Индиго

8 Восстание драконов

Гадес готовился к большому празднику. Конечно, сейчас было не самое подходящее время для гуляний, но Рамос решил иначе. Империи нужен был повод отвлечься от постоянных сражений и Рамос нашел его. Это был день, когда клан Рыжей Бороды утвердился на троне империи гномов. Лучшего повода найти было сложно. В столицу по приказу Рамоса начали прибывать Ксаи со всех пределов Реального Мира все еще принадлежащих гномам.

Да, положение на фронтах было весьма плачевным. И если на севере Гимли смог наладить добротную оборону, то на юге-западе все было очень тяжко. В Таежных Лесах войска империи стояли на берегу реки Кумины. Сражения там были довольно редки, и гномам получалось сдерживать натиск людей, даже несмотря на то, что драконы им в этом не помогали. Рассказы о военных подвигах принца Гимли-Ксая разносились по всей империи, чем приводили Рамоса в бешенство. Авторитет его младшего брата рос на глазах и Рамос придавшись паранойе только и делал, что искал повод наказать Гимли. А вот на западных границах у Некроса дела шли из рук вон плохо. Пограничные города-крепости Илиос и Дайнорос еще держались, но остановить набеги индиго на пустоши, уже не могли. Периодически индиго голубой волной накрывали их и брали в полное окружение. Пользуясь моментом, они устраивали карательные походы по ближним пустошам. Гномам приходилось прилагать неимоверные усилия, чтобы вытеснять их обратно. Даже драконы уже не казались столь грозным оружием, как раньше. Индиго привыкли к драконам и научились сражаться против них. Пользуясь тем, что ускореннорожденные были глупы, они часто устраивали засады. В них погибало много драконов и не только ускореннорожденных.

Все это очень тяготило молодого великого миссира всех гномов. Рамос стал раздражителен и вспыльчив. Праздник был нужен гномам как глоток свежего воздуха. Приготовления к нему заняли больше двух недель. Гадес был украшен и расчищен от мусора. Его красивейшие фонтаны и скверы вновь были восстановлены. Пустоты окон опять сияли цветными витражами, а на куполах дворцов развивались флаги. В город каждый день прибывали новые миссиры и благородные Ксаи и АкХаны. Глядя на свою столицу с балкона своего дворца, Рамос радовался всем сердцем. Уже давно его никто не видел таким довольным и счастливым. Прибыл в столицу и Гимли. Сразу по его приезду Рамос собрал совет братьев в большом зеркальном зале.

— Я рад видеть всех вас в добром здравии, братья. — Обратился к ним Рамос. — Я надеюсь, что те вести, которые вы привезли мне, не омрачат наш праздник.

— Что может быть мрачнее этого зала, брат. — Грустным голосом произнес Гимли. — Посмотри на эти зеркала. Больше половины из них покрыта шелком. Кланы гибнут один за другим каждый день.

— Да, брат, на войне такое случается. И поэтому мы должны предпринять все от нас зависящее, чтобы победить в ней.

— Победить?! Ты это серьезно?! — Гимли не выдержал и, швырнув на пол кубок с сидором, грозно посмотрел на Рамоса. — Мы не способны победить в этой войне. Даже драконы не смогли помочь нам. Посмотри на карту. Если мы не остановимся, то империя погибнет раз и навсегда.

— Успокойся, Гимли. — Вступил в разговор Гектор. Он был самым спокойным и рассудительным из всех сыновей Ахтамара. — Рамос наш повелитель и так с ним разговаривать ты не имеешь права.

— Да, Гектор. Не имею. Ты прав. Но если срочно не предпринять меры, то не будет ни повелителя, ни империи, ничего не будет. Те из нас кто сумеет выжить, навсегда будут изгнаны в Высокие Горы Севера. Ты такую судьбу хочешь для нашего народа?

— И что ты предлагаешь?

— Мир, Некрос. Я предлагаю мир.

— Это попахивает предательством! — Заревел Некрос и подскочил с кресла. — Ты трус!

— Я не трус! Я просто пытаюсь мыслить без эмоций. — Гимли окинул взглядом всех своих братьев. По их лицам он сразу же понял, что остался в одиночестве. Гектор выглядел равнодушным и поддержит того, кто окажется сильнее. Некрос и Рамос горели желанием продолжать войну. Гимли понял, что просчитался, но отступать было уже некуда. — Я предлагаю заключить мир с Адонаем. Это развяжет нам руки. Вместе с людьми мы уничтожим голубых захватчиков и после победы над ними, разделим Реальный Мир пополам.

