглазого. Глаза последнего то меркли, демонстрируя какую-то осмысленность, то снова пустели, вспыхивая кровавым цветом. Я ощущал волнение и переживание Отлирха. Этот шаенг по имени Торгх был хорошо знаком обоим, а с целителем они были практически ровесниками, поэтому Киен готов был на все, чтобы вернуть его. Но спустя несколько тяжелых часов, он отстранил от его головы пылающие ладони:

– Не уверен в его самоконтроле. Я смог его пробудить, мы общались, я пытаюсь его поддержать, но чувствую, что безумная ярость готова прорваться в любой момент, снова накрыв его. Он не стабилен, – грусть во взгляде и решающий вопрос мне, – как поступим?

– Пожалуйста! – не дав мне произнести и звука, вмешался Отлирх. – Дайте ему шанс. Вы не понимаете, в душе… на самом деле мы не хотели этого… Я могу постоянно находиться рядом с ним, охранять.

– Торгх, – обратился я напрямую, – ты нас понимаешь?

Мысленно услышал:

– Да!

– И? Как с тобой поступить?

– Не рискуй, брат! Я заслуживаю смерти. Я должен умереть.

Я хмыкнул. Вспомнилось вчерашнее категоричное динино заявление.

– Что ты должен, так это попытаться исправить то зло, что причинил, – задумавшись, грустно добавил, – и помочь найти способ для нашей расы не допускать подобного. Найти в себе силы поверить в себя и будущее! Мы не убьем тебя, брат. Но наблюдать будем. Понадобится помощь – скажи.

И я быстро освободил его, отпуская чужую кровь. Шаенг рухнул на колени.