Граф Рысев 6

Глава 18

Павел Жуков и Макар Дроздов переглянулись. А потом снова посмотрели на молодого графа, который сидел в кресле, нога на ногу, и подпиливал ноготь.

— Простите, ваше сиятельство, — выдавил из себя адвокат, — я не совсем понимаю…

— Что именно вам непонятно? — к столу подошёл Игнат. Во всяком случае, этого молодого мужчину с повадками крупного хищника граф назвал Игнатом. Он подтащил к столу стул и удобно устроился на нём, положив перед собой папку с бумагами. После этого кивнул Жукову на кресло, из которого адвокат вскочил, когда в его кабинет ворвались люди графа. — Садитесь, господин Жуков.

— Зачем? — Жуков вытер лоб платком.

— Во-первых, нам сейчас предстоит весьма длительная и кропотливая работа. Вы не сможете стоять всё время, пока мы будем ею заниматься. — Терпеливо начал объяснять Игнат. — А, во-вторых, когда вы надо мной вот так нависаете, то я начинаю нервничать. А когда я нервничаю, то пытаюсь избавиться от причины моей нервозности. В нашем случае подобный исход может не понравиться Евгению Фёдоровичу, и он меня накажет. Мы же не можем допустить, чтобы меня наказали из-за такой мелочи, не так ли? — Спросил Игнат и улыбнулся.

— Ик, — Жуков икнул и опустился в кресло, словно кукла, которой ниточки перерезали.

— Отлично, — Игнат вытащил из папки бумаги. — Так что конкретно вам непонятно? — повторил он свой предыдущий вопрос.

— Как его сиятельство выкупил право наследования? — Жуков снова вытер лоб.

— Вам нужно детальное описание процесса? — Игнат удивлённо приподнял брови. — Хм. Значит, дело обстояло следующим образом: барон Куницын сидел за столом, и мы с ним сверяли список наследуемых вещей и примерную оценочную стоимость. Евгений Фёдорович в это время выписывал чек на оговорённую заранее сумму. После этого я составил договор, и стороны подписали его. Вот так это произошло.

— А вы вообще имели право составлять этот документ? — Жуков окинул взглядом сидящего напротив мужчину, который не слишком был похож на юриста.

— Разумеется, — Игнат прищурился. — Евгений Фёдорович предупредил, что, скорее всего, вы зададите этот вопрос, чтобы попытаться оспорить правомерность сделки. — И он взял один из листов и положил её перед Жуковым. — Копия моей лицензии юриста, оформленная после окончания обучения. Заверенная имперской канцелярией.

— А…

— Копия завещания, заверенная имперской канцелярией. Договор о купле-продаже права на наследство, согласно этому завещанию, заверенный имперской канцелярией. Копия выписки из банка, об успешном получении бароном Куницыным оговорённых средств, и мой любимый момент, — Игнат положил перед адвокатом последнюю бумагу, — Копия отказа барона Куницына от претензий, если размер наследства окажется в итоге больше, чем сумма сделки.

— Почему вы думаете, что итоговая сумма окажется выше, чем заявленная стоимость? — промямлил Жуков.

— Депозитная ячейка, — любезно пояснил Игнат. — Ни мы, ни барон Куницын не знаем, что в ней находится.

— Да, ячейка, — Жуков смотрел на стопку бумаг, лихорадочно соображая, что же делать. В отличие от барончика, сидящий в кресле граф выглядел ничуть не хуже столичных хлыщей и даже в чём-то их превосходил. Одна пилка чего стоила. Бодаться с графской семьёй не хотелось. К тому же он не знал границ их влияния, да и возможностей не представлял себе.

— Полагаю, все формальности соблюдены? — Игнат кивнул на стопку бумаг. — Вы готовы приступить к оформлению всех полагающихся документов?

— Послушайте, господин…

— ПроРысев, — подсказал Игнат.

— Господин ПроРысев, полагаю, барон Куницын сказал вам: перед тем, как его сиятельство подписал бумаги, что за наследство предстоит побороться, — Жуков принял решение. Он не знал Рысева, скорее всего, граф из той же Сибири, что и Куницын. Просто учится в столичном учебном заведении и успел нахвататься столичных привычек у своих однокурсников. А значит, можно было попробовать пободаться. — Я как раз сегодня собираюсь предоставить бумаги с претензиями в суд.