— Предатель! — Заорал Рамос. — Стража!

В зал вбежали рыжебородые гвардейцы и обнажили молоты.

— Я, Рамос-Ксай. Старший сын Ахтамар-Ксая и законный правитель империи всех гномов, обвиняю тебя Гимли-Ксай в измене. Взять его!

Гвардейцы быстро окружили принца и потребовали его молот. Гимли понял, что сопративляться бесполезно. Он отдал им свое оружие и демонстративно завел руки за спину.

— Вы еще об этом пожалеете, братья.

Это были его последние слова. Сразу после них Гимли развернулся к двери и быстрым шагом пошел прочь из зала. Он был четвертым сыном Ахтамара. В его жилах текла императорская кровь, и Рамос не решился казнить его. Гимли был сослан в далекую и самую неприступную тюрьму империи. Она носила имя — Черная скала. Располагалась эта тюрьма далеко на северо-востоке. На границе Высоких Гор Севера, Таежных Лесов и Топких Болот. В месте слияния этих земель находилась каменистая пустыня. Ровное поле, покрытое черными камнями было абсолютно мертвым. Из недр земли каждую ночь поднимался ядовитый газ. Никто и ничто не могло выжить в этой каменной пустыне. В ее центре возвышалась одинокая черная скала, вокруг которой было несколько озер. Вода в озерах так же была ядовита. Внутри этой скалы и была построена тюрьма. Построили ее еще люди, задолго до Великих Войн Древности. В ней они содержали самых опасных преступников. Затем, когда гномы победили людей, тюрьма перешла в их ведение. Сейчас она пустовала. Кроме стражей в ней никого не было. Да и вообще, за время империи ее узниками становились лишь два десятка гномов. Теперь ее главным и единственным арестантом стал Гимли-Ксай. Попасть в тюрьму можно было только тогда, когда на небе было солнце, его свет рассеивал ядовитый газ. А как только оно скрывалось за горизонтом, пустыня опять становилась смертельной ловушкой.

— Сразу после праздника ты, Гектор, отправишься на север и возглавишь таежную армию. — Приказал Рамос, чуть успокоившись после ареста Гимли. Он не мог поверить, что тот сам дал ему повод схватить себя. Рамосу даже не пришлось оправдываться за это. На его груди висела печать императора, так что его слово было законом для всех. Но когда дело касалось его семьи, нужен был очень веский повод. И Гимли сам его подарил Рамосу. — Проверь, как там все обстоит на самом деле. Судя по всему, Гимли после пленения в Омниусе завел панибратские отношения с рабами. Я больше не могу верить его докладам.

Гектор согласно кивнул. Ему было жалко Гимли, но поделать он ничего не мог. Теперь их осталось всего трое. Арес был мертв. Тилор ушел в изгнание. Гимли арестован и до конца своих дней будет находиться в Черной скале. Рамос и Некрос все, кто у него остался и Гектор понимал, что обязан дорожить ими, что бы ни случилось.

День празднования был все ближе и Гадес уже буквально кишел гномами и драконами. Вокруг столицы Рамос приказал выставить усиленные посты драконов, что бы ничто не могло нарушить идиллию его праздника. В предместьях Гадеса собрались почти все драконы. Среди них не было только самок и ускореннорожденных. Одни продолжали находиться в Окоросе, а другие охраняли западные границы. Все атаманы драконов тоже прибыли в Гадес. Все кроме пятерых. Не было Гесса и еще четверых. Рамос не понимал, куда они делись. Они просто сбежали, причем забрав с собой мать драконов. Когда Рамос услышал об этом, то пришел в бешенство. Лукас-ОкРосс не смог объяснить своему императору причину их побега. На всякий случай Рамос вызвал к себе одного из драконов и проверил на нем действие проклятия. Оно было в силе. Это немного успокоило Рамоса. Он решил продолжить приготовления к празднику, а с дезертирами приказал разобраться позже.

