Игры немертвых

Глава 4

— Айви? — крикнула я, шаря руками в верхнем ящике комода, где у меня хранились носки. — Ты не видела мою белую блузку со шнуровкой по краю? — Выбранные на вечер черные штаны и короткий пиджак нужно было разбавить чем-то светлым, чтобы не быть в образе сурового охранника. Подобрать одежду для работы, одновременно стильную и сдержанную, было труднее, чем может показаться на первый взгляд.

Громко жужжа крыльями, в комнату влетел Дженкс.

— В последний раз, когда я ее надевал, я положил на место, — сказал он, приземляясь на комод и посыпая все вокруг пыльцой.

Кисло на него глянув, я примерила крупные сережки-кольца и мы вместе оценили результат в зеркале. Они существенно помогали разбавить образ охранника. Дженкс оценивающе поднял вверх два больших пальца — еще один плюс в правильный выбор аксессуаров. Серьги-кольца не только мило смотрелись на мне, но и учитывая, что мои влажные волосы были аккуратную собраны в хитром плетении, Дженкс сможет вести наблюдение, сидя на них.

Из кухни послышался голос Айви:

— Может она в твоей ванной?

Натянув ботинки на плоской подошве, я пошла проверить. После прихода я успела быстро принять душ, чтобы смыть запах безвременья, и время в запасе у меня еще было, но Трент вечно появляется раньше положенного.

— И ты утверждаешь, что он тебе не нравится, — произнес Дженкс, летя за мной по коридору. — Это же просто Трент, ради пальчиков Тинки. Какая разница как ты выглядишь? На тебя вообще не должны обращать внимания.

— Я никогда не говорила, что он мне не нравится, — сказала я и вспомнила предупреждение Ала.

С самого начала носить одежду только темных тонов меня совсем не раздражало, но спустя три месяца эта расцветка уже в печенках сидела. Если бы я собиралась сегодня на свидание, то надела бы мою красную шелковую блузку и возможно джинсы, которые были настолько обтягивающими, что в них лучше не есть. Но сегодня будет достаточно золотых сережек-колец и белой блузки, которую я наконец нашла в ящике в ванной и повесила на дверь.

— Вон! — твердо заявила я Дженксу. — И ты тоже Бис, — добавила я. Пикси взмыл в воздух, оставляя после себя полосу черной пыльцы, напоминающей чернила, и обернулся к душевой кабине.

— Бис, черт тебя дери! Ты жуткая летучая мышь! — ругнулся Дженкс и горгулья подросток весело хохотнул. Звук напоминал стук камней в железном баке. — Какого черта ты творишь?

— Тренируюсь, — ответил Бис, и цвет его кожи сменился привычным сероватым оттенком. Он свисал с потолка, уцепившись за него когтями, а его гибкий хвост с белой меховой кисточкой на конце для баланса обвился вокруг сифона. Размером горгулья был с кошку, но весил на удивление мало, поэтому я не переживала за сохранностью сифона. Видимо столь малый вес позволял ему подниматься в воздух, используя свои кожаные крылья. Я ощутила присутствие Биза, стоило мне войти в комнату, и я легко заметила его в душевой, видя, как он меняет оттенки кожи, чтобы слиться с узором плитки. Этот озорной паренек радовался, когда удавалось напугать Дженкса, зная, что пикси это очень злит.

— Я не шучу, — сказала я, перекинув блузку через руку и указав им на дверь. — Оба выметайтесь!

Продолжая хихикать, Бис вылетел из ванной, и намеренно пролетел перед Дженксом, так что поток воздуха от его крыльев перевернул того в воздухе. Я не смогла сдержать улыбку, услышав, как Дженкс жалуется Айви, и надела блузку вместо привычной белой футболки.

— Так намного лучше, — прошептала я, оценив результат, и подхватив пиджак, направилась в холл, ведущий в кухню, расположившуюся в дальнем конце церкви. Когда я вошла, Айви оторвалась от своего новенького ноутбука и оценивающе оглядела меня, явно довольная результатом. Прежний системный блок и монитор исчезли, их место занял огромный, суперсовременный монитор, к которому она могла подключить ноутбук, и он теперь занимал большую часть ее здоровенного стола, стоящего у внешней стены. Высокие технологии удивительно хорошо сочетались с пучками трав и котелками, висящими над центральной стойкой кухни. Единственное в кухне окно, выходящее на мой сад, сейчас казалось черным прямоугольным провалом. На подоконнике под перевернутым стаканом лежала голубая куколка Ала и колечко на мизинец Трента. Больше там ничего не было, ведь сезон одуванчиков уже прошел. Радио было включено и передавало новости, но слава богу, больше не было сообщений об осечках в чарах. Может все закончилось. Я облегченно вздохнула, и Айви, перестав грызть карандаш, посмотрела на меня.

— Хорошо выглядишь.

Довольная ее отзывом, я бросила пиджак поверх сумки, лежащей на стойке, и направилась к шкафчику с чарами.

