Господин вечности

Господин Вечности

Моим младшим братьям -- Саньке, Вовке, Митьке.

Вас у меня трое. И пусть не все сейчас рядом, вы всё равно навсегда мои братья.

Музыка в большей связи с нравственными поступками человека, нежели обыкновенно думают. Князь Владимир Федорович Одоевский

Пропорол крылами землю ангел,

Полилась по бороздам кровь, зажурчала,

Белым пухом кружил ветер, падал,

Снег души его на голые камни...

Крыница "Ангел"

Таэш

Выйдя на тракт, мы бодро направились в сторону села.

Протопав где-то с полчаса, брат начал заметно хромать. Эх, домой бы... Папин джип реквизировать и меня за руль. Цивилизация, век компьютерных технологий, как же я, оказывается, по тебе соскучился! Наибольшую грусть, как выяснилось в последнее время, вызывало не столько отсутствие компа, сколько отсутствие сотового! Чувствуешь себя полуслепым. Даже если починить коммуникаторы из моей сумки, один фиг работать они не будут -- спутник на орбиту этой отсталой планеты я же не запущу!

Брат захромал ещё сильнее, но молча терпел, свирепо зыркая исподлобья, когда я оборачивался. Маньяки, исполняя мою молчаливую просьбу, подошли с двух сторон, заставили Вана опереться на их плечи, не слушая никаких возражений. Светлому пришлось сдаться, потому что нога у него разнылась не на шутку. А небо затягивала серая муть облаков, обещая к ночи пролиться дождём.

-- Эй, путники! Забирайтесь, подвезу!

Остановившись, я царственно повернул голову, окинул взглядом телегу, заставленную бочками и мешками, меланхоличную, пегую лошадку с прогнутой спиной и улыбчивую дородную рыжую тётку на козлах. Говорила она со своеобразным акцентом, так что произнесённая фраза звучала у неё примерно как "хеэй, путнеки", "сабирайтезь" и "подвесу" вместо "подвезу". Примерно уловив произношение, я попытался изобразить пока только отдалённо похожий акцент. Пожалуй, и не буду привыкать говорить как они, уж очень мне мой родной русский дорог.

-- Подвезите, если не трудно, -- обозначил улыбку я. -- Будем благодарны.

Мы помогли забраться Вану, не обращая внимание на его злобное фырканье и попытки без слов послать нас со своей помощью в даль светлую. Он всегда такой, что ж, на каждый его закидон теперь реагировать?

-- Что с ногой, красавец? -- ласково, как к ребёнку, обратилась к эльфу женщина.

-- Подвернул, -- сердито буркнул в ответ светлый.

Маньяки расположились рядом со светлым, а я, вспомнив о том, что умею быть очень обаятельным, сел рядом с извозчицей.

-- Издалека идёте? -- поинтересовалась тётка, разглядывая меня краем глаза.

-- Из Миритэхала, -- с готовностью ответил я, назвав город на границе меж землями изначальных и людей. Сейчас посмотрим, как наша легенда работает. -- Выпускники общерасовой Светлой Академии.

-- То-то говор такой правильный! -- "догадалась" она. Потом оглядела нас всех четверых повнимательней. Усомнилась: -- Что-то больно молоды для выпускников...

Изобразив смущение, я опустил глазки и старательно заковырял пальцем сидение.

-- Ну, мы почти выпускники... -- вздохнул потяжелее, грустно "признался": -- Выгнали нас. Мы кабинет ректора взорвали, и лабораторию... немножко... ну, опыты свои проводили по выведению новых видов плотоядных растений. Мы как лучше хотели... а нас не поняли...

Тётка поняла едва ли половину умных словей, но общую суть уловила легко. Сказав "Эх, сорванцы!" она весело рассмеялась, я в ответ нерешительно и смущённо улыбнулся.

-- И куда же вы теперь? -- благожелательно поинтересовалась она. -- Домой?

-- Не-е, -- замотал головой я. -- Нам домой нельзя, нас дедушка прибьёт. Дед у нас строгий! Узнает, что вышибли, из самих души вышибет...

-- И куда же вы теперь? -- повторила она.

Сделав вид, что раздумываю, говорить ли дальше, всё-таки сказал:

-- Да вот, думаем в Тёмную Академию поступить. Если уж в Светлой не получилось...

-- А всё твоя вина, -- решил подыграть мне Ван, приплетая к игре и вечность назад произошедшее. -- И твои идеи... неумные.

-- А что сразу я?! -- обернулся к брату. -- А кто за мной полез куда не просили?!

-- Куда б я тебя одного отпустил, малой?! Ты же пропал бы без меня!

-- С тобой, можно подумать, не пропал! -- возмутился я. -- Вечно как вляпаемся, так Ирдес виноват! Чуть что, так сразу Ирдес! Только Ван один умный и всегда прав. А ещё брат, даже старший...

-- А ещё брат, да вот беда -- младший и с шилом в... кое-где! -- передразнил Ван.

-- Не ссорьтесь, парни, -- с улыбкой попросила женщина.

Демонстративно фыркнув друг на друга, мы столь же демонстративно отвернулись в разные стороны. Только незримо проскочил меж связанных душ смех. "Нам верят..." "Ну ещё бы! Мы великие актёры".

Изобразив вселенскую печаль, я повздыхал, разглядывая бегущую внизу грунтовую дорогу.

-- Ну что ты загрустил, малыш? -- ласково позвала рыжая тётка.

-- Я не малыш, -- капризно отозвался я, вызвав у женщины ещё более широкую и добрую улыбку. -- Ведь и правда я виноват... как мы теперь?.. А вдруг ничего не получится?..

-- Ты верь и всё обязательно получится, -- уверила возница. -- А не получится... ну и не беда! Но главное -- это верить и не отступать...

И она пустилась в занимательный рассказ о своей жизни. О том, как мечтала стать морячкой, и плавала на кораблях сначала юнгой, а потом и матросом целых десять лет, поначалу притворяясь мужчиной. Как потом вышла замуж и мечтала о собственном трактире, как они с мужем-моряком купили и сделали портовую таверну, как её сожгли вместе со всем добром и муж тоже сгорел. Как она вернулась в родные Репейники, откуда в своё время сбежала, и открыла в селе свою маленькую корчму. Трудно одной, почти без помощников и сбережений, но она справляется...

-- Ой, а можно мы у вас на ночлег остановимся?! -- просиял я, услышав слово "корчма". И тут же сник: -- Только нам, наверное, платить нечем... Но зато мы с братом менестрели и знаем такие песни, какие никто не знает! -- и я достал гитару, спеша доказать свои слова.

-- Ты тёмный, что ли? -- уточнила она.

-- Ну, да! -- подтвердил я.

Вана, похоже, и за полноценного эльфа-то не приняли. Манеры не те!

-- Вот и хорошо! -- обрадовалась тётка. -- Споёте -- я вас и ужином и завтраком за счёт заведения накормлю! Меня можешь звать тётя Юта, меня здесь все так зовут.

-- Я Ирдес, вон тот хромой и вредный -- Ван, а двойняшек зовут Маня-Даня.

-- Маня-Даня? -- повторила рыжая трактирщица. Уточнила: -- Оба мальчики?

-- Не совсем оба, -- хихикнула Манька. -- Но я на мальчика похожа, а путешествовать двум братьям удобней, чем брату с сестрой.

-- Да, проще! -- согласилась тётка. -- Только имя бы немного поменяла, девочка. Я ж знаю, сама мальчишкой в твои годы притворялась... -- Попросила меня: -- Ты гитару не убирай пока... И не свети особо, что тёмный...

И ненадолго примолкла. Когда мы въехали в село, трактирщица едва не на каждом шагу сообщала, что у неё сегодня будет петь талантливый менестрель, и для желающих двери корчмы открыты! Тихий скромный мальчик Ирдес в это время увлечённо гладил струны, где-то подтягивал, где-то ослаблял излишнее натяжение...

-- Как зовут тебя, менестрель? -- окликнул человек, приравниваясь к неспешному ходу телеги.

-- Крылатый, -- ответил я, не раздумывая.

-- Что-то не слышал о таком музыканте, -- фыркнул человек.

Окинув его оценивающим взглядом, нарисовал на лице и в позе пренебрежительное презрение аристократа к черни. Хотя пижонский вид парня -- рубашка с вышивкой по вороту и рукавам, кожаные штаны, вышитые бисером высокие лёгкие ботинки, и близкие к аристократичным черты давали повод думать о более высоком происхождении. Было ему лет двадцать пять, не больше. Как раз в том возрасте, когда ещё судят по внешности и гордятся своим "взрослым" статусом. Я таким дураком не буду, обещаю!

-- Зачем слышать о музыканте? -- поинтересовался я. -- Когда слушать нужно музыку...

И сыграл короткую, печальную до боли, мелодию. Она называлась "Прощание с мечтой". Человек замер, судорожно сжав кулаки. Отстал.

-- Сын моего главного конкурента, -- поведала рыжая трактирщица.

Как бы они тебе потом корчму не подожгли, тётя...

Люди -- народ любопытный. Как и тёмные, и светлые, и прочие... Только люди -- народ ещё и многочисленный, в отличии от всех остальных. К вечеру, после того как нас, кроме обещанного ужина который только предстоял, накормили обедом, выделив на четверых довольно просторную комнату, в зале собралось едва ли не всё село.

Увидев количество набившихся к вечеру в зал людей, я нервно усмехнулся, надел чёрную рубашку, распустил волосы, прикрыл плащом крылья. Обещал -- надо выполнять. Уж очень не хочется пока что светить наши камешки, а платить надо.

-- Нда-а... -- тихо протянул Ван, не выходя из тени на лестнице и глядя на зал внизу. -- Ты как всегда... Где ты, там тихо не бывает...

-- Да успокойся ты, -- отмахнулся я. -- Сам всё сделаю. Тебя представлять или сегодня только я в центре внимания?

-- Только ты, -- сообщил эльф. -- Я в тени побуду.

Кивнув, я осторожно выглянул, вздохнул и попросил:

-- Ты только рядом будь, лады? Это всё-таки не наш мир...

Не наш и я боюсь ошибиться. А моя ошибка может всем нам дорого стоить.

-- Да куда я от тебя денусь-то, братишка? -- ободряюще улыбнулся клыкастый эльф, и на душе сразу стало легко, а надежда, что всё будет как надо, превратилась в уверенность.

-- Да и мы от вас никуда не денемся, -- добавил Данька.

-- Прикроем, если что, -- подтвердила Манька.

Ну, с Маньяками совсем не страшно! Можно начинать бояться за этот мир!

Когда мы спустились вниз с гитарами, набившийся сегодня в корчму народ немного притих. Мы с Ваном прошлись меж столиков походкой царей и владык, под ноги которым мир стелется сам. Следом, опасно зыркая по сторонам, скользнули наши Тени.

Я самым наглым образом уселся прямо на барную стойку, брат расположился рядом, а Маньяки немного ниже по бокам от нас. Струны на гитаре, давно готовой к долгой игре, прозвучали коротким перебором, но я прихлопнул их рукой и обратился к залу:

-- Люди зовут меня Иллэтэ, что означает Крылатый. Я иду издалека, и уйду ещё дальше. Мне довелось услышать много разных песен и спеть не меньше. Но сначала... скажите, есть ли среди вас тот, кто сможет спеть мне?

-- Я могу, -- тут же отозвались из зала и вперёд протолкался давешний пижон, который сын главного соперника приютившей нас женщины. В руках у него была лютня.

Почему-то я не удивлён. Интересно, почему? Ж... хм... интуиция чувствительная?

-- Представься, музыкант, -- обронил я, не теряя царственных манер.

-- Меня зовут Зарин, -- представился он, и я диким усилием воли загнал ржач поглубже. Если у него есть ещё и брат по имени Зоман я вообще умру со смеху!

А ещё неприятно резануло по памяти... Ведь бабушку мою звали Зарина. Только у неё в имени ударение было на второй слог, а у этого -- на первый.

Не замечая нашей весёлой переглядки, этот... Зарин (а, дери демон! Не ржать!) сел на стол, расположил поудобнее свою лютню и заиграл довольно весёлую, бойкую мелодию. Песня была о воине и его невесте. Боевая, но довольно грустная баллада о любви и неверности. Он закончил играть, выжидательно, с каким-то превосходством, поглядел на меня.

-- Ещё, -- коротко сказал я. Издевательски приподнял бровь. -- Или тебе известна только одна?

Превосходство мгновенно стёрлось с лица человека, он яростно ударил по струнам, запел боевую песню. А потом грустную балладу о любви. Когда Зарин закончил играть, и снова посмотрел на меня с вызовом, я уже медленно перебирал струны в своей мелодии. Люди, до того подпевавшие своему менестрелю, примолкли, насторожились.

Понял. Уловил. Мне хватило трёх песен с лихвой. Есть на Земле немало талантливых музыкантов и певцов. Пусть сейчас я не могу спеть эту песню в оригинале, но немного переделать под этот мир -- могу. Тем более что мелодия принадлежит именно ей, и брат уже уловил, мысленно перестраивая строки, убирая те слова, которые нельзя произнести, заменяя теми, которые можно. Спасибо тем, кто пел это у нас дома. За то, что когда-то с отцом мы пели эту песню дуэтом, стараясь переорать колонки. Что она вообще есть...

...Что собирали отцы

Нас научили беречь --

Вера родной стороны,

Песня, молитва, да меч!.. ^#

# Алиса - Инок, воин и шут

И их действительно проняло. Это на самом деле важно -- чтобы слова и музыка не вступали в конфликт с духовной организацией слушающих.

Мы долго пели, меняя ритмы и настроения. Я начинал, Ван подстраивался. Во многих песнях иногда приходилось хоть немного, но менять слова, чтобы не связывать их с нашим родным миром.

В очередной раз приложившись к кубку, стоявшему рядом и не пустевшему, я вдруг понял, что успел устать. И что уже далеко за полночь. Пора петь что-нибудь прощальное, после чего меня не остановят. По крыше и окнам барабанил давно идущий дождь. Даже не дождь, а ливень. Кажется, одна подходящая песня есть... И я даже достаточно устал, чтобы спеть её с нужным настроением. И она зазвучала -- застарелая печаль и горечь, как отрава в вине, отрава лжи и несправедливости. О воинах, которых оболгали и предали. Их резали, распинали любимых, сожгли дома, всё, чем они жили -- осквернили и уничтожили, назвав злом, хотя они были просто иными. "Воинство Звезды" дралось до последнего вздоха, каждый погибал со спокойным лицом. И уходили их тени в рассвет, оглянувшись в последний раз... Тризна по уходящим в последний путь...

Так же, как жгли мой дом. Как уничтожали всё, что я любил... Как лгали и наговаривали на нас те, кто боялся... Настоящее зло -- это серое быдло. Хуже Хаоса...

Нас действительно даже не окликнули, когда мы уходил. Тишина стояла пока мы поднимались по лестнице. И голоса послышались только тогда, когда мы все скрылись из виду.

-- Ну, малой... -- сказал у порога комнаты брат. -- Нам драпать придётся с утра пораньше, пока никто не видит. А то ведь не отпустят.

