Жизнь обреченных на смерть

* * *

Джинни сидела на берегу реки и выкладывала в ряд маленькие кусочки веточек, которые успела наломать по дороге сюда. Последние дни ей задавали слишком много вопросов, на которые она не имела ответа. И ночной разговор с Дэймоном не прибавил ясности происходящему. Она никогда не считала себя особенной, не такой как все. Обычная девушка, которой повезло стать подругой дочери Великой Персоны. Джинни всегда осознавала, насколько ей повезло. И вот теперь, все только что и делают намеки на необычность ее происхождения. Ей было нужно время и силы подумать, а их катастрофически не хватало. После ночной прогулки с Дэймоном, а потом многочасового марафона по спасению брата Джейсона, у нее сварились мозги. Думать не было ни сил, ни желания. И только осознание того, что что-то важное проходит мимо, заставило ее отправиться сюда, вместо того, чтобы лечь спать. Когда рядом упало бессильное тело подруги, Джинни только и смогла, что улыбнуться.

— Спасибо за разбитые окна в моей комнате. Нам опять придется заказывать новые. Между прочим, своим безрассудным поведением ты ввергаешь своих подданных в расходы.

— Зато гильдия стекольщиков будет довольна, — философски заметила Мина.

— Тоже верно. Приятно видеть тебя, в твоем собственном обличии.

— Корин Реналь обещал, что они больше не будут меня пытаться убить. А мне так хотелось, вернуться к своему собственному образу!

— Но, волосы ты не поторопилась перекрашивать.

— Прежде придется кое с кем разобраться.

— Ох, как я не люблю, когда слышу у тебя в голосе эти нотки. Дело пахнет крупномасштабной военной операцией?

— Ну, что-то вроде того.

— С кем воюешь на этот раз?

— С твоим старым знакомым Эстебаном.

— Так и знала, что с ним что-то не так! — простонала Джинни. — И что же он натворил?

— Похоже, он, эта мерзавка Стэйси и невинная овечка Эйрин давно и хорошо знакомы.

— Насколько мне известно, до сих пор это не являлось преступлением. Дети Персон в основной своей массе между собой знакомы. И тебе прекрасно известно, что ты являешься, скорее исключением, чем правилом.

— Да, все это так. Но помимо всего прочего эта троица обладает ментальными способностями!

— Ну, это действительно, достойно интереса, но почему это тебя так удивляет? Дэймон и Эйрин брат и сестра, оба дети Корина Реналя. Если мы признаем, что Дэймон мог получить по наследству силу отца, то почему ее не могла получить Эйрин? Та же ситуация с Касиано и Эсте. Они оба сыновья Корина Хулиана. Что в этом такого, что могло вызвать твой гнев? И даже Стэйси является сестрой, к счастью уже почившей, Морган. Обе они являются дочерями Хельги Габины. Я поняла б, если бы тебя возмутило наличие дара у меня или у нашего конюшего. Но в данном случае мне не очень ясно, что привело тебя в такую ярость.

— А то, что они что-то скрывают!

— Да мало ли кто, что скрывает. Таких людей, которые ничего не скрывают, просто не бывает.

— Ну, не знаю! Считай это интуицией! Вот просто сердцем чувствую, что что-то тут не так.

— Оставь свое сердце в покое. Включи мозги, ради разнообразия, — раздраженно фыркнула Джинни.

— Ну, неужели тебе это все не кажется подозрительным? Вот колечко у тебя на пальчике, между прочим, подарок этого мерзкого Эстебана!

— Почему мерзкого?

— Только не говори, что он тебе пришелся по вкусу!

— Ну, в общем и целом…, очень импозантный молодой человек, — подразнила Джинни подругу.

— Знаешь что, дорогая, у тебя совсем тормоза отказывают. Тебе осталось только заявить, что тебе нравится какой-нибудь моральный урод или наемный убийца!

— Ну, в общем-то…, — с насторожённостью поглядывая на Мину, начала Джинни.

— Нет! Только не это!

— Да!

— Нет!

— Да.

— Так говори сразу, потому что я просто готова взорваться!

— Джейсон.

— Что Джейсон?

— Мне нравится Джейсон.

— Тебе нравится Джейсон?

— Ты так и будешь за мной все повторять?

— Да. Тебе нравится Джейсон… Тебе нравится Джейсон… — Чтобы как-то заставить себя поверить в это, Мина продолжала повторять это раз за разом. Через какое-то время не выдержав сама, она жалобно подняла на подругу глаза и спросила.

— А у тебя это надолго?

— Пока не знаю. Разве угадаешь?

— Гм… Прости, и что мы будем с этим делать?

— А что тут можно сделать? Он в меня влюблен и готов ловить каждое мое слово. Он даже дал клятву порвать с убийствами по контракту.

— Какая прелесть! Тебя надо посылать в тюрьмы на перевоспитание самых заядлых преступников. Они от одного вида твоей дивной красоты, будут заходиться в экстазе, и завязывать со своим темным прошлым.

— Почему тебе все обязательно надо опошлить?

— Потому что с тобой ничего, никогда не бывает нормально! Почему тебя всегда тянет на каких-то моральных уродов?

— Почему всегда? Тебе ли не знать, что я с младенческих ногтей, как дура, была влюблена в твоего кузена!

— Вот именно! Я о том и говорю! Большего психа, чем Яго, еще надо поискать! Но ты и здесь справилась! Сменила топор на секиру!

— Возьмусь напомнить, что этого психа мне подкинула ты!

— Я тут, абсолютно не при чем! Я просто жертва коварных интриг!

— Ну, конечно! Джельсамина Валенте невинный цветочек. Держите меня трое! Да ты на горшок не садишься, без того, чтобы кому-нибудь какую-нибудь пакость не придумать, а тут «жертва коварных интриг»!

— Да я жертва! Меня, между прочим, несколько раз убить пытались!

— Действительно! И почему же ты тут до сих пор сидишь передо мной вся такая на удивление живехонькая, а основная масса пытавшихся тебя убить товарищей уже на том свете?

— Да, потому что, мне очень везет.

— Ну, я так и подумала.

— Нет, но я же, правда, совершенно ни при чем!

— Я верю, верю. Ты главное повторяй самой себе это почаще и, может быть, тоже поверишь.

— Знаешь, сегодня один из тех редких дней, когда ты абсолютно не права!

— Продолжай в том же духе, если тебе от этого легче.

