Глиняные кулаки

Глава 19.

Чернокожий гигант протянул Айсу блюдо с засахаренными сливами и покрытыми липким сиропом свежими грушами. Юноша осторожно взял одну сливу, и положил ее в рот.

Скен усмехнулся, и неслышно ступая по мягкому ковру, двинулся к другим гостям.

Ниал сидел в кресле у стола, уронив голову на руки. Его лицо было мрачным, и удрученным.

– Отец умер пять лет назад, – сказала Инге, подливая в опустевший кубок желтого миносского вина. – Мы похоронили его на солдатском кладбище, как он и просил.

– Рядом с Ингемаллом и Кетиром? – верзила поднял голову, глядя, как искрится в солнечном свете вино в его кубке.

– Да, – девушка кивнула. – Рядом со старыми грубиянами.

По губам Ниала скользнула улыбка.

– Знаешь, твой отец тоже не отличался хорошими манерами.

Инге кивнула и заулыбалась.

– Но по сравнению с вами, дядя Ниал, они были просто храмовыми служками.

Верзила довольно заворчал.

– Так вот каким ты запомнила своего дядюшку!

Откинув со лба непослушный локон, девушка потянула за золотую цепочку, висящую у нее на шее, и извлекла на свет удивительный камень с темно-красным ядром, и изумрудно-зеленой каймой.

Солнечные лучи упали на драгоценность, и по комнате разлетелся фонтан разноцветных бликов, которые заплясали на покрытых фресками стенах, и на полированном металле.

– Ты до сих пор его носишь, – Ниал улыбнулся, и его глаза увлажнились.

– Конечно, – девушка вращала камень, любуясь игрой света. – Вы подарили его на мой пятый день рождения. Для маленькой девочки, тогда, не было ничего прекраснее на свете, чем ваш подарок…

Диса громко хмыкнула.

– Не только для маленькой девочки, – сказала она, поджав губы. – Мне он таких подарков никогда не делал!

Верзила только отмахнулся.

– В ту пору у меня в кошельке было золота больше, чем сейчас медяков. Мы только вернулись из удачного похода, и сорили деньгами направо и налево, – Ниал вздохнул. – Этот камень я сорвал с груди пленной принцессы Лакора, предварительно выпотрошив четверых королевских телохранителей, которые дрались как львы, метая в меня стальные сети, и пропитанные ядом трезубцы!

Инге закатила глаза, показывая, что слышала эту историю уже сотни раз. Она изобразила рукой вокруг своей шею петлю, свесила голову на бок и высунула изо рта язык.

Диса прыснула в кулачок, глядя на верзилу, который ни на кого не обращая внимания, увлеченно продолжал рассказ.

– Они бились, не обращая внимания на страшные раны, – Ниал поднял руку, выставив вперед три пальца, которые должны были изображать трезубец. – Кольчуга на мне висела лохмотьями, меч был покрыт глубокими зарубками, но я извернулся, схватил трезубец за древко, и отхватил желтокожему великану голову одним ударом!

Элисед усмехнулся, салютуя кубком с вином.

– И что было после того, как ты сорвал с нее камень? Неужели за ним не последовали и остальные части ее туалета?

Ниал побагровел, задохнувшись от возмущения.

– Об этом детям не рассказывают, – фыркнула Инге, похлопывая дядюшку по руке.

– И совершенно напрасно, – Элисед отхлебнул вина. – Об убийствах, крови и кишках, значит, рассказывать можно, а об изнасилованиях нельзя?

Верзила захлопнул открытый рот, поднял со стола свой кубок и выплеснул его содержимое юноше в лицо.

– Остыньте, командир, – произнес он совершенно спокойным тоном. – Или я спущу вам портки, и так отхожу розгами, что вы потом месяц будет на пузе спать.

Лицо Элиседа покрылось мертвенной бледностью, а кубок, который он сжимал в руке, задрожал.

– Нужно меру знать, – злорадно заулыбалась Диса.

