Главное выжить

Глава 5

– Ты нас сильно напугала, думали уже, заболела, – говорил в это время дядя Вася. – Я тут по домам пошарил. Ничего интересного. Дачи. А вот в тех, где бабульки жили, кое-что нашёл. Прибрать нужно.

И он выложил передо мной мешочек с золотыми украшениями.

– У тебя подпол небольшой, но тайник можно устроить, – продолжал Василий. – Я займусь. Девчонки в курсе, выживать вместе будем.

– Ой, а коз кто доил? – Почему-то это больше всего меня сейчас волновало.

– Не переживай, – успокоила меня Вера. – Я доила. Дядя Вася показал как. Мне понравилось. Молоко такое вкусное. И не подозревала. Вы с золотом решайте, а то мы в магазин. Прикольно сейчас это звучит – «на шопинг». – И Вера засмеялась. – А к нам кто-нибудь в гости наведается? Спрятать надо. Ты как, нормально себя чувствуешь?

Вера спросила это без всякого перехода, я даже не сразу поняла, что речь обо мне.

– А, хорошо. Прыгаешь с одного на другое, мысль твою поймать не могу, – Вера развела руками. Мол, какая есть. – Дядя Вася, займись сам золотом. Я совсем не знаю, как это делать.

– Хорошо, главное, ты добро дала, – ответил Василий и пошёл одеваться. – Инструмент занесу, – пояснил он.

– Алёна, пойдём, покажешь, куда продукты будем выгружать, – это уже Анжела.

Они что, сговорились? Почему это я должна решать?

– Слушай, Алён, надо же как-то учёт этого добра вести. В уме всё не удержишь.

А это уже моя работа. Вот и профессия бухгалтера пригодилась. Как нам преподаватели в техникуме говорили: «Работа бухгалтера – одна из древнейших». Мы тогда ещё ржали всей группой: «Древняя профессия». Оказывается, ещё и профессия будущего.

Вышли на улицу. Солнце, морозец. Наконец-то зима вспомнила, что январь. Сейчас с продуктами ничего не будет. А вот уже в феврале… Думать надо, думать. Точно знаю, что около одной из дач морской контейнер стоит. Они его летом притащили, но так в дело и не пустили. Местная детвора там в домик играла. Пойдём, посмотрим.

Контейнер стоял на месте, никто не утащил. Ха-ха-ха, смешно.

Осмотрели с Анжелой пол и стены контейнера – вроде целые. Если плотно закрыть, мыши и разные там грызуны не доберутся.

– Класс, – вынесла вердикт Анжелка. – Сейчас Вера машину подгонит, выгрузим и…

– Какое «и»? – перебила я её. – Время посмотри, в пять темно уже будет. Пока выгрузим, в дом зайти надо, ключ от него найти. Если мышку туда запустим, она с радостью с нами поделится.

Прежде чем выгружать машину, сломали замок. Зашли в чужой дом. Совесть опять ворохнулась, но уже как-то не уверенно. И я её быстро заткнула. Интересно, как в советское время продавцы, идя на работу, совесть в шкафу оставляли? Анекдот такой был, помните?

«Покупатель продавцу: – Здесь недовес. У вас совесть есть?

Продавец: – Есть, дома в шкафу лежит».

Что-то меня на шутки пробило. Видать, стрессанула я классно.

Стандартная квартира – у нас весь хутор такими домами застроен. Ещё в 70-х годах прошлого столетия строили для нефтяников. Нефть закончилась, посёлок стал не нужным. В последние годы мода пошла на экологическое жильё. Сюда народ и ломанул. Чистый воздух, тишина, свои продукты – мечта эко-людей. Но лет десять назад тут неподалёку открыли карьер. Камень какой-то очень хороший обнаружили. И эко-людишки отсюда свинтили, успев понастроить двухэтажных домов. У нас таких шесть штук стоит. Два из них до сих пор продаются. Один два года назад Хахулины купили. Коз развели, сыр варили. ИП оформили. Как-то что-то не пошло у них. Сыр дорогой, брать никто не хотел. А тут пандемия. Всё прахом пошло.

Посмотрели по шкафам – что можно на даче найти. В подполье спуститься надо. Закатки, может, есть домашнего приготовления? В углу стоял старый магазинный ларь-холодильник. А вот это хорошая находка. В магазинах сейчас таких можно много набрать. Включила в розетку – надеюсь, рабочий. Загудел – это хорошо. Завтра проверим, морозит или нет.