— Ну, Джинни!

— Хватит! Я устала от этого лепета жертвы коварных интриганов! Лучше скажи мне, что ждет этих троих несчастных, в свете того, что они умудрились не явиться пред твои светлые очи и не открыть все свои сокровенные тайны.

— Ну, уж нет! Ты меня от темы не отвлекай. Это у тебя тут неожиданная перемена кадров. Все девятнадцать лет сохла по моему драгоценному кузену, а теперь вдруг, в ней проснулись чувства к Джейсону. Я чувствую себя буквально оскорбленной! Мне кажется, что ты нам с Яго изменила!

— Ну, не век же мне страдать, может пора немного получить удовольствия от жизни?

— И для этого ты выбрала Джейсона?

— Чем тебе так не нравится Джейсон? Красивый, умный, с чувством юмора…

— Убийца, — Закончила Мина.

— Он перевоспитывается!

— Ну, конечно! А нормального сразу взять нельзя?

— Когда узнаешь, где такие водятся, не забудь сообщить мне. И вообще, кто бы говорил! Девушка с ледяным сердцем! Я хотя бы в кого-то влюбляюсь! А ты?

— Лучше так, как я, чем так, как ты!

— Гениальное изречение, достойное уст дочери величайшей Персоны этого мира. Вот объясни мне, почему ты до сих пор не отдала свое сердце какому-нибудь очаровательному юноше?

Мина насмешливо взглянула на подругу.

— Очаровательный юноша это в твоем понятии кто? Яго или Джейсон? А ты не задумывалась, что я никому до сих пор не отдала свое сердце, потому что вокруг меня никогда не было толком подходящих молодых людей? Имея перед глазами такой образчик для сравнения, как Яго, трудно найти того, кто покажется хотя бы относительно достойным.

— Перестань! Вот, что хочешь со мной делай, но если бы ты была хоть чуточку нормальной, ты бы не устояла бы перед Дэймоном!

— Создатель! Откуда эта нотка восхищения? Мне казалось, ты его на дух не перевариваешь!

— Ну, можно сказать, что так оно и было! Только после того, как я провела с ним сегодняшнюю ночь…

— Создатель! Что я слышу!

— Ты слышишь совершенно не то! Хотя, если бы можно было хотя бы на секунду допустить, что он в тебя не влюблен… Я бы время зря терять не стала! Похоже, Дэймон и Джейсон в равной степени способны подвинуть Яго в моем сердце.

— Да, что с тобою происходит? Я понимаю Джейсон, его аморальность должна на тебя действовать как дудка для змеи. Но Дэймон! Он что тебя околдовал? Этот скучный, нудный моралист, не может превосходить Яго по определению.

— Таким его делаешь ты! Я вчера это очень четко поняла! Как только ты оказываешься в поле его зрения, он тут же превращается в эту занудную, слизнякоподобную сущность! Но как только ты исчезаешь! Пруф!!! И передо мной чудесный, веселый, озорной, бесподобный мужчина!

— Создатель! Что значит «пруф»!!! Ты сошла с ума? Сперва, ты заявила, что тебе нравится Джейсон, теперь ты говоришь, что лучше Дэймона вообще трудно кого сыскать. Что будет дальше?

— Не знаю, но знаю точно, что моя подружка с ледяным сердцем очень много теряет, проходя мимо такого парня.

Мина задумчиво почесала кончик носа и, погрузившись в воспоминания, заметила.

— Ну, по крайней мере, целуется он потрясающе…

— Слушай, да он же просто чудо!

— А ты знаешь, что это чудо природы сегодня осудило Яго за то, что он доверил мой бездыханный труп к Кейсару Магнару в политических интересах?

— И был абсолютно прав. Если ты помнишь, я тоже была против этого плана. Это все было слишком рискованно!

— Риск у нас в крови, мы Куори!

— Вот-вот, только, к сожалению, он заменяет вам мозги!

— Если всю жизнь заниматься тем, что сидеть и высчитывать результаты того или иного шага, можно никогда никуда не прийти.

— А если этого не делать, то можно выйти и никуда не дойти, потому что если не смотреть под ноги, можно упасть в яму и свернуть себе шею.

— Это был оправданный риск.

— Ничего подобного! Знаешь, если вы с Яго по отдельности представляете собой крайне опасную сущность, то когда вы объединяетесь, это становится просто катастрофой.

— Зато, похоже, если вы объединитесь с Дэймоном, то станете самой хитроумной парой в мире.

— Надо будет об этом подумать.

— Подумай-подумай. Лично я для себя все решила. Если для того, чтобы стать неконтролируемой силой, мне надо объединиться с Яго, то так тому и быть.

Мина устало откинулась на землю и устремила взор в небо.

Слушавший последние несколько минут их Дэймон яростно выругался. Все-таки, женщины, самые непредсказуемые существа! Почему из всех самых возможных разумных вариантов, они выбрали самый нелепый и нелогичный! Он с трудом представлял себе, что еще надо сделать, чтобы подтолкнуть их к верному решению. Впрочем, нет. Знал. И это не прибавляло ему настроения. Он порядком устал от этого бесконечного марафона. Дать верное направление всем событиям сразу было сложно и мало реально. Каждый шаг, каждый пункт держался на тончайших ниточках. И как это не было прискорбно, больше всего на пути ему мешала Мина. Даже сейчас, когда он подвел Джинни к тому, чтобы переварить необходимую информацию, явилась Джельсамина и отвлекла ее от попыток откапать истину. Дэймон улыбнулся мысли о том, что ему не терпится перейти к пункту номер четыре, но он никак не мог себе это позволить, не завершив третий.

Не пожелав встречаться с Хулианом, Яго быстро ретировался из резиденции Корина Реналя, и в кратчайшие сроки добрался до дома. Рухнув в кресло в гостиной, он сам налил себе бокал зрелого фари. Надо было срочно приводить себя в порядок. Но как всегда обстоятельства не желали считаться с его желаниями. Доложивший о прибытии Корина Мартина дворецкий удостоился такой кислой мины от своего хозяина, что поторопился исчезнуть с его глаз, как можно скорее. Что означало для Яго только одно, надо было срочно натягивать маску любезности, чтобы не оскорбить своего посетителя. Удивительное дело, но Корин Мартин в любое время суток производил абсолютно одинаковое впечатление — с холодными, как у змеи глазами, с не проходящим презрением ко всему миру, он всегда смотрел на всех свысока, и создавалось впечатление, что брезгливость к окружающим, заставила его воздвигнуть вокруг себя непроницаемую стену. И Яго казалось, что Корин Темо прикладывает неописуемые усилия, для того, чтобы быть с ним любезным.

