Хозяйка

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Тьма медленно расступалась перед путниками. Куда-то делись, будто растворившись во мраке, стены комнаты. Клубящиеся сумраки вместо неба низко пригибали головы к земле, давя на людей неизбежностью и безысходностью. Оборотень впервые слабо тявкнул, будто пробуя силу голоса в плотном мареве тишины. Едва слышный звук умер, так и не родившись, потерявшись в глотке зверя.

Неяркий зеленоватый свет озарил на мгновение замшелый валун с древней, полустертой руной – два перекрещивающихся круга, каждый из которых слегка наклонен по отношению друг к другу. На шероховатой поверхности камня линии неведомого создателя блистали ровной стороной среза. Где-то неподалеку удивленно вздохнул Ноэль.

Дриана нехотя, словно во сне подошла к алтарю безжалостной богини. Палец, помимо ее воли, совершил ритуальный обег старинного знака.

– И все же ты пришла, – коснулся ее слуха мягкий нечеловеческий говор.

– Да, Судьба, – гордо вскинув голову, прокричала в подступающую темноту атлантка, – Я прошла твои испытания. Мне ведомы твои планы, но я не позволю им осуществиться.

– Неужели? – иронично прохихикала невидимая собеседница, – Попробуй помешать мне.

– Я не в силах пресечь пути предназначения, – горько признала императрица, – Но зато в моей власти пустить тебя по кругу вечных ошибок.

– Каким образом? – поинтересовалась, было, с прежней язвительностью Судьба, но быстро опомнилась, – Пойми, я не враг тебе. Ты всегда была моей любимицей.

– Вот как? – громко, впрочем, без особого веселья, расхохоталась женщина, – Боюсь даже представить, как ты тогда обращаешься с недругами.

– Что я сделала тебе плохого? – с болью вопросила Судьба, – Я помогала тебе в гражданской войне, когда ты сражалась против Орланда, оберегала от опасностей. Естественно, я вправе была ожидать от тебя некоторой взаимности.

– Как смеешь ты сравнивать скудные благодеяния со всей мерой зла, что ты причинила мне, – гневно воскликнула Дриана, всей спиной чувствуя свою незащищенность, – Ты берегла меня для собственных целей, а когда я проявила своенравие – наказала меня, заключив в ад.

– Покорность – вот удел людей, – эхом отозвался мрак, – Я должна была доказать на твоем примере, что величайшее благо мира заключается в беспрекословном выполнении воли высших сил. Но ты ведь никогда не прислушиваешься к советам. Если бы ты только пошла по пути, намеченным мною для тебя, все было бы совсем по иному. Тебя бы не захватил Хозяин. Ты стала бы королевой эльфов, выйдя замуж за Орланда. Да, Леон бы погиб, ну и что из этого? Зато ты бы повелевала миром. В назначенный звездами срок, у тебя бы появился чудесный малыш, который сумел бы помочь мне в воцарении рая на земле.

– И в чем же заключается твой идеал мироустройства? – ехидно поддела противницу по спору Дриана, – Сборище недоразвитых слабоумных людишек, в век не сказавших слова поперек тебя? И это для тебя рай?

– А что в нем плохого? – недоуменно спросила Судьба, – Да, вы бы пожертвовали некоторой мерой свободы, но зато приобрели бы власть над смертью и жизнью, избавившись от войн, злобы, непонимания. Только улыбки вокруг, только счастье в домах. Тебе ведь самой в детстве недоставало родительской любви и привязанности. Ты знаешь, какое облегчение испытывает человек, когда дома его ждут родные с искренними улыбками на устах. А свобода выбора? Кому она в сущности нужна? Вы же часто выбираете неверный путь, за который расплачиваться приходиться не только вам, но и невинным жертвам вашей ошибки.

– Пусть так, – атлантка разговаривала с тьмой, с ужасам внимая ее рассуждения, ощущая их ложность, но не понимая, в чем она, – Да, люди часто делают глупости, но это Их глупости. Нас часто увлекают звезды, ведущие к пропасти, но зато по дороге к ней, мы осознаем СВОЮ уникальность. Знаешь, Судьба, а ведь я в какой-то степени даже благодарна твоим испытаниям. Если бы я не потеряла Леона, то никогда в жизни бы не поняла, как сильно его люблю. Смерть Эрика открыла мне глаза на настоящую цену дружбы. В твоем раю люди все равно были бы несчастны, потому что ты лишила их сравнения.

– Старая сказка про вселенское равновесие? – резко перебила ее собеседница, – Глупо, придумай что-нибудь поостроумней. Взаимосвязь двух понятий: тьмы и света, действия и бездействия, тишины и слова уже мне наскучила.