— Спасибо. Правда не знаю, стоило ли вообще мучиться с выбором одежды, ведь, скорее всего, я опять проведу вечер, сидя под дверью зала заседаний. — Открыв дверки шкафчика, я провела пальцами по моим неактивированым чарам, ища амулеты от боли. Бис и Айви склонились над какой-то картой. Бис широко расставил свои когтистые лапы, чтобы удержать равновесие на гладкой поверхности стола. Он был очень сообразительным пареньком, и я подумывала подарить ему свой ноутбук, чтобы он перестал лезть к оборудованию Айви, но тогда мне придется пользоваться ее компьютером, и ничего хорошего из этого не выйдет.

— Что нового? — спросила я, и вампирша, снова сунув карандаш между зубов, повернула ко мне карту.

Бис выглядел обеспокоенным и, уперев одну руку в бок, другую в стол, я склонилась над картой Низин и Цинциннати, окрашенной разными цветами для кодировки, которые обрисовывали стандартные вампирские территории. К Ринну Кормелю обращались, если нужно было принять окончательно решение в спорном вампирском вопросе, в остальных же случаях, мастера на своих территориях сами разбирались с проблемами. И в каждой секции за последние двадцать четыре часа произошло минимум по одному нападению на вампиров, которые местные власти попросту игнорировали в творящемся сейчас хаосе.

— Думаешь это как-то связано с осечками чар? — спросила я.

— Возможно, — ответила Айви, снова перевернув карту. Я бросила чары в сумку и пошла за иголкой для пальца, хранящуюся в ящике с вилками и ножами. — Пока ты была в душе, звонил Дэвид. Он хотел переговорить с тобой о странных происшествиях, которые он заметил в своем районе.

Я напряглась, но подхватила стикер, который она толкнула мне по столу, сразу узнав ее ровный почерк и записанный на нем номер мобильного.

— Спасибо, я позвоню ему, — пробормотала я, сунув бумажку в карман. Я не говорила с Дэвидом или с его верами после того неловкого ужина, Когда мы собрались, чтобы отметить пополнение в стае. Но все кроме Дэвида относились ко мне скорее как к местной достопримечательности, нежели к части вер-общества. Я ощущала, что они будут рады, когда я наконец уйду и все смогут расслабиться. Но я их не винила. Я редко появлялась у веров, и мой статус альфа волчицы вначале предполагался лишь как номинальный, пока Дэвид не начал собирать вокруг себя стаю. Я ничего не говорила, потому что знала, что Дэвид достоин стаи, и он был хорош в роли альфы.

— Тебя ждать к ужину? — спросила Айви, будто не замечая, что я замерла возле выдвижного ящика, обуреваемая чувством вины.

— Эм-м, не думаю, — выдавила я, и вздрогнула, когда в комнату влетели дети Дженкса, громко и пискливо разговаривая. Они закружили вокруг Биса, умоляя его намазать черепицы крыши воском, чтобы они могли покататься. Он вспыхнул черным и быстро сбежал с кухни. — У тебя выдался свободный вечер?

Айви положила руку на свои бумаги, чтобы они не взлетели в потоке ветра от крыльев пикси.

— Да. Нина сегодня у родителей.

Айви явно переживала. Я положила иголку вместе с чарами, чтобы активировать их позже. Айви отлично себя контролировала, но я не понимала, зачем класть свежее ароматное печенье перед человеком на диете.

— У нее все в порядке? — спросила я, наклонившись, чтобы достать пейнтбольный пистолет, спрятанный в сложенных под стойкой чашках.

Выпрямившись, я заметила задумчивую улыбку на лице Айви.

— Да, — ответила она, и я немного расслабилась. Значит, ее беспокойство не связано с Ниной. — Она хорошо справляется. Но у нее пока плохо получается контролировать себя в кризисной ситуации, но надеюсь со временем она поймет, что можно направлять эту энергию… в другое русло. — Ее бледные щеки порозовели, а пальцы быстро застучали по столу.

Зная Айви, я могла догадаться, куда она направляла свою энергию. Бросив пейнтбольный пистолет в сумку, я проверила ее содержимое. Там были чары от боли, иголка для прокола пальца, бумажник, телефон, ключи, детектор смертельных чар… в общем, все как обычно.

— Кстати, спасибо, что пытаешься вернуть мне мою машину. Эдден все еще занимается ей? — спросила я, пытаясь угадать, что беспокоит ее.

Раздражающий монотонный стук карандаша прекратился.

— Никто там не узнал меня, Рэйчел, — пожаловалась вампирша, и я удивленно приподняла брови. Она так переживает за мою машину? — Я работала в ОВ почти десять лет, начав с должности курьера и закончив ведущим специалистом, и никто не узнал меня!

А-а, так дело не в моей машине, а в ее репутации. Улыбнувшись, я бросила сумку на стол, радуясь, что никто не узнал ее. Может теперь она наконец сможет пожить для себя.

— Боже, Айви, ты ведь была лучшей, кто у них работал. И если они проигнорировали тебя, то значит все еще злятся из-за того, что ты ушла. Разве ты сама не понимаешь?

