Инженер Хаоса: Рождение Легенды

Глава 8 Взрыв, который изменил все

Письмо графа Альберта ещё не успело высохнуть, а стройка уже шла полным ходом, несмотря на недавний хаос с вулканическим пеплом. Каждый день приносил новые изменения, словно кусочки мозаики складывались в единую картину. Следующим этапом было изготовление усиленной стержневой рамы с выступами на концах. Работа кипела: рабочие, обливаясь потом, сбивали металлические конструкции, их молоты звенели, а искры от сварки разлетались вокруг. Ллойд, стоя в стороне, внимательно следил за каждым движением. Его глаза, привыкшие к чертежам и расчётам, теперь оценивали каждый сварной шов, каждую деталь с точностью ювелира. Он знал, что малейшая ошибка может привести к катастрофе почище недавнего пеплопада.

Наконец, после завершения этой работы, можно было заливать долгожданный цемент. Рабочие, уставшие, но довольные, вытирали пот со лбов и перебрасывались шутками, пока цементная смесь медленно заполняла форму, как вода — пустой сосуд.

Когда цемент застыл, колодец разобрали, и вуаля — морской искусственный грунт был заложен на 50 см выше уровня воды. Если установить статую сюда, она будет возвышаться над водой, как страж, защищающий город от морских угроз. Граф Кремо, посмотрев на сие творение, был действительно поражён. Его глаза, обычно холодные и расчётливые, теперь светились редким для него восхищением.

— Если конструкция выдержит вес статуи и всё получится, я готов расщедриться, — произнёс он, глядя на Ллойда и поглаживая бороду.

Вскоре статую установили. Вокруг неё собрались корабли, украшенные флагами и гирляндами. На палубах накрыли столы, и в честь новой постройки организовали банкет. Казалось бы, единственный, кто был не рад этому, — главный герой. Ллойд стоял в стороне, наблюдая за празднеством. Его мысли были далеко от веселья, как кот от ванны с водой.

Ксавьер, как всегда, был одет в своё привычное рыцарское облачение. Его доспехи блестели на солнце, а плащ развевался на ветру. Ллойд, глядя на него, вспомнил, что и сам когда-то мечтал о таком. «В чём проблема? — подумал он. — А, да… это было давно. Где-то в рыцарских сказках». Он снова взглянул на Ксавьера, который стоял в центре внимания, окружённый восхищёнными взглядами. Каждый из гостей, казалось, был готов отдать ему дань уважения, и это вызывало у Ллойда глухую зависть, противную, как несвежая рыба. Все смотрят на Ксавьера с восхищением. Ллойд почувствовал, как внутри него нарастает напряжение. Нет, он не завидует. Совсем нет. Он достаточно умён, чтобы это понимать. Деньги важнее похвалы. Ничего страшного.

Но тут граф Кремо подлил масла в огонь: — Что с лицом Ллойда? Его рожа стала страшней того чудовища, что мы отгоняем от наших земель?

Лицо Ллойда перекосилось в гримасе, которая могла бы напугать даже пьяного моряка.

Где-то вдалеке от банкета, в водах, из которых уже была воздвигнута защитная статуя, высунулся Титан. Его заклятый враг, Русалка, была совсем одна. Это была отличная возможность убить её. С этими мыслями Титан на всех порах понёсся вперёд. Люди на банкете едва ли подозревали хоть что-то. Только Ксавьер, мирно потягивающий вино, почувствовал, что что-то не так, его брови сдвинулись, образуя глубокую морщину на переносице.

— Очень странное ощущение, — пробормотал он, едва Ллойд подошёл, его лицо приняло выражение такой сосредоточенности, что можно было подумать, будто он пытается расслышать шёпот за километр. — Там определённо что-то есть. Я не уверен, что именно, но что-то невероятно быстрое и сильное. По размерам сказать трудно, но где-то в два раза больше этого корабля. Чуть больше полноразмерной Гиппы.

Услышав это, Ллойд сразу понял: это Мегатитан. Он подошёл к графу Кремо и предупредил: — Видимо, лучше эвакуировать людей.

Граф позвал своего придворного рыцаря, Джина Ванна: — Ты чувствуешь что-то необычное в воде?

— Нет, я абсолютно ничего не чувствую. А значит, ничего не приближается, — ответил рыцарь, его лицо выражало полную уверенность.

— Всё-таки этот рыцарь — мастер меча. Ему можно доверять, — сказал Кремо, похлопав Джина по плечу.

— Да, но Ксавьер куда более чуткий, — возразил Ллойд, скорчив такую рожу, что стало ясно — он не потерпит возражений.

Кремо продолжил: — Не стоит беспокоиться. До сих пор ни один Мегатитан не заплывал так далеко. Причин для атаки попросту нет.

— Но кажется, всё-таки есть, — пробормотал Ллойд, потирая подбородок. — Всё дело именно в этой только что установленной статуе.

