Жестокие цинковые мелодии

77

К нам пришли гости. В дополнение к тем, что уже сидели в доме. Стук услышала одна Паленая.

Барат Альгарда и его восхитительная дочь, оба еще более растрепанные, чем Кип, присоединились к собравшимся. Из чего следовало, что их нужно приобщить к теме нашей беседы. А им в свою очередь — рассказать о том, что произошло вокруг «Мира» после моего ухода.

— Давайте, ребята, начните вы, — предложил я. — Все, что вы расскажете, наверняка даже вполовину не так трудно будет переварить по сравнению с тем, чем угощают здесь.

Слово взял Альгарда.

— Линка уже невозможно было спасти. Висяк и Шнюк в большом расстройстве. Шнюк надолго вышел из строя. Множественные переломы и внутренние повреждения. Метательница Теней отделалась сломанной рукой и кучей синяков. У остальных мелкие травмы. Бель застал их врасплох, когда они пытались утихомирить Шнюка. Плюс он использовал парализующие и устрашающие заклятия. Единственной мишенью был Линк. Остальные просто подвернулись под руку. Линк давно уже охотился за Звонарем. Судя по всему, Бель сильно этого боялся и наконец созрел. Прорвало — как Шнюка.

Я покосился на Бегущую. Она сидела словно зомби, сосредоточенная исключительно на расчесывании своих волос. Никакой чувственности от нее сейчас не исходило.

— Что Кивенс? — поинтересовался я. Не у нее — она все равно что отсутствовала. У всех присутствующих. Кип, впрочем, тоже был занят другим. — Вернулась благополучно домой?

— Мы надеемся, да, — отозвался Альгарда. — Сами мы еще домой не заходили. И мы задержались: сначала мне нужно было удостовериться, что с матерью все в порядке, насколько возможно, потом обойти тех родителей, которые не смогли выбраться сегодня. Этой трагедии можно было избежать. Но Линк такой — не мог чего-нибудь не затеять. А теперь он мертв. И Бель тоже вряд ли отделается: стража ищет его с удвоенной силой. И он наверняка будет отбиваться, когда его настигнут. А его настигнут, в этом можно не сомневаться: Шнюку не позволят мешать следствию так, как делал это Линк.

Вид Альгарда имел далеко не веселый — как и любой на его месте. Однако меня он, похоже, ни в чем не обвинял. А это главное. Правда ведь?

— Скажите, он не использовал в своих целях Лазутчика Фелльске? Я имею в виду, Линк?

Альгарда задумался. Потом почесал в затылке.

— Пробовал раз, много лет назад. Ничего не получилось. Я думаю, Шнюк подкупил того, чтобы так вышло. А что?

— Потому что Лазутчик Фелльске прятался где-то в тени со времени первого моего посещения дома, в котором детки устроили свой клуб. Он за ними наблюдал.

— Странно. Должно быть, это началось еще до того, как мы поняли, что дети заняты чем-то опасным. Услуги Фелльске недешевы. А люди на той стороне Холма, где живут близнецы, немного странноваты. Никто из нас не пошел бы на такие расходы прежде, чем мы поняли, что налицо кризис. — Альгарда набросился на свою шевелюру так, словно в ней резвилась не блоха, а жаба.

Почему, интересно, мой напарник предоставил все разговоры мне, не предложив хотя бы приблизительного направления атаки?

— Значит, Фелльске работает не на родителей.

— Это представляется маловероятным.

— Эти ваши близнецы. Бербах и Бербейн. Они откололись от компании. Возможно, с целью торговать тем, что успела разработать Клика. — Я покосился на Кипа в ожидании какой-нибудь реплики. Я мог ожидать ее еще сколько угодно — Кип не слышал ни единого слова.

— Я в курсе раскола. Объяснений этому не последовало. Среди подростков такое обычно связано с дурным поведением. Если они действительно создали что-то, способное принести прибыль, наблюдения Фелльске могут быть связаны с этим. Люди с той стороны Холма, где живут близнецы, странноваты и непредсказуемы.

Барат Альгарда произнес это с непроницаемым выражением лица и сразу поморщился.

Похоже, его жабы разрезвились не на шутку.

— А не могли Фелльске нанять для того, чтобы он высмотрел для близнецов возможность пробраться в клуб и похитить тамошние секреты?

