Хозяйка

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Дриана не знала, куда приткнуть себя. Замок с отъездом друзей опустел. Наура с легкостью нашла себе занятие по душе, проводя дни напролет на кухне в окружении бессчетных болтливых служанок. Она сильно изменилась со времен гражданской войны в Миа. Не то, чтобы власть сказалась на доброй и застенчивой от природы девушке, но определенного рода превосходство излучала ее по-прежнему изящная фигура. Характер также претерпел корректировку из-за нового социального статуса повелительницы островов. Все это и ряд других, более незначительных мелочей, заставило Дриану чураться ее общество, предпочитая знакомое одиночество. Лишь Ронни радовал императрицу своей непосредственностью. Он носился по окрестностям, приводя многочисленных наставников в настоящее исступление и отчаяние. После длительных экскурсий мальчик заваливал Дриану сокровищами, отвоеванными у гор. И малахит, будто покрытый патиной древности, и причудливой формы ветка, похожая на двух змей, сплетенных в вечном танце смерти, – все находило законное место в покоях атлантки. А Ронни, ободренный сознанием собственной важности и значимости, продолжал свои путешествия, без труда расположив к себе сердца местных жителей. Наблюдая, как веселится ребенок, создав свой особый мир детства, у Дрианы родилась безумная на первый взгляд идея – познакомить Ронни с Ноэлем, тем более, что это становилось уже неприличным, столько дней держать детей взаперти. Обуреваемая такими намерениями, она направилась в их покои, но у двери остановилась в нерешительности. Как ей сейчас недоставало утраченного дара телепатии! Из комнаты не доносилось и обрывка мысли, и тени эмоции. Она сознательно затягивала время, впервые чувствуя неуверенность в собственных силах.

Но вот дверь тихо скрипнула, подчиняясь напору ее рук, и перед глазами императрицы предстала мирная картина. Свет заливал комнату бесконечным потоком, не оставив в ней ни единого темного угла. Индигерта, при виде Дрианы, радостно взвизгнула, спрыгнув с диванчика, на котором расположилась в позе мечтательницы. Ноэль внешне никак не отреагировал на визит женщины, по-прежнему восседая на подоконнике и безучастно взирая на лесной массив, ласково шелестящий за окнами. По стенам метались причудливые зеленые тени, отбрасываемые танцем сплетенных ветвей.

– Ну наконец-то! – Индигерта, чуть поколебавшись, напустила на себя важный и напыщенный вид неприступной владычицы страшных тайн, – Я уж было подумала, что про нас совсем позабыли. Однако, вижу, вы признали свои ошибки и спешите засвидетельствовать почтение к нам.

– Индигерта, ты ведь в сущности милая девочка, – прервала ее Дрианасловно не замечая яркого румянца стыда, проступившего на щеках собеседницы, – Зачем тебе все это? Битва добра и зла никогда не будет твоей по убеждениям, скорее, по желанию.

– Желанием тоже можно многого добиться, – заступился за подругу Ноэль, одаривая императрицу долгим испытующим взором, – Что вас привело в нашу скромную обитель?

– Я подумала, – атлантка замялась, но, кашлянув справилась с нежданным волнением, – Я решила, что вам стоит предоставить свободу, конечно, в разумных пределах.

– Неужто в вас проснулась совесть? – язвительно усмехнулся мальчик, – С какой стати вы вдруг столь любезны к потребностям несчастных заключенных?

– Да, действительно, – без спроса вмешалась в их диалог Индигерта, – Не боитесь, что мы сбежим?

– Зачем? – Дриана с грустью наблюдала, с какой необыкновенной легкостью постигает ее замысел Ноэль, – Вы добровольно явились в замок, разумно предположить, что вам незачем поспешно покидать его, не добившись ожидаемого.

– Логично, – подтвердил ее выводы мальчик, – Почему же вы раньше об этом не задумывались, запирая нас здесь?

– Не знала, что обязана отчитываться во всех своих действиях, – досадуя, парировала его выпад Дриана, – Впрочем, если вы против, оставайтесь при прежнем статусе.

