Гремучий Коктейль 6

Глава 15

У Кристины, совершенно справедливо величаемой её мужем «Её Тернейшество», всю жизнь были определенные сложности с экспрессией собственных эмоций. Девушка, вынужденная постоянно иметь дело с насмешками, вызванными репутацией её семьи, всегда вела себя на людях холодно и отстраненно. В этом еще совершенно не помогало то, что её выбрал гримуар «Короля Терний», делая ответственной за будущее угасающей семьи. Родители девушки вспоминали каждый из дней, в которые замечали её улыбку. Вспоминать, особо, было нечего.

Оказывается, что не самый дурной муж, ребенок, да еще и две с лишним сотни подопечных юного возраста вполне могут слегка согреть даже ледяную королеву. Кристина пусть и не выбежала на встречу выходящим из портала Азовых родственникам, но улыбнулась настолько широко, что Елена Аркадьевна охнула, цепляясь за руку обомлевшего мужа, а Тимур Игоревич Тернов, средний сын достойного семейства, самым неаристократичным образом раззявил рот, застыв прямо в портале и получая за это пинок от младшего Аркадия.

Тут уж и сама виновница шока и удивления заспешила навстречу любимым родителям, окончательно ломая им шаблоны.

В общем, визит удался с самого начала, несмотря на некоторое мое похмелье, из-за которого приходилось стоять и таинственно улыбаться.

Ну а заодно принимать на себя осаду из трех братьев, желающих поделиться своими мыслями, предложениями и впечатлениями по нашему общему делу — конструкции новых вариантов силовых магических доспехов.

Тут мне пришлось вертеться как ужу на сковородке. Железнодорожные доспехи из мира Эмберхарта мы «придумывали» пусть и самого примитивного, но отточенного десятилетиями дизайна, поэтому все нововведения братьев Терновых так или иначе ухудшали конструкцию, а мне было нужно, чтобы такие идеи цвели за рубежом, а не в моем княжестве. Возомнившие себя изобретателями братья, кроме рассудительного Аркадия, конечно, никак не видели себя как организаторов, экономистов и менеджеров, им хотелось творить! Хорошо, что только на бумаге. Несколько попыток на гора воплотить свои идеи уже привели к полным, хоть и недорогостоящим, провалам.

В итоге пришлось зайти с младших козырей, предложив среднему Тимуру получить полное техническое образование в Германии, на что тут же скуксившийся молодой человек спросил, а где я получал своё.

— Я в деревне вырос, — вылупил я на невежду глаза, — Там были только книги и девчонки. Много книг и много девчонок!

Скуксившаяся морда стала еще и завистливой.

К счастью, в нашей тесной компании решил появиться мой козырной туз, мой ответ на все возможные вопросы молодых интеллигентных парней — её высоченное великосисие Пиата! Когда Тимур и только готовящийся есть мне мозг Михаил увидели высшую эйну в простом домашнем платье, не скрывающем форм бывшей мелкой хулиганки, они пропали для мира на неопределенный срок. Алиса рассматривала потерявших голову дядь с некоторой долей пренебрежения во взгляде, а заинтересовавшийся необычным поведением племянницы Аркадий незаметно наблюдал за ней сбоку. Младший сын семейства, родившийся при весьма особых обстоятельствах, явно чуял в княжне нечто более родственное.

В общем, свидание с родней выдалось просто прекрасным. Братья не отлипали от Пиаты, мать семейства вцепилась в дочку, та вцепилась в мать, Игорь Юрьевич, выдержав положенное время, подхватил на руки внучку, которая в кои-то веки не протестовала, а важно сидела, держась за дедово ухо. Курв крутился у всех под ногами, а мэтр Вергилий снисходительно и мудро посматривал с люстры, временами её опасно раскачивая.

Если бы не регулярные и частые доклады Аквариуса о том, что Шарпрок буквально бомбардируется сканирующими заклинаниями различной природы — я бы даже и сам расслабился, а так приходилось быть готовому… к чему угодно.

Впрочем, на это «что угодно» у нас уже были заготовлены сюрпризы.

Много.

Китайская девушка, как я уже довольно давно выяснил — существо тихое, скромное и очень исполнительное, но если её как следует потренировать управлению «бегемотом», то в глубине её естества пробуждаются буйные гены монголов-завоевателей, немало поучаствовавших в генофонде китайского народа. Проще говоря, у нас уже был с десяток юных прелестниц, уверенно пользующихся доспехами и не боящихся их применять в дальнейшем. Предводительствовали в этом десятке обе девушки Мао Хана, наполучавшие от него, так сказать, частных уроков.

