Гремучий Коктейль 6

Глава 17

— Вот уж не думал, что мы пустимся удирать! — весело заявил Красовский, отхлебывая из фляги. Острое смазливое лицо бандита, обдуваемое встречным ветром, вопреки его словам выражало лишь удовольствие от быстрой езды.

— А мы и не удираем, Петр Васильевич, — я вёл мобиль на высокой скорости, удаляя нас от Нью-Йорка по качественной прямой автотрассе, — Мы просто переводим конфликт в удобную для нас, а не для противника, плоскость. Знаете, в чем проблема магии как таковой? В низкой динамике. Мой дворец прекрасно от этой самой магии защитил бы, но даже он не дает такую надежную защиту, как постоянное движение!

— Что-то мне слегка сомнительно…

— Действительно, количество заклинаний и способов их применения огромно, но что вы скажете, господин Красовский, насчет алхимии? Отравляющих газов? Распыленных в воздухе кислот? Токсичных паров? Всё это очень легко может быть доставлено волшебниками внутрь дворца.

— А вот это куда более убедительный аргумент, князь! Только есть еще вопрос — а куда мы едем?

— В Техас. Но по дороге, возможно, сделаем крюк.

— Даже так? Я чую в этом хитрый план! Не хуже моего!

— Это того, который вы разработали для Кулинара, Петр Васильевич?

— Нет, князь, какой же там план. А вот достать воздушный шар и авиационные бомбы… Кстати, а они нам не понадобятся? У меня еще четыре лежат в потайном месте!

— Уверен, что нет. Но если будет нужно, я попрошу у своих гоблинов.

— Черт побери, как удобно быть владыкой целого мира!

Вот так, неспешно переговариваясь, мы увеличивали расстояние от Нью-Йорка, внося хаос и раздор в стройные ряды моих недоброжелателей. Вдоль трасс были установлены усилители-резонаторы сигнала, без которых в этой стране царил бы полный беспредел, так что мой разговорник работал, то и дело принимая вызовы от секретарей Твинмембера и Дарквилла, держащих меня в курсе дела.

Моё исчезновение из Шарпрока не прошло незамеченным, вынудив волшебников отозвать почти готовые штурмовые отряды городских преступников, что дополнительно спутало им планы. Пока маги совещались, пытаясь удержать в узде совершенно не приспособленных к контролю главарей нескольких банд, причем, сделать это незаметно для патрулирующих район военных, мы уже покинули город и вовсю газовали по прямой на запад.

Но сейчас штурм собирался заново. Вроде бы. Магов манила приманка в виде защищенной от магии крепости. Кстати, не только их. Аквариусу я тоже оставил разговорник, так что был уже в курсе, что во дворец неведомым даймону образом проникли несколько человек, устроив аккуратную разведку. Один из них по описанию подходил к образу Элефара, так что я предложил вторженцам через своего дворецкого простую сделку — смотреть, но не трогать.

Иначе мой даймон атакует.

Общество вняло. Испросив у меня разрешения отщипнуть кроху кавара (и получив его), гости из иных миров удалились.

Сразу после их ухода начался «штурм». Несколько десятков вооруженных человек, постоянно оглядываясь на заполонившие подъезды к воротам мобили с кустарно прикрученными к крышам пулеметами, пропилили забор в нескольких местах и устремились к дворцу. За ними с крыш соседних домов наблюдали несколько магов, воздух вокруг которых разве что не трещал от наложенных защитных заклинаний.

Аквариус держал себя в руках, пока отребье шарилось по брошенному особняку, дождавшись момента, когда туда нерешительно сунулись два мага, решившие проникнуть через окно. Видимо, в ожидание ловушек, которых у нас там не было, а был просто даймон, автоматы и несколько дробовиков, заряженных пулевыми патронами, а также многочисленные округлые кусочки свинца, покрытые каваром. Последние в народе назывались просто — пулями.

Вездесущему энергетическому существу было просто спланировать атаку таким образом, чтобы потратив минимум энергии, синхронизировать выстрелы, направив поражающие элементы ровно туда, где им надлежало быть. Антимагическое покрытие пуль могло быть недостаточно эффективным против готовых ко многому волшебников, поэтому я просто приказал козлоголовому накормить незваных гостей погуще.

