Жернова войны (СИ)

Глава 4

Как и обещал комиссар, огринов на следующий день повезли на стрельбище. Каждый получил новенькое оружие прямо со склада, ведь арсенал в казарме был пуст. Хват осмотрел дробовик, весь в заводской смазке, с выгравированным клеймом производства на ствольной коробке. Он его даже понюхал, вдыхая такой знакомый аромат оружейного масла. Да, это тебе не старые автоматы в оружейке, которые стреляют так, как бог на душу положит, здесь война идет всегда и от надежности и точности оружия зависит жизнь солдата. Так что конструкторы постарались на славу. Понятное, что новичкам никто патронов не дал — огрины как дети, они бы тут же принялись палить во все стороны просто забавы ради.

Рота загрузилась в открытые транспортеры и, под предводительством Хольтца, выдвинулась на стрельбище, которое располагалось километрах в двадцати от учебной части — заросшее бурьяном и травой поле между вытоптанным огневым рубежом и мишенями, которые управлялись с пульта на наблюдательной башне. Это было первое занятие с оружием и комиссар как следует к нему подготовился — он не хотел, чтобы кто-нибудь из огринов прострелил ему голову, просто размахивая дробовиком как дубиной и нажав на спуск. Случайно.

Прибыв на полигон, огрины высыпали из транспортеров, образовав некое подобие строя. Сейчас перед Хольтцем стояли только холодостойкие огрины — остальные отсиживались в казармах и слушали лекции его помощников. Удержать под контролем тысячную ораву детей комиссар бы не смог, это не люди. Понятие дисциплины громилам было незнакомо, но они пытались стоять смирно, хотя многие чесались или ковыряли в носу, смотрели по сторонам, харкали или пинали своих впереди стоящих товарищей в зад. Хольтцу было интересно, почему они так грубо друг с другом обращаются и он напрямую спросил Хвата, который был гораздо адекватнее других, чем тоже настораживал комиссара и у того появились некоторые мысли по этому поводу, но их надо было еще проверить. Громила пояснил, что толчками, пинками, ударами, люди таким образом выражают свои эмоции, дополняя их. Это не злобное переругивание, хотя и такое случается, просто когда огрина переполняют чувства, например, восхищение, то он немедленно должен выразить его. Пинком или толчком рядом стоящему. Интересно, подумал тогда Хольтц, разные дикарские культуры, разные обычаи, воистину Империум огромен.

— Слушаем внимательно. — Комиссар привлек внимание огринов, которые уяснили, что раз мелкий человек говорит, то сказанное им важно. — Подходить к огневому рубежу будем по трое, патроны в магазин снаряжать перед самым выстрелом. Запомните своими куцыми мозгами — оружие ни в коем случае не направлять стволом на человека. Ни в коем случае, это понятно?!! Только на врага и только когда окажитесь в бою. — Хольтц заметил тянувшуюся вверх руку. — Что?

— А если я терпеть не могу Горелого, то можно я его убью? — спросила непосредственная Заноза.

— Нет. — Покачал головой комиссар. — Пока я отвечаю за вас на территории учебной части, никто никого не пристрелит. Потом можете устраивать разборки сколько вашей душе угодно.

— За что ты меня терпеть не можешь? — прогудел громила.

— За все хорошее. — Ответила та.

— Разговорчики в строю! — призвал Хват к порядку. — Заноза. — Он погрозил девушке кулаком. — Все слышали, что сказал офицер? Оружие на людей не направлять, стреляйте только в сторону мишеней и не размахивайте стволами, дуболомы! Учитесь правильно обращаться с оружием!

Еще одна рука взметнулась вверх — на этот раз это был Жила.

— Разрешите вопрос, старший офицер? — попросился он.

— Давай. — Комиссар кивнул.

— Зачем нам это оружие? — осведомился неожиданно Жила. — Ведь враг умрет до того, как приблизится и честной схватки с ним не будет.

— На вас всех врагов хватит. — Усмехнулся Хольтц. — Еретики и мутанты вместе с тиранидами прут такими толпами, что даже лазган перегревается и отказывается работать. Вы даже оглянуться не успеете, как окажетесь окружены противником и даже это не поможет. — Комиссар похлопал по стволу дробовика, который лежал на столе как учебное пособие. — Так что точите мечи и топоры, они вам тоже пригодятся.

— Разрешите дополнить, товарищ старший офицер. — Хват тоже поднял руку. Интересно, что ты скажешь, прищурился Хольтц, но кивнул и огрин развернулся к своим. — Комиссар хочет сказать, что надо сначала встретить противника издалека, чтобы максимально проредить его войско, чтобы снизить наши потери, потому что если мы рванем на него со всей силы, то добежать не успеем — нас всех положат. Потому что враг будет пользоваться дальнобойным оружием, а мы нет и это тактическая глупость с нашей стороны. Дело не в том, честный это бой или нет, дело в том, чтобы выжить и умудриться выполнить при этом поставленную задачу, а для этого все средства хороши. Вы же когда идете на охоту на червя, вы идете группой, при этом есть приманка и есть загонщики. В битве будет то же самое — только слаженность наших действий позволит нам победить. Сначала встречаем врага издалека и если он продолжает наступать и у нас заканчиваются патроны, тогда уже надеемся на добрую сталь наших мечей. Это уяснили?

— Да. — Закивали болваны.

— Чтобы я больше разговоров про нечестный бой не слышал. — Хват просверлил взглядом Жилу. — На войне всякое оружие сгодится, а мне еще нужно вернуть вас домой живыми и здоровыми, не забывайте об этом, у нас там осталось одно неоконченное дело.

Огрины внезапно насупились, кроме тех, который были приписаны к подразделению недавно и не входили в тот отряд, который посланник привел к замку Верховного.

— Все слышали?! — прогудел, оборачиваясь к роте Гора. — Настало время менять старые привычки — здесь много нового, что нужно изучить.

— Что ж, раз с этим разобрались, то приступим к практике. — Довольный комиссар поманил к себе офицеров. — Хват, Гора, Жила, начнем с вас, идите сюда.

Громилы подошли и окружили худенького Хольтца, который на их фоне смотрелся пигмеем.

— Снаряжайте магазины, как я показываю. — Он взял крупный патрон и вставил его в магазин. — Придавливайте одним пальцем, чтобы не выскочил и смотрите, как цепляется за закраину, а то может случиться перекос. Давайте, попробуйте.

Огрины повозились некоторое время, причем от комиссара не укрылось то, как Хват очень быстро и профессионально снарядил обойму, потом выщелкнул по одному болтерные патроны, хмыкнул, разглядывая миниатюрный двигатель и закручивающие снаряд в полете сопла для стабилизации, потом снова зарядил магазин и помог товарищам, которые еще возились, показывая как надо и лучше это сделать. Хольтц наблюдал за ним очень внимательно и складывал все вопросы в свою копилку. Комиссар ничего не забывал — должность обязывала подмечать странности в поведении солдат, а у этого огрина их было с избытком. И то, какие выводы делал Хольтц, ему очень не нравились. Что ж, для контроля и подтверждения подозрений надо провести еще ряд проверок и если Хват их не пройдет, то… он знает что делать. Таков долг даже бывшего комиссара, хотя бывших не бывает.

— На огневой рубеж становись, оружие направлено в сторону мишеней. — Отдал команду комиссар. — Дробовик достаточно точный, прицельная дальность от пятидесяти до семидесяти метров, разлет осколков — два метра, так что если будете стрелять в упор, то можете и сами пострадать. Это если разрывными, сейчас патроны снаряжены обычными стальными болванками. Существуют еще с картечью и дробью, хороши против толпы. — Комиссар продемонстрировал заряды с синей полосой и зеленой. — У вас будут и те и другие, выбор на поле боя за вами. Теперь дошлите патрон в патронник, передернув вот эту стальную рукоять. — Произошли три щелчка почти одновременно. — Все, теперь он у вас в стволе, направьте ствол оружия на мишень, совместите целик с мушкой — это такая прорезь на ствольной коробке и наплыв на конце ствола — и произведите выстрел.

Грохот был громким, три дробовика пальнули практически разом, две мишени из трех пошатнулись от попаданий и в них появились дополнительные вмятины. Следующим выстрелил только Хват, Жила и Гора не додумались до того, чтобы самостоятельно вести огонь, а вот «Остапа» понесло. Он натурально забылся, ощутив знакомую тяжесть оружия в руках и теперь, приникнув глазом к целику, уперев приклад дробовика в плечо, вел огонь почти не переставая. Пули раз за разом щелкали по мишеням, которые шатались от попаданий, датчики фиксировали их и установленный на башне когитатор привычно записывал показания. Хват так соскучился по стрельбе, он любил это дело, постоянно тренируясь в тире будучи еще человеком и хотя руки этого тела были другими, но память не подвела, навык прочно засел в голове, он знал куда пойдет пуля, как следует подправить оружие, чтобы обеспечить попадание. И еще — его успокаивала стрельба. Запах пороха сменился на выхлоп сопел микродвигателей, к которому нужно было еще привыкнуть, но это не было проблемой. Комиссар не соврал — стрельба велась одиночными с секундной задержкой и Хват уже подумал, что надо бы разобрать оружие и выкинуть этот механизм — промедление в бою может стоить жизни. Он стрелял до сухого щелчка бойка, который запускал микродвигатель в патроне, после чего опустил оружие стволом вниз и довольно произнес.

— Курсант Хват стрельбу закончил.

Все смотрели только на него, даже Гора и Жила с восхищением наблюдали за тем, как их сопливый командир расстрелял все мишени словно в тире — процент попаданий был очень высок. Комиссар же сохранил невозмутимый вид, но внутри помрачнел — никакой дикарь не может так профессионально стрелять, если он этому специально не учился. Нужно будет для беседы с ним позвать кое-кого, кто умеет не только слушать, но и делать выводы. Но пока пусть покажет на что еще он способен, а затем будем решать.

— Молодец. — Произнес комиссар. — Теперь остальные, разбейтесь на тройки, Хват, Жила, Гора, займитесь ими, мне нужно будет отлучиться ненадолго. Если что я наблюдаю за вами. — Хольтц указал на башню.

Огрины остались в своем кругу и начали делиться впечатлениями, а Хват с головой окунулся в свою работу инструктором по огневой подготовке. Он учил громил правильно держать оружие, колотил их по тыквам в случае нарушения техники безопасности — воспоминания о собственной смерти были еще живы в памяти и не хотелось бы повторения сценария. Не у всех получалось с первого раза, да и не должно было. Девчонки так вообще плохо соображали, но Хват был упорен, призвав все свое холоднокровие и терпение, чтобы втолковать им истины, так что к вечеру — патронов было много, стреляй не хочу — все более-менее начали попадать по мишеням и даже никто никого не убил, но этого было мало. За один день невозможно научить человека правильно и точно стрелять, нужна практика. Хват следил, чтобы никто из любопытных огринов не заныкал патрон и не протащил его в казарму, а то хватит мозгов поджечь и посмотреть, что будет. Ему помогали Гора и Жила, авторитет которых как командиров надо было укреплять. Хват даже как-то подзабыл, что комиссар куда-то подевался и вел себя как инструктор в учебке, привычно командуя. И его слушали — все видели результаты и задавали вопросы, на что тот только махнул рукой, мол, тут все просто, нужен только выверенный глазомер. Только лишь когда расстреляли последние патроны, а местное светило уже клонилось к закату, огрины чуть успокоились. Они даже забыли про еду, так были увлечены стрельбой и все разговоры о честном бою уже были позабыты — это было чертовски увлекательно, палить из дробовика.

Когда Хват построил всех, появился комиссар, а вдалеке зажужжали машины — кто-то ехал на полигон.

— Сейчас поужинаем и проведем ночные стрельбы, я договорился. — Объявил Хольтц. — К тому же раз уж вам так понравилось стрелять, то это оружие вас точно не просто удивит, но вдохновит. — Он посмотрел на Хвата. — Я подумал над твоими словами и решил, что ничего плохого в этом нет, если одна из рот огринов получит тяжелое вооружение и огнеметы.

Транспортеры, заехавшие на стрельбище, отличались от тех, на которых привезли огринов — закрытые, полностью бронированные, с откидывающимися аппарелями и установленным на крышах вооружением. Хват с интересом разглядывал боевую технику — напоминает чем-то немецкие «Ганомаги» формой и компановкой, также гусеничное шасси и колеса впереди. Из одного транспортера выбрался механический человек или робот — Хват так и не смог их отличить, хотя многих видел на корабле. Эти странные чудики, которых называли механикусы, заменяли себе плоть на импланты и искусственные руки, словно собирались жить вечно. Чем-то они напоминали некронов, подумал Хват, вспомнив расширенную лекцию комиссара, если стремились к тому, чтобы воплотить себя в механизме. Только те поместили в искусственные тела свое сознание, то эти еще оставляли какие-то органы. У представшего перед ними техножреца вероятно остался только мозг, потому что все тело было механическим, даже на стальном черепе с застывшей усмешкой горели красные визоры глаз. Пахло от механикуса странной смесью смазки и металла — чувствительный нос Хвата, пускай и скрытый под маской, точно уловил аромат. Опять же дыхательная маска, с которой огрины не расставались, иначе быстро задохнулись бы, не мешала употреблять пищу — она просто одевалась на нос и закреплялась на коже липучими присосками, а фильтры можно было менять не снимая противогаз.

Техножрец подошел и что-то тихо сказал Хольтцу, который кивнул в ответ. В это время из транспортера такие же как он аугментированные по самое не могу сотрудники механикус выносили большие пушки, которые напоминали своим футуристическим видом лазерное оружие. Наверное, это оно и было, решил Хват, разглядывая большие рукояти под лапы огринов, крупные стволы и магазины, напоминающие квадратные коробки ПК.

— Я поработал над лазерной турелью по твоей просьбе. — Говорил тем временем Циммерман Хольтцу. — Снял со списанного транспортера, приделал рукоять, подвел энергопитающую шину, чтобы можно было вести непрерывный огонь, используя зарядный ранец. Можно и автономно стрелять, но батареи хватит на семь-десять минут беглого огня или двести пятьдесят выстрелов. Переключения режимов на высокомощные выстрелы нет — я решил, что это неактуально для такого оружия, оно и так превосходит все аналоги, применяемые пехотой.

— Сколько всего сделал?

— Пока только два образца, а сколько необходимо?

— Если вооружать роту, то как минимум в одном отделении должно быть пять бойцов, вооруженных дальнобойным оружием. И еще пять огнеметчиков. Остальным и «Потрошителей» хватит.

— Я еще привез болтеры космодесанта. — Тихо произнес Циммерман. — Немного переделал рукояти и удлинил магазины, пусть попробуют. Ты хочешь подготовить из них элитный отряд? Но ведь это огрины, их разум примитивен по сравнению с нашим.

— Скажи это аристократам. — Хмыкнул Хольтц, зная, что бывший магос его не заложит. — Они гораздо умнее этих даунов.

— Твоей проблемой, Карл, всегда был твой язык. — Прошелестел Циммерман. — Ты не умеешь его придержать в нужный момент.

— И вот я здесь вместе с тобой учу огринов стрелять. — Комиссар улыбнулся. — Неплохое окончание карьеры для боевого офицера, который мотался по Империуму, затыкая один прорыв за другим.

— В Схолу тебя бы все равно не приняли на должность преподавателя — ты должен вбивать в неокрепшие умы веру в Императора, а не вносить смуту. — Циммерман не умел улыбаться, потому что мимика на черепе отсутствовала. — Благодари заступничество Дорста за то, что тебя вообще не расстреляли.

— Я должен благодарить не только его, но и еще кое-кого. — Хольтц кисло растянул губы. — Если бы не она, то хрен бы я тут с тобой разговаривал.

— Я понял, о ком ты говоришь. — Циммерман обратил свои визоры на огринов. — Кому из них хочешь доверить сие оружие?

— Вот тому, со шрамом через весь глаз. — Комиссар ткнул в Хвата. — Пусть пока он постреляет, там посмотрим.