В день празднования, как только первые лучи солнца осветили стены древней столицы империи, над Гадесом разнесся звон колоколов и рев фанфар. Они призвали всех явиться на главную площадь к дворцу императора. Шумная, радостная толпа благородных Ксаев и АкХанов начала плыть к центру города. С ними были их гномьи и дети. Все они были одеты в праздничные наряды с богатыми украшениями. Дети несли в руках флаги своих кланов. С голов гномьий свисали яркие разноцветные ленты. На каждом углу Гадеса стояли бочонки с пьянящим сидором. Его разливали всем желающим и в любом количестве. На самой же площади уже все было готово к параду. Стройные ряды слушателей военных академий столицы сменяли полки имперской гвардии и личная стража императора. На главном балконе дворца уже стояли Рамос, его братья и высшие Ксаи всех кланов. Менди среди них не было, даже настоятелей Священных храмов. После низложения этой касты, Рамос не хотел допускать их к себе. Сам вид их черных одеяний уже приводил его в уныние. Теперь каста жрецов и монахов была вынуждена волочить убогое существование. Лишенная всех привилегий и полномочий она начала медленно угасать. Теперь Менди не могли призывать в свои ряды тех, кого хотят. Даже простородные гномы не желали добровольно вступать в касту Менди. И так как своих детей у них не было, то дни их были уже сочтены. Более того, многие послушники и младшие монахи начали выходить из касты и возвращаться в свои семьи и кланы.

Кричащая и шумящая толпа растеклась по периметру площади в ожидании начала праздника. За их спинами возвышались мрачные фигуры драконов, а перед ними блестели доспехами гвардейцы. Рамос подошел к перилам балкона и помахал своим подданным рукой. Толпа встретила своего великого миссира бурей оваций. Сам же император внимательно осмотрел площадь. К началу парада все было готово, и он уже собирался объявить о его начале, как в небе появился одинокий дракон. Это был Гесс. Сделав пару кругов над площадью, он приземлился на балкон и встал рядом с Рамосом.

— Приветствую тебя, Рамос-Ксай. — Прошипел Гесс и слегка склонил голову. — Я вижу, что успел как раз вовремя, к самому началу праздника.

— Только вот тебя сюда не приглашали, Гесс. — Проревел сквозь зубы Рамос. — Дезертир. Как смел ты, покинуть Окорос без приказа?

— Ну прости. У меня были кое-какие дела. — Язвительно произнес Гесс и облизнул свои губы. — Теперь я их закончил и вернулся.

— Отправляйся в Окорос немедленно! Позже я решу, что с тобой делать.

— Прости меня еще раз, но я не выполню этот приказ.

— Что?! — Возмущению Рамоса не было предела. Он буквально почернел от злости. — Как смеешь ты перечить мне?

— У меня есть новость для тебя, гном. — Гесс молниеносно дернул хвостом и тот пробил грудь Рамоса. Дракон притянул его к себе и приподнял так, что лицо Рамоса оказалось наравне с мордой Гесса. — Я свободен, гном.

Глаза Рамоса расширились от ужаса, и Гесс поднял его над головой.

— Вот, гномы, полюбуйтесь! Это ваш император! Мертвый император!

Гесс еще раз махнул хвостом и Рамос, соскочив с него, полетел вниз на площадь. В то время пока обескураженные гномы наблюдали за падением Рамос-Ксая, Гесс уже громко ревел и извергал пламя. Все драконы, стоящие на площади, мгновенно, как по приказу, набросились на гномов. Они начали убивать и сжигать всех, кто на ней был. Не щадили они ни гномьий, ни детей. Услышав призыв своего верховного атамана, драконы, дежурившие в предместьях Гадеса, бросились в столицу, убивая всех на своем пути. Над городом повис черный смог. Его заполонили крики и стоны гномов.

Когда Гесс пробил своим хвостом грудь Рамосу, печать правителя слетела с него. Она упала к ногам Гектора, и тот подобрал ее. Теперь он стал новым императором. Некрос видел это и, схватив своего брата за грудки, уволок с балкона. Тем самым он спас ему жизнь. В планы Гесса милость не входила. Некрос решился на бегство когда не смог обратиться к своему магическому кристаллу в Имперском храме. Дело в том, что еще до начала атаки Гесс отправил туда своих убийц. Драконы ворвались в храм и убили ничего не подозревающих святителей. Затем они разбили все кристаллы, оставив гномов без их защиты.

После убийства Рамоса он разорвал на куски Лукаса. За ним последовали остальные. В одночасье империя лишилась практически всех своих верховных миссиров и не только их. Убив всех на балконе, Гесс устремился во дворец. Он искал Ахтамар-Ксая и нашел его. Гесс и еще несколько драконов смогли оттеснить стражу от его покоев и ворвались в нее. Возле спящего старого императора находились Зар-Ксай и Аурон-Менди. Они были готовы умереть за своего повелителя и умерли. Их смерть была долгой и мучительной. Их схватили драконы и заставили смотреть на то, как их верховный атаман разрывает тело императора на части. Когда с Ахтамаром было покончено, Гесс расчленил и их.

