Игра хаоса. Книга одиннадцатая

Пролог

Пролог

За густой пылевой взвесью не было видно даже звезд. Ветер, тяжело гудя, с такой силой гнал перед собой песчаную массу, что срывал с места, увлекая и перекатывая, даже каменные валуны. И лишь скалы горделиво смотрели на глупую суету у их подножия.

Уже скоро. Песчинки и каменное крошево раз за разом бились о марево защитного полога, перекрывавшего вход в пещеру. Несколько долгих секунд я смотрел на свирепствующую бурю, зачем-то оттягивая неизбежное: правильный, хоть и непростой шаг. Вздохнув, я резко развернулся и шагнул вглубь пещеры. В старом убежище было многолюдно, больше трех десятков бойцов, столпившись, негромко переговаривались между собой, время от времени поглядывая на тех, кто сегодня был в центре внимания. Ради них был найден мастер картин и подход к нему, создан и использован перемещающий холст, ради них все здесь и собрались, чтобы увидеть, запомнить и передать следующим поколениям всё, что сегодня произойдет.

Я подошел ближе, и передо мной расступились, открывая проход к двум связанным бесчувственным телам, пребывающим в мире снов. Осторожно вытянул кляп у первого, из кармана на поясе извлек небольшой флакон. Активатор на миг вспыхнул, создавая Купол безмолвия. Прежде чем все завершится, я хочу немного поговорить.

Флакон с зельем пришлось поднести к самому носу, а затем даже подождать несколько секунд, прежде чем пленник вздрогнул, затрясся всем телом и рывком сел. Из глаз пропала сонная пелена, а затем взгляд приобрел осмысленность и смог сфокусироваться на мне. По лицу пробежала тень узнавания, а следом его исказил страх, превратив в безобразную гримасу.

— Повелитель Рэнион, Старший, — свинорыл почти обреченно выдохнул эти три слова.

— Тшшш, — моя ладонь закрыла ему рот, не дав вырваться потоку слов, который он наверняка собирался на меня выплеснуть. — У нас не так много времени, поэтому я буду говорить, а ты слушать. Ты же помнишь, как пытал меня в Круге двигающихся камней? Должен признать, ты действительно мастер своего дела, мне было больно, даже очень. Я тогда поклялся себе, что, если выживу, то найду тебя и заставлю пройти тот же путь стократ. А я привык держать свои обещания, даже если дал их самому себе.

Паника, перерастающая в ужас, возникшая в его глазах, послужила мне наградой.

— Можно приказать тебе сожрать свои же потроха, например. Ты же знаешь, что сделать это не сложно: заклятье Поддержания жизни, Контроль разума и Гашение боли — и ты с радостью сам будешь пожирать себя, пока не сдохнешь.

Я убрал руку, противно было чувствовать на ней чужую слюну, и Потрасюк, воспользовавшись шансом, затараторил:

— Владыка… он обещал защиту… он такого не простит!

На это я лишь улыбнулся, прежде чем ответить:

— Защиту от других, но не от себя. Кто, по-вашему, вас мне сдал?

И глядя, как потух взгляд и свинорыл безнадежно повесил голову, я понял, что тот все осознал. Здесь я закончил. Кляп снова впихивается в рот Потрасюку — не хочу, чтобы он прерывал следующий разговор, который для меня гораздо важнее.

Снова те же манипуляции: кляп, эликсир Пробуждения, тело девушки вздрагивает, сбрасывая марево зелья Ложной смерти. Душа постепенно возвращается в тело. Только так, по сути превратив Игроков в бездыханные куски мяса, мы смогли протащить их сюда сквозь Картину Пути. Теперь немного подождать. Время было: песчаная буря все никак не желала утихать. Если до рассвета не угомонится, придется что-то предпринять… Отведя взгляд ко входу, я пропустил момент пробуждения Иллары, поэтому ее голос, прозвучавший словно из прошлого, заставил меня невольно вздрогнуть.

— Рэн?

Речь девушки едва слышна, и все же я четко разобрал каждый звук.

— Это ты?

