Жестокие цинковые мелодии

46

Навстречу мне из комнаты Покойника выпорхнула Паленая, сияя, как свежеотчеканенный солнечный луч. В руках она тащила огромную охапку всякого барахла. Я не стал предлагать ей свою помощь. Трудно вести себя придирчиво по отношению к Паленой, даже в том паршивом состоянии, в котором я пребывал. Слишком уж потом чувствуешь себя виноватым.

— Я в новый кабинет перебираюсь, — объяснила она. — Мебель сегодня обещали привезти.

Даже упоминание о растранжиривании моих кровных денежек не вывело меня из себя. Я вежливо пробурчал что-то. Впрочем, наверное, недостаточно вежливо: Паленая насупилась.

Я плюхнулся в кресло и отхлебнул чаю. Дину хватило сообразительности подсыпать в заварку каких-то трав, немного унявших головную боль и успокоивших желудок.

Хлебцы с жирной подливкой тоже легли солидным балластом.

— Никак не научусь останавливаться вовремя, — признался я. — Я что, один такой идиот?

Его Покойное Сиятельство продолжал пребывать в благодушном настроении.

Это не совсем так. Вы, люди, при всем своем умении помнить и даже предугадывать возможные последствия, при всей вашей истории и морали, редко задумываетесь о таком.

— Ась?

Вы никак не можете отделаться от животной привычки жить текущим моментом. Даже самые гениальные представители вашего племени игнорируют гарантированную головную боль завтра поутру ради недолгого сегодняшнего удовольствия. Похмелье — идеальный тому пример.

— Тебе виднее.

Все-таки он понимает это не до конца. Как бы глупо оно ни казалось, случаются ситуации, когда без хорошей встряски не обойтись. И тут уже не думаешь о том, как будешь чувствовать себя наутро. Сколько бы раз тебе ни приходилось прежде, проснувшись, страдать от последствий.

А ты, уверен на сто процентов, не хочешь, чтобы тебе об этом напоминали.

— Эй!

Тут как раз вернулась Паленая и испуганно пискнула.

— Извини. Я не на тебя, а на него рявкнул.

Она нагрузилась бумагами и снова исчезла.

Ты готов? Нам еще работать и работать.

Судя по тону, Весельчак пребывал в предельно боевом настроении. Это меня несколько тревожило. Обыкновенно он страдает еще более сильной аллергией на продуктивную работу, чем я.

Мы имеем дело с настоящим вызовом нашим возможностям! Ты даже не представляешь, какое удовольствие я испытываю, углубляясь в дебри того, во что ты вляпался.

И с чего это он такой радостный? Мне сделалось тошно. По-настоящему тошно.

— Надеюсь, ты получаешь от этого удовольствие. Массу удовольствия. Потому что до меня дошло вот сейчас, что Кипрос Проуз, на чьих свихнувшихся мозгах покоится благосостояние нашей компании, является серьезным кандидатом в клиенты системы правосудия мистера Дила Релвея.

В полном соответствии со своими дурными привычками, которые со временем не улучшаются, а скорее наоборот, Старые Кости без спроса покопался у меня в голове.

Надо же! Мне тоже это в голову не приходило.

В общей сложности в «Мире» нашли два трупа, обглоданных жуками. Один, когда жуки за него взялись, был еще жив. Закон может возложить вину за эту смерть на того, кто создал жуков.

Кипа Проуза могут обвинить в убийстве. Его лично и Клику в целом.

Впрочем, я довольно быстро успокоил себя мыслью о том, что Киповы дружки родом с Холма. Их мамочки и папочки прикроют своих ненаглядных чад. И Кипа прикроют. А значит, источник гениальных идей, пополняющих мой кошелек, будет функционировать и дальше.

Я уловил отголосок отвращения к себе — в конце концов, это Старым Костям полагалось видеть то, чего не мог я, и он уже несколько раз облажался с этим — мой партнер поменял тему разговора.

На данный момент все это не имеет существенного значения. Нам заплатили, чтобы мы разрешили проблемы со строительством «Мира». Все остальное — побочные последствия. Разве не так?

— Так. — Он говорил дело. Он всегда блюдет деловую ответственность.

Но даже так это восхитительно запутанная головоломка.

О чем он, черт подери, думает? Все это начинало меня тревожить.

Нам необходимо безотлагательно сделать две вещи. И еще несколько — как только нужные нам люди окажутся в сфере моего влияния.

Объяснить логику своих мыслей он, разумеется, не потрудился.

Ты слишком легко отвлекаешься. Хотя должен признать, последнее время меньше — после того, как ваши с мисс Тейт отношения начали перерастать подростковую привязанность.

Вообще-то этому обстоятельству полагалось бы беспокоить его. Если все это станет серьезнее, ему, и Дину, и Паленой придется подыскивать себе новые берлоги.

До меня донеслось немного рассеянное, но веселье. Причины его Покойник объяснять не стал.

Твоей ближайшей задачей будет посещение Королевской библиотеки. Посмотри, не найдешь ли ты там чего-нибудь, способного пролить свет на нашу ситуацию.

— А потом что? — Вряд ли я надолго задержусь в библиотеке. Они меня и на порог не пустят. Из-за моих шашней с Тинни у меня изрядно испортились отношения с одной тамошней знакомой. Собственно, я с Линдали уже сто лет как не виделся. А уж ее начальница меня в черный список наверняка записала.

