Граф Рысев 2 (СИ)

Глава 14

Я смотрел на стоящую передо мной толпу. Так, дом, конечно, не маленький, но и большим его назвать никак нельзя. Кроме моей спальни было ещё три гостевых, маленькая гостиная и небольшая библиотека. Ну и хозяйственные помещения, которые включали в себя комнаты для прислуги. Всё-таки дом покупался для студента, который может иногда и пару друзей к себе пригласить переночевать.

Бармена, Михалыча и Лизу сразу увела Настасья. Сейчас она их накормит, покажет, где можно помыться, и даже свежую одежду подберёт, уж я её уже достаточно изучил. Не вспомнил, я уже и не надеюсь, что удастся что-то вспомнить. Именно изучил, заново познакомился, можно сказать.

Рядом со мной остался Тихон, три офицера и две девушки.

— Пройдёмте в гостиную. Там познакомимся, чего-нибудь перекусим, и я разделю комнаты. Правда, с перекусом могут возникнуть некоторые проблемы…

— Какого рода проблемы, граф? — поручик Галкин тут же начал прикидывать, как сказать, что не голоден и вообще сидит на диете. У него всё было на лице написано огромными буквами. Ну, нельзя же быть настолько открытым типом.

— Мы — Рысевы. Рысь — это хищник. И наши слуги считают, что для того, чтобы порадовать прародительницу, мы должны добычу добыть. Как-то так. Подача готовой еды — это для слабаков.

— Да что же это вы, ваше сиятельство, нас перед гостями позорите-то? — Тихон не выдержал незаслуженной обиды. У него даже лицо покраснело, пятнами пошло. — Всё будет, не сомневайтесь даже. В гостиной накроем, и холодных закусок принесём. Поздний ужин всё-таки.

— А холодные закуски, это то, что с прошлой охоты осталось? — я повернулся к Маше. Она слегка подрагивала, и её глаза лихорадочно блестели. Она всё ещё не могла отойти от нашего стремительного прохода через смертельно опасную улицу.

— Вы очень проницательны, баронесса, — я улыбнулся, пытаясь её приободрить. — Но, пройдёмте уже в дом.

В гостиной гости расположились на диванчиках. Пока ждали, познакомились друг с другом. Очень кратко, просто, чтобы иметь представление о том, кто есть, кто. Остался стоять в дверях. Потому что прекрасно понимал, что отдам свою комнату Маше. Но до этого мне нужно было принять душ, это как минимум.

Софья была из мелкопоместных нетитулованных дворян Перепёлкиных. Они являлись вассалами Тигровых. Но князь матримониальными делами своих вассалов не занимался. И уж тем более ему было не интересно, кому в итоге отдадут девиц. Перепёлкины были небогаты и большого приданного за Сонечкой дать не могли. В общем, девушка засиделась в девках, пока не появился Боня. Он был относительно богат, но не дворянин. Проживал здесь на изнанке. Характер имел вздорный и истеричный, но Софья ему на свою беду понравилась, и родители быстренько выдали её за него замуж. Перстень, правда, не отобрали и фамилию позволили не менять. Прожили они вместе всего пару недель. И вот сейчас Софья оказалась обеспеченной вдовой, но пока никак не могла в это поверить.

У поручика Галкина всё было куда проще. Граф Михаил Галкин не сам избрал стезю воинской службы. Настоял отец. К службе Мишу не тянуло, его тянуло к изобретательству. Но, делать нечего, пришлось заканчивать Московскую Военную Академию и поступил на службу в штаб. Насчёт штаба за него хлопотал отец. Правда, выше поручика он никак не мог подняться. Что было странно, даже Сусликов с его очень непростым характером уже капитан.

В общем, не знаю, что там происходило на службе у Галкина, меня такие подробности не слишком волновали. Меня больше интересовало, какого демона москвич забыл в нашем богами забытом углу. Оказалось, что он в качестве хобби всё-таки занимался изобретательством. И наизобретал в итоге специальный патрон под специальный механизм. Сделал себе на заказ ружьё, то самое, с которым мы так хорошо поохотились и решил податься на изнанку, желательно куда-нибудь поглубже, чтобы провести полевые испытания.

Как при этих словах и Чижиков, и Сусликов сдержались, чтобы не покрутить пальцем у виска, лично мне очень интересно. Я тоже сдержался, но вот Сусликов всё-таки не сумел.

— Поручик, вы на нулевом уровне, при прорыве, пусть и не совсем банальном, в борьбе с какими-то паршивыми летягами умудрились остаться без штанов. Ну какой вам более серьезный уровень? Уж простите меня за откровенность. — Высказался он.

Галкин встрепенулся, но я перебил начинающуюся ссору извинившись и выйдя из гостиной.

