И рушатся стены (сборник)

Глава I

Карнес не очень-то походит на человека, который может с легкостью заказать гибель планеты, подумал Лой Гарднер. Вроде бы, он не обладает необходимой для этого твердостью, несмотря на угловатость лица. Но никогда нельзя точно сказать что-либо о людях.

Карнес ведь и не должен выполнять эту работу сам, это дело Гарднера. Но решение принимает Карнес, и это самая ужасная часть его работы.

— Через шестьдесят семь лет плюс минус восемь месяцев, — сказал Карнес, постукивая пальцем по листочку с вычислениями, — Лурион начнет тотальную войну против Солнечной системы. Во время этой войны Земля будет полностью разрушена.

— Как мило, — лицо Гарднера ничуть не изменилось. — То есть, если машина не ошибается и говорит об этом правду.

— Правду? Истина — это концепция, которая существовала лишь в далеком прошлом. Эти события еще не произошли. Компьютер утверждает, что они произойдут, если мы это допустим. Но мы же этого не допустим?

— О, да, — тихо сказал Гарднер.

Он откинулся на твердую спинку, внимательно глядя на Карнеса. Вокруг щелкали, жужжали и тихонько бормотали компьютерные системы Земли. Со стены на него смотрело яркое сборище криотронных ламп. Гарднер перебросил ногу на ногу и стал ждать продолжения. Для того, чтобы угадать, к чему ведет Карнес, не тре— бовалось миллионной криотронной вычислительной системы, но Гарднер уже давно научился позволять начальнику безопасности Земли делать все по-своему.

Карнес с силой потер скулы, еще больше подчеркивая угловатость своего лица, потом сказал:

— На Лурионе живут три миллиарда человек.

— На Земле шесть миллиардов, — возразил Гарднер.

Карнес холодно улыбнулся.

— Ну, да. Среди трех миллиардов Луриона есть обитатели, которые станут родителями тех, кто поможет уничтожить Землю через шестьдесят семь лет. Если, конечно, мы это допустим.

По лицу Гарднера покатился пот.

— Как это предотвратить?

— Конечно, уничтожив Лурион.

Гарднер понял, что прошло уже больше минуты, а он по-прежнему сидит неподвижно, точно скала.

— Предположим, что компьютер ошибается? — сказал он.

Карнес пожал плечами.

— Планеты и прежде погибали несправедливо. Небольшие изменения в метаболизме солнечной печи, вспышка энергии — и совершенно невинный мир умирает.

— Ну да, по естественным причинам, но тут другое. Это ведь убийство, не так ли?

— В целях самообороны. Но вы заставляете меня все рационализировать, Лой, это очень плохо. Позвольте мне пояснить: мы никогда не узнаем, прав ли был компьютер. А потому, ради спасения наших собственных душ, мы должны принять, что он был прав. Лурион должен быть уничтожен, иначе уничтожена будет Земля. Я не считаю, что вы подходите для этой работы. Однако так считает компьютер.

Мгновенно придя в себя, Гарднер подался вперед.

— Сэр?

— Я не думаю, что вы с этим справитесь, — повторил Карнес, — но я скормил ленту с вашими данными машине. И машина сказала, что вы лучший из тех, что у нас есть. Так что я полагаюсь на ее решение.

— Ладно, — хрипло выдавил из себя Гарднер и задумался над тем, справится ли он с этой работой.

Потом он решил, что компьютер прав, а Карнес ошибается.

Боже, помоги мне, подумал он, а вслух сказал, сердито глядя на начальника службы безопасности:

— Как это будет сделано, и когда начинать?

— У вас в подчинении будет команда из пяти человек, — сказал Карнес. — Идемте со мной.

Лурион был четвертой (и единственной обитаемой) планетой системы Бетельгейзе. Маленькая планетка, находящаяся на несколько эксцентричной орбите в полумиллиарде километров от яркого светила. Гарднер вывел корабль из варп-режима в нескольких миллионах километров от атмосферы Луриона, переключился на ионные двигатели и полетел к планете.

Было важно, чтобы посадка прошла благополучно. Его корабль должен стать единственным, который улетит, когда работа будет выполнена. Остальным членам команды поручено оставить свои корабли, где бы они ни приземлились.

А теперь спокойно, подумал Гарднер, прокручивая в голове заранее созданный план, просматривая имена членов своей команды и перепроверяя сведения о каждом, которые дал ему Карнес. Он никогда не встречал ни одного из них. Гарднер не был уверен в этой части операции, но не существовало никаких сомнений в том, что безопасность будет соблюдена.

Маленькая индикаторная полоска на его запястье была спокойной. Все пять разноцветных панелек выглядели тусклыми, неживыми. Когда все пять панелек загорятся огоньками, Лурион будет обречен.

Одна из панелек — белая — должна зажечься в тот момент, когда Гарднер коснется поверхности Луриона. Это был его собственный свет, как командира команды.

Через мгновение после приземления вспыхнула красная панелька. Красная обозначала Джолланда Сми, единственного выжившего из первой попытки землян уничтожить Лурион.

Прошло всего несколько часов после того, как Гарднер согласился на это задание, и Карнес сказал, что уже была одна попытка проделать эту работу. Пять месяцев назад была отправлена команда из пяти человек. Только трое ее членов сумели дотянуть до Луриона. Один тут же попал в засаду каких-то то ли бандитов, то ли пиратов и был уничтожен вместе с кораблем, орбита второго была рассчитана неверно, и он вышел из варп-режима прямо в Бетельгейзе.

Трое остальных, которым удалось совершить посадку, тоже не справились со своим заданием. У командира группы Дэвиса внезапно появилось пристрастие к кисло-сладкому лурион халю — вину из овощного пюре. Второй заразился какой-то местной болезнью и умер (или был убит) в больнице. Оставшийся в живых Джолланд Сми устроился с комфортом и ждал подмоги. Он не мог выполнить эту работу в одиночку.

Гарднера заинтересовала судьба Дэвиса. Почему, подумал он, трезвый, серьезный сотрудник безопасности внезапно превратился в горького пьяницу почти в тот же момент, как только вступил на планету?

Требовалось пять точек, чтобы создать резонирующий контур, который уничтожил бы Лурион. Один человек, Сми, уже сидел там, его передатчик был готов присоединиться к остальным. Еще один — сам Гарднер — находился уже в пути.

Скоро появятся остальные трое. Гарднер думал о них, пока вел свой корабль через бурную атмосферу Луриона.

Дивир Виган был первым из трех. Гарднер видел его фотографию и досье. Это был человек с каким-то безжизненным лицом, явно стоического характера и немалого терпения. Его цвет на индикаторной полоске был зеленым.

Следующим шел Калли Леопольд. У Леопольда было круглое лицо, круглые глаза, короткая жесткая бородка и мерцающий взгляд. Он был обманчиво спокойным человеком, которого приберегали для самых безжалостных миссий. Его цвет был синим.

Квинтет завершал Деймон Арчер. На индикаторе его цвет был желтым, но Гарднер подумал, что этого человека лучше всего было бы характеризовать бледно-серым. У Арчера не было никаких выдающихся характеристик ни во внешности, ни в характере. Но Гарднер подумал, что Карнес, вероятно, знает, что делает. Он или его компьютер. Очевидно, компетенция Арчера компенсировала недостаток его таланта.

Итак, пять человек. Гарднер подумал о том, повторит ли нынешняя миссия судьбу своей предшественницы.

Может быть, да. А может, и нет.

Ну, у них все равно есть еще шестьдесят семь лет, чтобы выполнить это дело. Если, конечно, компьютер прав, подумал Гарднер.

Если.

Гарднер вывел корабль из головокружительного пике посадочной орбиты и заставил лететь в нужном направлении, позволив кибер-мозгу в нужный момент опустить корабль на поверхность планеты. В момент приземления индикатор на его запястье загорелся белым. А секунду спустя — как только Джолланд Сми сумел сигнализировать о контакте — загорелась красная панелька.

До сих пор все идет хорошо, подумал Гарднер.

Он приземлился на широкой, грязно-коричневой площадке на краю шумного космического поля. Поле казалось ярким в желтовато-красном солнечном свете, и на нем тут и там торчали корпуса кораблей, расположенные, казалось бы, случайным образом.

Чемодан был в грузовом отсеке, и Гарднер первым делом достал его. Внутри были его драгоценности, лупа и звуковой генератор. Драгоценности стоили по меньшей мере миллион, но Земля не скупилась на расходы. Главным был генератор.

Крепко сжимая ручку чемодана, Гарднер спустился по подиуму и пошел по полю к таможенному ангару.

Лурионин с орлиным лицом, смуглый, с блестящими глазами, набросился на него, как только он вошел.

— Сюда, пожалуйста. Пожалуйста, скажите ваше имя?

— Лой Гарднер, с планеты Земля.

Не было смысла прятаться под какими-либо псевдонимами.

— Цель вашего прибытия?

— Торговля драгоценными камнями.

При этих словах глаза лурионина просветлели.

— Ну-ну. Интересно. Пожалуйста, ваши документы?

Гарднер протянул ему паспорт и разрешение от своего ювелира. Инопланетянин тщательно изучил все это и сказал:

— Разумеется, я должен досмотреть ваш багаж. Пожалуйста, пройдемте со мной.

Лурионин привел его во внутреннее помещение с закрытыми окнами.

— Пожалуйста, откройте чемодан.

Гарднер открыл чемодан. Инопланетянин потихоньку проверял его личные вещи, не проявляя большого любопытства, затем указал на мешочек с драгоценностями.

— Эти?

— Да, это мой товар.

Гарднер развязал мешочек и показал три необработанных голубовато-белых бриллианта, трехцветный турмалин и большую бледную сапфировую звезду, а также сверкающий опал. Это была странная смесь драгоценных и полудрагоценных камней. Сунув руку поглубже в мешочек, Гарднер достал еще три граната, большой изумруд и рубин. Таможенник сверил каждый камень со списком, предъявленным Гарднером, кивнул и указал на генератор, который лежал упакованным в уголке чемодана.