-- Улетим, -- пожал плечами я, скидывая плащ, ботинки и забираясь на свою кровать. Надо ещё как-то заставить себя раздеться, чем сейчас и займусь... хватит уже в одежде спать.

Кроватей в комнате было только три, но Ван собирался расположиться на полу, ради чего раздобыл себе матрац, даже без клопов и блох.

-- Я в отключку, -- сонно сообщил в пространство я. -- Весёлых кошмаров...

-- И тебе не скучать, -- сообщили Маньяки. -- Увидь во сне нас!

-- Упаси Небо от таких снов! -- отмахнулся я, укрываясь и больше не слушая разговоров.

Сквозь подступивший сон услышал, как открылась дверь, громкий возглас и сердитое шиканье...

-- Уже спит... устал... -- голос брата.

-- Ну вы даёте!.. -- восторженный шёпот. -- Оставайтесь завтра... дождь...

Дальнейшее слилось в непонятные звуки, заглушаемые шумом ливня...

...Темно. Я бежал, стараясь не упасть, едва угадывая очертания деревьев в этой темени. Почему ничего не видно, когда у меня прекрасное зрение, как у любого тёмного?

Лесная поляна, залитая серебристым, лунным светом заставила меня остановиться. Бледные лучи лунного света резали на полосы густой мрак, но кое-где так и не могли достигнуть земли. Что-то потянуло меня вперёд, к самому сердцу липкого, пугающего даже меня мрака.

Полотно зеркала возникло на самой границе меж лучами серебристого лунного света и клубящимся мраком. Тонкое, зыбкое, почти нереальное как прозрачное стекло... И я в нём не отражался. Тёмная фигурка медленно обрела свои очертания... Антрацитовые звёзды глаз смотрели с болью. Тонко очерченные губы шевельнулись, что-то беззвучно прошептав, она протянула ко мне руку... Я угадал своё имя по губам... Отчаянье на её прекрасном лице...

Попытавшись коснуться её руки, я натолкнулся на стену. Её роскошные волосы были тщательно собранны в тяжёлую косу. Тонкий чешуйчатый ритуальный доспех изрядно потрёпан, кое-где даже порван, а под глазами залегли чернильные тени. Она коснулась лбом невидимой стены с той стороны и по её белой щеке скатилась одинокая слезинка...

-- Таэш... Таэш, не плачь... -- она не слышала, и я со всей силы ударил в невидимую стену кулаком, а потом плечом, стараясь пробить этот демонов барьер! -- Я найду тебя! Слышишь, богиня?! Я обязательно найду тебя!..

Барьер под моей рукой пошёл волнами. Она надавила со своей стороны сильнее, и её маленькая, тоненькая ладошка оказалась в моей.

-- Я скучаю по тебе, Ирдес...

-- И я то тебе... Где ты, моя Госпожа? Что с тобой? Я приду за тобой, клянусь. Только скажи, где тебя искать...

-- Нигде, мой принц... -- шепнула она. -- У меня не хватает сил воплотиться, я совсем отрезана от Истока.

-- В моей крови достаточно тьмы.

-- Нет, -- она качнула головой. Потянулась, преодолевая остатки стены, и я смог обнять её. -- Только не ты, Ирдес. Я не могу...

-- Тогда я найду для тебя источник. Обязательно найду.

Она подняла свою прекрасную головку, взглянула снизу вверх.

-- Я верю тебе. -- Опустив голову, она снова ткнулась мне макушкой в подбородок, тепло дыша в шею. Поёжилась и начала таять, теряя материальность. -- Здесь так страшно, Ирдес. Я боюсь...

-- Не бойся, я с тобой... всегда... Только не снимай кольцо, моя тёмная леди.

-- Не буду...

Она растаяла в моих руках, а я пытался ловить клочья осязаемого мрака руками и сдержать тоскливый стон. Не уходи, моя богиня...

Пробуждение было резким, без перехода. Только что я спал и вот уже смотрю в потолок без какой-либо сонливости. Сел на кровати.

-- Кто такая Таэш?

Повернувшись, я обнаружил сидящую на полу и чистившую пистолет Маньячку. Она смотрела с любопытством.

-- Богиня Ночь, -- без эмоций ответил я и начал одеваться.

Манька поглядела пытливо, ожидая продолжения, и когда его не последовало, сказала:

-- Нам вчера, когда ты уже спал, предложили остаться ещё на денёк и переждать дождь. Как ты на это смотришь?

-- Тебе хочется ещё день торчать в этой душной дыре? -- удивлённо взглянул на подругу я. -- Да туда вчера столько людей набилось, что дышать было нечем! А если мы останемся, то сегодня нас просто раздавят...

-- Твоя правда, -- согласилась девчонка.

-- Тогда завтракаем и валим отсюда по-быстрому, -- сообщил со своей кровати Ван, не открывая глаз.

Э? Он же вроде вчера на полу спать собирался? Кого спихнули на пол -- Маньку, что ли?.. Да нет... Вон, Данька сопит, с головой укрывшись.

А за окном действительно всё ещё идёт затяжной мерзопакостный дождь. Ну, ничего, поднимемся выше облаков.

-- Сколько времени? -- поинтересовался я.

-- Часов шесть, -- ответила Маня, собирая пистолет.

-- Рановато... -- оценил я. -- Можно ещё часок отдохнуть, а потом час на сборы, завтрак и в путь.

-- Раскомандовался!

И меня припечатали тощей, жёсткой подушкой! Щас кто-то огребёт!..

...Стук в дверь я, конечно, услышал. И даже попытался было дёрнуться открыть, но тут Маньяк снова сшиб меня подушкой на пол, навалившись сверху, а на него с воплем "порешу блондинку!" напал Ван. Пытаясь выбраться, я освободил крыло, ударил им по кому попаду. Тут на помощь брату пришла Маньячка и близнецы с эльфом откатились в сторону, не жалея друг для друга крепких выражений, сбив по дороге каким-то чудом ещё стоящую табуретку и сдвинув с места кровать. Вскочив, я схватил подушку и возжаждал мести, желая "приласкать" всю троицу разом! Только замахнулся, как дверь распахнулась и на пороге возникла перепуганная рыжая тётка.

Немая сцена длилась пару мгновений, после чего подушка из моих рук плавно легла на кровать, а клубок рук, ног и златовласых голов распался на три составляющих. Растрёпанных, полураздетых, слегка побитых, но довольных составляющих...

Трактирщица оглядела нас и устроенный небольшой погром ошалелым взглядом, шумно вздохнула и захохотала.

-- Ну, сорванцы!.. -- выдавила она сквозь смех. -- Напугали!.. Я уж думала, на вас напали...

-- Да мы сами на кого угодно напасть можем, -- усмехнулся Данька.

-- Посмотрела бы я на тех самоубийц... -- хихикнула Манька.

-- Мы сейчас всё уберём! -- пообещал я, ковыряя ногой пол и спрятав руки за спину.

Чёрт! Крылья!.. Я осторожно скосил глаза -- крылья аккуратно лежали своеобразным плащом. Так же осторожно взглянул на трактирщицу -- кажется, она и приняла их за плащ. Тем лучше.

-- Спускайтесь, я вам завтрак приготовлю... -- сказала тётка и вышла, прикрыв двери.

Оглядев друг друга, и представив эту картинку со стороны, мы дружно заржали. Обожаю своих друзей!

Спустились минут через десять, в темпе убрав бардак и собравшись. Сели за стол, указанный трактирщицей. Я глянул в окно -- дождь лил уже не так сильно, как ночью, но всё ещё не спешил прекращаться. Увидев несущую поднос женщину, мы, не сговариваясь, подскочили и помогли всё расставить на столе. Хозяйка корчмы села вместе с нами. Некоторое время я молча давился компотом (почему каждая вторая пытается меня напоить этой пакостью?!) и ел гречку с мелко нарезанными кусочками мяса.

Когда мы утолили голод, рыжая трактирщица окинула нас четверых задумчивым взглядом и предложила:

-- Переждёте дождь? Зарядил ведь дня на три...

Друзья и брат молча уставились на меня. Я смотрел в сторону, барабаня пальцами по столу. Никому не хотелось куда-то тащиться в дождь... Даже мне. Но главной мотивацией для того, чтобы остаться, являлась рана Апокалипсиса. В дождь она начинала болеть гораздо сильнее.

-- Я не могу медлить, -- ответил, по-прежнему глядя в сторону.

-- Разве мы куда-то спешим? -- осторожно поинтересовался Маньяк и тут же схлопотал от Апокалипсиса подзатыльник.

-- Да, -- произнёс я. -- Причины нашей спешки зовут Таэш и Феникс. Хотя вас, зараз белобрысых, я бы домой отправил, а не тащил в это путешествие!

-- Размечтался! -- хором отозвались двойняшки.

-- За Фениксом я и в Ад пешком пойду! -- заявил Маньяк. -- Или ты забыл, чем я ему обязан?!

-- А что за Таэш? -- повторила свой недавний вопрос Манька.

Я промолчал.

-- Это такое... милое маленькое тёмное чудовище, -- отозвался брат. -- Лет около четырнадцати, характер ещё хуже, чем у Ирдеса, шебутное, наглое, самоуверенное и с шуточками в духе нашего Крылатого. Но если вовремя гладить, чесать за ушком и делиться сладостями -- будет ручное, как котёнок. Короче, вроде малого, только девочка.

-- Только клыки у этого котёнка поострее моих, -- хмыкнул я. -- Так что руки лучше держать подальше -- покусает.

Близнецы переглянулись.

-- И куда это вы вляпались, пока мы с дедом были? -- риторически поинтересовался Маньяк, вызвав у меня кривую усмешку.

-- В общем, мы никак не можем остаться, -- повернулся к рыжей тётке я.

Она смотрела с каким-то странным чувством. Будто чудо перед собой наблюдала.

-- Ну, если дело в девочке, -- произнесла она, -- то и правда никак не можете остаться.

Я только кивнул и задумался. Слишком много надо сделать. Слишком мало времени. Таэш... Война... Феникс... И кто такой этот... Кайреан.

-- Собираемся.

Смех и разговоры, продолжавшиеся до того, как я очнулся от размышлений, мгновенно смолкли. Маньяки одновременно взглянули в окно. Одинаково горестно вздохнули.

-- Ну Ирдес, -- заныла Маня. -- Ну ещё та-ак ра-ано!

Выставив перед собой раскрытую ладонь, я посмотрел как меж пальцев проскочила чёрная молния и красноречиво взглянул на двойняшек.

-- Садюга, -- пробурчал Маньяк, поднимаясь из-за стола.

-- Мы тебе это припомним, -- пообещала под нос Маньячка.

-- Не сомневаюсь, -- сообщил я. -- Мои вещи захватите. Ван, ты карту помнишь?

-- Ясен пень, -- хмыкнул клыкастый светлый, поднимаясь вслед за двойняшками. -- Буду за навигатора в отсутствие Кисы и Вэнди.

-- Универсальный солдат Апокалипсис, -- Маньяк скорчил на лице выражение а ля "йа крут безмерно" и тут же получил тычок под рёбра.

В следующий миг Ван увернулся от пинка и в прыжке ушёл от Манькиного кулака.

-- Блондинистые тормоза, -- сообщил эльф, резво взбегая вверх по лестнице.

-- Сам такой! -- хором возмутились Маньяки, бросаясь в погоню бегом.

-- Я не тормоз, я подождите!.. -- послышался уже со второго этажа голос Вана, передразнивавшего Маньяков.

Улыбка появилась сама по себе. После всего пройденного... я буду ценить каждый миг с теми, без кого жизнь -- это нифига не жизнь.

Они спустились быстро -- я успел только вежливо но решительно отказаться от "собрать детям еды в дорогу" и помочь убрать со стола.

-- Я грязищу на дороге месить не хочу, -- категорично заявила Маньячка, кидая в меня мою куртку и разгрузку.

-- Не ной, Маня, -- поморщился Ван. -- У меня вообще нога болит. Я же не ною.

-- А кто тебя ногами идти просит? -- поинтересовался я, быстро оглядываясь в сторону двери на кухню, сбрасывая плащ и переодеваясь. -- Маньяки, помогите, -- повернувшись спиной, я раскинул крылья, позволяя застегнуть шесть ремней, пришитых к куртке по низу, под крыльями.

В четыре руки двойняшки справились быстро и ловко. Плащ я успел накинуть за мгновенье перед тем, как трактирщица вернулась в зал.

Попрощались легко, хотя тонну сожаления в глазах было невозможно не заметить. Придётся ей что-нибудь придумывать, ведь вечером опять нагрянет целая куча народа... Хотя, судя по вчерашнему взгляду Зарина, который я успел перехватить, тот готовил мне какую-то страшную мстю. Пусть теперь доказывает, что он здесь первый менестрель. Если дождь не утихнет, утащить собравшийся контингент отсюда ему не удастся и волей-неволей придётся играть здесь. А это выгодно рыжей трактирщице. Надеюсь, так и будет...

Обо всём этом я размышлял, выходя из тепла зала в мокрый холод утра.

Грязища. Маня подобрала очень точное слово, обозначая творившееся на дороге. Представив, что вот в это мне придётся ступить своими недавно начищенными сапогами, я расхотел куда-то вообще идти. С неба капал противный холодный дождь. "Поле тепла" окутало почти рефлекторно. Коснувшись плеч Маньяков, накинул эту полезную штуку и на них. Утро. В такое гадкое утро на улице никого не видать. Кроме нас четверых. Разве что собака вяло погавкала откуда-то справа. Уныло поглядев под ноги, я накинул на близнецов "прозрачность", быстро скинул плащ, свернул его и взмыл в воздух быстрее всех!

Против обыкновения, сваливали мы предельно тихо, без смеха и азартного переругивания в небе. Ван впереди, мы за ним. И мы направились... куда-то.

Холодные капли даже сквозь стазис-поле умудрялись забираться за ворот и бить по лицу.

-- Апокалипсис! -- я догнал брата, когда мне окончательно надоел чёртов дождь, поглоти его Хаос. -- Давай выше облаков?

Ван с сомнением поглядел на близнецов. Те переглянулись. Усмехнулись. И заорали на два голоса, взмывая вверх вперёд нас:

-- Истребители в стратосферу, ура-а!!!

-- Мелкие сумасшедшие чудовища! -- высказался светлый, стремительно набирая высоту вслед за безумной парочкой. И заорал им вслед: -- Куда поперёк батьки в... тучи, мать вашу?! Шибанёт разрядом!.. Стоять, сказал!..

Я не торопился. Крылья -- не лейтэр. Тем более -- мои нынешние крылья. Чем выше -- тем больше спину обжигает холодом в разрезах одежды. Чем выше -- тем тяжелее... Облако облепило меня всего серой пеленой холодного тумана. Стазис-поле не позволило мгновенно вымокнуть, но поверьте, находиться внутри облака -- далеко не самое приятное ощущение. И вырвавшись из этой пелены, я очень осторожно вдохнул ледяной разряженный воздух. Набрал высоту... Сбросил кристаллики льда с крыльев. Солнце медленно всходило на востоке, освещая бесконечный белый простор. Завораживающий, ослепительный... Кто никогда не видел неба сверху -- не поймёт меня.

