Холодильник

Глава 14

Куда теперь податься? Миша сказал надо попасть на базу. Чтобы на неё попасть, сначала надо найти укромное место. Изучить план Михаила. База — это же секретный защищённый объект. Там муха не проскочит.

Надеюсь, он всё тщательно продумал и меня не грохнут.

Если вояки меня ищут, мне нельзя использовать мой автомобиль. Мне нельзя светиться с моим фейсом. Меня негласно ищут. И ищут везде.

На ум пришёл стишок:

Ищут пожарные,

Ищет милиция,

Ищут фотографы

В нашей столице,

Ищут давно,

Но не могут найти

Парня какого-то

Лет двадцати.

Самуил Маршак только ошибся с возрастом, всё остальное мне подходило. Вот только в его стихе героя искали чтобы наградить, а мне вероятно светит страшная участь.

Наверняка у всех постовых есть моя фотография. Я подошёл к своему лексусу, пошарил под пассажирским креслом и действительно нашёл пластиковый файл от Михаила. Там лежал один лист бумаги и непонятная пластиковая карточка, видимо ключ.

Потом, открыл бардачок, достал оттуда Петину папку и раскрыл её. Так, что же здесь? Ну, билеты на Стамбул уже явно пропали, куда я успею улететь, рейс всего через три часа. Выкинем, но не здесь. А вот паспорта пригодятся. Их было два. И везде моё лицо. Только я сам почти русый или даже шатен, а на меня смотрел жгучий брюнет с моим лицом. Имена, конечно, в паспортах были разные. Теперь я понял, почему Петя посоветовал мне сразу покрасить волосы.

Один паспорт, тот что больше понравился, я сложил в тот же файл, свернул его пополам, впихнул во внутренний карман пиджака, две пачки из сейфа по десять тысяч евро рассовал по боковым карманам. Они заметно оттопырились, но других вариантов у меня не было. Из паспортов мне приглянулся паспорт на имя Волкова Сергея Анатольевича. Его и положил отдельно в нагрудный карман.

Ещё у меня был с собой мой настоящий, старый паспорт, несколько десятков тысяч рублей и кредитки. Паспорт и кредитки я вытащил, сложил вместе с просроченными авиабилетами, зашёл за гаражи и сжёг. Я понимал, что любая транзакция с моих карт мгновенно меня обнаружит. Телефон я уже давно выбросил в яму с водой.

Потом прогулялся по улице, нашёл салон красоты, коротко подстригся и перекрасился абсолютно чёрной краской. Интересно: всего лишь изменив причёску и цвет волос, я стал вообще неузнаваем. Видимо, такой тип лица. Никаких запоминающихся морщин и родинок на нём не было, а радужка глаз у меня всегда меняла цвет в зависимости от освещения.

Всё! В общегражданском понимании Александра Васильевича Воробьёва больше не существует.

Ищите теперь меня и выкусите!

Следом родилась идея, я заскочил в магазин, взял колбасы, селёдки, хлеба, бутылку «Журавлей» и спокойной походкой пошёл в гаражи, к своему старому знакомому слесарю Васильичу.

Он был большим другом моего отца. Когда я был маленький, я часто играл у него в гараже. После смерти отца он стал мне практически дядей. Потом как всегда, работа, другие интересы и я практически его не посещал.

Постучал, маленькая дверка на больших гаражных воротах открылась.

— Ба, Санёк. Какими судьбами? Ты ко мне лет десять уже сюда не заходил. Что-то с замком опять? — запаниковал он. — Так это мы щас разом, в момент, — засобирался он.

— Нет, Васильич, всё нормально с замком.

Я думал, сердце пожилого мужика не выдержит, если я скажу ему, что на этот раз не то что замка, а даже двери в проёме не осталось.

— Всё нормально, Васильич. Вот, суббота, решил пройтись, навестить, поблагодарить за помощь.

— Так ты же поблагодарил. Вон мы с мужиками сидим уже, отмечаем субботу.

— Ну, это мелочи. Вот ещё к столу, как говорится, угощайтесь. — И я протянул пакет со снедью.

— Ты проходи, чего стоишь-то в дверях? — Васильич не находил себе места.

Я зашёл и огляделся.

В гараже пахло детством. Масло, дерево, железо — все запахи, что я помню пацаном. Сколько мы с ребятами провели тут времени! Чинили свои велосипеды, потом мопеды. Васильич не возбранял и помогал нам, пацанам, делать рогатки и даже поджиги, но под его тщательным контролем.

— Ведь вы, сорванцы, всё равно за это возьмётесь, а вам руки поотрывает или того хуже, глаза повредите. Вот, делайте так, поиграйте, да я распилю потом всё от греха подальше. Опасные это штуки, — говорил он.

У Васильича были гости. Два мужика его возраста сидели и обсуждали политику. Я шепнул Васильичу, чтобы не говорил им, кто я такой. Он многозначительно кивнул. Не мужик — кремень.

— Семён, знакомь с молодым поколением!

Встал один мужик, я подошёл, поздоровался со всеми, извинился, что не смогу посидеть с ними, и пошёл в дальний угол.

— Это племяш мой, давно не приезжал, не замайте его, — отбрехался Васильич. — Железку одну надобно ему забрать. Сделает своё дело и уйдёт парень.

Мужики сразу отключили от меня своё внимание.

Я устроился на стареньком топчане, включил лампу и стал изучать план Михаила.