Император

Глава 49. Штурм Белграда

Тем временем, шла уже четвёртая неделя кампании в Далмации. К этому моменту под контролем регентского совета при Патриче, засевшего в глухой обороне в Белграде, остался, по сути, один только Белград. Вся страна, за исключением Словении, в которую вторгся герцог Австрии, он же император Священной Римской Империи германской нации, оказалась под пятой Фридриха.

Впрочем, не стоит обманываться – регентский совет вообще не владел ситуацией. Его дипломатические усилия, направленные на втягивание в войну Императора, окончились лишь тем, что он просто оккупировал Словению, что сильно ударило по авторитету регентского совета в среде тех, кто всё ещё пытался спасти свою отчизну.

Оставленные императором, они, члены регентского совета, тем не менее, лелеяли ещё какую-то надежду на помощь с его стороны, однако вскоре и те незначительные дипломатические каналы с ним, что они с таким трудом навели в условиях разрухи и анархии, были полностью прерваны силами, что подошли к городу с юга.

Лишённые надежды, утратившие всякий авторитет, они заперлись во дворце вместе с теми солдатами, что остались верны им даже после всего этого, а их было, стоит отметить, крайне мало.

По сути, они полностью утратили всякий контроль над ходом обороны города и, будучи запертыми в смертельной ловушке, что с каждым часом оплетала их тела всё сильнее, им оставалось только надеяться на милосердие Фридриха и его солдат…

… Тем временем в ставке Фридриха, в кратчайшие сроки переместившейся из недавно захваченного Сплита в предместья Белграда …

– Чего же мы ждём, Ваше Величество? – спрашивал у своего друга Сергий, надеявшийся, наконец, получить ответ на вопрос, который он задавал себе каждый день после того, как он получил подкрепления с юга.

– Передислокации артиллерии на наиболее удобные позиции. Если всё пройдёт удачно, то уже следующим утром она обрушит на врага всю мощь своей канонады, – спокойно отвечал ему Фридрих, потягивая из своей железной кружки смесь из цикория, обжаренных и обмолотых зёрен ячменя и ржи. В этот момент он почувствовал себя нищебродом. Он, один из богатейших людей во всей Европе, и не может позволить себе нормального кофе и настоящего фарфора, а ведь казалось бы – в его прошлой жизни он спокойно мог позволить себе кружечку хорошего блю маунтин из турки…

– Извините, конечно, Ваше Величество, но к чему нам артиллерия? За те три недели, что я простоял здесь, я успел наделать достаточно брешей. Только прикажите – солдаты тут же возьмут штурмом стены, чтобы водрузить ваш герб… – впрочем, Сергий всё ещё упорствовал. Ему казалась вполне адекватной идея штурмовать укрепления через реку.

– Проблема первая – их недостаточно. Проблема вторая – ты наделал дырок в стенах, которые обращены к воде, а их штурм означает повышенные потери в сравнении со штурмом тех укреплений, которые не прикрыты широкой рекой. Проблема третья – ты не подавил огонь крепостных орудий. Несмотря на их незначительное количество, они могут быть крайне опасны, если враг сумеет сконцентрировать их в одной точке, особенно при штурме через реку, предлагаемым тобой. Проблема четвёртая – войска дезорганизованы, излишне скучены и, очевидно, их необходимо правильно расставить, причём по всей длине кольца блокады, с учётом особенностей местности и боевых качеств каждой тактической единицы. Проблема пятая – мы ещё не подготовили достаточное количество плавсредств для организации понтонных мостов, что критически важно для успеха всей операции. В частности, часть кораблей речной флотилии получила серьёзные повреждения из-за сильного ветра, и их командам требуется ещё пара дней на введение их обратно в строй. Мы не можем не принять это во внимание, так как они сыграют ключевую роль в наведении вышеупомянутых мостов. Проблем достаточно, и они требуют решения. Штурм должен быть блестящим, если мы хотим, чтобы весь мир трепетал перед силой нашего оружия. Надеюсь, это ясно, мой друг? – разумеется, подобное упорство Фридриху совершенно не понравилось. Разгорячившись, он тут же начал перечислять все причины своего негодования и желания отложить финальный аккорд. В частности, желание сделать победу эйсенского оружия, зарекомендовавшего себя как лучшее из известных миру, «блестящей», достойной той славы, с которым было связано начало властвования Фридриха.