Благородные Ксаи и АкХаны в панике начали покидать площадь, пытаясь спастись. Но драконы были уже везде. Они настигали убегающих гномов и карали их за тысячелетия рабства и унижения. Драконья орда обезумела и если бы не Тилор-Ксай-Менди, то выжить в Гадесе не смог бы никто.

Самоизгнание хранителя священных храмов было спланировано им же самим. Ему нужно было время и спокойствие, что бы осуществить задуманное, но обо всем по порядку. Тилор понял, что все Священные храмы и магические кристаллы покоящиеся в них, уязвимы для людей. Когда осознание того, что защитить их он не в силах поглотило сознание хранителя, он разработал план. Для начала ему пришлось прибегнуть к хитрости. Тилор понимал, что Адонай нападет на ближайшие к его царству храмы. Ими были Заснеженный и Ближний священные храмы. Хранитель дождался нападения и за секунду до их гибели, перенес кристаллы в безопасное место. Тилор так же знал, что Адонаю служит непревзойденная ведунья Нюша, которая способна творить в иллюзорном мире то, на что не способен более никто. Тогда Тилор создал в иллюзорном мире копии похищенных им кристаллов. Именно их-то и уничтожили Тор и Алгана. Люди купились на уловки Ксая-Менди. Они поверили, что кристаллы уничтожены и успокоились. Но на самом деле все кристаллы Тилор перенес в Священный Речной храм в дельте реки Кайлас. Это был самый восточный храм империи.

То, что храмы были разбросаны по всей империи и не могли помогать друг другу, было проблемой. Раздумывая над этим, Тилор как раз и нашел решение. Когда он покинул своих братьев, то отправился не в изгнание, а в Речной храм. В нем по приказу Ксая-Менди уже были собраны самые искусные и талантливые Менди со всей империи. Вместе со своим хранителем они приступили к созданию нового Священного храма. Об этой работе не знал более никто. Ни преподобный Аурон-Менди, ни Рамос, вообще никто. Тилору каждый день докладывали о решениях Рамоса и с каждой новой вестью Тилор все больше и больше огорчался. Поначалу ему не верилось, что его старший брат способен на такое. Но когда он услышал о низложении касты Менди, то все сомнения исчезли. Уже тогда он решил, что свергнет своего его и вернет все на круги своя. Весть о праздновании в Гадесе пришла в Речной храм, когда творение Тилора было уже завершено. Он решил, что время настало, и направился в Гадес.

Творением Тилор-Ксая-Менди был Заоблачный Священный храм. В нем находились все магические кристаллы Менди, которые были в распоряжении Тилора. При помощи их магии и своих знаний, полученных во время посвящения он смог поднять Речной Храм в воздух. Он плыл по небу окруженный со всех сторон облаками. Отличить его от прочих было невозможно. Более того, любой, кто попытался бы проникнуть в храм, просто пролетел бы сквозь него, так ничего и не заметив.

Заоблачный храм прибыл в Гадес, когда казнь устроенная Гессом и остальными драконами была в разгаре. Увидев, что творится на улицах его любимого города, Тилор впал в безумие. Верные монахи Менди поняли желание своего хранителя без приказа и обрушили на драконов всю мощь храма. Из облаков, до этого мирно пролетавших над городом, в драконов устремились смертоносные лучи. Раскаты грома оглушали только их, не причиняя вреда гномам. Гесс не понимал что происходит. Его собратья гибли один за другим, не в силах противостоять магии Тилора. Когда верховный атаман понял что происходит, гномы уже перехватили инициативу в битве. Гесс никогда не был героем, не стал геройствовать и сейчас. Драконы итак уже сполна отомстили, и он проревел отход. Зеленые огнедышащие монстры устремились прочь от города и вскоре он опустел. Гесс увел свою орду на юг. Там к ним присоединились драконы с западных границ. Вместе с ними Гесс направился на восток в Окорос к своим самкам и новой матери драконов.

Тилор спас гномов, но спасти столицу был уже не в состоянии. Магические кристаллы Заоблачного храма были практически пусты, и потушить пожары они были уже не в состоянии. Выжившие гномы были растеряны и сломлены. Что делать дальше они не знали. Не знал этого и Тилор. Он спустился из храма и влетел во дворец своего покойного отца. Во дворце было пусто и устрашающе тихо. Тилор остановился и на мгновение закрыл глаза. Своих братьев он почувствовал сразу же. Затем он понял, что отец погиб.

