Город кошек

Хиннар вбежал в покои госпожи и сразу повалился на пол в глубоком почтении. Он был весь потный и своим потным лбом оставил пятно на идеально отполированном полу. Лилува в недовольстве топнула ножкой. Движением руки она отослала служанок, оставив только мальчика с опахалом.

— Вижу, Хиннар, раб мой, тебе есть что сказать. Так говори.

— Да, госпожа. Ваш дикарь на свободе. Джебор освободил его.

Лилува вскочила с ложа и бросила кисть золотого винограда на пол. Из лопнувших виноградин потек сок.

— Я убью этого негодяя! Да как он посмел… — Она задохнулась от гнева, не в силах вымолвить больше ни слова.

— Не гневайтесь, госпожа. Он уже мертв.

— Что? Да как он посмел… — И вдруг до Лилувы полностью дошел смысл сказанного. Ноги ее подкосились и, она опустилась обратно на ложе. — Ну почему… Почему он всегда делает все мне назло…

— Народ ропщет, госпожа… Ваш дикарь выкинул господина Ханфия в окно прямо в толпу на базаре. А у господина Джебора вспорот живот, смотреть на него, говорят, весьма страшно. Люди боятся, госпожа… Поэтому никто особенно против Конана не выступает, все боятся быть убитыми…

Лилува задумчиво взяла персик и прижалась к нему щекой. Ворсинки на его кожуре бы мягкими и нежными, и запах от него исходил успокаивающий, тонкий, будто не существовало на свете всего этого народа с грязными ртами и ногами, который только и думал о том, как бы ему убить истинных властителей города.

— Так и что же… — томно произнесла она, искренне не понимая, чего от нее хочет презренный слуга.

— Теперь только вы можете остановить его, он уже сказал о вас… — Хиннар принялся вдруг отползать, словно нечаянно ляпнул лишнего.

— Сказал обо мне? — встрепенулась Лилува. — И что же он мог сказать обо мне, если ты в смущении отступаешь передо мной?

— Не гневайтесь, госпожа. Мой рот не в силах вымолвить то, что сказал пришлый варвар, — бормотал Хиннар.

Лилува вскочила. Вот теперь она разозлилась не на шутку. Больше всего она ненавидела, когда от нее скрывали то, что знали все остальные.

— Я гневаюсь, что ты молчишь! И клянусь всеми богами Стикса, что ты очень пожалеешь, что не держал свой поганый рот закрытым. Да ты даже пожалеешь, что я не казнила тебя раньше! За мелкие прегрешения!

— Я скажу! Скажу! — испугался Хиннар, видя, как исказилось лицо его милосердной повелительницы. — Он… Этот, безмозглый варвар, у которого вместо мозгов мышцы, сказал, что у него осталось для вас его грязное семя…

Хиннар с преувеличенно громким стуком ударил лбом об пол, чтобы хотя бы отчасти заглушить эхо собственных слов, за которые, он это чувствовал, головы ему не сносить.

— Что?.. — сказала Лилува. И вдруг громко рассмеялась. — Отрежьте ему член — и проблема отпадет сама собой! — заявила она, снова опускаясь на ложе, и откусывая от персика. — Не вижу, почему бы вам не сделать этого немедленно. Варвар больше не нужен мне. Мне с ним скучно… Мальчик, ты заснул?

Мальчик, действительно слегка позабывший зачем у него в руках опахало, заработал им с новой силой. Лилува томно вытянулась на ложе, Делая вид, что окончательно потеряла интерес ко всему, кроме персика в своей руке.

— Кому прикажете первому умереть? — спросил Хиннар. — Я буду рад исполнить ваше приказание, госпожа.

— При чем тут твоя смерть, Хиннар, ты что, не слышал, что я приказала только что? Твоя смерть мне не нужна.

— Думаю, что все, кто попытается приблизиться к вашему варвару с оружием, отправятся вслед за Джебором.

Лилува вскинула брови.

— Он настолько опасен?

— Возможно, для солдат нет, но у нас здесь нет солдат. А он профессиональный воин. Поэтому-то он так легко и поверил в спектакль, который мы разыграли для него ночью.

— Ты хочешь сказать… — Лилува прикрыла рот рукой, чтобы не расхохотаться с персиком рту. — Хочешь сказать, что он проделывал так наяву?

— Не обязательно именно такое, но подобное. А немного волшебного зелья позволило ему принять некоторые особо нелепые вещи.

— Фантастические, раб. Не забывай, кто все это придумал, — поправила Лилува.

— И вот поэтому, госпожа, у нас только один путь. Его необходимо убить. И убить его в сложившихся условиях можно только применив хитрость. Все войны выигрываются окольными путями.

— Что же это за хитрость? — Лилува погрозила пальчиком. — Признавайся, Хиннар, ты ведь уже все придумал? Иначе бы ты не заявился мне с глупыми разговорами.

— Нужно убить его у вас, когда он потеряет бдительность, — ответил Хиннар. — Поверьте, это лучшее, что мы в силах сделать… Другого пути нет.