Грааль

Глава 1

Я, Агравейн, Лорд Оркадских островов. На родине меня зовут Гвальхавад. Однажды один вандал назвал меня Галахадом. Странно, но это имя пристало ко мне. Писать для меня — тяжелый труд. Боюсь, что и читать это будет тоже непросто. В отличие от Мирддина или священников в коричневых рясах, писать я не мастер. Ей-богу, рукоять меча мне куда привычней, чем стило. И все-таки я уверен, что мои заметки будут жить долго, намного дальше руки, создавшей их. Во всяком случае, так говорит брат Анейрин, а он в таких вещах понимает. Да будет так.

Я родился в Инис Прайден, на Оркадских островах. Я и мой брат Гавейн (по-нашему — Гвальхмаи) — сыновья благородного Лота, короля Оркад. Впрочем, это неважно. Если бы не Артур, я бы провел свои дни в этом диком месте, так и не покинув островное королевство моего отца; если бы не Артур, я провел бы жизнь в охоте, рыбной ловле и попытках примирить мелких вождей с их мелкими дрязгами. Я никогда не услышал бы о Летнем Королевстве, тем более — о Граале, и, по правде говоря, никогда не стал бы все это писать.

И все же я буду говорить о своем служении, чтобы вы знали, что нужно делать. Всякий, у кого есть уши, слышал об Артуре, о тех испытаниях, которые выпали на его долю, о его победах; выдумки об этом, перемешанные с правдой, наводняют земли от Логриса до Селиддона. Многие барды рассказывают об этом, а некоторые из монахов даже записывают эти сказания. Может быть, я и жалкий писец, но все же, смею думать, не последний среди тех, кто переводит чернила.

В сказаниях говорится о войнах и славных битвах, и это правильно. Они повествуют о храбрецах, ценой своей жизни защищавших Остров Могущественных. Эти баллады хороши, а некоторые даже правдивы; я не стану их пересказывать, у меня другая задача.

Смотрите, говорю я, вот Грааль: сверхъестественная Чаша желаний, в нем смешались множество чудес со множеством опасностей. Он прекрасней, чем можно выразить словами, Он — самое святое сокровище в этом царстве миров. Если бы не Артур, о Граале давно забыли бы, а его волшебные целительные свойства растворились бы в море невежества и пренебрежения. Но, говоря по правде, если бы не Артур, возможно, нас не постигли бы те ужасы и невзгоды, о которых я собираюсь писать. Но для Артура Грааль потерян, и пламя чистого небесного огня погасло на земле.

Эту историю мало кто слышал, а между тем она дороже всех прочих. Нет, не буду забегать вперед. Знайте, воинство Древнего Врага огромно и боится только Истинного Слова. Гром стоит по всей земле от их столкновения. Стоит защитить себя рунами и сильными молитвами, призвать на помощь сонм ангелов, вспоминая мое предостережение: где пребывает великое добро, там поблизости таится и великое зло. Это я знаю. На мне благословение: я был удостоен чести ехать по правую руку от моего короля в первых рядах.

Послушайте меня! Если вы говорите о Граале, вы говорите о великой тайне. Мне, Агравейну, принцу оркадскому, эта тайна знакома, как никому другому. Возможно, мой рассказ даже понравится вам, но я бы предпочел, чтобы на него взглянули трезвым взглядом.

Поэтому всмотритесь в свое сердце; всматривайтесь долго и упорно. Если вы на стороне всего истинного и правильного, то добро пожаловать, читайте дальше. Но если вам по нраву соус из клеветы и уловок тьмы, если ложь, предательство и обольщение для вас лакомство, то здесь вам мало что понравится. Благословенный Иисус, я просто хочу рассказать правду о том, что знаю.

Итак, я начинаю.

Семь долгих лет мы воевали против саксов — семь лет терпели лишения, страдали, мучились и умирали. С помощью Быстрой Верной Руки и под командованием Артура мы, в конце концов, победили. Даже маленькие дети знают, как британские воины построили стену на холме Бадун и сумели уничтожить дерзкого захватчика. Что толку говорить о том, что все и так знают? А вот о чем забыли, так это о том, что едва мы перевели дух после победы при Бадуне, на нас обрушилась орда вандалов. Сражаясь сначала в Иерне, а затем в Британии, мы преследовали Амилькара, этого жадного боевого вепря, по всему Логрису, и в конце концов он пал.