Повернувшись, посмотрел ей в глаза. Раньше не раз представлял себе этот разговор, мечтал о нем… а сейчас даже толком не знаю, что сказать. Столько всего произошло… И теперь слова обвинений, которые я тогда так хотел бросить ей в лицо, сейчас казались мне пустыми и глупыми.

— Я знаю что произошло, знаю, почему ты так поступила. Твои оправдания, мои обвинения — все это глупо и совсем не нужно, да и не изменит уже ничего. Главное — совершенный проступок. И наказание, что последует за ним.

Иллара что-то пыталась сказать, но под моим взглядом внезапно поникла и замолчала на несколько секунд, прежде чем все же обреченно заговорить.

— А я ведь знала, что так произойдет, еще тогда, когда ты смог победить на Турнире и стать членом Совета Старших. А этот придурок все не верил, — она мотнула головой в сторону Потрасюка. — «Хозяин нас защитит, он обещал…» Надутый дурак! Столько лет в Игре, а все еще кому-то верит. И что, дорого пришлось за нас заплатить? — она снова с вызовом посмотрела на меня.

— Нет, — пожав плечами, безразлично ответил я. — Вы шли скорее приятным бонусом к основной части сделки. Кстати, свинорыла ваш хозяин действительно высоко оценил, точнее, его профессиональные навыки, предложив хорошие отступные за его жизнь, но все же отдал, когда я настоял.

Иллара ненадолго замолчала, ссутулившись и уставившись в пол, она несколько раз дернулась всем телом, словно проверяя прочность веревок, но те держали крепко.

— И что теперь? — не выдержав, снова заговорила девушка. — Убьешь?

— Нет, — качнул головой я. — Это слишком просто и не стоило всей этой возни с усыплением и доставкой вас сюда. Я тут пытаюсь клан создать, точнее, возродить, может слышала, — и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Хочу создать прочную основу, заложить традиции, показать пример, что бывает с теми, кто предает свой Дом, своих товарищей, чтобы даже те, кто задумается о подобном, выбросили крамольные мысли из головы, предпочтя принять простую и честную смерть.

— Казнь, — догадалась Иллара, — за этим вы все здесь…

— Молодец, угадала, — подтвердил я. — Но приза за правильный ответ не будет. Да и ни к чему он тебе.

Мы снова ненадолго замолчали, каждый задумавшись о своем.

— А знаешь, ты ведь мне нравился. Даже думала познакомиться поближе, но Саймира положила на тебя глаз, и я решила вам не мешать. В баре познакомилась с Валерианом, а потом… да ты и сам все знаешь.

— Знаю, — кивнул я, — но это ничего не меняет. Сначала ты допустила оплошность, сдала маршрут одной из групп, и это еще можно было понять, но дальше ты предавала вполне осознанно, пытаясь спасти свою шкуру. Вот почему ты здесь. Ты должна была все сказать! — злость снова вскипела в сердце. Я слишком хорошо помнил душную полутемную комнату с портретами навсегда ушедших друзей, и спокойно разговаривать с той, что виновна в их гибели, с каждым мигом становилось все сложнее и сложнее.

— Послушай, ну ведь что-то еще можно исправить! — в отчаянной попытке Иллара торопливо заговорила, подбирая слова. — Я могу быть полезной твоему клану. Только дай мне шанс, я клянусь, что больше не подведу! Любое поручение, любой приказ: ты узнаешь, какой послушной я могу быть, — она даже попыталась добавить томности и страсти в последние слова. — Я буду кем угодно: постельной игрушкой и самым верным солдатом! Хочешь, я принесу магическую клятву добровольного рабства? Думаю, сильного мага теперь тебе не сложно найти. И я стану твоим безотказным инструментом — шпионом, диверсантом — кем угодно… Или… — видя, что меня абсолютно не трогают все эти предложения, пошла ва-банк: — хочешь, я стану твоей Слугой⁈ — и, осознав, что именно предложила: вечное рабство с хозяином, которым в итоге может оказаться кто угодно, быстро добавила: — Буду твоим офицером, пройду Игру с тобой до конца и только тогда получу свободу. Только не убивай!!!

Она почти перешла на крик, и я, брезгливо сморщившись, молча сунул ей кляп в рот, устав слушать ее бредни.

