Главное выжить

Глава 8

Мужиков спать определили в офисе Валерки, у меня в доме останутся только женщины и дети.

Марина с Верой быстро сообразили ужин. Только вот без хлеба тяжко. Правда, Марина обещала завтра испечь. Это просто шикарно. Ещё и хлеб свой будет.

Посуды у меня столько в доме нет, да и столовая для такого количества человек маловата. Вообще-то у меня столовой нет, едим на кухне. А их большими не строили. Общим собранием решили с едой переезжать в дом к Хахулиным. Сил сидеть в интернете сегодня нет. Вырубилась сразу.

Проснулась от детских голосов, не сразу сообразила, откуда дети. Мозг просыпаться отказывался. Надо встать, кофе выпью – и проснусь. На улице как-то совсем светло. Выглянув в окно, увидела, что вся земля засыпана снегом. И снег сыпался с неба, не переставая. Ну вот, природа нам дала выходной. Перевал сейчас завалит, не проедешь. Хотя я же вчера внедорожник приобрела. Ему сугробы не помеха.

Вчера Сашка обмолвился, что он помощник машиниста электровоза-тепловоза. И в моей голове сразу созрел план, где и как раздобыть топливо. Сашка нужен для выполнения плана. Надеюсь, что в такую погоду он не отправился к морю.

Завтракали ещё на моей кухне. Дом Хахулиных ещё нужно нагреть. Дядя Вася печку уже там затопил, но пока эта махина нагреется, время потребуется. Решили, что семья Николаевых будет жить в этом доме. Так и печь не зря топиться будет, и дети к кухне ближе.

Когда кушали, Марина задала вопрос, который заставил мои мысли работать в другом направлении. Я только о топливе и еде думала, а нашему поселению ещё куча всяких мелочей нужна для комфортной жизни. Нужно больше людей, очень люди нужны. Где же их брать?

– А чего вы молоко просто так держите? – спросила Марина.

– А как его надо держать? Мы же не выпиваем столько. Куда его?

– На творог, на сметану, масло, сыворотку, сыр. Ещё перечислять, что из молока делают? – всплеснула руками Марина.

– Умеешь – делай. В магазине это всё уже сделанным лежит, как его делать, никто из нас не знает, – оправдалась я.

– Сепаратор нужен.

– Это что ещё за штука? Где взять?

– Коровка в этом доме была, значит, сепаратор здесь есть, поискать нужно.

– Да нет, мы её из станицы притащили. Придётся в тот дом ещё раз наведаться. Опиши хоть, что за зверь такой. Снег сойдёт – может, найдём.

– А как я тебе его опишу? Двигатель с чашей, там чашечки вместе со сливочником. Интернет же есть, сами сказали, там и посмотри.

– Я сепаратор в своей жизни видел, увижу – не пропущу. Он, надеюсь, дизайн не поменял? – вмешался в разговор дядя Вася. – Ты, это, Алён, в план внеси посещение магазина с тряпками. Я же свои вещи из дому не брал, поизносился малость. Да и стирать на себя каждый день надоело.

Так ещё одна строка в реестре прибавится. Мне самой на лето обувь нужна, мои шлёпки ещё по осени долго жить приказали.

Покушав, решила сходить к Валерке. Он с нами и есть, но не пришёл – весь в работе. Вера ему в дом еду отнесла. Выйдя на улицу, вздохнула полной грудью. Красотища: деревья стоят, снегом украшенные, тишина вокруг, снег с неба тихо падает. Сказка.

– Действительно новогодняя погода, – Вера вышла вместе со мной.

Я непонимающе глянула на неё.

– Четырнадцатое сегодня, – ответила она на мой немой вопрос.

Ух ты, Старый Новый год. Надо ребятишкам подарки собрать. Праздник им устроить. А почему только им? Мы тоже праздника хотим.

– Блин, чего вчера не напомнили! Так, иди назад к Марине, придумайте праздничный стол. У меня есть вино домашнее, да и в подвале у Хахулиных явно что-нибудь есть. Сегодня гуляем. И дядю Васю позови, пожалуйста. Я пока к Валерке схожу.

Валерка сидел за столом и что-то паял. Волосы у него были взъерошены ещё больше, хотя казалось – больше некуда. Очки на носу сидели криво. Чудище!

– Ты хоть ел? Печь не забываешь подкладывать?

– Опять про печку забыл, сейчас подкину. Как наши предки с дровами жили? – ворчал Валерка, не переставая работать паяльником.