– Полагаю, вы правы, Ваше Величество. Пожалуй, мне стоит заняться смотром войск. Разрешите откланяться? – на что Сергий отреагировал… скажем так, он принял желание Фридриха сделать всё наилучшим образом. Тем не менее, он не принял причин, что он перечислил, так как они были в его понимании мелочны, несерьёзные и служили лишь отвлечением от главного мотива – стремления Фридриха сделать всё славным и красивым. Впрочем, не стоит думать, что он как-то обиделся – видя блестящие успехи Фридриха, пускай и сопряжённые с определёнными «трудностями», он был готов терпеть подобное поведение своего повелителя. Тем более что позицию, озвученную им, можно было принять к сведению, так как она была рационально обоснована.

– Вольно, – сухо ответил Фридрих, уставившийся в очередную стопку бумаг.

– Спасибо, – посмотрев на своего друга перед выходом, напоследок, так сказать, и убедившись в очередной раз во вредности того режима, которого придерживался Фридрих, он ушёл…

… Предместья Белграда, спустя неделю …

Собственно говоря, к этому времени Белград и его защитники находились в критическом положении – съестные запасы, приготовленные на случай войны с Эйсеном, были исчерпаны уже к концу месяца из-за неправильного их распределения.

Без запасов город мог бы продержаться от силы ещё одну неделю, после чего бы уже начались эпидемии, голод и дезертирство, что неизбежно бы повлекло за собой его падение.

Тем не менее, защитники не унывали, надеясь защитить недавно приобретённые вольности. Хотя на самом деле у них, разумеется, никаких шансов не было, да и быть не могло. У них на исходе также были ядра и порох, так как они изначально приготовили недостаточное их количество, явно не предполагая длительную осаду столицы.

В то же время, позиции Фридриха значительно улучшились с момента последнего диспута между ним и его верным военачальником Сергием.

Во-первых, флотилия была полностью отремонтирована и даже более – пополнена новыми кораблями. Теперь в распоряжении понтонного корпуса Фридриха было более чем достаточное количество плавсредств для организации нужного числа понтонных мостов.

Во-вторых, его силы пополнились теми отрядами, что до этого отстали на пути к предместьям Белграда, куда, по сути, были стянуты практически все военные силы Эйсена, не считая гарнизонов (численностью в 8000 человек) и тех отрядов, что остались прикрывать границу с Австрией (1000 пехоты и 1000 кавалерии). То есть, город окружили силы численностью приблизительно в 20 тысяч человек при 169 пушках (темпы их пополнения и выбытия оказались приблизительно равны).

В-третьих, пушки были расположены на новых, более удобных позициях, таких как остров Войны. Остров, расположившийся в месте соединения Дуная и Савы, был просто идеальным местом для артиллерии, так как позволял обстреливать главную городскую цитадель – Белградскую крепость, очень мощное фортификационное сооружение, ведущее свою историю аж со времён римского владычества. Именно здесь, прямо напротив крупнейшей крепости города, расположились самые мощные из пушек Фридриха, переправленные на остров при помощи понтонных мостов. Остальные же силы артиллерии расположились напротив стен города.

Таким образом, всё было идеально подготовлено к началу операции…

– *Грохот пушек* – а вот, собственно, и она. Наиболее мощные пушки из тех, что были у Фридриха, начали бить в три конкретные точки, избранные как самые уязвимые для ядер по результатам предварительной пристрелки.

