Глаз Охотника

Глава 27 ПЕНДВИР ЛЕТО 5Э988-ОСЕНЬ 5Э989 (настоящее время)

От стука в дверь Гвилли проснулся сразу, но не сразу осознал, где он. Баккан лежал на огромной кровати, которая и для человека была великовата, и комната вовсе не ходила ходуном, как весь последний месяц.

— Да я же ведь уже не на корабле! — радостно возопил Гвилли и стукнул себя кулаком по лбу. — Слава Адону! — немедленно прибавил он и, выскользнув из кровати, поплелся к двери. Когда он открыл ее, на пороге стоял Араван и улыбался во весь рот.

— Солнце встало, пора и нам вставать.

Гвилли укоризненно посмотрел на него, развернулся и пошел обратно к постели. Его попытки залезть на высоченное ложе не увенчались успехом, и эльфу пришлось подсадить варорца. В этот момент проснулась Фэрил и испуганно воззрилась на Аравана, который безжалостно распахнул шторы и возвестил:

— Вставайте, о ваэрлинги, нас ждут великие свершения! Если мы хотим подать прошение сегодня, нам следует поторопиться, а то у крепости выстроится длинная очередь из таких же просителей, как мы. Жду вас внизу. — И с этими словами Араван вышел из комнаты.

Гвилли пробурчал:

— Ох уж мне эти эльфы — такое ощущение, что им и вовсе спать не нужно.

Но все же выполз из кровати и стал нехотя одеваться.

Не прошло и получаса, как варорцы присоединились к Аравану в столовой «Серебряной марлини». Они пришли как раз вовремя: служанка расставляла на столе тарелки с аппетитным омлетом и беконом. Вскоре к ним присоединились заспанные Риата и Урус.

Араван ехидно улыбнулся и произнес:

— Хорошо повеселились вчера, правда?

Риата с неподдельным изумлением воззрилась на эльфа:

— Я не перестаю удивляться тебе, Араван: вечером ты пьешь больше всех, а утром трезв как стеклышко и бодр, как всегда. Признайся, ты знаешь какой-то старинный секрет? Наверное, это твои скитания по морям научили тебя таким премудростям?

— Все гораздо проще, дара, — я не ложился спать.

Урус чуть не захлебнулся чаем от разобравшего его смеха.

— Вот так секрет!

Когда они вышли на улицу, солнце уже взошло, и город начал потихоньку оживать. Торговцы подметали разноцветную булыжную мостовую перед своими лавками, в витринах которых красовались изделия здешних умельцев — керамика, ткани, ювелирные украшения и многое, многое другое.

Дома в городе были кирпичные и каменные, с черепичными крышами. Попадались также и белые глиняные мазанки. Узенькие улочки разбегались во всех направлениях, по камням мостовых уже грохотали первые телеги и стучали копытами лошади.

Фэрил, которая все это время с интересом оглядывалась по сторонам, задумчиво произнесла:

— Камень и кирпич… Такое ощущение, что тут только двери из дерева!

— Воды мало, — односложно отреагировал Араван, пожав плечами.

Гвилли непонимающе посмотрел на эльфа:

— Воды? Да тут целое море воды! Это же портовый город.

— Зато источников и родников нет, Гвилли, — проговорил Араван и, увидев, что варорцы так ничего и не поняли, пояснил: — В случае пожара, чтобы потушить дерево, надо много воды, а в городе она на вес золота. Всевозможные бочки, кадки и цистерны заполнены пресной водой, которую доставляют сюда из долины.

— Жители также по каплям собирают дождевую воду. Им ведь нужно готовить, мыться и стирать! — добавила Риата, показывая на мудреную систему водосточных труб, под каждой из которых стояло ведро, кадка или бочка.

Фэрил недоуменно покачала головой.

— Да-а, — протянула она. — Не самое лучшее место для строительства города!

Араван улыбнулся:

— Верно, малышка, изначально здесь и не собирались возводить город. Сначала здесь основали форт, — эльф указал на крепость, видневшуюся вдалеке, — а потом уже и порт появился. Крепость предохраняла от нападения врага с моря, хотя долгой осады она не выдерживала.

