Гроза над Дремучим Миром

ГЛАВА 7

Впервые за несколько месяцев Хамсин был доволен. Все пока складывалось, как нельзя лучше. То что Беатриче сама пришла к нему в руки, он считал знаком провидения, которое благоволит ему и его замыслам. Хотя Скра сомневался, что наместник Дремучего Мира станет молчать из-за девчонки, Хамсин, считал, что имеет весьма весомый козырь, который может пригодиться ему в любом случае.

— Что ты мне там хотел сказать? — спросил он ворона, выйдя из задумчивости и улыбаясь не для кого.

Скра, который все это время ждал, когда хозяин разрешит ему говорить, и так и не дождавшись задремал, встрепенулся и, встряхнув перьями, проговорил:

— Это новый раб, господин…

— Какой еще раб?! — недовольно перебил его Хамсин. — Зачем мне нужно что-то знать, о каких-то там новых рабах? Разве я не избавился от Саб-Бияра?

— Да. Но тот, что был с Беатриче, оказался чертом.

— Что? Этого еще не хватало! Разведчики же донесли, что с ней человек!

— Они ошиблись. У него красные глаза и рога на башке.

— Что и это все?

— Мы предполагаем, что он полукровка. Его зовут Ундион. Он служил раньше у Князя, потом лишился бессмертия.

— Так он опальный? Тогда нам нечего волноваться.

— И все-таки я бы не решился оставлять его там, откуда он с его способностями может легко сбежать.

— Что ж, — сказал Хамсин, поразмыслив, — тогда ты знаешь, куда его отправить.

Настроение наместника было слегка подпорчено. Но ему в голову пришла неожиданная идея.

— Постой-ка. Дай знать, когда его повезут. Я хочу лично сопроводить его до Глухих пещер.

— Это не очень удачная идея, — попытался возразить Скра, но едва увернувшись от летевшего в него серебряного кубка, из которого наместник пил вино, замолк.

— Это не твое дело, птица! Решения принимаю я! Я давно не был там. Я слышал, что в лабиринте уже целое поселение. Хочу развлечься немного.

Несмотря на опасность быть покалеченным, ворон снова сделал попытку предотвратить нелепое предприятие:

— В лабиринт спускаться безумно. Его поведение невозможно предсказать. И никто не поручиться, что тамошние обитатели тепло примут вас.

— Они примут меня достаточно тепло, если я захвачу с собой десятка три солдат. Я давно уже хотел посетить эту свободную республику в составе моего наместничества.

— Но они наверняка в лучших отношениях с лабиринтом, чем ты, господин. Они уже так давно там…

— Тем более! Они могут быть опасны, а значит их следует проучить и приструнить, чтоб не повадно было. Да и девчонку Гавра надо забрать оттуда. Я чувствую, скоро к нам пожалует сам наместник Дремучего Мира. Нам нужно будет ее предъявить.

Зачем же действительно Хамсину понадобилось в Глухие пещеры, знал только он сам. Несколько веков назад оракул Бахрам предсказал ему смерть от руки человека. Тогда наместник посмеялся над ним и заточил в лабиринте. И вот прошли все сроки, а он — жив.

Сперва он задумывался над этим, подозревал Бейше, своих слуг и служанок. Но страх простых людей перед наместником был так велик, что они не смели и думать о том, чтоб пытаться убить его. Да это было и невозможно. Потом колдун изобрел вещество, способное уничтожить титана, и Хамсин вновь призадумался. Но прошел уже век с того последнего срока, что назначил ему Бахрам, и предсказание не сбылось. Наместнику очень хотелось рассмеяться в лицо неудачливого оракула. И он не допускал мысли, что в Глухих пещерах ему может грозить какая-то опасность.

— Когда вы намерены отправить черта в пещеры? — спросил он снова.

— Как только ты прикажешь, господин.

— Я приказываю сегодня же. Иди, распорядись, чтоб запрягли моего коня. Мы едем сейчас же.

Скра непонятна была эта спешка и нетерпение Хамсина, но он повиновался, не смея больше возражать. Вылетев из кромешной тьмы хозяйской пещеры, он направился к начальнику гвардии Сагифу, чтоб передать приказ и отобрать тридцать лучших нукеров из элитного полка. Но по дороге ворон встретил посланника с южного почтового форта, который принес вести от колдуна.