— Корин Мартин, рад вас видеть.

Не то, чтобы Яго действительно был рад видеть Мартина Берга, но выбора у него особого не было. День только начался, и он Корин Куори не мог себе позволить завалиться спать, как в былые времена. Яго вспомнил слова тетки «ответственность, это такая мерзкая штука, которую можно кому-либо навязать только в нагрузку к вожделенной власти».

Увидев состояние своего собеседника, Мартин Берг нахмурился.

— Джакомо, могу я поинтересоваться, вашим здоровьем?

— Простите, банальное похмелье, — еле сдержался от резкости Яго. Чему уж точно он не был готов, так это выслушивать нотации от «старших коллег».

— Но так не должно быть, — продолжил хмуриться Корин Темо. Чем окончательно вывел Яго из себя.

— Я скоро приду в себя, не надо делать трагедию из того, что я выпил лишний бокальчик вина! Я знаю, какая ответственность на мне лежит, и не собираюсь спиваться.

— Простите, вы меня не так поняли, — качнул головой Мартин. — Я о том, что вы теперь бессмертная Персона, Корин Куори, у вас не может быть признаков похмелья. — Чеканя каждое слово, постарался донести до своего оппонента информацию Мартин. — Опьянение в первые 15–30 минут возможно, но похмелье… Этого ни случалось ни с одним из нас. Что вы пили, если не секрет?

— Я не помню, — не сильно погрешив против истины, ответил молодой человек. — Голова так болит, что хочется засунуть ее в чан с ледяной водой.

— Гм… К счастью я всегда был достаточно бестактным, поэтому не собираюсь извиняться за следующий вопрос. Скажите, вам не приходилось вчера перенапрягаться… ментально?

— Приходилось, — признался Яго, посчитав, что, открыв правду, сможет извлечь больше пользы, чем скрыв ее. — Пытался вскрыть одну из так называемых коробочек.

— И чьего же производства?

— Понятия не имею. Возможно Корина Хулиана.

— Ну, в общем-то, ваше состояние понятно и весьма прогнозируемо. Любая из Персон в попытках выйти за пределы своих возможностей или при попытке сделать что-то не правильно сталкивалась с подобным состоянием.

— И что же мне теперь делать?

— Ничего. Само пройдет. Наверное, мне следует отложить свой разговор, до тех пор, пока вы будете в более адекватном состоянии.

— О нет, лучше я умру от головной боли, чем от любопытства, — поторопился отговорить Мартина Яго.

— Ну, что же, тогда думаю, стоит перейти к делу, без длинных предысторий.

— Я весь во внимании, — кивнул Яго, ничуть не покривив душой.

— Меня не особо занимала идея передать ментальные способности моим детям, я не видел в этом никакой великой цели. Я наслаждался своим существованием, и возможно продолжил бы это и дальше, если бы не Кейсар Магнар. Однажды он вызвал меня к себе и велел жениться на Николь.

Яго позволил изумлению отразиться на своем лице. Вот уж чего он меньше всего ожидал услышать, так это, что Мартин Берг женился на матери Дэймона по приказу своего Кейсара.

— Да-да, вы не ослышались. Мое выражение лица имело примерно такую же стадию изумления, как сейчас ваше. На вопрос, с чем связан такой странный приказ, Магнар ответил, что-то в духе «не твое собачье дело». Наверное, в первую пару тысячелетий я бы рискнул ответить ему, что раз женюсь я, то это мое дело, но времена безрассудной молодости для меня давно позади. Я поинтересовался, будут ли какие-либо еще указания, и, получив только распоряжение обзавестись ребенком в браке с Николь, я отправился выполнять приказ. Николь была помешана на социальном положении Персон, и мечтала о браке если уж не с Кейсаром, то хотя бы с Корином. Испытав страшное разочарование в попытке выскочить замуж за Реналя, она недолго думая, бросилась в мои объятья. Когда мы поженились, и я постепенно познакомился с супругой, которую так беспардонно мне сосватал Магнар, то пришел в ужас. Потребовав объяснений от своего Кейсара, я получил только один ответ — поговорим, когда родиться ваш первенец. В конце концов, подумал я, при всех недостатках Николь, она была женщиной исключительной красоты, что явно не являлось препятствием для того, чтобы сделать ее беременной. Когда спустя девять месяцев родился Джейсон, моему изумлению не было предела. Я очень быстро почувствовал в нем проявление своей силы.

Пару минут назад Яго казалось, что вряд ли его что-нибудь еще сможет удивить, но, похоже, сегодня был день сюрпризов, и он никак не мог понять, насколько неприятных.