Друзья пересекли несколько полупустых рыночных площадей, на которые еще только начинали съезжаться торговцы, прошли мимо многочисленных ресторанов, магазинов, лавок, кафе, гостиниц и вышли на набережную, откуда было рукой подать до крепости. Здесь лицо города заметно изменилось и приобрело более официальные черты: путники увидели здание суда, полицейский участок с тюрьмой, университет, библиотеку и другие подобные учреждения.

Когда они подошли к воротам крепости, там уже ждали несколько просителей, сидевших на каменных скамьях. Начальник охраны обернулся к вновь прибывшим, да так и обомлел: эльфы и особенно варорцы были нечастыми гостями в его славном городе и пользовались репутацией народов поистине легендарных.

— Я рад… — начал было начальник, но тут же опомнился и, приняв приличествующий человеку его положения суровый вид, произнес: — Изложите цель вашего посещения.

Урус ответил ему:

— Мы пришли сюда, чтобы просить о чести говорить с Верховным Правителем и напомнить ему о королевской клятве.

Капитан посмотрел на огромного мужчину снизу вверх:

— Верховный Правитель сейчас пребывает в крепости Чаллерайн. Сюда Его Величество приедет не раньше чем через семь недель.

Араван улыбнулся:

— Ну пока и лорд-представитель сойдет.

— О милостивый Адон, вот это история! — восхищенно произнес Лейт, двоюродный брат короля Гарана, представлявший Верховного Правителя в Пендвире в его отсутствие. Лорд-представитель был статным мужчиной лет пятидесяти, с благородной сединой в волосах и ястребиным взглядом. — Вы что-то сказали, лорд Ганор? — переспросил он, обращаясь к темноволосому мужчине средних лет, при своей кажущейся необъятности, по-видимому, обладавшему необычайной физической силой.

Королевский советник Ганор, теребя руки, произнес:

— Скажу честно: если бы речь шла не об эльфах с варорцами, я позволил бы себе усомниться в здравомыслии или честности рассказчиков. Не каждый день слышишь историю о человеке, прожившем подо льдом тысячу лет!

С этими словами Ганор с любопытством воззрился на сидевших напротив него эльфов, варорцев и огромного мужчину, — да, путешественники такого рода заглядывали в Пендвир не каждый день! Неудивительно, что их не стали задерживать всяческими бюрократическими проволочками и без особых заминок допустили в Каэр Пендвир, замок на одном из островов Хайльского залива.

Ганор заерзал на стуле и недоверчиво проговорил:

— Не поймите меня превратно, но вашему другу не дашь больше тридцати лет. А он уверяет, что на момент падения в ледяную пропасть ему было все шестьдесят.

— Пятьдесят девять, — вежливо поправил советника Урус.

— Ну, это не существенно, — пожал плечами Ганор, — Я бы вообще рискнул предположить — хоть это, конечно, звучит совершенно невероятно, — что в ваших жилах течет эльфийская кровь. Подумать только: выглядеть на тридцать, когда тебе вся тысяча лет! Может быть, конечно, все дело в том, что вы были заморожены, но…

— Сейчас неважно, каким чудесным образом наш друг избежал смерти, — вмешался в разговор Араван. — Он выжил — и это главное. Мы же пришли по вопросу совершенно иного рода: возьму на себя смелость напомнить о клятве, которую Аурион, сын Галвана, дал этому человеку по имени Урус, даре Риате и предкам этих ваэрлингов, Томлину и Пэталь. Принц обещал им помощь…

— Погоди! — остановила его Фэрил. — Что говорить: давайте я зачитаю это место из дневника.

С этими словами дамна обернулась к Гвилли, который не расставался с дневником с тех самых пор, как научился читать. Баккан извлек тетрадку из кармана и протянул Фэрил.

Дамна сразу же нашла нужную страницу и начала читать:

— «…То были воины, сопровождавшие Ауриона на его пути обратно в Каэр Пендвир. Спустя пять дней они собирались покинуть деревню, но прежде принц лично хотел поговорить со мной и Томми.

— От имени своего отца и всех последующих правителей королевства я обещаю вам всяческую помощь и поддержку в вашем трудном и опасном деле. Не сомневаюсь, что отец сказал бы то же самое, будь он сейчас здесь. Если на вашем пути возникнут какие бы то ни было препятствия, не задумываясь поезжайте в крепость Чаллерайн или Каэр Пендвир!» — Фэрил закрыла дневник и пояснила: — Эта запись была сделана моей прапрапрапрабабушкой, Пэталь, около тысячи лет назад, и теперь нам нужна обещанная нам принцем Аурионом помощь, чтобы уничтожить кровожадное чудовище по имени Стоук.