– А зря, – опровергла ее Дриана, с каждой фразой понимая, что стоит на верном пути, – Что-то ты заволновалась, Судьба, никак я попала по наиболее уязвимому месту?

– Нет! – злобно прошелестела темнота, – И сейчас я докажу тебе это. По-твоему, все в мире находится в теснейшей связи, и ничто не может происходить без веления человека? Значит, ты считаешь себя повелительницей судьбы? Ну что ж. День Креста показал на тебя, как на мать ребенка, способного изменить мир. Впрочем, при твоем приходе, реальность всегда претерпевала необратимые изменения. Но не о том речь. Ты пошла против меня, сохранив жизнь Леону. Последствием этого стал твой захват Хозяином. Тот мучительно, но безрезультатно пытался сделать тебя бесправной рабыней Орланда. Результатом подобной работы стал бы ваш совместный ребенок. Ты, как обычно, спутала все мои карты. Но дитя очень хотел появиться на свет. Он был уже сформировавшейся личностью с яркой индивидуальностью и потрясающей дорогой в жизни. Душа ведь не зависит от тела. Ты отказала ему в праве на существование. В таких случаях дети поступают в услужение какой-то третьей силе, о которой ничего не знаю даже я. Они не служат ни тьме, ни свету, только указывая путь заплутавшим странникам. Понимаешь, о чем речь?

– Не может быть, – потрясенно прошептала женщина, пытаясь в мраке разглядеть светлые волосы Ноэля, чтобы убедить себя в обратном, – Ты врешь!

– Нет, моя милая, – Судьба приняла издевательски сочувствующий тон, – О каком равновесии идет речь, если ты не учитываешь третью сторону? А мальчик… Спешу тебя обрадовать: он твой сын. Твой и… и, впрочем, не важно. Он впитал в себя черты всех тех мужчин, с которыми у тебя могли бы быть серьезные отношения. Властность Эрика, нежность Леона, романтичность эльфов. Правда, смешной поворот?

Дриана молчала. Она просто не знала, как ей ответить. Беседовать с Судьбой оказалось сложнее, чем пытаться отыскать иголку в стоге сена. Разве можно объяснить непреложные истины существу, у которого вообще отсутствуют даже зачатки логики.

– Ты ошибаешься! – прорезал зловещую тишину мрака звонкий детский голосок. Ноэль подошел к Дриане, твердо встав возле валуна.

– Да, я не добро и не зло, – мальчик говорил с такой огромной внутренней убежденностью в собственные слова, что даже завывания ветра на миг стихли под их напором, – Если будет угодно, я сумрак. Я проводник, не более, не менее. Но мне под силам лишь озвучить желания человека, выбор дороги производит он сам. Ты, пытаясь отнять у него это право, забываешь, что истинная свобода не в том, чтобы идти туда, куда захочешь, делать то, что пожелаешь. Истинная свобода заключена в осознание вечности твоего бытия, понимания того, что за все ошибки придет миг расплаты. Мы даем человечеству шанс ощутить все на своей шкуре, ведь вся особенность жителей этой удивительной и странной реальности в том, что им надо все пощупать собственными руками. Так вот, я увожу путника в тьму или в свет, даю им испить до дна чашу горьких страданий или ликующей радости, и лишь потом он выбирает место, где желал бы остаться навек. Да, я не участвую в течение времени, зато помогаю другим ощутить всю прелесть непосредственного участия в событиях. А ты предлагаешь им встать на позиции стороннего наблюдателя, не живя, а лишь влача скудное существование.

– Любой выбор – это меч с обоюдоострым лезвие, – тихо начала Дриана свою заключительную речь, – Что ж. Мы, хватаясь за него, режим себе руки до костей, обагряя безжалостную сталь кровью нашей убежденностью. Но ты не смеешь, никто не смеет, считать капли потерь, слез, боли. Мы лучше тебя и лучше сумрака, потому что сами платим по своим счетам. Ноэль давно это понял, тебе лишь предстоит.

– Тогда я оставляю вас наслаждаться вкусом победы, – Судьба со злобой выдохнула, опалив затылок Дрианы дыханием ненависти, – Но только скоро смерть пожнет плоды вашего знания.

– Постой, – приказала женщина, не сомневаясь, что ее приказ выполнят, – Осталось последнее дело.

Она повернулась и крепко встала против туманной фигуры, затянутой в серый плащ.