— Пришло время мне серьезно подумать, и выяснить на ком же я женился. Думаю, что для вас не секрет, что из-за некоторых разногласий с Габриэллой, Хулиан сократил мои ментальные способности. Так что в средствах я был несколько ограничен. Но тем ни менее, кое-что мог, да и опыт пребывания нескольких тысячелетий в сане Корина Темо, оставался при мне. Проведя небольшое расследование, я узнал, что сестра и брат моей жены, оказались супругами не менее значительных Персон. Николас брат Николь был женат на Малкани Ремизе. Правда, к этому моменту по непонятным причинам умер в самом рассвете лет, но это было всегда свойственно мужьям Ремизы. Почти все они умирали молодыми. В браке с Николасом у Ремизы родился сын, Анри. Я не поленился нанести визит в ее дом, найдя какой-то нелепый предлог, и посмотрел на мальчика. Никаких сомнений не было, он явно обладал силой матери. Это открытие в некоторой степени потрясло меня. И тогда я обратил свой взор к сестре Николь — Нинэль. Она к этому моменту прозябала в одной из комфортных психушек Хулиана, родив ему предварительно сына — Касиано. Навестить Хулиана, учитывая наши отношения, да еще к тому же увидеть его сына было непросто. Я даже представить себе не мог, как это проделать. К счастью, в этот момент моя чокнутая женушка в очередном приступе своего безумия, изъявила желание навестить сестру и взглянуть на племянника. Я решил воспользоваться моментом, и не стал ей говорить, что ее сестрица пускает слюни в апартаментах с мягкими стенами и надежными замками. Воспользовавшись услугами нашего Фаля, мы прибыли во дворец Хулиана в Фоли-Куидат, без всякого предупреждения. То ли чувство вины, за загубленную жизнь сестры Николь, то ли просто по причине хорошего настроения, он не вышвырнул нас сразу. А довольно мило рассказал, что Нинэль отправилась в путешествие, и в ближайшую пару лет, не собирается возвращаться. Но, конечно, он не стал отказывать Николь в ее желании повидать Касиано. С первого взгляда на парня у меня отпали всякие сомнения. Сила в нем переливалась как радуга после дождя. Моя загадка обрастала все большими и большими подробностями. И, конечно, я не мог не вспомнить о сыне Николь от Реналя. С Дэймоном было сложнее. Его параноик отец не подпускал к нему никого ближе, чем на пушечный выстрел. И уж тем более, Николь даже мечтать не приходилось подобраться к сыну. Впрочем, она и не стремилась. Она так ненавидела Реналя, за то, что он на ней не женился, что с легкостью перенесла эту ненависть на их ребенка. На мою удачу, Реналя срочно вызвали в столицу, и в отсутствие хозяина я пробрался в его дом. Подкупленная нянька согласилась показать мне малыша. Поначалу казалось, что здесь меня ждал сюрприз, никакой силы у мальчика не было. Я был так растерян, что первую пару минут просто стоял и ничего не мог придумать. Но невероятность этой ситуации была такова, что я не удержался и поискал чуть тщательнее. Надо признать, я был поражен тем, каким тонким и незаметным способом, Реналь купировал способности сына. При первом «осмотре» мальчика я абсолютно ничего не заметил. И только то, что я не сдавался, и продолжал искать, открыло мне правду. Дэймон тоже обладал силой, только очень удачно взятой под контроль и спрятанной Реналем. Он явно позаботился о парнишке. Его тактика мне понравилась. И слегка изменив ее, подправив слабые места в защите, я точно так же поступил с Джейсоном. Я «упаковал» его дар так далеко, что в случае необходимости сам вряд ли найду.

— Но зачем? — потрясенно спросил Яго.

— Затем, что мне было совершенно непонятно происходящее, но мой жизненный опыт подсказывал, что такие вещи просто так не происходят. От этого пахло какой-то интригой с далеко идущей перспективой. И так как меня, в известность никто не поставил об этих планах, то я считал себя вправе выполнить свой отцовский долг по отношению к сыну и защитить его от использования в чем-либо.

— И что же было дальше? — нетерпеливо подался вперед Яго, забыв о головной боли.

— А дальше, в один прекрасный день, в моем доме появилась ваша тетушка и Магнар, и попросили позволения взглянуть на ребенка.

— Очень интересно!

— Не правда ли? — усмехнулся Мартин. — Их ждало разочарование. Я просто мог читать по их лицам. Они не смогли обнаружить даже зачатков силы в Джейсоне. Уходя, мой Кейсар милостиво сообщил мне, что не будет возражать, если я избавлюсь от навязанной мне супруги.

— Но вы этого не сделали.

— Не сделал.

— Почему?

— А зачем? Она мне не мешала, — пожал плечами Мартин. — Тем более, должен был кто-то заниматься Джейсоном. Мне было скучно, Николь была, бесспорно, столь же красива, как и аморальна. К тому же, я еще не закончил свое расследование. А она мне была нужна для того, чтобы подобраться к главному пауку, закрутившему эту интригу.

— К Шантэль?

— Совершенно верно, к Шантэль.

— Эта женщина всегда заставляла меня ею восхищаться.

— Не могу про себя сказать того же. Я с самого начала видел ее насквозь. Когда Шантэль прибыла к нам с желанием увидеть внука, я воспользовался своей отвратительной репутацией, и отказал. Но моя теща, как вам, думаю известно, не умеет отступать. Она нашла возможность обойти запрет. Она пробралась в детскую Джейсона, и испытала разочарование, не обнаружив в моем сыне силы. Я слышал ее разговор с Николь. Шантэль рвала и метала! Она требовала, чтобы дочь немедленно принималась за дело и рожала до тех пор, пока не появиться на свет ребенок, которому передастся моя сила. В мои планы это не входило. Когда на свет появились близнецы Матиус и Эрик, оба парня в равной степени обладали заветным даром. И обоих я его снова лишил. Многие сомневаются в моем отцовстве в отношении детей Николь. Многие, но только не я. Ведь я видел в них то, что они не могли получить по наследству от чужого дяди.

— Понимаю, — потрясенный рассказом непроизвольно кивнул Яго.

— Когда в проекте замаячил Джереми, я понял, что Шантэль заставит Николь рожать каждый год, лишь бы получить результат. И тогда я решил «отдать ей на откуп» одного из своих детей. Сперва, я хотел не лишать силы следующего ребенка… Но у меня перед глазами разворачивалась трагедия. В этой сумасшедшей семейке родился один ребенок, который был абсолютно нормальным. В нем не было ни одного задатка социопата. Сам удивляюсь в кого он таким уродился. Уж точно не в меня и не в мать. Это был Эрик. Я видел, как парень задыхается в той атмосфере беспричинной жестокости, которую создала Николь. Ему доставалось как от матери, так и от братьев. Я видел, что он вряд ли выживет. С его-то навыками защиты… И выбор пал на него. Я снял блокировку с дара и подарил кинжал, посчитав, что предоставил возможность парню выжить и заодно, бросив подачку Шантэль. Когда, прибыв на рождение Джереми, Шантэль не обнаружила у него силы, она была готова взорваться! — Улыбка, расплывшаяся на лице Корина Мартина, безошибочно дала понять Яго, что Корин Темо наслаждался каждой минутой, глядя на бешенстве собственной тещи. — Но я ловко подослал Эрика, и она увидела в нем то, что так давно жаждала получить. Правда самого Эрика она не получила. В отличие, от Анри, Дэймона, и даже Касиано, мои дети никогда не ездили на каникулы к бабушке. И, похоже, я оказал им этим весьма ценную услугу. Ведь детство Дэймона и Анри было похоже на кошмар.

— Создатель, но почему?

— Это вполне естественно, если с детства внушать, что они рождены для того, чтобы спасти этот мир ценной своей жизни.

— Я не понимаю…

— Немного терпения, — усмехнулся Мартин.