— Что это?

Гарднер напрягся и попытался скрыть укол тревоги.

— Это звуковой генератор, — сказал он. — Я использую его для проверки драгоценных камней — чтобы убедиться, что они настоящие. — И он добавил потише: — А еще это часть цепочки генераторов, которая превратит эту планету в кучу песка.

— Интересное устройство, — небрежно сказал инопланетянин.

— И очень полезное, — сказал Гарднер.

— Несомненно. — Лурионианин сделал семью пальцами руки какое-то трепещущее движение. — Значит, торгуете драгоценностями, да? Ну что же, ваши документы в порядке. Упаковывайте камни и проходите.

Глаза его сверкнули. Гарднер уловил намек. Он зачерпнул со стойки драгоценные камни, позволив одному из алмазов проскользнуть сквозь пальцы.

Камень громко застучал по ровному полу.

— Кажется, вы уронили один из своих камней, — сухо заметил лурионианин.

Гарднер решительно покачал головой.

— Вы уверены? Я так ничего не слышал.

И он усмехнулся.

Инопланетянин усмехнулся в ответ, но в его усмешке не было никакой теплоты.

— Наверное, ошибся я. Ничего не падало. Совершенно ничего.

Правило первое, подумал Гарднер. Разумный торговец драгоценностями всегда подкупает таможенников. Нечто подобное они ожидали и на этот раз.

Глава II

Гарднер арендовал комнатушку в переполненном квартале большого города. Он не хотел привлекать внимания.

Согласно имеющимся данным, на Лурионе проживало около трех тысяч землян. Это хорошо. Из них более сотни являлись торговцами-ювелирами. Лурионяне были хорошими клиентами, падкими на почти любые безделушки. Это тоже может помочь, потому что Гарднер будет здесь неприметным.

Три тысячи землян считаются расходным материалом. За прошедший год, с тех пор как прогнозируемые данные компьютера показали, что Лурион уничтожит Землю, если она не нанесет удар первой, Земля Центральная проводила осторожную, тонкую проверку паспортов желающих попасть на Лурион. Никого не пускали туда, чья смерть могла повлечь за собой убытки. С другой стороны, там было необходимо держать немало землян, чтобы обеспечить защитный камуфляж для команды безопасности.

Весь проект планировался очень тщательно. Разумеется, действия первой команды тоже были тщательно спланированы, и что получилось в итоге? Гарднер должен непременно избежать их ошибок.

Все члены его команды должны были прибыть с интервалами в одну неделю, каждый в другом космопорту на другом континенте. Гарднер знал время прибытия каждого из них на зубок. Он не посмел бы доверить такие детали проекта бумаге. Гибель Луриона должна казаться естественной, и горе Гарднеру, если бы лурионяне, сами Земляне или любая другая раса Галактики узнали, что произошло на самом деле.

Это означало бы конец господства Земли во Вселенной. Более того, это означало бы конец самой Земле — на шестьдесят семь лет раньше срока.

Были необходимы пять генераторов, пять, установленных в заданных точках, включенных в заданные промежутки времени, чтобы сообща срезонировать единую смертельную ноту. И тогда Лурион рассыплется в прах, его вообще больше не будет.

По мнению Гарднера, было бы проще объявить тотальную войну или же сбросить нейтринную бомбу прямо в Бетельгейзе. Но для войны нужна была провокация, а Земля вообще предпочитала не вести войн, Бетельгейзе же — слишком большая звезда, чтобы играючи уничтожить ее. Последствия могут быть совершенно неожиданными.

Нет. Выбранный способ был единственным.

Гарднер осмотрел комнату. Сумка с драгоценностями на месте, генератор в ней. Индикатор на запястье. Оставалось три недели до того, как прибудет Деймон Арчер, последний член команды. Делать было нечего, кроме как ждать.

Гарднер решил, что в первую ночь нужно попытаться уснуть, но почти сразу же его разбудили раздражающие гудки телефона.

— Да?

— Вам звонят, мистер Гарднер, вам лучше спуститься вниз.

Он с трудом заставил себя встать с кровати и начать одеваться.

— Спасибо, — устало сказал он, — сейчас я спущусь.

На одевание ему потребовалось несколько минут. Когда он открыл дверь, за ней стоял ухмыляющийся мальчишка-лурионианин, явно ожидающий чаевых. Настойчивый дьяволенок, подумал Гарднер и дал мальчишке монету.

Мальчишка нехотя взял ее и отошел в сторонку. Гарднер тщательно закрыл и запер дверь.

— Ты покажешь мне, где телефон?

— Может быть...

Гарднер нахмурился и сунул ему еще одну монету.

— Телефон вон там, — махнул рукой мальчишка.

Телефон оказался общественным, без видеоэкрана.

— Алло? — сказал Гарднер.

— Мистер Уайт?

— Н-нет...То есть, да. Да, это Уайт, — торопливо сказал Гарднер. — А кто говорит?

— Ваш друг из старой страны, мистер Уайт. Может быть, вы не помните меня, но если бы мы могли увидеться, то вы бы поняли, что у меня в венах течет красная кровь.

Красная. Это был Сми.

— Хорошая идея, — сказал Гарднер, окончательно отходя от сна. — И где мы можем встретиться?

— Мне нравится бар на углу Тысяча Шестой и Переулка Огней, — сказал Сми. — Это в Северном Городе. Мы можем встретиться с вами там, скажем, через час.

— Отлично, — сказал Гарднер и повесил трубку.

Он не удосужился заранее договориться о сигналах тайной идентификации, но Сми оказался достаточно умен, чтобы найти способ идентифицировать себя, и чем короче был их разговор, тем более безопасен.

Гарднер вернулся наверх и проверил замок на своей двери, чисто из любопытства. Разумеется, к нему подходили — возможно, тот же мальчишка, который вызвал его к телефону. Но замок был не тронут, только исследован. Не было никакого способа вскрыть этот замок, представляющий собой единственную гигантскую молекулу, без ключа, а поскольку ключом являлось дыхание Гарднера, он особо не беспокоился, что его могут ограбить. Отпечатки пальцев можно подделать, но гораздо сложнее подделать дыхание человека, тем более землянина.

Гарднер дыхнул, и замок сжался в шар размером с его кулак. Прижав большой палец к обычному замку, Гарднер открыл дверь и вошел внутрь.

Кошелек лежал на своем месте. Гарднер достал из него несколько банкнот и снова убрал кошелек в сумку. Затем направился вниз и вызвал такси.

Сми оказался лысеющим коротышкой, но с какой-то внутренней жесткостью, которая объясняла, почему он выжил, а четверо остальных членов его команды — нет.

Он сидел в дальнем углу бара, потягивая зеленоватый напиток, когда вошел Гарднер. Гарднер сразу заметил его, память щелкнула и подсказала, что это именно Сми.

— Не возражаете, если я присоединюсь к вам? — спросил Гарднер.

Сми оторвался от своего стакана.

— Садись, друг. Тут много места.

Гарднер сел, подумав о том, узнан ли он, и сказал:

— Уайт приветствует тебя, мистер.

Тот ухмыльнулся.

— Привет, Гарднер. Рад, что ты здесь.

— Сми?

— Конечно.

Появился бармен и растерянно спросил:

— Что закажет землянин?

— Ну, дайте мне... то же самое, что и моему другу.

— Разумеется. Один халь, немедленно. Вы пьете его прохладным или теплым?

— Прохладным, — наугад сказал Гарднер.

Инопланетянин поставил перед ним наполненный стакан, и Гарднер задумчиво уставился на него, прежде чем опробовать. Он читал доклад Сми о несчастной судьбе своего предшественника. Затем он увидел, что Сми с любопытством наблюдает за ним.

— Прискорбное пристрастие к употреблению халя убило нашего друга, — заметил Сми.

— Знаю, — сказал Гарднер. — Мне просто любопытно.

Он нерешительно взял стакан и попробовал. Халь оказался сладким, с немедленным послевкусием. Это был весьма утонченный напиток, но не их тех, которые Гарднер захотел бы употреблять часто.

— Любопытный вкус, — сказал он. — Но вряд ли я стану ощущать потерю, если больше никогда не попробую его.

Коротышка улыбнулся.

— У каждого человека есть свой собственный яд. Дэвису понравился халь. Он заставил его забыть обо всем.

— Как я вижу, вы тоже пьете его. Тоже хотите забыть обо всем?

— Я здесь уже шесть месяцев, — сказал Сми. — Не так-то легко мне забыть обо всем при помощи бутылки. Когда должны прибыть ваши друзья?

— Через одну, две и три недели. Будет хорошо, когда мы соберемся все вместе, не так ли?

— Очень смешно, — сказал Сми и нахмурился. — Какие-нибудь проблемы?

— Проблемы?

— Я имею в виду, внутренние.

Гарднер понял, что имел в виду Сми, и покачал головой.

— Нет. Пока что нет. Но ведь впереди еще три недели, верно?

— Да. Три недели, — Сми отхлебнул свой напиток и провел толстыми пальцами по голове. — Это долгое время, Гарднер. Очень долгое.

Гарднер внезапно понял, что он пьян. Ну кто тут не будет пьян! — спросил он себя. Провести шесть месяцев на планете, которую вам велели взорвать. Он подумал о том, что будет с ним самим, если потребуется прожить здесь еще шесть месяцев. Он горячо надеялся, что Леопольд, Арчер и Веган доберутся сюда вовремя.

— Ты планируешь остаться на этом континенте? — внезапно спросил Сми.

— Да. А почему ты спрашиваешь?

— О-о... да так просто. Не считая того, что по исходному инструктажу это должна быть моя область. Ведь мы же не можем находиться все в одном месте.

