Груз для ангела

Глава десятая

Ландо очнулся в полнейшей темноте.

Он попытался открыть глаза, но обнаружил, что не может — ему показалось, что тьма поглотила его. Он вытянул руку в сторону и поморщился, когда наткнулся на дюрасталь. Боль из руки растеклась по всему телу.

— Пик, это ты?

Пик увидел слабый свет и напрягся, чтобы разглядеть хоть что-нибудь. Вокруг глаз все было липким, веки оказались чем-то плотно склеены. Пику удалось немного стереть это что-то, и правый глаз распахнулся. Венди виделась нечетко, но ее можно было узнать. Пик открыл и левый глаз. Венди говорила обеспокоенным голосом:

— Пик, перестань. Тебе надо отдохнуть. Дай себе возможность хоть немного поправиться.

Он проворчал что-то неразборчивое и сбросил ноги с кровати. «Грошик», драка, — он все вспомнил.

Боль прокатывалась волнами по телу. Ландо поискал, где у него не болит, и не нашел. Он собрал все силы, стиснул зубы и встал, опасно покачнувшись; Венди схватила его за руку.

— Перестань, Пик! Это безумие! Ложись в постель! Ландо подождал, пока пройдет головокружение, и прохрипел едва слышно:

— Не сейчас, детка. У меня просто голова болит.

Ему потребовалась целая вечность, чтобы добраться от каюты до ванной. Каждый шаг приносил новую боль. Казалось, что Пэл и его прихвостни отбили ему каждый квадратный дюйм тела.

Он ввалился в дверь и испугался, глянув в зеркало. Глаза — красные щели, почти невидимые под распухшими фиолетовыми синяками. Синяки были повсюду, кроме того, на виске виднелась аккуратно зашитая рана, а ссадин было столько, что он и считать не стал.

Венди удалось улыбнуться.

— Я не обнаружила ни сломанных костей, ни внутренних повреждений, хотя ты получил сильный удар по голове. Может быть, они решили, что ты умер.

Ландо кивнул и пожалел, что не умер на самом деле.

— Я и выгляжу так, словно уже умер.

Но он понимал, что все немного не так. Если бы Пэл хотел его убить, он бы непременно этого добился. Но Пэл всего лишь хотел, чтобы Ландо убрался с планеты, а драка — для того чтобы сравнять счет.

Осторожно, и с изрядной помощью со стороны Венди, Пик поплескал водой на лицо, почистил зубы и выполз в кают-компанию.

Венди ничего из его действий не одобрила, но воспрепятствовать была не в силах. После кофе, нескольких глотков фруктового сока и четырех таблеток обезболивающего Ландо почувствовал, что, может быть, и выживет.

— Они не повредили корабль? Венди помотала головой:

— Насколько я вижу — нет.

Ландо кивнул. Это подтверждало его подозрения. Пэлу надо было, чтобы он улетел. Если почтовые торпеды спровоцируют расследование, убийство только ухудшит положение корпорации.

Предложенный Вендином план вчера вечером казался глупостью, дикой затеей кучки религиозных фанатиков, но сегодня все было по-другому. Сегодня дело приняло личную окраску.

— Который час? — спросил Ландо, кашлянув.

— Почти полдень, — ответила Венди, глянув на наручный терминал.

— Хорошо. Собирай вещи. Мы вылетим через четыре часа.

— Нет, Пик, — покачала головой Венди. — Тебе нужно время, чтобы поправиться. Я не могу такое позволить.

— У нас нет выбора, — мягко, но настойчиво сказал Ландо. — Теперь в любую минуту они могут узнать, что случилось на мире Веллера. Кроме того, как только мы выйдем за пределы атмосферы, я включу компьютер и буду спать всю дорогу до Техно.

Венди не понравилась эта идея, но она понимала, что Ландо прав. Чем раньше он улетит, тем лучше. И она тоже, если уж на то пошло. Ей совсем не хотелось встречать Лоренцо Пэла. Пока — нет. Она встала.

— Хорошо. Если ты обещаешь не подниматься до моего возвращения.

Ландо улыбнулся и поморщился от боли.

— Слушаюсь, мэм доктор. Но вот еще что. Нам понадобится помощь. Трюк с рудовозом во второй раз не пройдет. Нам нужен человек, который знает экваториальную зону и не боится рискнуть.