— Хорошо. Веди его сюда, буду рассказывать, как им пользоваться. — Клешня Циммермана вывернулась из-за спины и он ловко и легко подхватил большую лазерную турель, переделанную им для огринов.

Когда названый громила подошел ближе и подтянулась часть его соплеменников в качестве зрителей, то техножрец ощутил себя в окружении солдат космодесанта. Они были такие же большие и молчаливые, редко когда вставлявшие крепкое словцо, но при этом с быстрой реакцией и весьма сильны. Сейчас перед ним стоял их природный аналог, который вырос в суровых условиях на одной из планет Империума. Огрины были расслабленными, но техножрец видел, как перекатываются бугры мышц на руках, у курток которых отсутствуют рукава, что их движения скорее напоминают хищника, который сыт и находится в прекрасном расположении духа. Промелькнула мысль, что он вручает это убойное оружие эти зверям, но в то же время Циммерман себя успокоил тем, что комиссар знает, что делает. Он ему доверился в свое время и между механикусом и человеком завязалась необычная дружба. Вот только алкоголь не действовал на организм техножреца по причине отсутствия множества органов, а мозг снабжали напрямую синтезированные питательные вещества, которые Циммерман вводил шприцем.

Он протянул оружие огрину.

— Бери и пойдем на огневой рубеж. — Просто сказал техножрец на чистейшем дикарском наречии, просто покопавшись в памяти и проведя анализ речевых оборотов и фонем, выделив основы для полноценного общения. — Остальные могут посмотреть. Тебе для стрельбы не помешают сумерки?

— Нет. — Хват принял лазерную пушку, которая оказалась чуть тяжелей дробовика. — На нашей планете ночи темнее.

— Хорошо. — Циммерман ответил только для того, чтобы огрин не чувствовал, что его игнорируют.

Они вышли к рубежу, клешня техножреца указала на узлы, давая пояснения.

— Это рукоять, спуск находится вот здесь, предохранитель — эта вот скоба, переводчик огня с одиночных выстрелов на очередь — здесь, сейчас оружие не заряжено, необходимо подсоединить батарею. Емкость позволит сделать двести пятьдесят выстрелов или около десяти минут вести непрерывный огонь. Если нужно увеличить продолжительность ведения стрельбы, то в гнездо батареи подсоединяется энергопровод, который ведет от ранца. Его вешают на спину. — К огрину подошли два сервитора, которые тащили тяжелый аккумулятор. — Ранец заряжается также как и батареи и проходит обслуживание у техножреца. При ведении интенсивного огня точность оружия снижается, также как и его надежность, некоторые узлы требуют частой замены, но с этим справится любой механикус. — Огрин приладил ранец на спину, попрыгал с ним, проверяя, будет ли удобно, какова развесовка и не давят ли лямки, потом рукой нащупал энергопровод и безошибочно втолкнул его в универсальный разъем, Циммерман даже слова сказать не успел.

— А где прицел? — спросил Хват.

— Для ведения стрельбы с помощью ранца прицел не нужен — оружие бьет больше по площадям, но он устанавливается в это место крепления. Стрелять нужно совмещая визуальную прямую от глаза и ствола оружия, где они сойдутся, там и будет точка попадания. Для стрельбы из лазгана, не подключенного к ранцу используют прицельное устройство «коллиматорного» типа, — Циммерман заменял те слова, которых не было в языке огринов на термины низкого готика, так что громила вполне его понимал. Техножрец осведомился перед разговором с рекрутами, загрузили ли здоровякам в память гипнограммы по языку и комиссар подтвердил его мысль, так что недопонимания между учителем и учеником не возникло. — Попробуй.

Хват подошел к огневому рубежу, лазган был потяжелее дробовика, но также удобно лежал в руках, энергошина совершенно не мешала вести огонь, ранец за спиной тоже весил прилично, но для обычного человека — громила ощущал его как привычно набитый рюкзак в походе. Лямки не давили на плечи и не натирали кожу — они были сделаны из какого-то мягкого полимера. Перед Хватом поднялись мишени и он выжал спуск. Неожиданно для него лазган разрезал наступающую темноту лучом, попав в край фигуры. Огрин снял палец со спускового крючка, чтобы перевести оружие в режим стрельбы одиночными — похоже непрерывным лазерным огнем можно было резать противника на части. После переключения дело пошло на лад — лазган имел феноменальную точность, рассеивания выстрела в воздухе не происходило, оружие стреляло короткими пучками частиц, как в «Звездных Войнах», которые Хват смотрел в прошлой жизни. Он быстро поразил все мишени — пушка била точно в центр, руки не подвели, опыт не пропьешь, самодовольно подумал огрин. Он отсоединил энергошину, нажав на кнопочку рядом с разъемом, догадавшись, что это сброс батареи и энергопровод автоматически втянулся в ранец, чтобы не болтался и не мешался под ногами. После чего повернулся к техножрецу.

— Хорошее оружие против пехоты, нам очень пригодится.

— Это стандартная лазерная турель с бронетранспортера, имеет высокую мощность выстрелов, так что будете косить врагов пачками. — Встрял Хольтц. — Теперь попробуй это. — Он протянул болтер.

Хват принял новое оружие, не снимая ранца — он ему не мешал, а лазган повесил на плечо — Циммерман приделал к пушке ремень из того же полимера, что и лямки ранца. Механизм подсоединения магазина был таким же как и у дробовика, только форма обоймы напоминала калашниковскую. Хват проверил наличие патронов, передернул затвор, досылая патрон в патронник, наметил себе мишени, стреляя с одной руки как из пистолета — болтер был небольшим и компактным, похожим на ПП. Треск выстрелов разорвал тишину стрельбища, очередь прошила стальную плиту, оставив в ней неплохих размеров дыру, отдача была невысокой и в крепкой руке здоровяка оружие не тряслось как в лихорадке. Хват одобрительно посмотрел на болтер.

— Впечатляет. — Похвалил он. — Нам такие бы определенного пригодились. Есть что-то еще?

— Огнеметы. — Произнес Циммерман. — Выпускают огнесмесь на тридцать метров, плавит даже металл, температура пламени очень высокая. Рекомендуется применять против живой силы противника. Работает также как и лазган — баллон со смесью вешается за спину, в руках — спусковой механизм. Попробуем?

— Не я. — Мотнул головой Хват. — Мне нравится это. — Он потряс болтером и лазганом. — И «Потрошитель» тоже неплох, пусть огнеметы изучают те, кто ими будет пользоваться.

— Ты не хочешь узнать новое оружие? — вкрадчиво спросил комиссар.

— Незачем. — Пожал Хват плечами. — Если его принцип действия такой же, как и у этого, то все равно разберусь. Нажал спусковой крючок — пошла струя пламени, верно?

— Сам догадался или подсказал кто?

— Сам. — Хват начал снимать рюкзак. — Пускай теперь остальные постреляют — всем нужно уметь обращаться с таким оружием.

— Согласен. — Кивнул Хольтц. — У вас есть два часа, после чего возвращаемся в казарму. Через день — полевой выход.

Это известие поставило Хвата в тупик — вот так сходу отправлять новичков в поход. Или это своего рода проверка, смогут ли они ориентироваться на незнакомой местности и вообще в отличных от привычных условий. Циммерман вставил свои пять копеек:

— Я должен вас предупредить, что перед каждой перезарядкой вы должны читать специальную литанию, одобренную адептус механикус, но на это тратится много времени в бою, так что можете этим пренебречь. Однако среди адептов ордена есть требовательный индивидуумы, так что на всякий случай просто шевелите губами, вроде как проговаривая про себя. И еще — следите за оружием, вовремя протирайте от грязи фокусирующую линзу и заряжайте батареи, и тогда оно прослужит вам достаточно долго. В молитвах есть толк, но только тогда, когда они подкреплены техническим обслуживанием. К сожалению, многие забывают делать даже это, предпочитая взывать к Богу-машине вместо того, чтобы разобрать механизм и починить его. — Циммерман вздохнул, его легочный имплант повысил давление и механическое тело засипело. — Это напутствие на будущее.

— Учтем. — Кивнул Хват, приняв к сведению.

Задача, которую поставил Хольтц перед огринами была проста — захватить вражеский лагерь или же пленить офицера, который будет присутствовать в отдельно стоящем домике, расположенном в центре базы. Только точка назначения находилась в джунглях и врагами на время выступили громилы, которые жили в лесах и были привычны действовать в мясистой зелени и прятаться в кронах деревьев. Когда Хват узнал о задании, то попросил комиссара выдать им карты местности, на что тот покачал головой.

— Когда вы будете высаживаться на незнакомой планете, то никаких карт вам не дадут, а просто поставят цель — враг там, убейте его. Корабль делает орбитальную съемку по прибытии к месту боевых действий и до командиров доводят необходимую им информацию, в том числе и о сосредоточении противника. Сообщить ли что-то солдатам остается на совести начальника и по своему опыту скажу, то даже тщательное планирование иногда идет хаосом, когда вмешивается неизвестный фактор, а он проявляется всегда. Так что учитесь импровизировать, ваша задача — захват лагеря. Численность его примерно равна вашей, вооружены также как и вы шоковыми дубинками. Никто не ставит задачи покалечить призывников или убить их, вас нужно за короткое время обучить действовать в составе подразделения и подчиняться приказам. Вы все опытные воины и не раз уже бились с врагами, так что учить вас как использовать дубину не буду, скажу только, что это все учения и применять полную силу не нужно. Во всем надо полагаться на интеллект. — Комиссар постучал себя по лбу и ушел. Его ждали другие ученики.

Джунгли, значит, подумал Хват. Что ж, надо подготовиться и перед этим сформировать диверсионную группу, выработать план нападения, чего ты там старший офицер не говорил, а без плана вести войну это просто потеря личного состава. Не дураки же в Империуме сидят, раз столько лет уже сражаются с разными противниками и даже побеждают. Но сначала…

— Веснушка, у нас остались еще лоскуты этой ткани? — Хват показал на свою куртку.

— Да. — Кивнул девушка, которая отвечала за раскрой материала и вообще была очень опытная и профессиональная швея, если так можно выразиться.

— Нужно будет нашить на одежду такие неровные лоскуты ткани. — Хват показал какого примерно размера. — Мне и моему отряду, всего десять комплектов. Справитесь?

— Конечно. — Кивнул та. — А зачем?

— Есть одна мысль и не использовать ее было бы глупо. — Покачал головой тот. — Гора, Жила, идите сюда, нужно кое-что обсудить.

— Ну как они тебе? — спросил Хольтц Циммермана.

— Слишком умные. — Ответил тот. — Я бы сказал, что они находятся на одной стадии развития с людьми, но, зная с какой они прибыли планеты, мне сложно такое осознать. Они не знают техники и оружия, но очень быстро все схватывают в отличие от других огринов и умеют делать выводы из увиденного. Как такое возможно?

— Вот это мы и пытаемся выяснить. — Ответил комиссар. — Я передал данные по их любопытной фауне полковнику Дорсту и тот пообещал, что постарается убедить губернатора субсектора послать на их планету экспедицию, возможно, она уже в пути и мы узнаем разгадку их феноменального интеллекта, а также некоторых животных, что обитают там. Но меня больше беспокоит не это, а их лидер, старший отряда, командир Хват.

— Ты говоришь о том, как он быстро разобрался в оружии? — спросил техножрец.

— Не только об этом. — Комиссар посмотрел в визоры механикуса. — Как он научился так метко стрелять и главное где?

— То есть его попадания по мишени не входили в среднестатистическую погрешность по всем призывникам?

— Рекрут не может попасть по мишени по определению — для этого нужен навык, нужно долго тренироваться до такой степени, чтобы тело запомнило или же иметь опыт работы с оружием. Он юнец, на его планете не знают луков и стрел, только копья и камни. Теоретически он мог научится их метать точно, также как и использовать примитивную пращу, но это невозможно вот так сразу применить к огнестрельному оружию и уж тем более не к лазгану.

— Ты думаешь, что он одержим? Но тогда любой бы псайкер почувствовал это, а их проверяют при посадке не корабль.

— Вот это-то меня и беспокоит. — Помрачнел Хольтц. — Я устроил им полевой выход, поставил задачу захватить лагерь в джунглях, не дал никаких карт, обозначу только направление. Мне интересно посмотреть, как они будут выкручиваться в незнакомых условиях и особенно реакцию Хвата. Если мои ожидания подтвердятся, то прежде чем вынести приговор я расспрошу его.

— Убьешь?

— Если будет необходимо — да. — Просто кивнул Хольтц. — Это моя работа как комиссара — выявлять такие вот странности среди солдат и расследовать их. Находить истину.

— Смотри не ошибись, было бы глупо потерять такого уникума, если он окажется не причем. Просто выверт эволюции. — Посоветовал Циммерман, вставая. — Сколько тебе нужно будет оружия?

— Делай лазганы на всех, болтеров штук двадцать пять, огнеметов… думаю тридцати будет достаточно. — Комиссар задумался. — Если эксперимент удастся, то это будет самая непобедимая рота огринов во всем Империуме.

— А если нет?

— Тогда меня, наверное, расстреляют. — Грустно улыбнулся он.

Их оставили на краю сплошной зеленой стены джунглей, выгрузив из транспортеров, вооружив электрошоковыми дубинками. Комиссар произнес напутственное слово и уехал с грузовиками и огрины оказались предоставлены сами себе, впрочем, Хват так не считал, без пригляда их все равно не бросят. Где-то в небе за облаками наверняка завис беспилотный дрон, который дает полную картинку происходящего. Что ж, пора начинать. Хват подошел к Горе и Жиле, которые поведут свои отряды и часть его людей через лес по направлению, выданному комиссаром.

— Помните, что я вам говорил. — В который уже раз произнес здоровяк. — Сначала впереди разведка, лучше одно отделение. Если пойдут два или три человека то засада их вырубит и вы притопаете прямиком в ловушку. Наши братья, что живут в джунглях, могут использовать вместо веревок вот эту прочную лозу. — Хват показал на лиану. — Могут рыть ямы и готовить ловушки. Я бы на их месте точно сделал. Им запрещено убивать и калечить нас, точно также как и нам, но это не значит, что надо расслабится. Дорога к лагерю здесь одна. — Он указал на прорубленный проход в мясистой зелени. — Они прошли тут раньше нас, обустроились на месте, готовят пищу из местного зверья, которое тоже надо опасаться. В этих лесах полно всяких ядовитых гадов и прочих паразитов, так что бейте их не раздумывая — всякие ползучие и летучие тоже попадают в эту категорию. Двигайтесь как я учил — авангард, ядро группы, арьергард. В случае тревоги занимайте оборону, вряд ли они выделят для вашей поимки много народу, но если уж выделят, то, возможно, отобьетесь. Они кроме копий могут использовать луки и стрелы — здесь полно материала для их производства. И не жрите все подряд! — окрикнул Хват любознательного Малыша, который пробовал на зуб лист зелени с дерева. — У нас есть сухпай выданный на этот случай.

— Да все мы поняли, Хват, что ты по нескольку раз повторяешь одно и то же. — Прогудел Гора.

— Я отвечаю за вас всех и вынужден сейчас оставить. — Покачал тот головой. — Нужно проникнуть в их лагерь с тыла, пройти по тем горам и спуститься со скал. Они уверены, что защищены с этой стороны, но я докажу им обратное. Это как охота за Королевой паразитов — она хитрая бестия и обмануть ее может только точно такой же хитрец. И я сейчас выступаю в этой роли.

— Ну давай, хитрец, покажи на что способен. — Фыркнул Жила, постукивая дубинкой по ладони. — Мы можем сделать копья из стволов этих деревьев просто на всякий случай.

— Делайте. — Разрешил Хват, — но не тащите в рот незнакомую пищу — мы не знаем как она отразится на наших желудках.

— Нормально все будет. — Заверил Гора и некоторые засмеялись — все знали, что громила любил вкусно и сытно покушать.

— Тогда оставляю вас здесь. — Хват накинул на голову капюшон, скрывший его лицо почти полностью — он мог смотреть через полоски нашитые на ткань. — Группа, за мной.

