Индульгенция 1. Без права выбора

Глава 18

Глава 18

— Так, снимай трусы и ложись жопой кверху! — велел я Насте, после чего принялся снимать с себя ремень.

— Что? Ты хочешь прям сейчас? Так-то я не против, но как-то это неожиданно…

— Пороть тебя буду, самка похотливая, а не то, что ты подумала!

— Ты предпочитаешь пожестче? Странно. Я думала, ты любишь без всяких извращений. Но это будет интересный опыт.

— Настя, не прикидывайся дурой. Я тебя не собираюсь трахать — просто выдеру ремнем, раз родители этого не делали.

— Ремнем? Да за что?!!!

— Да за то, что ты поставила мою репутацию рядом со своими сиськами! За то, что я, уже не знаю сколько раз избитый, потащился спасать свою и твою честь! За то, что мне пришлось выйти из поместья, хотя это может быть чревато для меня. За то, что я вместо того, чтобы готовиться к приему, занимаюсь, сука, твоими делами и решаю ТВОИ, мать их, проблемы!!!

— Но Вида-а-ар!!! — заныла она.

— Или трусы вниз, или мы ходим по разным улицам и друг друга не знаем. Выбирай.

— Тиран. Бей меня, ломай. Только нежно.

— Это уж как получится, — рука поднялась, ремень опустился, оставляя красный след на белоснежных и, признаться, очень волнительных для молодого организма ягодицах. Тем более, что она так их задирала, что я видел вообще все то, что обычно скрывают.

Как я уже и говорил, нормы морали у темных были совсем иные, и к сексу до брака и прочим извращениям они относились… Да никак не относились — всем было плевать, сколько там мужиков было у твоей жены или девушки. Для темных устроить семейный тройничок с подругой или другом семьи или обменяться женами было так же естественно, как попить воды.

Поэтому трахни я сейчас Настю, то никаких последствий бы и не было. Ее отец не заставил бы меня жениться, а брат не вызвал бы на дуэль, защищая ее честь. Делай что хочешь, только бастардов на стороне не плоди. То есть, никаких детей до брака. Потому как к ним как раз темные относились резко отрицательно и никакие связи не позволили бы ему или ей занять хоть какое-то значимое место в обществе. Отбросы — иначе их и не называли.

Поэтому буквально с рождения каждому аристократу вживлялось магическое плетение защиты, которое предохраняло от беременности и всяких дурных болезней. Так что молодежь и отрывалась, не беспокоясь о всякой заразе и последствиях.

Поэтому я и не выдержал. Что поделать — плоть слаба. Рывком подтянув ее к себе, резко вошел сзади. Она не отстранилась — о нет. Лишь ойкнула от неожиданности, а потом стала яростно подмахивать, издавая похотливые вопли. Я мял ее сиськи, рычал как зверь, с каждым толчком выпуская скопившее напряжение. А она все ускоряла темп, пытаясь насадиться как можно глубже. Финишировали мы одновременно, заорав так, что наверное услышало все поместье.

— Это ни хрена не значит, — откинувшись на постели, я тяжело дышал. — Мы не вместе.

— Конечно, дорогой. Просто секс и ничего более. Ты одинокий демон, не знающий слов любви. За помощь спасибо, за приятное времяпрепровождение тоже. Как-нибудь повторим, — чмокнув меня в губы, она сверкнула поротой задницей и, поправив одежду, резво ускакала.

— Видар, — послышался потусторонний голос Навки.

— Оставь меня, старушка, я в печали, -лениво отозвался я.

— В печали буду я, если ты сейчас же не проделаешь со мной то же самое, что и с ней! И поверь, ты не захочешь увидеть, как я печалюсь.

Бабы до добра не доведут — это я вам точно говорю! Особенно если эти бабы сильней тебя физически и магически. А еще твердо вбили в свою голову, что ты им что-то должен.

Так что на обед я выполз морально опустошенным, на чуть подрагивающих ногах. Кто сказал, что гаремы — это хорошо? Не верьте в этот бред. Особенно если у вас в нем неутомимый дух, который может трахаться 24/7 без перерыва на еду и сон. А в случае отказа громко щелкает когтями возле причины отказа.