Кремо задумался. Даже несмотря на то, что его рыцарь продолжал утверждать, что в море чисто, он скомандовал: — Поднять якорь и уводить корабли как можно дальше от статуи!

Работа закипела, но Ксавьер сразу понял: уже слишком поздно. Тогда главный герой приказал ему: — Руби якорь!

Рыцарь, не думая ни секунды, сиганул за борт. Сейчас время — самый важный ресурс. Тем временем Ллойд выпустил своего самого сильного питомца, Пападонга. Теперь судно могло спокойно отплывать.

Но не тут-то было. Обернувшись, рыцарь увидел: Мегатитан уже здесь. Они не успели. Уже через секунду огромная тварь вынырнула из глубин. Ллойда от тряски подбросило в воздух. Пападонг хотел бы помочь, но у него самого были проблемы: статуя была разрушена и падала прямо на него, как камень с обрыва.

Благо, из воды появился рыцарь с средневековым джетпаком, который, благодаря силе взрыва меча, взмыл в воздух и спас Суху. Но это была только первая из проблем. Обломки разрушенной статуи Мегатитан метнул в город. Они не попали в жилые здания, но люди на кораблях оказались в полной западне: их выкинуло за борт, и они тонули, как камни.

Главный герой тут же понял: всех ему не спасти. Ну ладно, есть один способ хоть немного облегчить ситуацию. Пусть Гиппа высосет воду, а заодно и людей выплюнет на сушу, когда будет возможность.

Но это всего лишь часть беды. Мегатитан уже в городе и крушит здания. Что Ллойд собирается делать? Нужно его быстрее остановить. Но куда он плывёт? Мегатитан же в другой стороне!

— Так вот именно что в другой, — пробормотал Ллойд. — Пусть Ксавьер тоже сюда прыгает. Он что, вздумал сражаться с этим монстром? Совсем сбрендил?

И как это? Неужели его господин собирается оставить людей в беде? Ну да, именно это он и собирается сделать. Они приехали сюда зарабатывать деньги, а не сражаться с монстрами. Поддерживать мир в этом городе — задача местной армии и пушек. Они справятся сами.

Но Ксавьера это разочаровало до глубины души, его лицо потемнело, как небо перед грозой. Ллойд в моменты кризиса обычно проявлял находчивость, мотивировал не сдаваться, не пасовал перед трудностями. Таким человеком он стал. Но сейчас он говорил, что они не должны тратить время на помощь жителям других городов и начал отгребать подальше от трудностей.

«В конце концов, похоже, он ничуть не изменился», — подумал Ксавьер, сжимая рукоять меча. Его разочарование было глубже, чем он ожидал. Он всегда считал, что Ллойд, несмотря на свою прагматичность, в глубине души остаётся тем, кто готов бросить вызов судьбе. Но сейчас он видел перед собой другого человека — человека, который предпочитал отступить, чем рискнуть.

Симпатия Ксавьера к Ллойду упала на пять пунктов. Хоть это и не влияло на RP, он достал меч и сказал, его лицо исказилось в такой гримасе презрения, что даже закалённые воины отшатнулись бы: — Сам разберусь со всем этим.

— Да куда он намылился? — воскликнул Ллойд, наблюдая, как Ксавьер разворачивается и направляется к берегу. — Он этому гиганту и в подмётки не годится. Он же там просто помрёт!

Но рыцарь его не слушал. Схватив меч, он с помощью взрывной силы поехал на нём, как на скейте, оставляя за собой след из брызг и пены. Его плащ развевался на ветру, а глаза горели решимостью. Ллойд смотрел ему вслед, чувствуя, как внутри него борются противоречивые эмоции. Он хотел крикнуть, чтобы Ксавьер дал бой, но слова застряли в горле.

Тем временем город оборонялся. Прозвучал первый залп из пушек, но на Мегатитане не осталось повреждений. Зато в ответ атака монстра из водных жерл развалила башню, откуда в него стреляли. Обломки камней и дерева разлетелись во все стороны, а люди в панике разбегались, крича и пытаясь найти укрытие.

Основная цель Титана — Русалка. Её нужно добить. На своём пути монстр стирал дома и людей. И вот уже один парень из толпы приготовился быть раздавленным, но на помощь ему подоспел Ксавьер. Применив навык «Взрывная мощь», он на долю метров смог изменить траекторию лапы твари, спасая жизнь незнакомцу. Парень, дрожа, поблагодарил его, но Ксавьер уже мчался дальше, не обращая внимания на благодарности, его лицо было сосредоточено, как у охотника на опасной охоте.

— Да, его сильнейшая атака оказалась бесполезной, — пробормотал Ллойд, наблюдая за этим. Его разум был полон противоречий. С одной стороны, он понимал, что Ксавьер обречён. С другой — он не мог просто стоять и смотреть, как город превращается в руины.