— Простите. Так что конкретно вам удалось выяснить?

— Оказалось, что под маской Шантэль в нашем мире поселилась сестра Создателя.

— Значит это все-таки Нифрея, — сразу пытаясь оценить масштабы проблемы, пробормотал Яго.

— Она самая, — наблюдая за своим юным коллегой, кивнул Мартин.

— Вот ведь, — только и смог вымолвить Яго.

— Пожалуй, ничего другого в этой ситуации не скажешь — усмехнулся Мартин.

— И что же ей нужно? Вы выяснили, зачем ей столько внуков с силой Персон?

— Я так понимаю, чтобы высосать их досуха, — пожал плечами Мартин. — По крайней мере, так она объявила Анри, Дэймону и Касиано.

— Откуда…

— Откуда я это знаю? Из головы Анри. Хулиан, конечно, «подрезал мне крылья», но кое на что я все-таки способен. И уж прочитать мальчишку одиннадцати лет, который думает громче, чем говорит, мне не составило труда. Она объявила им, что явилась спасти наш мир от своего братца Фараны. Мол, он жаждет его разрушить. А ей для борьбы с ним нужны силы. Так что они для нее как те молнии, что твоя тетка загоняла в кристаллы. Живая энергия, сила, которой она собирается подпитываться, чтобы победить своего брата. Добрая бабуля честно призналась внучатам, что они это пережить не смогут, но их жизни будут отданы не зря, а во спасение нашего мира. И что произойдет это тогда, когда они будут в самой лучшей форме, чтобы сил ей досталось как можно больше. То есть ребята пару тройку лет не дотянут до тридцати. Вот с этой мыслью росли эти трое несчастных.

— Подождите, то есть, она сказала им о том, что они обречены умереть молодыми?

— Да, и пару дней назад, она таки смогла дотянуть свои лапы до Эрика, рассказав ему то же самое.

Яго пытался сопоставить только что услышанное с тем, до чего успел догадаться сам и с теми предположениями, которыми поделилась с ним Мина. Мозаика начинала складываться в конкретную картинку. Возникающие по ходу вопросы, молодой человек поторопился озвучить, пока рядом с ним есть хоть один человек, готовый делиться информацией.

— Не понимаю, зачем Фаране разрушать наш мир?

— Нифрея утверждает, что он сошел с ума.

— Кто бы говорил! — возмущенно воскликнул Яго, задетый за живой тем, что Шантэль удавалось на протяжении многих лет морочить ему голову. — Нет живого существа на нашей планете, кто-бы не знал, что Нифрея сама чокнутая!

— Ну, у Фараны репутация не лучше, — философски заметил Мартин.

— Вы что ее защищаете? — изумленно вскинулся Яго, которого все больше начинало трясти от того, что он, наконец, стал понимать, почему Дэймон, возвращаясь с летних каникул, срывался в безумие.

— Ну, как-никак она моя теща… Хоть и бывшая.

— Как это бывшая? — с недоумением насторожился Яго.

— Вы еще не знаете?

— Ну, судя по всему, нет.

— Вчера я стал вдовцом.

— Логика подсказывает мне, что будучи достаточной молодой, ваша супруга умерла неестественной смертью, — покачал головой Яго. — Могу я поинтересоваться подробностями.

— Извольте, ее свели с ума.

— Так я и думал, — довольно пробормотал Яго. — Можете еще что-нибудь добавить? — Мартину показалось, что молодому Корину Куори не хватает самой малости, чтобы прийти к какому-то выводу. И он добавил первое, что пришло ему в голову.

— После смерти ее очень искусно загримировали.

Яго победно кивнул, получив подтверждение своей догадке. Мартин хищно впил взгляд в молодого человека.

— И?

Поняв, что пришла пора ответить взаимной откровенностью, Яго кивнул головой и начал свой рассказ.

— Я последние дни потратил на то, чтобы выяснить с какого перепугу ваша покойная супруга взялась сживать со свету мою кузину. Мало-мальски логичные умозаключения привели меня к мысли о том, что самой Николь Мина ничем помешать не могла. И в этот момент мне вспомнились откровения Дэймона о том, что его мать не брезгует убийствами по заказу.

— Это правда, — кивнул Мартин.

— Из чего я сделал вывод, что ее наняли убить Мину. Оставалось только понять зачем, чтобы выяснить кто.

— Логично, — одобряюще ухмыльнулся Мартин.

— Сама по себе Мина безобидное, беззлобное существо. Предположить, что она кому-то так насолила… Подобную обиду на нее мог сковырнуть разве что Корин Хулиан, но он не стал бы идти таким сложным путем. Значит, дело было не в обиде. Кому-то просто мешало существование Мины. И, скорее всего, это имело отношение к тому, что кузина унаследовала силы матери. Думаю, что многим приходило в голову, что в случае смерти Мины, тетя вернется к жизни.

— Мысль не лишенная логики, согласитесь, — кивнул Мартин.

— Мне тоже так показалось, — механически кивнул головой Яго и продолжил. — Я стал искать того, кто больше остальных может быть заинтересован в возвращении тети. Тетя обладала властью, знаниями и деньгами. Как только я подумал о последних, круг подозреваемых резко сократился. — Яго цинично усмехнулся, взглянув на Мартина, и попытался понять, пришел ли тот к тому же выводу, что и он. Поняв, что надо дать еще пару подсказок Корин Куори продолжил. — А когда вы сказали о том, что вашу супругу свели с ума, моя догадка только подтвердилась. Штрих с гримом был всего лишь последней точкой.

Мартин последовательно прокрутил в голове логическую цепочку Яго и когда подставил в эту формулу все известные факты, на его лице отразилось такое изумление, что Яго не отказал себе в удовольствии, растянутся в победной улыбке.

— Создатель, какая же она дура!

— Я не склонен так категорично отзываться о женщине, но не могу сказать, что не разделяю вашу точку зрения по этому вопросу, — довольно ухмыльнулся молодой человек, получив лишнее подтверждение тому, что он был прав.

Закрыв для себя одну из волновавших его проблем, Корин Куори облегченно вздохнул и тут же вернулся к следующему волнующему его вопросу.

— Корин Мартин, примите мои соболезнования в связи преждевременной кончиной вашей супруги. Но, если вас это не затруднит, давайте вернемся к изначальной теме нашего разговора. К Нифрее, к Фаране и всему тому, что с этим связано. Мне очень хотелось бы знать, зачем вы это все рассказали мне?