– Чего предки-то? У нас на хуторе у всех печки – и не мёрзнем. – Я подошла к печи и наложила полную топку дров. Жар ещё был – дрова должны разгореться.

– О, спасибо, – повернулся ко мне Валерка. Вся левая щека у него была вымазана сажей. Чудище!

– Ты себя в зеркало видел? Иди, умойся, – рассмеялась я.

Он отмахнулся:

– Алёна, а можно всех от меня переселить? Я бы ночью чего делал, а дядька ворчит: «Спи да спи»… Пусть в другом доме спят. Я уж сам. Можно так?

– Можно. Ты же не хотел один? Чего передумал?

– Так сразу не думал, что работы столько. Нет, думал просто, и мамка спать всегда гнала – я по привычке. А тут сам себе хозяин: когда удобно, тогда и спать буду.

– Понятно. Я скажу мужикам. Тебе долго ещё ковыряться?

– Сегодня, думаю, уже «винду» поставлю, программку интересную загружу. Если всё пойдёт, она сама нужные файлы будет выискивать и на диск копировать. Материнка слабовата, боюсь, не потянет. Когда опять в станицу? Там ещё один ларёчек есть.

– Ты же сказал, сегодня уже работать будет? – удивилась я.

– Вот эта будет, – ткнул в кучу железок Валерка, – а эта, – ткнул в другую кучу, – слабовата. Когда едем?

– Снег на улице, ты хоть воздухом выйди, подыши.

– Началось: то «поспи», то «поешь», то «подыши»! Я работаю!

– Всё, поняла, ушла.

Какой грозный пацан. Я быстро вышла за дверь – и не потому, что Валерка закричал. Просто с его дикцией, да ещё орать… В общем, я выскочила, чтобы не разоржаться.

На улице ко мне подошёл Василий.

– Чего хотела?

– Старый Новый год сегодня. Ребятам хотела подарки от Деда Мороза сделать. У меня на чердаке санки лежат. Может, глянете их? Немного подчистить, может, небольшой ремонт сделать? Я достану.

– Вместе пошли. Санки давно лежат?

– Да, от старых хозяев остались. Я дом, когда купила, на чердак залезла, а там и санки, и лыжи, и ещё какие-то коробки. Руки никак не доходят выкинуть.

– Зачем же такое добро выкидывать? Сейчас посмотрим.

Залезши со мной на чердак, дядя Вася аж присвистнул:

– Вот это ты богачка! Смотри, какие вещи тут лежат: санки советские, лыжи, коньки. А коньки-то зачем на Кубани? Видимо, с севера люди жили. И не нужны вроде, а выкинуть жалко. А в коробке что?

И он начал открывать коробки. Меня это тоже заинтересовало. Я ещё не видела, что за наследство мне досталось. Одна из коробок была полна гранёными стаканами, другая – рюмками, в третьей лежали десертные тарелки. Ещё мы обнаружили коробку со столовыми приборами. Видимо, кто-то работал в столовой – вот и тащили посуду в дом. Авось пригодится. Пригодилась – только нам. Спасибо, запасливые люди.

– Опаньки, вот и искать не надо! – Дядя Вася вытащил из коробки бежевую пластиковую чашу с отверстием на дне. – Сепаратор! Электрический! Ну-ка, ну-ка, что там в углу… Так и есть! Ручной привод для сепаратора. Классная находка. Что, посуду снимаем?

– Думаю, нет. Сейчас у нас есть посуда, хватит. Как понадобится – снимем. Мне теперь её только пересчитать нужно, чтобы знать наши запасы. А ещё нужно по всем чердакам пошарить. Санки-то можно в порядок привести?

– Так они в отличном состоянии! Полозья только немного заржавели, но это поправимо. Дарить можно. И лыжи тоже – пусть, пока снег, детвора развлекается. Только можно я сам им о подарке скажу?

– Конечно. Я Сашку искать пойду. С ним переговорить нужно.

– Чего его искать? Он на заднем дворе «столовой» с Чарой играет. Вчера боялся, а сегодня – лучшие друзья. Что за псина?

До меня сразу не дошло, на каком дворе. А потом сообразила – это так дом Хахулиных обозвали: «столовка». Ну и хорошо.

Сашка с Чарой играли в огороде. Такая здоровенная собака, а играет как щенок. Сашка ей кидал палку, а эта громадина, счастливая, неслась по снегу за ней. Зарывалась мордой в снег, доставала палку и летела к Сашке. Теперь ему уже надо было уворачиваться, потому что эта тушка со всего разбега всей своей массой врезалась в него. Завалив того в снег, вставала над ним и отряхивалась.