Лейт попросил дневник и, бегло просмотрев его, протянул Ганору.

Тот заглянул в дневник и удивленно приподнял бровь:

— Что это за язык?

— Твилл, — отвечал Гвилли. — Древний язык варорцев.

Лорд-представитель поднялся:

— В этом деле много неясного, и мне понятно лишь одно: только Верховный Правитель властен признать или не признать клятву своего далекого предка. Мы уведомим Королевских стражей о возможных злодеяниях вашего Стоука. Но распорядиться о его преследовании имеет право лишь сам король. Где вы поселились?

— В «Серебряной марлини», — отвечала Риата.

— Я считаю, что вам лучше переехать в замок, — проговорил Лейт.

— Но сможем ли мы разместить здесь лошадей, мулов и пони? — спросил Араван.

— Несомненно, — уверил его Лейт. Он позвонил в колокольчик. — Я пошлю с вами сопровождающего, который поможет вам разместиться и предоставит все необходимое.

На его зов в кабинет поспешно вошел паж, выслушал приказание Лейта и так же поспешно удалился.

— А сейчас я прошу вашего извинения, нас ждут министры. Оставайтесь здесь; за вами придут. Пойдемте, Ганор, — проговорил лорд-представитель и вместе с советником покинул кабинет. Фэрил с ее острым слухом уловила обрывок фразы, брошенной Лейтом советнику: — …написан на твилле, а мы этого языка в глаза никогда не видели. К тому же я ничего об этом бароне Стоуке не слышал, и мне кажется…

Друзья переехали в замок в тот же день. Вопреки сомнениям Аравана, лошадям, мулам и пони нашлось достаточно места в конюшнях, находившихся также на территории крепости.

Кроме замка за крепостной стеной находилось около сотни разнообразных ведомственных зданий и жилых домов, где размещались придворные и официальные лица.

Скалистый остров, обнесенный крепостной стеной, соединялся навесными мостами с материком и двумя другими островами, на одном из которых, как оказалось, располагалась резиденция самого Верховного Правителя, на другом — дворцы его ближайших советников.

Два дня спустя друзья поведали о своих приключениях Рори, командиру Королевских стражей, который немедленно разослал гонцов с вестью о бароне Стоуке и его злодеяниях в самые отдаленные уголки королевства.

Рори, высокий ванадьюрин лет сорока пяти, с соломенного цвета бородой и волосами, заплетенными в многочисленные тоненькие косички, предложил гостям порыться в архивах — вдруг да найдется какое-нибудь упоминание о бароне Стоуке.

Придворный архивариус Брин вынужден был, однако, разочаровать друзей:

— Поищите, конечно, но особенно не надейтесь на удачу: все записи той поры уничтожены еще во время Зимней войны, когда крепость пала под напором гирейцев.

Наши герои все же решили попытать счастья и не отступились даже после целых недель бесплодных поисков. В основном работали в архиве варорцы, которым поиски информации о Стоуке позволяли продолжать обучение Гвилли грамоте.

Эльфы в это время отрабатывали свое пребывание в замке: пели и играли на арфе, развлекая придворных.

Урус просто изнывал от вынужденного бездействия. По правде сказать, остальных тоже весьма беспокоило, что еще замышляет Стоук и где он пакостит в этот момент. Но друзьям оставалось только одно — ждать Верховного Правителя.

Они часто выезжали за пределы Пендвира, чтобы лошади не застаивались и были готовы выступить в путь, когда потребуется, а также просто для того, чтобы сменить обстановку.

Друзья всегда с нетерпением ждали таких поездок: Пендвир, который сначала им понравился, теперь действовал на них удручающе. Гвилли в шутку назвал этот гигантский муравейник «огромной навозной кучей». Шутка получилась довольно убогая, но она хорошо передавала атмосферу этого замусоренного, зачастую дурно пахнущего города.

Гвилли все понять не мог, откуда доносятся тошнотворные запахи помоев, и Араван вынужден был объяснить:

— Люди сливают отходы в океан — отсюда и эти «ароматы».

Фэрил с ужасом воззрилась на эльфа:

— Но зачем?!

