Грат

Глава 30 Мятежники

Если кто-то вдруг скажет вам, что неспешная езда верхом, когда идущие шагом лошади по брюхо утопают в нескошенных луговых травах, успокаивает и настраивает на философский лад, не верьте. Мы старались хранить молчание — звуки на открытом пространстве разносятся очень далеко, — разве что проголодавшийся Холт по своему обыкновению недовольно сопел в седле. Я то и дело нервно оглядывался по сторонам, ожидая окрика дозорных или выстрела. Ко всему прочему, зарядил мелкий дождь, и, хотя из-за затянувших небо серых облаков изредка выглядывало солнце, украшая небосвод бледной радугой, испортившаяся погода хорошего настроения отнюдь не прибавляла.

По моим расчетам, мы уже должны были преодолеть разделявшую войска нейтральную полосу и углубиться на подконтрольную мятежникам территорию, но ни малейших признаков конных разъездов или дозорных нигде по-прежнему не наблюдалось. То ли восставшие еще не успели толком опомниться после поражения в сегодняшней баталии, то ли с воинской дисциплиной у них дружеские отношения не складывались изначально, но первых вооруженных людей, греющихся возле небольшого костерка, мы встретили только при подъезде к небольшой деревеньке, раскинувшейся на склоне холма. Да и те при нашем появлении не проявили бурного интереса: вскочив на ноги и не признав в нас вражеских солдат, они тут же снова повернулись к огню, только один, по виду старший, остался стоять, направив в нашу сторону ствол ржавого штуцера.

— Кто такие? — неласково поприветствовал он нас, явно недовольный тем, что мы отвлекли его от увлекательной беседы с товарищами.

— Посланцы с важной вестью к ее королевскому высочеству, — ответил за всех я.

— От кого? — решил на всякий случай уточнить дозорный и окинул нас подозрительным взглядом, особо задержав его на наших с Холтом физиономиях. Остальные тоже разглядывали нас с явным любопытством.

— Это мы сообщим адресату, — напустив на себя побольше важности, ответил я. — Не стоит заставлять нас ждать.

— Кальвин, проводи, — махнул рукой старший. Один из сидевших у костра, совсем юный парнишка с прыщавым лицом и копной соломенного цвета волос, бросил ворошить угли веткой и махнул нам рукой.

Деревенька, по всей видимости, стала временным перевалочным пунктом для отступавшей армии повстанцев — правда, при ближайшем рассмотрении я решил, что название «армия» применительно к мятежникам звучит слишком уж громко, тут лучше подходит «очень большая банда». По улицам бродили вооруженные люди, возле покосившихся тынов стояли груженые какими-то тюками и ящиками повозки, возле одной из них я заприметил прицепленную полевую пушку. Ни женщин, ни детей я вокруг не увидел, только одетых кто во что горазд мужчин всех возрастов, многих — с грязными повязками на руках и ногах, прикрывавшими легкие ранения. При нашем приближении они почтительно расступались, провожая кавалькаду удивленными взглядами, а парнишка болтал без умолку, засыпая нас бесконечным потоком вопросов:

— А вы настоящие орки, да? Давно вы здесь? А как вы до наших мест добрались? А правда, что орки едят человечину? А это у вас шпаги, да? А почему не молоты, я слышал, орки дерутся боевыми молотами. Как взмахнут, так и сносят врагу башку напрочь, ух! А правда, что у орков по пять жен, а чтобы взять шестую, орк должен убить самую старшую?

От этой болтовни у меня начала понемногу болеть голова, и если бы наше путешествие не закончилось возле потемневшего от времени бревенчатого дома с резным крыльцом и дощатой крышей, я бы, пожалуй, и вправду с удовольствием оторвал мальцу голову — только чтобы он наконец заткнулся.

— Я сейчас, мигом, — заверил нас провожатый, стремительно взбежал по ступеням крыльца и скрылся за скрипучей дверью.

Ждать пришлось недолго: спустя примерно минуту из избы высыпала целая толпа народу: пятеро вооруженных ружьями бородатых мужиков самого мрачного и сурового вида, коренастый тип в латаном коричневом камзоле с повязкой на глазу, и высокая худощавая девица, облаченная в черные мужские штаны-кюлоты до колена, и черный же короткий кафтан кавалерийского образца. Голову девицы украшала треугольная шляпа с серебристым кантом, а темно-каштановые волосы были собраны на затылке в хвост. На поясе у нее болтался длинноствольный пистоль с богато украшенной рукояткой, а ее спутник нервно теребил эфес шпаги в потрепанных ножнах.