Двойняшки и те притихли. Просто летели рядышком и любовались небом под ногами. В этом совершенстве можно забыться надолго.

Солнце уже начало клониться к западу, а пелена облаков всё никак не кончалась. Ван продолжал вести за собой, и его чувству направления можно было доверять. Хотя бы потому, что кроме солнца он мог ощущать меридианы магнитных полей.

Холод болью отдался внутри. Нельзя долго лететь на такой высоте, слишком опасно. Нам с Ваном ещё ничего, а вот близнецы... Кем бы они ни были на самом деле, они не намного прочнее обычных людей.

Догнав брата, я легонько задел его рукав крылом, привлекая внимание, кивнул в сторону двойни и указал вниз. На моё несчастье, двойняшки это заметили. Мигом оказавшись перед нами, они так же жестами послали нас в... короче, послали. Разговаривать вслух здесь противопоказано. Есть риск обморозить горло. Поле тепла спасает вовсе не всегда.

Попытки уговорить этих упрямцев ничего не дали. Хотя бы поесть на ходу они согласились -- и на том спасибо. Брат сильно растянул свой лейтэр, послуживший нам площадкой для привала в небе. Заодно и защитное поле сделал, чтобы было не холодно и разговаривать можно. И есть спокойно.

Вот только после таких экспериментов воздушная пластина долго без подзарядки не продержится, уж это я хорошо знаю. А внутренний энергозапас у брата не резиновый.

-- Теперь нам точно по-любому скоро придётся спускаться, -- сообщил двойняшкам я.

Маньяк коснулся раскрытой ладонью золотого края диска и произнёс, хмыкнув:

-- "Скоро" наступит часов через пять минимум. Не надо нас вниз гнать, Ирдес, нам не сложно быть в небе. Тем более, внизу дождь.

Я не стал говорить, что в отличие от них, мне летать в этом разряженном воздухе гораздо тяжелее.

Оставшиеся пять часов прошли спокойно. Двойняшки только пару раз попытались вытворить что-то из ряда вон, но были быстро утихомирены предельно серьёзным и злым светлым. А я вообще очень много думал, не замечая мчащегося быстрее ветра времени.

Встрепенувшись, мгновенье назад спокойный Ван начал оглядываться по сторонам и это послужило сигналом для меня отвлечься от попыток мысленно решить сотню проблем разом, подлететь поближе к двойняшкам и до предела усилить их поле тепла и стазис-поле.

Высмотрев, где пелена облаков хоть немного тоньше, брат махнул нам рукой, и направился значительно левее прежнего маршрута. Мы рванули за ним.

Ван рухнул вниз первым, свечой уйдя в плотный слой облаков. Сразу за ним упали близнецы, танцуя с небом, то ли передо мной красуясь, то ли играя друг с другом. Следом сложил крылья я, нагоняя Маньяков. Миг. Ледяной ветер, хлестнувший по замёрзшей коже. Задержать дыхание. Плотный туман, охвативший со всех сторон...

Вспышка с левой стороны оказалась совершенно неожиданной. Стазис-поле мгновенно сорвало слишком близким и сильным разрядом. Крыло и весь левый бок опалило жаром. Я мигом вымок до нитки. Потерявшее чувствительность крыло болталось мокрой тряпкой, превращая спуск в неуправляемое падение!

Падал молча. Безуспешно пытаясь совладать с крылом. Левое плечо и рука как деревянные. Грёбаные тучи!..

Короткий приказ-эмоция заставили плотно сложить крылья и попытаться создать хоть слабенькое поле левитации. Меня подхватили с двух сторон. Через миг я прочно стоял на лэйтере брата и его подобии у Маньяка. Падение замедлилось, превращаясь в спуск.

-- Что случилось? -- отрывисто поинтересовался Апокалипсис, высматривая место, куда приземлиться.

-- Молнией приложило, -- ответил я, без эмоций терпя руки брата и друга, крепко вцепившиеся в мои крылья и плечи. Ненавижу, когда крылья трогают! Возвращалась чувствительность, но это меня не радовало. Боль растекалась по мышцам и старалась выломать суставы.

Брат выругался, услышав мой ответ. Маньяк согласился, добавив ещё пару фраз. Манька вынырнула откуда-то из дождя и крон деревьев под ногами, махнула рукой, показывая нам следовать за ней.

Вскоре мы укрылись под огромной разлапистой елью. Широкий ствол огромные ветви, плотным слоем лёгшие до самой земли. В пространстве под ветвями можно было даже почти стоять, не слишком сильно сгибаясь. Ни дождь, ни ветер сюда не проникали. Маньяки ещё как-то ухитрились "поговорить" с деревом, чтобы оно разрешило нам спрятаться. Иначе под ветви было не пролезть. Пока я сидел, привалившись к стволу и ожесточённо разминал левое крыло, Маньячка оперативно выкопала небольшое костровище, заложив его камнями наподобие миниатюрной примитивной печи, засыпала туда добытого из рюкзака угля, полила какой-то горючкой и развела огонь. Маньяк с Апокалипсисом натаскали лапника и добыли более-менее сухих дров.

-- Мы что, здесь ночевать собрались? -- поинтересовался я, наблюдая за их приготовлениями.

Брат пристально взглянул на меня и ответил:

-- Во-первых, ты не сможешь сегодня больше лететь. Во-вторых, начинается настоящая буря.

-- Мы же вроде должны быть где-то неподалёку от деревни? -- полуутвердительно поинтересовался я.

-- Хочешь её в темноте под дождём искать? -- удивился Апокалипсис.

Всё, я больше не спорю. Вместо этого помогаю устраивать лежанки из лапника и плащей. А меня в это время пытаются выпинать нафиг, потому что "неудачно приземлился". Ужинали тем же сухим пайком. Запас чистой воды был только во флягах, но его хватило. Когда распределяли дежурства на ночь, чуть не передрались -- меня эта наглая блондинистая троица вообще не собиралась учитывать в графике дежурств! Дискриминация по возрастному признаку!..

-- Ладно, всё! -- рявкнул раздражённый брат. -- Твоя смена третья! А теперь дружно все заткнулись, завернулись в плащи и легли спать! Я дежурю первым.

Да как скажешь. Первым, так первым, что я, спорить буду?

Близнецы улеглись спать быстрее всех. Взвесив все "за" и "против", я распихал Маньяков, устроившись между ними, укрыл обоих крыльями. Чтобы сделать лишние конечности полностью материальными понадобилось три минуты чудовищно неприятных ощущений, приглушённых матов и ругани со стороны всей троицы на "этого крылатого придурка". Зато тепло будет. Жаль только, на спину никак теперь не перевернуться. Ну да ничего. Ради друзей можно и потерпеть. Даже согласиться со всеми эпитетами, которыми они меня тут только что наградили...

...Клубящийся мрак рассеивал тусклый лунный свет. Широкий луч освещал только одно -- круглый алтарь, посреди которого бездвижно стояла девушка... Скорее даже девочка, казавшаяся особенно маленькой рядом с огромным снежным барсом в золотистых подпалинах.

Барс повернул голову и что-то вопросительно рыкнул. Девочка устало прислонилась к боку кота.

-- Не знаю, Коррас... Ты, наверное, уходи... Ты свободен, в отличие от меня.

Но кот в ответ ласково ткнулся носом в черноволосую макушку девочки и лёг, с трудом умещаясь на слишком маленьком для его размеров алтаре.

...Я осознал себя во мраке. Упрямо пошёл к богине всех богов, хотя казалось, к ногам привязаны гири под сотню килограмм каждая. Невидимая стена обнаружилась у самого алтаря.

-- Ирдес...

Она улыбнулась, шагнула ко мне. Остановилась у невидимого барьера, положив на него раскрытую ладошку. Я коснулся стены напротив её ладони и через миг наши пальцы соприкоснулись. "Никакая стена не способна разделить пробуждённую и пробудившего" -- отчётливо прозвучавшая в пустой голове одного крылатого придурка мысль, этому придурку явно не принадлежала. Тогда чья это?.. А, не всё ли равно...

-- Я приду, Таэш. Ты только не потеряйся, пока я в пути.

-- Мне никуда отсюда не уйти, принц, -- печально улыбнулась богиня. Опустила плечи, вся съёжилась. -- Я здесь в ловушке.

Такая маленькая. Так похожая на замерзшего, несчастного, маленького котёнка. Какая у меня смешная и беззащитная Госпожа...

-- Где бы ты ни была -- я буду с тобой рядом, -- повинуясь порыву, поклялся. -- Что бы ни случилось, просто помни, богиня моя -- я рядом... Я буду рядом даже в твоих снах, оберегу от кошмаров. Не бойся.

-- Тогда побудь здесь сейчас, принц, -- склонила голову на бок Госпожа Ночь. -- Здесь так тихо. Я хочу послушать твой голос.

-- Как пожелаешь, богиня.

Места на алтаре едва хватало на троих, пришлось умещаться тесной кучкой, прижавшись к боку огромного кота, тут же сунувшего голову мне под руку, чтобы я его за ухом почесал. Я не стал отказывать коту моего бога в такой малости.

У тёмных только одна богиня -- Тьма. С другой стороны, никто не запрещает нам принимать других богов. И всё равно мы остаёмся верны Ей. Конечно, всегда останется какая-то часть процента кретинов, способных на отречение от Тьмы. Вот только в большинстве случаев -- это верная смерть. Но туда им и дорога. Нечего поддерживать популяцию умственно неполноценных тёмных -- опасное для выживания вида дело. Вид, не обладающий высокоразвитым разумом -- обречён. Вид, культивирующий в своей среде... как бы это сказать поточнее... усреднённость сознания -- обречён. Народ, уничтожающий свободу разума и воли -- безумен! Вид, убивающий в своих представителях пытливый ум, нестандартное мышление, творческий подход -- обречён!

Только не надо путать свободу со вседозволенностью, творческий взгляд с недостатком знаний и образования. Вседозволенность есть недисциплинированность сознания, что приводит к моральному регрессу и падению, вплоть до интеллектуального разложения. Гнить заживо у нас никто никогда не стремился. Свободу никогда не путают с распущенностью.

Додо вымерли. А тёмным никто не запрещает принять других богов. И всех учат, от всех требуют по высшей планке, невзирая на то, гений ты или середнячок...

Я вдруг поймал себя на том, что рассказываю Таэш о Фениксе. И о том, что оставил мне мой бог. А ведь по сути -- ничего, кроме боли... за которую я благодарен.

Она внимательно слушала, сидя рядышком. А ведь если бы не Данхар, не было бы у меня собственной богини. Данхар... О, Небо!

Богиня удивлённо взглянула на меня, когда я оборвал рассказ о Фениксе и моём Городе Ветра на полуслове.

-- Таэш, я знаю, как вытащить тебя отсюда прямо сейчас! -- выпалил я, вдруг испугавшись не успеть! Ведь все это может сейчас закончиться, достаточно Маньяку или Маньячке пихнуть меня локтем во сне и я могу никогда не увидеть Таэш снова! -- Богиня, я не смогу дать тебе полноценное воплощение, как можно было бы в Храме, но обряд временного призыва на крови -- он же вполне возможен!

Её антрацитовые звёзды глаз засветились радостью и надеждой, но почти сразу потускнели.

-- Нет, мой принц. Это слишком опасно для тебя.

-- Да брось! -- уверенно отмахнулся я. Принял гордую позу: -- Я непобедимый, неубиваемый и вообще всесильный! И уж такую мелочь, как временный призыв на крови потяну легко!

-- И сколько лет своей жизни ты отдашь за несколько дней моей? -- тихо спросила моя богиня.

-- Таэш, -- я взглянул на неё с некоторой долей снисхождения. -- Мне пятнадцать лет стукнуло месяц назад. Неужели ты думаешь, будто мне важно, когда я себе шею сверну -- в четыреста девяносто или в пятьсот? К тому времени я уже однозначно жить устану!

-- Уговорил, -- сверкнула жемчугом улыбка.

Она понимала, что я вдохновенно вру. Понимала, что призыв для меня опасен. Но отчаянное желание вырваться, страх, накрывающий здесь с головой, безысходность и глухая тоска заставляли её верить в мою ложь. А мне только того и надо...

Дага почти безболезненно вскрыла всё то же многострадальное запястье, которое было за последнее время взрезано уже не раз.

Бледная тень богини становилась более материальной с каждым мгновеньем, каждым глотком... Тонкой струйкой тьма моей крови растекалась по её запястьям, ниточками тянулась под рукава...

И тут я почувствовал, что вот-вот проснусь. "Малой!.." -- отчётливый голос брата на грани сознания. Убью придурка светлого!

-- Коррас, найди мне дорогу к Фениксу! Таэш, держи меня за руку! Крепко держи!..

...Я медленно сел, ещё не пребывая в своём теле, почти не чувствуя его, но уже управляя. Картинки накладывались одна на другую. С порезанного запястья капала кровь. Протянув руку перед собой, я произнёс древнюю молитву призыва Ночи.

Через мгновенье мне в руки свалилась вполне материальная миниатюрная богиня Ночь. Бледная, обессиленная, она дрожала, прерывисто дыша.

-- Получилось?.. -- прошептала она.

-- Получилось! -- так же шёпотом подтвердил я.

-- Ура!.. -- улыбнулась она и отключилась, то ли потеряв сознание, то ли просто уснув.

-- Ну нифига себе! -- послышался слева возглас Маньяка.

Резко обернувшись, я жестом попросил быть потише.

-- Это что?! -- полупридушенно просипела справа Маньячка.

-- Не "что", а "кто", -- со вздохом отозвался светлый из-за спины. -- Это, и есть Таэш. Она до утра или насовсем? -- поинтересовался Ван уже у меня, перебираясь поближе и помогая укладывать богиню на мой плащ, укрыв сверху ещё одним. Одета она была в лёгкий вариант боевого костюма Госпожи. Тот, что без брони доспеха.

-- Ни то, ни другое, -- отозвался я, показав разрезанное запястье. -- Временный призыв. Пока что -- дней на пять. А там посмотрим.

Накладывая "заживалку" на моё запястье, Ван ничего не сказал. Да этого и не требовалось. "Мне в братья достался клинический кретин" -- отчётливейшим образом читалось на его лице.

-- Спать ложись, -- буркнул Ван. -- Без тебя подежурим. Сил ведь истратил немеряно...

Я только кивнул, устраиваясь рядом с Таэш и накрывая её своим крылом. Засыпая, я слышал, как шепчутся мои друзья и брат...

Проснувшись, тихо огляделся. Все спали. Маньяк, который должен был дежурить, дрых сидя, завернувшись в плащ и привалившись к стволу дерева. Чуть сменив положение, я дотянулся до заготовленных заранее угля и дров, забросил побольше в прогоревший "полевой камин".