— Естественно, — сказал Гарднер. — Я останусь здесь. Ты знаешь эти места получше меня, поэтому можешь двигаться дальше. Выбери себе континент на востоке.

Сми вздохнул.

— Ну, тогда ладно. Я поеду туда, когда придет время.

Особое географическое расположение было им необходимо, чтобы генераторы произвели нужный эффект. Силовые линии должны были пройти по планете от полушария до полушария. Все пятеро соберутся вместе только в самом конце, после того как будут активированы генераторы, когда они полетят на корабле Гарднера.

Гарднер уже начал жалеть о встрече со Сми. По плану заговорщикам не надо было вступать в личные контакты. Когда на пяти запястьях загорится пятью цветами индикаторная группа, настанет время, и каждый знает, где должен быть и что делать. Гарднер посмотрел на мешки под запавшими глазами Сми и вздрогнул. Шесть месяцев ожидания. И он все еще с нами, но каково его внутреннее состояние?

— Наверное, я пойду, — сказал Гарднер. — Ты разбудил меня. А я планировал поспать.

Сми внезапно схватил его за запястье удивительно мощной хваткой.

— Почему бы не подождать? Через десять минут начнется спектакль. Тебе это может показаться интересным.

— Но я лучше...

— Подожди, — странным голосом сказал Сми. — Спектакли здесь уникальные. Я... Очень полезно увидеть их.

Гарнир пожал плечами. В любом случае, сна не было ни в одном глазу.

— Отлично. Я останусь.

Столы в передней части бара были раздвинуты, передние окна затемнены так, что снаружи никто не мог заглянуть сюда, и внезапно в стене открылась дверь. В баре наступила тишина.

Из открытой двери ударил луч синего света, сосредоточился на противоположной стене и замер. Затем последовал луч ярко-желтого цвета, перекрестившись с синим. Лучи закрутились, поползли вдоль стены и внезапно погасли...

И появились два лурионианина.

Это были мужчина и женщина, в одних лишь коротких набедренных повязках. Брызнув с потолка, резкий красный свет осветил их тонкие тела с выступающими суставами. Гарднер с интересом смотрел на них.

Луриониане были гуманоидами, внешне почти похожими на людей — двуногие млекопитающие, со смуглой кожей, предохраняющей их от яростного изучения Бетельгейзе. Жировые прокладки были редкостью для луриониан, они были сухощавым народом. Семь многосуставчатых пальцев придавали им странный вид.

Двое в центре бара начали танцевать как раз в тот момент, когда из-за решетки в стене послышались звуки музыкальных труб. Гарднер слегка вздрогнул. У него был утонченный слух, и мучительные четвертьтоновые интервалы и резкие диссонансы сильно били ему по ушам.

Музыка постепенно ускорялась, и словно вдогонку ей ускорились танцоры. Затем инструменты за кулисами издали какой-то сложный аккорд, и танцовщица исполнила неловкий пируэт.

Секунду она вращалась, затем схватилась рукой за свою набедренную повязку. Сверкнул в красном свете нож, и кровавая линия появилась на золотистой груди танцовщицы.

У Гарднера перехватило дыхание.

— Что это за танец? — спросил он.

Сми мягко улыбнулся.

— Развлечения здесь тяготеют к патологии. Если нам повезет, то, возможно, хозяева бара позволят себе устроить нынче вечером убийство. Чего здесь не было уже несколько недель.

Усмехаясь, он сделал еще один глоток.

Гарднер почувствовал, как по спине пробежал холодок. Танец неумолимо продолжался, танцоры двигались в бешеном темпе, их темные тела блестели от пота. У мужчины-танцовщика в руке тоже появился нож, и Гарднер увидел, как мелькнули семь пальцев его руки и между грудями девушки протянулась кровавая полоска. Танцоры разошлись, развернулись в противоположных концах зала и снова пошли друг на друга.

Нож девушки разрезал руку мужчины. Удары были точные, нежные, совсем не мяснические. Гарднер оценил, что ни один из порезов не проникал глубже кожи. Но танцоры явно чувствовали боль, и когда он огляделся, то увидел, как замерли луриониане, с нетерпением ожидая кульминации танца. Начал бить невидимый барабан. Неистово закричала флейта.

Танцоры опять разошлись, стали танцевать вдали друг от друга, потом пошли друг другу навстречу. Так продолжалось много раз, и каждый раз кому-нибудь из них наносился разрез. Казалось, они пытались превзойти друг друга, пытаясь сделать разрезы как можно более артистичными. Интересно, подумал Гарднер, видит ли при этом кто-нибудь из них нож противника.

— Разве они не чувствуют боли? — спросил Гарднер.

— Разумеется, нет, — сказал Сми. — Они до бровей накачаны обезболивающим. Главное, что чувствуют клиенты.

Оглядевшись, Гарднер увидел, что он был прав. Ажиотаж охватил весь зал. Посетители раскачивались взад-вперед, немного похрюкивая при каждой нанесенной танцорам ране, яростно усмехались и что-то бормотали. Гарднер обнаружил, что и сам попадает под влияние диких ритмов музыки, и с трудом овладел собой.

Танцоры теперь двигались рывками, их прежняя угловатая грация превратилась в пародию на марионеток. Танцор был весь облит кровью и потом, женщина выглядела немного лучше, и Гарднер вдруг понял, что сегодня вечером произойдет убийство и умрет именно мужчина.

Музыка взмыла вверх. Девушка вскочила и, танцуя на пуантах, подняла нож, позволив ему сверкнуть в темнеющем прожекторе, явно готовясь к кульминационному моменту.

И тут погас свет.

Гарднер почувствовал, как мучительным рывком возвращается в реальность, и понял, что на других все это должно было подействовать еще более сильно. Танцоры застыли посреди зала, выглядя уже не обнаженными, а просто голыми. Глаза у них были пустыми, руки повисли, и они казались совершенно сбитыми с толку.

В дверях стояли четверо луриониан в синем.

Это облава, пронеслась в голове Гарднера дикая мысль.

Он оказался прав. Посетители внезапно ринулись к окнам, задним дверям и просто в дальние уголки зала. Гарднер почувствовал, как мощная рука Сми снова схватила его за запястье и куда-то потащила. Он оглянулся и увидел, как четверо полицейских размахивают тяжелыми дубинками. Некоторые из посетителей уже лежали на полу, кровь текла из их разбитых голов. Танцоры гротескными статуями замерли посреди зала, покрытые собственной кровью. Они держали друг друга за руки, словно объединяя силы против внезапного вторжения внешнего мира.

— Быстрей идем, — судорожно прошептал Сми. — Я знаю дорогу.

Через мгновение они очутились снаружи, в пустынном переулке. Гарднер почувствовал, что весь дрожит, и застыл на месте, пытаясь восстановить контроль над собой.

— Почему ты не сказал мне, что это подпольный бар? — сердито спросил он. — Если мы попадемся в руки полиции и нас заставят пройти проверку на детекторе лжи, то мы провалимся!

Сми насмешливо поглядел на него.

— Этот бар вовсе не является подпольным, — сказал он. — А полицейские никогда никого не арестовывают.

— Что?

— Они организовали налет с единственной целью. Все, что они хотели, это избить людей дубинками. Это нормально на здешней планете.

— И ты это знал, прежде чем пригласил меня сюда?

— Я знал, что есть шанс нарваться на облаву. А что ты собираешься делать — впасть в спячку, пока сюда не прибудут все остальные?

— Нет-нет, ты прав, — покачал головой Гарднер. — Мне было полезно увидеть это сегодня.

Был поздний вечер, сыпал мелкий дождик, воздух был теплым и влажным. Но Гарднер чувствовал, как в груди у него все застыло. Сми теперь выглядел совершенно трезвым.

— Нам не стоит больше встречаться, — сказал Сми, — пока не придет время.

— Ладно, — согласился Гарднер. — Пока не придет время.

Глава III

Они разошлись, и Гарднер оказался один дождливой ночью.

Как ни странно, но то, что он только что увидел, успокаивало, а вовсе не расстраивало его. Он понимал, что ищет возможность рационализировать причины уничтожения Луриона. Разумеется, это была всего лишь уловка. Не было никакой необходимости что-либо рационализировать, а была лишь простая меры самозащиты.

Но самозащита была абстракцией, а Гарднер всегда работал с конкретикой. Ему хотелось видеть себя палачом, а не убийцей. Ладно, подумал он. Мир, в котором процветает такая бессмысленная жестокость, заслуживает того, что получит.

Какое ложное благочестие, сказал насмешливый внутренний голос. Святой Гарднер... Ты ведь просто ищешь какой-нибудь хороший повод для того, что собираешься сделать, а?

Гарднер продолжал идти, ошеломленный диалогом с самим собой.

Но город не зря назывался городом. Его жилище находилось в Южном Городе. А теперь он был в Северном.

Три огрызка луны проливали вниз слабый, неверный свет, пока он пробирался, по неопрятным улицам. Ему хотелось идти пешком, пока он не выкинет напряжение и страх из своей души, прежде чем найдет такси и вернется в свою комнату.

Гарднер понятия не имел, куда идет. Улицы теперь были безмолвными. Прошло уже два часа после полуночи.

Он шел по какой-то улице, по обеим сторонам которой раскинулись грязные жилые дома, когда внезапно кто-то ударил его сзади.

Удар был легкий, практически толчок, но от неожиданности Гарднер чуть было не упал. Однако сумел восстановить равновесие, сделал шаг вперед и повернулся.

Там стояли, улыбаясь, два молодых лурионианина.

— Привет, землянин.

Казалось, это были мальчишки, хотя по внешности луриониан было трудно судить о возрасте. Они были в распахнутых куртках, и дождь стекал по их обнаженной коже.

— У тебя есть деньги, землянин?