— Барон Куницын нам сказал об этих затруднениях, — кивнул юрист, больше похожий на пирата. — И мы…

— Игнат, — негромко прервал его граф. ПроРысев тут же отодвинулся вместе со стулом в сторону, чтобы предоставить Евгению полноценный обзор. Граф тем временем поднял пилку и продемонстрировал её Жукову. На Дроздова он не смотрел. Создавалось впечатление, что его вообще не интересует сидящий рядом с адвокатом барон. — Мне однажды сказали, что этой пилкой можно убить человека восемью разными способами. Я нашёл все эти способы и даже придумал ещё один. Вы, случайно, не подскажете мне десятый способ? Люблю красивые числа, знаете ли. — И он так улыбнулся, что Жуков отпрянул от стола. В глазах графа при этом снова сверкнули жёлтые искры.

— Зачем вы мне это говорите? Вы мне угрожаете, ваше сиятельство? — Жуков сглотнул.

— Нет, что вы, — Евгений в очередной раз улыбнулся. — Я пытаюсь поддержать светский разговор. Например, я не очень люблю охоту. Это пыльно, грязно… Вы представляете охоту на тварей при прорыве, а я в белом? Жуть просто, — он махнул рукой. — А ведь там, где я живу, без этого не обойтись, к сожалению. Но, к моему счастью, я учусь в Академии изящных искусств и могу позволить себе некоторые отступления от общепринятых правил. — Услышав про Академию изящных искусств, Дроздов с Жуковым переглянулись и улыбнулись почти с облегчением. — Но так получилось, что моя супруга охоту обожает. И мне приходится иногда её сопровождать. В конце концов, я мужчина, — Рысев сунул пилку в карман и сложил кисти рук домиком.

— Конечно, правда, костюм, наверное, жалко, — усмехнулся Дроздов.

— Вы даже не представляете насколько. — Рысев закатил глаза. — Предпоследняя наша охота закончилась тем, что мы с Машей не смогли добежать до форта быстрее чёрного дракона. Пришлось принять бой. Это животное мне порвало куртку. Очередную. Они вообще у меня почему-то не задерживаются. А уж пальто пачками улетают. Я даже приказал шить их мне с запасом. — Он снова смотрел на Жукова. — К чему это я? Ах да, в тот предпоследний раз дракону слегка не повезло. Мне, можно сказать, тоже. Куртка восстановлению не подлежала. Представляете, какой у меня стресс был?

— Ик, — Жуков потянулся за стаканом с водой. Вроде бы молодой художник не должен был внушать страх, но графу это почему-то удавалось.

— Так вот, стресс у меня продолжался ровно до той минуты, пока не пришёл мой скупщик, Савелий Павлов, может быть, вы его знаете. Он упал в обморок, представляете? Я думал вначале, что свалился он от ужаса, глядя на то безобразие, что от моей куртки осталось, но нет. Оказывается, Сава представил, сколько получит комиссионных за проданного чёрного дракона, особенно, учитывая тот факт, что шкура была почти нетронутая. За исключением дыры в башке.

— Зачем вы это нам рассказываете, ваше сиятельство? — прошептал Жуков, поставив стакан на стол.

— Я это рассказываю вам за тем, чтобы вы поняли, — Евгений перестал ёрничать и теперь говорил жёстко, откровенно давя на собеседника. — У меня достаточно денег, чтобы нанять всю коллегию адвокатов Москвы и бросить их в бесконечные тяжбы. Это кроме того, что у моего клана глава жив и здоров, хвала Рыси, и у меня есть время, чтобы посвятить его вам, приобретая опыт судебных тяжб. Как я уже сказал, Академия изящных искусств с пониманием относится к нахождению своими студентами вдохновения. А у вас хватит средств, а самое главное — времени, чтобы вытянуть эту битву? Учитывая, что все судебные издержки платит проигравшая сторона. — Он насмешливо посмотрел на Дроздова. — И да, вот теперь я вам угрожаю.

Он замолчал, и в кабинете воцарилось молчание. Жуков принялся перебирать бумаги, предоставленные Игнатом. На Дроздова ушлый адвокат не поднимал взгляда. Наконец, он сложил бумаги в кучку, тяжело вздохнул и повернулся к Дроздову.

