Хранительница

Глава 10

Проснулась я рывком, открыла глаза. Бревенчатый потолок, значит, я в доме. Хорошо. Потянулась. Пора вставать, естественные потребности зовут. Поднявшись, осмотрелась. Кроме меня на полу лежат хозяева и похоже спят. Ротмира я принесла, а Элеонора, получается, не захотела от него уходить. Только подушки всем под голову положила. Тихонько выйдя на улицу, первым делом, я направилась в туалет. На обратном пути достала баклажку с водой, умылась (как я соскучилась по ванне). Почистила зубы, себя, но волосы решила переплести сама. Хотя всё можно сделать и магией, мне не хватает ежедневного ритуала, во время которого можно окончательно проснуться и составить план на весь день. Уже бесконечно долго хожу в одном и том же дорожном костюме, переодеться хочу, страсть, прям кожа зудит. А, достало, была, не была, уединюсь в Дашиной спаленке и сменю одежду. Решившись, вошла в дом и тихонько, боясь разбудить хозяев, прокралась в детскую спальню. Одного взгляда на кровать было достаточно, чтобы подтвердить свои подозрения. Девочка находилась в том же состоянии, в котором я её оставила двое суток назад. То есть ни ухудшения, ни улучшения не наблюдалось. И это — последствие проклятия, которое высосало большую часть жизненных сил. Хотя хранитель мне и передал знания по ритуалу, но решать, всё же, должны её родители. Так, за думами, разделась, сменив нижнее бельё (захотелось зелёненькое, кружевное), брюки и тунику подобрала тоже в зеленоватых тонах, не забыв, мои любимые эльфийские, сапожки.

Волосы заплетать не стала, надоело. Расчёсываясь массажной щёткой, прошла в общую комнату. Нужно позавтракать, хотя время глубокого обеда и мой живот опять возмущается сильно о таком произволе по отношению к нему. Очень захотелось сладкого и, достав корзиночки, торт с ананасами, ведро мороженого и горячий кофе, села уничтожать эту красоту. К слову, подогреть себе порцию кипятка я могла. Даже ванну подогрела бы, только где ж её взять? Как мне надоел быт и «красота» средневековья, сил нет. Взгляд скользил по унылой обстановке, а я летала в облаках, представляя в своём замке огромный бассейн, где я буду плавать каждый день. Улыбка застыла на губах, вкусные пироженки забылись.

В чувства меня привело ощущение взгляда. Повернув голову, удивлённо подняла брови. Ротмир проснулся и следил за мной не пропуская ни малейшего движения. Уголки губ непроизвольно опустились вниз, мой взгляд потух, а из груди вырвался печальный вздох. Я вспомнила, что у меня трое больных на руках. Да, я не ошиблась, Элеоноре потом придётся нервишки лечить, если ничего больше не найду. Взгляд мужчины тоже изменился, с оценивающего, на виноватый. Понимая, что тянуть больше не стоит, допила залпом кофе, запихнула остаток корзиночки в рот, вытерла руки и, поднявшись, подошла к нему. Элеонора ещё спала, прислонившись головой к плечу мужа. Повинуясь желанию, провела над ней рукой, шепча заклинание.

— Исцеляющее заклинание — пришлось ответить не вопросительный взгляд мужчины. — Только при мне два цикла постоянно плакала, а сколько до этого, думать страшно. Откуда только слёзы берутся? — добавила я, и приступила к сбору левой руки (ближайшей ко мне). Лечение ужасно утомило, особенно плоха была кисть. В тупиковые моменты поглядывала на строение своей, всё-таки у меня мало практики. Пациент мой, боли не чувствовал, ещё вчера обезболила его на сутки, и следил за моими действиями. Хотя, что он мог увидеть? Только то, что я вожу своими руками по его левой, изредка замирая и шепча слова. За собой заметила, что ежедневные заклинания уже привыкла мысленно активировать, а для исцеления приходится проговаривать. Автоматизм не наработала, но какие мои годы. Хотя, честно говоря, за эти дни я поняла, что ни разу не лекарь, нет во мне всепрощения и терпения. Только упрямство заставляет сейчас дальше работать.

— Зачем ты нам помогаешь? — нарушил молчание пациент.

Грустная улыбка скользнула по губам. «Что ему на это ответить, что сама не знаю?» Однако следующие слова, заставили напрячься: «Взвалила непосильную ношу и лечишь чужих людей не жалея себя». Рука дрогнула, перевела взгляд на его лицо. Глаза в глаза. Противостояние? Нет. Безмерная печаль отражалась в карих зрачках. «Когда он понял?»