Гарднер нацепил на лицо выражение ужаса.

— Вы... Вы хотите ограбить меня?

— Да что ты! Разве кто-нибудь сказал про ограбление, землянин? Мы просто хотим попросить у тебя денег!

— А-а... Ну что ж...

— Врежь ему, — шепнул один парень второму.

Меньший из них смело шагнул к Гарднеру и ударил его в живот. Гарднер пошатнулся от удара, но сумел удержать вскрик.

— Давай свои деньги, землянин, не то получишь еще.

— Конечно, конечно, — сказал Гарднер. — Только не бейте меня больше.

Он протянул руку к правому карману, но более высокий парень остановил его.

— Э-э, друг. Не стоит лезть в карманы. Просто скажи нам, в каком из них лежат деньги, и мы сами возьмем их.

— В правом, — сказал Гарднер.

— Возьми деньги, — приказал старший младшему.

Гарднер напрягся, а младший парень сунул руку ему в карман и начал вытаскивать бумажник. Внезапно Гарднер повернулся под прямым углом, плотно блокировав карман и захватив руку мальчишки. Потом он схватил его за запястье, выгнув ему спину, и ударил под колени.

Легонький лурионианин пролетел по воздуху и врезался в своего товарища. Через секунду Гарднер уже был возле них, воспользовавшись их изумлением. Он оседлал их и сжал обеими руками оба горла. Они глядели на него с ненавистью в глазах.

— Наверное, я задушу вас обоих, — сказал Гарднер. — По одному каждой рукой.

Он крепко стискивал им горло, одновременно стоя коленями на груди. Они попытались пинаться и махать руками, но безуспешно.

Однако через секунду Гарднер отпустил их. Они даже не пытались подняться, и он отступил на пару шагов.

— Оставайтесь так, пока я не сверну за угол, — резко сказал Гарднер. — Если кто-нибудь из вас встанет раньше времени, то познакомится с моим бластером.

Бластера у него не было. Но парни не шевелились.

Гарднер отступал лицом к ним, но они оставались лежать на мокром тротуаре, пока он не оказался в конце улицы.

— Теперь можете встать и бежать в противоположном направлении.

Они вскочили. Но старший мальчишка внезапно вытащил откуда-то из куртки нож и вонзил его в тело своего приятеля. Гарднер так и ахнул, а высокий паренек хладнокровно смотрел, как падает и корчится на тротуаре его товарищ, затем повернулся и побежал.

Какая приятная планетка, подумал Гарднер.

Впервые ему захотелось поскорее завершить миссию.

Три дня первой недели прошли без всяких происшествий. Гарднер проводил большую часть времени в непосредственной близости от своего отеля, проявляя особую осторожность и не рискуя оставаться на улицах допоздна. Его жизнь была слишком драгоценна для проекта, чтобы расстаться с ней на улицах столь опасного города.

Он отправил Сми записку с советом побыстрее уехать на другой континент. Он не хотел, чтобы Сми попал в городе в какую-нибудь передрягу. Несмотря на то что тот прожил шесть месяцев на Лурионе, от этого он не стал невосприимчивым к дубинке полицейского или ножу юного лурионианина.

Главный недостаток проекта, подумал Гарднер, заключается в том, что каждый его участник незаменим. Пять генераторов — минимально необходимое число, и любой выбывший член команды поставит под удар все предприятие.

Но Гарднер старался не думать о проекте. Он сосредоточился на продаже своих драгоценных камней на тот случай, если властям вздумается проверить, чем он занят.

Но продавать камни нужно было осмотрительно. Он должен был растянуть это дело по крайней мере на три недели, а скорее всего — еще больше. У Гарднера была обычная шестимесячная виза, но он даже думать боялся о том, что придется проводить время без каких-либо занятий, которые могли бы отвлечь его от проекта.

Он вращался в маленькой группе землян в городе, постоянно встречаясь с ними под личиной торговца драгоценными камнями. И опять-таки, защитный камуфляж был ему необходим, поскольку прибывшие земляне станут искать людей из своего родного мира.

Однако Гарднеру было больно при мысли, что через три недели он вернется на Землю, а те люди, с которыми он сейчас общается и кое с кем даже сумел подружиться, погибнут в качестве расходного материала вместе со всеми лурионианами.

По этой причине ему не помогло даже знакомство с девушкой.

Ее звали Лора Маркс, она была антропологом. Гарднер встретил ее на третий день в холле отеля, где он остановился.

— Привет, землянин. Вы здесь живете или просто зашли к кому-то в гости?

— Я здесь живу, — ответил Гарднер.

Девушка была высокая, с большими глазами, зелеными волосами и немного великоватыми скулами. Выглядела она очень привлекательно. Понимая опасность любых таких знакомств, Гарднер попытался уйти, но она остановила его.

— Я тоже здесь живу, — сказала она, любезно улыбаясь. — За столиком мне сказали, что здесь живет еще один землянин, но я не знаю, о вас это говорили или нет. Тем не менее, так приятно снова увидеть лицо соотечественника.

— Да... — неопределенно протянул Гарднер. — А теперь мне действительно нужно бежать. Я...

Она тут же надула губки.

— Почему вы убегаете так скоро? Я не кусаюсь.

Гарднер выдавил из себя короткий смешок.

— Тогда все в порядке. Может, пойдемте выпьем?

Они хорошо провели вместе следующие три дня. Слишком хорошо, горько сказал про себя Гарднер. Большую часть времени они проводили в казино гостиницы, так как Гарднер неуклонно отказывался от попыток заманить ее в свою комнату и осторожно избегал любых возможностей заглянуть к ней.

Когда они сидели вместе за столом в казино, Гарднер думал о том, что думает о нем она. Разумеется, он вел себя несколько странно, и был либо человеком с твердыми пуританскими понятиями, либо тем, кого вообще не интересуют женщины. Она ошибается по обоим пунктам, подумал Гарднер, однако, я не смею позволить ей начать это выяснять.

— Лой, ты торговец драгоценными камнями? Это же просто смешно.

— Почему же это смешно?

— Смешно, потому что я всегда представляла себе торговца драгоценностями сухим, косоглазым старикашкой, глядящим на все через лупу. Но ты выглядишь совершенно иначе.

— Прости, — сказал Гарднер. — Напомни мне об этом в следующий раз, и я усохну. А еще как-нибудь напомни мне рассказать о том, как, по моему мнению, должны выглядеть антропологи.

— Туше! — восхищенно воскликнула она.

Она была аспирантом-антропологом и работала над докторской диссертацией. Тема, которую она выбрала, была очень интересная: «Аномальная жестокость в цивилизованных мирах». Разумеется, она попала в нужный мир, подумал Гарднер. Но потом вспомнил, что через три недели — теперь уже чуть больше чем через две, — он собирается убить эту девушку и три миллиарда лурионианин, кото— рых она изучала.

— Сколько ты еще планируешь оставаться на Лурионе? — спросил Гарднер, стараясь, чтобы его вопрос прозвучал просто формальным любопытством.

— О, я думаю, еще месяц или около того. Моя виза рассчитана на два месяца, но я уже видела все виды жестокости, которые хотела. Эти люди удивительно хорошо усовершенствовали жестокость. Вы удивитесь, сколько здесь счастливых браков — если один партнер садист, а другой мазохист.

— Ну что же, это разумная договоренность, — сказал Гарднер. — Так ты улетаешь через месяц, да? В таком случае, я попаду на Землю раньше тебя. Я улетаю через две — две с половиной недели.

Взгляд ее просветлел.

— Как я тебе завидую. Честно говоря, меня уже тошнит от этой планеты. Если бы я могла изменить прошлое, то улетела бы вместе с тобой, но билеты на все рейсы уже проданы на месяц вперед.

Ты могла бы улететь вместе со мной, подумал Гарднер, и тут же вспомнил, что места на корабле хватит не более чем для пятерых человек, а члены его команды должны иметь приоритет в этом вопросе.

Она просто расходный материал, сказал он себе. Земля никогда не утвердила бы ее визу, если бы ее работа имела хоть какую-то ценность. Так что ей придется умереть здесь вместе с остальными.

— Что-то ты побледнел, Лой. В чем дело?

— Нет, ничего, — ответил он. — Просто мне хватит алкоголя, только и всего.

Он взял стакан с халем и задумчиво уставился на зеленоватый ликер, еще остававшийся на дне. При этом он внезапно подумал о том, уж не встретил ли его предшественник Дэвис на Лурионе какую-нибудь девушку. В таком случае халь помог ему справиться с виной.

— Что-то ты действительно выглядишь неважно, — сказала она, дотронувшись до его руки.

Он раздраженно схватил ее кисть, но немедленно извинился, понимая, что причинил ей боль.

Она просто одинокий ребенок в уродливом мире, и я противен ей, подумал Гарднер.

Внезапно ему пришла на ум строка из шекспировского «Венецианского мавра»: «Я поцелую тебя, прежде чем убью...»

— Ты странный, — сказала Лора.

— Да нет, — усмехнулся Гарднер, — я самый обыкновенный. Лучше пойдем и напьемся.

Он аккуратно и тщательно напивался, одновременно все время сохраняя над собой контроль. Он уже выпил достаточно халя, чтобы заглушить растущую в душе вину, но еще недостаточно, чтобы алкоголь заставил его сказать или сделать что-то не скромное.

Лора же была менее осторожна. В течение часа она неистово издевалась над своим эдиповым комплексом, над реальным страхом стать учительницей в отделе антропологии колледжа, над своим отвращением к Луриону и всему, что здесь происходит. Короче говоря, она раскрыла перед Гарднером всю свою личность, скрывающуюся за маской.

Будь Гарднер чуть более трезв или, напротив, гораздо более пьян, он остановил бы ее, пока не стало слишком поздно, прежде чем она рассказала ему столько о себе, что убить ее стало бы невозможно. Но поскольку он тщательно дозировал выпитое количество халя, то все слушал и запоминал, но это его не трогало.