– Не волнуйтесь, юноша, – Игне уставилась на кукловода. – Вы будете не первым командиром, которому достанется от моего дядюшки.

– Инге! – Ниал показал девушке кулак. – Розог у меня хватит на вас обоих!

В комнате повисла напряженная тишина.

Осмотрев лежащие на телеги товары, Инге равнодушно пожала плечами.

– Из всего барахла я могу взять только тряпки, да зеленое фивское стекло, – лицо девушки не выражало никакой заинтересованности, однако Диса успела заметить, как блеснули ее глаза, когда юная торговка разворачивала промасленную бумагу, и открывала коробки.

– Увы, мы хотим продать все оптом, – Диса, закрыла крышку на ящике со стеклянной посудой. – У нас просто нет времени, бродить по острову и искать покупателя.

– Миносцы скоро закончат погрузку, – подхватил Элисед, промокая платочком шею, липкую от сладкого вина. – А у нас еще тысяча дел!

– В таком случае, вам придется искать другого покупателя, – Инге скромно улыбнулась. – Я была готова взять кое-что, но только из уважения к дяде. Покупать себе в убыток я не готова.

Диса шикнула на Ниала, чтобы тот не вмешивался в разговор, и подбоченилась.

– Послушай, сестренка, – ее глаза недобро блеснули. – Тут у тебя во дворе гниет товара на пару сторхов, и ты прекрасно знаешь, что самая дрянная вещь в нашей повозке принесет тебе больше прибыли, чем все твои тюки и коробки с гнилой шерстью и делосскими тарелками.

Инге удивленно вытаращилась на стоящую перед ней девушку.

– И что же не так с моими делосскими тарелками? – спросила она. – Как ты можешь знать какие цены на Эту, не пробыв на острове даже дня?

– Я изучила таможенные прейскуранты господина Гудрира, – Диса кивнула на тюки. – Шерсть – от двух до пяти умбров за меру, делосские тарелки – один тахр за десяток…

– Моя девочка! – восторженно вздохнул Ниал. – В этом деле ей нет равных!

Инге озадаченно потерла пальцем переносицу.

– И сколько ты хочешь за ткани?

– Ткани с Артеры и Темны, – Диса понимающе заулыбалась. – Этот оттенок ни с чем не спутаешь!

– Я знаю, – вздохнула торговка. – Так сколько за ткани?

– Возьмешь все оптом, вместе с телегой?

– Назови цену!

Подняв к лицу девушки счеты, Диса защелкала костяшками.

– Так много? – Инге испуганно ахнула.

– Потраченное ты вернешь одними только тканями, а все остальное – чистая прибыль.

Забрав у Дисы счеты, Ингве принялась двигать костяшки, заглядывая в повозку и беззвучно шевеля губами.

– Может так? – ее глаза напряженно прищурились. – Все равно сумма получается не маленькая.

– Добавь еще умбр за телегу, и ударим по рукам, – кивнула Диса.

Девушки поплевали на ладони и скрепили сделку крепким рукопожатием.

– Приятно иметь с тобой дело, сестренка, – Ингве улыбнулась. – Если захочешь остаться на Эту, я сделаю тебя партнером.

– Не сейчас, – девушка покачала головой. – Если я останусь здесь, эта троица промотает все деньги на женщин и на выпивку, да помрет с голоду в какой-нибудь пустыне.

– Дядя не помрет, – Ингве зловеще захихикала. – Если будет надо, он сожрет этих задохликов, и как ни в чем ни бывало приползет на Эту с кучей новых удивительных сказок.

Из дома вышел скен, несущий тяжелый сундучок, окованный металлическими полосками.

– Пятьдесят сторхов и один умбр, – девушка передала Дисе увесистый кошелек с деньгами, и крепко ее обняла. – Когда тебе надоест общество этих мужланов, для тебя всегда найдется место в моем доме!

Дорогу к "Управе по делам наемников" голем нашел с такой легкостью, будто бы бывал там каждый день. Протиснувшись сквозь узкую щель между домами, он вывел компаньонов на небольшую площадь, над которой возвышалось облезлое шестиэтажное здание в авалорском стиле.