– Нет, постойте, – жалобно прохныкала Индигерта, вцепившись в подол расшитого бисером шелкового платья императрицы, – Я с восторгом принимаю ваше предложение.

– В чем дело? – поинтересовалась женщина, не без труда разжимая ее пальцы, – Кошмары неволи замучили?

– Честно говоря, он, – испуганно оглянувшись на Ноэля, вновь глубоко ушедшего в себя, девочка прерывисто зашептала на ухо Дриане, – Мне страшно. Все время до вашего прихода он не проронил и слова, тупо уставившись в окно. А мне нужна активность! Я схожу с ума!

– Ты сама ввязалась в эту авантюру, – справедливо заметила императрица и оценивающе смерила ее фигуру, затянутую в уродливую зеленую парчу, рождавшую нездоровый блеск в глазах девочки, – Милая моя, тебе надлежит немедленно сменить свой облик и стиль одежды. Иди. За дверью тебя ждет служанка, она предоставит тебе все необходимое.

– Но я не могу оставить его одного, – не так уж яростно и непримиримо заартачилась Индигерта, виновато посматривая на друга.

– Не беспокойся, – заверила ее Дриана, – Во-первых, я не питаюсь детьми, а во-вторых, скоро Ноэль присоединиться к тебе, обещаю. Мне надо перекинуться с ним парой фраз.

– Ладно, – неуверенно промямлила девочка, нехотя направляясь к выходу, – Но помните – за ним стоит вся мощь сил тьмы!

– Разве такое забывается? – риторическим вопросом проводила ее императрица и села на подоконник рядом с Ноэлем, едва они остались наедине.

– Ты умеете обращаться с людьми, – мальчик укоризненно покачал головой, – Раз, и у меня больше нет друга.

– Индигерта преданна тебе, – возразила Дриана, с любопытством оглядывая его с ног до головы. Переодетый в чистое, ребенок продолжал производить впечатление загубленного жизнью создания. Широкая рубаха лишь подчеркивала его худобу и болезненную впалость огромных в пол-лица глазищ.

– Вы изменились с нашей последней встречи, – Ноэль ответил ей не менее пристальным взором, – Что-то исчезло, или, наоборот, появилось.

– Скажи мне, – Дриана, вздохнув, начала столь сложный и важный для себя разговор, – Что сделает Нерена через два месяца.

– Точнее, через полтора, – поправил ее мальчик, – Вы же знаете. Она впустит в эту реальность НЕЧТО. Все погибнет.

– Неужели, если я сдамся, то остановлю гибель мира? – недоверчиво вопросила императрица.

– Кто знает, – ребенок задумчиво забарабанил пальцами по стеклу, – У Нерены странная аргументация поступков.

– Расскажи мне про себя, – неожиданно попросила Дриана, склонив голову на плечо, – Что ты, откуда?

– Не знаю, – мальчик грустно улыбнулся, – Я посланник, человек ниоткуда, ветер перемен, наполняющий паруса бытия.

– И ведущий нас к пропасти, – не удержалась от колкого замечания атлантка.

– Все зависит от рулевого, – ловко увернулся от прямого обвинения Ноэль, – Считайте меня никем, так будет лучше для всех. У меня нет прошлого, настоящего и, вероятно, будущего.

– Прости, – извинилась женщина и, движимая благородным порывом, вдруг пригласила его, – Пойдем, я познакомлю тебя с Ронни. Он понравится тебе.

– Нет, спасибо, – вежливо отказался Ноэль, – Я предпочитаю остаться без лишних свидетелей. Пусть с ним играет Индигерта.

– Но что ты будешь делать здесь один? – удивленно спросила Дриана.

– То же, что вы делаете в повседневности, – Ноэль озарил ее душу понимающим сиянием желто-зеленых глаз, – С одиночеством подружиться не так-то и сложно, труднее расстаться с ним. Оно очень легко остается единственным спутником. Идите, ваше величество, не волнуйтесь обо мне. Лучше позаботьтесь о похоронах. Скоро прибудет ваш муж. К сожалению, один.