На этот раз отец был на своем месте и, как мне показалось ждал меня. Плюхнувшись за стол, я жестом показал слуге, чтоб несли все, что есть, потому как я хоть и не практикую ритуальный каннибализм, как некоторые темные, но могу на него решиться, если срочно не утолю голод.

— Я был у императора, — будто продолжая начатый разговор, сказал отец.

— И почему я в окно не вижу реку из крови светлых? — оторвавшись от обгладывания куриной ножки, я с возмущением посмотрел на него.

— Потому что пока ее не будет. Нам-то им предъявить по сути нечего…

— В смысле⁈ А нападение на меня в центре Москвы? А гибель Висариона — я ведь даже одежду толком померить не успел. Разорвало бедолагу так, что кровью все стены залило!!!

— И что? Где доказательства того, что первыми напали именно они? Да и кто они, ты помнишь? Сможешь кого-то опознать?

— Конечно. Рожу их главного я никогда не забуду. Он особо и не скрывался, урод.

— Тогда смотри, — передо мной возник экран с кучей морд, принадлежащих более-менее значимым светлым.

Пришлось напрячься, пока я нашел того, кого искал. В самом низу изображения. И если бы не примечательный шрам на роже, мог бы и не заметить.

— Этот, — ткнул я пальцем, увеличивая картинку.

— Ну да. Барон Мирный. Да как же. Выйди мы в совет с таким обвинением, нас сами темные насмех поднимут. Нищий род, ратующий за мир во всем мире, человек, сражающийся языком, а не магией, устроил нападение, положил пятерку наших гвардейцев, захватил моего сына! Блестяще проведенная операция выполненная тем, кто ее в принципе провести не мог.

— А может, это ширма, и Мирный совсем не Мирный. Вон его сыночек очень так бодро кулаками в «Притоне» махал. Чем папа хуже?

— Такого нельзя исключить. Но опять же, у нас нет доказательств. Вот смотри — ты скажешь, что они напали на тебя, а они скажут, что это ты спровоцировал их. Твое слово против их — все на равных. Ну хорошо — тебя схватили и утащили в катакомбы. Дальше-то что? Есть доказательства, что это были именно светлые? Ну, убил ты с десяток охранников — кстати, горжусь тобой. Вот так, без магии… Но об этом позже поговорим. Выбрался наружу — и…? Уверен, если мы сейчас туда нагрянем, то ничего не найдем. Все будет вычищено так, что и волоска светлых не останется.

— А документы… Ну те, что я притащил. Неужели в них ничего нет?

— Я уж думал, ты об этом и не спросишь. Есть, очень даже интересное есть. Скажи мне, пожалуйста — что ты знаешь о камнях силы?

— Дай-ка подумать… Ничего.

— Верно. О них на самом деле мало кто знает — только приближенные к императорам Олегу и Борису. Вот тебе небольшой экскурс в историю.

Лет триста назад на севере от Имеретинских гор появилась Пустошь. Не очень большая — где-то километров двадцать в ширину. Ну, появилась и появилась. Туда были спешно стянуты войска обеих фракций и поставлен гарнизон темных, потому как это были наши земли. Мы вырезали светлых монстров, светлые — темных. И все были довольны.

Но видишь ли, какое дело — светлых там почти не было, да и наше присутствие было сомнительным. Более того, обитающие там твари не стремились нападать, сидели тихо и вообще не отсвечивали. Держать гарнизон вдали от цивилизации было накладно и бессмысленно. Тогда императоры светлых и договорились с темными о бессрочной, автоматически продлеваемой аренде. Они нам отдают в пользование большой участок Пустошей на западе, с использования которого мы не платим налог, а они забирают себе наш.

Вроде все честно и без подводных камней, но… Всегда есть «но». Тогдашний император темных Кир Третий, будто чуя подвох, решил все же оставить там гарнизон и понаблюдать. И правильно сделал. Твари, водившиеся там, со временем ослабли настолько, что их можно было убить обычным холодным оружием. Не нравился им тамошний климат, вялые были, но сильные — очень. И убивались легко.