— Может и так, но и я там никого не узнала. — Сжав губы, вампирша постучала по карте. — Ты помнишь, как много народу там было? Половина детей Пискари работало в ОВ, а сейчас никого.

— Может они все разъехались по вызовам, — предположила я.

— Прям все дружно? — Карандаш снова стал отбивать ритм, только теперь еще быстрей. — Куда все подевались? — спросила она, уставившись на карту. — Я знаю, что нескольких уволили после смерти Пискари, но Ринну Кормелю все равно нужен свой человек в ОВ. И скорее всего не один, он ведь сам не местный. Ты же не думаешь, что он бросил их, потому что теперь у него есть время создать своих детей?

— Нет. Он бы так не поступил, — ответила я, стараясь говорить убедительно, хотя сама не верила в свои слова. Сам факт, что Ринн Кормель принял детей Пискари, когда стал мастером вампиром Цинци, уже был необычен, ведь даже бездетные мастера обычно так не поступают. Он предотвратил множество страданий, ведь без мастера вампиры перестают сопротивляться жажде крови, игнорируют все вокруг и очень быстро скатываются в самый низ городской иерархии.

— Я уверена, они просто разъехались по вызовам, — повторила я, услышав как зазвонил большой звонок, который весел на главном входе. Сердце пропустило удар, и я дернулась в сторону выхода, но остановилась, услышав окрик Дженкса, что он сам откроет. Блестящая пыльца пикси медленно оседала в холле, и мне стало интересно, как давно он подслушивает. Дженкс тоже беспокоиться за Айви.

— Наверняка это Трент, — сказала я, и у меня перехватило дыхание, когда я услышала вдалеке его тихий голос.

Айви замерла, и ее зрачки расширились, пока она оглядывала меня исподлобья.

— Что? — спросила я. Мне нравился голос Трента, особенно при тихой спокойной беседе.

Выдохнув, Айви опустила взгляд.

— Ничего. Я просто давно не ощущала подобного.

— Чего не ощущала? — осведомилась я резко, когда вампирша хитро прищурилась. — О черт побери, нет, — возмутилась я, забрасывая сумку на плечо. — Я не влюбляюсь в него. Мне просто нравится моя работа. И все.

— Ага, ага, — согласилась она, и я поняла, что забыла надеть пиджак, поэтому снова отложила сумку. — Значит, именно поэтому ты воспользовалась своими лучшими духами?

Я резко сунула руки в рукава пиджака.

— Айви, ну хоть ты не начинай, а? — пробормотала я, слыша, что голос Трента становится все громче. — Ты знаешь, как трудно смыть запах безвременья? А вдруг мне сегодня предстоит обедать с мэром?

Трент вошел в кухню с Дженксом, стоящем на его плече, и слова застряли у меня в горле. Эльф был в джинсах и футболке. Мой взгляд пробежался сверху донизу. Еще и в кедах?

— А может мне стоило одеться попроще, — сказала я, чувствуя, что оделась слишком официально.

Улыбка Трентона Каламака была такой же раскрепощенной, как и его одежда. Он кивнул Айви, и та оторвала взгляд от ноутбука, крутя карандаш в руках, но, не стуча им по столу.

— Айви. Рэйчел, — поздоровался он, повернувшись к каждой из нас по очереди, и затем взглянул на часы. — Хорошо выглядишь. Ты готова?

— Конечно, — ответила я, проклиная себя за ту легкую дрожь, пробежавшую по телу. Я видела, как вздрогнула Айви и ее зрачки стали еще темнее. Черт подери, я не специально. — Только дай мне минут пять переодеться в джинсы.

Трент почти не скрывал своего нетерпения, и я улыбнулась, восприняв это как комплимент от обычно зажатого и молчаливого эльфа.

— Ты хорошо выглядишь. Пошли. Я должен вернуться к двум.

— Но… — начала я, но не закончила, потому что он, кивнув Айви, отвернулся и исчез так же быстро как появился.

— Лучше тебе поторопиться, — посоветовал Дженкс, вися в воздухе прямо в том месте, где несколько секунд назад стоял на плече Трента.

— Ты не пойдешь? — спросила я и он затряс головой.

— Не-а. Трент поделился своими планами. Я тебе не понадоблюсь.

Непонимающе нахмурив брови, я повернулась к Айви.

— Ну тогда увидимся позже, я надеюсь.

Но вампирша уже склонилась над документами, пряча от меня глаза.

— Лучше не пользуйся сегодня чарами. Других осечек пока не было, но мне кажется, все еще не закончилось.

Мне тоже так казалось, и, подхватив сумку, я пошла за Трентом. Мужчина поджидал меня в конце коридора, и неспешно пошел рядом, выглядя слегка застенчиво.

— Это я спровоцировал Айви? — шепотом спросил он, и мои глаза округлились. Так вот почему он так быстро сбежал. Но затем я покраснела. Трент решил, что его реакция подействовала на Айви. Дерьмо на тосте, раз он подумал, что сам ее спровоцировал, значит…

Прекрати, Рэйчел.