– Прости, меня Ниал, – пробормотал Элисед, который всю дорогу угрюмо плелся в хвосте процессии. – Мне следовало держать язык за зубами…

Верзила оглянулся и покачал головой.

– Ерунда, командир, – на его грозной физиономии появилась добродушная улыбка. – Просто помните, что я всегда буду рядом, чтобы плеснуть в вас вином, или дать пару подзатыльников, когда вы начнете выходить за рамки приличия!

Уши у Элиседа побагровели, и он втянул голову в плечи, словно ожидая очередной оплеухи.

– Я постараюсь об этом не забывать, – пробормотал он, уворачиваясь от группки чиновников, волокущих ворохи папок с веревочными завязками, и гремящих висящими на поясах чернильницами.

– Нам сюда? – Айс уставился на вывеску, на которой был изображен гарцующий на боевом коне рыцарь.

– Кирк, похоже, и здесь бывал, – Диса взяла юношу под руку. – Но на этот раз ему придется подождать снаружи.

С правой стороны от входа в здание находилась коновязь, у которой стояли два сонных жеребца. Лениво взмахивая хвостами, они отгоняли назойливых мух, а задними ногами месили гору свежего навоза.

– Замечательно! – восхитился Ниал, обходя коней стороной.

С левой стороны от входа, под распахнутым настежь окном, сквозь которое виднелась чья-то блестящая лысина, зачесанная редкими прядями, толпились големы – носильщики. На земле рядом с ними стояли потрепанные портшезы, и тяжелые сундуки, с массивными навесными замками.

Ухватившись за полированную медную ручку, Ниал распахнул двери, и сделал приглашающий жест.

– После вас, командир! Возьмем штурмом этот оплот бюрократии!

Унылый консьерж ловко прихлопнул муху длинной линейкой, покрытой чернилами, и присохшими трупиками насекомых.

– Зарегистрировать "компанию"? Это вам на второй этаж к гроссмейстеру Пиншо. Советую поторопиться, он может в любой момент отправиться на обед.

Коридоры управы были пустынными, из-за закрытых дверей изредка доносились приглушенные голоса, да бодрое пощелкивание счет.

– Ненавижу подобные места, – Ниал понизил голос, на цыпочках пробираясь мимо очередной двери, украшенной позолоченной табличкой, покрытой витиеватыми буквами. – Они пугают меня больше, чем вражеские бастионы, утыканные пушками, и шагающие башни, брызжущие жидким огнем!

С громким скрипом одна из дверей отворилась, и на пороге, приняв эффектную позу, появился важный чиновник, монументальной наружности. Мужчина носил потертый парчовый камзол, на голове у него красовался напудренный парик, а в перепачканных чернилами пальцах он держал, на манер кинжала, острое гусиное перо.

– Вы к кому, любезные? – рявкнул он грозным начальственным голосом. – Хочу сразу предупредить, внесение залогов не принимается до конца недели!

– Мы к гроссмейстеру Пиншо! – пискнул Ниал, на глазах уменьшаясь в размерах. – Хотим зарегистрировать "компанию".

-Ха! – чиновник взмахнул пером, едва не лишив верзилу глаза. – Тогда чего вы крутитесь возле моего кабинета?

Дверь с грохотом захлопнулась, едва не разбив Ниалу нос.

– Что я вам говорил, – прошептал верзила. – Жуткое место!

Кабинет гроссмейстера Пиншо оказался в самом конце коридора. Вдоль стены стоял ряд колченогих стульев с продавленными сиденьями, на которых со скучающим видом развалились два потрепанных кондотьера.

– Вы к Пиншо? – один из воинов полуобернулся, снимая со свободного стула свою шляпу. – Присаживайтесь. Старая крыса пьет чай, а это как минимум четверть часа!

Ниал чинно присел рядом с кондотьером, сложив руки на коленях.