Это, кстати, была одной из причин, почему я не занимался расширением персонала — тот буквально рос у меня на глазах, становясь с каждым днем все компетентнее и компетентнее.

Никаких неожиданностей не случилось, но за весь день, до самого позднего вечера, моему козлоголовому дворецком пришлось торчать у ворот Шарпрока, объясняя самым разным людям, что князь никого не собирается принимать. Среди них были даже представители Синдиката, представившиеся открытым текстом. Интересно, а сколько было вызовов на оставленном мной в кабинете разговорнике?

Приятно собраться в кругу семьи. Тем более приятно узнать, что через пару месяцев у Михаила и Тимура будет помолвка, а сам Аркадий, которому тоже уже пора, вовсю присматривается к серьезной и деловитой боярышне вассалов моего соседа, графа Скофьева. Тот, как и родители девушки, ничего против не имеет, так что по всем прогнозам Игоря Юрьевича, уже через пару лет граф и родители будут осаждать Терновых, горестно вопия о том, что «сколько можно ждать⁈». Ну да, Аркадий у нас спешить не любит.

«У нас». Очень приятное чувство.

— Кейн, может, мы заберем Кристину и Алису к себе? — немного помявшись, предложила перед уходом Елена Аркадьевна.

— Не выйдет, мама, у вас там везде люди императора, — тут же подала голос моя супруга, — Да и не нужно. Мы справимся.

— Ну хотя бы Алису!

— Не волнуйтесь, Елена Аркадьевна, — неожиданно выступил вперед Костя, — Я погощу здесь, пока всё не успокоится. Мне это будет удобно.

— А как же твоя зазноба? — тихонько спросил я его, пока Кристина прощалась с родителями.

— Она хорошая, — угрюмо прошептал в ответ друг, — но продолжает попытки настроить меня против Пиаты.

— Ты назвал две взаимоисключающие вещи, друг, — вздохнул я, хлопая блондина по плечу.

— Этого я и боюсь, — грустно вздохнул парень в ответ.

Хо. Ну да, дворянин не простолюдин, готовый от многого отказаться ради любимой женщины. Предать доверие личной служанки, которая с ним с детства — на такое Азов не пойдет, даже если влюблен по уши. Видимо, юную боярышню ждет очень жестокий облом в будущем.

— Ты, если что, помни — Алиса до сих пор свободна, — пихнул я друга в плечо, — А заодно готова дать тебе время. Лет эдак шестнадцать блуда и веселья.

— Буду иметь в виду, — тускло ухмыльнулся приятель, закрывая портал за ушедшими Терновыми, — Буду иметь в виду…

Мне тоже было грустно. Семейство Терновых ушло на Ларинен в компании гордо восседавшего на руке у боярина мэтра Вергилия. Птицу вовсю требовал вернувшийся в Петербург барон Медичи, так что её было решено отправить с попутным Азовым. Я даже понял Истинного графа, продолжающего штамповать детей — очень удобно везде иметь по Азову, особенно для бизнеса. Экономятся просто миллионы!

— Ну что же, — вздохнул я, направляясь к себе с дочерью на руках, — Это был удивительно мирный день, чуть ли не эталон того, как надо жить. Когда б такое еще повторится?

Позади бежали осиротевшие, лишенные мудрого попугайского совета, кот и пёс. Даже Алиса, сидящая у меня на руках, клевала носом то ли в скорби, то ли желая спать.

— Аквариус.

— Да, милорд?

— Волшебство продолжается?

— Так точно, милорд. Осмелюсь заметить, что нас буквально бомбардируют сканирующими заклинаниями. Доходит до того, что каждое третье интерферирует с другим. Возможно, ночью можно будет увидеть аналог северного сияния.

— У нас всё готово по плану «Плач даймона»?

— Более чем, милорд. Пули изготавливают в две смены. Я помогаю, когда это возможно.

— Очень хорошо. Благодарю вас, Аквариус.

— Для меня честь служить вам, милорд.

///

— Пойдем, — поманил Константин Пиату рукой, приглашая в портал, — Заберу тебя отсюда ненадолго.

— А может, не надо? — по старой привычке заныла эйна, делая удрученный вид, — Может, просто спать ляжем?

— Надо-надо. Идём, — хозяин, когда того хотел, умел быть убедительным на одних интонациях.