И вот со временем мы, темные заметили, что светлые как-то быстро стали усиливаться магически. Резко так, рывками, перепрыгивая сразу через одну-две ступени. Стали искать причину и нашли. Все дело именно в этих тварях, которые несли в себе так называемые эфирные камни или камни силы. Один или два погоды особой не делали. Но если их много? И если они могут объединяться друг с другом? Чего, кстати, не могли камни, добытые в других местах.

Мы-то об этом не знали, потому как темные вообще перестали ходить туда, согласно договору. Да и сливаться они так стали далеко не сразу. Разумеется, произошел скандал, но увы, разорвать договор мы не могли без тяжелых последствий для себя. Это бы означало объявление войны, в которой победитель ненадолго бы пережил побежденного.

Да, мы начали вставлять им палки в колеса, да, мы пакостили — но все это было мелко. Пока светлые соблюдали нейтралитет, пока не проявляли агрессии по отношению именно к империи, а не к отдельным родам, наши руки были связаны.

И все было так, пока они не напали на тебя и не совершили ошибку, дав нам в руки эти бумаги. То место, куда тебя заточили — глупость это была или безалаберность — не суть. Но ты был в одной из их лабораторий, где они изучают эти камни, просто, как я думаю, тебя держали в другом крыле катакомб.

— И на хрена им было делать ее в нейтральных землях, где их можем мы обнаружить?

— Нейтральная зона не просто так названа — тут и эфир нейтральный ко всем. Без примеси светлой или темной части. Об этом мало кто знает, но просто прими это как факт.

— У нас тоже подобные есть?

— Конечно. Не думаешь же ты, что они одни такие умные? Незримая война ведется по всем направлением. Да, мы нужны друг другу, но не как равные партнеры, а как одни в подчинении других. Темные тщеславны и коварны, светлые — хитры и мастера закулисных интриг. Это и есть тот самый баланс, который бесит и одних, и других.

— И ты хочешь сказать, что мы просто… смиримся? Они напали на наследника твоего рода! Ты же сам учил: кровь за кровь!

Отец ударил кулаком по столу, отчего тарелки вздрогнули, а вилка со звоном упала на пол. Его глаза горели холодным огнём, но голос оставался спокойным, будто сталь, заточенная для удара:

— Ты думаешь, я не хочу их растереть в пыль⁈ Они посмели коснуться тебя. Но война — не драка в подворотне. Здесь нужны не кулаки, а железные доказательства. А слова окровавленного, почти сдохшего на тот момент Орка, который и нападавших-то толком не разглядел, или твоей рычащей почище дикого зверя Навки, которая послушно скажет то, что ты ей прикажешь, ими не являются.

Я отшвырнул дочиста обглоданную кость, чувствуя, как серый источник внутри меня сжимается, будто зверь на привязи. Голод — не только к еде. К крови. К мести.

— Доказательства? — я горько засмеялся, и смех прозвучал хрипло, как рычание. — Да я сам — доказательство! Они оставили меня в живых. Это их ошибка.

Отец резко встал, его тень накрыла меня целиком.

— Ошибка? Нет. Это расчёт. Ты жив, потому что ты — приманка. Они хотят, чтобы ты взорвался. Чтобы мы нарушили договор первыми. А потом весь мир ополчится против Темных, крича о нашей агрессии. Магический договор суров — нарушим первыми и сильно ослабнем.

Он щёлкнул пальцами, и на столе возник голографический свиток — текст договора с кровавыми печатями. Строки светились ядовито-зелёным.

— Видишь это? — он ткнул в пункт о нейтральной зоне. — Если мы атакуем без веских причин, Пустошь автоматически переходит к светлым, а так же они перестают платить налог с добычи темных тварей. Они станут намного сильней нас.

Я впился ногтями в подлокотники кресла. Дерево затрещало.

— Так что, просто сидеть и ждать, пока они порежут нас по кускам?

— Нет, — отец внезапно ухмыльнулся, и в этой улыбке было что-то хищное. — Мы бьём их тем же оружием. Ты — наше будущее оружие. На совете им будут предъявлены обвинения, от которых они успешно отобьются. Но одновременно с этим их караваны, идущие с имеретинских Пустошей, будут разграблены и уничтожены. Проходы завалены. Они, конечно, поднимут крик, но доказательств того, что мы к этому причастны, у них не будет.