Ну и потом, воспоминания у меня с этим местом связаны не самые приятные. Последний раз, когда я заходил… точнее, забегал в библиотеку, на меня охотился один тип, на две трети то ли тролль, то ли огр. Не знаю точно кто. Меня гораздо больше заботило, как бы унести ноги.

Зато имелись и приятные воспоминания, связанные с Линдали. Нет, правда приятные.

Прекрати.

— Извини. Не хотел задевать твое чувство ответственности.

Ты теряешь время. Тебе надо посетить библиотеку. Ты должен проверить, как там мистер Тарп в «Мире». Ты должен организовать экспедицию в подземелья под заброшенным домом. Нам необходима информация.

— Эй! Времени-то осталось…

И значительную часть его ты уже профукал, валяясь в постели. И продолжаешь растрачивать его на споры. Правда в том, что ты отказываешься признать, что ни затруднения, ни возможность заработать не укладываются в твой излюбленный распорядок дня.

О-о-ох… Понравится ли вам получить солидную оплеуху тяжелой, неоспоримой истиной?

— Да будь я хоть королем мира…

Отправляйся в библиотеку. И еще. Я хочу, чтобы мисс Торнада оставалась на связи. Я мог бы воспользоваться ее неотступной тенью. Так, возможно, нам удастся добиться большего результата и быстрее.

Если бы он сохранял способность дышать, я решил бы, что он что-то жует.

Ступай же. Все, терпение Покойника иссякло, и он снова сделался ворчливым. Изведенный до смерти, я напялил свое взятое напрокат пальто и вышел. Паленая, прыгавшая от возбуждения, потому что получила наконец собственный, просторнее даже моего, кабинет, заперла за мной дверь.

За время короткого променада по Макунадо-стрит мне успели открыться не самые приятные истины самого разного рода. В том направлении дожидалась моего ухода маленькая мисс Верховная Жрица, Пенни Кошмарка — с целью получить дармовой обед и, возможно, посрамить меня еще сильнее. В этом — прятался тип, которого я не видел, но от которого исходил чудовищный характерный запах. Чуть дальше переминалась с ноги на ногу кучка скучающих лоботрясов в штатском, спрятав жестяные свистки под одежду в ожидании забега по городу по следам любимого морпеха.

Барат Альгарда тоже присутствовал на этом дефиле. Он прятался, но значительно менее удачно, чем Лазутчик Фелльске. Может, мне стоило заманить его поближе к Покойнику, чтобы тот попытался еще раз?

Иди на восток. На Углу Чародеев сверни на юг. Потом по переулку. И постарайся не напугать Пенни.

На ступенях доходного дома миссис Кардонлос сидел округлый подросток — любитель жуков. Он спал. Спал, а следовательно, не замечал размеров своей глупости. Ищейки Релвея старались не тревожить его сна, входя и выходя. Я так и не понял, какого черта он здесь делает, но задерживаться, чтобы будить его и спрашивать, тоже не стал.

Я в точности следовал указаниям Покойника. За исключением пункта, касавшегося непугания Пенни Кошмарки. Слишком уж велик был соблазн.

Я обходил квартал по периметру в непривычном для себя направлении — на Макунадо-стрит я вернулся аккурат напротив дома Кардонлос. Очень соблазнительно было ввалиться туда без приглашения. Ну, или, скажем, поиграть в догонялки с гостями вдовы, водя их по кругу до наступления весны. И ведь я так бы и поступил — всего несколько лет назад. Чтоб его, Дила Релвея.

И эту чертову зрелость тоже.

Не застав на прежнем месте Барата Альгарды, я двинулся дальше — в самое черное сердце танферской бюрократии. Мимо Канцелярии, где полюбовался зрелищем упертых психов, провозглашавших с крыльца здания бредовые теории заговора и подобную чушь. Последняя радость — этой традиции, похоже, приходил конец. Жрецам теории заговора не хватило ума не пускать в свои ряды Дила Релвея.

Изрядное количество городских жителей с нетерпением ожидало какой-нибудь моей выходки. Все эти потенциальные свидетели так и ждали, чего же интересного я отчебучу.

В древние времена, сто лет назад, когда я собирался заглянуть в библиотеку — а туда пускают далеко не каждого волосатого типа, считающего себя карентинцем, — я пользовался для этого одной мало известной большинству дверкой в стороне от главного входа. Небольшой суммы наличными обыкновенно хватало, чтобы нейтрализовать охранника. Единственное непреложное правило требовало, чтобы я не поджигал здание по неосторожности и не мочился по углам.

Однако теперь не было силы, способной оградить меня от гнева начальства прелестной Линдали. Твердо убежденного в том, что для того, кто мечтает сунуть нос в их драгоценные книги, мало клещей и раскаленного железа. В особенности для такого, кто подбирается при этом к некой юной библиотекарше.

И разве играет при этом роль то, что у разумного человека такого и в помыслах нет и что он только и мечтает, как бы побыстрее провернуть дела и убраться?

Тем более — как я даже при желании мог бы уединиться с означенной библиотекаршей, когда за мной едва ли не половина всей королевской рати следит?