Так, со светом проблема может быть. Сколько ещё гореть будет – неизвестно. Нужна мощная дизельная станция. В станице больница подключена. Она на колёсах, только вот как подключить? Дядю Васю напрячь надо. Может, знает, как это делается.

Так, надо план на день составлять, иначе хаос получится. Вот вечером этим и займусь. Блин, я же хотела про коз всё прочесть, да и новости мировые не мешало бы посмотреть.

– Анжела, – обратилась я к девчонке, – ты в «Инcту» давно заходила?

– Дня три уже не заходила, как мои… того… не стало. Так и не заходила. Боюсь, друзей многих уже нет.

– Ну, это ещё бабушка надвое сказала. Ты вон тоже три дня там не появлялась – кто-то решил, что и ты померла. А ты тут как лошадь вкалываешь, просто некогда.

– Точно, я и не подумала об этом. А зачем тебе в «Инcту»?

– Когда поужинаем, я план на завтра сяду составлять и опись приобретённого имущества делать. А ты в интернет зайдёшь, новости почитаешь, нам потом расскажешь. И всё, что про коз и кур найдёшь, заскриншотишь – потом на комп скинем. Время будет – изучим.

Подъехала Вера, аккуратно подогнала машину к контейнеру.

– Ну что, ключ нашли? – поинтересовалась она.

– Да, вот в столе. Пошли, девки, мышцу качать. Ещё с месяц такой работы – и можно в бодибилдеры подаваться. – Смешно. Можно в юмористы идти, подрабатывать. Только вот смешить некого.

– Алён, можно я спрошу? – таща очередную коробку, спросила Вера.

– Конечно, – уже догадываясь, о чём будут вопросы, ответила я.

– А твои где?

– Так, я сначала. Меня зовут Маренина Елена Сергеевна. Мне 29 лет. Алёной меня звала бабушка, так я и привыкла. Родители мои погибли, когда мне три года было – авария, автобус перевернулся. Меня бабушка вырастила. В первую волну умерла – ей уже было 78 лет. Через полгода я продала квартиру в городе и купила вот этот дом. Мужа нет, детей тоже. А, вот ещё: работала бухгалтером в сети магазинов и на швейной фабрике «Александрия». Вот и вся биография.

– Мои тоже в первую волну, – заговорила Вера. – И я так начну. Иванова Вера Петровна. Продавец в овощном магазине. Был парень – пожениться хотели. Как раз перед его смертью поругались. – Она вздохнула. – Я и с родителями в 18 поругалась, ушла от них. Звонила очень редко, да и то если мама не позвонит – я забуду. Мне о смерти сообщили уже, когда на кладбище повезли. Я толком и не простилась. Брат с семьёй в Москве где-то. Но у меня и номера телефона его нет. – Вера поставила ящик на пол. – Дура! Если бы можно было всё назад отмотать… – И она разревелась. За ней, бросив работу, разрыдались и мы.

– Девки, чего мокроту разводите? – Дядя Вася пришёл. – Всё, хватит рыдать. Слёзы закончатся, а впереди ещё много поводов будет. Раз уж живы остались – значит, нужны мы на этой земле. Чего-то не доделали. Что у вас тут? – Он заглянул в кузов. – Мешки остались? Я их сам.

– Дядя Вася, а вы в электрике понимаете? – утерев слёзы, вернулась я в реальность.

Он вопросительно глянул на меня.

– В больнице большая электростанция стоит. Нам бы её притащить сюда. Сколько свет ещё гореть будет?

– Ну, ты озадачила. Бог его знает, откуда свет. Вроде Краснодарская ТЭЦ снабжает, ещё в Джубге, кажется, новую недавно поставили. Да я и не интересовался, откуда электричество. Есть и есть. Станция – это хорошо. Завтра будем посмотреть. Я вообще-то мастер на все руки от скуки. Разберёмся.

Тщательно заперев контейнер, отправились домой.

– Я вам сейчас такую вкуснятину приготовлю, – заговорила Вера. – Не знала, что я так вкусно готовить умею, а мне ещё и нравится.

– О, вот и отлично! А то я тут Анжеле на вечер работу дала. Скриншоты надо поделать, пока интернет есть. Дядя Вася, а у вас много ещё работы?

– Управился уже. Хорошо получилось – если не знаешь, то и не найдёшь. Сейчас придём домой – покажу.

– А я телевизор сегодня включала, пока посуду мыла, – сказала Вера. – На всех каналах «матрас» и пищит, только «МУЗ-ТВ» музыку гоняет. Но, похоже, один и тот же ролик. Зато без рекламы.