– Здравствуй, Илина, умно с твоей стороны притвориться богиней, – атлантка с радостью заметила, как сверкнули из-под капюшона бесконечно мудрые глаза змеи, – Ты думала, я не догадаюсь? Легкий фокус, и ты толкнула меня на дорогу судьбы. Наивно было предполагать, что призрачная эфемерная Судьба сама соизволит общаться с сопливой девчонкой. Тем более, что все боги – лишь плоды человеческой фантазии. А вот последняя оставшаяся в живых жрица, озлобленная на реальность за гибель жестокой религии и кровавого материка, вполне может разработать столь дьявольский план по уничтожению самой жизни на земле. Сколько ты над нам работала? Сто лет, двести?

– Тысячелетиями я ждала возможности отомстить человечеству за забвение моей повелительницы, – змея говорила негромко, с легким присвистом пропуская воздух через зубы, – Я ждала прихода той, которая сумела бы изгнать остальных богов. Сотнями погибали недостойные, погибали уже на подготовительных этапах. Но потом явилась ты, и я поняла – это то, что надо. Я, словно статую, ваяла из тебя слугу для выполнения плана. Поверь, было очень легко убедить тебя в твоей особенности и избранности. Ты, сыграв свою роль, могла бы исчезнуть, и тогда бы я вплотную занялась реальностью, но звезды рассудили иначе. У тебя должен был появиться ребенок. С его бы помощью я вернула бы в мир почитание воли Судьбы.

– А как же Дэмиен? – поинтересовалась Дриана, – Или он не был твоим сыном?

– Был, – пожала плечами Илина, – Я говорила тебе чистую правду, просто утаив некоторые детали своей деятельности после уничтожения моей родины.

– Какая же из тебя мать, если ты даже сына принесла в угоду собственным извращенным фантазиям и планам, – ехидно спросила атлантка, зная, что ответом ей будет молчание.

– Ты – мой настоящий враг, – с улыбкой заключила Дриана, легким взмахом освобождая из ножен обломок старинного меча.

– Не смеши меня, – расхохоталась волшебница, – Неужели ты в самом деле намерена убить меня? Каким образом? Я бессмертна!

– Я рада за тебя, – атлантка, не колеблясь ни секунды, направила меч к своей груди, – Судьба вечна, это так. Но люди, в телах которых живет вера в нее, смертны. Я не буду пытаться погубить всесильную богиню, от имени которой ты говорила со мной. Действительно, глупо. Но часть ее во мне. А если я правильно рассчитала, то последний остаток. Чтобы властвовать в реальности ей надо было освободиться из всех людей. Поэтому она пригласила смерть. В живых осталось только трое: я, перекидыш и Ноэль. Ноэль тебе неподвластен, он подданный сумрака. Перекидыш, я сама еще толком не разобралась, что он из себя представляет. А, убив себя, я тем самым уничтожу ее, ведь целое не может существовать без части.

– Постой, – взмолилась Илина, – Подумай, твоя догадка возможно и ложна, и тогда смерть точно завладеет миром. Ты же Хозяйка.

– Но я рискну.

С этими словами Дриана вздела меч к груди. Страшный зазубренный осколок, словно теплый нож в масло, вошел в ее тело, вспыхнув слепящим белым пламенем. На миг стало видно на много миль вокруг. Ноэль заметил скорбные ряды деревьев, гнущиеся под безжалостными ударами ветра, низкие давящие тучи, далекий силуэт кого-то неведомого, с интересом наблюдающего за спектаклем, разыгрываемым где-то далеко под ним. Молния осветила стройные ряды могил, разрушенные невиданным стихийным бедствием хижины, заброшенные пустынные города, по улицам которым полновластным хозяином бродил ветер в обнимку со смертью. Лишь дождь монотонным стуком просился в мертвые дома, барабаня по крышам, словно забивая гвозди в гроб.

Когда мальчик оглянулся, на иссохшей от долгой засухи земле лежало два трупа. Фигура в сером плаще неестественно быстро истлевала, превращаясь в кучу костей, белеющих сквозь непроглядную тьму. Дриана лежала спокойно, будто прилегла заснуть. Черные волосы ее разметались по траве, зеленые очи бунтарки таинственно поглядывали на мир из-под неплотной завесы век, будто девушка подмигивала ребенку, предлагая поиграть в какую-то забавную игру. Перекидыш, жалобно заскулив, подполз на брюхе к Хозяйке и принялся вылизывать ее руки.

– Пойдем, друг, – предложил ему Ноэль, – Нам здесь больше нечего делать. Ей не помочь.