— М-мм, с Айви все в порядке, — ответила я, не решаясь ответить «нет», что могло навести его на мысль, кто на самом деле спровоцировал Айви. — Ничего, если мы поедем в твоей машине? Моя все еще на штраф стоянке. — Трент удивленно посмотрел на меня, и я быстро добавила. — Долгая история. Я все расскажу в машине. — Он почти рассмеялся, и я, не сдержавшись, хлопнула его по плечу. — Так куда мы кстати сегодня направляемся?

— Я же говорил. В боулинг.

— Ну как хочешь, можешь не отвечать. — Эльф продолжал улыбаться.

Я отстала, пока мы проходили часовню, заметив слабый свет от телевизора, но оказалось, что кто-то из младших детей Дженкса смотрит документальный фильм о дикой природе. Боулинг. Он что серьезно? Какие же контракты он подписывает в боулинге?

Трент шагал плавно и изящно, и, проходя мимо, он пробежался пальцами по краю стола для бильярда. Лишь стол остался у меня в память о Кистене, и я, не отрываясь, смотрела на пальцы Трента, пока они не соскользнули с края стола.

— Так что сказал Ал? — спросил он.

«Не приближаться к тебе», — подумала я, и, заметив, как я нахмурилась, Трент добавил:

— Мячик заколдовали, да?

— Ох! — Я выдавила из себя улыбку. — Нет, — ответила я, когда мы вошли в фойе, и мой пульс участился, потому что запах вина с корицей казался сильнее в окружающей нас темноте. — Мячик был обычный, — пробормотала я. — Ал сказал, что чары перенасытили энергией, это была не осечка. Я полагаю, то же самое случилось сегодня по всему городу. Как твой сотрудник?

— Он будет в порядке, только полежит в больнице пару дней. Защитные чары лаборатории спасли его зрение, но случись подобное в другом месте… могло разнести всю комнату. — Он молча обошел меня, чтобы открыть входную дверь. — Перенасыщены энергией? Звучит логичней, чем повальные осечки. Сегодня после обеда в лабораториях было еще несколько инцидентов. Все в основном по мелочи, но я уже переправил Квену всю доступную информацию. Он говорит, что осечки шли территориально по узкой полосе, которая кажется стартовала… с замка Лавленд?

Его голос замер, и в слабом свете наружной вывески на лице я заметила неуверенность. Я кивнула, отчасти радуясь, что он сам это обнаружил и мне не придется обо всем рассказывать. Не многие люди знали, что лей линии позади старого замка всего год отроду, и что она случайно создана мной.

— Я и об этом спросила Ала. Мы пошли проверить ее, и она была в полном порядке.

— Да? — В его улыбке я заметила облегчение. Наведя брелок на машину, стоящую на обочине, Трент завел ее. Машина была спортивной и двудверной, и ему нравились всевозможные приспособления ничуть не меньше, чем быстрая езда. — Значит, ты уже обошла меня в этом расследовании. Хорошо. Тогда можно забыть об этой теме на вечер. И еще надо добавить в планы поесть где-нибудь. — Он замер, ступив на ступеньки. — Если конечно у тебя ничего не запланировано.

Я посмотрела на него, услышав странное веселье в его голосе.

— Я не против перекусить.

Он так и не сказал, куда мы направляемся, и я молча закрыла дверь позади него. Наша дверь запиралась только изнутри, но кто станет красть у вампира Тамвуд и единственного в Цинциннати демона, ходящего под солнцем? Шурша ботинками по ступеням, я спустилась вслед за Трентом к машине, и испуганно отскочила, когда он неожиданно резко распахнул передо мной дверцу авто.

«Мы едем в боулинг», — подумала я насмешливо, садясь в машину. — «Ага, как же». Трент закрыл дверцу, и глухой рев немецкой механики разнесся по тихой улице. Я наблюдала в боковое зеркало, пока он быстро и нетерпеливо обходил машину. Мужчина забрался внутрь, и я вздрогнула, потому что в маленькой спортивной машине мы оказались значительно ближе друг к другу, чем я привыкла. Я обернулась положить свою сумочку в небольшое пространство за сиденьями и когда повернулась обратно, заметила, что Трент замер и напрягся. Он не привык, когда люди посягают на его личное пространство, и я видимо слишком близко придвинулась, убирая сумочку.

Влажные после душа волосы заполнили машину запахом моего шампуня, и я приоткрыла окно.

— Серьезно, куда мы направляемся? — поинтересовалась я, и улыбка Трента поблекла, когда из моей сумочки раздался звонок мобильного. — Ты не возражаешь, если я отвечу? — спросила я, поворачиваясь назад, и заметила, как он отпустил сцепление. Машина дернулась вперед и я чуть не выронила телефон. Когда я обернулась, его уши порозовели от смущения, и я не смогла сдержать улыбку. — Это Эдден, — сказала я, глянув на дисплей. — Может он узнал что-то про мою машину.

Трент махнул рукой, и я раскрыла телефон.