Пройдя к своей комнате, я быстро скинул грязную одежду и залез под горячий душ. Вымыл от крови макр. Он оказался бледно-голубого цвета, почти белый. Отложив макр, я постоял под тугими струями, закрыв глаза. Думал в это время про ружьё Галкина. Что-то в нём мне показалось знакомым, словно я уже такое где-то видел. Перед глазами поплыло…

Я стоял в ряду других молодых людей, многих из которых уже видел в таких же видениях. В большинстве своём на том состязании, где победил парня на ножах.

Перед нами стоял длинный стол, на котором было разложено различное оружие. Чего тут только не было. Но мы стояли в самом начале, и инструктор как раз отложил в сторону ружьё очень похожее на то, из которого я дома сделал обрез.

— Перейдём к следующей модели, которую некоторые эксперты считают промежуточной, перед изобретением системы с верхним рычагом. Система Лефоше. Казимир Лефоше изобрел способ запирания стволов используя специальный эксцентрик с рычагом, установленном на ложе и одним или двумя крюками с пазами, приваренными к стволам. Смотрите сюда. При повороте рычага эксцентрик заходит в пазы крюков и благодаря небольшим скосам на поверхности, — он пальцем провел по этим скосам, обращая на них наше внимание, — плотно прижимает стволы к коробке.

— Для этой системы созданы специальные игольчатые патроны и игольчатый спусковой механизм…

Я открыл глаза, в которые сразу попала вода. Вот что мне напомнило это ружьё. Но, тем не менее, прекрасно знаю, что ничего подобного не существует. А может быть и существует. Я же не видел других ружей в дедовской коллекции. Да он и сам признался, что не любит новинки, предпочитает классику. Вот только скорострельность у того ружья, которое мне Галкин дал, гораздо выше, чем у любого из наших ружей.

Постаравшись выкинуть оружие из головы, я быстро помылся. Одел чистую одежду и осмотрел комнату. Убедился, что все мои блокноты лежат в сумке и не попадут в нежные девичьи ручки. Сунул туда же в сумку метроном и поспешил присоединиться к моим вынужденным гостям. По дороге к гостиной закинул сумку в библиотеку, которой предстояло на ближайшее время стать моей комнатой.

Гости, к счастью, не передрались. Все сидели, чинно сложив руки, и поглядывали на накрытый стол. Понятно, не только у меня аппетит от всего произошедшего разыгрался.

Поели быстро и в молчании. Встав из-за стола, я объявил.

— Так уж получилось, что количество комнат в доме ограниченно, но, думаю, что мы выйдем из создавшего положения. В каждой комнате вы найдете прекрасную ванную, где сможете привести себя в порядок.

Одну спальню самую маленькую я отдал Софье. Самую большую, придëтся поделить мужчинам. Пока мы ужинали, туда уже утащили кровати, и приготовили сменную одежду. Я же говорил, что Настасья слишком добрая. Даже и не скажешь, что у неё тотем — рысь.

Машу я завёл в свою спальню и остановился посреди комнаты, ещё раз осматривая её.

— Ну вот, располагайся. Надеюсь, тебе будет удобно, — я широким жестом обвëл комнату.

— Женя, это ведь твоя комната? — тихо спросила она.

— Ну, да, — я пожал плечами. — Машенька, я прекрасно переночую в библиотеке. Не волнуйся.

— Я не волнуюсь, — она была очень серьёзна. — Просто не знаю, как тебя отблагодарить за то, что ты всех нас спас. А теперь ещё и жертвуешь своим комфортом.

«А мы знаем, как ты могла бы его отблагодарить!» — хором завопили в голове мои озабоченные музы.

— Не стоит, иначе это может плохо кончиться, — я повернулся, чтобы выйти, параллельно шикнув на своих разошедшихся муз.

— Женя, не надо воспринимать меня в штыки, я действительно тебе благодарна, — она положила руку мне на предплечье. Я медленно развернулся. Похоже, эта святая невинность и правда не понимает.

— Маша, чего ты от меня хочешь? — довольно резко спросил я её, постоянно напоминая себе, что эта девушка — чужая невеста, пусть даже её жених Ондатров.

— Женя, я хочу быть твоим другом. — Я закрыл глаза. Это самое отвратительное, что может однажды услышать мужчина. — И я действительно тебе благодарна.

— Я знаю, — открыв дверь, вышел из комнаты. Если бы остался там на секунду дольше, то прямо там на коврике принялся доказывать, насколько тесной может быть дружба мужчины и женщины.

В библиотеке был диван. Большой и на вид удобный. Завалившись на подушку, я сунул руку под голову и принялся в свете ночника разглядывать потолок. Какие интересные тени. Интересно, а имеют ли они какой-нибудь сакральный смысл?