— Я подумал, что мой рассказ добавит недостающие кусочки в ту разрозненную картинку, которую вы сейчас судорожно пытаетесь собрать, — разглядывая свои отполированные ногти, безмятежно ответил Мартин.

— Откуда вы знаете…?

— Яго, я всегда славился тем, что являлся самым бездушным, мстительным, хладнокровным и беспринципным из четверых Коринов. Но это никогда не влияло ни на мою наблюдательность, ни на мои аналитические способности.

— Надо же, а я всегда считал таковым Корина Реналя или на худой конец Корина Хулиана, — усмехнулся Яго.

— Вы недостаточно хорошо знаете Реналя и совсем не знаете Хулиана. Реналь надевает на себя маску безразличия и заковывает себя в тиски рационализма только потому, что внутри него горит такой пожар, что выпусти он его наружу, спалит все вокруг. Подобное уже бывало и не раз. Ни о каком бездушии тут и речи быть не может.

— Ну, а Корин Хулиан, — подбил на продолжение разговора Яго своего собеседника.

— Хулиан, просто эмоционально не стабилен. В отличие от Реналя, он даже не пытается взять себя в руки. Он всегда живет эмоциями, чувствами нараспашку. Кстати, Хулиан мне кажется самым уникальным существом, из всех созданных Создателем Персон. Он в равной степени очарователен в своей неизменной любви к Габриэлле, и столь же омерзителен в том, как ведет свои дела. Возможно, вам показалось, что его дурная репутация просто всеобщее заблуждение… Не позвольте себя одурачить. Хулиан жестокий, беспощадный, как и все Корины, только эта жестокость сдобрена кровожадностью Фоли. Даже, когда это касается его близких. Поэтому будьте осторожны, эта змея в любой момент может укусить руку, протягивающую ей пищу.

— Спасибо, буду иметь в виду. Ну, а что же вы скажите…

— О вас?

— О моем отце.

— О! Я не знаю, какие цели преследовал Создатель, создавая вашего отца таким, каким он был… Но более эгоцентричного и самовлюбленного человека я не видел. Он вообще кроме себя не видел ничего и никого.

— Не понимаю, причем здесь Создатель…

— Ну, вы же понимаете, что все мы именно такие, какими нас хотел видеть Он?

— Хотите сказать, что Фарго предвидел такой конец моего отца?

— Откуда мне знать. Но, закладывая те или иные качества в каждого из нас, он ожидал увидеть определенный результат. Если у него хватило знаний и сил, чтобы такой сложный мир, как наш функционировал именно так, как он это задумал то, что говорить о нас Персонах. Делайте выводы сами.

— Что-то я совсем запутался, — вынуждено признал Яго, потирая виски ноющей от боли головы.

— Вы просто еще не пришли в себя. К вечеру вам станет лучше, и картинка соберется.

— Надеюсь.

— Не хочу вас больше задерживать… Будет нужна помощь, обращайтесь.

— Корин Мартин, спасибо…

— Не стоит благодарности. Я сделал то, что должен был сделать. Когда этим смешным, наивным интриганам надоест играть в игры, и они будут вынуждены прийти к вам, может быть уже поздно. К тому же… — Корин Мартин взял паузу, на секунду задумавшись, но все же продолжил. — Ни для кого не секрет, что сейчас довольно сложный период вашего прихода к власти. Вам придется самоутвердиться, и насколько я могу судить, вы это уже поняли. Я просто сбросил вам хорошую карту, надеясь, что вы, как истинный Куори, сможете разыграть ее. Да, обстоятельства складываются не лучшим образом, но если вы выиграете… Вам больше никогда, и никому не придется ничего доказывать.

Оценив по достоинству, что имел в виду его коллега, Яго согласно кивнул.

— Согласен, но какой в этом у вас интерес?

— Хотите вы этого или нет, вы мой союзник, а я всегда предпочитал иметь сильных союзников, — цинично усмехнулся Мартин, после чего встал, еле заметно поклонился и, не прощаясь, покинул сбитого с толку молодого Корина Куори.

Оставшись в одиночестве, Яго прошел к себе в кабинет и встал перед ненавистной доской. С легкостью набросав портрет несравненной Шантэль, он поставил рядом с ним жирный знак вопроса.

То, что предлагал ему Корин Мартин одновременно и пугало и раззадоривало молодого Корина Куори. В игре, в которую его собирались втянуть сильные мира сего, были слишком высокие ставки. Или он победит, или все погибнут. Осознание всего масштаба картины медленно и верно приводило молодого человека в бешенство. Когда подтвердились их с Миной догадки о том, что Хоакин и Моника таким извращенным образом готовят его к войне то ли с братом, то ли с сестрой Создателя, его терпимости пришел конец. Ему надоело, что все вокруг считают себя умнее его. И хотя отец всегда учил его совершать только рациональные шаги, сегодня он был не в том настроении, чтобы следовать заветам отца, который провернул самую безумную операцию за всю историю этого мира. Сегодня ему хотелось удариться в безумство самому. И он отлично знал, к кому ему идти за помощью в этом вопросе — только его кузина была способна на подобные сумасбродства. Главное, чтобы рядом с Джельсаминой не оказалось Джинни. В дуэте подруг она всегда исполняла партию разума.

Когда Джинни из последних сил добралась до своей комнаты и подошла к кровати, она изумленно уставилась на нагло дрыхнущего в ее постели Дэймона. Первая мысль облить наглеца ледяной водой была быстро отвергнута, как только пришло осознание, что помимо него намокнет и ее подушка. В этот миг девушка даже растерялась. Толкнув молодого человека в плечо, она в ответ услышала только более интенсивное сопение и причмокивание. В глубине души, она прекрасно понимала Дэймона. Она сама была примерно в том же состоянии. В этот момент Джинни осознала, что если сейчас разбудит Дэймона, то уснуть самой в ближайшее время ей вряд ли удастся. Ведь он, наверняка, не просто так к ней явился, а значит, придется говорить… Рациональный мозг Джинни быстро просчитал, что если она завалится рядом с Дэймоном, ее шансы выспаться значительно выше чем, если она продолжит его будить. Девушка привыкла доверять логике, поэтому быстро перебралась через своего незваного гостя к стеночке и уже через мгновение заснула.

