Гридень и Ратная школа!

Глава 19

— Ну, как каша? — с умилением следит за мной дружинник, а я тем временем наворачиваю уже вторую порцию, хороша зараза.

— Как дома, — без прикрас отвечаю я и снова зачерпываю ложкой перловку с кусочками мяса.

Есть не очень удобно — из-за отсутствия руки пришлось зажать алюминиевую тарелку между колен, но я не особо расстраиваюсь по этому поводу. Существуют и более серьёзные проблемы, о которых следует поразмыслить да и каша, чего уж греха таить, стоит этих моих "мучений". Наваристая, с душистыми травами, от одного запаха которых уже водопадом льются слюни и тут же хочется нырнуть в общий котёл с головой. Хорош повар, хорош! Из таких простых продуктов столь вкусное блюдо сварганил да ещё и второпях в полевых условиях.

Кстати, о нём.

— За угощение благодарствую, а как кормильца-то хоть звать-величать? — с запозданием спрашиваю я.

Ну а чего, в животе больше не пусто, там сейчас тепло приятное разливается, а значит, и поговорить можно.

Да и чем ещё в тёмном лесу заниматься, как ни разговоры разговаривать? Не спать же, когда где-то поблизости загадочный ОН шастает?

— Звать меня Полуша, — улыбается дружинник, а после гладит по холке сытого пса, что приткнулся к казённому сапогу хозяина. — А это напарник мой, Заяц.

— А я Стоум, — представляюсь в ответ, не забывая при этом усиленно скрести ложкой по дну алюминиевой тарелки. Уж очень мне хочется всё до последней крошки съесть — себя порадовать, да повара уважить.

— Ну здрав будь, Стоум, — прикладывает ладонь к сердцу дружинник.

— И вам не хворать, — чуть смущённо повторяю его жест. Я и забыл уже, когда в последний раз вот так по-простому с кем-то здоровался. — Ну и за угощенье ещё раз благодарствую.

— Пустое, мы же соратники, — открещивается от благодарности Полуша, но по виду его довольному сразу становится ясно, что слова мои ему по душе.

— А вы, выходит, велесит? — киваю на прикорнувшего пса.

— Да не, какой из меня велесит, — отмахивается Полуша. — Обычный служивый я, а погонщик наш в бою сгинул там на заставе. В числе первых полёг, вместе с медведями своими боевыми. Силён наш велесит был, но ОН оказался сильнее.

— Да что за зверь такой этот ОН?

— Стало быть, Мертвоголов тебе о нём не поведал?

— Неа, он всё больше сам спрашивал, а мне и слова лишнего вставить не давал.

— Ну тогда и мне не след поперёк командира лезть. Не серчай, Стоум, сам понимаешь, служба… — виновато разводит руками дружинник. — Как придёт время, Войтех сам обо всём расскажет ну или кому другому прикажет. Хотя не знаю, чего он так тихарится, шила в мешке один хрен не утаишь.

Разговор затих сам собой. Были у меня и иные вопросы, но по взгляду Полуши я понял, что не ответит он на них. И не потому, что не хочет, а из-за службы проклятой — будь она неладна.

Насытившись и отставив в сторону пустую тарелку, весь обращаюсь в слух. Может, за разговорами неспешными дружинники сытые да раздобревшие сболтнут чего лишнего, а я их слова на ус-то и намотаю. Да вот только не учёл я кое-чего, разморённые после приёма пищи и уставшие за день бойцы начали тихо посапывать. Кто к дереву привалился, кто к друг дружке, а некоторые и вовсе вещмешки под головы сложили да похрапывать стали. Одни лишь бойцы Войтеха как стояли на своих постах в оцеплении так и продолжили стоять, но этим не до пустых разговоров у них одно на уме:

— В жизни — война…

— В смерти — покой…

— В жизни — позор…

— В смерти — искупление…

Прям не люди, а зомби какие-то. Одинокие и нелюдимые. Они даже столовались поодаль от остальных. То ли лицами своими безобразными не хотели обычных дружинников пугать, то ли принято так у них было.