Спать не хотелось. В теле всё ещё гуляло возбуждение от недавней битвы. Эх, мне бы сюда девчонку по горячее. Лизу что ли позвать. Стихи почитать, а вы что подумали? Я расхохотался и попытался в полумраке разглядеть название книг, стоящих на полке.

Метроном что ли вытащить и позаниматься? Ага, в таком состоянии? Я так дом подожгу и не замечу. А в этом случае перед гостями неловко получится. Они мне доверились, а тут такой конфуз. И ведь выпрыгивать в этом случае придётся в чём спят. Хотя, это было бы чертовски соблазнительным зрелищем. Нет, мужские труселя меня не интересуют, а пижамы им вряд ли кто-то дал. А вот женское кружевное белье, эх… Что-то меня опять не туда заводит. Надо всё-таки попытаться уснуть.

Вместо того, чтобы закрыть глаза, я начал присматриваться к себе. Так, а это что? Каналы начали удваиваться что ли? Или у меня перед глазами плывёт? Погрузившись глубже в структуру источника и каналов, и увидел, что они действительно словно удваиваются. Идя параллельно друг другу. Что это такое? И тут сработал спящий до этого момента артефакт, показав мне сочную такую четвёрку. Четвёрка? У меня же третий уровень! Ну, это я не слабо нашинковал тварей. Там, конечно, уже далеко не начало третьего уровня было, но всё же.

Что же, это отличная новость. Особенно, мой преподаватель магии будет доволен. Он как раз план должен был составить, учитывая мой третий уровень. А тут такой сюрприз. Надеюсь, он не слишком расстроится.

Ну, хватит. Тебе завтра ещё гостей весь день развлекать, если маги прорывы не закроют, и не ликвидируют угрозу.

Я закрыл глаза и попробовал считать овец. Говорят, помогает. Овцы послушно прыгали через забор, но вот тридцатая внезапно встала, расставила свои копыта, повернулась ко мне и как заорёт.

— Му-у-у!

И вот она уже висит где-то над изумленно смотрящими на неё мужчинами, один из которых с философским видом говорит.

— Да-а-а, жить захочешь, не так раскорячишься.

— Граф, — голос раздался откуда-то сбоку. — Граф, вы не спите?

Я встрепенулся и открыл глаза. Рядом с моим диваном со светильником в руках стоял поручик Галкин.

— Поручик? Вы мне снитесь, или вам не спиться, и вы решили что-нибудь почитать? — я протёр лицо и сел на диване. Помотал головой, приходя в себя. Надо же, стоило задремать, и такая дичь приснилась.

— Что-то мне не спиться, вы правы, граф, — Галкин сел в кресло напротив меня и поставил светильник на столик. — Я увидел, что из-под двери пробивается свет, и подумал, что вам тоже не дают уснуть мысли. Хотя, возможно, не дают уснуть вовсе и не мысли, а отсутствие любимой подушки под головой, и пролежанной в нужных местах перины.

— А вы философ, поручик, — я усмехнулся. — Мне особенно про перину понравилось. Как вы думаете, если спать на животе, с утра тоже будут образовываться все нужные выпуклости?

— А-ха-ха, — Галкин рассмеялся. — Вы пошляк, граф.

— Ну, с нами же нет дам, можно и расслабиться, — я зевнул. — Так почему вам не спиться?

— Капитан чрезмерно храпит. Его курсанту, похоже, всё равно, в мне, как оказалось, нет. Каждый всхрап капитана сразу возвращает меня на улицу, когда на меня налетели летяги, а ваша замечательная рысь спасла мне жизнь. Я внезапно осознал, насколько был самоуверен. А ведь я в своей самонадеянности вышел на улицу, чтобы попытаться увеличить своей потенциал не под присмотром опытных наставников, а самостоятельно. Заодно испытать ружьё.

— Ружьё отличное, — я потянулся, разминаясь.

Сон слетел, как будто его и не было. Но мышцы налились усталостью, которая не проходила даже в спокойном состоянии. Надо было летягу одну у Фыры отобрать. Как бы я не переел в своё время этого мяса, оно отлично снимало все следы сильной нагрузки. Да ещё, подозреваю, в связи с четвёртым уровнем мышцы начали слегка перестраиваться.

— Да, можно сказать, что проверка прошла удачно, — кивнул Галкин. — Вы отлично стреляете.

— Я живу в таких местах, где прорывы случаются с завидной регулярностью. У нас все умеют хорошо стрелять. Если бы у вас с собой было ещё одно ружьё, баронесса Соколова продемонстрировала бы вам, что под «всеми» я действительно подразумеваю всех, включая женщин.

— Баронесса чудесная молодая девушка, — Галкин улыбнулся. — Но у неё есть крохотный недостаток — она помолвлена.

— Баронесса позволила называть себя моей музой, — я потянулся за сумкой и вытащил из неё блокнот и карандаши. Вообще-то, Маша ничего подобного мне не позволяла, но, чего не скажешь для красного словца. — Вы позволите?