Таэш лежала очень тихо, наблюдая за мной. Увидев её глаза, я не смог не улыбнуться и взглядом указал в сторону, откуда можно вылезти из нашего ночного укрытия. Она едва заметно кивнула и выбралась из-под плаща, отодвинув моё крыло. Встав следом, я придержал ветви, но выбрался всё равно первым, быстро оглядевшись.

Буря закончилась ещё ночью. Мокрая трава под ногами, восходящее солнце где-то на востоке за облаками. Таэш поёжилась, зябко переступив с ноги на ногу. Неужели я её когда-то боялся?! Даже не верится...

Прикрыв глаза, она постояла немного и пошла вперёд, не произнеся ни звука. Минуты через три мы вышли крохотному озерцу, питавшемуся из родника, огороженного метрах в трёх выше среди камней. От озерца утекал тонкий ручеёк. Скорее, на искусственную запруду похоже. Удивительно чистое, с каменистыми берегами, и даже не слишком ледяное после ночного дождя.

-- Ты первая, а я посторожу, -- сказал я, отходя так, чтобы её не видеть.

Минут через пять послышался плеск и полузадушенный визг -- вода оказалась холодной... Вскоре моя мокрая, замёрзшая богиня, выжимая свою шикарную шевелюру руками, кивнула мне и махнула рукой в сторону воды.

-- Сожри меня Хаос!.. -- вскоре отразило эхо мой голос. Не слишком холодная вода оказалась только тоненькой прослойкой сверху! А остальное -- да она же свежеразмороженная!..

Сохнуть мы расположились на камнях у озерца, в лучах медленно восходящего солнца. Тонкие перьевые облака всё ещё застилали небо рваной плёнкой, но тёплые лучи согревали.

-- Давай я тебя расчешу, -- предложил, глядя как Таэш безуспешно пытается распутать свои чёрные волосы, спускавшиеся ещё ниже моих.

-- Давай, -- согласилась богиня, повернувшись ко мне спиной. Разыскав расчёску, я принялся аккуратно, начиная с кончиков, распутывать длинные, ещё не просохшие волосы.

За этим занятием нас и застали двойняшки. Сонные и жутко недовольные.

-- Вода сильно холодная? -- вместо "доброго утра" поинтересовался Данька.

-- Не, не очень, -- усмехнулся я. -- Таэш, знакомься! Это Данька и Манька, Маньяки. Пока они сонные, разговаривать с ними не о чем, потому что они в это время злые и всем недовольные.

-- Ты, можно подумать, сильно добрый, когда спать хочешь, -- буркнула Маня, подходя к воде. -- Сгиньте отсюда, тёмные, дайте Маньякам искупаться.

-- Обоим сразу, что ли? -- удивился я, поднимаясь на ноги.

-- Ирдес, заткнись, -- огрызнулся Маньяк. -- Мало того, что мы вместе в животе матери сидели, так и купали нас с первого дня лет до десяти в одной ванне. Уж за шестнадцать лет мы научились спиной к спине, а не лицом к лицу быть, когда нужно.

-- Понял, молчу, -- я взял за руку мою богиню и быстренько отвалил от озера.

Через несколько минут вместо ожидаемых громких матов послышались плеск активно разбрызгиваемой воды и смех.

-- Они забавные, -- признала Таэш.

-- Очень, -- согласился я.

Их поведение вполне оправданно -- утренний холод, походные условия и общая обстановка пока не способствовала нормальному знакомству. Ничего, сейчас будем завтракать... там мы все и оттаем.

После Маньяков выполз сонный Ван, пробурчал что-то вместо приветствия и пошёл устраивать водные процедуры.

-- Вода нормальная? -- только и поинтересовался эльф.

-- Тёплая! -- хором заверили Маня-Даня.

Ну-ну... Я промолчал. Видимо, поэтому именно на мою голову посыпался самый громкий мат! Хихикающие брат с сестрой, пока светлый был занят, приготовили завтрак. Видимо, чтобы Апокалипсис не сильно злился. Ничего, кроме сухого пайка, к сожалению, не было. Поэтому завтрак состоял из бутербродов и наскоро приготовленного чаю. Мы расположились поближе к озеру, расстелив плащи.

Пока Маньяки готовили, я успел расчесать волосы моей богини и уже плёл ей косу. Причёска Таэш почти не вызвала затруднений -- на себе я успел изрядно натренироваться. Только себе я плёл быстро и как попало, а ей старался очень аккуратно и красиво, поэтому получалось медленно.

Когда появился мокрый, замёрзший, невыспавшийся, хромающий брат, я как раз завязывал вплетённый в косу богини шнурок. Жутко не хватает резинок для волос. Домой хочу. Кто бы только знал, как же я хочу домой!

Брат смерил двойняшек хищным взглядом. Те заискивающе заулыбались и кивком указали на "накрытую поляну".

-- Ладно, бить не буду, -- буркнул Ван, усаживаясь рядом со мной и выбирая себе бутерброд с куском мяса побольше.

Через некоторое время все более-менее проснулись согрелись и повеселели, как я и ожидал. Процесс знакомства двойняшек и богини прошёл почти без травматизма, не считая того, что я попытался пнуть Маньяка, но тот оперативно спрятался за сестру.

Таэш щурилась на непривычное для неё солнце, активно жевала бутерброды, опять стащив всё самое вкусное у меня, подначивала двойняшек, спорила с Ваном и выглядела абсолютно счастливой. Я улыбался и смеялся со всеми, тщательно скрывая, чего мне на самом деле стоил её призыв. Вот не хочу сейчас встревоженных лиц и всеобщих попыток мне помочь. Моя богиня улыбалась -- этого достойная награда за боль. Тем более что через пару минут у меня всё равно сработают внутренние предохранители и эта адская боль, разлившаяся по всему телу, прекратится. Осталось продержаться две минуты...

...Не продержался. Мир вдруг сдвинулся с места, реальность поплыла. Через некоторое время я обнаружил себя на земле. Руки с такой силой сжаты на крыльях, что ногтями попорота кожа до крови прямо сквозь перья. Я чувствую, как она каплями струится по пальцам. Кажется, меня ломало в судорогах, потому что Маньяки держат за ноги, а Таэш с Ваном -- прижимают к земле плечи. И лица у всех такие перепуганные...

-- Всё, -- хрипло выдохнул я. -- Внутренние предохранители сработали.

-- Я тебя сам убью, малой... -- выдавил Ван. -- Ты что творишь с собой?!

Попытался снисходительно усмехнуться, но получилась жалко и вымученно. Испуганный, виноватый взгляд Таэш заставил меня сказать:

-- Прости. В следующий раз попрошу тебя о помощи заранее... Лады?

Не сдержав ругательства, светлый скрипнул зубами и выдавил сквозь клыки:

-- Лады. Прекрати, наконец, геройствовать! Незачем тебе перед нами... играть героя.

-- Совершенно незачем, -- подтвердила богиня чуть дрожащим голоском. -- Мы о тебе и так всё знаем и всё поймём. Правда, Маньяки?

-- А то ж, -- в голос высказались Даня-Маня.

-- Уговорили, -- на этот раз улыбка вышла искренней. -- И можете с меня слезть, а то всё что могли уже отдавили...

Смех окончательно разрядил обстановку.

Есть уже не хотелось, поэтому пока остальные доедали свой завтрак, я расчесывался.

-- Давай помогу, -- Таэш расположилась за моей спиной и принялась аккуратно распутывать мои волосы.

Прежде, чем она начала плести косу, я остановил мою богиню, проверил длину одной пряди. Отыскал в браслетной сумке ножницы и снова обрезал по плечо. Нельзя забывать уроков этой жизни. Это -- знак, напоминание... о том, как больно бьют в спину те, кому ты поверишь. Как же хорошо, что у меня есть те, кто в спину не ударит никогда!

-- О! Малой, а обрежь-ка мне волосы... -- Ван заметил в моих руках ножницы.

-- Не, -- помотал головой я. -- Пусть лучше Маня.

-- Пусть лучше Даня! -- отмахнулась Маньячка. -- Он отвечает за наши с ним стрижки.

Вручив Маньяку ножницы, я остался сидеть, ожидая пока богиня доплетёт мне косу. Скажешь кому -- засмеют! Чтобы Госпожа Ночь!.. стирала мне рубашки и косу заплетала!.. Сам не верю. Хотя... нет, не так. Я просто знаю, что моя Таэш -- не совсем Госпожа. Она личность, отрезанная... свободная от Изначальной с рождения. Изначальная Тьма заложила в неё лишь основу. Остальное -- это только её личное... ну и немножко моё. Ведь она, как новорожденное божество, частично моё отражение. Так, Крылатый, быстро выкинул из головы лишние мысли! А то что-то я начинаю чувствовать себя в какой-то мере отцом этому чуду...

Ван вернулся, когда мы уже успели начать собираться. Я даже котелок, который мыть нёс, чуть не выронил, увидев брата.

-- Это что? -- тупо спросил я.

Ван только усмехнулся, проведя рукой по стриженной шевелюре. Гораздо короче обычного. Обычно золотые волосы он остригал примерно по лопатки. Сейчас -- ну, только качественно прикрывали острые уши. А, твари Хаоса! Завидую! Тоже так хочу!

-- Не вздумай стричься, -- тихо сказала Таэш, незаметно оказавшись рядом.

Да ни в жисть! Мне жалко затраченных на собственные волосы сил и скандалов, которые я выдерживал ради того, чтобы ходить так, как мне вздумается. Мешаются, надоели до желания побриться на лысо, но дух противоречия сильнее всех остальных порывов.

-- А змеи не пострадают? -- пришла мне в голову мысль.

Змеи заструились вниз шипящей волной, спускаясь почти до земли.

-- Не пострадают, -- усмехнулся золотоликий демон, на миг обнажив два ряда идеально заострённых зубов.

-- Ой, какая прелесть! -- восторженно завизжала Таэш. Даже змеи офигели, когда десяток их собратьев бесцеремонно схватили в маленький кулачок и чуть не повыдёргивали нафиг. -- Чешуя -- настоящий "солнечный сплав"! Независимо живые симбионты с гипнотической функцией! Просто чудо! У тебя даже кожа -- броня настоящая! А глаза?! Обалдеть! Косой крест! Сколько спектров восприятия у тебя -- около сотни?! Больше?! Ну-ка улыбнись! И-и-и, какие зубки-и-и!..

Светлый не выдержал, выдернул из её руки своих змей, развернулся и позорно ретировался с поля боя.

-- Стой, я ещё не всё увидела! Принц, нельзя отказывать Госпоже!..

Ван же только прибавил ходу...

Собрались быстро, тем более что и собирать-то особо нечего. Вернувшийся брат, пообещав тёмной когда-нибудь в необозримом будущем показать свой второй облик полностью, глянул карту, что-то прикинул и предложил пройтись пешком. Никто не возражал. А через двадцать минут Таэш уже гонялась за близнецами, пытаясь побить их моей курткой...

-- Одному из вас придётся взрослеть быстрее, -- высказался шедший рядом со мной брат, наблюдая за этим весельем.

-- Уже, -- бросил я.

-- Знаю, -- коротко отозвался Апокалипсис. Ссутулился и захромал сильнее.

-- Знай молча, -- рыкнул в полголоса я.

Весело получается. Ей двенадцать веков, мне -- пятнадцать лет, но я всё равно гораздо старше. Как же тяжёл порой груз ответственности...

-- Ван, -- позвал я, отвлекая брата от тяжёлых, безрадостных дум. -- На кой нам эта деревня, которая по пути? Денег у нас всё равно нет, бомжевать неохота, а камни в деревне не сменяешь. Где ближайший город?

Брат остановился, задумался. Поинтересовался:

-- Мы куда первым делом направляемся?

-- Всё туда же, -- отозвался я. -- В тёмный Храм.

-- В человеческие земли, или в Царство? Храм Царства гораздо ближе, но в стороне от того, что стоит в человеческих землях. Мы можем добраться до Шимера в человеческих землях, а там либо дальше среди людей, либо сворачиваем к Тёмной империи и через земли тёмных идём к Храму.

Арис говорил, что старый Храм в Царстве давно заброшен... но это ничего не значит.

-- До Шимера, -- решил я.

-- Тогда ближайший город -- Росток, в полутора днях пути по небу.

-- Решено, -- кивнул я. Остановился, сосредоточился, наполовину лишая крылья материальности. Спина болела от перьевого довеска -- они всё же слишком тяжёлые и изрядно смещали привычный центр тяжести. -- Таэш! Прекрати бить моих теней! Маньяки, прекратите издеваться над божеством! В деревню не идём. Летим до города.

-- А кто несёт мелкую? -- подойдя поближе поинтересовался Данька.

-- Я не мелкая! -- возмутилась девчонка, снова попытавшись треснуть Маньяка моей курткой.

-- Так, всё, прекратили! -- пришлось повысить голос. -- Таэш, отдай куртку! Мелкую нести будем по очереди...

Тёмная отдала мне то, что я требовал, предварительно как следует по мне стукнув моей же вещью. За что, даже не спрашивал. Намеренно ведь так её назвал. Пока я застёгивал ремни на спине, Ван образовал под ногами лейтэр и протянул руку моей богине.

-- Забирайся, принцесса.

-- Я аватар Изначальной Тьмы! -- возмутилась она, принимая приглашение.

-- Да хоть сама Изначальная, -- хмыкнул Ван. -- А быть тебе мелкой и принцессой.

-- Гадкий светлый! -- прокомментировала девушка.

-- Да! -- с гордостью согласился Ван, взмывая в небеса первым.

Следом рванули близнецы. Застегнув последний ремешок, я поглядел им в след.

Слишком много я помнил о будущем, о уже один раз прожитой жизни. Сердце ветреной богини мне удалось покорить не сразу. Помнил, как потерял её... слишком, слишком много всего. И отлично помнил, как эта девочка нашла утешение в руках моего брата. Мы с Ваном чуть не убили друг друга в первой и единственной настоящей драке. И я чуть не застрелился, поняв, что сам её туда толкнул своим страхом перед проклятием. Сама судьба вложила мне в руки шанс прожить жизнь заново и с меньшим количеством ошибок! Но как не сделать ещё хуже?!

Реальность поплыла. Всё вокруг показалось наркотическим сном. Очень реальным, но сном. Даже собственное тело ощущалось как чужое. Словно я марионетка, которую какой-то неведомый кукловод дёргает за ниточки, даря иллюзию жизни. А на самом деле -- всего этого не существует...

Резкая, ледяная боль, впиваясь в суставы, обожгла правую руку до локтя. Ощущение реальности вернулось рывком. Ледяной огонь, приведя в себя, втянулся обратно под кожу, оставив после себя быстро тающий иней.

Да что же со мной такое?! То и дело появляется это... как будто я золотая рыбка в аквариуме из бронестекла!

-- Ирдес, -- Маньяки зависли совсем рядом в полуметре над землёй. -- Ты чего?

-- Помогите взлететь, -- попросил я, стараясь не смотреть им в глаза. -- Мне тяжело с места...

Двойняшки переглянулись, молча встали с двух сторон, позволяя мне найти опору на их воздушных пластинах. Плавно поднялись в воздух вместе со мной. Я не спешил сразу раскрыть крылья...