— Кто вы и что вам нужно? — высокомерно вздернув острый подбородок, приветствовала нас юная особа.

— Меня зовут Грат, — склонил голову в приветствии я, — буду счастлив узнать ваше имя, сударыня.

— Я — будущая королева Валлора, законная наследница трона Аквилия!

— А настоящее имя?

На короткий миг вокруг воцарилась тишина, кажется, даже дождь перестал стучать по деревянному скату крыльца. «Вот прямо сейчас нас и убьют», — подумал я: все-таки моя наглая выходка балансировала буквально на грани разумного. Если бы у повстанцев и вправду была армия, именно так, скорее всего, и произошло бы. Но толпа кое-как вооруженных крестьян, составлявших местное воинство, слегка оторопела при виде явившегося невесть откуда отряда орков, что, по-видимому, и сыграло нам на руку.

— Ты, зеленый, кажется, заговариваешься, — первым опомнился одноглазый спутник самозванки. Вот, значит, кто на самом деле заправляет всем этим балаганом. Девчонка определенно не тянет на роль истинного командира армии мятежников, вон как стушевалась и растерянно смотрит на своего спутника. Что ж, самое время развивать инициативу, пока наши визави пребывают в легком замешательстве — на пустыре возле крыльца уже начал понемногу скапливаться любопытствующий народ.

— Король Люциан собрал у стен Геррода все свои войска, — громко, чтобы меня хорошо слышали все вокруг, произнес я. — Они отлично вооружены, исправно снабжаются провиантом и боеприпасами. В открытом бою королевскую армию вам не разбить. Но с ней и не придется вступать в бой, если на вашу сторону перейдут министры и знать, которой Люциан давным-давно точно кость в горле. Многие из них поднимутся против своего короля и пойдут за законной наследницей трона. Настоящей наследницей!

— Настоящая наследница стоит сейчас перед тобой, ничтожество! — Рявкнул одноглазый, и в толпе раздались приглушенные смешки. — Преклони колени перед будущей королевой!

— Вот официальный свод дворянских родов Валлора, — проигнорировав его слова, я достал из притороченной к седлу сумки позаимствованную из библиотеки толстую книгу в алом бархатном переплете, развернул ее на заранее заложенной странице и поднял над головой, так, чтобы было видно всем. — Женщина на этом портрете — Эмилия Феристильд, родная мать Аквилии. При всем моем уважении, я не вижу ни малейшего сходства между нею и той, кто называет себя наследницей. Зато прекрасно вижу сходство вот здесь.

Я указал свободной рукой на свою спутницу.

— Позвольте представить: Аквилия Феристильд, истинная наследница королевского престола Валлора и Геррода!

Аквилия изящным движением откинула на плечи прикрывавший голову капюшон плаща. Даже неискушенному зрителю было совершенно очевидно, что она и женщина на портрете похожи как две капли воды.

— Убей ее! — выкрикнул одноглазый.

Значит, без смертоубийства все-таки не обойдется! Я не успел опомниться, как самозванка ловко выхватила пистоль и нажала на спусковой крючок. Холт кинулся было в сторону, пытаясь прикрыть собой наследницу, но опоздал буквально на мгновение: пуля вытолкнула Аквилию из седла, и наследница, всплеснув руками, повалилась наземь. Быстрее всех среагировала Отра: самозванка не успела перезарядить оружие, как та, оказавшись рядом, выбила пистоль из ее руки и приставила к горлу короткий кинжал.

— Не дергайся! — прошипела она. — Прикончу!

Осознав серьезность ее намерений, самозванка подняла руки и покорно замерла на месте. А вот мне стало не до промедлений: одноглазый, выхватив шпагу, ринулся вперед, целясь мне в грудь.

— Моктар! — выкрикнул я, обнажая клинок. — Ну, Ронорин, не подведи!