— Нет. Они могли беспрепятственно приходить и уходить. Большую часть времени помещение пустовало. Близнецам известны заклинания-пароли, позволяющие миновать охранные заклятия. Мы почти не ограничивали Кивенс, но она ходила туда не слишком часто. Ее приятели чаще бывали у нас, чем в каком-либо другом месте. Кто-то вечно болтался в доме.

Уж не послышалось ли мне раздражение?

— Может, кто-то другой, желавший узнать, как делать гигантских жуков?

— Возможно. Хотя, мне кажется, вы строите свои предположения, исходя из предвзятого отношения к нашему классу. Даже самые сумасшедшие из нас не хотели бы новых катаклизмов вроде тех, что одарили нас крысюками и громовыми ящерицами. Подобные исследования запрещены. Не найдется взрослого человека, имеющего хотя бы отдаленное представление о том времени, который добровольно бросился бы в этот омут. Слишком опасно. А вот дети могут. Их познания в истории, как правило, ограничены вчерашним ужином. И последствия их не беспокоят.

Еще одна щелочка в семейные дела Альгарды?

Я хотел было попросить его рассказать побольше об экспериментах с громовыми ящерицами, но тут Покойник доказал, что не спит, посвятив меня в собственные воспоминания: как-никак, он сам был тому свидетелем при жизни.

Тогдашняя публика с Холма неплохо постаралась замести следы фокусов, куда более опасных, чем те, что привели к появлению крысюков, — и это при том, что последствиями их был целый ряд смертных случаев, довольно жутких по обстоятельствам. Судя по всему, то, что крысюкам вообще позволили выжить, тоже явилось частью этого прикрытия.

— Я поймаю Фелльске и узнаю у него, чей он лазутчик, — заявил я вслух. — Если потребуется. Послушайте. Мы тут вычислили кое-что. Насчет того, что именно потревожили ваши детки.

Я изложил им гипотезу с драконом.

Просто потрясающе. За все время нашего общения нам не помешали ни разу. Ни Кип с Кирой, ни Торнада с Прилипалой, ни Тинни с Паленой, ни Бегущая с Дином, который принес свежий запас продовольствия, — никто не произнес ни слова. Даже почти не шевелились, только чесались иногда.

— Я нахожу это вероятным, — кивнул Альгарда. — Собственно, это является развитием теории, которую я выдвинул в этой самой комнате менее десяти часов назад. Только тогда ее отвергли.

Так он заходил уже сюда? И никто не позаботился сообщить мне об этом?

Тогда это носило характер намека, упоминания вскользь, не подкрепленного доказательствами. Это еще предстояло проверить и развить.

Ага. Весельчак оправдывался. После всего лишь одного прозрачного намека.

Зато это подсказало мне, какого рода работой он загружал Пенни Кошмарку нынче утром.

— Добавьте к этому еще одно, — сказал Альгарда. — Я поговорил сегодня с родней по дороге в театр. В семье хранятся воспоминания о событиях нескольких последних столетий. Они вспомнили два схожих случая, оба вне сферы влияния Каренты.

Ух ты! Моя проблема с «Миром» приобретала геополитический характер. И исторический впридачу.

— Я обнаружил четыре инцидента, — произнес Йон Сальвейшн мерзким тоном типа, который всегда поправляет тебя, что бы ты ни сказал.

Правда, Торнада сразу же сбила с него немного спеси.

— Ты и эта девчонка. Пенни.

— Ну… да. Все записано в «Хрониках». Только не каждого к ним допустят.

Это, конечно, был камешек в мой огород. Должно быть, «Хроники» — это что-то, что хранилось в библиотеке.

— Хотя наиболее драматический инцидент, возможно, вымышлен.

— И ты разрешаешь ему разговаривать на таком языке? — поинтересовался я у Торнады.

Альгарда обдумал несколько возможных отповедей. Он явно решил не позволять никому уязвлять его подобным образом.

— Два известных мне случая имели место в Оутмен-Хай в тысяча четыреста тридцать четвертом и в Флориссанте примерно за сто лет до этого. Точная дата неизвестна. Флориссант — блаженная страна, до сих пор не имеющая письменности.

Ничего не могу сказать. Мои познания в географии, особенно всяких экзотических стран, не отличаются обширностью.

— Остальные инциденты, — ухмыльнулся Прилипала, — имели место на территории Венагеты. Венагета пыталась скрыть их. В обоих случаях последствия были катастрофическими. Последний по времени произошел на границе между их частью Кантарда и нашей около двухсот лет назад. Именно он, возможно, вымышлен — по крайней мере доказательств его подлинности меньше. Считается, что он произошел по вине тамошних дикарей.