— Где я прокололась? — задала встречный вопрос.

Теперь уже улыбался он, но не победно, а понимающе.

— Когда ела сладости — его улыбка стала шире. — С распущенными волосами и мечтательным выражением ты очень похожа на нашу дочь…. до болезни — грустно закончил он.

— Не люблю женские страдания и ненавижу несправедливость — возвращаясь к лечению, ответила на первый вопрос. — К тому же, я никуда не спешу и определённой цели путешествия, у меня нет — добавила, подумав.

— Понятно, пожалела, значит — сделал выводы мужчина.

— А хоть бы и так? Что в этом плохого? — закипела я. — Жалею, как могу. И разгребание ваших проблем, всё же лучше, чем просто повздыхать, посочувствовать вашей семье, возможно, подкинуть пару золотых, зная, что они не спасут, и уйти дальше, не вспоминая никогда — выплеснула своё возмущение.

Продолжила работать, восстанавливая повреждённые ткани, вены, убирая ушибы и понимая, что если я хочу ночью заняться Дашей, то вторую руку придется отложить. Ротмир молчал. Закончив с рукой, прошлась по ногам, голове и всему телу, убирая мелкие недочеты и наполняя силой.

— Всё. На сегодня с тобой я закончила. Кроме руки, здоров полностью. Сейчас уберу с Элеоноры сон и будем ужинать.

— Благодарю за всё, что ты сделала для нас — прошептал мужчина.

— Да ладно — заскромничала я. — Такой опыт тоже нужен, но скорость его получения мне не нравится. Может Вас почистить? — перевела тему. — Запашок ещё тот.

— Если не затруднит — смущенно пробормотал мужчина.

А я уже снимала с Элеоноры навеянный сон, очищая её одежду. Затем очередь дошла и до мужчины.

— Всё, теперь вы почти красавчики — улыбнулась, поднимаясь с колен и разминаясь. Сидеть шесть часов не разгибаясь, те ещё муки.

Чтобы их не смущать, ушла к столу и стала убирать мой обед и накрывать ужин. Сервировав стол на троих (мужчина во главе, мы по бокам), оглянулась. Хозяева уже встали и перешептывались. Прислушалась, нежности.

— Прошу к столу, нам нужно поужинать и поговорить — нарушила я идиллию.

Присела спиной к окну, чтобы наблюдать за ними и жду. Подошли, молча сели. Причём, как я и рассчитывала, мужчина во главе стола (угадала его место). Сидят, на меня смотрят. Привстала и начала накладывать еду каждому в тарелку. Поухаживаю, не сломаюсь.

— На моей родине за столом ухаживают только за детьми, больными или чтобы показать особое отношение к понравившемуся человеку. В остальных случаях, при отсутствии слуг, каждый сам за себя — не смогла смолчать я. — Поэтому давайте договоримся сразу, что впредь вы сами себя будете обслуживать, т. к. вскоре выздоровеете окончательно.

Слава Богу, хватило совести смутиться и потупить глазки.

— Ну что приступаем? — не выдержав, опять нарушила молчание.

— Приятного аппетита — пожелал хозяин и взялся за вилку.

Дождавшись, когда он наколет мясо и отправит его в рот, схватила свою и нацелилась на грибочки с салатиком.

— Я, вообще, плохо готовлю, а в таких условиях и подавно — утолив первый голод, снова заговорила. — А очень хочется жидкого. Если Вас не затруднит, можно завтра супчика приготовить? — обратилась я к Элеоноре.

Она чуть не подавилась, и ошалело на меня глянула.

— Курицу, картофель, морковь и что ещё надо, я достану — поспешила уточнить я, вдруг откажется. — Да и Ротмиру, а особенно Даше, жидкое нужно. Столько дней не есть. А Дарине, только бульончик и можно первые дни пить — переводя взгляд с одного на другого, озвучила свои предположения.

— А я и не подумала об этом — охнула женщина, прикрыв рот рукой и ещё больше округлив глаза, в которых опять стала скапливаться влага.

— Ничего, время ещё есть — успокоила я её. — Успеем. Ритуал я планировал проводить ночью.

— Ритуал? — второй раз охнула Элеонора. Муж же спокойно поглощал пищу. Видно полностью мне доверился. Даже бровью не повёл.

— Да, вот об этом нам и нужно поговорить.

И … повисла пауза. С чего начать? Не знаю.

— А почему вы себе не завели ещё одного ребенка? — начала я издалека. — Не хотите или не можете?

Ожидая ответа, продолжила кушать, силы мне сегодня понадобятся.