Титан продолжал крушить всё вокруг, но заприметил Ксавьера и переключился на него. Даже воду из жерла выпустил в его сторону. От такого рыцарь откинулся на витрину одного из магазинов. Ему едва хватило сил подняться после такой атаки. Его доспехи были покрыты трещинами, а лицо — кровью и пылью. Но он не сдавался, продолжая бой с упрямством, достойным героя легенд.

«Против этой огромной твари шансов у юноши нет вообще, — подумал Ллойд. — И парень знал об этом изначально. Он вполне может здесь погибнуть. Но он будет держаться, пока все жители не спасутся».

Ллойд тем временем плыл дальше. Он так-то в этом романе не главный герой. От него всё равно толку нет. Все его очки RP можно тратить только на строительство. Ну и что, что он сбегает? Он всё равно ничего не может сделать.

«Я ж тоже человек, — пробормотал он, скорчив такую жалкую рожу, что даже нищему стало бы стыдно. — Мне тоже больно видеть, как город рушится, куча людей страдают. Да только что я могу помочь? Чёрт, городу крышка. Люди обречены».

А-а-а ладно, хер с ним, возвращаемся! Потому что если город снесут, то кто им заплатит?

Через пару минут на самодельном скутере Ллойд нёсся уже вперёд, оставляя за собой брызги воды и клубы пыли. Его лицо было сосредоточено, а глаза бегали по горизонту, пытаясь оценить ситуацию.

— Этот лобстер у меня ещё попляшет! — пробормотал он, но в его голосе звучала не только бравада, но и нотки сомнения. Он добрался до берега и резко затормозил, спрыгнув со скутера. Его взгляд устремился на Мегатитана, который продолжал крушить всё вокруг. Ллойд замер на мгновение, пытаясь понять, что делать дальше. Он знал, что просто так подойти к чудовищу — самоубийство. Нужен был план.

Он начал анализировать ситуацию, быстро перебирая варианты в голове. Может, попытаться отвлечь чудовище? Или найти способ добраться до его слабых мест? Ллойд прищурился, пытаясь разглядеть детали. Его руки нервно сжимались и разжимались, а мысли крутились вокруг одного: как остановить этого монстра, не потеряв при этом всё, что они построили.

— Ладно, — пробормотал он, — если глаза защищены, значит, нужно искать что-то другое. Но что?..

Благо, в эту самую секунду, выпуская воду на нереальной скорости, в тварь врезается Гиппа. — Вот это уже можно назвать повреждениями! — кричит Ллойд, его голос звучит одновременно с облегчением и возбуждением. — Эй, лобстер, ты сраный! Не тронь мои деньги!

Ксавьер, воспользовавшись этой неожиданной атакой, решает ещё раз ударить по глазам монстра. Но, увы, снова неудача. Его меч скользит по твёрдой поверхности, не оставляя и царапины, словно пытается разрезать алмаз обычной иголкой.

«Тогда каков же правильный план? — мелькает у него в голове. — Не может же быть, что у этого монстра нет слабых мест».

Однако, несмотря на весь хаос и опасность, рыцарь остаётся удивительно спокоен, его лицо выражает такую решимость, что даже камни, кажется, расступаются перед ним. Возможно, причина в том, что юный господин вернулся. А значит, шансы на победу всё же есть.

Тем временем Ллойд, рассекая пространство на Пападонге, продолжает обдумывать стратегию. Его цель — прощупать ударами слабые точки чудовища. Но задача оказывается сложнее, чем он предполагал. Даже взрывной удар Ксавьера, который обычно сносит всё на своём пути, не приносит результата.

— Из чего же сделана эта тварь? — пробормотал он, сжимая рукоять меча, его лицо исказилось в гримасе такого яростного недоумения, что даже демон бы отшатнулся.

Внезапно его осеняет идея: просканировать монстра с помощью своего навыка. И, к его удивлению, это работает! Оказывается, даже живое существо можно измерить. Защита чудовища — это смесь дентина и хитина толщиной в целый метр. Неудивительно, что его не пробить.

— Ага, на молекулярном уровне — это тройной слой защиты из сатоб-най структуры. И всё это вместе — буквально пуленепробиваемая броня, — бормочет Ллойд, анализируя данные.

Но что это? Ксавьер наносит очередной удар, и вся энергия его атаки собирается в одном месте.

— Так вот оно что! — восклицает Ллойд, его глаза округляются от внезапного озарения. — Всю взрывную волну, которую рыцарь вбрасывает в монстра, тварь просто собирает в рога и выпускает на поверхность. Вот почему повреждений нет!

— Ясно, значит, первым делом нужно отрезать рог. Но что делать потом? — размышляет он вслух, почёсывая затылок. — Ага, похоже, я нашёл место, где хранится вода для атак этой твари. Если ударить сюда, то монстра просто распилит напополам.

Ллойд пытается объяснить свой план Ксавьеру, но тот не понимает, что за «печати из Наруто» имеются в виду, его лицо выражает такое недоумение, словно ему пытаются объяснить высшую математику на китайском языке.

— Ладно, — вздыхает Ллойд, его плечи опускаются от разочарования. — Придётся действовать самому.