— Что? — поручик нахмурился. — Вы хотите меня нарисовать?

— Вы очень удачно сидите. Такое освещение придаёт загадочности. Я ещё ни разу не пробовал изобразить подобную игру теней. — Я говорил совершенно искренне. Свет освещал только половину лица поручика. Вторая половина уходила в тень, и это придавало ему загадочный и даже несколько зловещий вид.

— Обычно я прошу художников написать мой портрет для семейной галереи, и плачу им большие деньги за это, — Галкин сидел и старался не шевелиться. Значит, согласен немного попозировать.

— Это не полноценный портрет. — Я быстро делал набросок. — Я не люблю краски. Чтобы ими рисовать, нужно не просто вдохновение… — Некоторое время мы молчали. Я рисовал, время от времени бросая на него взгляд. Галкин о чём-то задумался. Он нарушил молчание первым.

— Пока вы приводили себя в порядок, я поговорил с вашими егерями. Они меня отговорили соваться на нижние уровни. Сказали, что на уровень ниже второго и вас бы одного не отпустили. Костьми бы легли, но постарались пойти с вами. А моя подготовка в отличие от вашей, гораздо слабее.

Они не знали. Егеря не знали о моём похищении всех подробностей. О том, что я много времени провёл на изнанке третьего уровня довольно много времени, знало очень ограниченное число людей. И не один из них не был приучен чесать языком. Даже Маша вряд ли кому-то рассказала. А вот насчёт подготовки мои орлы польстили Галкину. Она у меня неплохая, а у него подготовки нет вообще.

— И что вы решили? — спросил я, растушёвывая тень пальцем. Карандашная пыль настолько плотно въелась в мои пальцы, что уже не смывалась.

— Как только снимут карантин с зоны прорыва, я поеду в Москву. Буду как обычно кутить, шляться по балам и соблазнять прелестниц. — Галкин снова улыбнулся. Никакой горечи в нём не чувствовалось. Очень позитивный человек. Попытался, не получилось, ну что же, бывает. Можно и к привычному образу жизни вернуться.

— Наверное, это правильное решение. А скажите мне, поручик, какие именно изменения вы внесли в ружьё? То, что я видел, в принципе, давно известно.

— Я поставил скрытые пружины. Если их активировать, то гильзы выскакивают сами при открытии. Ну и по мелочи. Сделал скос, чтобы притирка стволов проходила легче, и облегчил поворотный механизм, чтобы при открытии прикладывать меньше усилий.

Эжекторы. Он придумал эжекторы. Вот только я их не опробовал. Но тут понятно, гильза — это тоже ресурс, который следует беречь, как я берег болты от арбалета, вытаскивая их из туш и тщательно отмывая и смазывая маслом, чтобы не заржавели. Но сама идея эжекторов мне очень понравилась. Если бой статичный, это отличный вариант для быстрой перезарядки.

— Продайте его мне, — я сделал последний штрих, расписался в углу, и вырвал лист из блокнота. У меня в последнее время появилась привычка подписывать свои работы.

— Это я? — Галкин провёл кончиками пальцев по рисунку. Он получился очень интересно: слегка растрёпанный, в расстёгнутой рубахе, в которой видна была обнажённая грудь. А тени сделали его улыбку сардонической. Этакий демон-искуситель.

— Ну, да. Вроде, похож, — я спрятал карандаши и блокнот обратно в сумку, и попытался оттереть пальцы платком. — Так что насчёт ружья?

— Забирайте, — он махнул рукой. — Я и сам хотел его вам подарить. Но, я передумал, и возьму плату этим портретом.

— Это очень выгодная для меня сделка, — я тихонько рассмеялся, и мы пожали друг другу руки.

— Как только я доберусь до гостиницы, то сразу же пришлю вам все патроны, какие у меня имеются и немного пуль и макров, чтобы вы смогли ориентироваться на размеры без долгих и нудных измерений. И, граф, как только окажитесь в Москве, обязательно поселитесь у меня. Я высоко ценю свою жизнь и отказ посчитаю оскорблением. Мне придётся вызвать вас на дуэль, вы меня убьёте и будете всю жизнь мучиться совестью. Ведь, чтобы этого избежать, нужно было всего лишь принять моё приглашение.

Галкин встал, очень бережно скатал рисунок в трубочку, чтобы не помять.

— Я с радостью приму ваше приглашение. Не хочется мне отягощать свою совесть. А теперь давайте попробуем поспать. Уже почти утро и не ясно, что день нам готовит. Если капитан Сусликов не даст вам заснуть, можете в гостиной расположиться, там вполне приличный диван стоит.

Он кивнул и вышел, позёвывая. Я же лёг, и на этот раз сразу же заснул, не прибегая к помощи овец.