Корин Реналь попытался найти сознание своего сына. Запутавшись в навалившихся на него вчера новостях, он совсем забыл сказать Дэймону о смерти матери. Обычно он находил сына довольно быстро, но в этот раз никак не мог уловить его волну. Как правило, такое случалось, когда Дэймон спал. Обшарив всю территорию своего дома, Реналь нахмурился и забросил ментальную сеть по территории всего Куори-Сити. Когда он, наконец, обнаружил спящие отголоски своего сына и определил где тот конкретно находятся, Корин Шагрин потрясенно обнаружил рядом с сознанием сына засыпающую Джинни. На подобный поворот событий он никак не рассчитывал. Поняв, что в ближайшее время он вряд ли сможет поговорить с сыном, Реналь отправился к Хоакину обсудить дальнейший план действий в отсутствии темпераментных Малкани и не менее темпераментного Хулиана.

Хоакин, скучая, смотрел на метавшуюся по его кабинету Монику. Он только-только отошел от нанесенного ему удара Ремизой, и больше всего на свете хотел, чтобы его оставили в покое. Но последнее время его желания редко сбывались. Малкани Темо уже минут десять пыталась протоптать тропинку в каменных полах его кабинета, и последние пару минут его стала посещать мысль, что в итоге она добьется своего.

— Ну, какая нахалка! Вся в мать! Где это видано, она, можно сказать, бросила нам вызов.

— Моника, какие «можно сказать»? — горько усмехнулся Хоакин. — Она бросила нам вызов. Точка.

— И что ты собираешься с этим делать? — всплеснув руками, потребовала ответа зеленоглазая красотка.

— Конечно, перестану посылать к ней наемников. Девчонка ясно дала понять, что нашу игру раскусила. Наверняка Яго уже тоже в курсе происходящего. Ты же не думаешь, что она будет скрывать что-либо от своего кузена.

— И что нам теперь делать?

— А в чем, собственно, проблема? — пожал плечами Хоакин. — Ну, узнали они, что источник их неприятностей это мы. И что дальше? Смею тебя уверить, они довольно быстро высчитают причину нашего подобного поведения, а когда просчитают, им будет уже не до нас, они сосредоточатся на Нифрее и Фаране. Рановато, конечно. Но теперь уже ничего не поделаешь.

— Надо было все-таки убить эту девчонку, пока была такая возможность! — в ярости бросила Моника. А Хоакин только покачал головой, удивляясь упертости Малкани Темо. И подумал о том, что он с большим удовольствием в свое время избавился бы от Яго, пока тот не стал бессмертным.

— Привет, дорогая!

Мина великодушно подставила Яго щечку для поцелуя, и, получив небрежное приветственное чмоканье, возмущено воззрилась на кузена. Не замечая эмоционального всплеска Мины, Яго нервно закружил по главному гостиному залу Малкури.

— О, я узнаю это выражение лица, — заинтересовано протянула Мина. — Выкладывай!

— Подожди, не торопись! — предупреждающе подняв указательный палец, остановил рвущуюся в бой кузину Яго. — Скажи, когда ты покидала пределы Куори, ты расставалась с силой матери?

— Да.

— По чьей инициативе?

— В каком смысле?

— Ну, сила сама захотела тебя покинуть или ты ее спровадила?

— Ну, пользуясь твоей терминологией, можно сказать, что я ее спровадила, — усмехнулась Мина.

— Отлично, а скажи, ты могла бы отправиться, к примеру, в Фоли-Куидат, и при этом не расставаться с силой Малкани.

— Сейчас спрошу, — озадачено пробормотала Мина.

— Что значит «спрошу», кого спрошу? — встрепенулся Яго.

— Силу, — не понимая в чем суть вопроса, ответила Мина.

— Ты что с ней разговариваешь???

— Ну да, а что?

— Нет, — поторопился махнуть рукой Яго, чтобы своим вмешательством не создать очередной психологический барьер у кузины, — все нормально, просто спросил.

— Могу.

— Что можешь?

— Яго, ты сегодня явно не в форме! — фыркнула Джельсамина, и усмехнулась. — Могу не расставаться с силой, покидая Куори. И что теперь?

Яго неуверенно остановился, всунул руки в карманы и снова принялся нервно вышагивать по комнате, о чем-то судорожно размышляя. Мина терпеливо ждала, зная, что не стоит в такие моменты прерывать душевный порыв кузена. Когда она все-таки дождалась внимания, ее терпение было вознаграждено.

— Скажи, ты помнишь, что с тобой происходило, когда твое сознание прогулялось разрушительным ураганом по Куори-Сити?

Мина изумленно приподняла брови и холодно ответила.

— Каждое мгновение.

— А при желании сможешь повторить?

— Ммм… — Мина задумалась, — ну если мне удастся достичь такой же степени взвинченности, думаю да.

— Отлично, — довольно кивнул Яго и накрутил еще пару кругов по комнате, после чего, по-мальчишески почесав затылок, начал.

— Согласись, мы всегда знали, что не такие как все окружающие, — все еще погруженный в свои мысли, Яго продолжил вышагивать по кабинету, качая головой в такт своим мыслям.

— Определенно, это так, — растерянно подтвердила Мина, пытаясь понять, к чему все эти странные вопросы.

— И если исходить из логики, что основное большинство людей нормальны, можно же сказать, что мы с тобой в некотором роде психи?

— Думаю, что твое последнее утверждение вряд ли можно оспорить, — настороженно кивнула Мина.

— А если мы с тобой психи, то с нашей стороны будет вполне естественно совершать безумные поступки?

— Само собой, — с предвкушением в голосе промурлыкала Мина, направление, которое принимал их разговор, ей нравилось все больше и больше.

— И если мы возьмем и немного подпортим настроение Кейсару Хоакину, это же будет естественно, как считаешь?

— Я бы даже сказала, что будет неестественно, если мы не сделаем этого, — кивнула Мина.

Яго с любовью посмотрел на кузину, подошел к ней в упор, обхватил за плечи и крепко поцеловал в лоб.

— Я знал, что могу положиться на тебя.

— Положиться в чем? — нетерпеливо вскрикнула Мина.

— Сейчас узнаешь, — самодовольно ответил Яго и протянул кузине руку.

Мина с настороженной улыбкой протянула брату руку и встала с кресла.

— И?

— Ты что ожидала, что мы сейчас растворимся в воздухе всем назло? — спросил молодой человек, подхватив Мину за талию и направившись с ней к лестнице.