Она хорошая девушка, подумал он. На Лурионе, вероятно, много хороших землян. Может быть, здесь даже много милых луриониан. Но это не остановит меня.

В тот же день, некоторое время спустя, он проводил ее наверх и легонько поцеловал перед дверями ее комнаты, затем наблюдал, как она, шатаясь, заходит внутрь и бросается на кровать. Она не пригласила его, да Гарднер и не ждал приглашения. Он аккуратно закрыл дверь ее комнаты и пошел к себе.

Печать, как и прежде, была на месте. Те, кто послал его сюда, отдавали себе отчет, что он играет роль торговца драгоценными камнями, поэтому, чтобы ограбить его, нужно сначала убить, но не было никакого способа взломать эту печать-замок. Гарднер открыл его легким выдохом — пары алкоголя никак не действовали на его дыхание, — вошел и закрыл дверь изнутри.

На следующий день он повел Лору в бар на углу Тысяча Шестой и Переулка Огней, в тот самый бар, где он встретился со Сми.

Он почти ожидал увидеть там снова Сми. Но не было и следа коротышки. Гарднер понадеялся, что тот выполнил его распоряжение и перебрался на восток.

— Сегодня вечером ты увидишь жестокость в своей самой изысканной форме, — пообещал он Лоре.

При этом он понадеялся, что будет налет со всем своим безжалостным насилием. А также надеялся, что танцоры поработают ножами на славу.

Они взяли тот же столик, где Гарднер сидел со Сми.

— Когда начинается спектакль? — спросила девушка.

— Примерно через час после полуночи, — сказал Гарднер. — У нас еще много времени.

Разумеется, они заказали халь.

— А могу я узнать, что именно увижу тут? — спросила Лора, потягивая свой напиток. — Мне это всегда помогает, если, разумеется, мне не собираются преподнести сюрприз.

Гарднер коротко рассказал ей. Лора закашлялась, затем сказала:

— Очень мило. Когда я вернусь, то напишу самую безумную докторскую диссертацию. Я могла бы заполнить целую книгу простым перечислением грехов Луриона.

Когда я вернусь, сказала она. Гарднер пожал плечами.

— Наверное, это будет захватывающее чтение — разумеется, если твои экзаменаторы любят захватывающее чтение.

— Да не любят они ничего такого. В диссертации главное не перечисление жестокостей, которые будут шокировать, а моя оценка их. Мне не дадут докторскую степень только за каталог зверств. Они хотят увидеть в диссертации анализ. Они пропустят всю сумасбродность, чтобы понять, почему я думаю, что Лурион такой, какой есть. Вот что важно в антропологии: не как, а почему.

Вечер тянулся медленно. Гарднер боролся с нарастающим внутренним протестом, чтобы оставаться трезвым. Он выиграл эту борьбу, что было далеко непросто. Воспоминания о Дэвисе держали его в узде — Дэвис, трезвый сотрудник безопасности, который за две недели на Лурионе превратился в горького пьянчугу.

После полуночи в баре наступила знакомая тишина, были раздвинуты столики, очищая середину зала.

И появились танцоры. Они были другие, на этот раз их было трое, а не двое — двое мужчин и женщина. Послышалась музыка, и начался танец.

Гарднер взглянул на Лору. Она глядела на танцоров, зачарованная.

На этот раз танец прервался до его завершения. Чувствуя странный озноб, Гарднер увидел, как двое мужчин жестоко надвинулись на женщину и внезапно перекрестили ее обоими ножами.

— Сексуальная символика? — пробормотала Лора, делая какие-то пометки в книге с фантастической, с точки зрения Гарднера, скоростью.

Гарднер охнул. Женщина изящно упала на пол, а зрители забарабанили каблуками, что заменяло здесь аплодисменты. Лора ничуть не потеряла самообладание. Примечательно, но она выглядела сейчас настоящим ученым.

Танцовщицу унесли, в баре вспыхнул свет.

Внезапно в глаза Гарднеру ударила яркая вспышка зеленого. Это на планету прибыл Дивир Виган.

— Что-то не так? — спросила Лора. — Ты опять выглядишь неважно.

— Просто я не привык к публичному кровопролитию, — небрежно бросил Гарднер. — Я, знаешь ли, не антрополог.

Пальцы его дрожали. Он снова взглянул на зеленый огонек индикатора.

Три пятых цепочки, которая должна уничтожить Лурион, были на своих местах.

Глава IV

Прошла почти неделя, прежде чем Виган связался с Гарднером. К тому времени на индикаторной полоске светился синий огонек. Это прибыл на место Калли Леопольд, на целый день раньше срока.

Теперь их было четверо. Оставался лишь Дэймон Арчер. Еще неделя — и прибудет и он.

Было необходимо, чтобы все члены команды прибывали порознь. Между Лурионом и Землей была обычная связь, как между Землей и любым другим миром в Галактике. Никто не обратит внимание на пять членов команды, если они прибудут на Лурион по одному. А поскольку их полет запланирован на пяти различных космических кораблях, которые должны сесть на пяти разных континентах, маловероятно, что звуковой генератор, который привезет с собой каждый из них, вызовет какие-либо волнения, если только таможенники не захотят сравнить свои перечни странных устройств.

Сми прибыл с туристической группой шесть месяцев назад. Его генератор был замаскирован под кинокамеру. У Гарднера был ювелирный аппарат. У остальных были свои способы маскировки.

К этому времени Гарднер уже установил в своей комнате видеоэкран ради общения с клиентами, которые захотят ему позвонить.

По крайней мере, это было вполне подходящая причина. Но он ждал звонков от новоприбывших членов своей команды и хотел видеть их лица, когда они будут говорить. Он был не просто командиром команды, его работа заключалась в том, чтобы убедиться, что каждый из четверки остальных бдителен, спокоен и готов вы— полнить свою работу, когда настанет время.

Интересно, подумал Гарднер, а что произойдет, если один из них не будет готов? Например, он сам?

Виган позвонил ему вскоре после того, как приземлился Леопольд. Гарднер уставился на изображение на экране, сравнивая его с фотографией Вигана, которую он видел на Земле в офисе Карнеса.

— Вы Гарднер, не так ли?

— Совершенно верно. Виган?

— Разумеется, — кивнул человек на экране.

У Вигана был аскетичный вид. Блестящие глаза, резко выступающие скулы, сжатые в строгую линию тонкие, бескровные губы. Гарднер подумал о том, был ли этот человек внутри таким же холодным, как и внешне.

— Как у вас дела, Виган? У вас все в порядке там, где вы находитесь, не так ли?

— Да. Я просто провожу обычную проверку.

— Проверяете меня?

— Проверяю весь проект. Я хочу, чтобы все прошло гладко.

Гарднер мысленно ахнул и побледнел. В своем ли уме Виган, говоря о «проекте» так свободно по общественной связи.

— Торговля драгоценными камнями идет хорошо, — холодно сказал Гарднер. — Я думаю, мы вернемся на Землю богатыми людьми.

— О, конечно. — Похоже, Виган понял свою ошибку. — Успешно ли идут дела у других членов корпорации?

— Думаю, что да, — сказал Гарднер. — Я связывался с Дадли на днях, и он сказал, что курс идет на повышение. Так что лучше переговорите со своим биржевым маклером. А Оскар сообщил мне, что его жене уже гораздо лучше.

Поддержи же меня, идиот, подумал он при этом. Только не вздумай задавать сейчас глупые вопросы.

— Рад это слышать, — сказал Виган. — Ну, мы еще свяжемся, не так ли?

— Я думаю, примерно через неделю. Это ведь достаточно быстро?

— Нет, но это нужно будет сделать, — сказал Виган и прервал связь.

Мгновение Гарднер глядел на потухший экран, ожидая пока кровь обратно прильет к лицу, а в животе органы встанут на свои места. Не успей он вовремя заткнуть Вигана, этот тип с тонким лицом, возможно, принялся бы расспрашивать о Сми, Леопольде и еще не прибывшем Арчере, единым махом связав их всех пятерых вместе. Может, это и прошло бы незамеченным, но все, что имеет тенденцию связать команду воедино, было опасно. Если кто-то запомнит их имена и решит еще раз взглянуть на невинные, казалось бы, приспособления, которые они привезли с собой на Лурион, то они могут считать себя уже мертвыми.

И даже хуже. Если луриониане поймут, что могут наделать эти генераторы, то они не будут довольствоваться лишь тем, что убьют всех пятерых самым неприятным способом. Они примутся рассказывать о заговоре всей Вселенной, и после этого имя Земли не будет стоить и плевка.

Естественно, Земля станет отрицать какую-либо связь с этими пятью неудачниками, но кто ей поверит? Пятеро человек не могут решить по собственной инициативе уничтожить целую планету.

Содрогнувшись, Гарднер проклял Вигана, проклял Карнеса, проклял компьютер, с чьей подачи он попал в эту кашу. А затем потряс головой и начал обдумывать все сначала.

Предположим, у компьютера были немалые шансы выбрать первую, неудачную команду. В то время компьютер был на восемьдесят процентов неправ. Только у Сми оказались все качества, необходимые для выживания.

Тогда была отправлена вторая команда, в которой, по крайней мере у одного — Вигано, — были непревзойденные характеристики, что никак не объясняло возможных последствий его слов. А еще у одного — у самого Гарднера — имелись серьезные внутренние опасения по поводу всего проекта.

Так что выходило, что по крайней мере двое из четырех членов новой команды, выбранных компьютером, оказались не идеально подобранными для предстоящей работы — а ведь Гарднер даже еще не встречался с двумя другими.

Так что результаты были неутешительными.

А что, если точность компьютера при долгосрочных прогнозах была равно неправильная?

Что, если это касается и ожидаемого вторжения Луриона на Землю?