С этими словами он направляет Пападонга в атаку. Гиппа, используя свою скорость, бьёт по рогу Мегатитана. Раздаётся оглушительный треск, как от ломающегося дерева.

— Рог! Рог нужен! Сечь рог! — кричит Ллойд, указывая на цель, его глаза горят таким безумием, что можно подумать, он одержим.

Ксавьер, наконец поняв намёк, размахивается мечом. Конечно, пытаться разрубить рог Мегатитана — это огромный риск, но если так говорит его господин, то парень готов поверить.

— С текущими силами у тебя ничего не выйдет, — спешит предупредить Ллойд. — Тебе нужно понять: сила колец маны не только в ударе. Попробуй вращать ману вокруг меча, постоянно. Дааа, вот оно! Прямо как бензопила!

Это была лишь догадка главного героя, но он знал: если это такой гений, как Ксавьер, то у него точно получится.

Мегатитан, однако, не собирался просто смотреть, как его рог распиливают. Он направляет свою клешню на Ксавьера. В этот момент Пападонг бросается на помощь, и ещё одна секунда — рог наконец отлетает.

Но это только начало. Теперь рыцарю нужно бежать к средним лапам чудовища. Если ударить оттуда по направлению к голове, то должно сработать.

«Они обязательно выиграют», — уверенно думает Ллойд, его лицо озаряется улыбкой предвкушения.

Однако через мгновение монстр всей своей массой обрушивается на землю, где стоял Ксавьер. К счастью, Пападонг успевает среагировать и унести парня оттуда.

Ллойд начинает отчитывать рыцаря на своём языке, но тот, к сожалению, ничего не понимает, его лицо выражает смесь растерянности и решимости. Впрочем, Ксавьер может обещать одно: он постарается выжить и следовать планам господина.

А планы Ллойда, между тем, почти исчерпаны, как песок в часах.

— Отправляйся в место, о котором я рассказывал ранее! — кричит он, забираясь на Пападонга. — Ксавьеру нужно бежать в лес. Это существо сейчас видит в нём наибольшую угрозу, поэтому последует за ним. Так мы выиграем время.

Теперь всё зависит от графа.

А граф, тем временем, уже пятнадцать минут наблюдает за тем, как его город разрушает неведомая тварь, его лицо белее мела, а руки дрожат от бессильной ярости.

«Как такое возможно? — думает он, сжимая кулаки так, что ногти впиваются в ладони. — Я-то думал, статуя отпугнёт Мегатитана».

Придворный рыцарь рядом пытается извиниться за то, что не почувствовал угрозу раньше, но граф лишь машет рукой. Виноват он сам. Как он мог подумать, что какая-то статуя что-то решит?

Его размышления прерывает подъехавший Ллойд: — Статуя действительно может помочь, но прямо сейчас. Этот монстр одержим ею, и это можно использовать против него. Мы с Ксавьером выиграем время. А ты, граф, должен сделать то, о чём я тебе сейчас скажу, — его голос звучит уверенно, как у полководца перед решающей битвой.

Ксавьер, тем временем, едва успевает уворачиваться от атак Мегатитана. Монстр буквально наступает ему на пятки, как охотничий пёс загнанной лисе.

«Как вообще убежать от такого чудовища?» — думает он, чувствуя, как силы покидают его, а мышцы горят от напряжения.

Но выбора нет. Его задача — защитить город, а значит, нужно бежать, даже если ноги уже не слушаются, как у марафонца на последних километрах дистанции.

И вот, когда Ксавьер уже почти выдохся, перед ним раздаётся голос Ллойда. Главный герой привёз настоящего врага монстра — статую.

— Вот она! — кричит он, везя её на Пападонге, его лицо сияет таким торжеством, словно он только что изобрёл лекарство от всех болезней.

Мегатитан разражается громким рёвом. Именно на это и рассчитывал Ллойд.

— Ксавьер, я знал, на графа можно положиться, — говорит он. — Его работники быстро прикрепили верёвками остатки статуи. Теперь я проведу отвлекающий манёвр, а ты, как только Титан откроется, должен его добить.

— Хорошо, хорошо. Только в следующий раз объясняй всё сразу, — бормочет Ксавьер, его лицо перекошено от усталости и напряжения.

— Надеюсь, следующего раза не будет, — отвечает Ллойд, скорчив такую кислую мину, что даже лимон показался бы сладким в сравнении.

Он разворачивается и уезжает в другую сторону, заставляя монстра гнаться за собой, как матадор — быка.

Ксавьер, подгадав момент, высоко подпрыгивает и вызывает взрыв в слабой точке монстра, его лицо выражает такую концентрацию, что, кажется, весь мир для него сузился до одной точки.

«Неужели получилось? Победа?»

Но, падая, он с ужасом понимает: нет, у него не вышло. Он пробил только кожу, но внутренности не повредил. На его лице отражается целая гамма эмоций — от облегчения до разочарования.