— Плохие новости, Скра, — сказал он, задыхаясь от спешки.

— Что может быть хуже новостей, которые были в прошлый раз? — настороженно спросил ворон.

— Северный наместник покалечил Бейшехира, так что приказ хозяина выполнен лишь наполовину.

— Что это значит?

— Не могу знать. Я лишь передаю то, что передали мне другие форты.

— Так значит Гавр жив и спешит к Лютому Князю. Что мы можем сделать, чтоб остановить его? Едва ли он станет скрывать что-то от Саргона, даже зная, что у нас Беатриче. Тем более, что она в лабиринте, из которого ее очень трудно будет достать.

— Это не мое дело. Мое дело — доставить вести. А вы уж решайте, как поступать. На то и властители, — сказал курьер.

— Болван! — возмутился ворон. — Ты что думал, я с тобой советуюсь? Я просто рассуждаю вслух. Ступай обратно. Возможно будут еще новости. Хотя нет, постой! Сначала я доложу об этом господину.

Хамсин, как ни странно, не слишком расстроился, узнав о фиаско колдуна.

— Так ему и надо! — сказал он. — В другой раз он не будет столь самонадеян. Пусть узнает, что с наместником справиться не так просто и победить его может лишь настоящий титан. Я сам убью Гавра. Передай Бейше, что я приказываю ему возвратиться назад. Его миссия закончена.

Вопрос был исчерпан. Хамсин стал собираться в дорогу.

Глухие пещеры располагались на севере Медных гор. Путь туда был не столь далек, сколь труден. Нужно было преодолеть серьезный перевал, миновать опасное ущелье и переплыть горное озеро. Хамсин редко пользовался пространственной дверью, так как предпочитал щекотать нервы своим нукерам. Ему нравилось слышать опасливые возгласы и трусливые вскрики своих охранников, когда они пробирались очень узкой горной тропой, и камни то и дело сваливались из-под копыт лошадей и долго-долго падали в пропасть, наводя ужас на солдат. Наместник, как и все дети ангелов, не боялся ни высоты, ни смерти, тем более что ни тому ни другому он не мог взглянуть в глаза.

Они выехали, когда уже вечерело. Это еще больше должно было осложнить их путь. Впереди шел отряд из пятнадцати человек во главе с начальником гвардии, потом ехал Хамсин, за ним поспешали конники. К седлу одного из всадников была привязана веревка, за которой, как пес на привязи, тащился Ю-Ю. Его густой шевелюры пропал и след. Обритый на голо, как все рабы Хамсина, он являл собой воплощение опального демона. Его небольшие рожки, торчащие из голого черепа и горящие глаза выдавали в нем черта, а тощая фигура и живописное тряпье, в которое он был одет — человека.

Довольный собой наместник, соблюдая горделивую осанку, ехал на прекрасном вороном жеребце и задавал знатную скорость передвижения. Ю-Ю не успевал, и без того подорванный алкоголем и уже не бессмертный его организм, был ослаблен неделей рабского труда на благо Хамсина. Он падал, волочился по камням, снова вскакивал и бегом следовал дальше, понукаемый всадником.

— Может быть ты хочешь попросить меня, чтоб мы ехали помедленнее? — с издевкой спросил наместник, заметив это.

— Хочу, — прохрипел Ю-Ю, которому было уже не до гордости.

— Прибавить ходу! — крикнул Хамсин впереди идущим и расхохотался.

— Это не смешно, — осмелел вдруг бывший доктор, в припрыжку помчавшись за нукером. — Ты, жестокая скотина, отпусти меня!

От изумления наместник резко осадил коня и повернул голову в сторону черта, хотя все равно бы не смог разглядеть этого невероятного смельчака. Ошеломлена была и вся его охрана и так, что даже ничего не предприняли, чтоб прервать поток красноречия.

— Ты такой мерзавец, какого среди наместников еще не был! Ты не честно играешь и подло! Ты изворотлив и лжив, как простой смертный! — кричал Ю-Ю, поняв, что терять уже нечего.

Тишина возникла неестественная. Казалось даже природа вокруг смолкла. И в этой тишине раздался неожиданно спокойный вопрос наместника:

— С чего ты взял, что я лгун и подлец? Разве можно судить о том, не зная меня?

