Хронос. Ледяной поход (СИ)

55. Программер Тоха

(Формально — ООО «Либерсофт»

Фактически — Добровольческая армия)

16 (29) марта 1918 г.

ст. Ново-Дмитриевская

— Смотри, вон две хаты, — показал Роман в темноту, когда они спешились в небольшой рощице.

Тоха с трудом различает очертания, но что-то такое есть. Ночь звёздная и безлунная.

— Между ними, саженей на двадцать ближе к нам, пост, — продолжил князь. — Пулемёт и трое часовых. Вот как раз между этими хатами и постом Прилуцкий создаст портал. Времени около часа. До смены ещё полтора часа. Расклад не очень хорош, но, думаю, справимся. Мы снимаем часовых, ты остаёшься у пулемёта. Мы за языком.

Роман сделал паузу и грустно улыбнулся:

— Ну что, Антон, пора прощаться. Рад был повстречать такого человека, как ты.

Тоха пожал протянутую руку. Поручик крепко прижал программера к себе и прошептал на ухо:

— Прощай, дружище.

— Прощай.

У попаданца в горле встал ком.

Рома разжал объятия и обратился к разведчикам:

— Вперёд, господа! Котов, Заварзин, — кивнул он на двух сотников, — охраняете лошадей и прикрываете нас.

Весь разведдозор — шесть офицеров и двое нижних чинов.

Пошли вдоль балки. Земля подмёрзла и ступать, не вызывая шума, очень трудно. У казаков и Романа получается. У Тохи с этим полный туган. Нет-нет, а хрустнет под ногами смёрзшийся грязный снег или чёрная земля.

Вот уже слышен тихий разговор часовых. Глядишь, за беседой и не услышат неуклюжих шагов программера. Идущий впереди хорунжий сделал Тохе знак, чтоб тот присел. Программер, придержав шашку, послушно опустился на корточки и осмотрелся. Пост, мешки с песком, едва видимый контур толстого ствола «максима». Чуть дальше можно различить очертания хат.

С поста кто-то тихо свистнул. Тоха побежал на свист. Трупы уже убрали.

— Располагайся, Антон, — прошептал Роман. — Мы будем уходить правой окраиной. У тебя сорок минут. Удачи.

Разведгруппа растворилась в темноте.

— И вам удачи, ребята, — прошептал попаданец.

Тоха стащил пять мешков с песком и положил их на землю шагах в пяти от поста. Взялся за «максим».

— Тяжёл, сука, — прошипел программер, стаскивая пулемёт на землю.

Подхватив коробку с лентой, выволок его с поста и, изрядно повозившись, пристроил агрегат на мешки, направив ствол в сторону хат. Наверняка там большевики. Матерчатая лента уже заправлена. Тоха выключил предохранитель.

Вытащил из кармана шинели выкидной нож и, вспоров один мешок, вытряхнул из него песок. Расстелил мешковину на подмёрзшей земле. Есть на что лечь.

«Ну что, граф, — подумал программер, — ждём-с. Только б портал этот грёбанный разглядеть».

Тоха вздрогнул от двух сухих выстрелов вдалеке и понял, что задремал.

«Неужели наши нарвались?», — мелькнула мысль.

Скрипнули двери ближайших хат. Несколько человек выскочили наружу и столпились около двери. Их силуэты едва заметно выделяются на фоне стен.

— Эй, на посту!

Ясен пень, им никто не ответил. Тоха взялся за тучки пулемёта.

Ещё два сухих выстрела вдалеке.

— Уснули, что ли?

— Ага, — прошептал попаданец, — мёртвым сном, — и нажал на спуск.

Сквозь грохот пулемёта раздались крики боли и вопль:

— Кадеты!

От левой хаты стреляют. Тоха развернул пулемёт и выпустил короткую очередь по вспышкам выстрелов. Выстрелы справа и спереди. Пули впиваются в землю всё ближе. Программер продолжает огрызаться короткими очередями. Позиция очень невыгодная. Сейчас его обойдут и либо кончат, либо — плен.