Эта ныне забытая война длилась недолго, но бедствий и разрушений она принесла едва ли не больше, чем все сражения с саксами вместе взятые. Почему беда никогда не приходит одна? Вместе с вандалами на нас обрушились чума и засуха. Тем, кто ворчит и жалуется на трудности правления Пендрагона, хорошо бы помнить, что Артуру приходилось сражаться сразу с тремя напастями, а не с одной. Говорите, что и другим королям приходилось сражаться одновременно с тремя врагами? Ну, покажите мне таких. Не можете? Тогда заткнитесь! На всех не угодишь. Проходит время, и обязательно находятся обвинители. Они говорят о потерянных землях и прочем подобном, а я считаю, что Артур выбрал наилучший путь.

Но теперь все кончено. Бесполезно стонать и сожалеть. Если бы нынешние недовольные знали Британского Медведя, они бы поняли, что их нытье только укрепляет его позиции.

Знакомый враг лучше коварного друга, а мы насмотрелись на коварных друзей. Острову Могущественных лучше без таких, как Кередиг, Моркант, Брастиас, Геронтий, Уриен и их мятежные сородичи, от которых одни проблемы. Черт побери их всех, говорю я. О них забыли, и поделом!

Где они были, все эти так называемые сомневающиеся, когда Артур сражался с вандалами? Уриен и Брастиас думали только о том, как бы им добраться до власти Верховного Короля, но тогда, на пропитанном кровью поле битвы, я что-то не слышал их голосов. Геронтий горазд подстрекать других на мелкие пакости, но кто видел отважного Геронтия на переднем краю битвы? Я не видел.

Со времен Великого Константина в Британии не видели такого войска, как то, что собрали мы — двадцать тысяч человек! пятнадцать тысяч лошадей! Но сколько бы нас не было, а в тот день Артур вышел с врагом один на один, а вот изменники-лорды куда-то подевались. Что ж, они сделали свой выбор. Да будет так. Но вместо того, чтобы оскорблять Небеса своими жалобами, лучше бы им воздать хвалу за то, что им есть чем жаловаться, и что они вообще дышат.

Артур дорого заплатил за мир, которым мы наслаждаемся сейчас. Его унесли с поля битвы, а вместе с ним унесли и наши сердца, и солнце, и звезды, ибо без Артура нам предстоял путь во тьме.

— Они отвезли его в Инис Аваллах, — сказал Рис, его лицо посерело от усталости и беспокойства. — Если вы знаете какие-нибудь молитвы, молитесь. Ибо если Артуру дано исцелиться, то это возможно лишь в святом месте, и ни в каком другом.

Мудрый Эмрис лучше всех знал, что делать. Рис передал последний приказ Артура:

— Отведите вандалов на север, отдайте им земли мятежных лордов. Тамошних британцев изгнать, поселения отобрать, а винят они пусть своих неверных хозяев.

И вот вандалы ушли. Наступил мир, и завоевал его Артур. Мы разделили войско; Бедивер, Кай и я провожали нового вожака вандалов Мерсию с его людьми в земли, дарованные им Артуром на севере. Кадор и остальные кимброги — так звал Артур своих друзей сердца, — наблюдали, как предатели со своими последователями покидали берега Инис Прайден, оплакивая конфискованные земли.

Нас было много, мы устали от боев, и потому двигались на север неспешно, сопровождая орду вандалов, с трудом находя по пути воду. Вот с этим действительно возникали сложности. С каждым днем засуха усиливалась, земли изнывали от жары. В пути нам попадались крепости, покинутые жителями, бежавшими в Арморику, — но еще больше ввергали в уныние крепости сожженные, разоренные и разрушенные чумой.

Мы видели много страданий, но еще горше нас угнетала мысль о том, что придется сгонять с земли честных британцев. О, это очень, очень непросто — сказать человеку, чтобы он оставил свой дом, а все его труды пошли прахом лишь потому, что его негодяй-лорд нарушил присягу Верховному Королю. Проще уж сразу прикончить такого человека; клянусь, это добрее.

Мне очень не нравилось задание короля и я молился, ища способ избежать того, что должно быть сделано. День за днем, пока мы шли, вернее, тащились, с вандалами на север, я молил Бога о чуде.

И на мою молитву ответили, пусть не чудом, но весьма удачным решением. Однажды ночью, на шестой или седьмой день после того, как мы покинули наш лагерь возле Каэр Глоу, Мерсия с рабом-переводчиком подошли к шатру Бедивера. Вообще-то, этот шатер принадлежал Артуру, и Бедивер взял его с собой в память о короле. Мы отдыхали после очередного тяжелого дня.