— Так уж у них заведено. Люди — замечательные создания: умные, изобретательные, одаренные. Но они зачастую не ведают, что творят: они загрязняют, разоряют, уродуют окружающий мир, который подобен живому существу. Его тоже можно унизить, убить и уничтожить.

Люди слепы и не видят, что мир может отомстить и стереть человечество с лица земли. Подобно леммингам — крошечным грызунам, обитающим на острове Лют в море Бореаль, — люди беспрерывно плодятся и порождают все новые способы удовлетворения своих ненасытных желаний. Но да будет вам известно, что когда леммингов становится слишком много, они опустошают все вокруг и мрут от голода, и болезней. Так и люди, разоряя и уничтожая окружающий мир, рискуют однажды погибнуть навсегда.

Эльфы осознали все это еще много тысячелетий назад и стали следить за рождаемостью и заботиться об окружающем мире, научились сохранять естественный баланс в природе. Научатся ли этому люди? Вряд ли, ибо жизнь их слишком коротка, а потребности слишком велики. Человеку не свойственно задумываться о далеком будущем, ведь ему не дано увидеть последствия своих поступков. Изобретательность и здравый смысл людей способны как погубить их, так и спасти. К тому же знания передаются из поколения в поколение, и потомки нынеших губителей природы скорее всего рано или поздно одумаются и возьмутся за ум. Но сейчас, к сожалению, мой взгляд встречает лишь хаос и разорение, которые могут привести человечество к гибели.

В тот вечер, когда друзья вернулись в Пендвир, бредя по извилистым улочкам города с их диковинными лавочками, гулом голосов торговцев и отвратительным запахом помоев, ваэрлинги уже не так удивлялись тому, что окружало их.

Верховный Правитель Гаран — некоторые называли его королем — вернулся в Каэр Пендвир второго октября. И недели не прошло, как этот невысокий темноволосый человек средних лет, взошедший на престол десять лет назад после смерти от апоплексического удара своего отца, Орвина, принял наших героев в тронном зале замка.

Подле него восседала королева Тайла, полная невысокая женщина с добрым лицом и волосами мышиного цвета, а рядом с троном стоял советник короля Фэнерин, высокий эльф с каштановыми волосами до плеч.

Алор Араван, дара Риата, сэр Гвилли, леди Фэрил и капитан Урус впервые появились при дворе, и все разговоры в зале немедленно смолкли при их появлении. Придворные затаив дыхание наблюдали за этими необычными существами.

Фэнерин кивнул Риате, они были знакомы. Подойдя к трону, эльфы и Урус преклонили колени перед королем, а варорцы лишь поклонились и присели в реверансе, помня наставление Риаты: «Ни один ваэрлинг со времен Войны Заклятия не вставал на колени перед Верховным Правителем, ибо еще сэру Типпертону была разрешена эта вольность».

Гаран приветливо распахнул свои объятия гостям. Его оживленные карие глаза с интересом рассматривали их, и голос был радостным, когда он обратился к ним:

— Добро пожаловать в Каэр Пендвир! Завтра же за завтраком мы с превеликим удовольствием выслушаем увлекательную повесть о ваших приключениях, ибо нечасто выпадает нам такая радость в серых буднях забот о делах государства.

При этих словах королева Тайла расплылась в улыбке, которая так шла к ее милому лицу.

У Гарана рассказ друзей не вызвал никаких сомнений. Верховный Правитель без колебаний признал клятву своего царственного предка и обещал своим гостям всяческую поддержку, хотя пока что оставалось непонятно, чем он может здесь помочь, ибо никакими известиями о кровожадном бароне друзья не располагали.

Ни варорцы, ни архивариус не нашли в книгах никаких упоминаний об Идрале и Стоуке, об их логовищах в. Вульфкомбе и Гарии. Фэрил, несмотря на предостережения Риаты и уговоры Гвилли, искала людей, сведущих в прорицаниях, дабы продолжить опыты с кристаллом, но никого, кроме шарлатанов да обманщиков, не нашла и: оставила эту затею.

Рори доложил, что все Королевские стражи оповещены, и стоит чудовищу появиться даже в самом отдаленном уголке страны, как об этом будет немедленно сообщено в Каэр Пендвир. Оставалось только ждать.

И они ждали. Гвилли продолжал свои занятия. Урус учил его языку баэранов.