Ларинен навевал на неё тоску. Раньше потому, что здесь все знали маленькую шкоду как облупленную, да еще и запрещали всё, что можно и нельзя, следили и читали мораль, а теперь… теперь этот сонный светлый мир, её родина, казался Пиате каким-то нереальным. Скучной зеленой сказкой, где каждый день похож на предыдущий. У Дайхарда постоянно что-то творилось, иногда страшное, иногда кровавое, иногда наоборот, как сейчас с этими мелкими шкодливыми зеленушками, но всегда чувствовалось биение жизни. Настоящей, борющейся за выживание.

Хотя…

Пиата, вышагивая чуть позади хозяина, направляющегося к своему дворцу, бросила искоса взгляд на его лицо. Как любопытно. Азов был собран и сосредоточен, как будто не домой, в собственный дом, отдыхать шагал, а шёл чуть ли не на войну. Хм, а может действительно так?

Высшая эйна украдкой проверила своё оружие. Единственная хорошая новость после превращения из ловкой незаметной малявки в двухметровое чудище, на которое облизываются все мужики, в том, что теперь метательных ножей на себе можно хоть на целую войну носить!

…пригодятся, нет?

Во дворце было тихо, их встретила всего одна сонно моргающая служанка. Не удивительно ведь, ночь на дворе. Но хозяин топает чересчур целеустремленно и вовсе не наверх, в свои покои, а вниз. В подвалы дворца. Хочет предложить воровать вино, как в детстве? Ну так у себя же не интересно…

Однако, как выяснилось, её любимый хозяин вырос как личность и как человек, поэтому в подвалах он теперь держал не только вино, но и заключенных. Одну как минимум, потому что за решеткой в камере, к которой подошёл Константин Азов, сидела ни кто иная, как его невеста, эта ревнивая фигуристая малютка. Пиата аж закашлялась от удивления.

— Что, не ожидала? — сумрачно пробубнил ей Константин, разглядывая молча смотрящую на них сквозь решетку девушку, — Я вот тоже не ожидал. С самого начала не ожидал. Проверять — проверял, как отец и Кейн учили, но не ожидал. А вот как оно обернулось…

— Она тебя предала, хозяин? — вопрос был пронзительно лишним, но надо же было хоть что-то сказать?

— Предала? — белокурый невысокий молодой человек лишь усмехнулся, — Нет, конечно. Она с самого начала выступала в интересах своей семьи. А знаешь, как я это узнал, Пиата?

— Как?

— Очень смешным образом. Всё Кейн виноват, очень уж ему не понравилось, что я влюбился как дурак именно тогда, когда начал большие деньги зарабатывать. Сказал «раз зарабатываешь — трать правильно, а не так, как хочется!». Вот у меня Леонид, братишка, и выяснил. Сам Жарбен Татарский моей невестушке-боярышне аж три годика актерский талант ставил, с перерывами, конечно, и наскоками, но и брал за это не так уж и много. Брал бы живыми деньгами, всё бы у них получилось, но знаменитость брала чеками. Вот и всё, на такой мелочи прогорели… а как играли, как играли…

До девчонки никто и пальцем не дотронулся, определила Пиата, продолжая слушать Константина, но этого и не требовалось. Сидящая за решеткой в темнице сырой актриса, то ли талантливо играя, то нет, тряслась от ужаса. А почему бы и не потрястись, рассудительно признала Пиата. Это для неё и для хозяина Кейн друг, а для других… Даже вот такое небрежное упоминание о Истинном князе вполне может ввести понимающих в трясучку. А вдруг бывший жених сейчас попросту натравит этого страшного неподсудного убийцу на…

Эйна как в воду глядела. Сломавшаяся предательница бросилась на прутья камеры, срывая голос в мольбах не убивать её семью. Да, они виноваты, они специально послали её в Академию ревнителей по его, Константина, душу, но ведь ничего особого не…

— Молчать… — ледяной и тусклый голос Истинного, казалось, притушил свет в коридоре с камерами, не то, что эту истерику, — Я ничего не буду делать.

Слезы, дрожащие губки, умоляющий взгляд. Высокая блондинка, молча наблюдающая за происходящим, поняла, что её хозяина, внезапно ставшего похожим на друга, совершенно не волнуют эти женские ужимки. Он стал похож на Дайхарда как никогда раньше.

— Мне ничего и не нужно делать, — тем же ровным голосом объяснил пленнице невысокий блондин, — Мои братья, которых твой кузен так старательно развел на передозировку нас с тобой афродизиаком, уже всё сделали. Вы вместе у Татарского уроки брали, да?