— Эдден! — поздоровалась я весело. — Что слышно про мою машину?

— Я работаю над этим, — ответил он, и когда я продолжила молчать, добавил, — сможешь подъехать к нам завтра, скажем к десяти?

— Что с моей машиной? — спросила я прямо, и мужчина усмехнулся.

— Я работаю над этим. Я хочу, чтобы ты выступила на нашей планерке. Расскажи всем, что случилось на мосту и выскажи свое мнение как Внутриземельца.

Ух ты. Что-то новенькое.

— Ты ведь имел в виду десять вечера, да? — спросила я, играясь с ручкой вентилятора, пока Трент вез нас по объездной дороге, идущей вдоль шоссе. Он не гнал, как обычно, а ехал спокойно и медленно. Может потому, что он старается подслушать?

— Нет, утра.

¬— Десять утра? — воскликнула я, и Трент приглушенно хохотнул. Ага, ну точно подслушивает. — Эдден, к десяти я только глаза с трудом продираю. Мне придется встать в девять, чтобы не опоздать.

— Так не ложись спать вообще, — ответил он. — Устрой пижамную вечеринку. Я обещаю, что верну тебе машину.

Я вздохнула. Мне было приятно, что меня позвали на деловое собрание и хотят выслушать мое мнение, такое редко случается и это надо поощрять, к тому же мне помогут вернуть машину… Но десять утра?

— Рэйчел, мне правда нужна твоя помощь, — попросил Эдден. — Даже если осечки прекратились, мне трудно решать вопросы, связанные с последствиями, которые они вызвали. Случай на мосту был лишь один из десятка, что попал в новости в то утро, — признался мужчина. — Думаю, случаев было раз в пять больше, чем нам известно. Два мои офицера пострадали, ОВ бросило все силы в пригород, где из-за инцидента в тюрьме сбежали все выжившие заключенные, и почти все вампиры города воспринимают эту ситуацию как признак, что закон больше не властен над ними.

Мы остановились на светофоре, и я глянула на Трента. Его лицо было серьезным, и я тоже нахмурилась.

— Что случилось в тюрьме?

Эдден так громко вздохнул, что даже в телефон было слышно.

— Очевидно, крыло с особо опасными преступниками оказалось на пути у той волны, и все замки открылись. Большинство заключенных либо погибло, либо сбежало…

— Чары убили их? — выдохнула я ужаснувшись.

— Нет. Погибли те, кто пытался использовать магию для побега, видимо из-за осечек. Большинство сбежавших уже пойманы, но я боюсь даже представить последствия, если бы все происходило ночью. Благодаря солнцу немертвые сидели и не дергались. — Шум вокруг стал громче, когда Трент свернул с тихой улочки на оживленную дорогу. — ОВ уже ничего не контролирует, — добавил Эдден и нехорошие предчувствия охватили меня. — Рэйчел, да я даже не представляю, почему мог взлететь на воздух магазин с чарами или почему квартира ведьмы могла наполниться отравленным газом, который скосил всех жителей дома. На почтовом отделении в Низинах сортирующие чары вынесли заднюю стену здания и убили трех человек. Двое рабочих сейчас в больнице, потому что клеевой пистолет неожиданно разрядился, а фургон, полный детей, задержали за какой-то случай с сахарной ватой и сенным прессом. Даже если больше не будет никаких происшествий, Рэйчел я зашиваюсь. Может сейчас какой-то Внутриземельный праздник, о котором я не знаю?

— Нет. — Мне вспомнился круг Тритон и ее калибровочное проклятье. Она не считала, что все закончилось. — Ладно, я приеду к десяти, но мне будет нужен кофе.

Эдден, не скрываясь, громко и с облегчением выдохнул.

— Спасибо, Рэйчел. Я правда очень ценю твою помощь.

— Не забудь про мою машину! — добавила я, но он уже повесил трубку. Захлопнув телефон, я продолжала смотреть на него. — Спасибо, — сказала я, взглянув на Трента, и заметив, как свет фонарей пробегает по его лицу. — Ты ведь все слышал, так ведь?

Он кивнул.

— Почти все. Мир сходит с ума.

— И не говори. Сомневаюсь, что завтра мне удастся узнать что-то новое, но если что, я дам тебе знать.

Трент снова улыбнулся, но небольшое беспокойство отразилось на лице.

— Буду благодарен. Мы приехали.

Я убрала телефон и подняла глаза. И удивленно моргнула. Мы стояли на парковке возле боулинга, святящаяся вывеска с шарами и кеглями которого весло мигала. Я озадаченно и молча таращилась на здание, пока Трент парковал свою спортивную машину позади старенькой Тойоты. Мне вспоминалось желание Дженкса остаться сегодня дома, и напряжение после звонка Эддена испарилось, когда Трент заглушил двигатель.

— Трент, это что — свидание?

Он не двигался, даже не пытаясь вытащить ключи из замка зажигания.

— Ты так и не рассказала, почему твою машину отогнали на штраф стоянку.

— Это свидание? — снова спросила я, более резко на этот раз.