Первая пушка, 24-фунтовая, естественно, ударила первой, и её команда тут же приступила к перезарядке по уже отлаженной схеме.

За ней тут же выстрелила другая, после неё – ещё одна. В итоге, как не трудно догадаться, произошла целая цепь последовательных выстрелов, последнее звено которой выстрелило аккурат в тот момент, когда закончилась перезарядка самого первого орудия.

И так ядра, накатывавшие волна за волной, начали выбивать всю дурь из средневековой крепости, ни на секунду не прекращая своего чудовищного натиска на её стены.

В то же время, по внутреннему дворику и иным частям крепости били гранатами, начинёнными картечью, с завидной регулярностью 6-ти дюймовые гаубицы.

Канонада, длившаяся целый час, закончилась тем, что было выпущено порядка 11 672 ядра и гранаты, то есть, вообще весь боезапас 24-фунтовых и 12-фунтовых орудий, а также 6-ти дюймовых гаубиц.

Крепость, впрочем, устояла. Хотя, как устояла – было убито и ранено порядка 2/3 её защитников (составлявшие 1/6 от всех защитников города), а стены, направленные в сторону острова, были превращены в груду камней.

Не трудно догадаться, что использовать её и дальше было просто бессмысленно. Поняв это, остальные защитники взяли с собой тех, кого можно было спасти, после чего покинули цитадель, бросив тех, кто был безнадёжен. В цитадель с целью её захвата были направлено два гвардейских полка, успешно переправившиеся на другой берег при помощи заранее подготовленных плавсредств.

В то же самое время, артиллерия, сосредоточенная в двух узких участках напротив стены, также начала свою канонаду. На этот раз, впрочем, речь шла о более мелких орудиях, пускай их и было теперь уже целых 110 штук. За два часа они выпустили 51 120 ядер, чем возместили тот недостаток в огневой мощи, что имелся у них в связи с меньшим калибром.

В образовавшиеся бреши, разумеется, тут же направились солдаты. Первыми в бой, разумеется, пошли гренадеры, неизменный авангард Фридриха. Их наступление поддержали карабинеры, элита лёгкой пехоты. Умело пользуясь местностью и возведёнными в ходе осады укреплениями, в частности, параллелями. Усевшись в своих окопах, они меткими одиночными выстрелами из своих штуцеров заставляли врага не высовывать свою голову, как прежде у Дерпта. Тем паче, что вражеская крепостная артиллерия, рассредоточенная и заранее подавленная, никак не могла им помешать (хотя, сомневаюсь, что она сильно навредила бы пехоте в окопах).

Гренадеры, не понеся сколько-нибудь значимых потерь, успешно добрались до устроенных брешь-батареями брешей (для чего им пришлось выйти из окопов), после чего в коротком штыковом бое опрокинули деморализованного врага и заставили его отступать. К несчастью, он сумел перегруппироваться.

Реорганизованный, он занял ключевую позицию, контролирующие две основные дороги в городе, ожидая подкреплений из резервов. Они, однако, не знали, что резерва уже не существует – не ожидая атаки со стороны цитадели, его солдаты занялись помощью раненым, как вдруг их неожиданно атаковала недавно переправившаяся гвардия.

Разумеется, она без проблем опрокинула даже многократно превосходившего в числе врага, так как он был обременён ранеными и был банально не готов к отражению всё нарастающего натиска гвардейцев. Закончив с ними, гвардейцы отправились во дворец, где, по словам одного из схваченных солдат, прятался регентский совет вместе с маленьким Патриче.

В то же время, в другом конце города гренадеры также настигли солдат врага, так и не получивших подкреплений, после чего без труда опрокинули их. Как результат, к концу первого часа штурма под контролем врага остался только юго-запад города, абсолютно неинтересный Фридриху с военной точки зрения из-за отсутствия каких-либо важных инфраструктурных объектов в данной местности.

Впрочем, к концу дня врага и оттуда выбили, закончив всякое сопротивление в городе…