Я буркнул себе под нос нечто насчет того, что Пилсудус Вильчик еще хуже Покойника: всегда подаст историю так, чтобы на него обратили внимание.

Позже я узнал, что в библиотеку он проник, пообещав начальнице Линдали бесплатное место в первом ряду на премьере. Эта гарпия, оказывается, питает слабость к историческим драмам.

— Вам приходилось слышать о Великом Сдвиге, Гаррет? — ухмыльнулся он.

— Разумеется. В результате его все это серебро оказалось совсем недалеко от поверхности. Где за него потом две сотни лет рубились.

— Это был дракон.

Я кивнул:

— Этим можно было бы объяснить отдельные факты насчет начала войны. — Куда убедительнее любой пропаганды. Исключительно маргинально.

— Весьма вероятно, — согласился Альгарда, тем не менее подозрительно покосившись на Йона Сальвейшна. Как и я.

Я всегда настораживаюсь, когда какой-нибудь тупица выказывает знания, которые ему не полагается иметь по определению. Или начинает очаровывать людей способом, не соответствующим моим представлениям о порядочности.

— И что, собственно, случилось с драконом? Или драконами?

Не придирайся, Гаррет. Человечек тешит себя некоторыми иллюзиями, которые делают его полезнее, чем было бы, если их развенчать.

Это послание предназначалось лично мне. С разъяснениями придется подождать.

— Так что же все-таки там, внизу? — поинтересовался я. Жители Венагеты объясняли Великий Сдвиг разрушительным землетрясением. Я никогда не сомневался в их версии. — Мы ведь не хотим чего-то такого, взрывающегося в самом центре нашего города, нет?

— Драконы, — произнес Йон Сальвейшн.

— Драконы, — согласился Барат Альгарда.

Поток Яростного Света, разместившаяся так, чтобы ее не было видно ни Тинни, ни отцу, кивнула — а потом многозначительно подмигнула мне фиолетовым глазом, прежде чем снова превратилась в сероглазую зомби, бездумно почесывающую затылок.

— Да ну! Драконы? — Я испепелил Прилипалу взглядом. — Меня так просто не проведешь. Если это дракон, как он жив до сих пор? Как он не умер с голода?

— Есть драконы, а есть драконы, Гаррет. Прекратите думать о них как о здоровых зеленых чешуйчатых вредных тварях, у которых дыхание такое зловонное, что горит. Нет никаких доказательств того, что такие вообще существовали. И все же даже для легенд имелись какие-то основания, правда? Мы ведь каждый день видим подтверждения других легенд. Черт, да взять хотя бы ваш дом — он буквально нашпигован живыми легендами.

Еще бы. Если я проживаю с мертвым логхиром, целым выводком пикси (последнее время ненавязчивых, что приятно), а также — периодически — с рыжеволосой фурией. Не говоря уже о величайшем в мире сыщике.

— Значит, эта штука там, внизу, не настоящий дракон. Она просто выглядит как дракон, пахнет как дракон, ведет себя как дракон и думает как дракон. И вполне может оказаться тем, из-за чего у людей возникли мысли о драконах.

— Именно так. Дорогая, ты недооцениваешь Гаррета.

А потом еще удивляются, почему простой люд косо смотрит на интеллектуалов.

Торнада показала Прилипале кулак.

— У меня имеется кое-что, что я собираюсь тебе дать. И это совсем не то, чего тебе хотелось бы.

Дети!

— Ага! — подпел я Прилипале. Несмотря на пиво и усталость, мне теперь совершенно не хотелось спать. Всего один взгляд украдкой… Этой женщине устройство для послушания точно не нужно. — Что ж. Значит, не дракон. Но дракон. Такой, который обходится без еды десять тысяч лет. Угу. Тайна раскрыта.

Все уставились на меня. Даже Старые Кости — по-своему, конечно.

— Я жду предложений насчет того, как утихомирить призраков, — сказал я. — Я вовсе не такой супергений, как всем кажется. — Тем, кто знаком со мной больше недели, удалось подавить импульс возразить мне. Остальным двоим тоже. В общем, отклика я не получил. — Ладно. Это дракон. И как нам с ним говорить?

Бегущая По Ветру застала нас врасплох, заговорив.

— Зачем будить его еще сильнее, пытаясь связаться с ним? Если история показывает, что пробуждения страшнее любого стихийного бедствия?

Разве об этом кто-то говорил? Что-то я не упомню. Разве что намеком.