«Что? Неужели я настолько слаб?» — думает он, чувствуя, как силы покидают его, а тело становится тяжёлым, как свинец.

Но со стороны раздаётся голос Ллойда: — Ксавьер, ты сделал это! У тебя получилось! Остальное я беру на себя.

Падающего рыцаря спасает Гиппа. Теперь осталось защитить город, и дело будет сделано.

Однако Ллойд понимает, что задача почти невыполнима, как поймать дым руками.

«Можно, конечно, увести эту тварь подальше от города, но где гарантия, что она не вернётся?» — размышляет он, прикусив губу.

Пападонг, тем временем, уже на пределе своих сил.

— Так что пусть хомяк делает то, о чём мы договаривались, — решает Ллойд.

В следующую секунду зверёк тормозит, и главный герой оказывается прямо под телом чудовища, как муравей под сапогом.

«Что я могу сделать сейчас?» — думает он, пока летит, его сердце колотится с такой силой, что, кажется, готово выпрыгнуть из груди.

Его планы рушатся, как карточный домик на ветру. Единственный шанс — это техника взрыва Ксавьера, но для неё нужны тройные кольца арахны. А у Ллойда только двойные.

«Не хватает 60 RP», — с досадой вспоминает он, сжимая кулаки.

Но в этот момент уровень симпатии Ксавьера к нему возрастает, и у Ллойда появляются тройные кольца. Его лицо озаряется такой радостью, что в тёмном подземелье стало бы светло, как днём.

«Отлично! Теперь просто нужно реализовать: одно кольцо — чтобы защитить сердце, и два остальных — для взрыва», — думает он, готовясь к атаке.

Однако одна из клешней Титана разрушает камень, и обломок попадает Ллойду в голову. Его хватка слабеет, сознание начинает туманиться, как размытое стекло.

«Чёрт, нужно просто провести атаку!» — кричит он себе в мыслях.

И, объединив все три кольца, Ллойд, уже падая, выпускает огромный огненный поток прямо в слабую точку монстра.

Мегатитан начинает рассыпаться, как песочная статуя под дождём.

Ксавьер, очнувшись, видит, как трое питомцев пытаются его разбудить, толкая мордами и издавая взволнованные звуки.

«Неужели пронесло?» — думает он, оглядываясь по сторонам.

Но, заглянув за угол, он видит Ллойда, лежащего без движения, как сломанная кукла.

— Этого не может быть! — кричит он, чувствуя, как сердце сжимается от ужаса, а лицо искажается в такой маске отчаяния, что даже камни, кажется, вздрагивают. — Его сердце… оно же остановилось⁈

В поместье барона прилетел почтовый голубь. Письмо — от графа Кремо. Интересно, в чём дело?

Аркос, едва взглянув на новости, вскочил на лошадь и помчался вперёд.

— Чёрт, Ллойд! Сколько раз он уже подвергал себя опасности…

В письме было написано: «Ллойд Фронтера с невероятным успехом завершил строительство в Кремо. Но почти сразу город подвергся атаке. В критический момент Ллойд и его спутник Ксавьер пожертвовали собой, чтобы спасти жителей. Сейчас старший сын Фронтера впал в кому».

Барона нагнали его жена и рыцарь Байрон.

— Как он может ехать один? — спросила баронесса, глядя на пыльный след от копыт.

Аркос был против сопровождения: — Дорога не близкая. Я должен ехать один.

— Видимо, муженёк позабыл, — усмехнулась Марабелла. — Я куда лучше него держусь в седле.

В итоге все трое двинулись дальше, оставляя за собой клубы пыли.

— Подумать только, их сын стал самым трудолюбивым и заслуживающим доверия человеком. И вот теперь он в коме… — размышляла баронесса, её лицо отражало всю тяжесть материнского беспокойства.

Аркос молчал. Если вспомнить, почему Ллойд ни разу не называл его отцом… Да, барон. Это правда. Его сын…

Но размышления прервало появление огромного чудища прямо на дороге, мохнатого и зубастого, как из детских кошмаров.

Байрон сразу понял: сбежать не выйдет, его лицо окаменело от решимости.

— Я задержу эту тварь. Вы двое, бегите дальше. Это самая короткая дорога в Кремо, — сказал он, обнажая меч и становясь в боевую стойку.

— Ну что, медлите? Быстрее! — крикнул старый рыцарь, едва отразив первый удар, его лицо выражало такую решимость, что казалось высеченным из камня.

— Хорошо, мы мчим дальше. Мы рассчитываем на тебя, — кивнул Аркос, пришпоривая коня.

Но уже следующим ударом тварь снесла Байрону меч. Рыцарь остался беззащитен. Чудище вгрызлось ему в плечо, сжимая клешнями так, что кости затрещали.

Байрон попытался обороняться. Он достал кинжал и вонзил его в морду монстру. Но хватка чудища не ослабла. Кажется, ещё мгновение — и рёбра рыцаря превратятся в пыль.