Венди нахмурилась. Экваториальная зона была полосой земли десять-пятнадцать миль шириной, расположенной прямо под кольцом Ангела. Она занимала примерно триста тысяч квадратных миль поверхности и была крайне опасным местом. Каждый год около двухсот пятидесяти миллионов тонн обломков падало в эту зону, а отдельные куски имели размер от пули до наземного автомобиля. Корпы использовали огромные бронированные тракторы, чтобы собирать там металлические метеориты, и каждый год теряли один-два.

Венди хотела рассказать об этом Ландо но, взглянув на его опухшее лицо, передумала. Чем меньше разговоров, тем лучше. Она кивнула.

— Я знаю такого человека. Он все время ездит в экваториальную зону, и, поверь мне, это очень рискованно. Мне кажется, он в городе, но я не уверена.

— Хорошо, — ответил Ландо. — Привези его сюда. Да, и привези карты экваториальной зоны. Они нам понадобятся.

Венди потребовалось больше получаса, чтобы добежать до дома, побросать в рюкзак чистую одежду и разыскать отца.

Блопар Вендин, как обычно, был в механической мастерской, он менял привод роботу-огороднику номер два старейшины О'Брайена, а мысли унесли его в далекое прошлое. Солнце, проникавшее в мастерскую через большое окно на крыше, заливало его золотым светом.

Венди немного постояла, решив сохранить в памяти эту картину на случай, если никогда больше ее не увидит. Она выросла здесь, играла между машинами, задавала отцу бесконечные вопросы. Вид, запахи мастерской — это воспоминания о детстве.

Мастерская представляла собой большое, но почти хирургически чистое помещение, полное цепных подъемников, станков, запчастей и оборудования, ждавшего ремонта. Хотя отец Венди считал себя фермером и даже каждый год засеивал поля, он больше зарабатывал на починке машин других фермеров. Тех самых машин, которые перестанут существовать, если их план сработает.

Электрическая отвертка взвыла в руке Блопара Вендина. Тут он заметил дочь, рюкзак, висевший у нее на одном плече, и понял, что она собралась в путь. Вендин выключил отвертку, положил ее на верстак и обтер руки грязной ветошью.

— Он уже поправился настолько, что может взлететь? Венди пожала плечами:

— Нет вообще-то, но он очень хочет. Вендин кивнул:

— У меня такое чувство, что гражданин Пэл оказал нам вчера вечером неоценимую услугу. Когда Пик уходил от нас, у него на лице было написано «нет» аршинными буквами. Драка повлияла на его мнение.

Венди немного подумала и решила, что отец, пожалуй, прав. Она расстроилась — ей показалось, будто Пик вечно делает хорошие дела по плохим причинам.

— Да, — серьезно согласилась Венди. — Думаю, ты прав. Но хорошо, что он у нас есть. Если кто и может организовать перевозку, так это Пик. Кстати, он просил меня привести ему человека, который хорошо знает рельеф, особенно в экваториальной зоне.

Вендин нахмурился.

— В экваториальной зоне? Почему там? Это же очень опасно.

— Да, я знаю, — кивнула Венди. — Но он так сказал.

Блопар Вендин задумался.

— Хорошо, но пусть не рискует грузом попусту. Ты, наверное, подумала про Ларса?

— Да, и собиралась к нему зайти, если он в городе.

— В городе, — кивнул отец. — Я видел его вчера. Он про тебя спрашивал.

Венди скривила рот. Ларе Шмидт делал ей предложение дважды, и оба раза она отказала ему. Она не могла сказать «да», зная, что это приведет к стычке между Ларсом и Лоренцо Пэлом.

Было и еще кое-что. Это ли нужно ей — жизнь на окраинном мире? Ландо предложил поехать с ним — не только на Техно, но повсюду, куда он ни полетит. Ей хотелось ответить ему «да».

— Тебе может больше так не повезти, — сурово предостерег ее отец. — У Ларса хорошая голова на плечах.

Вендин тут же пожалел о сказанном. Он хотел извиниться, но было слишком поздно.

— А тебе следует заниматься своими делами, — резко ответила Венди. — За кого выходить замуж — это мое дело. Будь осторожен, отец. И берегись Лоренцо Пэла — он еще вернется.

Вендин наклонился, чтобы поцеловать дочь в щеку, в душе ругая себя, и посмотрел ей вслед, когда она выходила из мастерской. Часть его души ушла вместе с ней. Насчет Пэла она была права. Следующие месяцы будут очень трудными. Но для Церкви Свободного Выбора в трудностях не было ничего нового. Отвертка снова зажужжала в его руке.