Рассказ Аравана о возможной печальной участи человечества настолько потряс Гвилли, что он продолжал допытываться, как эльфы поддерживают гармонию в своем мире и что будет, если по глупости людей Митгар прекратит свое существование.

Араван отвечал:

— Тогда, по словам мудрецов, произойдет Разделение: по воле Адона эльфы, гномы, ваэрлинги, тайный народец и даже утруни покинут разоренные земли Митгара, а люди останутся среди хаоса, который сами и породили. И вместе с нами из мира исчезнут красота, очарование и изящество.

— Кто же эти мудрецы? — изумленно спросил Гвилли.

— Некоторые называют их волшебниками, — отвечал Араван.

— А-а, понятно, — протянул баккан. Видно было, что он очень расстроился. Внезапно новая мысль пришла ему в голову, и он проговорил: — Но я люблю людей и лучше останусь здесь, чтобы разделить их участь. Что же, нас навсегда отделят от человечества в случае опасности?

— До тех пор, пока снова не наступит Вселенское равновесие, — пожал плечами эльф.

— Араван, но ведь люди не забудут нас? Они ведь будут вспоминать о нас, скажи, Араван?

— Может быть, Гвилли, может быть. В легендах, сказаниях или же только во сне.

Дни и месяцы сменяли друг друга. Зима закончилась, ей на смену пришла весна, а о Стоуке все так же не было никаких известий. Создавалось ощущение, что он просто-напросто провалился сквозь землю.

Вынужденное бездействие выводило друзей из равновесия, но им не оставалось ничего другого, кроме как ждать донесений от подчиненных капитана Рори. Друзья ведь прекрасно понимали, что они впятером и за много десятилетий не смогут сделать того, что Королевские стражи каждый на своей территории смогут сделать за год. И если Стоук находится где-то на землях королевства, его непременно найдут.

А вот если он уже покинул владения Верховного Правителя… Но об этом лучше было не думать.

На земли Митгара пришло лето, но нашим героям оно не принесло радости. Друзья чувствовали себя абсолютно ненужными, неспособными повлиять на поиски, запертыми в каменном мешке огромного смрадного города, где порой просто нечем было дышать. По-прежнему они использовали каждую возможность, чтобы ускользнуть из него на лоно природы.

Гвилли непроизвольно сравнивал Пендвир с долиной Арден, где они с Фэрил провели столько радостных дней, и сравнение было явно не в пользу города. Пристанище эльфов, где царствовали грация и искусство, умиротворяло душу и тело, настраивало на возвышенный лад. Одни изящные садики в скалах с водопадами и бассейнами чего стоили! Риата говорила, что порой на обустройство такого садика у эльфа уходило не одно тысячелетие.

Гвилли вспоминал также и простую, но гармоничную жизнь на ферме, с ее тихими радостями и единением с природой. И хотя в жизни горожан тоже было много интересного, все же Гвилли и его друзья с удовольствием покинули бы душный Пендвир. Но пока такой возможности у них не было, и приходилось мириться с этой чуждой им жизнью.

И вот однажды, когда варорцы, по обыкновению, сидели в библиотеке, Фэрил предложила новый план действий по поискам Стоука. Она перерыла уже груды книг о прорицании, так и не отказавшись от мысли о том, чтобы заняться им, и повсюду таскала с собой драгоценный кристалл. И вот в этот вечер она, кажется, нашла что-то действительно интересное.

— Взгляни-ка, Гвилли, — обратилась она к баккану, который с головой ушел в учение, и протянула ему книгу.

Гвилли подвинул ее к себе и начал читать:

— Оракулы — это люди, через которых передается божественное знание, а также места, где скрытые таинственные знаки проявляют себя.

Гвилли с недоумением взглянул на Фэрил.

— Ну читай же, читай дальше! — нетерпеливо проговорила она.

— Тысячелетиями смертные и бессмертные существа искали ответов на свои вопросы о непознаваемом. Иногда они получали божественные ответы, но чаще истина открывалась через избранных, которые читали ее в таких знаках, как шелест листьев, завывания ветра в трубе, полет птиц, форма облаков, раскаты грома и зигзаги молнии, расположение внутренних органов жертвенных животных… — Гвилли на мгновение оторвался от книги. — Неудивительно, что предсказания так расплывчаты.