Мужчина сидел молча, сложа руки на руль, и смотрел на входную дверь и мигающие неоновые кегли.

— Я надеюсь, что да.

Мои щеки зарумянились. Невдалеке из грузовичка вылезла парочка и вошла внутрь, держась за руки. Свидание? Я не могла себе даже представить, что держусь с Трентом за руки в общественном месте. С Кистеном, да. С Маршалом, легко. Но не с Трентом.

— Это не очень хорошая идея.

— Раньше я бы согласился с тобой, но теперь у меня есть веские основания считать иначе.

Веские основания для свидания? Его голос звучал спокойно, но у меня по коже бегали мурашки, и, заметив, что тяну руку к сумке, я остановилась.

— Ничего не изменилось за последние три месяца.

— Нет, не изменилось.

Я сделала глубокий вдох и задумалась. Три месяца назад он поцеловал меня, и я ответила на поцелуй. Ничего не изменилось.

Послышалось шуршание ткани, когда Трент повернулся, и я ощутила его пристальный взгляд. Посмотрев на него, я увидела в его взгляде вопрос.

— Ничего? — спросила я, нервно сцепив руки на коленях.

Для меня казалось, что все изменилось. Мы объездили вместе весь Цинциннати — я делала для него все, начиная от покупки кофе в оранжерее, и кончая угрожающим разговором с тремя разгневанными бизнесменами, которые не хотели принимать отказ. Мы разработали свой собственный язык общения, и Трент научился замечать мельчайшие изменения моего настроение, будто читал мысли. Я видела, как он искренне смеялся, не скрываясь за обычными масками, и научилась ценить, что он оплачивает билеты на мероприятия, на которые я бы в жизни не смогла себя позволить сходить. Я была готова защищать этого мужчину до потери сознания, и не потому что я него работаю, а потому что он того стоит.

Но у него была жизнь помимо меня, та, которая завтра прилетит на Боинге-747 и которая не включает меня.

— Я не смогу вести себя как Кери — постоянно демонстрировать всему миру одно лицо, зная, что на сердце совсем другие чувства, — призналась я и все внутри сжалось.

— Я и не прошу тебя об этом.

Я оторвала взгляд от сцепленных рук, и у меня перехватило дыхание, когда я увидела серьезное лицо Трента.

— Тогда о чем ты просишь?

Его губы скривились и Трент отвернулся.

— Я сам не знаю. Но завтра с девочками приедет Элласбет…

Я не смогла сдержать резкого замечания:

— Ну конечно, Элласбет. — Он вздрогнул. В молчании прошла пара секунду, и я перевела взгляд на вывеску. Сегодня вечер для влюбленных пар. Просто чудесно. — Трент, я не намерена становиться твоей любовницей.

— Я знаю. — Его голос становился тише, и в нем слышалось разочарование.

— Тогда почему мы все еще здесь? — спросила я, чувствуя, как во мне разгорается гнев. — Почему мы продолжаем сидеть здесь, если оба понимаем, что из этого ничего не выйдет?

— Я хотел сводить тебя в боулинг, — ответил он, будто это все объясняло, и я зло откинула голову на спинку сиденья, уставившись в потолок машины.

— Рэйчел, — произнес Трент неловко, и я опустила голову. — Сегодня мой последний свободный вечер, прежде чем вернутся девочки, и мой мир снова начнет вращаться вокруг них. У меня никогда не было времени просто на развлечения. Никогда. С завтрашнего для рядом со мной всегда будет Квен, который будет молча оценивать все мои действия, так же как и Элласбет, пока она не уедет. Девочки займут первое место в моем мире, как и должно быть, и я не против. Но последние три месяца, проведенные с тобой, я был свободен, а раньше я и не знал, что это значит, и я должен знать каково…

Трент затих, и, посмотрев на него, мое сердце забилось быстрее, потому что на его лице отражались мука и страдание.

— Я должен знать, — повторил он негромко. — Я хочу узнать, каково это сходить на свидание с тобой, что бы потом я мог, оглянувшись назад, сказать — это было свидание, а это уже деловые отношения. Одно лишь свидание. Одно настоящее свидание, с поцелуем на прощание и всем остальным. Одно свидание, чтобы я мог честно признаться себе, что остальные в моей жизни… были не свидания.

У меня перехватило дыхание, и я опустила взгляд на свои руки, которые опять непроизвольной сжались на коленях. Медленно и вдумчиво, я раскрыла ладони и положила их на колени. Я понимала, о чем он говорит, и может, его идея не столь плоха, всегда хорошо иметь образец, с которым потом можно сравнивать. Но мне идея казалась пугающей.

— Значит боулинг? — спросила я, и напряжение ушло с его лица.

— Почему бы и нет, — ответил Трент, опустив руки с руля. — Им по закону запрещено ущемлять тебя и они не посмеют нас выгнать. — Он помолчал, а потом добавил: — Если хочешь, я могу отвезти тебя домой прямо сейчас.

Но я не хотела домой, и, чувствуя, как дрожат колени, я распахнула дверцу и, подхватив сумочку, выбралась из машины.