Некрос и Гектор сражались с драконами до последнего, но силы были не равны. Принцы, отбиваясь от огнедышащих бунтарей, отступали, углубляясь в чертоги дворца. Они смогли даже убить несколько драконов, но те все же смогли прижать их к стене. Жизнь принцев висела на волоске. Некрос уже был без сознания. Он пропустил пару ударов. Его грудь была разорвана, и он лежал на полу в луже собственной крови. Гектор тоже истекал кровью и еле держал в руках молоты. Из последних сил он отмахивался ими, не подпуская драконов к своему брату. Именно тогда их и нашли гвардейцы. Они напали на драконов сзади и убили. Подхватив своих принцев, телохранители отнесли их в тайное убежище и, спрятав в нем, убежали на помощь остальным. Гвардейцы так и не вернулись. Гектор сидел на полу в полумраке и держал на коленях тело умирающего Некроса. Крики и шум во дворце постепенно стихали. Гектор понимал, что ничего хорошего это ему не сулит. Он предполагал, что победить драконов, гномы не сумеют, а значит, убив всех, они потом найдут и его. Умирать, стоя на коленях, он не желал. Третий сын Ахтамара усыпил Некроса, дав тому возможность пожить еще немного и, подобрав молоты, вышел из темницы. Во дворце было уже совсем тихо. Эхо от своих же собственных шагов наполняло сердце страхом. Гектор направился в покои отца, но поднявшись на два этажа, встретил Тилора.

— Светлейший Тилор-Ксай-Менди, глазам своим не верю. — После всего пережитого Гектор даже не пытался скрывать слезы. — Братец, неужели это ты?

— Да, Гектор, это я. — Тилор принял объятия Гектора и сам не отказал себе в удовольствии прижаться к нему. — Что черт возьми здесь происходит?

— Драконы. Они напали на нас. Кто-то снял с них проклятье царя Рамоса. Кстати, наш брат Рамос был убит Гессом на моих глазах. Тот проткнул его хвостом с одного удара.

— Но как такое возможно? — Перейдя на шепот, и все еще не веря словам Гектора, произнес Тилор.

— Тебе не кажется, брат, что мы слишком часто начали говорить эту фразу. Невозможно. Так не бывает. — Гектор вытер слезы и прислонился к стене. — Теперь все возможно.

— Если это так, то без Адоная и его божественной силы здесь не обошлось.

— Божественной силы? О чем это ты?

— Да все о том же. — Тилор присел на корточки рядом с Гектором. — Когда меня посвятили в верховные хранители, то наполнили огромными знаниями. Такими знаниями, какими не владеет никто из ныне живущих. Мне стала известна вся история гномов, ну или почти вся. Так вот, то пророчество, которое мы знаем с самого детства, не совсем верное. Его или специально, или невольно, но изменили. Дословно в нем сказано, что родится человек с белоснежными волосами и голубыми глазами. Его душа будет наполнена магией, и наполнят ее сами боги.

Гектор слушал Тилора с открытым ртом.

— Я так думаю, истинное послание было скрыто, чтобы мы не считали его богом, или их посланником. Но на самом деле, так оно и есть.

— То есть Адонай не человек, а бог?

— Нет. Он человек. Но человек, наделенный божественной силой. Поэтому нам его не победить. — Тилор с грустью выдохнул. — А где Некрос и Гимли?

— Некрос лежит там. — Гектор показал рукой на коридор, из которого вышел. — Он сильно ранен. Я усыпил его, иначе он был бы уже мертв. А Гимли сослан Рамосом в Черную скалу.

— Черную скалу? — Повторил за Гектором Ксай-Менди, не веря услышанному. — Рамос совсем обезумел, ссылать своего брата в эту тюрьму.

Гектор не ответил, а лишь пожал плечами. Он чувствовал часть вины за это на себе и не нашел что ответить Тилору.

— Рамос за то немногое время, что правил империей натворил делов не мало. Низложить касту Менди? Это ж надо до такого додуматься.

— Менди он низложил с моей подачи, брат. — Гектор вынул из кармана печать императора и протянул ее Тилору. — Это я выступил против них, за то что они не открыли нам тайные знания после начала войны. На, вот, возьми ее. Когда Рамос погиб, она упала к моим ногам. Она твоя по праву.

— С чего ты взял это, Гектор? — Тилор отстранил руку Гектора, держащую печать. — Ты третий сын и на сегодня самый старший из оставшихся в живых. Я же всего лишь шестой.

— Но ты же Ксай-Менди.