— Мне достаточно и того, что я о тебе слышал в шахтах, — объяснил Ю-Ю и уже не так смело спросил:-Что ты сделал с Бет?

— О ком он спрашивает? — тихо осведомился Хамсин ворона, сидевшего у него на плече.

— Он так называет женщину Гавра. Они друзья, — пояснил ему Скра.

Никому из сопровождавших наместника не было понятно, почему хозяин опустился до разговора с рабом. Они слушали и дивились. В надвигающейся ночи лишь глаза черта полыхали красным огнем, все же остальные медленно погружались во тьму.

Хамсин пытался представить себе этого раба-смертника, который дерзнул так говорить с ним. Портрет, возникший в его сознании, почти совпадал с реальным. Одного он не мог для себя понять: почему он не чувствовал ни злобы, ни раздражения. У него возникло какое-то иное ощущение, суть которого наместник пока не мог постигнуть. Для того, чтоб прояснить это, он решил продолжить разговор:

— Ты скоро с ней увидишься, я полагаю, — спокойно ответил Хамсин на последний вопрос Ю-Ю.

— Уж не на том ли свете? — невесело поинтересовался черт.

— В Глухих пещерах, — без обиняков пояснил наместник. — Мы именно туда сейчас и направляемся.

— Это в то место, где ты хоронишь заживо неугодных твоему величеству супостатов?

— Хороню? Что ж, возможно и так. Но они это заслужили.

— А как насчет Беатриче? Ее-то за что?

— Значит были причины. Не тебе об этом судить, наглый раб!

Хамсин слегка разозлился. Но только слегка. Он понял: ему понравилось играть эту новую для него роль — роль незлобивого властителя, прислушивающегося к мнению своих подданных. Но теперь она ему надоела, и он снова тронулся в путь, не сказав больше ни слова Ю-Ю и сразу потеряв к нему интерес.

Из-за темноты им пришлось продвигаться медленнее. Вскоре процессия приблизилась к ущелью, звавшемуся Вражьим, оттого что здесь водились «вороги» — существа, которые были неподвластны ни наместникам, ни Лютому Князю, ни Демиургу. Здесь начиналась территория их свободного бытия, хотя заселяли они всю землю. Но именно здесь они могли напасть на кого бы то ни было в любой момент. Никто никогда не знал, что именно может их разозлить. Физических увечий они не могли нанести, но после встречи с ними человек мог потерять рассудок, а житель Той Стороны лишиться воли. Наместникам, впрочем, вороги были не страшны.

Нукеры Хамсина заметно занервничали. Им еще не приходилось бывать во Вражьем ущелье ночью. Несмотря на то, что горели десятки факелов, тьма, казалось, становилась все гуще и чернее. Один наместник был совершенно спокоен, хотя и его конь и лошади гвардейцев то и дело шарахались и осоловело косили глазами куда-то в бок. Впрочем, что на самом деле творилось в сердце Хамсина не мог сказать никто.

Но пройти по дну ущелья по достаточно проторенной тропе было еще полдела. Самым страшным в этом путешествие была переправа через Зыбучее озеро. Там вороги просто кишели. Там был их дом родной и главное обиталище. Но переплыть через него было, однако гораздо безопаснее, чем пройти в обход по берегу, утопавшему в Гиблых болотах. Там в трясинах обитали самые удивительные из ворогов — бенши. Тех, кто оказывался на их территории, они заманивали в топи, сводили с ума и отправляли в царство мертвых. Даже наместник мог навечно застрять в этих местах и больше не вернуться.

Отряд Хамсина, опасливо прокравшись через Вражье ущелье, подходил к Зыбучему озеру. Здесь обитал еще один мрачный дэв, который за небольшую плату — теленка или пуд сахара — перевозил отряды Хамсина на другой берег на своем плоту. Плавучесть этого ветхого сооружения была крайне сомнительна, поэтому одновременно вместе с дэвом на нем могли находиться пять-шесть человек. По очереди группами переплывал весь отряд на другой берег, а конники и тем более по трое. Дэв был очень медлителен и неповоротлив, но никто не посмел бы торопить его, поэтому одна поездка длилась не меньше часа, а то и полутора. Наверное, он приходился какой-то родней бенши, потому что они не трогали его.