— Извини, Макар, но, сам понимаешь… — после этого повернулся к юристу Рысева. Все нюансы придётся обсуждать с ним. Граф вряд ли будет вникать в тонкости вступления в наследство. — Господин ПроРысев, думаю, мы можем начать процедуру, учитывая все обстоятельства. Но вы должны понимать, что это небыстрый процесс. Дай боги, к Новому году управимся, чтобы уже в Новый год вступить без разных долгов, особенно налогового бремя.

— Замечательно, — Игнат широко улыбнулся. И вытащил из папки объёмную пачку бумаг. — Я чем-то задним чуял, что вы поймёте всё правильно, и даже приготовил кое-какие бумаги.

— Я это так не оставлю, — барон Дроздов начал подниматься из-за стола с перекошенным лицом. — Слышите? Я это просто так не оставлю!

— Не так быстро, Макар Сергеевич, — протянул Рысев, снова доставая свою пилку и проводя ею по ногтю, добиваясь, чтобы тот стал идеальной формы. — Я, естественно, не буду здесь сидеть и скучать, пока Игнат работает. Поэтому перед своим отбытием хочу обговорить некоторые моменты.

Дроздов смотрел на него с нескрываемой ненавистью.

— Что? — прорычал он.

Рысев тем временем в последний раз провёл пилкой по ногтю и убрал её. После чего встал и сделал пару шагов в направлении Дроздова.

— У нас достаточно информации о том, что произошло в парке. Те бандиты, которых вы наняли, героев из себя не изображали и быстро выдали нам ответы на интересующие нас вопросы. Лично я за Леночку прямо сейчас проверил бы все девять способов применения моей пилки. Возможно, в процессе, сумел бы изобрести десятый, чтобы красивое число получилось. И поверьте, мне ничего бы за это не было, потому что такие вещи не прощаются. Но это дело Аркадия Куницына, и что он решит, так и будет. Даже если он откажет себе в удовольствие разобраться с вами лично, и отдаст вас в руки правосудия. Это будет исключительно его право.

— Я не боюсь этого вашего Куницына, — прошипел Дроздов.

— Да? — Рысев оглядел его с ног до головы. — Зря. Вы же его совсем не знаете. Он, как и я художник, а у нас очень богатое воображение, уж поверьте. Но, как я уже сказал, это ваше дело. Меня же интересует другой вопрос. Во время этого гнусного нападения ваши люди довели до сильнейшего стресса моего фамильяра, а один из них даже потрогал её шёрстку своими грязными лапами. Последний, кто посмел дотронуться до нашего тотемного животного, потерял всё, включая жизнь. — Рысев уже почти шептал, но, тишина в кабинете стояла такая, что слышали его абсолютно все. — Ваша вина, конечно, несоизмерима с тем происшествием, тем не менее я настаиваю на компенсации. И, да, я вам угрожаю.

Дед внимательно выслушал меня и задумчиво провёл рукой по подбородку.

— Что ты намерен делать, если этот барон всё-таки решится на длительный судебный процесс? — спросил он меня, наконец.

— Не решится, — я подошёл к окну. — Он торопится, иначе не было бы этого нападения. А значит, денег у него на длительный процесс нет. Зато они есть у меня. И я обязательно озвучу этот момент адвокату. Такие типы, как Жуков, обычно не рискуют, если точно не уверены, что выиграют процесс. В любом случае я рискую исключительно личными деньгами. А моей репутации небольшой скандал не повредит. Я же не офицер без страха и упрёка. В этом плане художникам позволено немного больше, чем всем остальным.

— Никогда не смотрел на твоё увлечение в этом ключе, — признался дед. — Ну что же. Если возникнет необходимость в дополнительном финансировании, можешь использовать деньги клана. В разумных пределах, естественно. Хотя сомневаюсь, что это понадобится. Ты прав, барон торопится. Скорее всего, на него наседают кредиторы, раз он пошёл на такой шаг, как похищение Елены. Кстати, что думает Аркадий со всем этим делать?

— Не знаю, — я пожал плечами. — Вроде бы он решил разобраться с Дроздовым самостоятельно. Не заявлять на него в полицию.

— Вот и хорошо, — кивнул дед. — Поступок, достойный мужчины. Аркадий изменился. Я его почти не узнаю. И даже практически простил ему своё ранение. — Он встал и внимательно посмотрел на меня. — Что у Олега происходит с отцом?

— Не знаю, — я поморщился. — Меня окружают абсолютно скрытные типы. Я даже помочь им никак не могу, потому что не знаю, в чём может моя помощь состоять.