Это прекрасно сработало, изрешетило всех, кроме двоих обычных бандитов. Аквариус доложил, что оставил их специально, чтобы они помогли вынести к воротам трупы. И, по моему приказу, первыми понесли изорванные останки магов.

В этот момент мы заряжали мобиль около малюсенького железнодорожного вокзала, видевшего, наверное, и Вторую волну колонистов.

— Ты решил на весь мир объявить, что у тебя есть оружие против любой магии? — серьезным тоном спросил меня товарищ, прекрасно слышавший все переговоры с даймоном.

— Не совсем так, всё слегка сложнее и… глобальнее, — пригласив товарища в мобиль, я запустил двигатель и тронулся с места, — Многое будет зависеть от нашего визита туда, куда мы направляемся, но, по сути, сейчас происходит небольшой сдвиг баланса на всем Сердечнике. Магам собираются намекнуть, что они обязаны играть по правилам везде и всегда.

— А этому есть причины? Ну, кроме нападения на твою хату?

— Да. Волшебники Америки работают в тесной связке с преступностью, именно поэтому штурм и стал возможен. Герцоги и индейцы сейчас проводят чистку страны, а мы им протянем руку помощи, выразив, так сказать, возмущение тому магу, который стоит за приказом штурмовать мой дворец. Беспредел, если выражаться на хулиганском, уже зафиксирован на государственном уровне. Мой кавар собираются представить как очень ограниченное, но чрезвычайно эффективное средство для урегулирования конфликтов с магами. Международного характера.

— Кейн, а можно на русском?

— Можно. Мы едем в башню волшебника, которую собираемся взять штурмом. После того, как мы его убьем, наши действия получат широкую огласку и одобрение всеми пять Герцогами и императором Руси Петром Третьим. Если мы его убьем. А дальше уже все будет скучно и неинтересно. Главное — доехать и убить.

Мой питерский попутчик американского происхождения молчал после этого откровения минут десять, а потом, ухмыльнувшись, спросил:

— Если я откажусь, ты пойдешь один?

— Разумеется, пойду, — невозмутимо кивнул я, — Правда, придётся призывать гоблинов, а этого бы хотелось избежать. Так что я рассчитываю на тебя.

И снова несколько минут тишины.

— Подумать только… — наконец, заговорил бандит, — Мне казалось, что нет ничего безумнее, чем штурмовать целое здание с каннибалами, имея в запасе лишь шар, бомбу, да меткого аристократа. Но я задал слишком низкую планку. Мы же собираемся штурмовать Янтарную Башню? Дом Таркана Великолепного? Да?

— Именно так, Петр Васильевич. Именно так. Кстати, не хотел бы ты сменить меня за рулем? Поспать бы часиков пять.

— Извольте, ваше сиятельство, притормозить. И почивайте спокойно.

— Один момент, только. Ты, если что, меня не буди, а просто стукни пальцем по чернокниге. Следующей рулит Фелиция.

Интерлюдия

Происходящее начинало… утомлять.

Взяв очередную сигарету, он покрутил её между пальцами, рассматривая, как в первый раз. За свою жизнь и после, он выкурил бесчисленное множество таких табачных палочек. Особенно после. Здесь же больше нечем заняться. Только табак, собственные мысли и воспоминания.

«Эксельсиор». Еле вспомнил название любимой марки.

Набитая псевдотабаком псевдопалочка, содержащая псевдоникотин, сломалась с еле слышным хрустом. Новую из золотистой, вечно полной, пачки, спрятавшейся у него во внутреннем кармане, он так и не достал. Просто сидел несколько часов, наблюдая, как развеиваются в никуда остатки дыма в комнате.

Скучно. Почти также скучно, как сейчас Кейну, вновь уступающему место водителя своему безумному напарнику. Трое суток езды, за которые они встретили лишь четыре других мобиля, зато были вынуждены потратить около шести часов вкупе, пропуская стада бизонов, пересекающие трассу. Это послужило последней каплей в чашу терпения лорда Алистера Эмберхарта, чей многолетний спокойный отпуск никак не желал подходить к концу.

Не то, чтобы он сейчас встал с кресла, но хотя бы признаться себе стоило?

Несомненно.

И, видимо, скука одолела не только лорда, но и князя.