— Вот именно. Я не Ксай. Более не Ксай. У меня нет прав на престол. Я верховный хранитель Священных храмов, а император отныне ты.

Гектор согласно кивнул и повесил печать себе на грудь. Братья встали и направились к Некросу. Тот был еще жив. Тилор быстро залечил его раны и пробудил.

— Ну? Что будем делать дальше, император? — Тилор пристально посмотрел на Гектора, на него же смотрел и Некрос. — Приказывай.

Гектор посмотрел на своих братьев и понял, что теперь все зависит только от него. Он присел и, махнув рукой, зажег астральную карту Реального Мира. Щелкнув пальцами, он привел ее в настоящий вид.

— Итак, что у нас здесь получается. В Таежных Лесах Гимли смог создать мощную систему обороны. В Ближних Пустошах после бегства драконов нам ловить нечего. Нам не удержать их. Так же нам не удержать и Среднеземные пустоши. — Гектор говорил медленно, водя рукой по карте, то приближая ее, то удаляя. — Наше спасение лежит за северным берегом реки Кайлас. Мы должны немедленно покинуть пустоши и направиться туда.

— Другого пути я тоже не вижу. В тайге драконы не так опасны как здесь. Да и северный берег Кайлас высок и крут. — Внимательно осмотрев карту, Некрос был вынужден согласиться с Гектором. — В пустошах живет еще очень много гномов. Нам нужно торопиться, иначе мы не сможем спасти их.

— Тогда не будем терять время.

Гектор встал и быстрым шагом направился к выходу из дворца. Некрос и Тилор последовали за ним.

— Кстати, Тилор, а как ты здесь оказался? И как ты смог победить драконов? — Бросил на ходу Гектор, даже не обернувшись.

— Вот именно. — Сразу же подхватил его позыв Некрос. — Объясни нам, почему ты бросил нас в самое сложное время.

— Для начала я прошу у вас прощения за это. Но поймите. Это было необходимо. Так я смог спасти магические кристаллы. Так я смог спасти вас сегодня. Если бы я был здесь с самого начала, то нами уже лакомились бы драконы. — Тилор хоть и попросил прощения, но сделал это холодно, предлагая братьям принять это как должное. — Все это время я был в Речном храме. Я работал над тем, что поможет нам не победить, но выжить.

— И что же это такое? — Не унимался Некрос.

— Сейчас увидишь, братишка.

Выйдя наружу, Тилор щелкнул пальцами и его Заоблачный храм проявился. Огромная глыба земли, из которой торчал некогда Речной храм, висела в воздухе подобно пушинке. Его сила и величие поражало воображение. Это не был какой-то там кораблик, который поднимала в воздух магия Боры. Это был целый город, парящий в облаках.

— С ума сойти. — Только и смог выдавить из себя Гектор. Некрос так вообще потерял дар речи. — И с этим только выжить?

— К сожалению, да, великий миссир. Тем более сейчас, когда нас предали драконы и одним врагом стало больше. Этот храм поможет нам не погибнуть. — Тилор завел руки за спину, наслаждаясь своим творением. — Его сила огромна, но не всесильна. Он не может быть везде одновременно. Поэтому он не ключ к победе, а всего лишь помощь для сохранения нас как расы. Адонай, а теперь еще и Нелана, обладают силой способной разрушить его. Я думал создать второй такой из кристаллов Имперского храма. Но он разрушен и все кристаллы уничтожены. Он наш единственный парящий город-храм.

— Ты непревзойденный маг, брат. — Наконец-то обрел дар речи Некрос. — А нам можно на него попасть?

— Да, конечно. Теперь нет смысла в обособленности Священных храмов. Кроме предрассудков в том запрете ничего не было. Но побывать на нем вы сможете чуть позже. Сейчас у меня появился план, как спасти гномов в пустошах.

Братья спустились со ступеней дворца на площадь. Вся она была завалена телами имперских гвардейцев. Некогда белый мрамор стал багряным, а местами почерневшим от копоти. На площади пахло сгоревшей плотью и смертью. По ней уже бродили выжившие, пытаясь среди обезображенных тел найти своих родственников.

— И такое сейчас по всему городу. Готов поставить на это печать императора. — Грустно выдохнул Гектор, оглядывая трупы своих собратьев.

— Оставь печать себе, брат. — Тилор подошел к Гектору и положил ему руку на плечо. — Начинайте с Некросом эвакуировать всех на север, за реку Кайлас, как и договаривались. А я постараюсь выиграть нам время.

— Что ты задумал, светлейший Ксай-Менди?