Что, если планета, которую он собирается убить, никогда не будет вредить Земле?

Гарднера прошиб холодный пот, и также внезапно он еще больше утвердился в своих убеждениях.

Лурион был ужасным миром. Это была полная ненависти, холодная, неприятная планета. Это был мир, в котором ни к кому не стоит поворачиваться спиной, не имея рядом двух надежных свидетелей, и даже тогда такое действие было бы очень небезопасно.

Галактика ничего не потеряет, если он будет уничтожен. Если есть хоть единый шанс, что Лурион может напасть на Землю, то Лурион должен будет умереть. В этом Гарднер не сомневался.

И впервые за последние дни Гарднер улыбнулся, обретя уверенность, что компьютер прав, и сам он прав, и работа, которую он собирается сделать, тоже права.

А затем он услышал доносящийся из коридора голос Лоры Маркс, который звал его, и только что обретенная уверенность была мгновенно разбита на куски.

— Лой! Лой, могу я войти?

— Минутку, Лора. Мне нужно отворить дверь только.

Пот снова полился по всему его телу. Вот это будет настоящее испытание. Впервые она сама пришла к нему в комнату.

Он подышал на замок, и тот скрутился в шар. Через мгновение Гарднер открыл дверь.

За дверью стояла Лора, держа в руке несколько машинописных листов.

— Я только что закончила набирать текст заметок об этом ужасном танце, который мы видели, и подумала, может ты захочешь проверить его точность. В качестве компетентного свидетеля.

— Я буду счастлив, — сказал Гарднер.

Но он уже понял, что она пришла сюда не просто для того, чтобы Гарднер прочитал ее антропологические наблюдения. На ней была короткая блузка с большим вырезом, рассчитанная скорее на урок биологии, а не антропологии. И впервые с тех пор, как они познакомились, Лора воспользовалась духами.

— Надеюсь, у тебя не будет проблем с чтением, — сказала она, когда Гарднер взял ее записки. — Моя машина не работает, так что мне пришлось использовать местную голосовую почту. Она хороша и эффективна, но фонетически — просто кошмар!

— Ничего, я справлюсь, — сказал Гарднер.

Он просмотрел первую пару абзацев и сделал вид, что читает остальное. На самом деле ум его был занят поисками совсем иного решения.

И когда это решение было найдено, Гарднер закончил притворяться, будто читает.

— Ну, и как? — спросила Лора.

— Н-ну... Точно, я бы сказал. Но, тем не менее, по-моему, немного не хватает реальности. Ты не сумела полностью передать всю отвратность данной ситуации.

— Я тоже так подумала, — кивнула Лора, — когда перечитала. Есть какие-нибудь предложения?

— Сфокусируйся на зрителях, которые смотрят этот танец. Не на нас, а на местных. На тех, кто весь поглощен происходящим. По-моему, это самая неприятная часть представления.

— Ты прав, — сказала она. — Я добавлю это, когда буду готовить чистовик.

Она с любопытством поглядела на звуковой генератор, который Гарднер даже и не думал скрывать, поскольку его маскировка была безупречной, и села рядом с Гарднером.

Цель ее прихода была смущающе очевидной. Гарднер почувствовал мимолетное чувство вины за то, что собирается сделать, но тут же прогнал это ощущение. Нет в этом никакой его вины.

И когда она прижалась к нему, он отодвинулся, затем встал и хрипло сказал:

— Не будет слишком мелодраматично, если я скажу, что хочу кое-что сообщить тебе, Лора?

— Нет, конечно же нет, Лой. Скажи мне все, что хочешь.

Глаза у нее были полуприкрытыми и слегка мечтательными.

— Я женат, — сказал Гарднер, уже чувствуя, что это неважная отмазка. — У меня на Земле жена и семья, и я их очень люблю. Поэтому, прежде чем наши отношения станут еще более щекотливыми, чем уже есть, я чувствую, что ты должна знать: я очень люблю свою жену.

Она покраснела точно ошпаренная. Вся мечтательность исчезла из ее глаз, зато в них появилось какое-то кошачье выражение оскорбления и негодования.

— Мне очень жаль это слышать, — тихонько сказала она, — но я все понимаю.

— Что ж, если бы обстоятельства были иными, Лора, ну, может быть, ну, ты знаешь, что я пытаюсь сказать... Но как...

Она вскочила, облегчая ему работу. Гарднер схватил ее за руку. Никогда в жизни он не чувствовал себя такой сволочью.

— Не думаю, что нам стоит встречаться и дальше, — сказал он ей. — Я пробуду на Лурионе еще только неделю, и нам обоим будет легче...

— Конечно, Лой.

В ее голосе послышалась какая-то странная ревность, которая порадовала и одновременно озадачила его. Гарднер боялся, что она может разбушеваться, но не ожидал в ней столько силы.

— Прощай, — сказал он.

Лора взяла свои заметки, мрачно улыбнулась ему и вышла из комнаты, не говоря больше ни слова. Действуя машинально, Гарднер запер печать-замок, затем уставился на грязные черные полосы на грязной зеленой стене.

Теперь все станет легче, подумал он. Конечно, она возненавидит меня. Но, в общем, все будет не так сложно. Только при условии, что он сумеет держаться подальше от нее всю следующую неделю.

Внезапно на индикаторной полоске вспыхнул желтый огонек. Гарднер непонимающе, с изумлением уставился на него.

Дэймон Арчер прибыл на Лурион — пятый в цепочке. И прибыл он на неделю раньше.

Вздохнув, Гарднер налил в стакан хель из бутылки, которую держал теперь у себя в столе. Если Арчер уже здесь — а индикатор на запястье подсказывал, что он здесь, — тогда оставшееся Луриону время исчисляется часами, а не днями.

Но почему Арчер прибыл так рано?

Глава V

До того как Гарднер додумался до каких-то объяснений, видеоэкран трижды прозвонил — звонок был сигналом дальнего сообщения.

Гарднер осторожно поставил стакан на стол вне поля видимости экрана и включил связь.

— Да?

Это был Сми, облысевший еще больше, с извиняющимся видом.

— Надеюсь, я вас не побеспокоил, мистер Гарднер.

— Нет-нет. Что у вас?

— Полагаю, вы знаете, что на Лурион прибыл ваш друг.

— Да, я это знаю, — нетерпеливо сказал Гарднер. — Он прилетел слишком рано. И что с того?

— Шесть месяцев слишком долгий срок, мистер Гарднер, — неожиданно заявил Сми. — Теперь, когда ваш друг здесь, мы...

— Скоро, Сми. Скоро вы получите сигнал.

— Когда?

— Я еще не знаю, — огрызнулся Гарднер. — Головная компания должна прислать инструкции, и я не хочу наспех заключать сделку. Понятно?

— Давайте поскорее закроем сделку, мистер Гарднер, — тяжело вздохнул Сми. И прервал связь.

Гарднер схватил стакан и сделал большой глоток. Затем отвернулся, слегка вздрогнув, когда проглоченное дошло до желудка.

Он не мог винить Сми. Этот коротышка пробыл на Лурионе шесть месяцев, очень долгий срок, особенно для человека, который собирается уничтожить планету. Единственная мысль Сми крутилась вокруг того, что вся команда уже в сборе. Давайте поскорее закончим работу и вернемся на Землю, вот что он думал.

Все это было понятно. Но Гарднер так не мог. По той или иной причине Арчер пришел слишком рано, и до тех пор, пока Гарднер не узнает почему, он не может отдать приказ завершить проект. Он понимал, что появление Арчера означает конец Луриону.

Подобный случай был когда-то в Фусидиде, подумал он. Афиняне захватили мятежный город Метилен и решили перебить всех его жителей. Но заседание Ассамблеи в последнюю минуту проголосовало за отмену этого решения, и посланники прибыли в Метилен как раз тот момент, когда приговор должен был быть приведен в исполнение.

Возможно, казнь Луриона была тоже отменена, подумал Гарднер. Нужно подождать, пока он не поговорит с только что прибывшим Арчером.

И что потом? — спросил он себя.

Потом, если не будет никакой отсрочки, он должен отдать приказ начинать. И Лурион, и девушка, и угроза для Земли через шестьдесят семь лет — все немедленно обратится в прах.

Гарднер допил стакан. Затем, действуя с методичной решительностью, он закупорил бутылку и выбросил ее в мусоропровод.

Что бы теперь ни случилось, он хотел быть трезвым.

Через пять минут видеоэкран издал сигнал, означающий звонок по местной линии.

Он включил связь, и на экране появилось странное лицо. Мягкое, очень мягкое лицо, ничем не примечательное, но незабываемое.

— Вы, наверное, Гарднер, — сказал незнакомец. — Я — Дэймон Арчер.

— Да, я знаю, что вы здесь, и ожидаю услышать от вас о причинах вашего раннего прибытия, — сказал Гарднер, подозрительно нахмурившись.

По инструкции Арчер должен быть на северном континенте планеты, за три тысячи километров отсюда, но звонок был сделан по местной линии.

— Где вы сейчас? — спросил Гарднер.

— В космопорте. Я привык сначала все проверять, а потом...

— Что потом? В инструкциях от компании было точно указано, что...

— Я знаю, мистер Гарднер. Но я должен немедленно встретиться с вами. Я хочу поговорить с вами в частном порядке, прежде чем мы чего-либо начнем.

Гарднер напрягся.

— Отлично. Как скоро вы сможете приехать сюда?

— В течение часа, — сказал Арчер.

Приехал Арчер через сорок пять минут. Он оказался выше и немного стройнее, чем ожидал Гарднер, но, тем не менее, у него было странное качество внешности — скорее, группа качеств, — что заинтересовало Гарднера.

Арчер окинул взглядом единственную комнату Гарднера, отметив звуковой генератор, мешочек с драгоценностями и грязное окно. Затем он указал на дверь, которую Гарднер запер на печать-замок.