Кто-то знал вещи, которых мне не говорили. Что-то промелькнуло между Бегущей и ее отцом. Беззвучный спор, суть которого заключалась в том, что она не хотела хранить молчание.

Еще одна причудливая грань этих отношений. Беззвучный разговор.

Не совсем такой, как у нас. Они просто близки. Неуверенная пауза. Но, похоже, открывается брешь. Настоятельно предупреждаю тебя, не поддавайся соблазну.

Я покосился на Тинни и ответил Покойнику:

— Не думаю, чтобы тебе стоило беспокоиться.

Приходится. Мое благосостояние зависит от людской натуры. Каковую ты выказываешь не самым последовательным образом.

Альгарда тем временем вновь оседлал любимого конька.

— Она права. Для нас самое лучшее, если дракон заснет и дальше. Спать они, похоже, способны на протяжении целых геологических эпох.

— Может, они просто чего-то ждут? — предположила Тинни. — Может, они ощущают время совсем по-другому и десять тысяч лет для них — все равно что для нас несколько часов? А может, это просто ловушка? Ну там, на богов или еще кого-то такого. Но порой случается, какой-нибудь дурак по глупости забредает в нее, и она срабатывает.

Вот такая у меня подруга. Любую тему сведет к божественным материям. Что до меня, то я, будучи собой, собирался уже выступить на тему того, что безнравственно оставлять наши проблемы на откуп не родившимся еще поколениям.

Дюжина обратившихся на меня глаз заставили меня закрыть открытый было для этого рот.

И потом, из моих уст этот аргумент прозвучал бы неубедительно. Всем известно, что философская нить, связывающая мою жизнь воедино, состоит в том, чтобы откладывать на завтра все, кроме того, что абсолютно необходимо сделать сегодня.

С учетом доступной нам информации это был бы лучший образ действий. Исходя из того, что мы хотим вернуть ситуацию к той, какой она была месяц назад. Поэтому действовать все-таки придется. Только более эффективно. Мистер Проуз…

Официальное обращение отрикошетило как от стенки.

Кип!

Мальчишка взвыл и отпрянул от Киры. Пытаясь, разумеется, замаскировать это движение под предлогом того, что у него что-то там затекло.

— Что? — выдохнул он перехваченным от паники голосом.

Ты понимаешь, что изначальная ответственность за события в театре и вокруг него лежит на Клике? Что шевелиться дракона заставили ваши непродуманные эксперименты?

Как и положено подростку, Кип предпочел бы возражать. Однако давления полудюжины взглядов не выдержал и он.

— Да, наверное. — Он почесал затылок.

Значит, ты и твоя Клика обязаны сделать все, чтобы ничего из того, что вы оставили там или тем более вынесли оттуда, никоим образом не усугубило ситуацию.

Когда ты мертв и тебе не надо прерываться, чтобы набрать в легкие воздуха, ты вполне можешь изрекать фразы в этом духе.

Я ясно выразился? Ты понял?

Это услышала уже и остальная публика. Не сомневаюсь, он успел переговорить и с кем-то из них в приватном порядке.

Кип покорился окончательно и бесповоротно. Я почти ожидал услышать старинную формулировку «Будет сделано, сэр!».

Отлично. Начиная с этого момента мисс Торнада и ее спутник будут сопровождать тебя повсюду. С целью твоей же защиты.

Торнада явно получила инструкции все в том же приватном порядке.

Кивенс тоже несет за это частичную ответственность.

— Мы уже установили, — буркнул я, — что Клику можно обвинить вообще во всем произошедшем.

— Кивенс окажет необходимую помощь, — отозвался от имени семьи Барат Альгарда. — Кипрос, я полагаю, исправлять все должен Зардоз.

— Да, сэр. Зардоз и Тедди. И Маттер. И Висяк, и Гек, и Шипастый.

— Надо бы посмотреть, не удастся ли Джону Растяжке найти еще крыс. Ну, чтобы отловить забившихся в самые глухие дыры жуков. И самые последние кладки.

Тебе стоит следить в этой компании за своим языком, Гаррет. По части опасности мисс Торнада не уступает Альгардам.

Тоже верно. Я-то думал больше о том, что говорил Джон Растяжка: что крысы могут отказаться спускаться туда еще раз. А ведь мог бы подумать и о том, как лучше хранить секрет. Язык у Торнады без костей — и можно не сомневаться в том, что попытались бы наворотить типы с Холма, доведись им заполучить власть над тем, кто умеет управлять крысами.