Однако барон с женой не уехали. Они вернулись, едва услышав крики. Аркос, сжав меч, обрушил его на спину монстра, а баронесса метким ударом кинжала попала чудищу в глаз. Тварь завыла, отпустив Байрона, и рухнула на землю, как подкошенная.

— Байрон, как ты? Может… — начала баронесса, но рыцарь перебил её:

— Мне стыдно. Это я должен вас охранять, а не вы меня, — его лицо выражало такое унижение, словно он потерял всё достоинство разом.

— Ничего стыдного, — отрезал Аркос. — В обязанности властителя входит забота о подчинённых. Так что вставай. Сейчас тебя подлатаем.

Но вдруг сзади раздался крик Марабеллы. И не без причины — на дороге показалась целая стая волкоподобных монстров, их клыки блестели в лунном свете.

Байрон, едва держась на ногах, взял меч своего господина и гордо направил его в сторону тварей, несмотря на то, что его лицо исказилось от боли.

— Таков мой долг, — прошептал он, готовясь к последнему бою.

Рыцарь понимал: скоро он отправится на тот свет, как солдат, попавший в безвыходную ситуацию.

Но неожиданно появился тот, кого здесь совсем не ждали.

Ксавьер возник будто из ниоткуда. За пару движений он отрубил головы всем чудищам, его меч двигался быстрее, чем глаз мог уследить.

— Я подумал, что мой господин отправится в Кремо. Решил пойти навстречу, — объяснил он, спокойно опуская окровавленный меч, его лицо сохраняло такое невероятное спокойствие, словно он только что прогулялся по саду.

Теперь, когда опасность миновала, все трое продолжили путь к Ллойду, надеясь, что он всё-таки выживет, как всегда выживал раньше.

Аркос не верил своим глазам. Не может быть! Ксавьер точно не мог раньше орудовать мечом с таким мастерством. Насколько же он стал сильнее? Но это не главное. Ллойд. Что с Ллойдом? Жив ли он?

Рыцарь, помолчав, ответил, что не знает, жив ли его господин. В голове барона тут же всплыли воспоминания. Нет, если Ллойд погибнет, их поместье, баронство… всё пойдёт под откос. Рыцарь же подумал, что его господин не может умереть. Не должен.

Дорога была неблизкой. Они мчались через леса и поля, минуя разрушенные деревни и выжженные земли. Каждый километр давался с трудом, но мысль о Ллойде заставляла их двигаться вперёд. Когда они наконец добрались до Кремо, город встретил их хаосом восстановления. Здания лежали в руинах, улицы были заполнены людьми, которые пытались хоть как-то наладить жизнь. Но у барона и его свиты не было времени на раздумья. Они сразу же направились к дому графа, где, как они знали, находился Ллойд.

Войдя в комнату, они замерли на пороге. Баронесса, не сдержавшись, первой бросилась к кровати, где лежал их сын. Её руки дрожали, когда она коснулась его лица, бледного, как полотно. Барон стоял чуть поодаль, сжав кулаки. Его взгляд метнулся от лица Ллойда к Ксавьеру, который молча наблюдал за происходящим. Рыцарь, казалось, был на грани — его глаза выдавали смесь надежды и отчаяния, как у человека, ждущего приговора.

— Ллойд… — прошептала баронесса, гладя сына по щеке. — Ты должен жить. Ты должен…

Барон, наконец, подошёл ближе. Его взгляд упал на грудь Ллойда, и он замер. Сердце… оно не билось. Но как? Он протянул руку, чтобы проверить пульс, и почувствовал слабую, едва уловимую вибрацию.

— Это невозможно… — пробормотал он. — У него есть пульс, но сердце… сердце остановлено. И при этом он дышит. Как? Это же противоречит всему, что я знаю о жизни и смерти.

Ксавьер, стоявший в углу комнаты, наконец заговорил: — Это мана. Она поддерживает его. Я чувствую её… она вращается вокруг его сердца. Но как это работает, я не могу понять, — его лицо выражало смесь благоговения и недоумения.

Ксавьер, касаясь груди Ллойда, чувствовал это: тройные кольца маны, вращающиеся с бешеной скоростью. Магнитное поле было настолько сильным, что понять, как именно работает этот механизм, было невозможно. Но одно было ясно — мана каким-то образом поддерживала жизнь в этом парне.

— Ллойд заменил себе сердце? — прошептал Ксавьер. — Неужели он использовал все три кольца для взрыва, чтобы уничтожить монстра? Теперь понятно, почему взрыв был таким мощным и почему его сердце остановилось.

Тем временем барон узнал, что Ллойд находится под наблюдением личного доктора хозяина земель, но улучшений пока не было.

Аркос, увидев масштабы разрушений, ужаснулся. Город, который когда-то процветал, теперь лежал в руинах. Разбитые дома, обломки и обгорелые конструкции создавали зловещую картину.

— Ксавьер, вы с сыном справились с таким монстром вдвоём? — спросил он, его голос дрожал от потрясения.