Он отобрал десять человек, в основном тех, кто первоначально был с ним. Ребята все были опытные, учились быстро, на охоту ходили часто, так что знали, как это идти след в след, оставлять ложные метки и не шуметь. Веселушка шла вместе с ними, хотя Хват и старался ее отговорить, но девчонка заявила, что раз в его группе, то не нужно ее прогонять, она фору даст любому охотнику. И вообще, он, дундук, не понимает, что женщины ведут себя в незнакомой обстановке гораздо спокойнее мужчин, не паникуют и не кричат. Ну-ну, ладно, решил тогда огрин, будь по-твоему, и включил ее в отряд. Он с самого начала собирался напасть на лагерь с тыла, обойти ловушки или же, наткнувшись на засаду, по-тихому ее обезвредить. Шокер вполне мог выдать разряд от которого огрин гарантировано терял сознание.

Когда группа Хвата растворилась в джунглях, Гора поднял вверх руку.

— Выдвигаемся. Круча, ты впереди. Ступа замыкающая.

Колонна огринов втянулась в джунгли. Сперва им все было интересно — никто и никогда из них не видел столько зелени разом, а размеры стволов деревьев и их кроны поражали своими размерами, ведь карликовые кустарники возле гейзеров это все, что они видели в своей жизни. В ветвях прятались птицы и пели свои дневные песни, свет солнца скрыли крупные листья и в джунглях царил полумрак и духота. Было жарко, многим огринам становилось дурно, но их головы были прикрыты панамками, чтобы не напекло, а воля настолько сильна, что любой приступ они встречали как очередное испытание. Тем более, что здесь вокруг был враг и расслабляться явно не стоило. Передовой отряд внимательным взглядом осматривал верхушки деревьев, выявляя возможную засаду, замыкающие следили за тем, чтобы не оставить лишних следов, чтобы противник не понял какое количество прошло по джунглям — десять человек или сто. Ладони многих покоились на рукояти дубинок — комиссар заставил их сдать все холодное оружие, однако огрин без оружия — это не огрин. Половина все равно заныкала метательные ножи и стилеты, кто-то даже припрятал наконечники от копий и сейчас, обломав деревца, делал для себя при помощи лиан знакомое оружие.

Они прошли так несколько часов, ориентиром для передового отряда выступала гора, от которой лагерь отстоял на два пальца влево. Похоже, что там скалистая местность и Хвату придется применить все свое умение лазать по камням, чтобы проникнуть незаметно, но Гора не сомневался в способностях мальчишки. Он был еще молодой, но в нем ощущался лидер и не просто лидер, а заботливый отец, как вождь, который одновременно беспокоится о каждом сыне своего рода. Хват был именно таким, да, иногда он вел себя занудливо и странно, многое знал, о чем человек даже не слышал, но Гора для себя объяснял это тем, что таким образом парень выдает свою озабоченность их безопасности и просто очень наблюдательный и умеет делать выводы.

Внезапно впереди послышался знакомый свист — это Круча звуками паразита-бойца привлекал внимание основного отряда. Гора тут же поднял руку кулаком вверх — всем стоять. Охотники замерли, потом начали медленно рассредоточиваться полукругом. К командиру прибежал гонец от Кручи.

— Что? — спросил одними глазами Гора.

— Там два наблюдателя. — Объяснил гонец жестами. — Мы заметили их раньше. Что делать?

— Захватить. — Решил Гора.

— Они не дереве.

— Сложно. — Задумался командир. — Влезть незаметно не получится?

— Нет. — Мотнул головой гонец. Весь их разговор происходил молча и огрины друг друга понимали без слов, обмениваясь жестами.

— Шум не поднимать, искать еще наблюдателей — они не должны быть одни.

В это время прозвучали два свиста — похоже, что Круча обнаружил остальных. Гора задумался. Напасть? Одобрил бы это Хват или нет? Или же действовать тихо и незаметно? Здесь, в джунглях можно было легко спрятаться, много растительности, листьев, стволов деревьев и местные жители научились все это отлично использовать. Однако в безлюдной снежной пустыне спрятаться можно только в одном месте — зарывшись в снег, так что в умении маскировки морозостойкие огрины могли дать джунглевым сто очков вперед. Но что если наблюдатели это ловушка? Своего рода приманка для червя, только сейчас ими выступают они, отряд Горы? Все может быть, тогда их проще обойти.

— Пусть Круча возвращается — будем искать другую дорогу. — Отдал приказ Гора, а Жила нахмурился.

— Не нападем? — чуть слышно спросил он.

— Нет. — Мотнул головой громила. — Это все может быть ловушка — слишком уж быстро мы обнаружили наблюдателей. Где-то здесь засада и мы ее не видим. Всем занять оборону, замыкающий отряд — вперед, Круча пойдет позади.

Ступа кивнула и повела свою сводную группу из парней и девушек вперед. Там были молодые охотники, но уже успевшие узнать, что это такое мохнач и каков он в деле. Со Ступой никто не сравнится в искусстве передвижения по снегу, Гора знал это совершенно точно — девчонка была легкая и не оставляла следов, к тому же отличным следопытом. Но здесь почва была влажная и мягкая, а вес огринов достаточно большой для того, чтобы продавить землю. Следопыты рода уже показывали ему места, где до них прошли джунглевые огрины, следы были свежими, затертыми и вели в стороны лагеря, но существовали и обманки. И также шли в одну строчку — охотники во всех мирах Империума думают одинаково.

Наблюдателей тревожить на стали, посадили двоих охранников, чтобы следили за ними из кустов, а весь отряд сделал большой крюк и таким образом вышел в тыл засаде, которую обнаружил все тот же глазастый Круча. Зеленокожие огрины ловко прятались в кустах зелени, но почесывания, хрипы и плевки выдавали их с головой — похоже они редко охотились на двуногую дичь, что морозостойким огринам приходилось делать гораздо чаще, совершая налеты на поселки людоедов. Или же они вели себя слишком беспечно, понадеявшись на то, что эти снежные олухи будут переть в лоб по тропе. В любом случае Гора решил их не трогать, хотя некоторые порывались надавать им по шеям, но все же эти горячие головы здоровяк сумел остудить и задавил своим авторитетом. Важно выполнить задачу, а не потешить себя, почесав кулаки об собратьев, это еще успеется. Авангард и арьергард поменялись местами, теперь Ступа вела отряд, тщательным образом осматривая дорогу впереди. Скорость передвижения снизилась и, похоже, что ночевки в лесу не миновать, как над джунглями прошел какой-то летательный аппарат и снизился где-то возле отвесных скал. Глазастый Круча залез на дерево, которое смогло выдержать его вес и всмотрелся в скалу. Он радостный спустился вниз.

— Там группа Хвата. — Сообщил он. — Они осторожно спускаются по веревкам.

— Как ты их разглядел, ведь далеко? — удивленно спросил Жила.

— Камни не могут шевелиться. — Круча пожал плечами. — Раз они там, значит лагерь где-то внизу и железная птица тоже села где-то там.

— Разделимся. — Решил Гора. — Круча, пойдешь со мной. Ступа, проведи отряд Жилы севернее, пусть на это уйдет какое-то время, но мы успеем подготовится и занять позиции. Как только в лагере поднимется суета — атакуем. Это Хват устроит им потеху.

— Как бы нам все не пропустить. — Пожаловался командир второго отряда.

— Не волнуйся, не пропустишь. — Ступа обворожительно улыбнулась щербатой улыбкой — пары нижних зубов не хватало. — Если пошевелишься.

— Поговори мне еще. — Жила погрозил ей кулаком.

— Комиссара тут нет, так что мне боятся нечего. — Девушка продолжала улыбаться.

— Дисциплина — главное в подразделении. — Наставительно произнес Гора. — Иначе, это, как ее, будет разброд и разруха, вот.

— Анархия и хаос. — Вспомнил Клинок. — Ну так что, делимся или так и будем лясы точить?

— Вперед. — Отдал команду Гора.

Отряды каждый пошли своим путем занимать позиции.

Хват со своим отрядом достиг гор достаточно быстро, хоть и приходилось бежать почти все время. Гравитация на этой планете была низкая, сил у огринов и выносливости много, так что никто не запыхался. В засаду не попались, на разъезды не нарвались, наблюдателей противника обошли по дуге — сказался опыт прошлой жизни, когда пришлось повоевать в зеленке. Это, конечно, не джунгли, но принцип тот же. Наблюдатели ставят свои посты в удобных для пересечения рек местах, на возвышенностях, оборудуют гнезда на деревьях и сидят там тихо, пока вражеская группа не пройдет мимо. Вот Хват и вел всех окольными путями, чтобы не попасться. Может быть он зря перестраховался, но недооценивать противника его научили в той же зеленке. Какими бы тупыми огринов люди не считали, а джунглевые бойцы жили тут всю жизнь и могли подкинуть сюрпризов, тогда как для «эскимосов» эта зелень была в новинку. Вот почему Хват наставлял Гору двигаться как можно медленнее и не спешить — можно ненароком попасться засаде.

Светило уже начало клониться к закату, как Хват и его группа вышли к скалам, сейчас им предстояло спустится вниз — лагерь был как на ладони. Там стояла пара типовых домиков-казарм, расчищенный от растительности плац, хижины, вероятно построенные уже джунглевыми огринами. Их расхаживало от силы человек пятьдесят — остальные видимо уже были в лесу и готовили засады. Раз до сих пор было тихо, то Гора умудрился обойти их, решил для себя Хват и начал раздеваться, чтобы переодеться в шкуры — серая окраска мохнача подходила как нельзя кстати. Остальные тоже последовали его примеру, прихватив свою обычную одежду — он не знал, с чем им придется столкнуться и взял шкуры как маскировку. Несколько веревок связали в одну, Горелый и Стержень остались наверху, чтобы вытянуть тросы, да и прикрыть в случае чего с тыла, а Хват и более легкие бойцы начали спуск вниз. Они прижимались к камню, сливаясь шкурами с его текстурами, замирали на время, когда некоторые огрины поднимали головы вверх. Одни раз чуть не были обнаружены, когда камень упал из-под ноги Молчуна и все замерли минут на двадцать, прежде чем решились продолжить движение. Наконец все были внизу и собрались возле ствола толстого дерева. Хват раздал цели — из его отряда все ходили в набеги на поселки людоедов и знали, как обращаться с часовыми. Ну, кроме Веселушки конечно.

— Просто вырубим их и все. — Произнес командир. — Используйте дубинки. Наша задача — проникнуть в то здание и захватить офицера. Видели, как железная птица прилетела? Там наверняка находится комиссар и ждет результатов этого выхода. Его больше всего интересует справимся мы или нет. Так вот, мы должны справится, так что убираем охрану по-тихому и пробираемся к зданию. Лучше всего двери казармы подпереть чем-нибудь, можно даже этим стволом, чтобы сидящие внутри на подмогу не выбежали. — Хват подобрал толстое полено. — Если выдержит. В общем, действуем по обстановке. Вперед.

Они покинули свое укрытие и каждый двинулся к своей цели. Часовой, который достался Хвату, чесался и переступал с ноги на ногу, так что отвлечь его броском камня в кусты было плевым делом — огрин сразу не насторожился и перехватил дубинку поудобнее, поэтому не ожидал, что позади него возникнет фигура в шкуре и приложит шокером в основание черепа. Мышцы у этих громил были такими же сильными, а кожа плотной, так что Хват просто не рискнул душить его. Хотя можно было просто снять с него маску и зажать рот — сам бы нахлебался вредного газа. Но, что сделано, то сделано.

Вырубив таким образом еще двоих и оттащив их тела к третьему, Хват оказался перед проблемой — как пересечь площадь, ведь здание стояло почти в центре, рядом застыла летающая машина, которую с любопытством разглядывали зеленокожие огрины, но не все из них были увлечены техникой — кто-то и про службу не забывал. Хват ни кожей ни рожей не вышел — эти во-первых были зелеными, во-вторых, имели торчавшие из нижней челюсти внушительных размеров клыки, как у орков, крупные мясистые носы, а самое главное — глаза. Они были человеческими, а не с вертикальным зрачком как у Хвата. Только огрины с его планеты имели подобное строение зрения и этим серьезно отличались от других. Отряду Хват сразу же сказал, что пойдет за офицером, а задача остальных его прикрывать или же отвлечь охрану и уйти в джунгли, где затаиться и попрятаться. К тому же где-то на подходе уже должны быть отряды Горы и Жилы и скоро лагерь превратится в очень шумное и веселое место.

Он увидел, что Веселушка высунулась из-за угла казармы, осмотрела площадь, заметила Хвата и помахала ему рукой, но тот сделал отвращающий жест рукой — скройся мол. Девчонка убралась, а на ее месте появился Подмышка, который ухмыльнулся и подмигнул, а потом… что-то загрохотало в той стороне и все огрины-противники разом повернулись. Их лидер пролаял команду и вся эта толпа устремилась на шум — похоже кто-то из дуболомов Хвата догадался со всего маху проломить стену в казарме. Наверное это был Битень, здоровенный битюг, шире Хвата и Горелого, но ниже ростом, совершенно квадратный, но очень сильный. Хват не стал дожидаться, когда огрины опомнятся и рванул к зданию, чтобы взять офицера в плен.

Охраны возле двери не было — все помчались на грохот и огрин легко отворил ее, чтобы протиснуться в помещение с низким потолком и входом, так что пришлось заходить в полуприседе, тут же прикрыв за собой створку. В помещении было темновато, однако глаза четко различили еще одну дверь — он оказался в тамбуре. Было желание выбить ее и вломиться с криком, чтобы напугать сидевших внутри, но Хват подавил его в себе и просто распахнул, входя внутрь. За небольшим столом сидел комиссар Хольтц в своей привычной одежде — форменном кителе, штанах и фуражке. А в правой ладони у него была зажата рукоять лазпистолета, ствол которого указывал Хвату точно с лоб.

— Я так и думал, что это будешь ты. — Сообщил комиссар. — Прикрой дверь, давно тебя жду.

Хват так и сделал, бегло осматривая помещение — оно было разделено на две комнаты в одной из которых и сидел старший офицер за большим основательно сделанным столом, на котором расположился экран компьютера, лампа, набор писчих принадлежностей. Позади комиссара висел большой портрет императора в позолоченной рамке, над которым раскинул свои крылья двуглавый орел, стена была задрапирована красным бархатом, который скрывал вход в другую комнату. Кроме стола комиссара, портрета и стула, на котором он сидел, ничего больше не было — ни шкафов, ни стеллажей с документами, просто голая комната, куда притащили стол. Хольтц с подозрением смотрел на Хвата.

— Кто ты? — спросил он, покачивая лазпистолет.

— Не понял? — вопросом на вопрос ответил Хват. — Человек как и вы.

— Давай я расскажу факты, а ты расскажешь мне остальную правду. — Комиссар откинулся на спинку стула, но оружие держал твердо. — Во время полета на корабле вы устроили что-то вроде турнира, били друг другу морды, а ты пошел и занавесил камеры наблюдения шкурами. Не хочешь ответить как ты про них узнал?

— Думал обычный крючок. — Пожал плечами Хват, понимая, что спалился по полной, но еще пытался отбрехаться.

— Идти так далеко, чтобы повесить одежду, когда ее можно было просто бросить на койку? — комиссар усмехнулся. — Ты за дурака меня держишь? — Хват молчал, глядя на Хольтца исподлобья. — Ладно, идем дальше. Оставим пока камеры, может быть и вправду за крючок сойдут, но как ты объяснишь свое умение отлично стрелять и попадать по мишеням? Не говоря уже про то, что сразу же сообразил, куда вставляется батарея и магазины у оружия, пока твои приятели чесали затылки. А эта операция по проникновению в лагерь — ты не полез в лоб, разделил своих людей, отправил часть отряда, причем наставлял их как действовать и они миновали засаду, а сам спустился по скале, откуда тебя не ждали. — Комиссар оперся локтями на стол. — Повторю еще раз свой вопрос — кто ты?