Кейн решил появиться неожиданно. Высокий широкоплечий молодой человек, жгучий брюнет с аккуратной, слегка щегольской прической. Ярко-зеленые глаза, натурально светящиеся в полутьме. Только вот выражение лица, походка, движения…

Да, именно это.

— Как мало дыма… — легко удивился гость, подходя к толстой раскрытой книге, лежащей на подставке в виде перекошенного и изувеченного канделябра, — Ты бросил курить, лорд?

Услышав раздавшийся в тишине голос, их соседка подняла глаза от своего занятия, пишущейся ей книги. Много ли может написать тот, кто не спит, не ест, не пьет, не устает, но зато впервые за много сотен лет взялся за самоанализ и каталогизацию собственных знаний? Много. Достаточно, чтобы у софы, с которой иногда десятилетиями не вставала Фелиция Краммер дель Фиорра Вертадантос, громоздилось уже две стопки написанных книг, высотой с кофейный столик.

— Хочу попробовать, — согласно наклонил голову Алистер, — Не помешает… что-то новенькое.

— Ты заскучал, — блеснули пониманием изумрудные глаза собеседника.

— Да, — нехотя признал высокий человек на высоком деревянном троне.

— Это пройдет, — неожиданно подала голос миниатюрная брюнетка с перепачканными чернилами пальчиками, — Лет… через двадцать, думаю.

— Спасибо, — добавил иронии в голос лорд, — Ценно и вовремя.

— У меня вопрос — а почему, в таком случае, вы молчите? — нахмурился стоящий перед бестелесными сущностями человек, — Я ради интереса ждал все три дня, пока мы едем, что кто-то из вас что-то скажет. Поинтересуется. Спросит. Но нет. Ладно Фелиция, ей явно пришлась по вкусу роль хорошей девочки, но ты, Алистер?

— Давай спросим у неё? — неожиданно для собеседника кивнул Эмберхарт в сторону даймона, — Фелиция, кого ты сейчас видишь перед собой?

— Лорда, — не задумываясь, брякнула девушка, — Двух.

Алистер перевел взгляд на собеседника, поднимая бровь.

— Видишь?

Невозможно передать умение, навык, какую-то область знаний «чистыми», выхолощенными от любой другой информации. Кто-то нажимает на спусковой крючок, стреляя в мишень, кто-то проливает пот, фехтуя, кто-то сидит за учебниками и отвечает на вопросы преподавателя. Он может не думать в данный момент о политике, друзьях, знакомых, своих жизненных целях или чувствах, но всё это остается с ним. Всё это передается с навыками.

— И всё это медленно, подспудно пропитывало тебя, Дайхард Кейн, — закончил короткую лекцию Алистер Эмберхарт, вставая с трона и подходя к своему потомку, которого он породил собственными руками и ими же… искалечил, превратив почти в копию себя самого, — Как только ты оказывался в опасной ситуации, знакомой мне — ты поступал также как я. Выигрывал также как и я. Убивал также как и я. Чем больше, чаще и опаснее всё получалось, тем сильнее из-под твоей кожи лезли мои ухватки и инстинкты.

— … да ну? — с сомнением пробормотал Истинный князь, кладя одну руку прямо на раскрытые страницы Гримуара Горизонта Тысячи Бед.

— Ну да, — легко пожала плечиками Фелиция, вновь наклоняясь над своей книгой.

— Поэтому я и решил помолчать, — лорд вздохнул, — Всё слишком далеко зашло.

— Что-то я сомневаюсь, — поделился князь, барабанящий пальцами по открытым страницам.

— Ты ищешь Книгу Бесконечных Правил, бодаешься с правителями уже второй страны, собираешься изгнать из мира, который уже считаешь своим, кучку чрезвычайно могущественных телокрадов, — начал перечислять бывший английский лорд и правитель целой планеты в отставке, — В данный момент ты полулежишь в машине, управляемой массовым убийцей с не самым стабильным рассудком и вы едете вдвоем штурмовать одну из самых известных и укрепленных башен магов на планете. А сделав этот крюк, ты планируешь забрать в Техасе обещанных гоблинам животных на развод. Кстати, сами гоблины Гарамона, отчаянно тебя ненавидящие и желающие вторгнуться на Сердечник… Я ничего не упустил?

— Он только что барабанил пальцами по книге, которая когда-то превратила его в коротышку, — наябедничала даймон.