Дриана попятилась под напором его горьких убедительных фраз. Дверь сама захлопнулась у нее перед носом, оставив несчастную во власти бури сомнений и опасений. Погрузившись в пучину тревожного ожидания, императрица не замечала событий, происходивших вокруг нее. А происходило немало. Ронни без труда подружился с Индигертой, оказавшейся не такой уж дикой и неприступной девчонкой. Вместе они наводили ужас на наставников своими выходками. Девочка похорошела, отказавшись от привычки рядиться во взрослые одежды и прятать собственное я под маской безвкусного макияжа. Под толстым слоем напускного величия и гордости скрывалась добрый отзывчивый ребенок, правда, довольно резко отзывающийся о родителях и, видимо, затаивший на них глубокую злость.

Исчез куда-то и Ардалион, попросту растворившись со всеми последователями в дымки морской дали. Напоследок он заявил Дриане, что отправляется нести факел истинной веры дикарям и варварам, заселяющим юго-восточную часть материка. Атлантка не пробовала отговаривать его, справедливо рассудив, что с такой способностью к регенерации, магии и внушению, какой обладали эльфы, нечего опасаться за его жизнь. О сути новой религии, она надеялась, варвары забудут тотчас после смерти Ардалиона, что была не такая уж невероятная вещь. Память человеческая краткосрочна, а продолжительность существования эльфов отныне равна людской. Ее волновало иное – полное отсутствие новостей от поискового корабля. А еще – периодически в том участке мозга, который навсегда оставался закрепленным за Эриком, вспыхивала слепящая молния беспокойства. Шестым чувством она осознавала, что другу необходима ее поддержка и помощь, но ничем не могла помочь ему, сжавшись в тревоге предчувствия. Дриана оставалась полной беззащитной перед лицом судьбы.

Ноэль больше не вступал с ней в разговоры, отчужденно следя за ее судорожными передвижениями по замку. Наконец императрица утихомирилась, найдя пристанище на берегу. Часами напролет восседая на ледяных камнях побережья, атлантка ждала. Она не обращала внимания на завывания ветра, предвещающие скорый шторм, соленые брызги разбивающего в пену океана, безрезультатно штурмующего раз от раза скалы. Чайки и альбатросы, по поверьям, неуспокоившееся души погибших моряков, жалобно оплакивали над ее головой потерянные корабли. Бездушный, жестокий владыка мира с одинаковой легкостью дарящий смерть и рождение, вторил им гулким рокотом своих бесчисленных слуг-волн. Серое небо отражалось в зеркале его вод, расплескавшись унылой краской до горизонта, манящего вдаль. Только тоска высасывала сердце Дрианы, убивая последние надежды. Ее не обрадовало долгожданное появление белых парусов после оплаканных ночей нетерпения, она знала – грядет жуткая весть. С ужасом наблюдая неостановимое приближение стремительного судна, летящего на крыльях ветра наперегонки с ураганом, Дриана словно во сне поспешила к пристани. Там уже толпились люди, Наура что-то приветливо прокричала ей из окон своей кареты, вероятно, приглашая к себе, Ронни возбужденно объяснял что-то Индигерте, махая рукой и нетерпеливо топая ногой. Наконец корабль пришвартовался, матросы двигались замедленно, словно во сне, не было слышно обычных прибауток и шуток. Улыбки постепенно исчезали с лиц встречающих, будто они осознавали непоправимости случившегося в далеком путешествие. Вот на трапе показался Леон с обветренным заострившимся лицом и печальными глазами. Он сбежал на берег и, не говоря ни слова, крепко прижал Дриану к себе. Та попыталась вырваться из его железных объятий, взглянуть на то, что выносили на носилках, прикрытых грубыми простынями, но он еще сильнее привлекал женщину к себе. Скорбной церемонии не было видно конца, но вот и Наура заподозрила что-то неладное.

– Где он? – островитянка кричала, срывая голос на императора. Ничего не понимающий Ронни со страхом взирал на эту сцену, силясь очнуться для понимания происходящего, – Где мой муж? Что с ним? Говори!

– Он жив, – охрипший Леон без труда заставил обезумевшую от неожиданного горя женщину замолчать, – Он жив, Наура. Но он хочет видеть лишь Дриану.