— Чего они еще хотят? — проворчал Бедивер.

Мне, как и ему, хотелось лишь одного — чтобы поскорее кончился этот трудный день.

— Я разберусь, — пообещал я, рассчитывая отослать посетителей побыстрее. — Сиди, брат, я справлюсь.

— Ладно, я сам, — вздохнул Бедивер. — Надо выяснить, что там у них приключилось. Мы и так два дня не виделись, пусть расскажет.

Смуглый темноволосый Мерсия приветствовал нас обычным порядком, ударив кулаком в грудь. Бывший священник Хергест заговорил почти одновременно с Мерсией:

— Приветствую, друзья.

— И тебе привет, — довольно мрачно откликнулся Бедивер. Позади был трудный день, так что никакого энтузиазма в голосе моего друга не было и в помине.

— Садитесь, если хотите, — пригласил я без особого радушия. — Я бы предложил тебе чашу, чтобы мочить горло в такой знойный день, но нам нечего в нее налить. — Я нарочно сделал упор на воде, чтобы пресечь разговоры, возникавшие каждый день. Вандалы хотели больше воды. То, что у нас было, неизменно делилось строго поровну между всеми, и больше взять было негде.

— Да, жарко, — сказал Мерсия на нашем языке. Его речь, хотя и корявая временами, быстро улучшалась. Без сомнения, Хергест оказался хорошим учителем.

— Земле нужен дождь, — вздохнул Бедивер, откидываясь на спинку походного стула.

— Мой народ жаждет, — прямо сказал Мерсия.

— А я тебе что, фонтан? — раздраженно отреагировал Бедивер. — Это засуха, видишь ли. Все хотят пить.

Мерсию этот выпад не смутил. Он взглянул на Хергеста, который произнес несколько резких слов на его родном языке. Вандал лишь кивнул и разразился длинной речью, на этот раз на своем языке.

Закончив, он снова кивнул священнику, и тот перевел:

— Лорд Мерсия хочет, чтобы вы оба знали, он не может считать себя благородным человеком, если не сообщит вам, что его народ мучается от жажды. Это все, что он хотел сообщить. Он не хотел проявить неуважение.

— Вот и хорошо, — пробормотал Бедивер, несколько смущенный такой отповедью.

— А еще Мерсия говорит, что он несчастлив, — продолжал Хергест. Мы с Бедивером удивленно воззрились на него, а переводчик тем временем продолжал: — Несчастным его делает мысль о британцах, которых вы собираетесь выселить из их домов. То, что именно он — причина их проблем, принижает его в собственных глазах. Он считает такое решение неправильным.

— Понимаю, — Бедивер покрутил головой, — но тут ничего не поделаешь. Трудности у бриттов из-за предательства их лордов. Они нарушили слово, данное Артуру. Теперь наказание ждет всех. Таков приказ Верховного Короля.

Мерсия выслушал перевод и кивнул.

— Я не собираюсь спорить с решением короля Артура. Но я бы предложил… э-э, поискать другое решение, — сказал он через Хергеста.

— Да? — скептически спросил Бедивер. — И какое же?

— Мы могли бы заселить ничейные земли, — предложил Мерсия через своего раба. — Пусть те, кто хочет остаться жить с нами по соседству, остаются. Только надо сразу сказать им, что мы не хотим забирать себе владения британцев. Мне кажется, британцы и вандалы смогут жить вместе в одном королевстве. Это моя просьба.

Хергест подумал и решил несколько иначе сформулировать сказанное Мерсией.

— Если они хотят остаться, вандалы поделятся землей с любым, кто захочет поделиться с ними.

— Он что, серьезно? — Бедивер озадаченно потер подбородок.

— Вполне, — заверил нас Хергест. — Он говорил с другими вождями, и все согласились. Они скорее предпочтут заселить пустыню, чем выгонять с земли прежних хозяев. — Он помолчал и осторожно поинтересовался. — Могу я объяснить?

— Попробуй, если сумеешь.

— Тогда я так скажу, — начал Хергест. — Щедрость Артура превзошла все их ожидания. Она оказалась так велика, что принять такой дар они посчитали позором для себя. Народ Вандалии — гордая и находчивая раса. Сейчас они сильно нуждаются и потому готовы принять землю, которую Артур выделил для них, но гордость не позволяет им отбирать землю у тех, с кем им придется жить многие годы.

Я изумленно потряс головой.

— Что за бред? У них гордость? Да они еще несколько дней назад грабили и жгли британские поселения!