Рядом что-то шлёпнулось. Граната! Тоха откатился. Взрыв. Острая боль в бедре. Тоха взвыл схватившись за рану.

Пространство вокруг подёрнулось, и в голове раздался знакомый голос:

— Попытка номер два.

Тохе уже не нужно повторять, что это значит.

Он снова стреляет вправо и влево. Рядом шлёпается граната. Программер вскакивает и бросается назад, вниз по склону. Взрыв. В спину вонзаются осколки. Тоха воспаряет над землёй и отчётливо видит внизу своё тело, лежащее на животе с раскинутыми руками. И отчётливо видит человек пятнадцать красных, взявших его в полукольцо.

И снова твёрдый голос:

— Попытка номер три. Последняя.

Тоха снова за пулемётом.

— Ну на хер, — шепчет он, вскакивает, подбегает к посту и переваливается за мешки.

Взрыв.

— Живьём брать гниду кадетскую! — раздаётся чей-то злобный вопль.

— Ага, щаз, — прошипел программер.

Быстро поднялся, выхватив шашку, и выскочил из-за мешков. Тут же чуть не напоролся на штык. Отбил винтовку рукой и с разворота режущим движением, как учил Роман, рубанул солдата по корпусу. Тот, завопив, рухнул. Вряд ли рана смертельная.

Попаданец рванулся к хатам, где что-то едва заметно мерцает в воздухе.

— Живьём брать!

Мерцание чуть ближе.

Тоха отбил удар прикладом и рубанул мужика по руке. Тот, завопил, и закрутился, сжимая раненую руку.

— Стоять!

Мужик в кожанке и комиссарской фуражке навёл на программера маузер. Да него шага три.

Мерцание прямо за «комиссаром». По телу уже давно бегут щекочущие потоки энергии. В пространстве плавают едва заметные «ручейки». Очень знакомые «ручейки». Тоха лишь сейчас обратил на них внимание.

— Всё, братуха, сдаюсь, — радостно воскликнул Тоха.

Тут же чуть подшагнув, обухом шашки выбил из руки мужика «маузер». Ещё подшаг. Лёгкий тычок шашкой в грудь. «Комиссар» вскрикнул. Программер от души пнул его живот. Тот отлетел и исчез в бело-синей вспышке. Портал закрылся.

— А-а-а-а, демон! — раздался за спиной вопль. Почти рядом.

Тоха схватил пролетающий мимо «ручеёк» и, развернувшись, рубанул по исчезающему, перепуганному лицу.

Нуль-пространство

Повсюду разливается знакомый молочно-белый туман.

Тоха убрал шашку в ножны. Огляделся.

— Хранитель! — негромко позвал программер.

Тишина. Но кое-что изменилось. Голос звучит нормально, а не как прошлый раз, будто сквозь вату.

— Здравствуй, странник, — раздался голос.

Туман медленно тает, из него, шагах в двадцати, выходит высокий, статный мужчина с густым русыми волосами и окладистой бородой. В левой руке посох. Одежда будто из русских сказок — белая холщовая рубаха, подпоясанная простой верёвкой, синие штаны и… лапти.

Пространство быстро трансформировалось. Программер огляделся.

Он стоит на тропинке около невысокого штакетника, за которым среди зелёного, в белых цветах, сада виднеется двух этажный домик. Пожалуй, особнячок. Слева простираются поля, откуда дует приятный ветерок. Из рощицы, что чуть поодаль, доносится соловьиная трель. Хоть программер и в шинели, ему не жарко. От слова совсем.

Мужчина подошёл и глянул поразительно синими глазами в лицо программеру и протянул руку:

— Здравствуй, странник.

Тоха пожал протянутую ладонь и осторожно спросил:

— Хранитель?

Мужчина медленно склонил голову и показал на невесть откуда взявшуюся лавочку:

— Присядем.