Хват размышлял. Несомненно его выкрутасы и умения вышли ему боком, комиссар немедленно заподозрил в нем врага, ведь он так много знает о Хаосе и рассказывал, что демоны иногда приходят оттуда, вселяясь в живых людей, поглощая их души и он вполне мог решить, что Хват один из таких демонов — все странности налицо. И как теперь отбрехаться? Или признаться? Но тогда он может решить, что чужая душа, пускай и родившая в этом теле будет лакомым куском для демонов и пристрелит его ненароком. Или грохнуть комиссара? В принципе это будет несложно, пару выстрелов он выдержит, когда «качнет маятник», потом ударить шоковой дубинкой и свернуть шею. Или придушить как вариант.

— Не советую. — Раздался женский, чуть приглушенный голос из-за портьеры. — Лучше скажи правду, признайся и твоя смерть будет быстрой.

— Черта с два! — прорычал Хват, кладя руку на дубинку. — Я не для того умер там, чтобы снова получить пулю в башку, только уже здесь от параноиков!

— Расскажи, что ты скрываешь, покайся. — Произнес комиссар слегка напряженно. Его палец так и плясал на спусковом крючке.

А собственно что я теряю, подумал Хват. Пристрелить они меня все равно пристрелят, так может сказать им правду, а потом постараться прибить. Обоих. Лучше погибнуть в бою, чем вот так стоя как баран. Он отпустил рукоять и посмотрел на Хольтца.

— Вы мне все равно не поверите.

— А ты расскажи, может и поверим. Я видел такие вещи, которые не должны существовать по законам материального мира, но они существуют. — Комиссар подмигнул.

— Я умер и родился здесь. — Просто сказал Хват. — Там я был человеком, здесь — то что вы называете огрином. Просто моя память не стерлась, она перешла вместе со мной сюда. В прошлой своей жизни я был солдатом, командиром подразделения, я сражался за свою страну и был убит по глупости одним из курсантов военного училища. Это все.

— Что ж, выходит души и впрямь сражаются за Императора. — Пробормотал комиссар. — Ну как, он говорит правду?

Портьера откинулась и в комнату вышла высокая для человека женщина, но все же ниже ростом, чем Хват. Она была царственно красива, ее подбородок смотрел прямо на него, а вся ее осанка, походка и положение тела говорило о том, что она привыкла повелевать. Так может смотреть только господин, но вот глаз у женщины не было — только темная повязка на их месте. То ли она скрывала их, то ли была слепа от рождения. Она усмехнулась Хвату и произнесла.

— Если ты видишь физический недуг, это не значит, что хозяин, имеющий его слаб, он может быть сильнее тебя как волей, так и верой. — После чего повернулась к комиссару. — Он говорит правду. — И снова посмотрела на Хвата. — Как же ты смог сохранить разум, путешествуя в варпе? Я не чувствую в тебе признаков латентного псайкера.

— Не знаю. — Развел тот руками. — Я родился здесь и рос, становился сильнее, изучал свой род и место, где жил.

— Я говорю не об этом, — махнула та рукой, — как ты выжил в имматериуме?

— В мире духов? — спросил Хват. — Я не знаю. — Пожал он плечами.

— И ты уверен, что это не происки демона? — подозрительно спросила та.

— До своей смерти я вообще не был уверен, что существует жизнь после смерти. Когда мне попала пуля в башку, то я видел только темноту, никакого света в конце тоннеля и прочую лабуду, правда слышал какой-то голос.

— Что за голос? — встрепенулась женщина.

— Да я не помню уже, скорее чей-то шепот.

— Вот такой? — прошелестело у него в голове и Хват отпрянул, оборачиваясь, автоматически хватаясь за шокер, а Хольтц улыбнулся. Сандра иногда проделывала с ним подобное, когда хотела подшутить над комиссаром и последнему это не особо нравилось. Впрочем, как и любому человеку, вон у огрина какая глупая физиономия. Сандра была псайкером, она должна была завершить свою службу очень давно и с болтерным зарядом в голове, но Хольтц ее вытащил, потому что был должен ей свою жизнь. Он натурально украл женщину из под носа инквизитора, который заподозрил ее в распространении ереси, а то, что она являлась псайкером было для него как красная тряпка для быка. Инквизитор не разбирался в происходящем, он решил проблему просто и эффективно — отдал приказ сбросить бомбу на поселок, где находилась Сандра. И еще сотня человек. Но разве стоит сотня жизней против одной, но способной вселить в себя демона? Инквизиторов никогда не пугали потери среди гражданского населения и военных, если Империум в опасности. А Хольтц очень хотел жить, а эта дуреха смирилась со своей судьбой. Она даже вышла на улицу, раскинула руки, словно собиралась обнять летящую вниз бомбу. А вот он — нет. И часть его солдат тоже нет. Они выжили чудом, укрывшись в подвале какого-то дома, всего пять человек с ожогами различной степени тяжести. Комиссар вот даже мордашку не попортил, чего нельзя сказать о теле, а Сандра… она всегда была слепой, после того как пошла на службу Императору и ее не беспокоило отсутствие зрения, потому что видела она по-другому. Внутренним взором, от которого невозможно спрятаться. Вот и замысел инквизитора тоже не скрылся от нее и женщина успела предупредить солдат. Да только бежать было некуда.

Сандру тогда вывозили с осторожностью, под видом транспортируемого груза, хотя она порывалась покончить с собой, но комиссар, хоть и понимал всю опасность данного мероприятия, не мог совершить подобное злодеяние по отношению к тому, кто спас ему жизнь. Из всего подразделения остались в живых только пятеро и их быстро раскидали по частям, а комиссара списали на берег, хотя могли бы и расстрелять за его прошлые делишки. Он привез груз сюда, в учебку и теперь Сандра жила в этом лагере достаточно комфортно и ни в чем не нуждалась. Дорст знал, кого Хольтц прячет в джунглях и пока помалкивал. Пока.

А тут еще этот странный огрин, которого комиссар мог и сам раскусить, но все же предпочел воспользоваться способностями Сандры, чтобы все проверить. Сначала он посчитал его тайным культистом, но никогда не слышал, чтобы ересь распространялась среди огринов. Они верили в своих богов и даже не слышали про Хаос, хотя их невинные чистые души могли привлечь к себе демонов. Вот Хольтц и решил привлечь к проверке псайкера. Того, кто может поймать демона за хвост и изгнать его обратно в варп. Хват нахмурился, переваривая ее слова, соображая, потому что псайкер очень любила говорить как эльдар, у которых и набралась речевых оборотов. Собственно, поэтому ее и собирались ликвидировать потому что она якшалась с одной из Дальновидящих ушастых, а это противоречит кодексу Империума.

— Может быть, не знаю. — Пожал плечами Хват. — Да и не все ли равно? Я родился в этом мире и он стал моим — этого достаточно.

— Правда? — неожиданно грустно спросила Сандра. — И ты не скучаешь по своему прошлому?

— Это прошлое — оно прошло, но не забыто. — Хват рубанул ладонью воздух. — Мое будущее решается в этой комнате, я прав?

— А ты очень проницателен. — Заметил комиссар. — Да, твое будущее зависит от того, сумеешь ли ты убедить меня в лояльности Империуму.

— Скажу прямо — мне не все в нем нравится. — Хват решил, что пришло время сказать правду. Возможно, она им не понравиться, но он ничего не теряет. — Мне не нравится, что здесь заставляют верить в Бога-Императора и расстреливают даже за одну мысль о том, что может быть по-другому. — Комиссар и псайкер напряглись. — Мне не нравится, что я должен действовать в определенных рамках, мне не нравится, что я оказывается человек второго или третьего сорта и подобный расизм сквозит из всех щелей. — Хват говорил спокойно. — Мне здесь многое не нравится, но я знаю, что не смогу это изменить.

— А почему ты думаешь так все устроено? — спросил его комиссар. — Не потому что нам нравиться так жить, а потому что у нас нет выхода! Вокруг Империума враги, из врапа лезут всякие рогатые демоны, с другой галактики на полном ходу прется флот тиранидов и один Бог-Император ведает сколько их будет еще! Без стержня, без веры мы не выстоим! А если еще и Хаос вторгнется на наши планеты, то человечеству придет конец! Нам нужен определяющий стержень и мы выбрали им Императора, потому что никто не мог предложить ничего другого! Если мы погрязнем в анархии, то нас уже ничего не спасет! К тому же Империум огромен и не на всех планетах инквизиция и церковь следят за рьяным исполнением обязанностей гражданина, да и радостей в этой жизни еще никто не отменял. Вспомни свою планету, ведь там никто не насаждал веру в Императора, хотя могли бы.

— Не смогли бы. — Твердо ответил Хват. — В своей прошлой жизни я не особо верил в Бога. — Произнес он. — Такова человеческая природа — мы обращаемся к Нему в минуту серьезной опасности или просим о здоровье когда больны, а также еще много о чем. Но и есть люди, которые возносят ему молитвы, пишут лики на досках, создают предметы материальной культуры, чтобы всегда видеть образ перед собой. Их вера сильна, я не спорю и она придает сил божеству. Не будет веры — про нега забудут. У вас есть Бог-Император, но я не слышал про христианство ни слова, а про другие религии и подавно. Человечество всегда выбирает себе то, во что можно верить соответственно веяниям времени. Родившись здесь, на планете где плевок замерзает на лету, я подумал, что это и есть ад, только не пекло, а наоборот, холодный, морозный и промозглый, пробирающий до костей. Но когда я подрос, то понял, что даже эти скалы, камни и снег мне уже привычнее той прошлой жизни, потому что я принял этот уклад, я принял свою новую жизнь и это тело. Мой народ верит в Небесного Кузнеца, который спустился на железной птице и дал им секрет изготовления стали. Так почему я должен верить в вашего Бога-Императора, которого даже никогда не видел, не знаю, кто он и что сделал? И меня еще начинают заставлять, чтобы я поверил. Я ведь достаточно взрослый, чтобы менять свои взгляды.

— То есть ты отказываешь Императору в существовании? — спросил, прищурившись, Хольтц.

— По мне так пускай живет, где хочет и существует, как хочет. Я молюсь своим богам и не восстаю на чужих.

— А на демонов? — спросила Сандра. — Ведь в варпе есть свои Боги, что если ты начнешь молится им? И не станешь с ними сражаться? Например, Кхорну, богу войны и битвы? Или Слаанеш, богу наслаждения и похоти?

— Я молюсь своим богам. — Твердо сказал Хват. — И если кто-то приходит в мой дом и начинает насаждать свою веру, то я беру топор и отрубаю ему голову и рублю до тех пор, пока фанатики не закончатся. В истории Земли было много крестовых походов за веру и все они заканчивались одинаково — множеством смертей. Мне нет дела до чужих Богов, если они не лезут ко мне или к моему роду. Но если полезли, то тогда — берегитесь.

— Я уже говорил тебе, что наш Бог-Император сражается за нас в имматериуме. — Произнес комиссар, пропустив слова про Землю. — И твой Бог тоже там — все дело в вере. Ведь именно она придает им сил идти в битву. В Императора верят много людей в тысячах миров, они славят его в храмах и посвящают ему свои победы и это укрепляет его еще сильнее. Но Император не может без своей свиты, ему нужны помощники и тогда он создал примархов. Тех, кто будет помогать ему в битве. Возможно, ваш Небесный Кузнец это кто-то из них, ведь ты умный человек и не поверишь в эту сказку о железных птицах.

— Люди отражают события в мифах, потом они становятся легендами, а после — сказками. — Произнес Хват. — Да, я догадываюсь, что в древности мог случится контакт и возникла эта легенда о Кузнеце и вера в него, но людям нужно было во что-то верить, иначе они хиреют и слабеют. Кто-то верит в Бога, кто-то в движение светил на небе, кто-то во власть денег или материальных вещей, неважно, важно то, что это помогает им осознать себя как личность, иметь свои привычки и недостатки.

— А ты уже осознал себя? — спросила Сандра. — Кем-то большим, чем просто огрин с пушкой?

— Я уже стал. — Ответил ей Хват. — Я не просил выбирать меня старшим в отряде — они сделали это сами. И лидером я тоже быть не хотел — все случилось само. Возможно, так отражается мой прошлый опыт командования.

— Тогда я задам тебе главный вопрос. — Хольтц смотрел прямо в глаза Хвату. — Ты будешь сражаться за Империум так, как будто это твой родной дом? Или же предпочтешь ему это? — он покачал лазпистолетом.

— Это и так мой дом и не надо меня пугать, это излишне. — Огрин посмотрел на комиссара. — В моей прошлой жизни я сражался за свою страну, которая напоминала Империум. Она была такой же большой, занимала одну шестую часть суши и была окружена врагами, которые произносили сладкие речи, а втайне замышляли предательство, потому что не могли победить мою страну силой оружия. Они начали подрывную деятельность изнутри, — Сандра вздрогнула и «переглянулась» с комиссаром, — они расшатывали ее устои, использовали взятки и коррупцию, чтобы разделить ее, разорвать на мелкие кусочки и вскоре так и случилось — страна исчезла, но на ее месте возникла новая. Да, она была меньше, однако еще держалась изо всех сил, но врагам и этого было мало — они продолжали окружать ее со всех сторон войсками и давить изнутри. Потому что у одной шестой части суши много лакомых ресурсов, а вот населения мало. Я не знаю, чем там закончилось дело, возрождением страны или же ее падением, но теперь я здесь, в будущем, и вижу подобную картину. Ваш Империум — отражение моей страны, он также окружен врагами, которые хотят поживиться и попировать на его теле, а изнутри вас разрывают угрозы культов и Хаоса. А задача солдата — отражать угрозы и защищать мирное население. У моей страны даже герб был такой же как у вас, только слегка измененный. — Хват показал на двуглавого орла. — Так что я буду сражаться. И парни мои будут сражаться. Потому что кто, если не мы?

Сандра и Хольтц прямо смотрели на Хвата.

— Он искренен. — Произнесла медленно псайкер. — Он действительно верит в то, что говорит. И будет честнее некоторых чиновников, которые за взятку могут продать партию оружия даже Хаосу. Я в него верю. А еще я вижу, что он не отступит, он не бросит своих солдат, которые доверили ему жизни, он сделает все, чтобы они вернулись домой.

— Что ж, хорошо. — Комиссар убрал лазпистолет в кобуру. — Я редко ошибаюсь в людях, но все же проверить стоило. Добро пожаловать в Империум, душа из прошлого. Как было твое имя там?

— Разве это важно? — спросил огрин. — Здесь я Хват и точка.

— Как такое вообще возможно? — спросил Хольтц у псайкера. — Я о переселении душ.

— Я поняла. — Кивнула та. — Как видишь, возможно. Эльдары вообще используют специальные камни, заключая в них души, чтобы они не достались демонам варпа. Но то, что ты умер и родился вновь уже говорит о том, что сильная душа способна противостоять их ненасытной прожорливости. Мы не знаем всех тонкостей имматериума, да и не должны знать по большому счету, это эльдары приоткрыли дверь демонам в наш мир.

— Правда? — спросил комиссар. — Проклятые ушастики, я всегда что-то такое подозревал!

— Прошу, не называй их так, они ошиблись, от ошибки никто не застрахован и она стоила нам всем Глаза Ужаса. — Сандра провела ладонью по столу и повернулась к огрину. — Так что можешь не переживать за свою жизнь, человек, я не стану выжигать той разум.

— Выжигать разум? — удивился тот.

— Она псайкер если ты не понял. — Произнес устало комиссар. — Она владеет неподвластными обычным смертным силами, которые черпает из варпа, но в то же время она очень уязвима для них. Эльдары научили ее закрываться в варпе, чтобы путешествовать там в более спокойной обстановке, но, как ты уже знаешь, контакты Империума с ксеносами не одобряются, за что Сандра и пострадала. А я ее вытащил из той задницы, в которую она попала.

— Ты будешь каждый раз рассказывать эту историю первому встречному? — осведомилась псайкер.

— Только таким как он, сумасшедшим и безбашенным как мы. — Улыбнулся Хольтц.

— Значит, вы меня отпускаете? — удостоверился Хват. — Не сдадите инквизиции?