— Никаких поцелуев на прощанье, — сказала я ему. — Не все свидания заканчиваются поцелуями.

Робко улыбнувшись, Трент выбрался из машины и обошел ее спереди.

— Пусть будет так, если ты этого хочешь, — произнес он, и я нервно сунула руки в карманы, чтобы у него не было соблазна взять меня за руку. Он распахнул передо мной тяжелую деревянную дверь, и я натянуто улыбнулась.

Хотя его явно расстроила моя оговорка касательно поцелуя, Трент выглядел счастливым, что я вообще согласилась на свидание, а не отказала ему сразу же. Он замер позади, а я вошла в дверь и вдохнула застаревший запах пива и очень вкусный аромат бургеров. Звук падающих кегель и последующие радостные крики заставили меня расслабиться, а романтичная музыка даже вызвала улыбку.

— Я уже сто лет не была в боулинге, — призналась я, и Трент догнал меня и пошел рядом.

— Но ты не против? — неуверенно спросил он, и я качнула головой. Я чуть не дернулась, когда он положил руку мне на поясницу, и запоздало зафиксировала свой поток энергии, чтобы он не начал выравниваться, подстраиваясь к Тренту. Я чувствовала себя слишком официально одетой, когда мы подошли к стойке, и, положив сумочку на пластиковую поверхность, решила снять пиджак, чтобы вместо охранника походить на женщину, которая пришла сюда сразу после работы. На основании стойки были написаны рекордные очки, и когда я глянула в другой конец, мой живот чуть не заурчал от вида жирных, соленых, но таких аппетитных барных закусок. Да, думаю мне здесь понравится. Боже, только бы Ал не узнал.

— Два раунда, пожалуйста, — сказал Трент кассиру, потянувшись за кошельком. — У вас есть сейчас свободные дорожки?

Парень за стойкой, меняющий диски в проигрывателе, обернулся на голос Трента. Он выглядел немолодым, хотя возможно дело было не в возрасте, а в трудной жизни.

— Третья свободна, — ответил он и удивленно уставился, заметив меня. Дерьмо, меня что теперь каждый знает? — Вам, э, нужны ботинки?

Трент кивнул.

— Женские восьмого размера, мужские десятого.

Кресло парня оказалось на колесиках, и отточенным движением он откатился назад к прилавку напротив стойки, подхватил две пары и подкатился обратно.

— Эм, вместе с обувью, с вас сорок три доллара. Если возьмете два бургера, пиво каждому в подарок.

У них ведь сегодня вечер для парочек и Трент обернулся ко мне.

— Хочешь бургеры?

— Ага. — О боже, что я делаю? Происходящее меня пугало. Я через многое прошла с Трентом, но мне не было так страшно, даже когда мы отправились в Безвременье украсть у демонов древний образец эльфиской ДНК. Нервничая, я снова повернулась к бару. Телевизор надрывался, демонстрируя жуткие кадры за сегодня, будто пытаясь пересилить звучащую романтическую музыку, но музыка по громкости определенно побеждала.

— Я плачу, — остановил меня Трент, когда я потянулась за кошельком, лежащем в сумочке. Он ухмыляясь отсчитал нужную сумму. — У нас свидание, — сказал он гордо мужчине, подавая купюры, и я покраснела.

Парень посмотрел на меня и на Трента будто на пару психов.

— Я заметил, — проговорил он. — Давайте я продезинфицирую обувь.

Поставив обе пары на потертую пентаграмму, нарисованную на полу за стойкой, он прошептал слова на латыни. Мой внутренний уровень энергии колыхнулся, когда вспышка света окружила ботинки. Я знала, что световые эффекты просто показуха, но зато все выглядело надежно. Я взяла протянутые мужчиной кожаные ботинки, ощутив, что они еще теплые, но немного жесткие из-за частого использования заклинания.

— Приятной игры, — пожелал он, протягивая карточку для записи очков и карандаш. — Есть можно только возле бара. — Усевшись в кресло, парень пошарил в пластиковом ведерке. — Вот ваши купоны на бесплатное пиво.

Трент улыбнулся, выглядя здесь совсем не к месту, хотя был одет в джинсы и простую рубашку, и взял свою пару ботинок.

— Спасибо. Третья дорожка, правильно?

Кивнув, мужчина нажал кнопку на панели управления, и она загорелась. Кеглевод включился, начав процедуру прочистки.

— Все это так странно, — сказала я, идя следом за Трентом.

— Почему? — он посмотрел на меня через плечо. — Я веду себя как все.

Отведя взгляд, я посмотрела на стеллаж с шарами, решая какой взять.

— Ты хоть раз сюда до этого приходил?

Трент сошел с протертого ковра на выложенный плиткой пол и подошел к нашей дорожке.

— Честно? Я здесь впервые. Дженкс предложил это место, когда я спросил его. Но надо признать, бургеры пахнут восхитительно.