– Ну да, в чём-то плюсы есть, – проворчала я.

После ужина я засела за составление планов, Анжела уткнулась в телефоны. Она взяла в работу три аппарата – как управлялась с ними, не знаю. Телефона три, а рук и глаз всего по две.

Вера с дядей Васей пошли дальше дома обыскивать. До позднего вечера работа была у всех.

С утра – опять в станицу. Надо срочно аптеки пошарить. Медикаменты в приоритете.

В центре станицы ничего не изменилось. Печально. Если бы где-то живые остались, думаю, в магазины бы тоже пошли – не будут же люди голодом сидеть. Аптеки только в центре станицы – удобно на данный момент. До пандемии меня это выводило из терпения. Я никак не могла понять, почему все аптеки собраны только в центре. Сейчас спасибо за это говорю – удобно.

В одной из аптек были выбиты все стёкла – значит, есть кто-то в живых. Может, и увидим кого. Загрузив наш маленький грузовичок медикаментами, отправились к больнице – посмотреть на электростанцию.

Хорошо, на улице морозец небольшой – пока запаха от разложившихся тел нет. А вот что будет, когда оттепель начнётся…

В саму больницу заходить не за чем, а вот столовая меня заинтересовала. Там склад продуктовый есть. Его надо обязательно взять. Пока Василий возле станции крутился, мы с девчатами пошли склад осматривать.

Дверь в столовую была открыта. Наверное, кто-то из сотрудников не запер. Главное, чтобы не умер в столовой – не хочу с телом возиться.

Подойдя к двери, потянула носом воздух. Нет, запаха не слышу. Это радует.

Войдя в помещение, увидела, что за столом кто-то сидит. Ну вот, только обрадовалась, что с телом возиться не надо, а тут сюрприз. Наверное, недавно умер – запаха нет. Как сидел за ноутбуком, в наушниках, так и скончался.

– Вот блин, – вслух сказала я. – Может, пусть сидит, трогать не будем? Таскать продукты вроде не мешает.

– Да пусть себе, мы сейчас дверь в подсобке откроем, – отозвалась Вера. – Сюда вообще заходить не будем.

Когда мы проходили мимо тела, оно вдруг зашевелилось, уставилось на нас круглыми глазами за толстыми стёклами очков и заорало:

– А-а-а-а-а-а-а!!!

Мы шарахнулись в разные стороны и заверещали в три глотки. На наш ор прибежал дядя Вася.

– Чего орёте?! У меня на улице уши заложило. Опаньки… Молодой человек, ты зачем моих девчат напугал?

– М-м-м… – неопределённо замычало тело. – Вы живые? Живые! Я не один! – И разрыдалось.

Перестав орать и сообразив, что перед нами живой человек, мы успокоились. Первой подошла к мальчишке Анжела.

– Ну, всё, не плачь. Мы тоже думали, что нас только четверо осталось. А теперь тебя нашли. Ты кто? И почему здесь?

– Мамка тут в столовой работала, – продолжая шмыгать носом, сказал мальчишка. – Померли все, я и пришёл сюда – здесь жратва есть. Только вот топить некому. Четвёртый день в холоде.

Ну да, больницу котельная отапливает. Видимо, автоматика сработала – газ и отключился.

– Стекло в аптеке ты разбил? – задала я мучавший меня вопрос.

– Ага. Голова два дня болела, тошнить уже начало, а таблетки дома закончились. Где взять-то? Я и залез. А что, нельзя было?

– Почему? Сейчас по-другому не получится – только залезть и взять. Так ты что, только одну пластинку взял?

– Зачем? Всю упаковку, чтобы на дольше хватило. Голова у меня часто болит.

– Звать-то тебя как? – перебил нас дядя Вася. – А то девки допрос устроили сперепугу, наверное. Орали-то чего?

– Думали, покойник, – прыснула Вера. – А он зашевелился.

– Я тоже думал – нет никого, одни мертвяки кругом, а тут заходят… – И мальчишка нервно рассмеялся.

Глядя на него, засмеялись и мы.

– Ладно, звать-то как? – отсмеявшись, спросила я.

Передо мной сидел взъерошенный пацан в очках с толстыми линзами, лицо в прыщах, да и ещё картавил безбожно – буквы «р» и «л» говорил одновременно. Поэтому его имя я не сразу и поняла. Прозвучало оно так: «Валрерлий».

– Значит, Валерка? Ну и отлично, – дядя Вася как-то понял его. – Пошли, Валерий, с нами. Или у тебя другие планы на жизнь?