— Разговор между нами не покинет этой комнаты, будь спокоен. — Кивнул комиссар. — Если только ты сам не проболтаешься перед святошами или инквизитором. А насчет отпустить… я бы на твоем месте не был так уверен в этом. Я приставлю к тебе наблюдателя. Ко всему вашему отряду. И это будет такой наблюдатель, ярый поборник веры в Императора и соблюдения всех законов Империума, что вам волей не волей придется держать языки за зубами или же изображать тупых огринов!

— Какой-нибудь прыщавый амбициозный юнец, которого я собственноручно удавлю на первом же задании? — спросил Хват, воздев правую бровь. — В бою может всякое случится.

— Ты прав! — захохотал комиссар. — Я и сам первое время переживал, как бы меня солдаты не пристрелили, однако сумел завоевать их любовь и верность. А молодые наглые комиссары действительно частенько гибнут первыми причем даже с согласия полковых офицеров. Но вы огрины, вам необходим свой персональный комиссар и я уж об этом позабочусь!

— Не сомневаюсь. — Улыбнулся Хват.

Хольтц встал.

— Ну, раз уж мы договорились, то пора прекращать этот балаган, а то твои приятели головы зеленокожим пооткручивают.

И развернул монитор в сторону огрина, чтобы тот посмотрел на массовую драку, случившуюся на площади лагеря — все смешалось в кучу и где свои, где чужие уже никто не мог разобрать. На такой случай у комиссара был приготовлен сигнальный пистолет и сейчас он был намерен им воспользоваться, чтобы прекратить случившееся безобразие.

— Прибыли, пушечное мясо! — ухмыльнулся пилот орбитального челнока, мягко опуская летательную машину на опоры. Двигатели еще ревели, но уже перешли в холостой режим и пилот глушить их не собирался — ему еще предстояло сделать немало рейсов между планетой и зависшими на ее орбите кораблями.

— Какое мы тебе мясо, олух? — презрительно спросил кто-то из молодых комиссаров только что выпущенных из Схолы, на что пилот только фыркнул и громко ответил так, что всем стало слышно.

— Все вы мясо, если будете продолжать вести себя в том же духе. — Он встал с кресла и повернулся к бывшим курсантам. Левая половина его лица была аугментирована, из костей черепа торчала металлическая отливка, а улыбка представляла собой страшный оскал. Левая рука, часть тела и нога были заменены протезами, но пилот уже привык к ним. Он оглядел будущих комиссаров и пробулькал. — Солдаты не терпят хамского обращения и первый лазерный выстрел в бою ваш, если не уйметесь. — Один из молодых открыл было рот, но пилот опередил его. — На выход, мясо!! У вас есть десять минут, чтобы покинуть мой корабль!

— Это не твой корабль, инвалид. — Возразил кто-то из комиссаров и пилот положил руку на рукоять лазпистолета.

— А не пристрелить ли мне тебя прямо сейчас, чтобы ты не пудрил мозги нормальным солдатам и не сворачивал им кровь? — спросил он, глядя единственным своим настоящим глазом в глаза наглеца. Тот вспыхнул и сам потянулся к болтеру, но тут получил по затылку, да так, что новенькая фуражка слетела с его глупой башки и упала под ноги выходящим, которые решили последовать совету пилота или же были просто поумнее.

— Заткнись, Форелл. — Прошипел позади юнца голос старшего комиссара, который курировал эту группу. — Не порти мне отчетность, я сдам тебя твоему наставнику и пускай уже он решает пристрелить тебя или оставить в живых.

Старший комиссар поддал наглому юнцу коленом под зад и тот был вынужден подчиниться, потому что знал на своей шкуре, что такое тяжелая рука одного из преподавателей Схолы. Пилот кивнул старшему и вернулся на место — эту молодежь все время приходится учить.

Эмилия вздохнула, глядя на это представление и вышла из челнока следом за одногруппниками. Десять лет обучения в Схоле Прогениум под контролем Комиссариата позади, но ее еще никто не отпустил на вольные хлеба, пройдет немало времени, прежде чем они получит необходимый опыт и полноценное звание комиссара. А пока она зеленый новичок, но уже имеющий право карать и миловать, чего Эмилия старалась избегать в отличие от других молодых людей.

Она была незаконнорожденным ребенком лорда одного из влиятельных торговых Домов. Тот не мог жениться на ее матери и взять под свою опеку дитя, впрочем, он не сильно переживал по этому поводу, потому что таких детей у него было много и по всему сектору, а может и дальше. Спасибо отцу на том, что он устроил ее в Схолу и ей не пришлось получать общее образование в стандартном училище и потом превратиться в такой же винтик как ее мать в механизме Империума. Впрочем, тот винтик, каковым она являлась сейчас был явно важнее, чем какой-нибудь оператор машинного доения на аграрном мире, откуда она была родом.

Эмилия как и все девочки мечтала попасть в Схолу и служить Императору в качестве Сестер Битвы, этих славных воительниц, которые защищают пограничные миры от вторжения ксеносов и стоят на страже храмовых миров, ограждая их от влияния Хаоса. Но не сложилось. Писарь, что составлял списки поступающих в Схолу, то ли сослепу, то ли от скудоумия переврал ее имя и записал как мальчика — Эмилио Кармайкл и зачислил в комиссары. Собственно, перепутать было немудрено, она тогда была худой и плоской как доска, больше всего походила на мальчишку, стриглась коротко, потому что ужасно боялась насекомых, что имели обыкновение заводиться в волосах. И как итог оказалась в казарме среди парней. Пока разобрались, да пока потом перевели ее в женский корпус много времени прошло и она натерпелась от этих малолетних хулиганов на всю жизнь, за что и возненавидела таких как этот Форелл. Почему пилот его не пристрелил? Всем бы стало только лучше.

В Схоле Эмилия училась средне, не преуспевала, но и не отставала, стреляла так себе, цепным мечом владела плохо — он был для нее тяжел и поэтому добрый дядя Клагон сварганил для нее силовой меч, более легкую версию, подходящую для женской руки. Она одной из первых на курсе получила такое личное оружие, что вызвало еще большую зависть среди одногруппниц. Поэтому у нее не было подруг, мальчишки варились в своем собственном соку, девочки ее игнорировали, потому что «эта худосочная выскочка уже подлизала шестеренки старому Клагону и получила такой королевский подарок». С ними было бесполезно спорить, ведь Эмилия была самой мелкой в Схоле, ее ростик едва дотягивал до 160 см, тогда как тут учились дылды с миров, на которых была низкая гравитация и превосходили ее почти на метр. И еще у них были большие сиськи, тогда как грудь Эмилии как будто затормозилась в своем развитии. Однако эти дылды были слабачки и им приходилось ходить в экзоскелетах, тогда как она чувствовала себя прекрасно. Вот только цепной меч так и не поддавался ей потому что был изрядно тяжел и огромен.

Инструктора в Схоле были старыми опытными воинами, прошедшими не одну компанию против орков, тау, тиранидов, еретиков Хаоса и прочих мятежников. Они учили своих учеников давать отпор даже в самой ужасной ситуации и никогда не падать духом, а верить в силу своего оружия и в помощь Императора, конечно. А также вдохновлять своих солдат, потому что от этого зависит и их жизнь. Кто-то слушал вполуха, кто-то с фанатичным блеском в глазах, но Эмилия все мотала на ус. Она была умной девочкой и понимала, если на людей давить, то они могут и ответить. Больно. Как она сама сделала той дылде Жаклин, что постоянно доставала ее. Ей даже не помог рост и экзоскелет, Эмилия вызвала ее на поединок и так отметелила своим мечом, у которого Клагон снизил мощность, чтобы не резать сталь, но обозначать удары, что после этого вся компашка зареклась с ней связываться. Но постоянно устраивали пакости вроде тех, что подсыплют соли в еду или нальют воды в ботинки и утром перед построением там хлюпает как в болоте. А может быть и нассут, у них ума хватит. Эмилия старалась не думать об этом.

Она с нетерпением ждала выпуска, предвкушая, что все это скоро закончится, у нее будет свой отряд или рота, а может быть даже полк и она поведет их в сражения во славу Императора, как когда-то примархи несли Его Волю тысячам миров. Эмилия хорошо изучила историю и хорошенько запомнила слова одного из преподавателей, который сказал, что у народа, не знающего прошлого, нет будущего. Поэтому все источники, относящиеся к Темным Векам или еще раньше, хоть и были утеряны, но остались записи в дневниках, которые сейчас хранились в архивах Экклезиархии, Комиссариата, Администратума и других важных министерств. Кому-то не нравились скучные рассказы с датами и событиями, но Эмилия впитывала все это как губка, чтобы потом перед солдатами блеснуть эрудицией и сослаться на древних авторов.

Потом она получила назначение и ей пришлось отправиться на один из миров, который был отдан под учебку Имперской Гвардии, где принять под свое командование целую роту! Роту! Правда их почему-то было всего 300 человек и имя у лейтенанта какое-то странное — Хват. Даже без фамилии. А может быть это и была фамилия, девушка как-то не подумала. Но эта рота вливалась в другое подразделение — 102 пехотный полк Валлхальских Ледяных Воинов, который был изрядно потрепан и теперь проходил переформирование. Часть новобранцев они получили со своего родного мира, после чего в Администратуме решили прикрепить к ним ее роту. Комиссар Каин, преподаватель в Схоле, посмотрел в ее документы о назначении, как-то хитро улыбнулся и произнес:

— Что ж, девочка, тебя ждет невероятное будущее. — Он сунул планшет в сумку. — И захвати с собой теплую одежду.

— Зачем? — не поняла тогда Эмилия.

— Поверь, тебе не будет жарко. — Каин умел улыбнуться так, чтобы подбодрить. Ну еще бы, такой прославленный герой Империума как он мог заставить солдат атаковать превосходящего их по численности противника одним движением бровей. Ей никогда не достичь таких высот, как комиссар Каин. — Желаю удачи, младший комиссар Эмилия Кармайкл. — Он приложил два пальца к фуражке и ушел по своим делам.

Транспорт со Схолы быстро набили бывшими курсантами, будущими солдатами, которые должны были пройти подготовку в учебке. Когда флот ушел в варп, стало немного страшно, Эмилия боялась, что демоны полезут из всех щелей, генераторы поля Геллера откажут и их корабль поглотит Хаос, но все обошлось. Однако она не расставалась со своим силовым мечом и лазпистолетом. Перед отправкой Клагон поменял в мече генератор поля и сказал, чтобы она теперь осторожнее им махала и рубила только врага, а не гвардейцев.

— Вдохновляй их словом, а не выстрелом из болтера. — Сказал старый механикус. — Вот это работа настоящего комиссара, а не глупца, идущего по простому пути.

Она запомнила напутственные слова каждого из бывалых воинов и комиссаров, ведь те были опытными профессионалами и знали что такое битва не понаслышке, а вот некоторые молодые юнцы вроде Форелла имели свое собственное мнение. Ну что ж, жизнь научит.

Она спустилась по аппарели и оказалась на бетонной площадке среди таких же челноков, которые то взлетали, то садились. Курсантов построил зычный голос старшего комиссара, который немедленно связался с кем-то по вокс-передатчику и заказал транспорт, на что его вежливо послали — в космопорту царила неразбериха, подготовленные войска комплектовались солдатами и уходили в космос, грузясь на борта крейсеров и транспортов, так что до мелкой группки молодых комиссаров в тысячу человек никому не было дела. Почтовый челнок, на котором они прилетели, уже начали загружать посылками и корреспонденцией и он вот-вот должен был взлететь, так что старший проорал команду и комиссары бегом припустили с поля в сторону административных зданий. Они успели вовремя убраться, потому что кораблик полыхнул огнем дюз и свечой умчался в небо. Группа перешла на шаг и Эмилия крутила головой по сторонам, разглядывая происходящее. Силовой меч покачивался в ножнах, лазпистолет с заряженной батарей покоился в кобуре, за плечами небольшой мешок, где хранились ее немногочисленные личные вещи — средства гигиены, ОСД, фотографии мамы в рамочке, некоторые памятные ей предметы.

Группа молодых комиссаров шла вдоль желтой линии, рядом постоянно проносились машины и транспортеры, перевозя солдат, такие же отряды двигались им навстречу, некоторые даже бегом, потому что челнок ждать не будет. Старший довел их до здания штаба и скрылся внутри, оставив за старшего старосту группы. Комиссары разбрелись по площадке перед входом, читая агитационные плакаты и выдержки из статей военных репортеров о том, как гвардия славно громит врага. Форелл и тут отличился.

— Ха, смотрите, как эти голопузые пишут о себе! Да ставлю сто золотых империалов, что они разбежались едва завидев босса орков!

— Кончай, Форелл. — Лениво сказал кто-то. — Ты теперь будешь с этими голопузыми из одной чашки есть.

— Я?! Да никогда! Я комиссар, они должны беспрекословно выполнять все мои приказы!

— Тебя пристрелят в первом же бою. — Неожиданно для себя сказала Эмилия, читая статью про победы гвардии. — Твои же солдаты, если покажешь свой гонор.

— Это кто там снизу вякнул? — Форелл повернулся к девушке. — А, это ты мелкая, — Он чуть наклонился к ней. — Вот что я тебе скажу, я собственноручно пристрелю всякого, кто попытается поднять на меня оружие, потому что я есть власть!

— А если они выстрелят в спину? — Эмилия прямо смотрела в глаза юнцу.

— Почему они должны стрелять мне в спину? — не понял тот.

— Потому что ты поведешь их в бой. — Ответил за девушку подходящий к ним крепыш из соседнего потока. — Или ты плохо слушал на лекциях? — Он был абсолютно спокоен, но вот Форелл почему-то сразу сдулся и отвернулся, сделав вид, что увлечен агитацией. А крепыш повернулся к Эмилии и протянул ладонь для пожатия. — Владимир. — Представился он.

— Эмилия. — Суховато ответила девушка, на что парень ухмыльнулся.

— Не будешь против если я спрошу куда тебя назначили?

— В сто второй пехотный Валлхальский, дали роту, правда всего человек триста.

— У меня в шесть раз больше. — Снова вылез Форелл, но тут же отвернулся, заметив взгляд Владимира.

— А тебя? — проявила любезность Эмилия.

— Пятьдесят шестой бронетанковый Флавийский. — Усмехнулся парень. — Говорят, что они все слишком мягкие для гвардейцев, вот и проверим на деле.

— Солдаты гвардии — хорошие бойцы. — Покачала головой девушка. — Иначе зачем отдавать целую планету под учебку?

— Это учебка всего сектора, а в субсекторе их несколько, а уж сколько в Сегментуме я даже не знаю. — Владимир пожал плечами. — И как их тут учат, я тоже не знаю, хорошо или плохо, не поймешь, пока не окажешься лицом к лицу с противником. — Парень посмотрел на двери. — О, комиссар идет, что-то быстро он вернулся. Еще увидимся? — Она внезапно кивнула, чему сама удивилась.

Старший призвал к построению и вчитался в какой-то список в планшете.

— Так. — Начал он, собравшись с мыслями. — Сейчас я зачитаю фамилии тех, кто отправится на северный континент в учебную часть, чтобы принять сформированные роты. Слушаем внимательно и молча. Форелл, тебя это касается в первую очередь. Кого назову выходим из строя и становимся вон там, возле плаката гвардейца. Лисецкий, Вонг, Брон, Глаздов, Траст, Пинкертон, Вачовский… — Комиссар охрип, пока дочитал. — … Самюэльс, Пак Сон Хи. — Он осмотрел группу человек в двести. — Поступаете в распоряжение капитана Сомерса. — На крыльце штаба уже собрались офицеры, один из которых подошел к группе.

— Наш транспорт отправляется через полчаса, так что ноги в руки и бегом на погрузку. — Хрипловатым прокуренным голосом заявил капитан. — Кто будет медлить и пререкаться — пристрелю на месте. Ясно?

— Да, сэр! — завопили будущие комиссары.

— То-то же. — Кивнул капитан. — Напра-во! Бегом… марш!

— Следующая группа останется здесь. — Старший ткнулся взглядом в планшет. — Форелл, друг мой, — Он ухмыльнулся, — для тебя тут найдется персональный учитель. Чего встал, живо к плакату! Итак, Форелл, Мигон, Стэн, Фабурж, Каст… Долкен и Прист, поступаете в распоряжение майора Громова.