Фэрил ткнула пальцем в книгу и произнесла:

— Вот здесь, Гвилли. Читай!

Выделенный дамной параграф содержал информацию о наиболее известных местах паломничества оракулов — местах, где божественный глас наиболее точно указывает на события будущего. Большая часть этих храмов прорицания давно прекратила свое существование. Одним из таких мистических мест было легендарное Кольцо Додоны в лесу Кандра, и предсказания, рожденные здесь, были наиболее точны. Но ходили упорные слухи о том, что боги Додоны разгневались и погребли Кольцо в песках Кару.

Фэрил перевернула страницу и указала Гвилли еще одно место:

— Принц Джуад из земли Вата был привлечен этими легендами и возглавил экспедицию в Кару, горя желанием найти таинственное Кольцо Додоны. Это случилось еще в годы второй эры, и с тех пор никто ничего о принце не слышал.

Вторую экспедицию, снаряженную отцом Джуада, королем Карлоном Мудрым, постигла та же участь. При всей своей скорби о несчастной судьбе сына король не мог больше рисковать жизнью своих подданных и отказался от мысли спасти Джуада. К тому же кочевники поговаривали о том, что в самом сердце пустыни Кару завелось страшное чудовище, которое не подпускает никого к Кольцу Додоны.

Гвилли с подозрением взглянул на Фэрил:

— Уж не задумала ли ты отправиться в пустыню Кару и попытать счастья у Кольца Додоны?

Фэрил с жаром проговорила:

— Но, Гвилли, ведь это, может быть, единственный шанс найти Стоука. Капитан Рори очень сомневается, что барон еще в Митгаре. А если он уже покинул пределы королевства, то это все равно что искать вора в поле.

Гвилли задумчиво взглянул на пыльный том:

— И Араван бы нашел Рассветный меч… Но, Фэрил, ведь в книге говорится, что Кольца Додоны уже давно нет в природе, а смельчаки, которые отправлялись на его поиски, навсегда исчезали с лица земли.

Фэрил вздохнула:

— Наверное, ты прав, мой баккаран. Это слишком опасно.

— Но все же лучше, чем сидеть сложа руки в Пендвире! — воскликнул вдруг Гвилли. — Нужно обсудить эту идею с остальными: посмотрим, что они скажут.

После недолгих колебаний друзья сказали однозначное «да». Даже страшные рассказы Аравана о таких ужасах пустыни, как заколдованные колодцы и оазисы, полные демонов, предвестники смерти на черных верблюдах, огненные шакалы и адские псы, не могли отпугнуть друзей и поколебать их решимость. Они были согласны на все, лишь бы только не сидеть в Пендвире сложа руки и ждать неизвестно чего.

К тому же Араван еще во время строительства «Эроана» слышал о лесе кандры, хорошо знал, где он находится, и показал друзьям это легендарное место на одной из карт Риаты. Много-много лет назад эльфу понадобилась редкая древесина для его чудо-корабля, а достать ее можно было только в пустыне Кару и в королевстве Тайра. Но тогда Араван предпочел последний вариант, ибо ходили упорные слухи о том, что лес кандры перестал существовать. Поэтому эльф знал о нем лишь понаслышке и не мог поручиться, что друзья, преодолев длинный путь в тысячу миль по морю и четыреста пятьдесят по пустыне, найдут что-нибудь кроме голых песков.

Однако все согласились, что это путешествие сейчас единственное, что можно сделать для поимки Стоука.

Через полтора месяца все приготовления к предстоящей поездке были завершены. Лорд Лейт выделил из казны необходимые деньги и снарядил арбалинское судно «Белло Венто», которое должно было доставить путешественников в порт Сабра, который находился на побережье пустыни Кару. Капитан Рори выделил двух сопровождающих, черноволосых и черноглазых, прекрасно знавших язык кабла, на котором говорили в пустыне. Если одеть этих королевских стражей в соответствующие одежды, они вполне могли сойти за кочевников. Рейго, невысокому и жилистому уроженцу города Порто в земле Ванча, было двадцать восемь лет. Халид с острова Глен был чуть повыше ростом и на пять лет старше.

В День осеннего равноденствия «Белло Венто» снялся с якоря и отплыл в далекую пустынную землю. День был пасмурный, и солнце то и дело скрывалось за тучами. Фэрил стояла на палубе, и сердце ее сжималось от страха и неизвестности.