Нет, ну что за народ эти славийцы? Где-то поблизости бродит монстр, что заставу пограничную в одиночку размолотил, а они спят без задних ног. И не понять, то ли нервы у них — канаты стальные, то ли доверяют они бойцам из Мёртвого отряда, как самим себе.

Да я и сам хорош, уже чувствую, как веки помимо воли начинают смыкаться. Вот и подоспела расплата за две бессонные ночи, а тут ещё и пёс этот треклятый на другой бок перевалился да к ногам моим вытянутым приткнулся — вот спасибо, будто мне одного костра было мало. Как же тепло…

— …В РУЖЬЁ! — грубый окрик с трудом пробивается сквозь сонную пелену.

Веки нехотя отлипают друг от дружки и по глазам бьёт свет костра. Вокруг суета, со своих мест выскакивают люди. Они уже вооружены и готовы к бою.

Раздаются первые команды, но ещё не пробудившийся ото сна разум отказывается их воспринимать.

Где-то на заднем фоне заходится лаем пёс. Ещё недавно он тёрся у моих ног, а теперь рычит и скалится в сторону леса. Полуша стоит рядом с напарником, в его руках изготовленный к бою Спиночёс. Дуло ружья глядит туда же, куда и собачий нос — в предрассветную чащу.

Не успеваю я толком прийти в себя, как рядом с Полушей, словно чёрт из табакерки, появляется Войтех.

Командир Мёртвого отряда на ходу натягивает противогаз и складывает ладони в знакомом жесте, горны разогревает.

— РРРААА! — доносится из чащи. Человек так реветь не может, да и зверь тоже. Нет в природе хищника со столь большим объёмом лёгких, ну или не слыхал я о таком.

Вслед за рёвом раздаётся уже знакомый мне треск и я вижу, как верхушки дальних деревьев сотрясаются, а некоторые и вовсе кренятся да исчезают из виду. ОН приближается!

А тем временем Мертвоголов приступает к ковке. Интересно, что же он такого задумал, неужто стену неприступную захотел возвести, чтобы от ворога отгородиться или, наоборот, орудие какое хитрое сковать пожелал?

В предрассветном полумраке вспышка от ковки кажется ещё более яркой, чем обычно. А может это оттого, что Войтех не простой сварожич и силёнок у него поболе, чем у остальных?

Вскоре сполох рассеивается и взору предстаёт конструкция странная и весьма необычная. Прямо из земной тверди торчат высоченные стальные баллоны. Они гигантской изгородью отсекают нас от чащи и от беснующегося в ней чудовища.

Внезапно по поляне разносится странный свист, будто чайник на газовой плите закипает. И сквозь узкие прорехи между гигантскими ёмкостями я подмечаю зеленоватое облако. Оно лавиной уносится в сторону чащи. Давление внутри баллонов столь велико, что под его воздействием инертный до этого газ превращается в смертоносный вихрь.

Не знаю, что там за зверь такой страшный обретается внутри чащи, но даже ему не избежать встречи с газом смердящим — уж слишком Войтех расстарался и одним ударом накрыл как бы не несколько футбольных полей! Силён сварожич, ничего не скажешь!

Походу кранты чудищу неведомому, можно отпевать…

— Изготовиться к бою! — доносится глухая команда от Войтеха. Он до сих пор не стянул с головы противогаз, но даже так умудряется раздавать приказы. — ЕГО этим не пронять!!!

Да что же там за тварь такая неубиваемая, которую даже Мертвоголов своим хвалёным газом пронять не может. Неужто и крестители наловчились чудовищ всяких в лабораториях тайных создавать?

— Мёртвый отряд! Занять позиции! — вновь отдаёт приказ Мертвоголов.

Бойцы в противогазах без промедления кидаются к источающим газ баллонам и занимают позиции у тех самых прорех. И только теперь я понимаю, что прорехи эти между ядовитыми цистернами — никакие и не прорехи вовсе, а самые что ни на есть огневые точки. Этакие бойницы для ведения прицельной стрельбы.

— Стрелять сразу! Патронов не жалеть! На том свете они вам не понадобятся! — напутствует бойцов Мертвоголов.