Значит Дженкс посоветовал, да? Решив, что надо будет поболтать с этим пикси, когда я вернусь домой, я кинула ботинки на сидушку и пошла выбрать шар. Трент завязывал ботинки, когда я вернулась с зеленым двенадцати фунтовым шаром, на котором была нарисована Тинки. Шар явно когда-то был в собственности и возможно в нем остались следы чар, которые я бы смогла активировать, если подберу верную фразу. Трент недоверчиво оглядел шар, кода я положила его в накопитель, но во мне уже проснулось чувство соперничества, и я нетерпеливо оглядела нашу дорожку со стоящими в конце кеглями. Думаю, вечер пройдет нормально. У меня уже были платонические свидания.

— Ты серьезно? — спросил он, когда я села и, скинув ботинки, задвинула их под пластиковое сиденье.

— Говорят можно многое понять по тому, какие шары предпочитает мужчина.

Наши взгляды встретились, и по телу проскочила искра. Ну ладно, это свидание не обязано быть полностью платоническим. При условии, что мы оба понимаем, что это первое и последнее свидание.

— Так говорят? — удивился Трент, склонив голову, и посмотрел на меня из-под упавших на лицо прядей. Я кивнула, удивляясь, почему я вообще сказала это. Ботинки все еще были теплыми, и я, задержав дыхание, склонилась, что бы надеть их. Трент медленно поднялся. Его движения не сочетались с плаксивой играющей вокруг музыкой, но на них было так приятно смотреть. Я запуталась в шнурках и пришлось начинать сначала, потому что Трент как раз остановился возле стеллажа и наклонился взять большой черный шар, на котором раньше был логотип, теперь полностью стершийся.

— Этот вроде ничего.

О да, ничего. А вот мне особенно нравился вид упругой эльфийской задницы, когда он поднимался с шаром. Я медленно качнула головой, и Трент отложил его.

— А этот? — спросил он, указав на ярко синий шар, но я снова качнула головой, указывая на самый нижний ярус стеллажа. На лице Трента отразилось раздражение.

— Но он же розовый, — сказал он резко.

Я весело улыбнулась, забавляясь его реакцией.

— Выбор конечно за тобой. Но я уверена, в нем могла сохраниться парочка заклятий.

Раздраженно глянув на меня, эльф поднял розовое убожество, и выражение его лица изменилось, когда он, видимо, коснулся линии и ощутил циркуляцию энергии в шаре. Ничего не сказав, он подошел к нашей дорожке и положил его рядом с моим.

— Я еще горько пожалею о своем выборе, да?

Я склонилась ближе, чувствуя, как колотится сердце.

— Ну это как повезет. Ты первый.

Я поднялась и несколько развязно, почти коснувшись его колена, пересела в кресло в центре, чтобы вести счет. На меня нахлынул его мускусный запах, смешавшийся с запахом еды из бара и голосами счастливых людей. Сердце учащенно забилось, но сконцентрировавшись на панели подсчета очков, я ввела имена «Бонни» и «Клайд» на случай, если кто-то решит посмотреть на наше табло.

«Что я блин творю?» — спросила я себя, но Трент уже поднял свой розовый шар, и вполоборота усмехнувшись мне, встал напротив дорожки. Затем он отступил на шаг назад, видимо для более сильного броска.

Я выдохнула, наблюдая, как он примеривается к дорожке и подбирается для броска. А затем он грациозно двинулся вперед, и, размахнувшись, отпустил шар. Тот почти беззвучно коснулся лакированных досок настила и покатился вперед. Трент отступил назад, видя, что шар приближается к борозде с краю, но затем он выровнялся, и мы оба наклонили головы, когда он влетел в стоящий ряд кегель точно по центру.

— Точно в цель! — выкрикнула я, потому что так полагается когда кому-то удается выровнять шар, катящийся к борозде, и Трент улыбнулся. Сердце отбивало бешеный ритм, и я, отвернувшись, занесла девять очков в первую строчку. — Хороший бросок, — добавила я, пока он ожидал возвращения своего шара.

— Спасибо. — Он водил пальцами над сушилкой. — Но клянусь, если ты настроишь свой шар, как ты настраиваешь мои мячи для гольфа, я высыплю картошку-фри в твое пиво.

Я резко вскинула голову, и улыбка Трента стала шире, а потом он весело рассмеялся.

— Тебе меня не побить, — сказал он, и кончики его ушей покраснели.

— Ты еще пожалеешь о своих словах, я тебе обещаю, — ответила я, и эльф, усмехнувшись, подобрал свой ярко розовый мяч и поднялся, чтобы принести запасной. Черт побери, это было так глупо, но я не могла перестать пялиться на него. Пальцы у меня дрожали, когда я, записав его очки, поднялась для своего первого броска. Честно признаться мне нравилось заигрывать с Трентом, я почти ощущала облегчение, ведь я столько раз за последний месяц сдерживала рвущиеся на язык подколки.

В конце концов, это наше единственное свидание. Вечер свободы, с которым мы сможем сравнить три предыдущих месяца, чтобы с уверенностью заявить, что они были лишь работой.

Один вечер. Я могу осилить один вечер.