– Четверть часа? – его брови сошлись у переносицы. – При всем уважении, не понимаю, как такое возможно…

Второй военный, сплюнул в стоящую напротив медную плевательницу, и злобно зашипел.

– За четверть часа мои парни от этого городишки камня на камне не оставят! За четверть часа мои парни пройдут маршем две мили при полной выкладке! За четверть часа…

– Хватит, тебе, Орвар! – первый кондотьер засмеялся. – Ты же знаешь, что старик Пиншо делает это специально, чтобы тебя позлить!

– Чтоб у него хрен отсох! – рявкнул Орвар. – Пока мы здесь зады просиживаем, миносцы всех стоящих бойцов к рукам приберут! С кем я тогда оправлюсь на Друммар? С гроссмейстером Пиншо?

Дверь в кабинет приоткрылась, и из-за нее высунулась крысиная мордочка секретаря.

– Мастер Орвар? – чиновник кисло улыбнулся. – Гроссмейстер вас сейчас примет. Вы принесли квитанцию об оплате?

Вытащив из шляпы какую-то бумажку, кондотьер поправил заткнутый за пояс пистоль, и решительными шагами вошел в кабинет.

– Надеюсь, он его не пристрелит, – хмыкнул оставшийся у двери военный. – Мне еще нужно своего сержанта выкупить, а Баркбар не принимает залоги до конца недели!

Айс с Дисой переглянулись, и тихонько уселись на свободные стулья. Это место и в правду внушало какой-то первобытный ужас!

Просидев в приемной больше часа, Ниал начал нервничать.

– Может, завтра придем? – он тоскливо поглядел на невозмутимого Элиседа, развлекающегося с кукольной лошадкой. – Что-то у меня в животе крутит, не ровен час пронесет!

– Спокойно, Ниал, – кукловод поднял лошадку на дыбы, и пустил ее вскачь по кругу. – Представь, что мы осадили крепость, и хотим теперь взять ее измором!

– Это еще кто кого, – верзила помрачнел. – Я, кажется, опять слышу звяканье чайной ложки!

В полной тишине и в правду послышалось ритмичное позвякивание, которое напугало старого солдата сильнее, чем звук вынимаемой из ножен стали.

Дверь в кабинет бесшумно приоткрылась, и из нее высунулся унылый секретарь. Внимательно изучив посетителей с ног до головы, он тихонько кашлянул, подзывая к себе Ниала.

– Господин Пиншо неважно себя чувствует, – сказал он. – Так что приема сегодня больше не будет.

– Не будет? – Ниал от восторга чуть не подпрыгнул.

– Приходите завтра, господа, а лучше на следующей неделе, – секретарь кашлянул в кулачок, и потянул дверь на себя.

– Постойте, любезный! – нога Элиседа помешала двери захлопнуться. – Мы всего-то на минуточку. Мастер Пиншо даже не заметит, что мы у него побывали!

В руке у юноши блеснула большая серебряная монета достоинством в пять умбров. Секретарь поклонился, и на его кислой физиономии появилась понимающая улыбка.

– Я постараюсь упросить господина, чтобы он уделил вам пару минут, – секретарь тихонько прикрыл дверь.

– Пять умбров! – Диса застонала. – Это же месячное жалование пяти копейщиков!

– Бюрократические колеса нуждаются в смазке, – важно изрек Элисед. – А нас тут пока никто не знает, так что нужно подружиться, прежде всего, с секретарем. Он хоть и маленькая шестеренка в этом механизме, но очень важная!

Дверь распахнулась настежь, заливая сумрачный коридор золотистым солнечным светом.

– Гроссмейстер Пиншо вас ожидает, господа, – секретарь щелкнул каблуками и подмигнул Элиседу. – Чем меньше шестеренка, тем больше она крутится, и тем больше ей нужно смазки!

– У вас отличный слух, господин…

– Зовите меня Сирано, – секретарь ухмыльнулся. – Очень рад с вами познакомиться!

Диса с Айсом остались в коридоре, а Ниал, набрав полную грудь воздуха, нырнул следом за Элиседом в сияющий квадрат двери, как в черную бездну.