Рыцарь лишь покачал головой: — Я ничего не сделал. Это всё заслуга Ллойда, — его лицо выражало такое искреннее восхищение, что нельзя было не поверить.

И не он один так думал. Весь город говорил о старшем сыне Фронтера. Люди собирались у разрушенных зданий, шепча слова благодарности Ллойду. Вот этих двоих Ллойд вытащил из ледяной воды — без него они бы погибли, а этих — из-под завалов. Даже пожар, охвативший город, потушила его верная слуга Гиппа, которая, как настоящий герой, не оставляла своего хозяина в беде.

Толпа, собравшаяся у дома графа, молилась за пробуждение героя. Каждый из них чувствовал, что жизнь одного человека, его мужество и самоотверженность, могли изменить ход событий. Некоторые держали в руках свечи, другие — цветы, которые собирались положить на могилу, если дело дойдёт до этого. Все они были в долгу перед ним.

И вдруг из толпы раздался голос, резко нарушивший атмосферу: — Эй, вы с дуба рухнули! Если бы этот идиот не построил платформу для статуи, ничего бы не случилось. Это его вина!

Это был тот самый человек, который всегда появлялся, чтобы испортить настроение. В этот раз его слова вызвали негодование. Толпа не дала ему продолжить, и кто-то пнул в ядра слишком уж умного проходимца, заставив его замолчать.

Спустя множество дней, когда тишина и покой вновь окутали Кремо, Ллойд начал приходить в себя. Город, ещё недавно погружённый в хаос, теперь медленно залечивал раны. Разрушенные здания окружали строительные леса, а на улицах снова слышался смех детей и переговоры торговцев. Но для Ллойда всё это было словно за туманной завесой. Его тело всё ещё было слабым, а мысли — путаными.

И тут он услышал уведомление системы. Голос, знакомый и слегка насмешливый, прозвучал у него в голове: — Люди Кремо восхищены твоими подвигами. Ты получишь небывалую награду. Кликни, чтобы узнать подробности.

Он бы кликнул, но голова раскалывалась, будто внутри него бушевала буря. Каждый вдох давался с трудом, а в висках пульсировала боль. Последнее, что он помнил, — камень, который заставил его забыть о защите сердца. Он использовал все три кольца маны для атаки. Его сердце должно было разорваться! Как он выжил?

Система, словно уловив его мысли, ответила: — Ты скоро всё поймёшь. А пока… разве нет чего-то поважнее, о чём стоит беспокоиться?

— Конечно, есть! — подумал Ллойд, с трудом открывая глаза. Его взгляд упал на потолок, покрытый трещинами, которые напоминали о недавних событиях.

И тут в комнату вошёл Ксавьер. Как раз вовремя. Ллойд хотел его видеть. Хотел спросить: заплатят ли им за постройку? Ведь даже в таком состоянии он не мог забыть о делах, как пьяница — о бутылке.

Ксавьер, увидев, что его господин пришёл в себя, замер на пороге. Его лицо, обычно спокойное и уверенное, выражало смесь облегчения и недоумения. Первые мысли Ллойда о деньгах явно застали его врасплох. Но, несмотря на это, он был рад. Его господин жив.

За Ксавьером в комнату ворвались барон и баронесса. Баронесса, не сдерживая эмоций, бросилась к сыну, её лицо озарилось такой радостью, что осветило всю комнату. Её руки дрожали, когда она обняла его. — Как хорошо, что ты жив! — воскликнула она, её голос дрожал от сдерживаемых слёз.

Барон стоял чуть поодаль, его лицо было строгим, но в глазах читалось облегчение. Он мысленно вздохнул, отгоняя последние сомнения. Его больше не волновал вопрос, тот ли это Ллойд. Главное — он жив. И этого было достаточно.

А тем временем в столице королевства, Мадженто, в величественном зале дворца, под высокими сводами, украшенными гербами и фресками, докладчик зачитывал письмо от графа Кремо. Бумага, слегка потрёпанная в пути, содержала подробности о победе над Мегатитаном — существом, которое десятилетиями наводило ужас на окрестные земли. Зал замер, как картина.

— Если это правда, — произнёс докладчик, откладывая письмо в сторону, — то впечатляет, что в нашем королевстве есть человек, способный на такое. Мегатитан был угрозой, о которой мы боялись даже говорить вслух.

Королева Алисия Ремина Маджитана, восседающая на троне из чёрного дерева, украшенном золотыми узорами, медленно кивнула. Её взгляд, холодный и проницательный, скользнул по залу, останавливаясь на каждом лице, как луч прожектора.

— Пусть посланник отправится в баронство Фронтера, — произнесла она, её голос, тихий, но полный власти, заставил всех замереть. — И приведёт сюда их старшего сына. Я хочу лично убедиться, так ли он хорош, как о нём говорят.