Всё то время пока Войтех ковал ядовитую изгородь да команды раздавал, сотник с заставы тоже без дела не сидел. Его бойцы уже пристегнули к Спиночёсам штыки и теперь вооружались ручными гранатами — этакими колотушками с деревянными рукоятками. При этом выглядели дружинники так, будто хоть сейчас готовы броситься вперёд. Ни страха, ни отчаяния — одна лишь холодная решимость. Идущие на смерть, готовые исполнить свой долг гордые сыны Славии. Как же велика разница между нами…но сражаться всё равно придётся, некуда мне удирать. Тут либо МЫ, либо ОН, а потому пришло время расчехлять свои заготовки и биться всерьёз!

И начну я, пожалуй, с чего попроще.

Пригибаюсь к утоптанной земле. Мой единственный горн уже пылает — я распалил его сразу, как только скинул с себя сонную одурь.

— Жар в дело, — скороговоркой произношу я и тут же, не успевает твердь насытиться жаром Сварога, припечатываю сверху кулаком. — Молотом оземь!

На мгновение прикрываю глаза, дабы уберечь те от осточертевшую вспышку и сразу же распахиваю их вновь — время дорого!

Передо мной чернеет воронёной сталью автопушка — громоздкое орудие, своим внешним видом отдалённо напоминающее Спиночёс. Ну оно и неудивительно, я сковал эту девятизарядную тварь по образу и подобию легендарной винтовки. Разве что немного изменил внешний вид: убрал приклад за ненадобностью, а вместо него добавил рукоятки с параллельным хватом. А ещё, увеличил калибр ствола и расширил магазин до девяти уже не патронов — снарядов. Ну и на сладкое, добавил, утопленную в землю, треногу, а иначе как из такой дуры стрелять, она ведь отдачей и покалечить может.

Вот только изменения эти и яйца выеденного не стоят, ведь не несут они в себе новизны. Любой мало-мальски одарённый сварожич может сковать орудие точно такое же, а то и в разы лучше.

Но есть у моей пушки целых два секрета, из-за которых местные сварожичи и удавиться могут от зависти. Я ведь не просто так к пушке своей приставку "авто" присобачил — она ж у меня родимая самозарядная. Механизм я к ней прикрутил хитрый, он и затвор сам отводит и гильзу стреляную из ствольной коробки выбрасывает. Правда, громоздкий он чутка и на руку человечью похож, ну так и я не оружейник знатный. Как смог, так знания свои и приспособил.

Но гордость моя — не механизм самозарядный и даже не иная часть пушки воронённой, а патрон к этой самой пушке. Точнее, пуля да не простая, а из нескольких частей скованная. Внутри у неё начинка из вольфрама тяжёлого, снаружи обёртка из графена прочного, а поверх всего этого добра ещё и “рубашка” надета из латуни "нежной". И всё это не для баловства пустого, а для дела: вольфрам веса снаряду придаст, графен убойности добавит, а латунь ствол убережёт. Наконечник у той пули тоже не простой: сплющенный да скошенный — такой в любой броне брешь найдёт, даже в танке дырень сквозную проделает и не заметит.

Прихватив прорезиненые рукояти, левую — рукой, а правую — крюком, навожу автопушку в сторону вероятного противника. В этот самый момент и раздаются первые выстрелы. Бойцы из Мёртвого отряда засекли неприятеля и теперь, не жалея патронов, поливают того свинцом.

Я же на время отлипаю от автопушки и вновь распаляю горн. Если уж выдалась свободная минутка, то нужно использовать её с умом. А ну как баллоны газовые, что ещё не до конца опорожнились, атаку вражескую не переживут, да отраву оставшуюся наружу исторгнут? А ежели в это время ещё и ветер в мою сторону подует, то всё пиши пропало.

На создание противогаза и плаща прорезиненного уходит секунд тридцать. Куда больше времени требуется на то, чтобы всё это добро на себя нацепить. Ну что поделать, видеть-то я местный костюм химзащиты видел и даже в оружейке у Рогнеды его щупал, а вот надевать мне эту сбрую тогда лень было. Выходит зря, теперь вот расплачиваюсь драгоценными секундами за свою глупость.