— Я с храмом отправлюсь в Окорос. Если получится взять самок драконов в заложники, то Гесс будет вынужден согласиться на наши условия.

— Удачи тебе, брат. — Гектор обнял Тилора и похлопал его по спине. — Столицу я переношу в Дайнос. Там и встретимся.

Тилор согласно кивнул и воспарил к храму. Как только он приземлился на летающий остров, его вновь заволокло облаками. Уже через минуту облака растворились, а храм исчез.

— Отправь гонцов в Ближние Пустоши. Прикажи всем немедленно выдвигаться на север. — Приказал Гектор Некросу, когда так и не смог найти в небе Заоблачный храм. — Пусть идут налегке. С собой брать только необходимое, остальное сжечь. Пусть они сожгут все дотла. Я ничего не хочу оставлять тем, кто придёт в пустоши после нас.

Некрос поклонился и удалился во дворец. Он решил связаться с миссирами городов через зеркала. Так было быстрее и безопасней. Гектор же продолжил бродить по Гадесу. Его родной город. Город, в котором родился его дед и отец. Город, который был построен его прадедом. Этот город был обречен. Драконы за время битвы сильно повредили его, но завтра Гектор сожжет его полностью. Он не оставит в городе камня на камне. Его пожарище будет видно даже на побережье Великого Океана. Он просто не может оставить его на откуп драконам, или индиго. Сама мысль о том, что по этим улицам будут ступать их сапоги, или лапы претила молодому императору. В Гадесе могут жить и править только гномы и точка.

Встречая на своем пути Ксаев и АкХанов, Гектор раздавал им назначения и приказы. Он уже решил, что полностью изменит устройство своей империи. Для начала он отменит систему каст. Далее упразднит кланы. Теперь эти пережитки прошлого только мешают гномам объединиться. Гектор хорошо помнил видения, которые открыли ему скрижали. Тогда в древности его народ был единым. Не было разделения по цвету шерсти. Знания не скрывали, ими делились, становясь еще сильнее. Единственное в чем еще сомневался Гектор, так это освобождать Гимли, или нет. У него было такое право, но панические настроения его младшего брата, были ему противны. Даже сейчас, когда драконы предали гномов, и они остались одни против всех Гектор верил, что еще не все потеряно. Он убедит Тилора раскрыть все тайны касты Менди. С их помощью гномы возродятся из пепла и вернут себе то, что их по праву.

Заоблачный храм Тилора растаял в воздухе над Гадесом и в ту же секунду проявился в небе над Окоросом, мгновенно опустив на него печать Стены. Тилор вышел к обрыву острова и всмотрелся в город. Гесса в нем еще не было, но он уже стремительно приближался. Все драконы, находящиеся в городе чувствовали дикую боль. Она буквально разрывала их на части. Под действием печати лопались даже яйца, из которых начинали вытекать мертвые зародыши еще не рожденных драконов. Гномов в городе не было. Их всех убили одновременно с побоищем в столице. Драконы не обладали магией и уж тем более телепатией. Но их острый слух был способен услышать рык собратьев на огромных расстояниях. Они были способны общаться, находясь за тысячи километров, друг от друга. Об этой их способности гномы не знали, и драконы старательно скрывали ее. Поэтому, когда Гесс убил Рамоса, все драконы в пустошах узнали об этом сразу же. Это был призыв к началу восстания. В ту секунду, когда сердце Рамоса перестало биться, драконы напали на гномов во всех городах и весях. Благодаря этому дару Гесс узнал и о появлении Заоблачного храма над Окоросом. Верховный атаман и еще сотня самых сильных драконов оставили остальную орду и устремились к Окоросу на помощь умирающим самкам.

Тилор не хотел убивать самок. Он знал, что драконы не простят этого. Тилор хотел договориться о перемирие, на время пока беженцы не покинут пустоши. Поэтому печать Стены лишь вызывала боль, но не убивала. Ксай-Менди продолжал стоять на обрыве в ожидании, когда прибудет Гесс. Ожидание затянулось, так как путь от Гадеса до Окороса даже по небу был не близким. Гесс летел на полной скорости. Он слышал каждый стон самок каждый треск лопнувшего яйца. Его сердце твердело от гнева и ярости. Мышцы начинали уставать. Каждый взмах крыльев давался с большим трудом. Многие атаманы не выдержав скорости, отстали, но Гесса это не волновало. Он был готов сразиться с гномами в одиночку. И вот на горизонте появился летающий остров. Гесс был настолько поглощен стонами самок, что даже не удосужился удивиться магии Тилора. Тот кстати почувствовал дракона и вызвал его телепатически. Тилор после посвящения стал первым и пока единственным гномом, кому открылась эта магия. Услышав в голове призыв Тилора, Гесс повернул и уже через несколько минут приземлился рядом с ним.