Ларе Шмидт оказался как раз там, где Венди и ожидала его увидеть, — глубоко под зданием городской библиотеки он деловито вводил данные в терминал главного компьютера колонии. Корпы не знали об этом компьютере.

В ярко освещенной комнате стояло шесть терминалов, и все сейчас были заняты. Двое ученых кивнули Венди, когда она шла по центральному проходу, а остальные даже головы не подняли. Компьютерное время было дорого, и они боялись упустить каждую секунду. Один пользовался луковицеобразным шлемом, позволяющим передавать устные команды, не мешая остальным.

Большинство присутствующих были заняты работой с компьютерными моделями взаимодействия планеты с искусственно созданной экосистемой, ждавшей своего часа на Техно. Когда микроорганизмы окажутся в атмосфере, исправлять ошибки будет слишком поздно.

Шмидт был единственным исключением. Главный геолог колонии, он только что вернулся из экспедиции. Его изыскания касались не только экологического проекта, но и более общих проблем.

В обязанности Шмидта входили оценка запасов полезных ископаемых на их половине планеты, исследование многочисленных действующих вулканов и распространение этой информации в ученом сообществе. Понятно было, что на это ему не хватит жизни.

Высокий и грузный человек, он плотно заполнял кресло и нажимал на клавиши клавиатуры большими толстыми пальцами. Одет он был в поношенный кожаный комбинезон, рабочий пояс и стоптанные ботинки.

Геолог, без всякого сомнения, был красив, и Венди за десять футов ощущала его грубую силу. У него была аккуратная бородка и яркие зеленые глаза.

— Венди! Как я рад тебя видеть! — Глаза его сияли. — Я слышал, что случилось. Как ты сейчас?

В голосе Шмидта звучало искреннее беспокойство. Он знал, что сделал Пэл, и беспокоился о Венди. Не видно было ни следа отвращения или любопытства, которые проявляли некоторые мужчины. Венди почувствовала благодарность к Ларсу. Она улыбнулась.

— Привет, Ларе! Я тоже рада тебя видеть. Спасибо, у меня все хорошо. — Венди указала на компьютер: — Прости, что отрываю тебя, но мне нужна твоя помощь. Мне понадобятся самые последние карты, обзоры и фотографии экваториальной зоны.

Ларе посмотрел на нее с любопытством, но кивнул и широко улыбнулся. Зубы его казались просто белоснежными по контрасту с бородой.

— Для тебя — все что угодно. Я запишу, то, что нужно, на инфокубик, отключусь и буду готов пойти с тобой.

Пятнадцать минут спустя они уже вовсю неслись на повозке Блопара Вендина к космическому кораблю. Геолог старался держаться покрепче и слушал рассказ Венди. Венди вела машину с обычной лихостью и кричала, чтобы ее было хорошо слышно.

Чем дальше, тем меньше нравилась Шмидту эта затея. Ему не нравилось, что Венди проводит время с другим мужчиной, ему не нравился план воспользоваться экваториальной зоной и ему не нравилось, что он ничего не может с этим поделать.

Но Шмидт знал Венди и знал, что одно неосторожное слово проведет черту между ними, так что оставил свои соображения при себе.

Венди, выбросив веер гравия из-под колеса машины на амортизатор «Медного гроша», резко затормозила. Шмидт вошел вслед за ней в шлюз корабля, подождал, пока створки диафрагмального люка пропустят их внутрь, и почувствовал нарастающую ревность. То, как Венди обращалась с механизмом шлюза, как она шла по главному коридору, показывало степень ее близости с хозяином корабля. Что за парень этот Ландо? Что в нем такого?

Потом Венди отступила в сторону. Увиденное ошеломило геолога. Контрабандист явно был жестоко избит. Это Шмидт мог понять сразу, так как, в отличие от большинства колонистов, не понаслышке был знаком с насилием.

Даже Венди не знала, что тихий ученый шесть лет прослужил в имперской морской пехоте, сражался на трех разных мирах и дважды был награжден. Не знала Венди и того, что второй наградой была Боевая Звезда Империи — высшая награда за доблесть, и не подозревала, за что Ларе получил ее. Деяния столь жуткие, что они до сих пор преследовали его в кошмарах.