Когда наместник с сопровождением приблизился к берегу, из обветшалого домика, построенного из чьих-то некогда гладких костей и рогов, почти на четвереньках выбрался дэв и оскалился, настороженно рыча. Отряд остановился. Вперед выдвинулся один из нукеров, волоча тяжелый мешок со съестным. Не дойдя метров пяти, он остановился, кинул свою ношу и бегом припустил обратно. Дэв подошел к мешку, принюхался по-собачьи и поволок подарок в свою конуру. Там он принялся за трапезу, а отряд Хамсина стал дожидаться, когда он насытится и выйдет на свою работу.

Прошло не меньше часа. Теленка дэв, конечно же, прикончил одним махом, но у него еще была привычка поспать после обильной еды. Поэтому спустя час он сытый, выспавшийся и довольный вылез из хижины и, призывно рыкнув, поплелся к плоту.

Уже рассвет занимался, когда на плот погрузились первые пассажиры. В этой партии отправился сам Хамсин, который, несмотря на правила предосторожности, везде привык быть первым, начальник гвардии, пленный черт и двое пеших нукеров. Скра остался на берегу для того, чтоб руководить дальнейшим отправлением. Для него-то вода преградой не была.

Озеро, окруженное скалами и зарослями низких деревьев, под лучами зари окрасилось в алый цвет.

— Будто кровавое, — тихо произнес Ю-Ю.

— А ну, заткнись ты! — прикрикнул на него начальник гвардии.

Черт усмехнулся. Он давно уже стал фаталистом. Про ворогов он слышал многое, но даже и они не смогли бы напугать его теперь.

Тут неподалеку от плота возник всплеск, вода слегка заколыхалась, потом забурлила и вспенилась.

— Это еще что? — спросил один из нукеров.

— Это конец нам всем, — произнес Ю-Ю.

— Ты слишком разговорился! — злобно прошипел Сагиф и с размаху ударил черта по лицу.

Ю-Ю пошатнулся, попятился и внезапно свалился в воду. Дэв, который все это время не обращал никакого внимания на своих пассажиров, обернулся и злобно зарычал. Говорить он не мог, но по его жестам и так было ясно, что останавливаться он не будет.

— Оставьте его в воде. Пусть сам выбирается, — бесстрастно проговорил Хамсин, услышав всплеск и возгласы нукеров. — Если ему повезет он останется жив. Но что-то я не слышал, что кто-то когда-то выплывал из Зыбучего озера.

Трое воинов с испугом смотрели на то, как черт плещется в бурлящей воде, ожидая, что его с минуты на минуту поглотит ужасное озерное чудище, которого никто впрочем еще не видел. Они так и не дождались страшного зрелища, потому что плот повернул за скалу, торчащую из воды и скрыл Ю-Ю из вида. Вскоре первая группа добралась до берега, и дэв отправился за второй.

— Но зачем нам теперь идти в Глухие пещеры, когда раб утонул и так? — осмелился спросить хозяина начальник гвардии, потому что ему совсем не хотелось спускаться в лабиринт.

— Это не твое дело! — отрезал наместник. — Мы все равно идем туда. И теперь возможно на много дальше, чем обычно.

После этих слов храбрый воин затрусил, не говоря уже о его подчиненных, которые предпочли бы провести ночь на берегу озера, чем входить в лабиринт.

— Господин, — дрожащим голосом промолвил Сагиф, — мы все погибнем там, пропадем навсегда.

— С чего ты взял?! — гневно спросил Хамсин.

— В последние века лабиринт очень изменился. Он стал, как живое существо. Всякий раз, когда я привозил сюда рабов и поселенцев, вход в него был уже с другой стороны, нежели раньше.

— Земная кора движется, это всем известно, — спокойно возразил наместник.

— Да, но это длится тысячи лет. А семь лун назад, когда я привозил сюда женщину Бейшехира, вход был вон там, — он показал рукой на западный склон горы и, понизив голос, с ужасом добавил:-А теперь он прямо здесь.

Все, кроме Хамсина, посмотрели туда, куда показывал начальник гвардии. Прямо у берега, среди спускающихся к воде замшелых каменных глыб, была видна будто вырытая каким-то гигантским зверем нора с человеческий рост. И, судя по всему, совсем не давно.

— Что ж, теперь тем более я не могу уйти отсюда, не разобравшись во всем, — мрачно заявил Хамсин и после небольшой паузы добавил:-Я так решил!