Тем временем перед Ллойдом, лежащим в постели и всё ещё ощущающим слабость после пробуждения, появилось новое уведомление. Оно всплыло перед его глазами, словно написанное золотыми буквами на невидимом пергаменте:

— Молва о твоём самопожертвовании и мудрости распространяется по всей стране. +1000 RP. Ты получил навык «Сердце из маны». Теперь ты можешь хранить ману там.

Ллойд медленно прочитал текст, затем усмехнулся, состроив просто отвратительную рожу — такую, что просто блевать захотелось бы любому прохожему. Оказалось, именно это стало причиной его комы. Теперь у него было сердце из маны — уникальный орган, созданный не тренировками, а взрывом, который должен был его убить. И, как ни странно, это делало его жизнь проще. Например, копать лопатой теперь будет гораздо легче!

— И это всё, что тебя волнует? — усмехнулась система.

— Ну да, а что? — ответил Ллойд. — Разве трудолюбивые работяги не достойны уважения?

Однако это было не всё. Его мановое сердце, сформированное в результате взрыва, обладало уникальными свойствами. Оно стало устойчивым к взрывам, что позволяло Ллойду не тратить одно из колец на защиту при использовании маны. Это открывало новые возможности, как открытие новой двери.

— Отличные новости! — воскликнул Ллойд, представляя, как теперь сможет использовать тройной взрыв маны. — Теперь добывать ресурсы будет быстрее.

— Может, скажешь что-нибудь покруче? — поинтересовалась система, её тон стал чуть более игривым.

— Что может быть круче труда? — ответил Ллойд, пожимая плечами. — Или система теперь ещё и добычу полезных ископаемых принижает?

Он задумался. Мановое сердце нуждалось в защите при использовании взрывов, потому что мана была как склад боеприпасов. Одна искра — и всё взлетает на воздух. Но в момент взрыва у Ллойда не было манового сердца. Именно это спасло ему жизнь. Мана от взрыва наполнила его сердце, и оно начало работать. Так и сформировалось сердце из маны.

— Похоже, иногда полезно быть ленивым, — усмехнулся Ллойд, лёжа на кровати и глядя в потолок, его лицо выражало такое самодовольство, что даже кот, обожравшийся сметаны, позавидовал бы.

Его размышления прервал граф Кремо, который вошёл в комнату, слегка запыхавшись. Он немного опоздал, но это не имело значения. Пора было отправляться.

Ллойд, проезжая мимо разрушенных зданий, не мог отвести взгляд от руин. Он спросил: — Сколько будет стоить восстановление?

Граф, сидевший рядом, ответил, не глядя на него: — Затраты могут превысить месячный бюджет города.

— А если бы Мегатитан не был побеждён, сумма могла бы превысить годовой бюджет, — добавил Ллойд, его голос звучал спокойно, но с лёгкой ноткой иронии.

— Да, но то, что получил главный герой, даже карманными деньгами не назовёшь, — усмехнулся граф, его лицо выражало смесь благодарности и скрытого расчёта.

— Кто бы мог подумать, что статуя, установленная для борьбы с Мегатитаном, обернётся такой бедой. Но всё же повезло, что нашлись люди, готовые рискнуть жизнью, — сказал Ллойд, его взгляд стал чуть более язвительным, а на лице появилась ухмылка, как у шулера, поймавшего соперника на жульничестве.

Граф, наблюдая за Ллойдом, не мог не заметить, как тот изогнул бровь и на мгновение прищурил глаз, будто задумался о том, как бы ещё больше выжать из ситуации, как из лимона — сок.

— Кстати, слышал, что тем, кто трудится на благо города, полагается вознаграждение, — добавил Ллойд, как бы между делом, его мимика выражала полную невинность, а в мыслях уже вертелись цифры.

Граф понял намёк и с горькой усмешкой произнёс: — В полтора раза. Оплата за труды Ллойда увеличится в полтора раза.

— Ой, кажется, возникло недопонимание, — усмехнулся Ллойд, его лицо приняло выражение лёгкого недоумения. — Я не просил денег.

Но теперь он знал, что для графа жизни горожан стоят увеличения оплаты лишь в полтора раза. В глубине души Ллойд уже готовился к тому, как потрясёт графа своими следующими просьбами, как фермер — сливовое дерево.

После паузы граф с ощутимым усилием произнёс: — Удваиваю.

Ллойд молчал, при этом изображая разочарование на своём лице, которое напоминало комическую маску в театре. Его мысли уже вовсю прокручивали варианты, как бы продвинуться дальше, как пешка к последней клетке шахматной доски.

— Утраиваю, — наконец произнёс граф, вытирая струившийся по лбу пот.

Ллойд словно подскочил от радости. — Вот и оно! Деньги-то как прут! — протянув руку, он улыбнулся так, будто только что выиграл в лотерею. — Я поражён такой разумной тратой средств. Будем считать это компенсацией.

Граф лишь пожал ему руку, думая про себя: «Это чистейшее вымогательство. Но почему-то меня это не бесит».

Он посмотрел на Ллойда, и в его взгляде мелькнуло что-то, похожее на уважение.