— Не можем — наконец подал голос глава семьи.

— Но хотели бы? — уточнила я.

— Хотели — шепотом произнесла женщина.

— Так вот, есть только один способ спасти вашу дочь. Так называемый ритуал «братания». Я беру Дашу в кровные сёстры и за счёт моей крови, магии (и других бонусов) она выживает. Но мы становимся сёстрами — улыбнулась я Элеоноре. — А у вас появляется ещё одна дочь.

— Дочь? — не поняла женщина. — Но Вы же не …

Не договорив, она повернула голову к мужу, который кивнул.

— Да, выбор скажу я вам не простой. После ритуала у Дарины проснётся магия, тем более все предпосылки имеются. Возможно, немного изменится внешность, но утверждать не могу. Всё-таки этот ритуал я буду проводить первый раз (и надеюсь последний). Придётся нанимать учителей. (Мне они тоже не помешают.) Так что у Вас на руках будут две близняшки и переезд в большой город. Есть и другой вариант, где вы отказываетесь, и Даша через пару циклов тихо умирает, я ухожу дальше путешествовать. Вы остаётесь вдвоём спокойно доживать без проблем, связанных с детьми и их потребностями.

По мере моего монолога Элеонора бледнела, а мужчина хмурился.

— Почему нам нужно будет переехать в город? — прервал молчание Ротмир.

— Причин много, но главная, как вы объясните селянам о втором ребёнке? А на новом месте никто не знает, сколько у вас детей. Ну и я здесь жить не смогу. Извините, я привыкла к нормальным удобствам, тем более могу это позволить. И, наконец, подумайте о Даше. Кто её здесь будет учить? Кем она вырастет? Девкой? Я не позволю. Как только она становится моей сестрой, всё моё автоматически будет принадлежать ей.

— Подачки нам не нужны — резко оборвал меня мужчина. Элеонора заплакала.

— А я ещё ничего не давала, просто хотела бы уточнить на будущее. Допустим, вы принимаете в семью близкую родственницу, которая осталась совсем одна. Однако у неё имеется наследство: дом, земли, которыми предстоит управлять, доходы, расходы. Как ребёнок будет со всем этим справляться? Вы же не возьмете из гордости одну девочку, а всё остальное пускай рушится? И что же будет со всем, к совершеннолетию? Пустое место? — вопросительно подняла бровь, глядя на Ротмира. Женщина тоже прислушалась.

— Или как настоящий мужчина, подставите плечо попавшей в беду девочке, взвалите на себя всё. Сохраните и приумножите капитал, чтобы Ваши девочки (специально сделала акцент) выглядели не бродяжками, а красивыми женщинами. И никакая зараза бы не упрекнула Вас, в условиях, которые созданы для жизни.

Моя речь заставила задуматься мужчину. А я поспешила продолжить, пока он ещё чего не надумал плохого.

— Я всего лишь хочу купить дом в Столице с садиком, но мне его никто не продаст. Более того, некоторые личности уже хотели меня поймать и использовать по своему усмотрению. Закон у Вас, видите ли, такой, что дети не могут без сопровождающих передвигаться. Бред. Что, мне на прогулку всегда с собой кого-то брать? — возмущенно закончила я.

— Странно, этот пункт никто не применяет к благородным и хорошо одетым детям. Только попрошаек и воришек ловят и отправляют в специальные дома — рассеянно произнёс мужчина.

— Вот и я о чём говорю. Хоть и скрываю волосы, но одета прилично, никого не трогаю, максимально доброжелательна. И всё равно хотят поймать. Какие-то низменные желания я вызываю в людях. Алчность, зависть. Вы единственные, которые не пытались нажиться за мой счёт. (И не соврала, ведь, ни разу.)

— Вы подумайте, а я пойду на улицу, прогуляюсь, воздухом подышу — добавила я, вставая из-за стола. Есть перехотелось. Настроение испортилось. Конечно, я понимала Ротмира. Даже сама идея, когда-то в будущем брать деньги, у него вызывает отторжение. Я в принципе могу не настаивать, уйти, изменить внешность магически, добавив годков, и путешествовать сколько угодно. Но всю жизнь, прожив с семьёй, здесь, остро стала ощущать своё одиночество. А в этом теле стали просыпаться детские замашки. Еле успеваю их придерживать и контролировать. Видимо душа прижилась окончательно и боюсь, в будущем ребёнок возьмет верх над разумной женщиной. Тем более, кому не хочется вернуться в детство, без тревог и забот, мамка накормит, а папка защитит.