Венди робко улыбнулась:

— Ларе Шмидт… Пик Ландо. Пик, это Ларе… Он руководит нашими геологами.

Ландо, поморщившись, поднялся.

— Добро пожаловать, Ларе. Спасибо, что пришел.

Шмидту хотелось ненавидеть его, найти в нем какой-нибудь недостаток. Но это было трудно. Задолго до того, как Шмидт узнал о Церкви и принял идею ненасилия, морская пехота научила его уважать честность, силу и отвагу. И, нравилось это Ларсу или нет, Ландо выглядел как человек, обладающий всеми этими качествами. Не удивительно, что он понравился Венди. Шмидт заставил себя улыбнуться.

— Рад навестить. Мне жаль, что тебя так избили. Работа, похоже, профессиональная.

Ландо поднял бровь — это было одно из немногих движений, которые не доставляли ему боли. Геолог из пацифистов, который с первого взгляда мог отличить профессиональное избиение, — очень интересно.

— Да, они хорошо знали, что делали. И это возвращает нас к настоящему. Я согласился сгонять корабль на Техно, забрать вашу экосистему и привезти ее сюда.

Шмидт кивнул:

— Первая часть относительно легко выполнима, вторая — намного труднее.

Ландо улыбнулся:

— Именно. И тут появляешься ты.

Разговор продолжался больше часа. За это время информация о поверхности планеты была скачана в корабельный компьютер, рассмотрены и отброшены несколько планов, и, наконец, они смогли договориться. Им потребуется много удачи, немало мужества и изрядное мастерство.

Шмидт испытывал противоречивые чувства. Ведя домой машину Блопара Вендина, он остановился, чтобы понаблюдать за отлетом. Ему хотелось, чтобы Венди осталась с ним. Весь план был не очень четким, но часть плана, подразумевающая деятельность Шмидта на земле, была самой трудной. Что делать, если начнется драка? Сдаться или?..

Раздался рев — это Ландо запустил главный двигатель и направил корабль вверх сквозь атмосферу. За несколько минут «Медный грош» превратился в пятнышко на верхушке длинного инверсионного следа. След пересек нимб Ангела и образовал белый крест размером в полнеба. Пятнышко исчезло.

Шмидт посмотрел на крест и пожалел, что все сложилось так, а не иначе. Кажется, то, от чего он убегал, преследует его.

Он завел двигатель и направился обратно в город. Машину он вернет Блопару Вендину попозже. Ему сейчас совсем не хотелось разговаривать с отцом Венди. Почему он не сказал ей о своих чувствах? О том, что он беспокоится за нее? Что она ему дорога? Только потому, что она подумает, будто он ведет себя как собственник, или что он ревнует, или еще Бог знает что. Шмидт вспомнил, как он несколько раз делал ей предложение. Неловкие скомканные слова, которые, кажется, падали с губ, как камни. Он поморщился и пустил машину быстрее.

Дом Шмидта, как и у остальных, был наполовину врыт в землю — небольшое строение, но и его было более чем достаточно для холостяка, который большую часть времени проводит в экспедициях.

Шмидт припарковал машину перед домом, вошел и направился в спальню. В доме было совсем мало мебели. Все поверхности были загромождены камнями, образцами пород, стопками распечаток. Обувь, рюкзаки и прочие атрибуты жизни под открытым небом заполняли углы.

Подойдя к шкафу в спальне, Шмидт смел на пол кучу грязной одежды с крышки серого чемодана из дюрапласта. Помедлив, он взялся за ручку и вытащил чемодан в комнату. Приложив большой палец к замку, реагирующему на отпечаток, Шмидт услышал громкий щелчок и почувствовал, как крышка подалась под его рукой.

Уже давно Ларе Шмидт не занимался этим. Он закрыл чемодан пять лет назад. Что будет, когда он его откроет? Что, если это ящик Пандоры, источник зла?

Шмидт медленно поднял крышку. Внутри лежало четыре свертка. Он доставал их один за другим, раскладывал на неубранной постели и осторожно, почти с благоговением, разворачивал.

Потом, когда все предметы были разложены в ряд, он сел и стал смотреть на них. Кровать заскрипела под его весом. Перед ним лежали ружье, винтовка, ручной бластер и пускатель ракет — все принадлежности его прежней жизни, в которой он понимал и ценил подобные вещи.

Были ли они воплощением зла? Зачем он держал их? И что он будет делать?

Шмидт не знал ответа.