— Зачем это здесь? — спросил он.

— Для нашей защиты, — сказал Гарднер. — Я все время держу дверь запертой.

— Я был бы признателен, чтобы вы отперли ее, пока я здесь, — сказал Арчер, слегка вздрогнув. — Это... э-э... Считайте это моей фобией. Мне неприятно находиться взаперти. Я не могу не думать о том, что если хозяин комнаты внезапно умрет, то я не смогу выбраться отсюда. Тогда пришлось бы прыгать в сетку с двенадцатого этажа. А это не для меня.

Гарднер пожал плечами.

— Я думаю, мы будем в безопасности и без него.

Он убрал генератор и мешочек с драгоценностями в шкаф, затем снял с двери комнаты печать-замок и тоже положил в шкаф. Странно, подумал он. Арчер кажется слишком обычным, чтобы иметь какие-то фобии. Но его право просить удалить замок, и Гарднер не стал настаивать.

— А теперь, — сказал Гарднер, — могу я спросить, почему вы здесь, а не в назначенном для вас месте?

— Могу ли я свободно говорить о природе... э-э... проекта? — спросил Арчер, украдкой оглядываясь.

— Если это нужно, — сказал Гарднер. — В этой комнате нет подслушивающих устройств. — Он распахнул дверь, коридор за ней был пуст. — Все в порядке, — сказал Гарднер. — Говорите, что вы хотели сказать.

Арчер наконец сел, положил ногу на ногу и постучал по чемоданчику, который принес с собой.

— Мой генератор здесь. Ваш, я думаю, в шкафу. Сейчас все пятеро членов команды в сборе?

— Взгляните на свой индикатор и легко сможете увидеть, что это так, — с удивлением сказал Гарднер.

— Разумеется. Все пятеро здесь. А теперь к делу. Я привез указания из Земного Центра, которые требуют полного пересмотра характера нашей миссии, о чем вы должны узнать, прежде чем мы начнем действовать.

— Что за чертовщина? — спросил Гарднер.

Арчер улыбнулся застенчивой улыбкой.

— Я... Вы уж простите меня, но я должен проверить ваше состояние. У Карнеса были некоторые опасения насчет...

— Да знаю я, — проворчал Гарднер. — Он высказал мне все, прежде чем я улетел. Ладно. Короче говоря: нас отправили сюда в качестве команды, предназначенной уничтожить Лурион. Для этого требуется пять человек, каждый будет оснащен звуковым генератором, которые, при включении в надлежащих географических координатах, все вместе создадут определенную вибрационную схему. Я назначен командиром группы.

— А кто назначил вас на эту работу?

— Карнес. Начальник службы безопасности Земного Центра. Разумеется, с подачи компьютера.

— А зачем нужно уничтожать Лурион?

— Компьютер спрогнозировал, что Лурион начнет разрушительную атаку на Землю примерно лет через семьдесят или около того. Мы должны нанести удар первыми.

Арчер откинулся на спинку и спокойно улыбнулся.

— Отлично. Вы все сказали правильно. Мне кажется, мы можем продолжать действовать по графику.

— Я прошел проверку?

— Проходите. Когда начнется мероприятие?

— Как только вы доберетесь до северного континента, где и должны находиться, — сказал Гарднер. — Позвоните мне, когда окажетесь там, и я пошлю сигнал всем остальным.

Теперь он понял, что у него больше нет ни сомнений, ни колебаний, и он готов довести проект до его кульминации.

— Очень хорошо. Я сейчас ухожу, — сказал Арчер.

Он встал и застегнул куртку на кнопки. Гарднер наблюдал за ним, нахмурив брови.

Снова зазвонил видеоэкран.

Гарднер включил связь, и на экране появилось круглое бородатое лицо Калли Леопольда, единственного члена команды, с которым Гарднер еще не разговаривал.

— Наверное, я пойду, — торопливо сказал Арчер.

— Постойте, — ответил Гарднер. — Давайте послушаем, что хочет сказать Леопольд. — Он повернулся к экрану. — Вы Леопольд, не так ли?

— Все правильно. Эй! Он уходит!

Гарднер развернулся и увидел Арчера с чемоданчиком в руке, пытающегося открыть обычный дверной замок луриониан. И внезапно ряд разрозненных, но практически взаимосвязанных фактов объединились в его сознании.

— Куда вы уходите, Арчер?

— Я... Он, наконец, отомкнул дверь и, не потрудившись закончить фразу, хотел выскочить в коридор.

Гарднер бросился к нему, схватил за плечо и втащил обратно в комнату. Дверь захлопнулась.

— Куда вы спешите? — спросил Гарднер. — Я же просил вас подождать.

Вместо ответа Арчер ударил Гарднера в живот. Гарднер охнул и согнулся, но, когда Арчер уже готов был ударить вторично, Гарднер внезапно перехватил его руку и перекинул Арчера через плечо.

Худощавый Арчер тяжело упал на пол и тут же хотел вскочить на ноги, но Гарднер уже был на нем. Арчер отчаянно глядел на него, напрягаясь, чтобы перевернуться, схватил Гарднера за руки и пытался спихнуть его с себя. Гарднер дважды ударил его, чтобы ослабить, кулаком, а потом с силой треснул головой об пол. Глаза Арчера закрылись.

Гарднер развернулся к экрану. Леопольд все еще смотрел на них, широко раскрыв глаза.

— Это ведь был Арчер? — спросил Леопольд. — Что вообще происходит?

— Не знаю, — тяжело дыша сказал Гарднер, — но он заставил меня отпереть дверь, а потом повторить вкратце наше задание, что было бы полным открытием торговых секретов компании. А теперь он просто попытался сбежать. Я погляжу, что у него в чемоданчике. Перезвоните мне минут через десять, не так ли?

Он прервал связь. Он не хотел, чтобы содержимое чемоданчика Арчера увидел экран.

Арчер все еще валялся без сознания. Отлично. Гарднер вскрыл его чемоданчик перочинным ножом и заглянул внутрь.

Много одежды. Небольшой пакет со звуковым генератором. А также...

Это еще что за черт?

Карманный магнитофон!

Гарднер нажал кнопку и услышал, как его собственный голос говорит:

— Нас отправили сюда в качестве команды, предназначенной уничтожить Лурион. Для этого требуется пять человек...

Гарднер мрачно усмехнулся и нажал кнопку стирания записи. Потом набрал в стакан воды и вылил ее Арчеру на лицо. Лежащий на полу дернулся, закашлялся и открыл глаза.

— Я только что прослушал кусочек вашей записи, — сказал Гарднер. — На кого вы работаете, Арчер?

— Что? Что значит на кого?..

— Не стоит продолжать нести чепуху. Кто заплатил вам, чтобы заставить меня рассказать суть нашего задания?

— Пока что никто, — усмехнулся Арчер. — Но мне кажется, Звездной Конфедерации Приграничья будет интересно узнать о том, как Земля дошла до таких этических высот.

На этот раз Гарднер был готов. Он уклонился от удара ноги Арчера.

Шпион вскочил на ноги и бросился на Гарднера. Гарднер, и не думая защищаться, ударом в грудь отбросил Арчера, а потом нанес ему жестокий апперкот. Затем Гарднер взмахнул рукой и жестко ударил его прямо по открытому горлу. Это был грязный прием, но в данной ситуации все было хорошо, что полезно.

Арчер как-то странно хрюкнул и начал было оседать на пол, но Гарднер поймал его, поставил прямо и ударил еще раз.

Шпион отлетел шага на три и ударился спиной о стену. Гарднер невольно вздрогнул от громкого треска. Арчер медленно скользнул по стене на пол и замер там, словно поломанная тряпичная кукла. Рот его распахнулся, язык странно высунулся.

Гарднер опустился на колени и осмотрел его. Арчер не дышал.

Гарднер снова взял магнитофон и включил на проигрывание. Катушка была полностью стерта. Чтобы окончательно убедиться в этом, он достал микрокассету и бросил ее в мусоропровод.

С Арчером было покончено. Но возникла новая проблема.

Арчер был пятым человеком в команде. Теперь их осталось четверо: Сми, Леопольд, Виган и он сам. А требовалось пять, чтобы система генераторов стала эффективной.

Генератор Арчера находился в чемоданчике, если только шпион не обманул его, что было сомнительно. Но как теперь действовать?

А что, если...

Дверь открылась, прерывая его размышления. Гарднер вздрогнул, увидев, как в комнату входит Лора Маркс.

— Не в вашем стиле оставлять свою дверь открытой, — тихонько сказала она. — Мне кажется, вы должны все объяснить, Лой.

Глава VI

Вдвоем они спрятали тело Арчера в шкаф и восстановили в комнате порядок.

Гарднер наложил на дверцы шкафа печать-замок. Теперь нужно было проломить стену, чтобы отыскать Арчера.

— Я проверила записи в таможне, — сказала Лора. — Я сказала им, что хочу узнать, женат ли ты. Им не хотелось показывать твои документы, но когда я им сказала, что ты... Ну, ты понимаешь, что я сказала, к тому же дала им денег, и они позволили мне заглянуть в бумаги. В твоих проездных документах говорится, что ты не состоишь в браке. Зачем ты обманул меня, Лой? Хотел от меня избавиться?

— Что из разговора между мной и Арчером ты слышала? — спросил Гарднер.

— Только самый конец. Когда он говорил что-то о Звездной Конфедерации Приграничья, высоко ценящей информацию. Но с чем это связано?

— Помолчи и послушай меня. — Лицо Гарднера застыло суровой маской. — Арчер был частью команды из пяти человек, отправленных земным Центром, чтобы выполнить некую работу на Лурионе. Он продал свою команду или планировал продать, как только что поведал мне. Но я поймал его.

— Какую работу? — спросила она.