Встав, подошел ко входу в пещеру и выглянул наружу. Ветер даже не думал униматься, а рассвет был уже близок. Нам же надо выйти затемно: сюда все мы пришли Картиной Пути, выбираться же придется стандартным путем, через зону отбытия, а ни стесывающая мясо до костей буря, ни прожаривающее до хрустящей корочки солнце долгой жизни не способствуют. Активатор, разовая карта Управления погодой. Полководческая, дорогая, но в нынешней ситуации это допустимая трата. На круге в центре картинки — восемь делений, позволяющих подобрать подходящие условия: дождь, снег, облака, ветер… а вот и нужное мне отсутствие погодных эффектов. Применить. Активатор ярко сверкнул, выпуская вложенную в него силу, и ветер начал постепенно стихать, пока не замолк вовсе.

— Ведите, — я махнул рукой, и пара бойцов быстрым рывком подняла свинорыла на ноги и подтащила его ко мне.

Пара ударов кинжалом срубили с него веревки. Потрасюк непонимающе посмотрел на меня, а потом рванул прочь из пещеры. Ну да за этим его сюда и подвели — руки-то остались связаны, Активатор использовать не сможет. А вот я — да. Тело беглеца охватила зеленоватая аура, обострившая все ощущения. Мгновение спустя по нему ударил Каменный кулак, сбивший с ног и раздробивший кости. Закончила дело струя кислоты, что начала его постепенно растворять. Крики, переходящие в вой, оглушали даже в пещере, гуляя по ней жутким эхом.

— Так мы поступаем с врагами, — громко сказал я, обращаясь к столпившимся возле входа Игрокам, которые ошеломленно наблюдали за казнью.

Потрасюк еще корчился на песке: слабое заклятье убило его не сразу. Будь это обычный враг, он умер бы быстро. Даже пытки я бы ему простил, ведь смерть — справедливая плата за боль. Но эта тварь обожала свою работу, ему просто нравилось наблюдать за страданиями, мучать беспомощных жертв, даже получив от них информацию. А когда подопытные подолгу не попадались, он шел в квартал Черных Фонарей, покупая для своих игр рабов. Так что пусть прочувствует на себе хотя бы малую часть того, что делал с другими.

Тем временем вперед вытолкнули Иллару, беспомощно оглядывающуюся по сторонам в напрасной попытке спасения. Губы дрожат, слезы текут по лицу, остановившийся взгляд не отрывается от валяющегося снаружи тела — мне было бы ее даже жаль, если бы не всплывающие перед глазами портреты в Зале Памяти с навсегда застывшими на них друзьями и соратниками.

Скупые слова обвинения бывшего члена клана камнями канули в тишину. Свинорыл затих, стихия за пределами пещеры замерла, скованная волей Хаоса, а собравшиеся, отойдя от первой казни, суровели на глазах, с каждым вдохом проникаясь серьезностью момента. Сумма награды, назначенной кланом за голову предательницы еще до крайнего Малого турнира, стала последней точкой.

Я достаю из пояса небольшой свиток.

— Это заклятье каменного сна, Иллара, его сотворил по моей просьбе архимаг. Заклятье начертили на выделанной коже дракона чернилами, созданными с помощью крови великого духа. Потому что ничто иное не могло ни вместить, ни удержать вложенную в чары силу. Оно обратит твое тело в камень, а вылетевшую душу поймает и привяжет к нему на десять тысяч циклов, сохранив возможность чувствовать и ощущать. Пройдут века, сменятся эпохи, а ты так и будешь стоять, заточенной в камень, без возможности уйти к Реке душ, до тех пор, пока уста матери не произнесут твое имя, разрушив наложенные чары, или не минует срок наказания, отмеренный для тебя. Это мертвый мир, в нем нет даже капли жизни, заброшенный Осколок, который скоро покинет Игру. И ты останешься здесь навсегда, ты сохранишь чувства, разум, будешь все слышать и помнить, но не сможешь сделать ничего. Твоими спутниками будут лишь одиночество, темнота и безумие, которое, несомненно, скоро к тебе придет. И так год за годом, век за веком, пока не пройдут десять тысяч лет.