— Для начала я хочу, что бы ты, Гесс, знал, что жизнь самок полностью зависит от меня. — Преодолевая страх перед четырехметровым монстром, произнес Тилор. — Если я умру, или мне не понравятся твои ответы, все драконы в Окоросе погибнут.

Услышав слова Тилора, Гесс сделал несколько шагов назад. Он очень устал и тяжело дышал. Но даже в таком состоянии он мог убить Тилора за мгновение ока.

— Хорошо, гном. Я слушаю тебя.

— Ты убил моего брата и отца. И еще много гномов в столице. Но я прощаю тебя, и не буду мстить за это. На войне постоянно кто-то погибает. — Не сводя глаз с Гесса, начал переговоры Тилор. — Прикажи драконам остановиться. Прикажи им не трогать гномов.

— С чего ты решил, что я это сделаю?

— С того что в этом городе находятся все ваши самки, дракон. Если они погибнут, твоя раса погибнет вместе с ними.

— Можешь убить их. Можешь убить и меня. Мы больше не ваши рабы и умрем свободными. — Зашипел Гесс и расправил свои крылья. — Пустоши принадлежат драконам, и мы их никому не отдадим.

— Забирайте их себе. Нам они не нужны. Но позволь гномам покинуть их. Как только последний гном пересечет Кайлас, я и мой храм покинем Окорос.

— Если так, то я согласен, гном. — Гесс немного расслабился. Свернул крылья и даже присел. — Я согласен на перемирие. Но не затягивайте с бегством. Мы драконы нетерпеливые.

Гесс вытянул шею и громко заревел.

— Готово. А теперь ослабь печать. Прекрати их мучать.

Тилор щелкнул пальцами, и Гесс услышал, как умолкли стоны самок.

— У вас ровно неделя, гном. Как только выйдет срок, мы нападем, и этот летающий островок нас не остановит.

Не дождавшись ответа, Гесс резко взмахнул крыльями и покинул остров. Тилор остался доволен переговорами. Неделя это даже больше того, на что он рассчитывал. За это время все гномы успеют покинуть пустоши и переберутся в относительно безопасные таежные леса. Его план увенчался успехом, и он весьма довольный собой скрылся в храме.

Гесс сдержал свое слово. Драконы перестали нападать на гномов. Они просто делали вид, что не видят их. Одни двигались на север, стремясь как можно быстрее переправиться через Кайлас. Другие же направлялись в Окорос. В сам город драконы попасть не могли, но постоянно кружили возле Заоблачного храма. Тилор видел, сколько их, он так же видел их решимость и настрой. Он понял, что Гесс не шутил, когда говорил, что островок их не остановит. Эти твари если захотят, смогут пробить его оборону и тогда всем кто находится на нем, не поздоровится. Через зеркальце он каждый день получал отчеты от Некроса и знал, что эвакуация идет по плану, а значит, вскоре он покинет небо над Окоросом и присоединится к своему народу.

Не дожидаясь пока гномы покинут пустоши, Гесс отправился с посольством в долину Уссури. Люди встретили его радушным приемом и торжественным военным парадом. В присутствии тысяч горожан на главной площади Адонаиса верховный атаман драконов и великий князь людей подписали договор о вечном мире. Толпа на площади встретила весть об этом ликованием и радостью. Вечером над городом сияли гроздья салюта, и звучала радостная музыка. Столица свободного царства людей праздновала этот мир всю ночь напролет. А уже на следующий день Гесс, оставив в городе своего посла, покинул долину Уссури. Вернувшись в пустоши, он не нашел над Окоросом летающий остров и понял, что гномы сдержали свое обещание. Отныне все пустоши от Зеленых Равнин до Топких болот принадлежат драконам. Эти земли стали их новым домом. Сожженный Гадес Гесс превратил в свою столицу. Он приказал восстановить его и перестроить для удобства своего народа. Драконы не только освободились от рабства гномов, но и обрели свое место в Реальном Мире. За все это они обязаны благодарить Адоная. Теперь у них и у людей осталось только два врага. Ненавистные и тем и другим. Гномы и индиго. Вскоре Гесс начнет с ними войну не на жизнь, а на смерть, но пока он наслаждается миром и свободой.