Могучий мужик, размерами больше каждого из сопливых юнцов раза в два, что по высоте, что по ширине, плотоядно улыбнулся, подошел к группе и посмотрел на молодых из под кустистых бровей.

— Построились. — Пророкотал он. — Нале-во! Шагом марш!

И увел бедного Форелла и остальных на растерзание полковым комиссарам.

— Восточный материк. — Объявил старший. — Логинов. — Владимир вышел вперед и встал рядом с плакатом. — Мышкин, Соркин, Таластиан, Гарсия, Чжу Ю Циань, Кан… Ямато, Бин Фаллух!

Этих вышедший вперед капитан, протезированный почти как пилот челнока молча увел грузиться.

— Южная точка материка! Лорстат, Дорн, Джонсон, Випер, Харак, Факих, Соренсен… Вилле, Пиетон. — Комиссар мотнул головой в сторону старшего лейтенанта, который просто развел руками — мол, ребята, вам крупно повезло, так что не переживайте.

— И теперь на закуску. — Комиссар оглядел оставшихся в количестве сорока человек, среди которых была и Эмилия как единственная девушка. — Полетите на остров в учебку для нелюдей. — Комиссар ухмыльнулся, глядя на вытянувшиеся физиономии. — Даже фамилии называть не буду, догадались уже, что вы все попали. — Он захохотал. — Майор, примите их.

— За мной, барышни. — Рыжебородый, крупных размеров мужик, в форме махнул рукой. — Не обращайте внимания на слова этого расфуфыренного петуха, вы попали в элиту гвардии.

— Если бы я не знал тебя, Тормунд, то точно вызвал бы на поединок. — Проворчал комиссар.

— А давай. — Повернулся майор к старшему. — Посмотрим, не растерял ли ты навыки, наедая пузо в Схоле.

— Слушай, я люблю подраться, но не здесь же. — Пошел на попятный комиссар.

— Я даже меч доставать не буду, уделаю тебя голыми руками. — Тормунд был размерами гораздо крупнее комиссара.

— Совсем сбрендил со своими огринами. — Пожаловался тот. — Уймись, здоровяк, это была шутка, может быть чуть неудачная.

— Я так и знал, что ты размяк. — Хмыкнул Тормунд. — Двигаем, не останавливаемся. — Это уже рекрутам. — Нам предстоит долгое путешествие через океан, а потом погрузка ваших подразделений на челноки и отправка на поля сражений, где вы сможете проявить свою доблесть. Или сдохнуть во славу Императора! — Майор захохотал, довольный своей шутке.

Эмилия приуныла. Она поняла, почему у командира роты, к которой она приписана было такое короткое имя — он был чертовым огрином. То есть не человеком, а громилой, который ее раза в два больше, наверняка тугоухим и громогласным, а также тупым настолько, что не умел читать и писать, а также считать. И как пытаться руководить такими? Как заставить их делать то, что нужно, как заработать среди них свой авторитет, если они понимают только язык силы? К тому же от них постоянно воняет, а еще они, как слышала Эмилия, разводят вшей в своих волосах на черный день. И этих дикарей берут в гвардию?!! Да лучше служить вместе с какими-нибудь «Мужественными всадниками», чем нюхать вонь огринов! Хотя даже у всадников определенно нужно быть осторожным, чтобы не вляпаться в конское дерьмо, которое они не убирают за своими лошадьми.

Тормунд загнал будущих комиссаров в дышащий на ладан транспортный челнок для перевозки войск, который был ну просто большого размера и явно предназначенный для огринов. Внутри воняло чем-то кислым, скамьи были запачканы то ли засохшей блевотиной, то ли дерьмом, а может быть и огринскими соплями. Все это выглядело настолько омерзительно, что Эмилии прямо сейчас захотелось выпрыгнуть на лету из челнока и бежать куда глаза глядят и пускай потом с ней делают все что захотят. Если она выживет при падении. Девушка отогнала от себя суицидальные мысли, зная, что демоны Хаоса только и ждут, чтобы воплотиться в теле, имеющей такую слабую душу. Но это было несправедливо, она выдержала все издевательства одногруппников, прошла через столько испытаний и мучений и вот она, награда. Ей придется увещевать тупых мужланов и вытирать им сопельки для того, чтобы заставить идти в бой. Она не воспитатель в яслях, а комиссар. Впрочем, она не одна такая, вон какие кислые у всех рожи, только рыжебородый майор веселится, глядя на понурых комиссаров.

— Вам повезло, ребята! — прокричал он в шуме моторов. — Не все так плохо — огрины отличные парни, они защитят вас. И забудьте все, что вам говорили в Схоле про них, эти дураки даже сотой доли не знают.

— Но они ведь тупые громилы! — возмутился кто-то. — Как можно ими руководить? Если только каждому не вставить в башку имплант, повышающий сообразительность.

— Он им не требуется. — Засмеялся Тормунд. — Они гораздо умнее всех вас вместе взятых! Да, они не умеют писать и читать, но им и не требуется, для этого есть вы! — Он ткнул пальцем во вздрогнувшего молодого. — Они отлично стреляют, соображают в тактике лучше вашего, умеют выживать там, где вы копыта откинете за сутки. Они отличные охотники и следопыты, а уж воины из них вполне могут сравниться с самими космодесантниками, так что нечего грустить. Главное, найти к ним подход. — Тормунд посмотрел в планшет, потом тут же нашел взглядом единственную девушку-комиссара. — Особенно повезло тебе, Кармайкл. — Он указал на Эмилию. Майор вообще любил во все тыкать своим кривым перстом. — Твои огрины просто загляденье, сам бы с удовольствием сходили с ними в бой, но нельзя, списан на берег, Хаос меня побери!

— Они же вонючие. — Тихо произнесла девушка, но хренов майор легко прочитал по губам.

— Вот будет сюрприз! — он засмеялся еще громче, а комиссары загрустили еще сильнее.

Летели действительно долго, майор Тормунд уже успел задремать, его не беспокоил шум двигателей и тряска в воздухе, тогда как молодежь даже нормально сидеть на могла — скамейки были жесткими и неудобными. Один попробовал расположиться, но челнок плюхнулся в воздушную яму и будущий комиссар вслед за ним слетел на пол, так что никто больше не пробовал. А вот майор спал как ни в чем ни бывало, его тело регулировало свое положение даже во сне и все эти потрясушки ему были по барабану. Так что когда челнок покрутился над посадочной площадкой и наконец-то опустился на свои опоры, то комиссары, не дожидаясь команды, гурьбой вывалили наружу, как только аппарель шлепнулась на бетон. Тормунд всхрапнул и проснулся, зевнул и собрался уже проорать команду, но молодежь из челнока как ветром сдуло. Майор пожал плечами и вышел наружу, чтобы обозреть неравный строй. К приземлившемуся аппарату уже подъезжали транспортеры, чтобы доставить комиссаров к своим подопечным. Эмилия высматривала своего провожатого, пытаясь его угадать, но все равно не смогла — к ней подошел худой высохший военный в звании лейтенанта.

— Прошу следовать за мной. — Скрипуче произнес он.

— Погодите, вдруг вы ошиблись. — Пропищала Эмилия.

— Я мог перепутать девушку только с ним. — Лейтенант указал на женоподобную фигуру одного из молодых комиссаров, который отрастил себе круглую жопу, пребывая больше в столовой, чем на занятиях физподготовки. — Но у него нет груди. Или есть?

— У вас у всех здесь такой плоский юмор? — спросила Эмилия, протягивая лейтенанту свой рюкзак, чтобы он его помог дотащить. Вещей немного, но все же мужчина он или нет? Тот только махнул рукой, приглашая следовать за ним.

— Топай за мной, тут недалеко, всего километров восемь.

— И вы хотите, чтобы я прошла их на этой жаре?! — недовольно спросила девушка.

— Что такое, принцесса? — Лейтенант с усмешкой посмотрел на нее. — Ждешь хорошего обращения? Сначала надо доказать, что ты этого достойна.

— И что мне сделать, сесть на шпагат? — огрызнулась Эмилия.

— Для начала прошагать эти восемь км, а потом посмотрим. — Лейтенант топал как заведенный.

— А почему их повезли?

— Потому что их роты находятся далеко отсюда — километров в двадцати, а то и больше. Но я бы не стал ради сопливого юнца гнать сюда транспортер — и ножками дотопают.

— Вы так ко всем относитесь? — зло спросила девушка.

— Конечно. — Кивнул этот злодей. — Кроме огринов, конечно.

— А почему?

— Потому что они и ответить могут. Кулаком по голове, да так, что башка в задницу провалится. Топай, не останавливайся.

— А эти огрины… они правда такие большие, вонючие и грязные как про них говорят?

— Увидишь.

Больше лейтенант на ее вопросы не отвечал или же мычал что-то такое невразумительное. Мимо проносились транспортеры, перевозя войска и Эмилия видела, что из открытых машин торчат большие головы огринов. Присмотреться не получалось, но все же они серьезно отличались от людей, некоторые были на них более похожи, некоторые менее, некоторые вообще страшные и хорошо что все они сидели в машинах. А то рука Эмилии так и тянулась к рукояти меча.

Прошло достаточно много времени и явно не 8 километров, а гораздо больше, когда лейтенант свернул в сторону одноэтажных казарм типовой сборки. Их было три штуки и входными дверями они смотрели на чисто выметенный плац. Сердечко Эмилии забилось сильнее от волнения, вот сейчас она увидит тех, с кем ей придется служить не один год, потому что комиссара приписывают к подразделению раз и навсегда, если только солдаты не гибнут в полном составе, а тот чудом оказывается жив. Или вовремя смывается с поля боя. Помнится, комиссар Каин рассказывал пару баек про таких вот трусливых остолопов.

Лейтенант рванул на себя большую и широкую дверь казармы, пропуская даму с вещами вперед. Эмилия вошла в полутемное помещение и тут же столкнулась нос к носу с огрином, который был выше ее в два раза. Он посмотрел на девушку сверху вниз, ничего не сказал, повернулся и пошагал куда-то внутрь расположения, откуда слышалась непонятная тарабарщина, смех и изредка восторженные вопли. Видимо, огрины праздновали день окончания учебы и жаждали битвы.

— Чего стоишь, проходи. — Лейтенант взмахом руки указал на дверь канцелярии. — Сначала к старшему офицеру, потом познакомишься с личным составом. А мне пора. — Он вышел из казармы, хлопнув дверью.

Казарма для солдат отличалась от казармы для будущих комиссаров, где они ютились по десять человек в одном кубрике, тем, что спальное помещение было большим, стояли ряды двухъярусных коек, центральный проход был свободен и там на железных табуретах сидели кругом огрины и неистово лупили друг друга по спинам. Они все были полураздеты до пояса, Эмилии в глаза сразу же бросилось количество шрамов у каждого из них, словно он бывалый солдат, а также хорошо развитая мускулатура. И среди них были женщины, которые носили полоски грубой ткани вместо бюстгалтеров, прикрывая ими грудь и вели себя точно также как и мужчины, то есть бурно выражали свои эмоции. И еще в казарме было холодно. Очень холодно, так, что пар шел изо рта. У девушки моментально начали подмерзать кончики пальцев на руках и она поспешила в кабинет старшего офицера, надеясь, что там будет потеплее. Может быть именно это имел в виду комиссар Каин, когда предупреждал ее про теплую одежду. Эмилия быстро постучала, огрины даже не заметили ее, хотя дневальный должен был предупредить о приходе офицера, но того даже не оказалось на посту. Или тот огрин и был дневальный? Бардак, форменный бардак!

— Входите! — раздался голос из-за двери и Эмилия быстренько проскочила внутрь, потирая ладошки друг о друга.

Перед ней за столом сидел комиссар. Бывший комиссар, она поняла это по отсутствию знаков различия у него на плече и груди. Но фуражка, китель, выправка, цепкий взгляд глаз и сжатые в полоску губы выдавали в нем человека, который требовал выполнения приказов беспрекословно. Сейчас он изучал девушку, которая отогревалась в кабинете, потому что у офицера на полную мощность работал обогреватель. Комиссар закончил внешний осмотр и защелкал кнопками когитатора.

— Эмилия Кармайкл. — Произнес он, глядя в монитор. — Незаконнорожденная дочь Лю Гона и Эвелины Кармайкл. — Хольтц всмотрелся в азиатский разрез глаз метиски, хм, посмотрим что ты за фрукт, раз уж старый приятель удовлетворил его просьбу и прислал «смышленого справедливого комиссара, который думает, прежде чем нажать на спусковой крючок». — Отец от тебя отказался, раз ты не носишь его фамилию?

— Какое это имеет значение? — вскинулась девчонка. А она с гонором, это хорошо, пускай ее Хват обламывает, найдет коса на камень, к тому же огрины не станут подчиняться женщине, которая хоть стоит по званию выше их лидера, но не доказала делом, что она сильнее. Если она сможет им понравиться, убедит их, что ей можно доверять, то тогда конечно, но сейчас… как бы она не закончила свою карьеру со свернутой шеей, где-нибудь в канаве. Хотя Хват не такой, Хольтц в этом уверен, он понял это еще там, в джунглях, когда вызвал переродившуюся душу на откровенный разговор.

— Тебе задал вопрос старший по званию. — Комиссар продолжал буравить ее взглядом, а соплячка не желала отводить глаза. Она тоже выпучилась в ответ и это рассмешило Хольтца, но на его лице не дрогнул ни один мускул. Девчонка пыталась давить психологически, но не знала, что перед ней сидит профессионал в подобных гляделках. Он уже знал, что победит в этом поединке и Эмилия, выдержав паузу, отвела глаза.

— Да, сэр. — Произнесла она. — Мой отец не признал меня своей дочерью, но помог поступить в Схолу. За это я ему благодарна.

— Иначе говоря, заплатил за твое обучение. — Кивнул Хольтц. — Смотри, не разочаруй его. И благодарна ты ему только за это?

— А за что еще?

— Хотя бы за то, что он дал тебе жизнь. — Проворчал комиссар.

— Вот уж постарался! — всплеснула девушка руками.

— Да уж как смог. — Хольтц продолжил ее разглядывать. — Теплую одежду взяла?

— Нет. — Мотнула она головой.

— Ну значит будешь мерзнуть. — Пожал плечами комиссар. — Тебя ведь предупреждали. Твои подопечные привыкли жить при низких температурах, им на жаре становится дурно, а когда они дуреют, то лучше поскорее убраться с их пути. Так что придется некоторое время потерпеть либо купить одежду. Пока же я дам тебе свой бушлат. — Комиссар потянулся и снял со спинки стула верхнюю одежду. — Накинь, чтобы не замерзнуть окончательно.

— Как же я буду перед ними выглядеть? — Эмилия закусила губу. — Чучело какое-то. Комиссар должен преодолевать трудности и воодушевлять солдат своим примером.

— Тогда мерзни. Мое дело предложить, твое — отказаться. — Хольтц накинул бушлат. — Идем, представлю тебя коллективу.

— Погодите. — Эмилия запротестовала. — Я еще не готова, мне надо собраться с мыслями, так сразу. Что я им скажу? И почему они сидят в центральном проходе? Разве они не должны быть на работах или дежурить по казарме? Почему их там так много? — вопросы сыпались из девушки как горох из дырявого мешка.

— Все работы ими уже сделаны, дежурные убираются в туалете, сейчас личное время. — Ответил комиссар. — Не трусь, пойдем.

— Да я не трушу. — Девушка вздохнула и потянула за ручку дверь.

— Вещак здесь оставь. — Посоветовал Хольтц. — Он пока тебе не понадобится.

И открыл дверь.

— Смирно! — тут же прозвучала команда и огрины вскочили на ноги. Оказывается дневальный был, только он не посчитал нужным подать команду, когда в казарму вошел незнакомый офицер. Или он не знал, как должен выглядеть комиссар? Эмилия семенила за старшим офицером, который шел по центральному проходу и пряталась за его спиной, однако солдаты все равно ее заметили и смотрели с интересом.