Следующих часов пять мы развлекались. Точнее, они развлекались. А я смотрел и периодически падал к земле от смеха, то и дело едва успевая ловить прыгавшую меж трёх воздушных пластин Госпожу Ночь. В конце концов даже аватар божества утомился веселиться.

Внимательно поглядев на Вана, за спиной которого в данный момент стояла тёмная девчонка, я приблизился и позвал:

-- Таэш! Иди-ка сюда, а то нам придётся скоро нести не тебя одну, а двоих.

-- У меня всё в норме! -- тут же отреагировал светлый.

-- Да-да, -- покивал я. -- Только до предела не доводи!

Понятливо кивнув мне, Таэш мгновенно отклонилась и, крикнув "Лови!", совершила изящный кувырок назад. Сложив крылья, я рухнул вниз, подхватил тёмную, накидывая на неё, и так лёгкую, поле левитации, выровнял полёт. Тихонько сказал ей на ухо:

-- Я могу выдержать полёт более суток даже с тобой на руках. Ван тоже достаточно силён. А вот двойняшек надо беречь.

-- Ясно, -- тихо отозвалась богиня. -- Когда мне начинать капризничать?

Обожаю её! Как легко с ней найти общий язык и как быстро она всё понимает!

-- Минут через двадцать-тридцать -- самое время.

Она кивнула и следующие полчаса не пыталась дурачиться. А потом начала ныть... О, как она это делала! Какие жалобные это были капризы! Даже я, знавший, что это игра, хотел только одного -- немедленно устранить все причины её страданий! Близнецы так чуть меня живьём не съели, когда я промедлить попробовал.

Во время привала, длившегося чуть больше часа, мои тени поели и благополучно завалились спать. Ван учил Таэш играть в конфискованные у двойняшек карты. Играли в "подкидного дурака". А я просто сидел в сторонке, увлечённо закопавшись в сумку в поисках нужных и очень нужных вещей. Не такой уж у меня и большой на самом деле декомпенсатор. Большинство хлама, который там есть, на данный момент мне просто не требуется, да и перебрано не раз. Но отдел под "железо" ещё пока не разобран. Вот нафига мне здесь запасной монитор на девятнадцать дюймов?! А внешний террабайтник?! Уж поломанный старый КПК и подавно не нужен. Как и немалая стопка учебников первого триместра третьего курса, пара запасных академических форм... Так, тут связка из пяти спецназовских ножей... неплохо, неплохо, положим их поближе. О, а вот две ленты с метательными ножиками! Вообще замечательно!

Обнаруженное под ножами на некоторое время привело меня в ступор. Целый набор заколок, резинок для волос, невидимок, золотых шпилек с мелкими бриллиантами... Это не моё! У меня такого не было! Или опять кто-то из вельмож, чтоб им облысеть, подарил, а я закинул в сумку не глядя и забыл? Скорее всего. А вот этот десяток чёрных резинок я вытащу и в карман определю. Набор "мыло, шампунь, зубная щётка" вообще сильно порадовал, а то задолбался уже ритуальным жестом и подручными средствами обходиться. Живём!

Под руки попалась книга. "Край забытых богов". Странно, я точно помню, что перекладывал её в карман сумки. Почему она опять среди прочего? Страшная догадка мгновенно выморозила всё внутри. Когда я открывал книгу, руки едва заметно подрагивали. Фото оказались на месте. От сердца отлегло. Перебрав их снова, я закрыл книгу, спрятав её обратно. Только одну фотографию не стал убирать -- положил во внутренний карман куртки. В тот, который плотно закрывался и не промокал.

А под книгами обнаружился полный пакет шоколадок! Самых разных, с орешками, со сгущёнкой, с кокосовой стружкой, молочный, белый, чёрный, целый полный мешок! Откуда?! Достав это сокровище, я некоторое время пытался вспомнить... вспомнил. Я таких пакетов в один человеческий детский дом на праздник купил сотни три. Один завалялся.

-- О-па, шоколадки... -- Проснулась Манька. У этой девчонки нюх на сладости!

Четверть пакета зажевали тут же! Особенно налегала богиня, требуя отвести её туда, где такую вкусноту делают. Рассовав ещё треть оставшегося по карманам, собрались и отправились в путь.

Следующая остановка была уже на закате. Быстро разбив лагерь на обрывистом берегу небольшой, но быстрой речки мы запалили бездымный костерок, выставили охранный контур Призраков, поужинали, разбили дежурства. Вскоре все, кроме нас с Таэш дрыхли без задних ног.

Полуприкрыв глаза, я смотрел на пляску огня и слушал ночь. Не нравилось мне это место, но сутки в небе Маньяки бы не выдержали. Даже если бы и продержались -- зачем подвергать их такому испытанию?

-- Тебе неспокойно.

Повернув голову, я взглянул на сидящую чуть поодаль богиню. Как она беззащитна и беспомощна в сравнении с канонической Госпожой. Совсем не похожа. Точно "мелкая" и "принцесса", а никакая не беспощадная богиня всех богов.

-- Да, -- медленно кивнул. -- Я городской хищник, а не лесной. Но это не мешает мне чуять угрозу даже здесь. Мы чужаки. Кому-то не нравится, что мы пришли.

-- Но мы же не несём никакого вреда, -- пожала плечами отрезанная от Источника аватара. -- Только переночуем.

-- Это мы с тобой знаем, -- произнёс я, чутко слушая ночь. -- Но не всем объяснишь...

Однако, вопреки моим опасениям, никто на нас не напал и не попытался сожрать. Отдежурив свою часть ночи, я разбудил близнецов и завалился спать. Богиня легла немного раньше меня. Здравствуй, родная и ласковая темнота. Прошу, не дари мне сегодня кошмаров...

Райдан в сотый раз перепроверил установку и "возвратник". Даже, пожалуй, уже в тысячный. Мастер-артефактор, лучший в империи, в этот раз работал наугад, на ощупь, не зная, куда и как идти. Вывез на голой интуиции. Впрочем, он работал так уже не в первый раз.

Больше всего установка походила на колодец, если бы тот мог быть всего около метра в глубину. Широкий металлический обруч двух метров в диаметре был подвижным. Настройка заняла очень много времени и теперь для активации нужно было заклинить обруч намертво в нужной позиции.

-- Ты уверен в своём решении? -- Дмитрий Ражин, он же Дрэйк, сидел неподалёку, наблюдая за ползущими по монитору данными, поступавшими с анализаторов вокруг установки. -- Райд, ты, всё-таки, Император.

-- Прежде всего, я -- отец, -- холодно поправил Второй Император. -- Проследи, чтобы никто, кроме Дара, ничего не узнал. Даже если я погибну. Мой брат, в отличие от других, всё поймёт правильно.

-- Хорошо, -- кивнул Серый Призрак. -- Удачи, тёмный. И не спеши в своё Посмертие.

-- Не собирался даже, -- криво усмехнулся Второй Император, активируя своеобразные ворота меж миров. Сел на край установки, обрастая чешуёй. -- Помоги мне Небо... -- и бросился в бездну спиной назад, как дайвер в воду.

Темнота, падение, дикая круговерть...

Очнулся император лёжа посреди поля. Поднялся, огляделся, приметил на горизонте стены города.

Только одного не обнаружил -- никаких следов сына, племянника или их Теней. А ведь его должно было выбросить рядом с ними!

-- Где же теперь вас искать, дети?.. -- с отчаяньем спросил у Неба отец.

Росток оказался средних размеров городком, обнесённым стеной. По меркам моего мира -- деревня деревней. Но здесь вроде не самый крохотный городишко.

Как же я домой хочу...

На воротах взимали плату за вход. Не со всех, как видно, в основном с приезжих. Некоторое время понаблюдав за этим делом издалека, я задумался, как на пройти. Перелететь стену можно только ночью, но до того ещё уйма времени.

-- Мы пойдём или так и будем стоять тут и ждать неизвестно чего? -- не выдержала Таэш.

-- Не торопись, -- негромко отозвался я, продолжая думать. -- Нам нечем заплатить за вход.

-- Бичиганы императорских кровей, -- хмыкнул Данька.

-- Сам бомжара белобрысая, -- мгновенно отозвался Ван.

-- От блондинки слышу, -- как обычно передразнил Маньяк.

-- А в рожу?..

-- Кажется, придумал, -- прервал я эту привычную перебранку. -- Ван, доставай гитару и вешай её на ремень за спину, будто только так и таскаешь.

Достав свою чёрную красавицу, я расположил её за спиной так, чтобы не травмировать лишний раз крылья. Ещё немного подумав, снял гитару, скинул плащ, который уже изрядно надоел. Снял куртку, разгрузку.

-- Апокалипсис, наложи мне "ледышку" на спину, -- попросил я. -- Ту, что посильнее.

Брат прошипел что-то злое, но подошёл и сделал так, что я практически перестал чувствовать часть спины. На всякий случай сев на землю, чтобы не упасть, я схватился руками за крылья и начал убирать их обратно в спину. Боль пришла не сразу. Сначала всю рубашку на спине залило кровью из возникших разрезов. Подвывая от боли и отчаянно матерясь, я всё-таки убрал крылья полностью, оставив там, где были их основания две рваные раны. Когда золотые лужи перед глазами перестали мешать обзору, я увидел светлого... он стоял, обхватив себя руками так, будто сам чувствовал нестерпимую боль. Белый до серости, сжав зубы с такой силой, что не сразу смог их разжать, прошипел:

-- Больше никогда так не делай.

-- Закрывайся тщательней, идиот... -- выдохнул в ответ я.

-- Сам такой, -- мрачно сказал брат, подходя и накладывая самые сильные "заживалки" на раны.

-- Ребята, у вас что -- одна душа? -- тихо спросил Таэш, подходя поближе.

-- Не совсем, но вроде того, -- переглянувшись, в голос выдали мы.

-- Вы сумасшедшие... -- только и смогла выдохнуть богиня. -- Как только живы оба?..

-- А если бы я ему свою душу не отдал, мы бы оба сдохли, -- огрызнулся Ван. -- Он и так у меня на руках чуть не умер. Смерть ещё одного брата я бы не пережил.

Таэш поглядела на отступившего в сторону и зло отвернувшегося светлого. И было в её взгляде что-то мне не очень понятное. Непонятное мне-подростку. Но очень хорошо расшифрованное мной-владыкой. Сжав зубы, я отвернулся. Она моя! Моя!.. Но нельзя. Нельзя даже думать об этом, смотреть в её сторону! Она может погибнуть от одного моего взгляда. Моё хрупкое чудо, которое я не могу взять в руки, не разрушив. Моё...

Достав сумку, я вытащил запасную рубашку, снял заляпанную кровью.

-- Малой, погоди! -- в голос воскликнули близнецы, что-то доставая из своих рюкзаков и резво подскочив поближе.

Оказалось, достали они аптечку и в четыре руки за пару минут залепили мне полспины пластырем, стягивая края рваных ран, предварительно залив прямо в них обезболивающее. Я даже не возражал -- нафига, если они всё равно проигнорируют?

-- Круто! -- оценила Таэш, потрогав пальчиками пластырь. -- Гораздо лучше, чем бинты. Ребята, возьмите меня в ваш мир, а?

-- Без тебя -- никуда! -- хором заверили близнецы. -- Только с тобой.

Взгляд зацепился за этих двух белобрысых бестий. Похожие до невероятного. Но теперь я вдруг увидел, что они разные. Глубинное сродство, больше, чем просто одинаковость, порой делала их неразличимыми, но... Данька немного выше, заметно шире в плечах, а у Маньки обнаружилась тонкая талия, высокая, аккуратная грудь и изящество в каждой чёрточке. Странно. Кажется, я первый раз в жизни взглянул на Маню, как на девушку, существо противоположного пола. Так, пора это заканчивать немедля, а то если Данька меня не удавит, я сам головой со стеной поздороваюсь. Причём, стена эта будет солнечного цвета.

Куртку одевать не стал. Эльфийская, в которой в любую погоду не жарко, на спине разодрана, а академическая ветровка слишком тёплая. Вон даже близнецы в одних футболках. Так... сумку через плечо, на неё через ремень -- плащ. Гитару за спину. Прикрыть глаза и провести внутреннюю настройку. Хороший актёр должен чувствовать то, что играет. Должен испытывать эмоции, которые изображает. Мечтательно-беззаботное выражение на лицо... врождённое обаяние немного отпустить на волю... поехали.

Прошли в город мы через десять минут. Мало того, что пропустили бесплатно, так ещё и с рекомендацией трактира, где будет ночлег и еда, если скажем, от кого.

Отойдя от ворот на приличное расстояние, я сбросил с себя наложенную "матрицу личности"... и меня затрясло от ярости.

-- Крылатый... ты чего?..

Мгновенно переставшие развлекаться перепалкой с эльфом на тему "бомжи в венцах", Маньяки осторожно подошли с двух сторон. И шарахнулись прочь, когда я вскинул взгляд. Крепко сжав кулаки, я с трудом загнал ярость обратно и прошипел сквозь клыки:

-- Давно... давно мне не приходилось так унижаться!..

Двойняшки переглянулись, а Ван шагнул ко мне, крепко взял за плечи и твёрдо произнёс:

-- И больше не придётся. Я тут успел присмотреть пару ювелирных лавок. Продадим камни, нищебродить больше не будем.

Знал, брат, что ты меня лучше всех понимаешь.

-- Ладно, -- отозвался я, медленно успокаиваясь. Злость потихоньку отступала. К ней на смену снова приходила глухая тоска с усталостью. -- Я хочу домой.

Домой. К маме, папе, заразе-брату, тирану-деду, понимающему приколисту дяде...

-- Я тоже, -- негромко отозвался Ван. -- Но пока нельзя. Потерпи, брат.

-- Куда я денусь... -- вздохнул в ответ.

Таэш подошла и сочувственно коснулась моего плеча. Она не стала ничего говорить, за что я был ей бесконечно благодарен. И на душе вдруг стало легче. Всё, что я делаю -- не бессмысленно.

-- Апокалипсис, продажа камней на тебе, -- сообщил я. -- И давай побыстрее с этим разберёмся. Я жрать хочу.

Быстро не получилось. Около двух часов ушло на поиск в этом городишке приличного ювелира, которого не послал бы Ван, оценку пяти небольших камешков и отчаянный торг. Каждый из встреченных нами скупщиков почему-то пытался обдурить "этих несмышлёнышей". Но с одним злым клыкастым светлым, три года жившим в Свободном такой номер не проходил.

В итоге обзавелись мы достаточно крупной суммой, которая осталась в основном у Вана, как у главного казначея. Близнецам и Таэш было великодушно выделено на карманные расходы. Мне оказалось отсыпано монет побольше, но -- на дело. Нужно решить проблему с одеждой. То, что нашлось в сумке, практически всё оказалось мало. Дети и подростки вообще имеют такое дурное свойство -- расти! А у меня как раз скачёк роста.

Ещё через полчаса мы сняли две комнаты в не слишком презентабельной, но чистой и не вызвавшей особо злобного бухтежа со стороны светлого, гостинице. Быстро перекусив, мы отправились на прогулку по городу всей компанией. Честно говоря, обошёлся бы я без прогулки, ноги уже устали шастать, но... но нужно решить проблемы.