— Нас отправили сюда, чтобы уничтожить Лурион.

Глаза Лоры на мгновение расширились, затем она изумленно уставилась на него.

— Что ты сказал?

И Гарднер рассказал ей все. Он рассказал ей о Карнесе, о компьютере и необходимости этой миссии. И о том, почему он притворился женатым.

Закончив, он стал наблюдать за ее реакцией.

— И я еще полетела на Лурион, чтобы изучать проявления жестокости! — слегка улыбнулась Лора. — С таким же успехом я могла бы делать это и на Земле.

— Нет, несправедливо, что ты должна умереть, — сказал он. — Но нет никакой жестокости в том, что Земля собирается сделать с Лурионом. Разумеется, мы убьем три миллиарда живых существ. Но зато мы удалим из Вселенной грязную чуму. Мы спасаем Землю и защищаем всю остальную Галактику.

Лора ошеломленно покачала головой.

— И ты собираешься хладнокровно сделать это? Только не надо никаких оправданий!

— Я и не собираюсь оправдываться. — Внезапно Гарднер почувствовал странное спокойствие, словно верил в то, что сейчас говорил, всю свою жизнь, а не только последние дни. — Мы знаем, что действуем хладнокровно, чтобы спасти себя от неприятностей, когда Лурион начнет с нами войну. Лора, этот мир насквозь гнилой. Ты же сама знаешь это...

— Да, я знаю это.

— Ну, тогда, в конце концов, неужели из-за какой-то гнилушки должна вспыхнуть межгалактическая война? Миллионы и миллионы могут погибнуть, экономика сотен планет будет разрушена. Но сейчас мы еще можем этого избежать.

— На Лурионе живут и невинные люди. Здесь масса таких.

— Когда удаляют раковые клетки, при этом некоторые соседние здоровые клетки погибают, — сказал Гарднер.

— И ты позволил бы мне умереть, — прошептала Лора.

Гарднер кивнул.

— Из-за тебя я чуть было не предал весь проект. Как раз с тобой произошла ошибка. Но для тебя не было спасения, ведь ты лишь один-единственный человек. А счет идет на миллиарды.

— Значит, ты сказал, что женат.

— Только чтобы держаться подальше от тебя, чтобы ты не нарушила мою решительность проделать эту работу. Ну, зато теперь ты будешь жить. Ваш корабль должен лететь через две-три недели, не так ли?

— Да.

— Мне придется отправиться обратно на Землю, чтобы получить замену в команде теперь, когда Арчер мертв. К тому времени ты покинешь Лурион и благополучно вернешься домой.

Ее чистый лоб нахмурился.

— Но ведь у тебя остался генератор Арчера, не так ли? Разве он не работает?

— Наверное, работает. Но генераторы должны быть разнесены по всей планете. Я не могу быть одновременно в двух местах, когда придет время щелкнуть переключателями. Так что мне нужна замена.

— Насколько сложна это работа с генератором? — спросила Лора.

— Да нет там ничего сложного. А почему ты спрашиваешь?

— Может быть, я смогу заменить Арчера? — сказала она.

Гарднер заморгал, прежде чем сказать:

— И ты говоришь это всерьез?

— Я всегда говорю всерьез. Я делаю предложение и думаю, что тебе нужна моя помощь. Но если ты от нее отказываешься...

— Лора, ты серьезно? Но почему ты хочешь... убить эту планету?

— Может быть потому, что я люблю тебя, идиот ты этакий. Может быть, я прожила здесь достаточно долго, чтобы понять, что это будет не убийство, а, скорее, казнь или избавление из милосердия. — На ресницах повисла слезинка, но она сердито сбросила ее. — Ну, так как? Ты что, совсем мне не веришь, Лой?

Гарднер не знал, что ответить. Загудел видеоэкран, выводя его из ступора.

Гарднер думал, что это перезванивает Леопольд. Но это оказался Сми. Агент выглядел взволнованным.

— Гарднер, что там у вас? Мы всё здесь, я хочу домой, черт подери!

Гарднер сделал глубокий вздох.

— У меня хорошие новости для вас, Сми. Проект начнется немедленно. Потом вы останетесь у своего генератора, пока я не заберу вас.

— Я буду ждать, — сказал Сми. — Не беспокойся об этом.

Гарднер прервал контакт и взглянул на девушку. Лора была бледная и напряженная, но без малейших признаков колебаний.

— Твое предложение принято, — коротко сказал Гарднер.

— Где генератор и как он работает?

Гарднер распечатал в шкаф и достал генераторы — свой и Арчера. Генератор Арчера был несколько изменен и выглядел как микроскоп с двумя окулярами, но знакомые переключатели находились на своих местах.

— Коротко говоря, это звуковой генератор, — сказал Лоре Гарднер. — Он создает неслышимые вибрации, и когда эти вибрации, идущие из пяти разных мест, соединятся воедино, Лурион рассыплется в прах.

— А как мы все уцелеем после этого?

— Каждый генератор передаст характерный сигнал, после чего я смогу вернуться домой. Я быстро полечу в пункты ожидания и подберу всех. У нас должно быть достаточно времени.

— Если ты хочешь, чтобы я все поняла, — сказала Лора, — то объясни подробнее.

— Не нужно много ума, чтобы справиться с генератором, — нервно усмехнулся Гарднер. — Чтобы привести его в действие, ты нажмешь этот рычажок.

Он взял ее руку и прикоснулся к нужному рычажку. Лора мгновенно выдернула руку, словно рычажок был радиоактивным.

— Не нужно бояться этого, — сказал Гарднер. — Должны быть включены все пять генераторов. А кроме того, ни один из них не сработает, пока первым не активируется мой. Я контролирую всю команду.

— Но как я узнаю, когда твой заработает? — спросила Лора.

— В тот момент, когда я нажму рычажок на генераторе, твой генератор начнет тихонько гудеть. Как только ты услышишь это гудение, ты, Виган, Леопольд и Сми активируете свои генераторы. Тогда у нас будет шесть часов, чтобы улететь с планеты, а это значит, что я пролечу над всем миром, подбирая членов команды на Лурионе.

— А где должна быть я?

— Разумеется, в космопорте. Я же не могу посадить корабль прямо посреди улицы. Упакуй все заметки, которые хочешь взять с собой, возьми генератор и поезжай в космопорт. После того как генератор заработает, возьми шкафчик в камере хранения и спрячь генератор там. Эти шкафчики нельзя открывать в спешке.

— Ладно, — улыбнулась Лора. — Позволь, я повторю все это, чтобы ты увидел, правильно ли я поняла.

Я слишком много размышлял, подумал Гарднер, когда покинул свой корабль и направился в космопорт, держа под мышкой смертоносный генератор. А нужно просто нажать рычажок и бежать. Одно движение пальца — и мир умрет.

Космопорт в Делисоне выглядел точно также, как предыдущий. Гарднер пробирался через толпу, стараясь не встречаться взглядом с лурионианами. Через шесть часов, думал он, всего лишь через шесть часов...

Генератор выглядел совершенно невинно. Гарднер задумчиво поглядел на него, стоя прямо среди толпы, затем положил палец на рычажок пуска и нажал.

Раздалось слабое гудение. Белый индикатор на панели генератора загорелся.

Гарднер ждал. Через мгновение загорелась красная лампочка. Это был Сми. Затем зеленая. Виган.

Кто-то с любопытством поглядел на него — высокий лурионианин в официальной форме. Гарднер вспотел. Загорелась синяя лампочка. Леопольд.

Оставался неактивным лишь один генератор — Лоры. Желтая лампочка все еще была погашенной. Гарднер представил ее в агонии нерешительности, когда она была не в силах в решающий момент нажать рычажок.

Ну, давай же, Лора, неистово подумал Гарднер, страстно желая, чтобы его мысли телепатически передались ей. Просто нажми рычажок. Нажми его, малыш.

Руки Гарднера задрожали, и он понял, что слишком сильно стискивает генератор. Он стоял в камере хранения, дверь шкафчика была открыта, готовая поглотить смертоносное содержимое.

— Эй, ты! — раздался голос, суровый, низкий, угрожающий. — Что это у тебя за устройство? Бомба?

Охранник был в сотне шагов от него и быстро двигался вперед. Давай, Лори!

Гарднер застыл не в силах шевельнуться, глядя на погашенную лампочку на панели. И в последнюю секунду желтая лампочка загорелась. Хорошая девочка, подумал Гарднер, сунул активированный генератор в шкафчик, захлопнул его и наложил на дверь печать-замок. Этот замок луриониане не сумеют снять через шесть часов... Даже через шестьдесят!

— Эй ты, иди сюда! Что это было у тебя?

Гарднер опустил голову и бросился в густую толпу. Охранник не посмеет стрелять по толпе — даже на Лурионе. Он толкал людей, расчищая себе путь к кораблю, в три прыжка поднялся по подиуму и захлопнул люк. Теперь нужно было лететь к первому месту назначения, чтобы подобрать девушку.

Несколько дней спустя, когда крошечный корабль был уже в трех четвертях миллиардов километрах от Бетельгейзе и в трехстах миллионах километрах от Луриона, пять пар неподвижных глаз уставились на единственный корабельный видеоэкран.

— Это должно произойти... — начал было говорить Гарднер.

Но не успел он договорить, как черное пятнышко, каким теперь выглядел Лурион, внезапно сжалось и исчезло!

Гарднер отвернулся от экрана. Остальные в ужасе уставились на него, словно пытаясь рассмотреть мельчайшие осколки, в которые теперь превратился Лурион.

— Мы летим домой, — беззвучно сказал Гарднер, сел в кресло пилота, и кораблик тут же вышел из нормального пространства в варп-космос.

От Луриона остались лишь воспоминания. Впереди лежала Земля. Работа была выполнена.

This world must die, (Science Fiction Adventures. New Series, 1957 № 8).