Гроссмейстер Пиншо сидел за большим столом из красного дерева. Перед ним на подносе стоял чайный сервиз, и множество блюдечек с печеньем и разнообразными джемами.

Секретарь ловко убрал поднос, и смахнул рукавом крошки на пол.

– Господа, гроссмейстер Пиншо!

Старый чиновник с любопытством поглядел на Ниала, и перевел взгляд на Элиседа. Его морщинистое лицо расплылось в улыбке, демонстрируя ряды крупных вставных зубов, похожих на эмалированные щипцы для орехов.

– Присаживайтесь, господа, хочу с вами познакомиться поближе.

Сирано положил перед чиновником пачку бланков, вытащил из ящика роскошный письменный прибор, отделанный слоновьей костью и перламутром. Открыв крошечный секретер, он извлек из него три изящных бокала и бутылку с искрящейся янтарной жидкостью.

Наполнив бокалы, он незаметно подмигнул Элиседу, и тихонько ретировался за свой стол, стоящий у самого окна, и заваленный до самого потолка кипами бумаг, и рулонами карт.

– За знакомство! – провозгласил гроссмейстер и сделал большой глоток, громко причмокивая и постанывая от удовольствия. – Старое сардийское, это вам не миносская дрянь, которую подают в каждом кабаке!

Элисед сделал глоток и тоже закатил глаза от удовольствия.

– У вас изысканный вкус, ваше превосходительство, – воскликнул он, салютуя бокалом. – Не ожидал встретить на этом острове солдафонов, столь утонченного человека!

Гроссмейстер отмахнулся.

– Не надо лести, молодой человек, – он усмехнулся. – Голову даю на отсечение, вы все равно не отличите сардийское, от миносского!

Ниал опустошил свой бокал одним глотком, и теперь сидел, виновато напыжившись.

– Какая там лесть, – Элисед вздохнул. – Сардийское вино восемьсот сорок третьего ни с чем не спутаешь! В тот год кочевники осадили Сарды и спалили все его виноградники, так что урожай почти весь погиб! Насколько мне известно, было разлито всего-то полторы тысячи бутылок…

Гроссмейстер привстал с кресла и протянул руку Элиседу.

– Ах какой это был год! – воскликнул он. – Жаркий, но с прохладными ночами, и винограда такого нам больше не видать!

Ниал заерзал на свое стуле, припоминая, что кочевники в тот год вырезали почти полмиллиона сардийцев, однако рта открыть не решился.

– Так что вас привело в наши края? – чиновник откинулся в кресле. – Я вижу, чо вы знатный человек, хоть и наряжены в лохмотья. Сирано это тоже сразу подметил.

Юноша поежился, искоса поглядывая на ухмыляющегося секретаря.

– Мы хотим зарегистрировать "компанию", – вздохнул он.

– Понимаю, – чиновник заулыбался. – Молодому господину захотелось подвигов и приключений! Что ж, похвально! В вашем возрасте я тоже никак не мог усидеть на месте… Увлечения у меня, правда, были несколько иного рода…

Секретарь отложил бумаги, которые просматривал, в сторонку, и вновь наполнил бокалы.

– Вы, наверняка, уже придумали эффектное название для своей "компании"? – гроссмейстер торжественно поднял перо, обмакнул его в алые чернила, и занес его над бланком. – Что-то броское, от чего кровь начнет бурлить в жилах, а ноги сами собой маршировать на одном месте!

– "Огненный дракон", – пискнул Элисед, чувствуя, как невидимая рука сжимает ему горло.

Сидящий чуть позади Ниал подавился "старым сардийским", а Сирано тихонько захихикал.

– Ну, мой юный друг, – господин Пиншо вскинул брови. – Это конечно отличное название, но оно уже лет двести как занято родом мастера-кондотьера Террао.

Положив перо кончиком на чернильницу, чиновник вытащил из ящика стола тоненькую книжечку в черном переплете.