— Нет… — помертвела взглядом бывшая невеста, — Нет…

— Тебя отпустят во Франкии, где-нибудь в глуши, — отвернулся от клетки Истинный аристократ, — живи как хочешь, но знай — если когда-нибудь еще попадешься на глаза любому из Азовых — я о тебе вспомню. Идем, Пиата.

Эйна в недоумении проследовала за хозяином. Отойдя дальше по коридору в комнату охраны, пустую сейчас, и закрыв за ними дверь, отсекшую отчаянные рыдания предательницы, высокая фигуристая блондинка, не ожидавшая всего этого, простодушно ляпнула:

— А я думала, что ты захочешь, чтобы я её убила.

— Нет, конечно, — заморгал удивленно блондин, — Я бы тогда сам её убил. Но не требуется. У нас тут никто не умрет, но наказать — накажем.

— Подожди, — очередь заморгать перепала и Пиате, — Ты же сказал, что братьев…

— У этой семейки, — пренебрежительно махнул рукой на дверь Азов, — Очень небольшое дело, да еще и шатается несколько лет уже. Не зря же захотели так рискнуть. Братья выкупили их долги, скоро обменяют их на акции и векселя, которые у этой семейки в неприкосновенном запасе. С минусом обменяют, но это ерунда. Главное, что после таких раскладов они обязательно влезут в новый займ, некуда им больше деваться будет. А там уже мы подсуетимся, чтобы дело не выгорело, какое бы они не начали. Обанкротим и загоним в долги. Ну а эта актриса пусть сидит в франкийской глуши и трясется. Может, от крестьянина какого родит, новую жизнь начнет. Я не Кейн, чтобы убивать.

— Ты не Кейн, — согласно кивнула эйна, — А меня зачем позвал?

— Ну, показать этой лахудре, что никогда бы тебя на неё не променял, — слегка смутился белокурый юноша, но тут же спохватился, — Не только за этим, конечно. Есть кое-что еще. Кое-кто.

— У хозяина полные казематы! — ошалело пробормотала высокая блондинка, подходя к Константину и взяв его голову в плен рук и груди, — Каким прекрасным молодым человеком я вас вырастила!

Правда, ей тут же пришлось бросить обезьянничать, так как хозяин, растерявшийся лишь на секунду, тут же мстительно вкогтился обеими руками в пышные эйновские ягодицы. Визг страдающей эйны раскатился по всей комнате, а коварный блондин, задумавший, как оказалось, целую комбинацию, ловким движением оказался у неё за спиной, отвесив со всего размаха шлепок ладонью по пиатиной корме. Та взвыла.

— Я тебе покажу, вырастила! — обозленно зашипел он, — Педагог ты наш великий!

Уклоняться и прятать задницу от мелкого, ловкого и тренированного хозяина было очень трудным занятием, с которым Пиата не справлялась. Всё, что её оставалось, это заполошно визжать, трясти сиськами и бегать вокруг стола, маневрируя так, чтобы конечности хозяина не имели достаточной амплитуды для силы удара. Получалось, вестимо, не очень.

— Ладно, всё, хватит! — решил Константин, останавливая экзекуцию, — Учительница, блин. А я ведь тебя по серьезному поводу позвал! Посоветоваться нужно.

— Так что случилось? — посерьезнела и эйна, хоть и продолжая потирать пострадавшее, — Кого вы тут изволили томить в темнице?

— Сама сейчас увидишь, идем.

Чуть дальше по коридору, в самой глубине этого вовсе не сырого подземелья, были две камеры для особо важных персон, выполненные как вполне пристойные комнаты. Гобелены, ковры, закуток с душем и туалетом, даже самонагревающийся кофейник, книжный шкаф и холодильная камера. В центральном замке Азовых было также, о чем Пиата прекрасно знала — именно в такой вечно-пустой комнате и находился её главный схрон.

Сейчас, как выяснилось, одна из камер была отнюдь не свободна.

— Ого, — выпучилась Пиата сквозь маленькую решеточку в двери на злобно смотрящую на неё изнутри пленницу, стоящую посреди комнаты со скрещенными на груди руками, — Ого!

— Хватит стоять и «огокать»! — брюзгливо проговорила злая баронесса Ария фон Аркендорф, — И так уже наорались! Я всё слышала! А теперь заходи и замени мне горшок! Этот почти полный!