— Построится. — Отдал команду Хольтц и огрины мигом навели порядок — табуретки были убраны, игра — аналог костей — спрятана в чей-то карман, а в центральном проходе появилось подобие строя.

Хольтц прошел на середину, Эмилия остановилась рядом по левую руку от комиссара, словно она его близкий помощник или адъютант. Она чувствовала, что множество пар глаз изучает ее, огрины присматриваются, делают первые выводы. Комиссар остановился и на пятке развернулся к строю великанов.

— Это ваш ротный комиссар — Эве…э-э, Эмилия Кармайкл. С этого момента она будет направлять вас в битвах, доносить слово и волю Императора до каждого из вас, так что не подведите меня.

— Слава Императору! — грохнул строй.

— Знакомьтесь. — Хольтц улыбнулся в кулак и по-быстрому ретировался в кабинет, а Эмилия осталась наедине с этими громилами.

Может быть от холода, может от внезапной смены обстановки, но она только сейчас заметила, что от огринов не воняет, их тела были чистыми и никаких насекомых по ним не ползало, а волосы у многих были заплетены в косы, виски выбриты, а некоторые так вообще были лысыми. Как тот крепыш, что стоял в начале строя. Их кожа блестела даже при такой низкой температуре, было заметно, что им жарко, а вот девушка замерзала. Ее губы начали чуть-чуть подрагивать, как один из огринов, такой же полураздетый как и все остальные, кроме девушек (о боже, это их женщины?!! Что за уродки вблизи, кошмар!!) вышел вперед и произнес на низком готике с акцентом.

— Выключите кондиционеры, а то она тут дуба раньше времени даст. Тогда кто поведет нас в битву? — И подмигнул, зараза такая.

Дуть с потолка перестало, но казарму основательно выстудили, так что нагрелась бы она не скоро, а громилы не догадались включить обогрев. Огрин подошел к Эмилии, он был не так высок по сравнению с остальными, скорее средний индивидуум, но все же явно превосходил ее в росте и был явно выше той дылды.

— Присаживайся, Duymovochka. — Последнее слово здоровяк произнес на незнакомом языке. — В ногах правды нет. — Он пододвинул к ней табурет, который напоминал стол, так что Эмилии для налаживания контакта пришлось на него залезть. Она не стала садиться, но теперь была почти одного роста с огринами. На некоторых рожах появились ухмылки, но в основном великаны вели себя смирно. — Меня зовут Хват. — Представился огрин и девушка вспомнила, что видела это имя напротив графы «лейтенант» и именно он является командиром всего этого сборища. Однако никаких внешних признаков мозгового имплантирования она не заметила — кожа головы хоть и была в шрамах, но от частых порезов острыми предметами или же когтями, словно большая кошка поцарапала. — Будем служить вместе во благо Империума.

— Я являюсь командиром роты этих вот прекрасных парней. — Продолжил он. — Нахожусь в звании лейтенанта если это будет привычным для вас. Также являюсь одновременно командиром первого взвода.

— То есть как это? — не поняла Эмилия и от волнения начала немного тормозить. — Это ведь… но… такое…разве можно занимать сразу две должности?

— Мне можно. — Ответил огрин. — Кроме меня командирами взводов являются вот эти два почтенных джентльмена. — Говорил великан странно и вполне понятно, как нормальный человек, что никак не связывалось с его внешностью и уж тем более с теми рассказами, что она слышала от преподавателей.

Из строя показались двое — один был очень высоким и крупным, второй пониже, но какой-то весь крученый, словно состоял из одних мышц.

— Гора и Жила. — Представил Хват своих офицеров. — Носят звание младших лейтенантов. Каждый взвод разбит на три отделения. Командиры отделений находятся в звании сержантов. Первый взвод: Шорох, Клинок, Ступа. Второй взвод, взвод mamleya Горы — Круча, Плечо, Ушастый. Третьим взводом руководит Жила. Его сержанты — Заноза, Пятка, Зуб. Сейчас имена солдат вы все равно не запомните, но со временем постарайтесь выучить. Если привыкнете.

Кто-то из строя фыркнул и Хват рявкнул на своей тарабарщине на одну из женщин, худощавую и высокую, которая что-то резко ответила, но потом замолчала.

— Должен вас предупредить сразу. — Хват смотрел прямо в глаза Эмилии и от него сквозило такой силой и волей, что она почувствовала себя маленькой девочкой, которую поймали на месте преступления, так что пришлось отвести глаза — она не могла выдержать его напора. Это не комиссар, который выглядит как человек, ясен и понятен, от огрина веяло чем-то диким, какой-то первобытной энергией, которая ломает цивилизованного гражданина как соломинку. — Мы не умеем читать и писать по-имперски, нам в голову вложили только разговорный язык, не более того. Так что вы будете своего рода нашим писарем, переводчиком, будете доводить письменные приказы начальства о награждениях и взысканиях, о поставленных перед нами задачах, сидеть вместо нас на собраниях офицеров, потому что мы люди третьего сорта. А мы будем делать свою работу — сражаться с врагами Империума.

— Я должна быть вместе с вами. — Пискнула Эмилия. — А не отсиживаться в тылу.

— В бой своих солдат поведу я. — Сказал, как отрезал. — Ваша задача — выжить в этой мясорубке.

— Но комиссар всегда присутствует на передовой.

— Если он по своей дурости сложит голову, то это только его вина. — Произнес Хват. — Задача комиссара — вдохновлять солдат, а нам это без надобности, вдохновения у нас на пятерых хватит, можем даже поделиться. Просто таков порядок — к каждой роте огринов должен быть приписан комиссар. Не мы его установили, не нам и нарушать, просто я прошу вас, не мешайтесь у нас под ногами.

— То есть как?! — Эмилия уже отогрелась, попривыкла и перестала боятся огрина, уперла руки в бока. — Я передаю вам волю нашего Императора, я его глас и глаз, — она запуталась и мысленно вздохнула. — Я должна осуществлять контроль на поле боя!

— Хорошо. — Кивнул Хват. — Веснушка, иди сюда. — Позвал он кого-то из солдат и девушка невысокого роста вышла из строя. — Я вижу у вас силовой меч, умеете им пользоваться?

— Конечно! — кивнула Эмилия и ее рука легла на рукоятку. — Если вы считаете, что я буду обузой, то сильно ошибаетесь.

— Вот это мы сейчас и проверим. — Произнес Хват. — Рост Веснушки — два метра сорок семь, она самая маленькая из всех в нашей роте. И слабенькая. — Девушка нахмурилась. — По сравнению с мужчиной, конечно. — Тут же поправился огрин. — Сразитесь с ней, а мы оценим.

— То есть я должна сейчас биться с одним из солдат по вашему желанию? — Эмилия выпучила глаза. — Вам не кажется, что это перебор? Я комиссар! Я представляю власть! — Нужно проявить твердость, решила она.

— Назначенная власть для нас ничего не значит — мы сами выбираем себе вождя по делам и поступкам его. — Произнес высокий лейтенант, кажется, Гора. — Вы будете служить с нами, мы должны вас хорошо узнать, а сделать это можно только в бою. И это не дает вам права командовать нами.

— Я должна сейчас соблюдать ваш дикарский ритуал?! — Эмилия разозлилась. — Меня назначили в вашу роту, я не просила о командовании такими тупицами как вы!

— Или так или никак. Либо мы принимаем вас, либо вы идете на все четыре стороны, со старшим офицером я как-нибудь договорюсь, он с радостью займет ваше место. А вы будете учить следующие пополнения огринов. Решение за вами. — Сложив руки на груди произнес Хват.

Эмилия почувствовала себя глупо — она так боялась опозориться перед солдатами, что в итоге сама сделала это. Начала, как тот же Форелл качать права, орать про власть и Императора и на нее смотрят как на дуру. С чего она вообще решила, что огрины тупые? Услышала это от преподавателя, который прочитал это в книге, которую написал обиженный на огринов комиссар? Ведь еще учитель истории предупреждал, что не всем источникам нужно безоговорочно верить — они легко могут лгать. Если произвести выборку и сравнить даты, выявить совпадение, то можно считать это событие верным. А тут одни голословные заявления. Может быть потому, что огринов никто как следует не изучал, не считал это нужным, вот и сделал скоропалительный вывод, а остальные подхватили. И что теперь делать, как вывернуться? Сыграть в их игру? Но будет ли это против правил, не предаст ли она кодекс комиссара, если пойдет на поводу у них. Эх, спросить бы совета у комиссара, но он специально ушел, покинул ее, чтобы посмотреть, как она справится. И уйти сейчас нельзя — громилы сделают верный вывод, что она сдалась. Ну что ж, пусть Император ей поможет.

— Даже так? — нахмурилась девушка. — Ладно, здоровяки, сами напросились.

Она спрыгнула с табурета и вытащила меч, активируя его. Лезвие привычно загудело, огрины одобрительно загудели в ответ, как будто восхищались оружием. Что если призвать их к порядку, объявив, что это чудо, подумала Эмилия, но увидела, что стоявшая перед ней девушка как бы с ленцой вытащила из ножен кривую саблю. Такой удобно резать, но не колоть. Вот ты и попалась, подумала Эмилия, против силового меча не устоит не один металл. Ее надежды о скорой победе разрушились в прах, когда лезвие сабли окуталось синеватой дымкой — у дикарки оказалось такое же силовое оружие. Как? Это нечестно! Так, Эми, соберись, вспомни как ты наваляла той дылде, здесь перед тобой такая же.

Огрины подались в стороны, образовав что-то вроде круга. Эмилия пошла по часовой стрелке, обходя противника, изучая его, постоянно меняя положение меча, чтобы дикарка не смогла прочитать ее намерений. Но та стояла столбом, кончик сабли чуть-чуть приподнимался над полом, она словно ждала атаки и Эмилия медлила. Она вспомнила шрамы на телах огринов, точно такие же присутствовали на девчонке, тогда как у нее не было ни одной боевой отметины — царапины и редкие порезы от тренировочных мечей не в счет, а уж про ушибы с синяками и говорить не приходится. Хотя искусный воин старается не получать ран, но здесь у всех шрамов больше, чем звезд на небе, так что это не говорит о том, что они все олухи, скорее о том, что встречались с искусными противниками. И побеждали. Эта дикарка не так проста, она не подбадривает себя криками и речевками, она ждет атаки и готова к ней. Ладно, сыграем по ее правилам. Эмилия атаковала резко и быстро — сначала прямой удар в грудь, изменение траектории, потом подсечка под ноги. Лезвие меча вспороло воздух, но Веснушки там уже не было, здоровенная дикарка как-то умудрилась просочиться ей за спину и несильно ударила основанием рукояти в спину. Эмилия чуть покачнулась, но быстро развернулась и атаковала вновь. Она провела серию резких ударов — свою любимую связку, но дикарка отразила их все, ловко крутя саблю и подставляя ее под лезвие меча. Силовые поля соприкасались и энергоразряды проскакивали между ними, высекая снопы искр. Огрины молчали, никто не сопел и не вопил, не подбадривал поединщиков, они внимательно следили за происходящим. Веснушка вдруг неожиданно оказалась рядом с Эмилией и схватила ее одной рукой за горло, а пальцы второй сомкнулись на кисти ладони, державшей меч. Ее сабля упала к ногам — дикарка просто бросила ее и теперь сильная девушка легко удерживала трепыхающуюся Эмилию.

— Я могу убить ее хоть сейчас. — Произнесла Веснушка на родном языке и посмотрела на Хвата. — Она слаба и не станет хорошим воином, от нее будут только проблемы.

— Она комиссар. — Напомнил ей тот. — Убьем ее — пришлют другого, еще хуже, а нас накажут. Мы должны быть под контролем Империума постоянно и она будет осуществлять этот контроль. Она проиграла и поняла это, оставь ее.

— Слабая. — Фыркнула Веснушка, выпуская Эмилию и та плюхнулась на задницу. — Меч как следует держать не умеет, а еще пытается атаковать. И все время трясется, боится нанести удар.

— Научится. — Хват легко перехватил руку комиссарши, которая соскочила и попыталась нанести ответный удар в горячке боя. — Хватит. — Произнес он на низком готике. — Вы проиграли, но в этом нет позора, просто ваш противник оказался более умелым.

— Что? — не поняла Эмилия. — Как это умелым? У меня по фехтованию отлично!

— Ну, это в вашей академии или где вы там учились. — Ответил Хват. — Вы движетесь слишком медленно, шевелите плечами прежде чем атаковать, ваши действия очень легко просчитать, тем более что сдерживаете удар, когда должны бить в полную силу. Это в вас говорит тренировочный бой, где курсанта нужно достать, а не убить. Это у вас в голове. — Он постучал по виску. — Но мы это исправим.

— Мы? — не поняла Эмилия и тут же задала вопрос. — Откуда у нее силовой меч?

— Сабля. — Поправил Хват. — Или правильнее malkhus. Это подарок старшего офицера. Не всем, но лучшим мечникам и воинам, предпочитающим ближний бой. Наши мечи и топоры против силового оружия бессильны, вот почему старший офицер сделал нам такой подарок.

— Я надеялась на то, что он из стали. — Тихо произнесла Эмилия, вкладывая меч в ножны. — Я прошла ваше испытание?

— Пока еще нет. — Пробурчал Гора. — Надо будет поработать над техникой фехтования, а то Хват прав — двигаешься ты как снулая рыба. Нужно больше схваток и не учебных. Но навык есть, его только нужно развивать.

Что это, похвала в устах огрина или насмешка? Почему громилы так неуважительно относятся к технике фехтования, принятой в Империуме? Как будто их лучше. Тут она вспомнила, как дикарка легко отбивала ее атаки, подставляя саблю, вынуждая Эмилию тратить силы на то, чтобы пробить ее защиту. И при этом могла легко снести ей голову, но похоже совершить убийство ей запретили. Лейтенант Хват? Или Гора? Кто из них главнее? Надо срочно разобраться в иерархии огринов, оказывается это все равно как изучать ксеносов — запретный плод всегда сладок и интересен.

— Слабая. — Повторила Веснушка на родном языке. — Не получится у нее ничего.

— Она упорная. — Ответил ей Хват. — И упертая, она не отступит, я это вижу.

— Я тоже. — Кивнул ему Гора. — Или ты увидела в ней конкурентку? — Огрины засмеялись, а Веснушка стушевалась и скрылась в строю от внимательных глаз «офицеров».

— Что она сказала? — узкие глаза Эмилии превратились в щелочки — наверняка какую-нибудь гадость в ее адрес.

— Она придумала вам имя. — Ответил Хват, глядя на Веснушку.

— У меня уже есть имя.

— Тогда позывной, называйте как хотите. — Огрин повернул к ней голову. — Вы же не будете против более короткого и емкого имени, которое легко произнести в бою, чем кричать «товарищ комиссар» или «госпожа Эмилия Кармайкл», так?

Девушка задумалась. В словах огрина был смысл, к тому же солдаты всегда давали друг другу прозвища, словно принимая в свое боевое братство. Так что надо соглашаться, упираться — только отношения портить.

— И какое же?

— Кнопка. — Просто сказал Хват и улыбнулся.

— И что это значит? Клавиша на панели когитатора? Или то, что на меня можно давить, как на нее?

— Нет. — Покачал головой огрин. — Это слово имеет и другое значение. Кнопка — это маленькая острая штучка для крепления бумаги к предметам, например к деревянной доске. Она очень маленькая и острая, незаметная, но колючая, особенно если подложить ее под задницу.

— А зачем ее подкладывать? — не поняла девушка.

— Шутка. — Просто сказал Хват. — Это такая шутка — когда одному больно, другим смешно.

Эмилия вспомнила издевательства над собой одногруппниц, как они веселились, когда избивали маленькую девочку, но аккуратно, чтобы не оставлять следов. Хотя некоторые преподаватели поощряли стычки на ножах между курсантами, но служба безопасности Схолы старалась пресекать подобные случаи, но не слишком активно. И вот сейчас огрины окрестил ее маленькой злой штучкой, которая исподтишка может колоть людей в попу. Потому что не может вызвать их на честный бой? Или это слово имеет какой-то другой смысл? Да, она маленькая по сравнению с ними, да слабая, но может уколоть очень больно, может быть он имел в виду это? И какой же он после этого тупица, если способен выдавать такие аналогии? Другая на ее месте обиделась бы, но она умнее, она примет это прозвище, раз огринам так удобнее.

