Холодильник

Глава 49

Медленно пришёл в себя.

Чуть приоткрыл глаза.

Сквозь мутную пелену я увидел тихое чистое помещение.

Монитор жизнедеятельности на подставке с прыгающим в такт биения сердца лучиком.

Опустил глаза. В вене игла, система, на крючке висит несколько мешков и бутылочек с лекарствами.

Интересно, сколько времени прошло, задумался я.

«С момента потери сознания прошло восемь часов сорок пять минут».

Тамара, как всегда, бдит.

«Саша, тебя с Романом экстренно транспортировали в медицинский центр на вертолёте. По текущим координатам этот объект — военный госпиталь».

Глаза потихоньку набирали резкость. В комнату вошли двое.

— Доктор, он пришёл в себя, — сказала женщина.

Доктор вышел, медсестра осталась.

Попытался шевельнуться — боль. Всё моё тело будто тщательно обработали битой.

Я медленно восстанавливал в голове прошедшие события. Главный мой вопрос остался не решён.

Генерал не знает, где Миша. Плохо, очень плохо.

В комнату вошёл Красильников в накинутом поверх мундира халате.

— Как самочувствие, Саша? Сможешь поговорить со мной? — спросил он нормальным дружеским голосом.

— Было бы неплохо добавить пару кубиков кеторола, — тихо сказал я.

Красильников сделал жест, медсестра ввела лекарство прямо в бутылочку системы.

Становилось гораздо легче.

— Где Роман, он жив? — Я понял, что я в палате лежу один.

— Он в операционной. Уже четыре часа наши лучшие хирурги штопают его. Он через мясорубку, что ли, пролез? Потерял много крови, десяток переломов, в том числе рёбра. А с рукой, похоже, всё очень серьёзно: открытый перелом, части кости не хватает. Какой-то садист искромсал ему руку. Если бы не срочная помощь военных медиков, он не дожил бы до операционной. Ты сможешь сейчас ответить на мои вопросы? — опять спросил он.

Я утвердительно мотнул головой. Полицейский из участка оказался не так прост.

— Первый вопрос, — начал он, — где картридж пятого поколения с искусственным интеллектом?

— Он в бардачке машины «Тойота-Лендкрузер» на базе отдыха генерала Тарабрина. Туда улетели на зачистку американцы, они знают об этом.

— Хорошо, идём дальше. Где оставшиеся прототипы оружия из контейнеров?

— Всё оставшееся оружие лежит в багажнике той же машины.

Мой ответ его явно успокоил. Это было странно.

— Это ты навёл шорох на базе под выставкой и в пятой лаборатории? — Он взвешивал каждое слово, чтобы не было неправильной интерпретации его вопроса.

Я задумался. Если я признаюсь в этом, то мне придётся рассказать и про чип в моей голове.

Но, с другой стороны, мою квартиру разнесли американские бандиты, значит, у наших военных ко мне не было особых претензий, кроме разворошённой мной лаборатории.

Отдам им все военные ништяки, подпишу бумаги о неразглашении, ну не пустят за границу пяток лет, чего ещё. Ну не расстреляют же меня прямо тут!

Как жаль мне стало теперь, что я там у них в лаборатории всё разнёс.

За это точно могут спросить.

А что мне, собственно, терять?

Если меня лечат, а не допрашивают пинками, значит, убивать меня не собираются. Я по факту не военнообязанный. Отвечу на вопросы, и будем решать, что делать дальше.

— Да, я следовал чётким инструкциям Михаила, он давно проработал эту операцию, — ответил я.

— Цель этой операции? — Военный уже внимательно смотрел, как будто ждал от меня очень важных слов.

— Моя цель была биочип шестого поколения, — честно ответил я.

— Куда ты его дел? — вкрадчиво спросил Красильников.

Я приподнял руку и показал на свою голову пальцем.