Девушка в ужасе упала на колени и в мольбе потянулась ко мне. В тот же миг свиток в моей руке рассыпался на сотни крохотных серых песчинок, обхвативших несчастную Иллару. На несколько долгих секунд, за ними не стало видно тела предательницы, а потом они пропали, став единым целым с целью заклинания. Перед нами стояло каменное изваяние, застывшее на коленях с поднятыми в мольбе руками и открытым в крике ртом.

— Так мы поступаем с предателями, — обернувшись, я посмотрел на стоящих вокруг меня Игроков. — Помните об этом. Вы всегда будете под ударом, вас попытаются обмануть, подставить, подкупить. В Игре Хаоса существуют тысячи способов обратить вас против своего же клана. И единственный способ этому противостоять — это доверие и честность. Даже оступившись, но признавшись в этом, вы в праве надеяться на искупление. На помощь клана в исправлении последствий совершенной ошибки. Или хотя бы на легкую смерть с шансом на достойное перерождение.

Я сделал короткую паузу. Казалось, под сводами пещеры раздавалось дыхание лишь одного человека — меня.

— Но если пойдете по дороге предательства, это, — я безжалостно указал на статую, — будет ждать вас в конце. Я сделаю все, чтобы добраться до предателей, я найду их, где бы они ни скрывались, куда бы ни уползли, и заставлю их пожалеть. Смерть покажется для них счастьем и избавлением. И я завещаю такой подход всем своим преемникам.

Никто не проронил ни слова. Я вглядывался в лица стоящих вокруг меня суров в надежде, что никогда не придется повторять подобное.

Мы выдвинулись в путь после недолгих сборов. Я стоял на выходе из пещеры, собираясь уйти последним, когда заметил Меджа, присевшего на колено возле безжизненного камня. Он что-то быстро царапал кинжалом на нем. Подойдя ближе, прочел имя — «Иллара».

— Зачем? — спросил у кота, закончившего свою работу.

— Ни одно наказание не должно длиться без конца, иначе оно само становится еще большим злом, чем изначальное преступление, — ответил он, твердо глядя мне в глаза. — А срок в десять тысяч лет все равно, что вечность.

— Мне нужен был пример, — ответил я, чуть опустив голову. — Иначе нас просто разорвут на куски. Дома, кланы, Ящеры, Летящие, Шепчущий, тихушники типа Водных и лишь Хаос знает, кто еще. Мы не имеем права проиграть, даже не приложив усилий для победы, Медж. Во имя тех, кому мы сможем помочь, во имя тех, кому мы уже помогли, мы обязаны выжить. То, что мы пытаемся сделать, важнее тебя, меня и тем более ее, — я кивнул на застывшее изваяние.

— Знаю, — ответил Медж, вставая, — и поэтому я здесь. Но все же, давай оставим судьбе крохотный шанс. Никто и никогда не произнесет имя, если не будет его знать. Если богам так будет угодно и здесь когда-то появятся разумные, пусть у них хотя бы будет ключ от ее темницы. Это нужно даже не предательнице — нам. Чтобы она ни сотворила, какие бы благие цели мы ни преследовали — надо постараться самим остаться людьми.

Слова друга заставили меня задуматься. Уроки Книги учителей непросто дались коту, но он пытается бороться. Душа требовала безоглядно согласиться, разум говорил об ответственности лидера, ведущего за собой других. В итоге я коротко кивнул, разрешив оставить надпись. Картина Пути исчерпала заложенную в нее силу, пройти через нее больше никто не сможет. Потускневший прямоугольник живого холста так и будет висеть всем в назидание в Зале Памяти, прямо рядом с теми, кого Иллара убила, показывая ее незавидную судьбу. Имени на статуе будет не разглядеть — слишком мелкая деталь. А у нас останется маленький шанс.

Дальше мы шли молча к точке переноса. Пара аспараи, оставшись за нашими спинами, подняли тяжелые молоты, чтобы обрушить вход в пещеру. Затем наступит время песка, который скроет под собой место свершившейся казни: воздаяния, памяти и забвения.

Друзья спасибо, что ждали новая книга начала свою жизнь, уже можно расчехлять лайкометы поддержав добрым словом и сердечком Ваша поддержка очень важна для книги на старте. Спасибо всем кто поможет и приятного чтения Ваш Автор.