Мальчик смотрел на безуспешные попытки оборотня оживить атлантку, сам едва скрывая слезы. Все заканчивалось как-то неправильно. Слишком печальным оказался конец у этой правдивой сказки. Он упал на колени и горько расплакался. Так в слезах ребенок и уснул, прижавшись к теплому боку оборотня.

Дриана открыла глаза. Она сама удивилась этому действию. У нее не болело тело, лишь слегка жгло запястье. Скосив взор, женщина заметила, как могущественный золотой браслет, разломившись пополам, словно от удара меча, блестел на сером бурьяне бездорожья. Она радостно вскочила на ноги, ощутив, как легко вдруг стало на ее сердце. Будто кто-то во время ее непродолжительного сна пообещал ей разрешить все ее проблемы. Где-то недалеко слышался ленивый плеск воды. Дриана побрела на едва слышный звук. Неожиданно ее нога, провалившись в яму, вспыхнула неяркими огоньками. Девушка, не задумываясь, скинула с себя пропылившуюся одежду со въевшимся запахом страданий, смерти и слез, и поплыла. Она плыла, делая глубокие гребки руками, каждым своим движением рождая настоящий фонтан сверкающих брызг. Река не только обмывала ее тело, но и словно уносила прочь все дурные мысли. Дриана плыла все дальше и дальше, не боясь утонуть или устать. И вот чей-то неведомый голос шепнул ей, что освобождает от имени. Наверное, это случилось на середине реки, впрочем, какая разница. Инициация завершилась успешно, хозяйка стала Хозяйкой.

Она вышла на берег нескоро, хотя время не имело для нее отныне ни малейшего смысла. Облачившись в темные одежды, лежащие на берегу, женщина нахмурила лоб. Что-то она была обязана сделать. Память радостно вернулась к владелице. И тогда женщина стала творить. Она воссоздала вновь реальность, заселив ее любимыми людьми. Много дел сделала она в этот вечер, но одно было главным: Хозяйка стерла имя "Дриана" из всех летописей и умов, не колебавшись и секунды даже в сознании Леона.

Над миром занимался робкий рассвет, когда Хозяйка усилием воли перенеслась к своим друзьям. Мальчик спал в обнимку с волком, неподалеку от трупа какой-то странной женщины, похожей на нее как две капли воды. Она нежностью руки разбудила мальчика и ласково улыбнулась в его встревоженное лицо. Перекидыш беспрекословно занял исконное место возле ее ноги, выжидательно поглядывая на ребенка.

– Ноэль, я все исправила, – грустно улыбнулась Хозяйка, – Реальность спасена. Все вновь живы.

– Ты вернешься в Зантивию? – смущенно спросил он.

– Зачем?

– А как же Леон, ты ведь любишь его.

– Его любила атлантка по имени Дриана, – печально ответила женщина, – Ее больше нет на свете. Она погибла в битве со Судьбой. И, запомни, даже имени такого больше нет в мире. Оно вычеркнуто из истории. Леон жениться на другой, и найдет свое счастье. Дэмиена победила не самонадеянная девчонка, а умудренный опытом его бывший жрец. И гражданской войны в Миа не было.

– И что дальше? – спросил мальчик, с болью вглядываясь в одиночество ее глаз.

– Слышишь? – неожиданно ответила вопросом на вопрос Хозяйка, прислушиваясь к чему-то. Где-то далеко-далеко послышалось ржание лошади, – И все же она вернулась ко мне.

Около женщины неслышно материализовалась кобылица молочного окраса. Хозяйка легко запрыгнула к ней на спину и вновь обратилась к мальчику.

– Передо мной открыты дороги всего мира, – сказала она, нежно оглаживая Луну по шкуре, – К тому ж, когда-то давно я обещала ей, что однажды мы сольемся с ней в единой радости движения, умчавшись за горизонт, и, похоже, пришла пора выполнять свои обещания.

– Удачи, – пожелал мальчик.

– Езжай со мной, – вдруг взмолилась женщина, – Я знаю, у Хозяев не может быть друзей, но прошу. Я не обычная Хозяйка, а ты не обычный мальчик. Мне так нужен друг, хотя бы первое время.

– У вас есть перекидыш и Луна, – покачал головой Ноэль.

– Слуги Хозяев не могут быть друзьями, – опровергла его женщина, – Я подарю тебе весь мир, все пути, по которым еще не ступала нога человека. Только будь со мной. Не как ученик, и Боже упаси, как преемник, просто как друг. Наши крылья наполнит ветер перемен, который расскажет нам все тайны древности. Мы обойдем с тобой весь свет, только не покидай меня.

Мальчик молчал.