— Если проблема в Академии, то я могу поговорить с Мамбовым. Мы немного знакомы, и Володя всегда казался мне вполне здравомыслящим человеком. — Добавил он небрежно. — Женя, постарайся выяснить, в чём там дело. Олег — хороший мальчик, не дело бросать его наедине с проблемами.

— Дед, он художник, и поэтому себе на уме. — Я покачал головой. — Мне иногда кажется, что Олегу нравится страдать. Что он черпает в этом вдохновение. Я постараюсь узнать, и, если твоя помощь потребуется, я скажу.

— Не забудь, — он направился к двери. Она распахнулась у него перед носом. — О, а вот и Олег. Мы как раз с Женей о тебе разговаривали.

— Надеюсь, что хвалили, — Мамбов был серьёзен, но позволил себе улыбнуться краешком губ.

— Не без этого. Но, в основном Женя говорил о том, что у тебя странные вкусы. Могу посоветовать бордель, специализирующийся на таких штучках, в которых ты вдохновение черпаешь. Чтобы ты не забивал голову этой шелухой ещё и в повседневной жизни. — Произнёс дед и покинул библиотеку, оставив нас смотреть ему вслед с приоткрытыми ртами.

— Во-первых, что Сергей Ильич имел в виду? И, во-вторых, откуда он знает о подобных заведениях, да ещё и в Москве? — наконец, протянул Мамбов.

— Понятия не имею, — я развёл руками. — А ты чего с чемоданом? Из дома выгнали?

— Почти, — Олег поморщился. — До лишения наследства дело не дошло, но наговорили мы друг другу много всего и от души.

— Скажи мне, только честно. Твой отец знает, что ты не просто в Академии изящных искусств учишься, а на спецкурсе у Медведева? — спросил я.

— Я ему говорил, что мне предложили спецкурс, и что я согласился. Вот только понял ли он, что это за спецкурс, не могу сказать. Потому что меня не слушали и не слышали, в общем, как обычно, — у него не лице сыграли желваки, и я понял, что больше ничего от него эту тему не услышу. — Предложение пожить здесь ещё в силе?

— Олег, ты у меня спрашиваешь? — я уставился на него. — Тебе не кажется, что об этом нужно у хозяина дома спросить?

— Я пытался, — Мамбов провёл рукой по лицу. — Михаил погружён в какие-то расчёты. На мой вопрос он просто отмахнулся и послал меня… к тебе.

— Дурдом, — резюмировал я, глядя на Мамбова. — Мы ещё дня не провели в столице, а уже впечатлений выше головы. И знаешь, что я тебе скажу? Я домой хочу! Отдохнуть на нашей спокойной изнанке.

— Да, это было бы неплохо, — протянул Мамбов.

Дверь в библиотеку снова открылась, и на пороге застыл дворецкий.

— Олег Владимирович, разрешите унести ваши вещи в комнату, — спокойно произнёс он. — Я так понимаю, вы приехали погостить без своего денщика?

— Да, так получилось, — ответил Мамбов явно смущаясь, отдавая чемодан.

— Ну вот и ответ на твой вопрос, — сказал я, глядя, как за дворецким закрывается дверь. — Похоже, Миша вынырнул из чертежей и отправил его следом за тобой.

— Да, похоже на то. А что здесь произошло за те несколько часов, пока меня не было? — он пристально посмотрел на меня.

— Ну, как тебе сказать, — протянул я. — Пока Игнат все необходимые бумажки собирает в имперской канцелярии, можно и поболтать. Ты садись, Олег, потому что за то время, пока тебя не было, много чего произошло.

Когда я закончил, Мамбов покачал головой.

— М-да, дела. Я могу помочь? Всё-таки половину жизни провёл здесь, в Москве. Кое-какие связи имеются.

— Пока нет, хотя… — я расчётливо посмотрел на него. — А ты можешь узнать по своим связям, имеет ли какое-то отношение к этому зарвавшемуся барону Дроздову Толя Дроздов и его отец?

— Могу, — через несколько секунд обдумывания вопроса ответил Олег. — Но на многое не рассчитывай, всё-таки Дроздовых очень много.

— Да мне как раз уточнить, имеется ли родство, чтобы в случае чего их рикошетом не задело.

— Я узнаю. Дня через три скажу. — Ответил Мамбов.

— Хорошо, а теперь пойдём поищем еду. Складывается у меня нехорошее впечатление, что здесь, как и в моём доме, пищу нужно добывать с боем.