За время поиска ювелира городок мы успели немного изучить. Во всяком случае, его центр и торговую часть. Так что ориентировались в пространстве достаточно свободно. Местных ателье по пошиву одежды мы обошли штук шесть, пока не нашли устроившую. С нелюбопытным, молчаливым мастером. Мне по-любому придётся шить рубашки на заказ, но и готовой одеждой тут торговали. Маньяки и Таэш обзавелись готовым, Ван тоже не стал привередничать.

Отправив Маньяков с Таэш погулять по торговым рядам и оружейным лавкам, я остался и взглянул на портного, проведя большим пальцем по печати, повёрнутой гербом вовнутрь. Невзрачному, невысокому, чуть сутулому мужчине с тусклым взглядом было сорок лет. Дело досталось ему от отца. Помощница у него есть, но ближайшие несколько дней он один -- работница заболела.

-- Я заплачу тебе сверх заказа за молчание, -- медленно произнёс я, вынырнув из его памяти.

-- Вы желаете чего-то особенного, господин? -- впервые проявил любопытство этот человек.

-- Ничего больше необходимого, -- ответил я, доставая из сумки свою рваную куртку и перекладывая всё из неё в карманы штанов. -- Вот это починить... но не так, как ты только что подумал. Закрой лавку, мне не нужны лишние свидетели того, что ты сейчас увидишь.

Хозяин закрыл своё ателье, я снял рубашку. Апокалипсис, молча злясь, аккуратно отодрал пластыри с моей спины. Крылья, обретая полную материальность, скользнули наружу легко и без боли. Будто только и ждали момента, чтобы распахнуться во всю ширь.

-- Мне необходима одежда, сшитая под этот перьевой довесок, -- сообщил я так и севшему прямо на пол с открытым ртом человеку. -- Причём так, чтобы это не особенно бросалось в глаза.

-- Как пожелаете, господин, -- еле-еле справился с собой человек. И засуетился, преодолевая шок: -- Необходимо снять с вас мерки...

-- Ну так не медли! -- поторопил я.

После снятия мерок я объяснил, что именно хочу видеть в итоговом варианте, сколько и чего нужно, и достал из кармана сумки свои клёпки. Оказалось, что-то такое, только проще и грубее уже существовало и здесь. Сойдясь в цене и сроках исполнения заказа, я заплатил аванс.

Теперь предстояло самое неприятное. Спина заныла заранее.

-- Малыш... -- негромко позвал Ван. -- Может, не надо? Может, так обойдёшься?..

-- Как же, -- зло фыркнул в ответ. -- Я плащ забыл в том клоповнике, где мы комнаты сняли. Придётся. Человек, мне от тебя ещё две вещи нужны. Что-нибудь зажать в зубах и остановить кровь. И лучше не смотри.

-- Сейчас... -- испуганно засуетился портной.

Через пару минут я получил толстый кусок кожи из какой-то заготовки, кусок легко впитывающей влагу ткани и даже кровоостанавливающую мазь. И сильнейшую "ледышку" от Вана.

Минута сумасшедшей пытки, сдавленного мата, проклятий на головы всех моих предков разом... Ван молчал, обрабатывая новые рваные раны и заклеивая их тем же пластырем, но как же красноречиво было это молчание. Кровь светилась. Правда, тускло и почти незаметно в свете солнца, но всё же. Ткань, которая пропиталась ею изрядно, Ван забрал с собой.

Голова кружилась. Деревянный пол качался под ногами, я никак не мог сосредоточить взгляд на стенах с развешенными образцами пёстрых тканей.

-- Так. Всё. Нагулялся ты на сегодня, -- безапелляционно заявил брат. -- Хватит себя доводить.

Дальнейшее запомнилось какими-то урывками. Возвращение в постоялый двор, ужин, подушка под головой...

Утро началось... рано. Так рано, что Маньяк с Апокалипсисом всё ещё дрыхли, один на соседней койке, другой -- на полу. Да и я бы ещё мирно спал, если бы не кошмары. Мне снился папа. Раненый, избитый, в плену. На цепи, в каком-то заплесневелом подвале с гнилой вонючей соломой вместо постели. Но больше всего меня напугал его взгляд -- тоскливый, затравленный...

Чушь. С какого перепугу папе быть здесь?

"А с какого перепугу здесь Маньяки?" -- оскалилась в четыре ряда акульих зубов моя паранойя.

А вот нечего меня запугивать. Маня-Даня тут по договору с Даах. У папы должно хватить мозгов с ними не связываться, он умный в отличие от этой парочки.

"Ну-ну", -- хмыкнула паранойя.

Ведя внутренний спор, я тихо оделся, вышел и спустился в зал. Мне предстоял целый день безделья. Заказ предстоит забирать только завтра. Слава Небу, здесь есть ножные швейные машины, ткацкие станки и даже фабрики, а у портного оказались заготовки нужного размера и из устроившей меня ткани, иначе даже не знаю, сколько мне пришлось бы ждать.

Устроившись за дальним столом, я подождал, пока подойдёт сонная разносчица, заказал завтрак. Кое о чём вспомнив, достал сумку и вытащил из закрытого отделения две книги, что вручил мне Арис "на память". Одну я хотел взять, другую он мне в нагрузку дал. Хоть посмотрю, что он мне там подсунул. Здоровый и толстый трактат оказался написан на старотёмном. На самом деле старословенский и старосветлый мало чем различаются. Примерно как русский и украинский. Зная один -- всегда поймёшь другой. "Хроника разделения" -- выдавлено золотым тиснением на потемневшей от старости коже. От книги веяло такой древностью, что стало понятно -- у меня в руках очень старый трактат не понять о чём. Наверняка невероятно ценный. Ну-ка, ну-ка, о чём эта замшелая нудятина?..

В итоге я даже не заметил, что было на завтрак. И куда делось несколько часов. И треть книги. Несколько раз я возвращался, перечитывал отмеченные места, чуть не наизусть учил, читал дальше, перечитывал снова...

Когда информации оказалось слишком много для моего уже буквально кипевшего от новых сведений разума, я оторвался от чтения и обнаружил вокруг себя всех уже проснувшихся и завтракающих друзей.

-- Таэш, не смотри волчицей. Если Ирдес увлёкся книгой -- его за уши не оттащишь, поверь, я пробовал... -- негромко сказал богине мой брат.

-- Ван, это просто бомба, -- сипло выдавил я, обалдело глядя на брата. Открыл нужную страницу, сунул ему под нос и потребовал: -- Читай.

Светлый поморщился, но книгу принял и уткнулся в страницу. Через пару минут глаза у Апокалипсиса приняли выражение полного офигения.

-- Да быть не может... -- выдавил он. -- Малой, это же не просто бомба... Это, мать его, ядерный заряд!

-- Вы о чём это? -- в голос поинтересовались двойняшки, подозрительно прищурившись.

-- Во времена разделения... очень давние времена, -- пояснил я. -- Самоназвание светлых эльфов звучало как...

-- Славы, -- закончил за меня Ван. -- А тёмных -- росы.

-- Славы... росы... -- пробормотал Даня. И тоже понял в чём дело.

-- Славяне и русичи?! -- дошло и до Мани.

У меня задрожали руки.

-- Это же на треть решит проблемы с грядущей войной! Ты представляешь, что будет, если обнародовать этот трактат?! Отсканим, переведём, кинем в Интернет... пару-тройку статей в СМИ... должная пропаганда, пусть Кордан займётся...

-- Не смей терять книгу, -- осторожно закрыв трактат, Ван вернул его мне. Руки у брата подрагивали так же, как мои. -- Это наш билет в жизнь.

-- Небо, нам не придётся умирать... -- судорожно вздохнул я, пряча это сокровище обратно в сумку. В самое надёжное отделение. В идеале убрать в личное пространство#. Жаль, что это невозможно.

#Личное пространство -- фрагмент искажения пространства вокруг любого живого существа. Тёмные и светлые могут использовать это искажение для того, чтобы носить ритуальный доспех и оружие, обычно создающееся с использованием крови владельца. Чужеродные предметы невозможно "убрать в личное пространство", только то, что воспринимается как часть тела.

Благодарю тебя, Небо великое, что не оставило своих сыновей и на земле.

-- Войной?.. -- повторила Таэш. -- Вы что, воевать собираетесь?

-- Не мы, -- мотнул головой я. -- С нами. Через два года на нашу империю напали...

-- Чего?! -- переспросила богиня, глядя на меня как на умственно неполноценного.

-- Мелкая, успокойся, наш Ирдес просто уже прожил будущее, -- доверительно сообщил светлый. -- Иногда забывает, что оно ещё не свершилось.

-- Чем дальше, тем с вами интересней, -- протянула аватара.

"Ты ещё самого интересного не знаешь", -- подумал, а в слух, улыбнувшись, совершенно отличным от тяжёлой мысли, лёгким тоном сказал:

-- По настоящему ты ещё ничего не видела.

Подождав, пока друзья закончат завтрак, я предложил ещё раз обойти город вдоль и поперёк по всем подворотням. Все согласились. В общем, день до глубокого вечера прошёл весело. После прочтения "Хроник разделения" настроение у меня взлетело до небес. Не знаю, кем и за какие заслуги мне дан этот шанс, но я буду идиотом, упустив его!

Ночью, когда усталые близнецы завалились спать, Ван попросил "Хроники" почитать, мы с Таэш забрались на крышу и смотрели на звёзды.

-- У меня дома небо другое, -- проговорил я, снова пытаясь разыскать хоть одно знакомое созвездие. -- А на Луне базу построили. С воздушными куполами и садами. И на Марсе... соседней планете, тоже строят. Мама обещала, что я туда попаду, как закончатся работы. Знаешь, я всё детство о звёздах мечтал. О космических полётах, кораблях, исследованиях... И эта тяга к небу никуда не пропала. Жаль, что мечту исследователя приходится хоронить ради венца Императора. Жаль, что я не могу отказаться от наследования. Вот было бы хорошо, если бы дядя женился и у него появились дети! Были бы нормальные наследники. А у меня -- младшие братья. А может даже сёстры. -- Что-то я много разговариваю. Не иначе от тоски по дому. Но хоть Госпожу развлеку, а то что-то она очень уж задумчивая.

-- Какой у тебя всё же странный мир... -- сказала Таэш, не отрывая взгляда от неба. -- Наверное, в нём очень интересно жить.

-- Очень, -- согласился я. -- Здесь по сравнению с домом -- скукотища смертная. Здесь всё медленно. А мы привыкли жить очень быстро. Наш разум приспособлен под обработку огромного потока информации. Здесь все мы постоянно испытываем информационный голод, получая очень мало нового. Наверное, мне будет тяжело потом фильтровать эти потоки от ненужного, когда вернусь...

-- Ирдес, -- позвала маленькая богиня после недолгого молчания. -- А ты уверен, что вернёшься? Может, тебя не зря забросило в этот мир? Помнишь, по закону Демиургов...

-- Мне известен закон Демиургов, -- прохладно прервал я. Помолчал. Нащупал в кармане плотную фотобумагу с изображением. Вздохнул. -- Послушай, Таэш... Я уже всё это прошёл и прожил... Сейчас я, считай, свою жизнь заново живу и очень боюсь напутать что-то. А ещё больше боюсь не успеть. У меня ни на что не хватает времени... Давай я расскажу тебе, что случилось...

И я рассказал ей. Как убили всю мою семью, как сгорела в огне моя Империя. Как погибли мои друзья и обрушилась жизнь. Как я сам сломал себя, перековав в безжалостного Владыку. Как по крупицам возвращал себе мой мир...

Она молчала. Поколебавшись, я всё же решился прояснить ещё кое-что. Рассказал ей о проклятье бога, которое на день рождения мне подарила светлая Княгиня. "Обрести и потерять". Проклятье, действие которого заключается в том, чтобы я смог найти то, что станет смыслом моей жизни. И потерять навсегда. Так, чтобы жить стало незачем.

-- И ещё, Таэш... -- я протянул ей фотографию. -- Это наши с тобой дети, которые появились... должны появиться через полвека. И больше всего на свете я боюсь, что своими действиями что-то изменю... и никогда больше не увижу Лира и Лию.

Богиня потерянно смотрела на фото. Подняла на меня свои антрацитовые глаза...

-- Не надо, Госпожа Ночь. Я знаю, о чём ты думаешь... Взгляни, -- я показал ей правую руку. -- Видишь следы? Тонкие белые шрамы. Это наша почти девятилетняя дочь, умирая, вцепилась мне в руку в агонии. А я ничем, ничем не мог помочь. Только умереть рядом.

Таэш снова посмотрела на фотографию. Погладила пальчиками изображение, и её лицо осветила бледная тень улыбки.

-- Я знаю, как решить твои проблемы, мой принц, -- произнесла она, всё разглядывая детей. Будто лаская взглядом каждую их чёрточку. -- Моё время призыва скоро подойдёт к концу. Усыпи меня.

-- Что?! -- не поверил своим ушам. -- Нет!

-- Усыпи меня, -- твёрдо повторила она, поднимая глаза. -- Я ждала двенадцать веков, ещё пару десятков лет спокойно подожду. Ты ведь не успел спасти Феникса из-за того, что возился со мной.

"Ни за что!" -- заорал во мне Ирдес-подросток. "Это решит наши проблемы на данном этапе", -- рационально шепнул Ирдес-император.

-- Но...

-- Никаких "но" не существует, -- жёстко оборвала она. -- У нас впереди ещё три, может, четыре дня. А потом я помогу тебе вернуться со мной в Храм. Твоей тени хватит, чтобы провести обряд.

-- Хорошо, -- выдавил я.

А может, зря я ей всё это рассказал?..

Но что уже теперь жалеть. Поздновато спохватился, наследничек.

Спать не получалось. Маньяк и Апокалипсис давным-давно дрыхли, а я продолжал смотреть в потолок. Мысли блуждали в пустой голове без всякого порядка. Уже успел забыть о том, как удобно лежать в кровати без крыльев! И ходить без плаща.

Пойти прогуляться, что ли? Всё равно ведь не усну.

Тихо поднявшись, я натянул белую рубашку из запасных, а штаны и сапоги из камуфляжного набора изначальных. Волосы убрал в хвост под широкую чёрную резинку -- плести косу долго и лень. Скрипучей дверью пользоваться не стал -- тёплой ночью окно оставили приоткрытым, а второй этаж -- не высота.

Летняя ночь встретила теплом и непередаваемым летним ветром, которым хотелось дышать, забывая обо всём остальном. Только соли в ветре не хватало.

Настроение мигом испортилось, а к чистому воздуху прибавились не самые приятные запахи города. Твари Хаоса, как я бы сейчас обрадовался и обычному городскому смоку!

Улицы тёмного города жили своей обычной, тихой, незаметной обывателю жизнью. Я пошёл вперёд, не особо задумываясь над тем, как вернусь обратно. Где бы мне найти пару-тройку придурков, на которых можно сорвать злость?

Широкий проспект сменили более узкие улицы захолустного городка.