— Ты только что бара…

— Я понял, понял! — скривившись, князь убрал руку со страниц могущественного артефакта, — Что предлагаете делать?

— Бытие определяет сознание. Пока ты ничего не можешь с этим сделать, да и не хочешь.

Точнее, он не мог, но об этом Алистер Эмберхарт собирался молчать. Слишком круто уже была заварена каша, чтобы бегущий по лезвию бритвы Дайхард Кейн мог дать себе время на рефлексию. Поздно, как говорится. Нужно лишь надеяться, что, когда всё кончится, если они чудом выживут, жена и дети вернут своего ушедшего с дорожки мужа и отца обратно на правильный путь.

Проводив взглядом ушедшего потомка, Алистер вновь тяжело уселся на место, к которому сильно привык за последние двадцать лет. Жестоко быть таким как он. Человек бы уже давно начал экспериментировать, попробовал бы уговорить хозяина гримуара расширить это пространство и улучшить. Но нет, Алистеру даже было неинтересно воспользоваться компьютером Кейна, который тот создавал, чтобы немного поиграть и поностальгировать.

Почему-то.

— Интересно… — пробормотал себе под нос Эмберхарт, глядя, как Красовский притормаживает, одновременно будя Дайхарда. Двое мужчин подбирают голосующую на обочине шоссе девушку, улыбчивую крепенькую индианку с шикарной гривой черных волос. Она тут же начинает оживленно болтать с сидящим за рулем бандитом в то время, как князь, делая вид, что снова дремлет, искоса наблюдает за попутчицей.

— Почему мы ничего не можем, лорд? — вздыхает Фелиция, откладывая перо. Встав, девушка единым махом приобретает тот облик, к которому привыкла за последние несколько десятков лет. Обнаженные плечи и ноги, очень короткая пышная юбка, пародия на корсет, творческая прическа, — Мы… не можем жить и не можем умереть. Разве это справедливо?

— Уже не хочешь попасть ко мне в вечное рабство? — скупая насмешка трогает губы человека на троне.

— Я уже не знаю, чего хочу.

С этими словами девушка переходит на «чужую» половину комнаты и встает перед огромным мрачным человеком, в руке которого впервые за десятки лет не дымится сигарета.

— Свобода? — спрашивает девушка, чуть наклонив голову, — Жизнь? Что они для меня, прожившей вечность? Десять лет детства, десять юности, десять зрелости. Тридцать лет жизни. Знаешь, какой это для меня ничтожный срок? А кто мне даст хотя бы его вкусить? Нужно же будет выживать, зарабатывая деньги, готовя и поглощая пищу, спать. Нет, лорд Эмберхарт, это уже не для меня. Я хочу умереть. Очиститься от своей памяти, начать всё сначала. Это единственный способ вернуться на путь.

— Ты повзрослела, — одобрительно кивает тот, кто был столь многими в прошлом.

— Когда пишешь книгу — многому учишься, — нахмурившись, пробормотала даймон, ища что-то взглядом на лице сидящего перед ней человека, — На многое смотришь с других углов. С разных. Как… ты смотришь на Кейна. На себя, но по-другому. Без искажений.

Её корсаж, разомкнувшись двумя половинками, упал на каменные плиты, которыми был выстлан пол на половине Эмберхарта. Следом, почти незамедлительно, последовала и юбка, оставляя миниатюрную брюнетку лишь в тонких полупрозрачных трусиках, чулках и ботинках. Затем она, несмело сделав шаг вперед, полезла на колени к молча наблюдающему за ней гиганту. Усевшись на него сверху с бесстыдно раздвинутыми ногами, она протянула руки к неподвижному лицу с темными провалами, в глубине которых поблескивали бесстрастные глаза. Положила ладони на щеки лорда. Чуть склонив голову, посмотрела ему в глаза.

— Ты знаешь… — проговорил Алистер Эмберхарт, дрогнув уголком губ, — … кого именно они подобрали? Он может призвать тебя в любой момент. Прямо в бой.

— Знаю, — чуть помедлив, кивнула Фелиция Краммер дель Фиорра Вертадантос, — Ведь именно так в жизни и бывает?

Её губы потянулись к губам запертого внутри книги человека, несколько минут назад обнаружившего, что он сильно, почти невыносимо… скучает.

Тот ответил на поцелуй.