Тоха, придержав шашку, сел. Следом на лавочку опустился Хранитель. Оба молчат, лишь пичуги в саду выводят заливистые трели. Наконец мужчина нарушил тишину:

— Ты что-то хочешь спросить?

Программер ещё немного помолчал и поинтересовался:

— Почему я опять здесь? Ведь я должен был попасть домой.

— На это много причин. Ты выбрал нужную нить времени. Ту, к которой стремился подсознательно, я тебе немного в этом помог. Теперь ты вошёл сюда, как странник. Видишь, пространство изменилось. Значит теперь ты уже странник, а не путник. Быстро растёшь.

— И что мне это даёт?

— У тебя хороший потенциал, — глядя вдаль, проговорил Хранитель. — Не скрою, мне нужны такие, как ты.

— Вот мля! — вспыхнул Тоха. — Всем я нужен. Хронослужбе, пиндосам, тебе. Офигеть!

Хранитель не отозвался. Всё также смотрит вдаль. Наконец он проговорил:

— Теперь ты — странник и можешь входить сюда, когда захочешь. Этот дом твой. Там тебя ждёт прислуга, дворецкий. Я предлагаю тебе стать агентом. Агентом времён. Работать непосредственно на меня. Это огромные возможности, но и трудная и опасная работа. Решать тебе. Я не вправе заставлять. Ты должен решить сам, добровольно. Я лишь предложил.

— Я домой хочу, — пробурчал Тоха.

Хранитель, наконец, посмотрел на него и улыбнулся. Улыбка оказалась доброй и мягкой.

— Ступай.

— Как? — развёл руками программер.

— Используй намерение.

— То есть, — не понял программер.

— Ты хочешь попасть домой? Или намерен попасть домой?

— А какая разница?

— Большая, — Хранитель хрустнул суставами. — Представь, сидишь на диване и хочешь пить. Ты хочешь пить, но ничего происходит. Ты продолжаешь хотеть. А теперь ты намерен попить. Просто встаёшь с дивана, идёшь на кухню и пьёшь. Уловил разницу?

Программер почесал затылок, чуть сдвинув фуражку на бок.

— Блин, не очень.

— Намерение — это некая сила, которая ведёт тебя. А желание — просто желание, мечта. Не более. Так ты намерен идти домой?

Тоха на пару секунд задумался.

— Да. Пожалуй, да.

— Так иди.

— Как? — прифигел программер.

— Никак, — улыбнулся Хранитель. — Просто встань и иди.

«Ага, блин, — подумал Тоха, поднимаясь, — просто встань и иди. Всё просто, мля!».

И тут он на мгновение завис. Мысли исчезли. Словно водопад мелких иголочек пробежал по телу. Очень даже приятно.

Вокруг струятся полупрозрачные потоки, «ручейки». Много потоков. Слева направо, справа налево. Тоха видит их все. Разом и отдельно.

— Что это? — он кивнул на «ручейки».

— Потоки времён.

Попаданец сглотнул:

— А который мой?

Хранитель тоже поднялся с лавочки.

— Среди них. Выбирай.

Тоха снова впал в лёгкую прострацию.

«Домой», — мелькнула мысль.

Тут же к нему приблизились три потока. Остальные чуть отдалились.

Подчиняясь неясному импульсу, программер протянулся к среднему. Тот тоже двинулся на встречу. Тоха схватил его за «хвост».

В следующий миг он с шашкой на замахе оказался в… комнате. В очень знакомой комнате.

— Вы кто? — раздался сзади чуть дрогнувший голос отца.

Тоха обернулся, привычным движением убирая шашку в ножны. Рукоять глухо стукнулось об устье.

— Это я, бать.

Рядом с отцом на диване сидит Борян.

— Антон! — Отец вскочил и сжал попаданца в объятиях.

— Тоха, мля! — Борька обалдело привстал с дивана. — Ты… откуда?

В романе использованы стихи и песни Константина Фролова-Крымского, Михаила Звездинского, Михаила Гулько, воспоминания участников Ледяного похода Р. Б. Гуля и А. П. Богаевского