– Пора, Дриана, – Ноэль материализовался возле локтя женщины, – Пора. Или сейчас, или никогда.

– О чем ты говоришь, малыш, – Леон заслонил императрицу своим телом, словно опасаясь, что мальчик сумеет отбить у него бесценное сокровище, – Я не отпущу ее, никогда.

– Час пришел, – мальчик сделал приглашающий жест рукой, – Ураган принесет нам к берегам острова Ветров. Все действующие актеры драмы собрались. Пятеро: я, Дриана, Индигерта, Эрик, Леон. Больше никого на корабле. Наура и Ронни лишние. Они похоронят Орланда и Анаиру. Решайте.

– Нет! – Наура бросилась в ноги Ноэлю, признавая в нем властителя, – Я имею право! Это мой муж.

– У вас есть сын, – мальчик брезгливо взирал на отчаяние островитянки, – Не унижайтесь, хотя бы ради него.

– Я хочу проститься со всеми, – подала голос Дриана, освобождаясь от оков рук мужа, – Прошу.

– Минута, – равнодушно пожал плечами Ноэль, – Минуты будет более, чем достаточно, ведь ты всегда страдала одиночеством в толпе.

Леон не отпустил женщину далеко от себя, словно опасаясь, что она пропадет в сумраке вечера. Дриана обвела побережье взглядом, и вдруг поняла, что ей действительно не с кем прощаться. Только Ронни она приласкала, стерев слезинки горя с его лица.

– Не плачь, – шепнула она ему на ухо, – Все будет хорошо, я обещаю. Все обязательно будет хорошо. Позаботься о матери, а об отце позабочусь я. Ты мне веришь?

Мальчик кивнул головой, с трудом сдерживая рыдания. Индигерта о чем-то таинственно вещала ему, сама, впрочем, плача от неизбежности разлуки.

– Все, – единым словом хрупкий ребенок прекратил сутолоку отъезда на пристани, – В путь.

Никто не сопротивлялся более, с удивительной легкостью признав за десятилетнем мальчиком право командовать взрослыми. Леон обнимал за талию Дриану, счастливый, что она с ним, Индигерта испуганно глазела на быстро удаляющийся берег, теряющий свои очертания в тумане расстояния, и только Дриана с Ноэлем ничего не ощущали, обменявшись понимающим взором. Оба: и он, и она – понимали, что больше не вернуться такими, какими отправились в дорогу.

Оглядев пустынную палубу летящего сквозь ночь корабля, управляемого неизвестно кем, Дриана заподозрила неладное. Нигде не было видно Эрика. Леон не заикался больше о нем, исключая той фразы на берегу, что он жив.

– Где он? – набравшись решимости, подошла императрица к мужу. На мир опустилась ночь. Небо и океан смешались в пятне сверкающих брызг, вылетающих из-под носа судна, окатывающих жалкую кучку людей, сгруппировавшуюся на палубе. Оставалось лишь чувство, что во всей реальности оставались неподвижными доски обшивки корабля, а остальное катилось в тартарары. Леон указал движением подбородка на дверь, ведущую в каюту капитана.

– Он там, – атлант печально усмехнулся, – Но… Будь осторожна.

Недоумевая от его слов, Дриана постучалась. Ответом стал сухой скрипучий голос древнего старика, так непохожий на прежний повелительный баритон Эрика.

– Войти, Дриана.

Императрица тихой тенью скользнула в комнату. Ее глаза медленно адаптировалась к сиянию одинокой свечки, силящейся разорвать мрак вечного покой. На белом фоне скомканного белья кровати она с трудом разглядела нечеткие лихорадочные черты лица Эрика. Разглядела – и содрогнулась. Перед ней лежала развалина, а не человек.

– Что с тобой случилось? – сочувственно спросила она, не узнавая в представшем видении друга.

– И тем не менее, это я, – заверил ее Эрик и начал монолог, который Дриана при всем своем желании не смогла бы прервать. Как когда-то на корабле, несущим их в Атлантиду.