Выглянувшее на миг из-за туч солнце сверкнуло на вороненой стали тусклым отблеском, и в следующий миг оружие ожило в моей руке. Отбив атаку с разворотом, я нанес стремительный удар одноглазому в плечо. Тот явно не ожидал от меня такой прыти: отшатнувшись, он попытался достать меня в ногу, но также не преуспел — моя шпага перехватила его клинок на подлете, и отведя в сторону, заставила противника отступить. Продолжая движение, я вскочил на крыльцо, мощным ударом выбил у одного из бородачей из рук штуцер, рассек второму лоб и снова столкнулся лицом к лицу с одноглазым. Тот, приняв низкую стойку, и вращая вооруженной рукой, медленно приближался, выжидая удобный момент.

Не знаю, что на меня нашло, но я решил не оставлять ему возможности напасть первым: сделав длинный выпад, я закрылся вперед, отбил его клинок с разворота и, показав ложную атаку в корпус, вонзил острие в открывшуюся шею. Этого хватило: булькнув, одноглазый зажал пятерней пробитое горло и повалился к моим ногам.

— Заговоренный! — послышался за моей спиной ропот. — У него меч заговоренный!

Я развернулся: бородачи, побросав оружие, испуганно пятились назад, всем своим видом показывая, что продолжать сражение не намерены. Кинув шпагу в ножны, я устремился к лежащей на земле Аквилии, над которой уже заботливо склонился Холт.

Девушка была жива, хоть бледна и ужасно напугана.

— Как вы? — спросил я, взяв ее за руку, казавшуюся буквально прозрачной. — Куда угодила пуля?

— В книгу… — улыбнулась тонкими губами наследница.

Я осмотрел ее плащ: на груди, точно в районе сердца зияло здоровенное отверстие. Ощупав его, я почувствовал разбитое в щепу дерево обложки: толстый фолиант остановил полет смертоносного свинца. Выходит, моя выдумка сработала. Но насколько метко стреляет чертовка! С такого расстояния и точно в сердце! Если бы не книги под плащом…

Поднявшись на ноги, я взлетел на крыльцо. Отра продолжала прижимать кинжал к горлу самозванки, а все вокруг старались на всякий случай не дышать, чтобы у той ненароком не дрогнула рука.

— И все-таки, как твое имя?

— Мара, — неохотно призналась девушка.

— Где ты обучилась так метко стрелять, Мара?

— Дядя научил. Он охотник, воспитывал меня с детства после смерти родителей.

— Здесь, в Валлоре?

— В Кинслере, что в соседнем Алистоне, — покачала головой девица.

— Послушай меня внимательно, Мара, — я сделал знак Отре и та убрала лезвие, но не спрятала его, продолжая поигрывать кинжалом на виду у всех. — Когда королевские войска разгонят этот сброд, а они его обязательно разгонят, тебя вздернут на ближайшем дереве. Шансов выжить в этом случае у тебя нет ни малейших. Люциан не забудет бунт, не простит бунтовщиков и будет искать тебя до тех пор, пока не найдет. С настоящей наследницей шансы у тебя есть. Знать Валлора, по крайней мере, некоторая ее часть, на ее стороне. Это уже немало. Твое слово?

— А у меня что, есть хоть какой-то выбор?

А молодец девица, не растеряла присутствия духа даже перед лицом верной смерти. Достойно уважения.

— Боюсь, что нет, — согласился я и кивнул в сторону одноглазого, тело которого так и лежало распростертым на земле. — Тот, кто затеял этот мятеж, мертв, а одна ты не справишься.

— Это не он, — посмотрев на мертвеца, Мара впервые всхлипнула. — Бардар только помогал. Ну, распоряжался там, добывал оружие, припасы. Восстание начал другой человек.

— Кто же? — в моей душе зашевелились тревожные подозрения.

— Я не знаю его имени, — вздохнула самозванка. — Он явился к дяде как-то под вечер, тот его знал. Сказал, что народ Валлора устал терпеть сумасброда-короля и желает свободы, что у него есть деньги и нужные люди, а я хорошо подхожу на роль наследницы…

— Можешь его описать?

— Я видела его всего раз. Богатый. Явно знатный. Одет был скромно, но держался, как вельможа. Волосы такие… — Мара сделала ладонями волнообразное движение где-то возле плеч. — С бородкой… И очень смуглый.

Вот оно как.

Выходит, маркиз Олдрик да Монфор, граф Вигу, куда хитрее и изощреннее в интригах, чем я мог предполагать.

— Пойдем, Мара, — вздохнул я, — нам есть о чем поговорить.