– Вот, поглядите, этот список я составил двадцать лет назад, для господ, которые никак не могут определиться с названием для своей "компании", – старик с гордостью раскрыл книжечку. – Вот, к примеру, "Кровавые клинки"! Или "Гончие Орвада"! Вот еще, может вам понравится "Убийцы королей", "Дробители костей", "Сотрясатели вселенной", "Безжалостные потрошители", или вот, вам точно придется по душе – "Кровавые клыки, горящие в ночи"!

От возбуждения чиновник весь вспотел, а напудренный парик сполз на одно ухо.

– Но я хотел "Огненный дракон", – пробормотал Элисед, тупо глядя на раскрытую перед ним книжечку.

– Можно назвать "Огненный дракон второй", – услужливо предложил Сирано. – Или "Огненный дракон с кровавыми клыками, горящими в ночи".

Ниал опять поперхнулся сардийским, а гроссмейстер Пиншо покачал головой.

– Слишком длинно, будет трудно запомнить, – вздохнул он. – Может "Кровавый дракон"? Тоже неплохо, и броско.

– Или вы можете разбить в бою "компанию" мастера Террао, – Сирано выглядел абсолютно серьезным. – Тогда вы сможете забрать у него имя, которое вам так понравилось.

– "Огненные драконы" сейчас осаждают Плодзь, на другом конце мира, – фыркнул гроссмейстер. – Ты предлагаешь чепуху, Сирано!

Привстав со своего кресла, Элисед выглянул в окно, под которым толпились големы-носильщики, и возвышалась громадная фигура Кирка.

– "Глиняные кулаки"! – воскликнул он. – Это название еще не занято?

– Свободно, – объявил Сирано, пробежавшись пальцем по списку компаний, лежащему перед ним на столе.

– "Глиняные кулаки" – повторил гроссмейстер Пиншо, старательно выводя буквы на бланке. – Простенько, но запоминается. Я бы, конечно, остановился на "Сотрясателях вселенной" или на "Кровавом драконе"…

Ниал одобрительно похлопал юношу по плечу, и протянул бокал за добавкой.

– Как ваше имя, господин? – гроссмейстер подобострастно улыбнулся. – Можете назвать псевдоним, я впишу его в графу "командир компании".

– Не нужно псевдонима, – пробормотал юноша. – Элисед Мэддок сын Маэла.

Горлышко бутылки громко звякнуло по краю бокала, и Сирано едва не пролил драгоценное вино на стол и на документы.

– Маэл Мэддок ваш отец? – его глаза расширились от удивления.

– Ваш отец – легенда, молодой господин, – хмыкнул гроссмейстер Пиншо. – Хоть и не знатного рода…

– Я знаю, – вздохнул Элисед. – И я когда-нибудь тоже стану таким.

Перо заскрипело по бумаге, заполняя графу красивыми округлыми буквами.

– Элисед Мэддок сын Маэла, командир компании "Глиняные кулаки", – прочел чиновник, поднимаясь со своего места и протягивая руку для рукопожатия. – Поздравляю вас, теперь, вы настоящий кондотьер!

Юноша пожал протянутую руку и залился краской.

– С вас двадцать сторхов, – улыбнулся Сирано, вынимая из коробки большую печать.

– Сколько?! – Ниал чуть не грохнулся в обморок.

– Двадцать сторхов, обычная пошлина, – вставные зубы гроссмейстера ощерились. – Завтра королевская канцелярия завизирует бумаги, и вы будете признаны во всем Островном союзе, получив при этом право вербовать наемников на Эту.

Элисед медленно кивнул, и Ниал высунулся в коридор.

– Диса, тащи деньги, нас тут собираются ограбить!

Гроссмейстер засмеялся и тяжело рухнул в кресло.

– Уверен, пошлина окупится в первом же городке, который вы разграбите! – он шлепнул по бланку печатью, и посыпал его песком. – Теперь, нам нужно решить вопрос о вербовочной палатке.

Диса удивленно вытаращила глаза, когда ей назвали сумму, и безропотно отсчитала двадцать золотых.