– Первым неладное заподозрил Леон. Он наблюдал, как я угасаю, приобретая истинный возраст. Он силился прервать поиск, но неведомая сила толкала нас дальше на поиски скорбного груза. Орланда и Анаиру мы обнаружили, когда я был не в состоянии без посторонней помощи подняться с постели. Океан не тронул их. Они умерли, вероятнее всего, во сне. Пустыня воды – и посередине абсолютно пустой корабль. Мы не нашли там более никого, все матросы исчезли. Только в спальне на кровати возлежало два трупа, не тронутых зловонным дыханием смерти. Их погрузили, и мы отправились в обратный путь. По пути я превратился в полную развалину. Остальное ты знаешь.

– Почему ты не захотел видеть Науру, – мягко поинтересовалась Дриана.

– Потому что она видела меня лишь в роли сильного властного повелителя, чуждого болезням и старости. Только ты знаешь, какой я на самом деле. Впрочем, хватит об этом. Я позвал тебя, чтобы исповедаться перед тобой.

– Но я уже давно не служительница культа, – возразила ему атлантка.

– Без разницы, – Эрик слабо улыбнулся, – Я просто хочу, чтобы ты все знала обо мне. Дриана, ведь я едва не влюбился в тебя, когда впервые увидел на Риносе. Бунтующая прекрасная девушка с непокорными глазами и разбитым вдребезги сердцем – кто бы смог устоят перед таким искушением. Но я самодовольно решил, что не стоит еще больше будоражить твой внутренний покой, считая себя злым гением человечества. Каким же я был дураком, Дриана! Отступив в сторону, мне не оставалось ничего иного, как наблюдать за развитием твоего романа с Леоном. Я получал удовольствие от самобичевания и самопожертвования, вороша пепел воспоминаний о Гести. А я мог бы сделать тебя счастливым. Накануне твоей свадьбы я вдруг осознал, что не ты нуждалась в моем покровительстве, а все мы находились под твоей неусыпной защитой. Тогда же меня пронзила мысль о том, что потерял величайшее счастье в мире: быть твоим мужем. Леон получил мои подробнейшие инструкции. Пожираемый завистью, я пригрозил ему, что уничтожу его, если он станет причиной хотя бы одной твоей слезинкой. Впрочем, это было излишнем. Я женился на Науре, гонясь за призраком Гести. Наверное, она так и не поняла причины моей заинтересованности в ней. Издалека я всегда казался каменным истуканом без эмоций. Но позже мне пришлось до дна испить последствия своей ошибки. Власть испортила Науру, превратив в глупую пустышку. Только единственное благое дело совершила она в своей жизни, родив Ронни. А ты находилась за тридевять земель в объятьях другого. Я молился, Дриана, я каждый день молил небеса, чтобы случилось нечто такое, чтобы навек разлучило вас, чтобы открыла тебе глаза на мою любовь. Я хотел, чтобы ты была моей не только телом, но и душой. И произошло самое ужасное: мои мечтания сбылись. Но Боже, как я сожалею. Прости меня, если сможешь, прости. Ты с Леоном созданы друг для друга, жаль, что я понял это так поздно.

– Ты не сообщил мне ничего нового, – Дриана заботливо поправила одеяло на кровати, – Я все знаю. Поверь, ты не виноват в том, что происходит сейчас. Ты сделал правильный выбор, не став добиваться моей благосклонности. Поверь, я благодарна тебе за это. А теперь, отдыхай.

Атлантка открывала дверь, когда ее достиг горячий шепот Эрика.

– А все-таки я люблю тебя, несмотря ни на что, – простонал он, падая в тишину бреда забытья.

Она стояла на палубе, когда к ней неслышно подошел Ноэль.

– Сегодня ночь откровений, – сказал он, протягивая ей теплый плащ, – Укройтесь, прохладно.

– Спасибо, – благодарно приняла его опеку Дриана, – Слава Судьбе, не все наши мечты и чаяния сбываются.

– Вы об Эрике?

– Нет, о себе, – ответила императрица, ловя его понимание. Мрак скрыл их фигуры, жадно всасывая признания участников спектакля под названием "жизнь". А впереди их ждало еще много споров и открытый, но конец не так уж и далек, мой читатель.