— Ну, что-то в этом роде, — усмехнулась Джельсамина.

— Ну, в какой-то степени ты была права, я так и планирую поступить, только чуть позже.

Когда через пару минут Мина поняла, что Яго ведет ее на крышу Малкури, она перестала даже пытаться понять, что происходит.

Придя на любимую террасу-фонарь Мины, Яго еле сдерживая эмоции, спросил.

— Я хочу показать тебе ментально одну историю, надеюсь, у меня получится. Готова?

Мина только судорожно кивнула, потому что нагнетающийся вокруг кузена воздух сбивал ей дыхание. Повисшая тишина была громче любых слов. Стоя рядом с Яго, Мина кожей чувствовала его настрой. Ей не нужны были слова. Он протянул ей руку, и она с мягкой улыбкой взяла его руку в свою. Мина закрыла глаза и позволила своему сознанию раствориться в сознании Яго. Они никогда не делали этого прежде, но это было так естественно, что не вызвало никакого сомнения или неудобства. Не открывая глаз, она почувствовала, что ее сознание находится за пределами их сейма. Настороженно принюхиваясь, Мина тихо спросила.

— Яго, где мы?

— Дорогая, обернись. Видишь замок за спиной?

Мина повернулась и только в этот момент поняла, что в образе, который нарисовал для нее Яго, они стоят на вершине скалы, над которой возвышается скала повыше. И на той более высокой скале возвышается необыкновенной красоты замок. По сути, замок являлся продолжением скалы, потому что был просто вырублен в ее плоти.

— Потрясающе! — восхищенно выдохнула Мина.

— Согласен. Это замок Кейсара Хоакина.

При имени Кейсара Фоли волна гнева всколыхнулась в душе Мины. Почувствовав этот всплеск, сила Яго хищно мурлыкнула, и в этот момент столкнулась с поднимающей голову силой Малкани Куори. Они будто две кошки, принюхавшись, потерлись мордами друг о друга. Джельсамина сама не поняла, в какой момент безумие, блуждавшее в сознании Яго, передалось ей. Вместе с безумием Яго передал ей все, что ему удалось узнать за сегодняшний день, и в ответ получил подобное же откровение от Мины. Для воссоздания общей картины обоим потребовались всего лишь мгновения. Яго беззвучно спросил:

— Ты сможешь это сделать?

Мина, задумавшись над ответом, пыталась остановить рвущуюся наружу ярость. В своем цинизме и высокомерии Хоакин и Моника перешагнули через незримую границу, которая могла их оправдать. Но на этот раз гудящие в голове слова матери «думай, прежде чем сделать», заглушались словами отца «будь кукловодом сама, но не позволяй дергать себя за ниточки другим». И все естество Мины в данную минуту откликалось словам отца. Мина с усмешкой подумала о том, что кажется, первый раз в жизни она позволит проснуться в себе крови ее безумных предков. И в данный момент эта мысль ей очень нравилась. Остатки разума пытались сказать ей о том, что потом она пожалеет, но та, сорвавшаяся с цепи Мина, не хотела слушать свою разумную половину. Ей было наплевать на последствия, на рассудок, и на все, что могло хоть в какой-то степени помешать ей в данную минуту. Оставалось только воплотить в жизнь, созревший в голове ее безумного кузена, план.

Сознание подсказывало Мине, что она стоит на террасе Малкури, но переплетавшиеся силы Малкани и Корина Куори давали ощущение абсолютного могущества. В данный момент для них не существовало ни расстояний, ни времени, ничего. Почувствовав, что кузина готова, Яго взглянул в ее открывшиеся глаза и вздрогнул. На него смотрела не Джельсамина, на него смотрела живая стихия, готовая сорваться с цепи в любую минуту. И он вовсе не собирался останавливать ее. Мина медленно подошла к нему еще ближе, не разрывая связи.

— Готов? — с абсолютно безумной улыбкой на лице спросила девушка.

— Готов, — потеряв от происходящего сумасшествия голос, просипел Яго.

Мина сделала последний шаг, обхватила руками голову кузена, наклонила ее к своему лицу и дерзко прихватила своими губами его губы. Почувствовав, что ей нужен более крепкий физический контакт, чтобы взять его с собой, Яго устремился навстречу этому безумию. Он не успел почувствовать вкуса губ и языка Мины, когда на него обрушилась и подхватила сила Малкани Куори. В следующую секунду его сознание вместе с ураганным ветром преодолевало милю за милей. Слившись в единое целое, они мчались к той цели, которую он обозначил Мине. Он не мог не просчитать, не почувствовать сколько прошло времени, прежде чем они остановились на скале перед замком Кейсара Хоакина. Почувствовавшая нежданное вторжение в ее владения сила Малкани Фоли начинала просыпаться и, почувствовав это через силу Мины, Яго смог сформировать только одну мысль «поторопись!». Подталкивать взбесившуюся дочь Малкани Куори не было никакой необходимости. Обрушив всю свою ярость и силу в основание скалы, на которой стоял замок Корина Хоакина, Мина просто стояла и с ледяным хладнокровием наблюдала, как вздрагивает земля и начинает оседать порода под стенами замка. Все произошло значительно быстрее, чем на это рассчитывал Яго. Пару мгновений и вот уже от прекрасного замка Кейсара Хоакина остались одни только торчащие вверх обломки. Почувствовав еле заметное разочарование кузена, Мина только злобно хмыкнула и сорвалась дальше в путь. Не понимая, что происходит, Корин Куори попытался взять свои чувства под контроль, но все, что он смог осознать это напоенный страстью поцелуй кузины. От осознания происходящего он потерял контроль окончательно и бесповоротно. Дальше он только чувствовал, как сила Малкани Куори использует его собственные силы и знания, для своего разрушительного похода. Когда они уносились от разрушенного замка Малкани Темо, он почувствовал, что запал Мины стал потихоньку спадать. Испугавшись, что они могут потеряться в лабиринтах захватившего их безумия и не найти дорогу назад, Яго мягко попытался перехватить управление. Не добившись успеха на ментальном уровне, он воспользовался тем же инструментом, что и Мина и перехватил инициативу на физическом. Его ставший более резким, грубым, требовательным поцелуй заставил Мину почувствовать себя женщиной в объятьях властного мужчины, а не развоевавшейся фурии. Воспользовавшись успехом, Яго поторопился как можно скорее «вернуть их домой».