— Так приказывал Амилькар. — Мерсия посуровел. — Сейчас другое. — Очевидно, между павшим вожаком вандалов и его вождями особой любви не было.

— Мерсия в самом деле так думает? — с подозрением спросил Бедивер. Он сейчас прикидывал, что за человек новый предводитель вандалов. Ведь тому предстояло стать новым королем.

Однако бывший священник не замедлил с ответом.

— Мерсия сожалеет о грабежах и сожженных селениях. Так приказывал Амилькар. Это война. На войне такое случается. Но теперь владыкой Вандалии, Хусса и Рогатти стал Мерсия, а он принес Артуру клятву верности. Он очень дорожит дружбой Верховного Короля и постарается не запятнать ее раздорами с теми бриттами, на землях которых должны поселиться вандалы.

Честно говоря, меня это удивило. Предложение Мерсии говорило о его проницательности и доброжелательности. Никакого подвоха я тут не видел, но сочувствие варвара к обездоленным бриттам застало меня врасплох. Я посмотрел на Бедивера, а он смотрел на меня, все еще потирая подбородок. Хергест заметил нашу нерешительность.

— Мерсия не просит, чтобы вы ему доверяли, он просит только обдумать его предложение.

— Не в доверии дело, — с досадой махнул рукой Бедивер. — Лето, считай, прошло, новый урожай не успеет вырасти. Вам нужны жилища, загоны для скота и все остальное. Откуда их взять, если не у бриттов?

Священник перевел слова Бедивера, и молодой вождь улыбнулся.

— Мы кое-что умеем, — ответил он через Хергеста. — У нас есть мудрецы, и они говорят, что зима будет почти такой же, как у нас на родине, на южном море. Большого вреда от нее ждать не приходится.

— На севере зима долгая и суровая, — помолчав, проговорил Бедивер. — Уж мне ли этого не знать!

— Ваша забота делает вам честь, лорд Бедивер, — ответил Хергест. — Но ведь и бриттам, выгнанным из своих домов, перенести зиму будет нелегко, уж во всяком случае, не легче, чем бездомным вандалам. — Он протянул руку, указывая на Мерсию. — Милорд говорит, что если отныне нам предстоит жить под властью Артура, пусть мы будем жить среди людей Артура друзьями, а не врагами.

Молодой вождь смотрел то на меня, то на Бедивера, похоже, он очень хотел, чтобы ему поверили.

А я растерянно смотрел на него и не знал, как поступить. Воистину нам предложили выход из очень трудной ситуации — никто из нас не горел желанием выгонять людей из их домов, особенно если учесть, что эти люди — наши земляки, вся вина которых лишь в том, что ими правили плохие господа. Интересно, как бы поступил Артур?

Я уже собирался отослать их, чтобы мы могли спокойно все обдумать, когда Мерсия сказал:

— Лорд Бедивер… Лорд Галахад, — Мерсия впервые назвал меня этим именем, — умоляю, окажите нам доверие, позвольте поступить так, как я предлагаю.

— Очень хорошо, — Бедивер, похоже, принял решение. — Пусть будет по-вашему. Мы отведем вас на пустующие земли, там вы и поселитесь. Как делить землю — сами решите. Единственное условие — между вами и бриттами, теми, кто решит остаться, чтобы никаких проблем! — Сказано было строгим, я бы даже сказал, суровым голосом.

Мерсия опустился перед ним на колени, взял руку и поцеловал. Наверное, таков был обычай варваров, но мы-то к подобному не привыкли. Бедивер отдернул руку.

— Встань, Мерсия. Вы получите то, что хотите. Иди и скажи своим людям.

Мерсия поднялся, улыбаясь во весь рот.

— Мудрое решение, лорд Бедивер, — заверил нас Хергест. Он коснулся рукой горла, и я только теперь заметил, что он больше не носит железное рабское кольцо.

— Мне не хотелось бы дожить до того момента, когда вы пожалеете о своем решении. Вандалы — варвары, это правда. Они редко дают слово, но зато когда дают, то клятва соблюдается до пятого колена, — уверенно произнес священник. — Я доверяю Мерсии.

— Господь с тобою, — проговорил Бедивер. — Я доволен.

— А я рад, что ты доволен, — сказал я Бедиверу, когда посетители вышли из шатра. — Только вот интересно, что скажет Артур, когда узнает, что мы сделали по-своему.

— Меня не это волнует, — ответил Бедивер. Он отвернулся и добавил: — Я молюсь, чтобы он смог услышать о нашем решении.