— Что ж, — улыбнулась Эмилия, — значит, теперь меня зовут комиссар Кнопка.

— Вот это по-нашему. — Хват подмигнул ей. — Где ваши вещи?

— Я оставила их у комиссара.

— Вам стоит привести себя в порядок. — Огрин указал в сторону кабинета комиссара. — Душевая для женщин слева от туалета дальше по коридору.

Это он так ненавязчиво намекнул на то, что от меня воняет, подумала Эмилия, потянув носом. Вроде все как обычно, черт, она забыла купить хотя бы дешевые духи, чтобы скрыть запахи казармы и длительного перелета сюда на зафрахтованном почтовике. И как этот громила смог унюхать? И почему от них в таком случае не воняет.

— Мы часто моемся. — Сказал вдруг Хват и Эмилия вздрогнула. — Нет, я не умею читать мысли, но все думают, что огрины нестерпимо воняют. Это не мы, это джунглевые или болотные огрины — те натуральные грязнули. — И он засмеялся.

— Что ж, я последую вашему совету. — Произнесла Эмилия и поспешила к комиссару, который так и сидел за когитатором, просматривая неведомую информацию.

— Как все прошло? — спросил он, подняв голову.

— Ужасно. Мне пришлось драться с одной из них и я проиграла. — Призналась Эмилия.

— Поздравляю, ты на верном пути. — Хольтц захлопал в ладоши. — Огрины верят только храбрым воинам, таким образом они принимают в семью — выставляют против незнакомца одного из своих сильных бойцов и смотрят, как он справится.

— У меня ничего не получилось — я дралась против самой маленькой из них и проиграла.

— Эти огрины не совсем обычные. — Комиссар посмотрел на Эмилию. — Я кое-что скажу тебе по секрету, так что сильно не болтай и вообще держи рот на замке вне этого отряда. — Он дождался, когда девушка кивнет. — Клятву с тебя я принимать не буду, сама поймешь, не маленькая. Эти огрины сражаются с малолетства, потому что иначе в их мире не выжить. Младенец встает на ноги через два дня после рождения.

— Это невозможно! — выдохнула девушка.

— Увы, но это так. — Комиссар постучал пальцами по столу. — Никто ими никогда плотно не занимался, планета дает рекрутов и этого достаточно. Но вот чем они там живут, какова их культура и образ жизни, окружающий их животный и растительный мир — все это стало изучаться только после того, как ко мне попал кусок их брони. — Хольтц вытащил наруч Хвата и показал его Эмилии. — Ничего не напоминает?

— Э-э-м, нет. — Попыталась она припомнить.

— Откуда, ты же еще с ними не встречалась. — Покачал головой комиссар. — Огрины живут при очень низкой температуре в снегах, пищи очень мало, животный мир скуден. Известны только два представителя наземной фауны — так называемый ими «мохнач» и «снежный червь». В океане разнообразия побольше, но они не ловят рыбу на удочку, а ныряют за ней. Отчего на планете развились как бы две эволюционные ветви человечества — это огрины, которых ты видела и человекоподобные амфибии, которые могут извлекать кислород из воды либо задерживать дыхание очень надолго. Последних ты здесь не увидишь — у огринов хватило ума не отправлять их для службы в гвардии, потому что эти рыболюди непременно захиреют без воды, да и ученые Ордоса Ксенос могут признать их врагами и применить тактику выжженной земли, а их и без того мало. К чему я тебе все это рассказываю? — спросил Эмилию комиссар и та промолчала, ожидая продолжения. — К тому, чтобы ты осознала, с кем имеешь дело. По последним полученным данным огрины постоянно сражаются с подвидом тиранидов, который прибыл очень давно в нашу галактику.

— Что?! — удивилась девушка. Так вот откуда такое количество шрамов на их телах — тираниды чертовски шустрые убийцы и справиться с ними нелегко, особенно в ближнем бою. — Как такое возможно?

— Их передовые разведчики начали проникать в нашу галактику давно, как минимум семь-восемь тысяч лет назад. Возможно, один из кораблей совершил посадку на планете огринов или же просто сбросил десант и они размножились до необходимого состояния.

— Но как они не поглотили всю планету?!! — не поверила словам комиссара Эмилия. — Ведь они жрут все подряд и очень быстро!!

— Не знаю. — Пожал плечами Хольтц. — Ученые, посланные туда, пока это не выяснили, но разбираются, поэтому экспедицию и послали. Так что будь в курсе, что солдаты, которые сейчас готовятся ко сну, превосходные воины с малолетства и уважают только грубую силу, умение сражаться и показанную доблесть в бою. Они словно орки, но на службе Империума. Если сумеешь найти к ним подход, то вольешься в их семью.

— Семью?

— Огрины выбирают себе вождя — опытного и мудрого охотника или воина, он становится отцом для всего рода или племени, как-то так. — Хольтц встал и посмотрел на часы. — Если хочешь, то можешь ознакомится с материалами, собранными по различным культурам огринов на моем терминале. Спать тоже можешь прямо тут, а то они опять включат кондиционеры и там наступит привычные для них минус тридцать. Это считается на их планете летом.

— Кошмар! — Волосы Эмилии чуть не встали дыбом от осознания стольких низких температур. — Я обязательно просмотрю материалы, но сначала посещу душевую, а то мне уже намекали, а на почтовиках всегда экономят воду.

— Огрины тебе подсказали? — Хмыкнул проницательный комиссар. — Они прямые ребята, всегда говорят правду и не умеют лгать, точно также как и обманывать — это у них не принято. Личные вещи каждого входят в имущество рода и если вождь попросит, то родович не откажет. Никогда. Они различают свое и чужое, но по-настоящему дорожат только оружием и доспехами, к остальному относятся равнодушно и не знают что такое деньги. Счастливые. — Хольтц снова посмотрел на часы. — Мне пора идти, скоро отбой, огрины сами улягутся — слово старшего для них закон, а Хват очень ими уважаем, так что не шарься по казарме после отбоя — могут и ботинком запустить.

— Тогда мне нужно спешить. — Эмилия раскрыла свой рюкзак и начала искать сменное белье и предметы личной гигиены. Хольтц обошел ее и сказал:

— Когитатор не выключай, пускай работает. Я приду завтра утром как обычно в семь, подъем в шесть, так что не проспи. Раскладушку возьмешь в шкафу, постельное тоже там.

— Я буду спать в казарме. — Произнесла Эмилия. — Не отдельно, раз уж теперь я их комиссар.

— Уверена?

— Да. — Она тряхнула головой.

— Тогда удачи. — Комиссар вышел из кабинета, пряча улыбку. Похоже, девочка, мой приятель в тебе не ошибся и направил сюда нужного человека.

Хольтц ушел, огрины бродили по казарме, совершая вечернее паломничество в туалет и душевую и обратно, похоже они действительно заботились о гигиене своего тела гораздо чаще, чем даже люди. Или привычку им привили уже здесь. Эмилия не стала ждать, когда они наплещутся под струями холодной воды (о, Император, они еще и под холодной водой моются!!), а быстро проскочила в душевую, в которой находились пара девушек. Они искоса посмотрели на комиссара, сравнивая ее тело со своим.

— Какая худышка. — Произнесла Ступа, намыливая волосы. — И всего пара шрамов.

— Если не научится сражаться как следует, то вместо очередного шрама ей отрубят голову. — Заноза засмеялась. — Я не понимаю, почему Хват вступился за нее?

— Она наш комиссар и имеет право отдавать приказы, а мы должны их беспрекословно выполнять. — Напомнила ей Ступа.

— Мы никому ничего не должны. — Твердо сказала Заноза.

— Правда? — удивилась девушка. — Тогда почему ты не скажешь это Хвату?

— Потому что… он лидер. — Чуть тише добавила Заноза. — Я видела, как он одним движением отрубил голову вору и видела его в бою, он сильный вождь, ему можно доверять.

— Если наш вождь доверяет ей, то почему мы не должны? — спросила ее Ступа. — По-моему одно вытекает из другого.

— А по-моему ты слишком много на себя берешь. — Резко ответила ей Заноза.

— Хочешь поспорить? — Ступа приподняла бровь. Она была из рода рудокопов и отличалась от Занозы крепким телосложением, толстыми прочными костями и твердо стояла на ногах — сшибить ее было невозможно. Потому ее и назвали Ступа — девушка на спор как-то пальцами раскрошила камень в порошок. Она явно была посильнее Занозы, которая, кроме своего острого языка еще и отлично умела драться, была гибкой и ловкой, а также умелой охотницей.

Девушки прекратили помывку и между ними возникло напряжение. Эмилия почувствовал это, хотя не понимала их тарабарщину, но характерные для драки позы, сжатые кулаки и заострившиеся скулы на монголоидных лицах явно говорили о том, что эти две что-то не поделили и это сейчас выльется в побоище и фингалами тут явно не отделаются. Мозг лихорадочно начал искать выход из сложившийся ситуации, чтобы не допустить кровопролития. Ведь это задача комиссара — не допускать драк среди солдат. Девчонки сопели, не отводя взгляда друг от друга, на Эмилию никто не обращал внимания и она громко кашлянула. Уши обеих дернулись в ее сторону, но ни одна не повернула голову.

— Простите, что вмешиваюсь в вашу драму, но вы не могли бы мне помочь потереть спину? — Эмилия была сама вежливость.

— Конечно, госпожа комиссар. — Произнесла на неплохом низком готике с едва уловимым акцентом та, что была слева. Правая фыркнула и вернулась к помывке. Она была выше на голову коренастой физически развитой девушки, которая проявила дружелюбие. Она подошла к Эмилии, приняла из ее рук мочалку и аккуратно несильно стала ерзать ей по спине. Какая она маленькая, думала Ступа, как ребенок, словно я сейчас купаю младенца. Тут-то ее осенило, может быть Хват увидел в ней именно это — маленькое беззащитное существо, которое еще не превратилось во взрослую особь и неважно сколько ей лет. Просто ей не достает боевого опыта, она не проходила ту школу жизни, к которой привыкают все пещерники. И эта дура Заноза не в состоянии это понять, Ступа зыркнула в сторону девушки, но ничего не стала говорить. Худенькое тело Эмилии еле-еле сопротивлялось сильному напору, с которым Ступа терла ей спину, но комиссар молчала.

Вторая быстро домылась и ушла, снова фыркнув напоследок и Эмилия осталась с девушкой одна. Та прекратила отмывать ей спину, которая превратилась в сплошное красное пятно — кожа у комиссара явно была тоньше, но девушка терпела «издевательства». Эмилия повернулась к ней и произнесла:

— Спасибо. — Та просто кивнула. — Могу я узнать, что между вами произошло?

— Этого больше не повторится, госпожа комиссар.

— Называйте меня Кнопка. — Она улыбнулась. — Как назвала та девушка.

Ступа помедлила, решая, стоит ли ей говорить правду, но неведение лучше оскорбления, так что…

— Хорошо. — Снова кивнула она и протянула руку. — Я Ступа, командир третьего отделения первого взвода.

— Будем знакомы. — Эмилия прибавила еще горячей воды. — А она?

— Это Заноза. — Выплюнула Ступа. — Склочная язва, командир первого отделения третьего взвода. Ее назначили только потому, что она хороший следопыт и охотник, к тому же она чуть не победила Горелого.

— А Горелый это кто?

— Горелый — родович Хвата, он и еще один, Подмышка, пришли к Железным Клыкам, когда их поселок вырезали людоеды. Они были на охоте и не знали, а когда вернулись, то… в общем, они отомстили этим выродкам, перебив их всех.

— Кошмар! — Эмилия покачала головой. — И как вы живете в вашем мире?

— Хорошо живем. — Пожала плечами Ступа, выключая воду. — У нас нет яркого света как этот, — она указала на потолок, с которого светили лампы, — нет повозок для передвижения, нет дальнобойного оружия и всяких интересных бытовых предметов, вроде моментального подогревателя воды и пищи, но мы не страдаем от их отсутствия. Мы делаем предметы из металла, наши кузнецы самые искусные в горах и многие поселки идут обменивать наши изделия на еду и шкуры. Я из рода Рудокопов, а эти трое — Стальной Кирки. Они последние и их слишком мало, чтобы основать поселок, а его родовичи где-то сражаются среди звезд за Империум.

— Он хочет их найти? — догадалась Эмилия.

— Наверное. — Кивнула Ступа, заканчивая разговор. — Мне пора, скоро отбой.

— Но… как вы узнали, у вас же нет часов.

— У каждого есть свои часы. — Хмыкнула девушка. — Научитесь и вы определять время. — Она вышла, притворив дверь.

Срочно, срочно к когитатору, изучать, запоминать, узнавать новое. Эмилия переоделась в чистое, забросив грязные вещи в машинку — огрины ей не пользовались, стирая в тазиках, она видела замоченную отмокающую форму и поспешила в кабинет комиссара. Она просидела до полуночи за экраном, читая доклады офицеров и научного отдела Империума и выяснила для себя много интересного, что не входило в курс лекций Схолы. Вообще о нелюдях мало упоминали, говорили, что они есть и служат в Империуме и только благодаря воле Императора их не истребили под корень, а ведь могли бы. Но когда офицеры, да те же комиссары начинали с ними плотно общаться, то не видели в угрюмой физиономии громилы описанного в справочнике тупицу, наоборот, они могли их удивить своими знаниям тактики, а иногда и дать дельный совет. Просто никто у них его не спрашивали. Эмилия так увлеклась, что с сожалением оторвалась от когитатора, осознав, что огрины уже давно спали, хватит читать, потому что ее голова вдруг оказалась на столе перед включенным экраном. Кое-как собрав все свои силы, Эмилия вышла из кабинета, доковыляла до свободной койки и рухнула в нее, укрывшись толстым одеялом, которое нашла в шкафу. Сначала было комфортно, свежий морозный воздух, который она вдыхала, клонил ее в сон, но тело начало подмерзать, как что-то тяжелое и теплое накрыло ее. Девушка попыталась посмотреть, но глаза уже слипались и она толком не разглядела, как чья-то большая тень отступила от кровати.

— А меня ты шкурой не накрывал. — Заметила Заноза.

— Так ты и не мерзнешь. — Парировал Хват. — И вообще, команда отбой прозвучала уже давно, какого ты там ворочаешься и не спишь? Подъем в шесть утра и валяться в кровати тебе никто не позволит.

— Если только ты не согреешь мое ложе. — Игриво произнесла Заноза.

— Давай я согрею. — Прогудел лежащий под ней Червь. — Я запросто.

— Под тобой койка рухнет. — Фыркнула та. — Засохни, Червь!

— Умолкни, Заноза. — Хват подошел к ее кровати. — Иначе будешь туалет мыть всю ночь, раз тебе не спится.

— С чего бы это? Я же сержант, мне не положено.

— Да заткнетесь вы уже или нет! — рокотнул Гора. — Задолбали, Хват, трахни ты ее уже, чтобы она от тебя отстала.

— Я очень разборчив. — Ответил тот и кто-то тихонько захихикал. — И потом, я не хочу, чтобы мне всю жизнь выклевывали мозг.

— Ему комиссарша понравилась. — Тихо произнес этот хихикающий голос.

— Размер для меня мелковат. — Хват улыбнулся, вспомнив матерную песню. — Так что не судьба.

— Я твоя судьба. — Томно произнесла Заноза.

— Небесного Кузнеца тебе в лоно! — подал голос снизу Червь. — Ты сейчас дождешься, что я не удержусь и даже эта натянутая снизу сетка на кровати тебя не спасет от меня!

— Все, закончили базар! — резко произнес Хват, шлепнув Червя по лбу и они мигом заткнулись. — Время для шутки закончилось, всем спать, завтра или послезавтра придет приказ на отправку в войска и будет не до смеха. Всем выспаться и быть готовым к маршу.

Он вернулся на свое место, плюхнулся на койку и мигом заснул. Это умение было приобретено им еще в прошлой жизни.