Когда стеклянные окуляры сузили обзор, а дыхание стало шумным из-за резиновой маски, раздался первый БЭНГ.

Спустя секунду-другую металлический грохот повторяется. Этот нестерпимый звон перекрывает даже звуки выстрелов и не успевает он затихнуть, как один из баллонов вспухает газовым облаком, похожим на ядерный гриб.

Как следует "налюбоваться" зеленоватой хмарью причудливой формы не удается, тут же взрывается ещё одна ёмкость, совсем неподалёку от первой. Уже две газовых тучи накрывают бойцов Мёртвого отряда, скрывая тех из виду.

Несмотря на это, стрельба продолжается, она и не думает стихать. И словно в ответ на пальбу десятков солдат посреди поляны, неподалёку от нас с дружинниками обрушивается здоровенный валун.

От удара о землю он раскалывается и лишь чудом его обломки не достигают меня. Солдатам с заставы везёт меньше. Сразу трое бойцов падают на землю. К их чести, они так до последнего и не выпустили оружие из рук.

И только в этот момент до меня наконец доходит, что враг наш — ни какая-то дикая и безумная тварь. О нет, он чертовски умён. Вместо того чтобы грудью броситься на амбразуру и подохнуть под градом пуль, ОН предпочёл вести ответный огонь издали. И теперь хотя бы понятно из-за чего лопнули резервуары с газом. Но боги ЕГО побери, что это за сила такая нечеловеческая? ОН же валунами швыряется как заправская катапульта! Это просто уму непостижимо! Да кто же ты, тварь лесная?!

Снова отлипаю от пушки и разогреваю горн. Нахер конспирацию, нахер последствия, моя жизнь превыше всего этого дерьма!

Прикладываю ладонь к земле и уже без слов, на одних инстинктах плавлю твердь. Скорее, я должен успеть, пока не прилетела следующая каменюка!

— Молотом оземь! — не успевает сполох погаснуть, как прямо над головой раздаётся протяжный металлический гул.

Вовремя! Если бы промедлил ещё хоть немного, то слёг бы следом за тройкой дружинников, а так моё убежище с честью выдержало попадание.

Разворачиваюсь к выходу из бронированного ДОТа и кричу что есть мочи:

— ВСЕ СЮДА!!! — мой голос глух из-за противогаза, но каким-то чудом мне всё же удаётся перекричать и шум пальбы и приказы сотника и даже очередной БЭНГ со стороны Мёртвого отряда.

Последние — не моя забота, пусть Войтех защищает собственных бойцов от обстрела, а я тем временем прикрою остальных. И не потому, что я такой уж весь из себя герой, просто понимаю — одному мне против этой твари не сдюжить.

Первым под стальную крышу забегает пёс. Он не скован указом сверху, поэтому действует на свой страх и риск. Солдаты же вынуждены дождаться приказа сотника и лишь затем забраться в убежище. Благо тому хватает мозгов отдать такой приказ и уже через пару минут в моём небольшом ДОТе не протолкнуться. Дружинники чуть ли не на головах друг у дружки сидят, но при этом не жалуются. Ну оно и понятно, лучше уж так в тесноте да не в обиде, чем в чистом поле да под градом камней.

— Сколько это укрепление выдержит?! — выкрикивает сотник от самого входа в ДОТ.

К его чести, он юркнул через узкий лаз в числе последних. Ещё бы немного и его высокопоставленный зад был бы нафарширован каменными осколками.

— Столько, сколько потребуется, — со всей доступной уверенностью отвечаю я.

Да дерзко, но по-иному сейчас нельзя. Солдатам нужна уверенность и я единственный кто может им её дать. Они привыкли сражаться с людьми, а нам сейчас противостоит…

— С кем мы бьёмся?! Ну же!!! — гневно восклицаю я и мне в кои-то веки отвечают.

— Это…

Уважаемые читатели, ежели есть среди вас такие, кто ещё не читал других моих книг, то милости просим: https://author.today/work/131635

Это задорный боевик, с отличным юмором и акцентом на боевые искусства, который обязательно понравится любителям ММА, почитателям олдскульных бойцов, а также фанатам таких тайтлов, как Токийские мстители и GTO.