Пока они начнут разгребать возникшие проблемы, их будут резать. Постоянно тревожить нападениями, усложняя работу. А в это время мы сами начнем убивать тварей Пустошей, забирая камни. Пока светлые буду терять там своих магов, мы будем становиться сильней. Большое войско туда не провести — им этого сделать никто не даст, да и места там не так уж много. Горные дороги трудны и местами очень узкие. Время будет играть за нас.

А ты… Ты начнешь развиваться, становиться сильней. И в какой-то момент услуги светлых нам просто не понадобятся. Мы перекроем им все, а сами милостиво будем выполнять свою работу. За деньги. Пара лет, и светлые будут разорены. Они сами приползут к нам, умоляя взять их под свое крыло.

— Меня убьют. Быстро и максимально болезненно.

— Шанс на это есть, — кивнул он. — Скажи мне — ты никогда не задумывался, почему у меня нет второй жены? Или третьей?

— Да как-то… Нет. С чего бы мне к главе рода лезть с подобными вопросами?

— Так-то оно так. Но ты должен знать — мы Раздоровы. Наш бог — Переруг, бог скандала и ссор. Наша сила в ненависти разумных друг к другу. Из нее мы черпаем силу. Но есть и обратная сторона медали — мы не можем привязываться к кому-либо. Чем ближе для нас человек, тем расшатанней становится у него психика. Представь себе, если в нашем поместье появятся две или три неуравновешенных женщины, скандалящие круглые сутки. То же касается и детей. Один нормально, два и более — уже плохо. Но я готов рискнуть ради того, чтобы подняться выше. Такова наша природа. Подумай об этом.

— Кошмар!!! Меня тоже это ждет?

— С тобой не всё ясно, — успокоился он. — Тебе покровительствует Сварог. А он известен своей любвеобильностью. Кстати, твое желание помочь Темниковой я не одобряю. Глупый риск.

— Ты знал⁈

— Я знаю все, что происходит в моем доме. Как и то, какую награду ты с не стребовал за помощь. Признаюсь, она была… громкая. Кривдины сильны. Впрочем, щелкнуть их по носу было полезно. Слишком высоко вскарабкались. Надо опустить их на землю.

— А они будут на приеме?

— Как ближники императора Бориса, конечно. Опасаешься провокаций?

— Нет, хочу понять границы дозволенного. Он же не смолчит, да и я терпеть не буду.

— Полезут — бей. Ты в своем праве. А я еще с его отцом поговорю, чтобы приструнил сыночка. А то так однажды проснется, а у него голова лежит отдельно от тела. Кстати, Навку придется оставить дома. Ей во дворец хода нет. Никто не потерпит присутствия на приеме столь сильного духа. Да и любого не потерпит. Справишься?

— Если мешать не будут, справлюсь. Кстати, что насчет Кристины?

— Борис в принципе не против и обещал не вмешиваться. Так что все в твоих руках.

— Отлично, — довольно потер я руки. Хоть одна хорошая новость.

— Да, кстати. С примеркой нехорошо вышло. Так что сегодня тебе привезут костюмы — выбери что-то посолидней. И не забывай, прием уже завтра. Так что готовься. Легко не будет, это точно.

— Понял, принял, осознал. Благодарю за разговор. Я пока к себе.

Плюхнувшись на постель, я крепко задумался. Кто-то скажет, слишком легко вжился в этот мир, слишком просто все воспринимаешь. Не прошло и недели, а уже готов встать на чью-то сторону.

Да, все верно. Мой прошлый мир надоел мне до чертиков, а вот этот… Странный, своеобразный, он был интересен. И я принял его и правила игры тоже. Сразу, без раздумий.

Что же касается дочки императора — она была влажной мечтой бывшего хозяина этого тела. И его эмоции передались и мне. Впрочем, увидев ее изображение, я понял, почему у него на нее стоял. Красота такая, что хочется запереть и не выпускать из постели. И хорошо, что у нее никого нет — убивать глупых женихов как-то… глупо, что ли.

Завтра у меня будет шанс познакомиться с ней лично и завязать первый узелок общения. А еще посмотреть, кто вылезет на свет, охотясь за моей тушкой. Провокация — наше все. Этот прием, я думаю, все запомнят надолго. Потому что в моих планах было сделать его максимально веселым. Для себя…