– У нас есть отличная палатка, прямо напротив вербовочной будки миносцев, – гроссмейстер заглянул в бумаги. – Она принадлежала мастеру-кондотьеру Авелла. Он недавно умер, а его наследники распустили "компанию", так что если пожелаете, палатка может стать вашей!

– Сколько? – голос Дисы был сухим и хриплым.

– Это ваш квартирмейстер, надо полагать? – чиновник улыбнулся. – Как мило!

– Сколько за палатку?! – девушка взревела как дектский бык, которому ставят очередное клеймо.

– Двадцать сторхов, – чиновник даже глазом не моргнул, продолжая мило улыбаться.

– Грабеж! – фыркнул Ниал, и распластался в кресле, закрыв руками лицо.

– Мы, знаете ли, сторхи не штампуем, – Диса подбоченилась. – Да и пограбить нам пока еще никого не довелось. Поторгуемся, или есть что подешевле?

Чиновники переглянулись, и захихикали.

– Хороший квартирмейстер стоит своего веса в золоте! – сказал секретарь, бросая на девушку восхищенные взгляды.

– Жаль, только, что он не испражняется золотом, – Диса фыркнула. – Тогда бы все проблемы решались сами собой!

– Палатка мастера Авелла, это самое лучшее, что у нас есть, – пояснил Сирано. – Она возле самого входа на плац, так что наемники первым делом будут подходить к вам, а потом, уже ко всем остальным.

– Вы сможете снимать сливки, – подхватил гроссмейстер. – Оставляя всем остальным одну лишь жижу.

Диса покачала головой.

– Вижу, торговаться вы не намерены…

Сирано вздохнул.

– Есть еще одна палатка, но она в самом дальнем конце плаца. Она принадлежала мастеру Дитхельму из Гонкора.

– Они все погибли при штурме Паары, – подтвердил гроссмейстер. – Она будет вашей всего за пять умбров.

– Берем, – Диса не раздумывала даже секунды. – Где мне подписать?

Серебро покатилось по столу.

Собрав выручку, Сирано поднял руку и зашевелил пальцами. Громадный шкаф из полированного черного дерева зашевелился, треснул в десятке мест и развернулся, поднявшись на толстенных кривых ногах.

Диса вскрикнула от испуга и спряталась у Ниала за спиной.

– Это боевая марионетка? – у Элиседа даже челюсть отвисла от удивления.

– Нам приходится иметь дело с крупными суммами денег и вспыльчивыми кондотьерами, – Сирано улыбнулся. – Вы же меня понимаете?

Марионетка протянула хозяину железный сундучок, в который он аккуратно сложил выручку.

– И сколько весит это чудище? – Ниал как зачарованный следил за громадиной, которая беззвучно отступила назад, и в один миг опять превратилась в обычный шкаф.

– Около тысячи фунтов, – Сирано с вызовом поглядел на Элиседа. – Она хорошо сбалансирована, так что управлять ей довольно легко.

Кукловоды смерили друг друга оценивающими взглядами.

– Хотел бы я когда-нибудь померяться с вами силами, господин Сирано, – Элисед улыбнулся. – Вы полны сюрпризов!

– Ну что вы, я не посмею, – секретарь засмеялся. – Если вы такой же мастер, как и ваш отец, у меня нет ни малейшего шанса на победу!

Выбравшись на свободу из сумрачного чрева управы, компаньоны вздохнули с облегчением.

– Я чувствую себя как выжатый лимон, – пожаловался Ниал.

– Это наш кошелек выжали как лимон, – фыркнула Диса. – Если бы не я, они как пить дать всучили бы вам палатку за двадцать сторхов!

Элисед блаженно потянулся, глядя на суетящихся вокруг солдат, и улыбнулся.

– И как теперь называется наша "компания"? – Айс подозвал голема, и принялся заботливо стирать платочком белые потеки, оставленные птицами на его плечах.

– Это ты узнаешь завтра, – Элисед заговорщицки подмигнул. – Пойдем, закажем вывеску и герб для нашей палатки!