...Нет, ну как это понимать вообще?! На меня никто, совершенно никто не желала нападать и давать мне повод почесать кулаки об гнусные рожи! Уже скоро рассвет, а я только пяток раз прятался от отрядов ночной стражи! Где любители чужого кошелька и крови?! Посмотрите, я же весь из себя такой наивный, безобидный и даже в белом! Неприятности, ау...

Уже рассвет скоро, а я так и не подрался. Тьфу, сплошное разочарование. Или дело в том, что я слишком хищно по сторонам поглядываю, азартно мурлыкая под нос "Звёзды ледяного безумия"#? Следовало попасться на глаза страже и, может, удалось бы с ними сцепиться. Хотя, со стражей, пожалуй, связываться излишне. Потом из города удирай, а я ещё свои новые рубашки не забрал.

# песня из первой книги.

Ладно, принц-неудачник, топай обратно, а то проснутся остальные, учинят масштабную поисково-спасательную операцию, не обнаружив тебя на месте.

Прогулка, не смотря ни на что, успокоила. Больше всего понравилась пробежка по крышам. Дальше от центра улочки узкие, с крыши на крышу прыгать легко. Так что я подходил к небольшой площади с фонтаном посерёдке, на западной стороне которой находился клоповник, где мы сняли комнаты, напевая песенку про старого рыцаря, в этот раз вздумавшего искать инферналов.

Перед глазами потемнело так резко, будто мне засадили сапогом в висок. Спазм заставил согнуться, выворачивающий лёгкие кашель бросил на колени.

По подбородку и с рук стекала заметно светившаяся кровь. Мгновенно собрав волю в кулак, я поднялся на ноги и, шатаясь, дошёл до фонтана. Надо отмыться от крови, пока никто не увидел, и она не попала на рубашку. Вода оказалась холодной и чистой, как родниковая, пахла свежестью. И всё же не смогла избавить меня от металлического привкуса во рту. Умывшись и приведя себя в порядок, я сел на краешек искусственного водоёма и последил взглядом редкие светящиеся капли на камнях площади. Не так уж много. Можно не затирать.

Накатившая слабость отступала вместе с болью. Я дышал осторожно, через раз, боясь вызвать новый спазм. Уже и забыл ведь, когда эта дрянь случалась последний раз... Что же со мной такое? И что делать? Я ведь как-то вылечился, если дожил аж до семидесяти... Только как? Ничего не помню об этом моменте. Совсем ничего. Будто его и не было.

А если я что-то изменил? И теперь... не выживу?

Эта мысль обожгла холодом внутри. Я обязан выжить. Любой ценой обязан. Император это прежде всего -- высшее воинское звание. Военный лидер своей страны, стержнем которой является Рыцарство. Не думаю, что Шон способен возглавить армию. Дядя и папа -- тоже не настолько беспощадны. Из военных лидеров на случай грядущего геноцида -- только дедушка и я. Вот отменю бойню -- тогда можно и подохнуть, Империя выживет. До того... никак нельзя. А дети?.. Что ж... если они не родятся -- им не придётся умирать.

-- Эй, парень, -- кто-то тронул меня за плечо. Подняв глаза, я увидел мужчину в форме городской стражи. Он с непонятной тревогой, хмурясь рассматривал меня. -- У тебя всё нормально?

Оказывается, пока я сидел, погрузившись в раздумья, успело наступить утро и сонные жители начали появляться на улице. Дед бы меня прибил за такую невнимательность и был бы прав.

-- Нет, -- честно ответил я. -- У меня всё не нормально. Не помню, чтобы всё было хуже, чем сейчас. -- Вспомнив когда мой брат и друзья лежали в коме, а бог был убит, добавил: -- Хотя, наверное, всё же было....

-- Эх, парень, -- вздохнул стражник, присаживаясь рядом.

Мужчина был молод, лет тридцать, может, чуть больше. Подтянут, не слишком высок, ничем особо не примечателен. Пегие, стриженные под горшок волосы, дневная щетина на загорелых щеках, обыкновенная деревенская внешность.

-- Ты, если дело касается разбоя или ещё каких бандитских выходок -- говори. Вижу, ты приезжий, не знаешь ещё... В общем, у нас с этим делом строго. Так что, если что случилось -- выкладывай, разберёмся, моргнуть не успеешь.

Я криво усмехнулся. Кто-то здесь крепко взял криминальное звено за причинное место. Ответил:

-- Нет. Город чудесно тихий. И ты мне помочь не сможешь -- у всей стражи Ростка не хватит сил, умений и возможностей достать из бездны бога и спасти жизнь новорожденной богини.

Мужчина оглядел меня цепким, оценивающим взглядом и неожиданно спросил:

-- Ты служитель Храма? Что-то слишком молод...

-- Нет. Я личный избранник сразу двух богов. Для одного -- вроде как подзащитный, для другой -- защитник.

Насколько я успел понять -- боги и разные бессмертные твари здесь не такая уж диковинка. Поэтому стражник мне сразу поверил.

-- Не повезло тебе, парень, -- по-доброму посочувствовал человек. -- Что-то ты совсем бледный. На вот, глотни, полегчает.

Собеседник протянул мне маленькую карманную фляжку. Отказываться не хотелось. Свинтив пробку, я сделал долгий глоток... В желудок упал огненный комок, прокатился внутри, обжигая так, что выступили слёзы, свело горло, и через миг по телу разлилось тепло. Ух!.. А я и не заметил, насколько замёрз.

Иная биохимия организма позволяет мне пить весьма градусные напитки с обратным, чем у людей, эффектом. То, что вызывает опьянение и помутнение сознания у человека, на тёмного действует как крепкий кофе вперемешку с ноотропами. Не все яды, годные для человека, способны отравить тёмного или светлого. С другой стороны, некоторые безвредные для людей обезболивающие и антибиотики способны нас убить очень быстро.

-- Спасибо, -- поблагодарил, возвращая фляжку владельцу.

Тот улыбнулся и открыл было рот для ответа, но его прервал резкий окрик:

-- Ирдес! Где тебя носит?! Мы тебя всё утро ищем!

Незаметно подошедшая с той стороны фонтана и вставшая передо мной, уперев кулачки в бока, на меня недовольно глядела Таэш.

-- Не ври, -- отозвался я. -- Если бы вам было надо, Ван нашёл бы меня в течение пары минут. Да и у тебя, Госпожа, настройка прямиком на мою кровь имеется.

Богиня недовольно скривилась и попыталась пнуть меня по ноге, но я проворно убрался в сторону.

-- И не надо меня бить, я тебе не тренировочный манекен.

-- Ты!.. -- разозлилось маленькое божество. -- Дурак! У тебя монолитный щит на душе! Ни я, ни твой старший брат тебя даже сейчас не чувствуем! Мы ведь беспокоились! А если бы с тобой что-то случилось?!

Понимаю, что виноват. Стоило предупредить о том, что я никуда не пропал. Умом понимаю. А вот внутри сейчас закипает коктейль из раздражения пополам с совершенно детской обидой, а ля "оставьте меня в покое, я не маленький"!

-- Это ты сейчас обо мне беспокоилась или о том, что в случае моей смерти тебе больше не светит воплощение, моя Госпожа? -- в голосе лёд, покрошенный от раздражения в мелкие осколки.

Она замерла на миг, в глазах отразилась растерянность... а потом ярость. Маленькая ладошка с быстротой молнии метнулась вперёд и пощёчина обожгла лицо. Она ударила с такой силой, что я поранил клыком губу, и кровь потекла по подбородку, на этот раз всё же запачкав рубашку.

Ярость в её антрацитовых глазах снова медленно сменялась растерянностью. Не ожидала ударить так сильно? Лёд всё ещё такой же мелкой крошкой:

-- Не беспокойся, мой брат сможет закончить всё, что должен сделать я.

Прижав к губам крепко стиснутый кулачок, она помолчала несколько мгновений. Опустила руку.

-- Я не знаю, что на тебя нашло, -- медленно произнесла она. -- И знать не хочу. Когда успокоишься -- возвращайся.

Ушла, не обернувшись.

-- Что на меня нашло?.. -- прошептал я ей в след. -- Что нашло?.. -- горло свело. Хриплый смех прервался коротки всхлипом. -- Ты на меня нашла, дура бессмертная! Я же просто домой хочу...

Кто-то сжал моё плечо, прерывая зачатки истерики. Мой недавний собеседник. Стражник.

-- Ирдес, значит? Тёмный? -- легко улыбнулся человек. -- Ну а я Григорий. Гришка для своих.

-- Рад знакомству, -- мне удалось справиться с голосом и даже нарисовать улыбку в ответ.

-- У меня сейчас смена. Но если я тебе все же смогу хоть чем-то помочь, спроси Гришку Медведя среди стражников, меня мигом найдут. Удачи тебе, парень! -- сказал человек, вставая.

От этого незамысловатого пожелания стало легче. Может, и правда повезёт. Стерев с подбородка кровь тыльной стороной ладони, сполоснул руку в фонтане. После этой вспышки раздражения есть хочется. Пойду поищу, где здесь кормят голодных Наследников в такую рань. Только к друзьям и брату сейчас не вернусь. Потому что нефиг!

...Ирдес не видел, как разозлённая Таэш подошла к воротам постоялого двора и начала их ожесточённо пинать.

-- Ты чего? -- как из-под земли рядом появились близнецы.

Не ответив, божество снова с силой пнула ни в чём не повинное дерево. Брат с сестрой сочли за лучшее позвать Вана -- пусть сам разбирается с невменяемой богиней.

-- Видишь? -- Данька ткнула пальцем в сторону девчонки. К пинкам прибавилась тихая ругань.

-- Что это с ней? -- поинтересовалась Манька.

Ван взглянул на девушку и ответил:

-- Она родилась двенадцать веков назад. А прожила хорошо если двенадцать лет. Она маленькая ещё, -- и увидев, как Таэш ожесточённо почесала локоть, добавил: -- А ещё первый раз полноценно воплотилась в физическом теле. Её неудобно. Клопы покусали. Ладно, двойня, исчезните пока куда-нибудь.

Двойняшки испарились в неизвестном направлении, а светлый подошёл к разозлённому божеству, ласково коснулся плеча.

-- Таэш... ну что случилось?

Она повернулась, прожгла Вана взглядом. Тот не дрогнул, не отвёл глаз. Тогда богиня вдруг всхлипнула, уткнулась в плечо светлого принца тёмных и разревелась, рассказывая каким образом повстречалась с Крылатым у фонтана и как это закончилось. Гладя по голове маленькую богиню, Ван хмурился всё больше. Мало того, что поругались, так аватара ещё и чувствовала немалую вину за пощёчину, которую влепила Ирдесу.

-- Нда-а... -- невесело протянул светлый, когда всхлипы стали тише. -- Ну и что ж мне с вами теперь делать?

-- А ничего, -- Таэш немного успокоилась, повернула голову, щекой прижавшись к плечу Апокалипсиса. -- Видеть его не хочу, психа несчастного.

-- Ну конечно, -- по-доброму хмыкнул эльф. -- Это же исключительно Ирдес виноват в том, что ты спала на жутко неудобной койке и у тебя теперь всё болит. Раньше было проще, обретая и теряя материальность когда надо. Раньше было больше власти над окружающим миром. Всякая кусачая живность, испортившая тебе сон и кожу -- это тоже только его вина. И вообще, всё вокруг ужасно непривычно... кружиться голова, дикий дискомфорт и... о, мать моя светлый Страж, не может быть!..Первый раз в жизни?!..

По мере того, как Ван говорил, выражение недовольства медленно исчезало с личика маленькой богини.

-- Ты прав во всём, -- признала Таэш. Снова уткнулась в его плечо, спряталась под руками. -- Можно я так немножечко постою и успокоюсь? А то мне совсем плохо...

-- Да хоть весь день так стой, мелкая, -- грустно вздохнул Ван, пропустив между пальцев несколько прядей тяжёлых, шелковистых чёрных волос.

"А потом я припрягу Маньку тебе помочь, -- мысленно пообещал светлый. -- Она девушка, и кое о чём знает определённо больше, чем я..."

Мне повезло, и минут через пятнадцать я наткнулся на только открывшуюся булочную. Пока разглядывал лоток на улице, из лавки вышел пухлый, добродушный на вид дядька с пушистыми пшеничными усами.

-- Эх, какой худой паренёк, -- покачал головой человек. -- Проголодался?

Вместо меня ответил желудок, заурчав. Предатель!

-- Вижу, проголодался, -- сказал булочник. -- Чего хочешь?

-- Мне кажется, или я чую запах мясного пирога? -- жадно принюхавшись, спросил я.

-- Не кажется, -- дядька не сдержал смешок. -- Вон, за стол садись, я сейчас всё принесу.

С левого края от лотка стоял деревянный стол и длинная лавка. Не заставляя повторять дважды, я уселся на предложенное место и забарабанил по дереву пальцами, ожидая еду, от запахов которой сводило живот. Чуть слюной не захлебнулся в ожидании! Вскоре дядька вынес мне большую кружку с молоком и немаленький такой свежеиспечённый мясной пирог. М-м-м, ка-ак вкусно-о! Особенно с утра пораньше. Правда, удовольствие немного смазывает саднящая боль в разодранной нижней губе и отчётливый привкус собственной крови, но это ничего. К вечеру заживёт. Жаль, что душа так же быстро не заживает.

Доедал я медленно. Растягивая удовольствие и лениво щурясь в сторону восходящего солнца, проникшего своими лучами на улицы города. Пирог оказался настолько большим, что я почти объелся. Теперь до обеда голодным не буду точно. Наверное. Я надеюсь. Ну хоть часок не буду жрать хотеть. Чёрт, надо с собой взять.

Второй пирог булочник вынес мне порезанным на кусочки и уложенные в закрытую плетёнку. Хм... удобно! Засунув эту прелесть в сумку, я расплатился, и пошёл дальше гулять. Демона лысого я сегодня вообще вернусь к своим. И завтра. А как приду -- сообщу о том, что пора в путь и у них есть полчаса на сборы.

Хватит с меня на сегодня. Хочу спокойного и тихого одиночества.

Солнце перевалило далеко за полдень, когда я направился к портному. День выдался тёплым и тихим, так что я успел найти крохотный городской парк, задремать на скамейке, два раза завернуть в разные заведения за едой. В общем, к обеду от утренней вспышки не осталась и следа, так старательно я в себе её уничтожал. Жить хорошо и жизнь хороша, когда тепло, не голодно и никто не трогает!

У входа в ателье меня ждал сюрприз в виде подпирающего стену светлого. Я посмотрел на брата, склонив голову набок и скрестив руки на груди.

-- Не надо! -- поднял руки светлый, заранее сдаваясь. -- Не собираюсь я тебе ничего выговаривать. Просто у меня основной запас денег, вдруг тебе не хватит расплатиться?

-- Предусмотрительный старший брат, -- хмыкнул я, сознавая, что Ван где-то позабыл своё дурное настроение и я не попаду под раздачу.

Ван только усмехнулся и первым толкнул двери.