– Уже не боишься? – Я встала рядом с Чарой над Сашкой.

Чара, недолго думая, подпрыгнула и свалила меня в сугроб.

– Придурошная! – заорала я. – Я не играла с тобой!

Чаре этого показалось мало. Она немного отбежала, развернулась и кинулась ко мне. Я уже пыталась встать. Чара тормознула передо мной всеми четырьмя лапами, нагорнув при этом на меня целый сугроб.

– Ах ты, зараза! Ну, держись!

Сделав вид, что встаю, резко развернулась и прыгнула на собаку. Это мне показалось, что резко. Чара спокойно увернулась, а я зарылась в снег с головой. Вот гадина!

Вынырнув из сугроба, глянула на псину. Вот голову даю на отсечение – собака стояла и смеялась. Ну, не вслух, конечно, но на морде у неё красноречиво было написано:

«Сделала я вас, людишки!»

Сидел в сугробе и ржал Сашка.

– Классная собака! И чего я вчера её боялся? Хотя и сегодня ещё трухнул, когда она ко мне сзади подошла и в ладошки носом ткнулась. У меня внутри всё оборвалось. Еле заставил себя не бежать, а погладить. Друзья теперь.

– Сама удивляюсь, как она понимает, кто друг, кто враг. Вчера она на тебя злая была. Думаю, если бы слез с крыши – порвала бы. У меня к тебе разговор есть, только не в сугробе. В дом пойдём.

Мы отправились ко мне. Отряхнув снег в коридорчике, зашли в тёплый дом, сели у печки греться. Холодновато всё же на улице.

– Ты вчера обмолвился, что помощник машиниста… – Санёк кивнул. – Отлично. А сможешь с НПЗ вагоны с бензином и соляркой притянуть? Думаю, и на станции что-нибудь стоит.

Сашка почесал в затылке.

– Я надеюсь, ты понимаешь, что вагоны по рельсам ходят? Что-то я не наблюдал железной дороги на хуторе.

– Ты уж меня за дуру не держи. Вот за этой сопкой, – ткнула я в стену, – карьер, у них свой тепловоз. Каждый день на станцию вагончики таскал.

– Даже так? Интересный расклад. Далеко идти?

– Нет, из хутора выходишь – через дорогу железка. Так можешь или как?

– Давай схожу, посмотрю, какие там тупики и стрелки, тогда скажу, чего смогу и сколько. Договорились?

– Хорошо. Помощь нужна?

– Нужна. Вера ни по ком не страдает? Не смотри на меня так. Мало ли, может, муж у неё или дети, а тут я – без всяких обязательств. Или у вас запрет?

– Нет у нас запрета, – опешила я. – Мы и не думали на эту тему. Я её тоже знаю всего неделю. Ну, вроде не рассказывала ничего такого. Одна она. Ну, ты меня озадачил.

– Ничего не озадачил. Жизнь продолжается. И вы в монашки вроде не записаны.

– Не, всё нормально. Говорю же – некогда было думать. Ты тогда в доме, каком протопи. Нечего у всех на виду. Валерку не тронь – он работает. Любой дом занимай.

– У меня что, табло на лбу загорелось? Я Валерку к тебе хотел спать отправить.

– Загорелось, – улыбнулась я.

На улице раздался дяди Васин крик. Мы выскочили посмотреть, в чём дело.

– Ребятки! – кричал он, вызывая деток на улицу. – Ванька, Манюня, гляньте, чего нашёл! Прямо так в сугробе и стояли. И письмо тут. Вот так и написано: «Для Вани и для Мани от Деда Мороза». А мы думали, чего это снег сегодня пошёл? А это Дед Мороз приходил! Да скорее же идите, смотрите!

Ребята вышли во двор. Они смотрели на сани широко открытыми глазами.

– Так Деда Мороза же нет, нам папа сказал, – выдал Ванька и посмотрел на мать.

– Наверное, есть, – сказала Марина. – Это в станице не было, а здесь – лес и тишина, он и пришёл.

– А откуда он знает, где мы? – с сомнением спросила Манюня. – И Новый год кончился уже.

– Как же кончился? – удивился Василий. – Сегодня Старый Новый год. Вот он и пришёл.

Ребята стояли в нерешительности.

– Ну, – подтолкнула их Марина, – что же вы?

Детвора как будто ждала от матери этих слов. Подбежав к санкам, схватили их и, счастливые, понеслись по улице.