Мой заказ оказался практически готов и доделывался уже на мне. Пришлось снова выпустить крылья. На переделку куртки я пожертвовал запасной плащ изначальных и на спине она оказалась полностью перешита. Мягкие складки ткани прилегали к крыльям, вообще не пропуская холода! Крупные клёпки под самые основания крыльев держали ещё лучше ремней и сделаны были так, что смотрелись стилизованным украшением -- портной нашил такие же на рукава, ворот и вместо пуговиц, так что теперь ещё и застёгивалась быстрее.

-- Ну что, сегодня уходим? -- спросил брата я, стоя на табуретке и послушно раскинув руки, пока мастер делал последнюю подгонку.

Ван посмотрел на меня как-то странно и уставился в стену.

-- Э-э... Давай лучше завтра. А то и послезавтра.

-- Нафига? -- удивился. -- Ты же знаешь, что у нас цейтнот и нужно всё решать как можно быстрее.

-- Понимаешь, какое дело... -- брат всё ещё смотрел мимо меня, и как-то странно перекосило его наглую рожу. -- У нас возникла небольшая такая проблемка, при которой лучше денёк потерять.

-- Да какая ещё проблема?! -- не выдержал я. -- Говори ты толком.

-- Проблема с Таэш. У неё же первое полноценное воплощение... считай, реальная жизнь. Ей не мешало бы немного отлежаться.

Внутри меня что-то ухнуло в область пяток, образовав по пути холодную сосущую бездну.

-- Что с ней?! -- голос охрип от страха.

-- Женские дни у неё! -- покраснев до кончиков ушей, рыкнул в ответ Ван.

-- Но она же ещё маленькая! -- Страх отступил, осталось удивление. -- Ей лет тринадцать всего, ну четырнадцать с натяжкой...

-- Первые в жизни, -- выдавил светлый, и в его глазах отразилось явственное желание придушить меня за лишние расспросы. -- Я тебе ничего не говорил.

Зависнув на пару мгновений, я выдал короткую, но очень ёмкую нецензурную фразу. Ван выразился более длинно, попутно поинтересовавшись, куда меня понесло ночью и какого чёрта я под монолитным щитом. Эх, брат, это ты ещё не знаешь, что я всё утро сознательно подавлял любое проявление лишних эмоций. Император не может позволить себе неконтролируемых вспышек, это непозволительно.

-- Я не интересуюсь, куда ты периодически исчезаешь из общаги, возвращаясь только под утро? -- усмешка. -- Не спалось мне. А щит... мне нужно одиночество хоть иногда. Особенно сейчас. Сам знаешь, по какой причине.

Ван помолчал, а потом хмуро спросил:

-- Ты за гитару когда последний раз брался?

Усмешка медленно сползла с моего лица. А ведь он прав. Что со мной такое?!

"Ирдес..." -- сквозь щиты пробился чужой, но уже знакомый голос. Слабый, звучавший словно сквозь вату.

"Я слышу", -- отозвался, прикрыв глаза.

"Ты сейчас там, где такому как ты, быть нельзя... Беги оттуда!"

"Почему?.."

"...оглядись!.." -- долетело всего одно слово и глюк пропал.

Подумать, что это было, не успел -- портной как раз закончил доделывать последние стежки. Крылья я решил не убирать. Максимально лишив этот перьевой довесок материальности, прикупил заодно и плащ. Самый дорогой и самый лучший, не смотря на то, что тот выглядел очень просто. Ненавижу плащи. Поскольку не носить эту вещь возможности нет, так пусть он будет хотя бы не слишком неудобен.

Выйдя на улицу, я всё же последовал совету и огляделся. Очень внимательно. После чего молча протянул брату руку. Тот взглянул удивлённо, но соприкоснулся кончиками пальцев...

"Надо валить, Ван!"

"От чего такая срочность?" -- иронично спросил брат.

В ответ передал клубок эмоций и ощущений. Свет. Покой. Контроль. Незаметный флёр... почти как в лесу у Ариса. Здесь обитал очень сильный светлый дух! Дух места.

"Пора валить", -- согласился брат, размыкая контакт и с места развив вторую космическую скорость на пути в наш клоповник.

Через десять минут мы уже стояли под дверью комнаты девочек. Отдышались, переглянулись, после чего Ван свалил в нашу комнату, а я постучался в двери. Открыла Манька.

-- Как она? -- негромко спросил я.

-- Хреново, -- ответила Манька.

Вышла и направилась к Апокалипсису. Я вошёл в комнату девчонок, на мгновенье остановился на пороге. Она сидела на кровати, обхватив колени руками. Такая маленькая и очень несчастная. Не отстранилась, когда я сел рядом.

И прежде, чем начать разговор, я выудил из кармана сумки две пачки с таблетками и флягу с водой. Протянул ей две капсулы на ладони и воду.

-- Таэш, выпей, пожалуйста. Это обезболивающее и энергетик. Поможет.

Девушка взглянула на мою ладонь, молча взяла предложенное, закинула в рот, запила и проглотила.

-- А ещё тебе нужно поесть, -- и на свет из сумки был извлечён купленный утром и взятый с собой пирог.

Так и не сказав ни слова, даже не посмотрев на меня, она послушно сжевала кусок, запивая водой. Хотелось обнять её как ребёнка и погладить по голове, но я не решался даже прикоснуться к маленькой богине. Только сказал, когда она доела:

-- Тебе скоро станет лучше. А потом нам нужно уходить как можно быстрее. Тебе плохо не только потому, что ты слишком материальна... Точнее, как раз потому, что ты слишком материальна, тебе сейчас так плохо. Здесь очень сильный светлый дух места. Это он на тебя так действует. Поэтому нам нужно убираться отсюда как можно быстрее.

Она впервые взглянула мне в глаза. Её зрачки оказались расширенны как у наркомана под дозой. Бежать отсюда сейчас же! Это место слишком разрушительно для моей бессильной богини! И с каждой минутой будет только хуже.

Таэш только кивнула, так и не сказав ни слова. Собирались мы в темпе вальса. Через пять минут уже стояли на выходе, через пятнадцать покидали гостеприимный городок. Город и правда хороший. И дух сам по себе. Ничьей вины нет в том, что для нас его воздействие смертельно. Для всех пятерых. Если я и Таэш можем умереть, Ван впасть в кому, то близнецы сойдут с ума и станут тихими идиотами.

Аватару я нёс на руках -- ходить она не могла.

У северных ворот, через которые наша команда решила спешно ретироваться, я снова встретил стражника, скрасившего мне утро.

-- Уже уходите? -- поинтересовался он, оглядев нашу компанию.

-- Уходим... -- кивнул я. И добавил негромко: -- ...Светлый Страж.

Представившийся мне Григорием стражник неуловимо изменился, сощурился, по-доброму усмехнулся.

-- Быстро раскусил, избранник богов, -- сказал воплощённый дух места.

Никакой угрозы от него я не чувствовал и одним взглядом заставил готовых к атаке Маньяков отступить.

-- Что ж ты сразу не сказал? Светлый Страж для таких как мы -- смертелен. Или не знал?

-- Так вот почему отсюда все тёмные бегут... -- Судя по удивлённому лицу -- и правда не знал. -- А я-то гадал, по какой причине не удаётся вас заманить ко мне надолго!

Мы с братом переглянулись. Очень сильный, но молодой и неопытный дух. А человеческая форма у него, видать, такая и была. Пока жив был.

-- Попытаюсь убраться от вас, -- решительно сказал бывший стражник. -- Только бегите быстрее, я пока ещё свои силы плохо контролирую.

-- За скорость не беспокойся, нам только за ворота выйти надо, -- отозвался я. -- Удачи тебе, Светлый. Смотри, в людях не разочаруйся и не потемней.

-- Уж попытаюсь, -- отозвался молодой дух.

Развернулся и быстро ушёл. Стало легче дышать. Мир стал ярче, обретая глубокие краски и резкие тени. К воротам мы помчались бегом и уже через пять минут были за чертой города. Таэш потеряла сознание, обвиснув на моих руках тряпичной куклой. До леса шли ускоренными темпами. Скрывшись за деревьями, быстренько накинули на себя и близнецов "невидимки", после чего на максимальной скорости рванули подальше от этого замечательного городка.

Окончательно "отпустило" нашу четвёрку только через пару километров... Вот только богиня всё ещё без сознания. Найдя ближайшую полянку, мы приземлились, чтобы прийти в себя.

-- Нахрен такие прихода! -- нервно высказался бледный как смерть Маньяк.

-- Не будем больше такую дурь курить, -- покивала Маньячка, стоя плечом к плечу с братом.

Заметив, что сестру трясёт, Данька крепко её обнял. Интересно, кто из них считается старшим? Манька обычно идёт за Данькой, но не раз бывало и наоборот.

Аватара на моих руках не спешила приходить в себя. Близнецы очнулись быстрее всех, ободрали ближайшую сосну, устроив относительно удобное ложе для богини, постелили плащ, вместо подушки -- свёрнутую куртку. Аккуратно уложив Таэш, укрыл её своим плащом. Мир перед глазами пару раз перевернулся от резкого головокружения. Ой-ей...

-- Я не спал ночь, -- язык заплетался, приходилось прилагать усилия, чтобы говорить внятно. Провёл рукой по лицу. -- Народ, если в состоянии -- посторожите, я отдохну немного.

Отключился почти мгновенно...

Солнце медленно но верно клонилось к закату. Это было первое, что я отметил по пробуждению. Белобрысая троица успела развести костёр и заварить чай. На огне что-то жарилось.

Не тратя времени, быстро привёл себя в порядок ритуальным жестом и подсел к костру. Таэш проснулась раньше, и теперь пила чай из железной кружки, расположившись возле близнецов. Мы ничего не сказали друг другу, коротко переглянувшись.

-- Ты как? -- брат коснулся моего плеча, оказавшись с другой стороны.

-- Нормально. А вы все?

Друзья заверили, что всё в порядке. Мне налили чаю, я же выудил из сумки купленный ещё этим утром пирог. Некоторое время висела тишина.

-- Я думаю, что придётся лететь в ночь, -- подал голос брат.

-- Согласен, -- кивнул я. -- Как там называется город, который нам нужен?

-- Шимер, -- ответил Ван. -- И до него самыми быстрыми темпами -- двое суток.

-- Маньяки? -- пристальный взгляд в сторону двойняшек.

-- Что "Маньяки"? -- буркнул Даня.

-- Маньяки тебя хоть раз подводили? -- агрессивно вскинулась Маня.

-- Да просто вы в последнее время какие-то неразговорчивые и почти не издеваетесь.

-- Станешь тут... -- протянули в голос двойняшки и одинаково махнули рукой, не закончив фразу.

-- Взрослеть никогда не было легко, -- негромко произнёс я.

В ответ меня послали. Далеко, надолго и пешим путём. Ван вступился... В общем, ужин прошёл в весёлой перебранке, которая заметно подняла настроение всем, даже молчавшей маленькой богине.

Перед отправкой в путь, пришлось дать Таэш ещё пару таблеток, иначе она бы не выдержала. После беззвучного, почти без слов, разговора с братом, удалось убедить его, что Госпожу Ночь в этом полёте лучше нести мне самому. Мы втроём поднялись в небо на эльфийском лейтэре. Когда оказались достаточно высоко, Госпожа Ночь, следуя моим объяснениям, обняла меня за плечи, крепко цепляясь со спины. Ван притормозил и я упал в темнеющее небо, раскрывая крылья и ловя ветер. Постараюсь лететь аккуратней. Так Таэш не нужно стоять, не нужно прилагать усилий для полёта. Она не помешает моим крыльям.

-- Ты очень сильный, принц, -- прозвучал её тихий голос. -- У тебя стальная воля.

Если бы, богиня. Если бы...

До рассвета продержались все. Когда солнце оторвало свой жёлтый диск от горизонта, близнецы углядели внизу синюю ленту реки и предложили передохнуть, выразительно взглянув на Таэш. Мы спустились. По очереди окунулись в воду, приводя себя в порядок. Дольше всех купались девчонки, пока мы с Данькой готовили завтрак, а Ван шастал на разведку.

Позавтракав, двойняшки и аватара прилегли отдохнуть и благополучно задрыхли. Пока они спали, мы с братом успели снова изучить карту, и целый час посвятить книге.

Будить дружно сопящую троицу не пришлось. Манька проснулась по нужде, по пути пнула брата, а Таэш проснулась от Данькиного ворчания. И ни одного слова его возмущения не было направленно на сестру! Маньяк себе под нос высказывался по поводу двух сумасшедших принцев, из-за которых он вынужден болтаться непонятно где, когда дома ещё "кучу рейдов пропустили и от Лиса откупа не дождались..."

-- Может прогуляемся? -- предложили после быстрого перекуса близнецы. -- А то скоро забудем, как ходить.

-- Я вчера дорогу видел неподалёку от реки, -- добавил Данька.

На дорогу мы вышли без долгих блужданий по лесу. Обыкновенная грунтовка. Эх, как же не хватает асфальта под ногами. Таэш стало заметно лучше, Маньяки долго скучать не умели, а меня на время отпустили тоска и тревога. Даже Вана быстро растормошили. Поэтому шли мы весело, то и дело переходя на бег, гоняясь друг за другом и дурачась как дети.

-- Детский садик "Тормозок"! -- ржал светлый, наблюдая как двойняшки пробуют уложить меня носом в траву на обочине.

-- Группа "Придурки"! -- подтвердил я, вывернувшись и пытаясь попасть разрядом в удирающих зигзагом вдоль дороги двойняшек.

Маленькая богиня выдохлась в этот раз раньше всех. Сильно её подкосило воздействие светлого духа. С сомнением посмотрев на мою бледную Госпожу, решил, что стоит ещё разок напоить её моей кровью. Восстановить временный призыв в полную силу, которую он явно потерял.

-- Даже не думай, -- вскинула голову Таэш, будто прочтя мои мысли. -- У тебя на лице всё написано.

Ладно, вечером попробую уговорить. Вскоре устали и близнецы. Взлетать мы не спешили, продолжая путь по земле. Так удобней было разговаривать, да и просто... быть рядом. Мы все соскучились по чувству какой-то общности, которой давно не хватало. А ещё очень не хватало Кисы. Тогда было бы полное "лезвие"...

Богиня старалась не подавать виду, но мне-то было заметно, как ей становится всё хуже. Не выдержав, я заставил её проглотить ещё лекарств из моих запасов и подхватил на руки. Всё равно она лёгкая, мне с такой ношей идти не трудно.

Торговый караван (или как там их называют, если они не по пустыне, без верблюдов и в телегах) нагнал нас минут через десять. Уж не знаю, как мы смотрелись со стороны, но хозяин этой процессии из четырёх телег и пяти охранников предложил нам проехаться с комфортом, а не тащиться пешком.

У человека лет тридцати было открытое лицо, прямой взгляд, руки в мозолях и наполовину седые тёмные волосы. Вообще, как-то не выглядел он среднестатистическим торговцем. И рядом сидела девчонка лет двенадцати -- дочка. Она, наверное, и подговорила отца нас подвезти. Вон как смотрит...