Жемчужина для темного

Глава 18

Горячие путы сковывали моё тело, обжигая. Боль опаляла нервы, а в голове мешались и плавились мысли. Я выгибалась на мягкой перине, цепляясь пальцами за неё, чтобы хоть как-то облегчить свои страдания. Чары бунтовались и требовали больше крови и больше боли. Во мне столько не было. И они шептали, уговаривали сделать это с кем-то ещё…

Вчера вечером ко мне приплывала мама, требовала освободить тёмного принца, пыталась мне угрожать. Но я выставила её прочь, ударив силой и пригрозив, что если явится снова, то я поднимусь на верхние этажи дворца и заберу себе её власть. Она всё порывалась что-то мне объяснить, говорила, что хочет рассказать правду. Я почти её не слушала. Уши закладывало от гула, что нарастал внутри. Я едва сдерживалась, чтобы не уничтожить её.

Сейчас. Тут.

Позавчера один из стражников не явился тотчас на мой зов, и поплатился за это. Его унесли другие едва живого. И я не почувствовала ничего, кроме увеличивающейся жажды причинить больше вреда.

В детстве мама рассказывала мне сказки. Сейчас казалось, что с того времени прошла вечность. Но тогда я с интересом слушала, как мама победила злую прежнюю королеву. Она не удержала свою силу. Та свела её с ума, превратив в чудовище. Королева изо дня в день требовала всё больше наложников и слуг. А утром их находили мёртвыми. Потом она начала убивать своих сестёр. Затем дочерей… И тогда самая сильная из них дала ей отпор, уничтожив злую королеву и по совместительству свою мать, заняв трон.

Тогда я жалела юную принцессу, которой пришлось сражаться с матерью и видеть гибель своих тётушек. Теперь понимала, что от такой же судьбы меня саму отделяет лишь мгновение.

Я пока ещё сдерживала в себе ненависть ко всему живому, но иногда она была настолько сильна, что делала это едва-едва. Согласно людским легендам, сирены все жестокие и холодные. Вот только это не совсем правда. Про холод и безразличие, жёсткость — верно. А вот жестокость… Такое случается крайне редко, и то с теми из нас, кто наделён сильнейшими чарами. Они-то и сводят с ума свою обладательницу.

Из того, что я помнила краем сознания о причинах: у одной из моих прапрабабок подобное случилось после гибели её третьего мужа. У бабушки — после того, как её любимого наложника выловили и замучили люди. Она нашла их и утопила весь корабль. А потом обратила в сирен всех, кто был на нём, не стирая им памяти, как делается обычно, и уничтожила ещё раз. Затем перешла на всех окружающих, невиновных.

Что произошло со мной, я не знала. Никто не умер. Тёмный принц сбежал, но его нашли и вернули. Однако с каждым новым днём жажда мучила меня сильнее…

Стиснув зубы, я поднялась с постели и поплыла в самую тёмную комнату дворца. Там не было ни одного окна. И царствовал холод. Именно там уже несколько недель я и держала свою новую игрушку. Ту, что подарила мне мама. Что смела издеваться надо мной, пока я была слабее. Что посмела сбежать, едва не опозорив меня этим. Словно я не могу удержать при себе жениха… Я смогла. И теперь он точно не сбежит.

Принц нашёлся на месте, но у него и не было другого выбора. Он был скован по рукам и ногам, точно такими же цепями, что я недавно ощущала на себе. Только на мне они были лишь игрой сознания, а на нём — вполне себе настоящими, мощными, зачарованными. Они вжимались в его кожу до тёмных отметин и синяков, душили при каждом неосторожном движении. Только обычно это всё равно не мешало принцу упрямо встать при моём появлении.

Однако сегодня он не поднялся.

— Ты смеешь проявлять ко мне неуважение⁈ — прошипела я, оказываясь рядом.

Принц приоткрыл мутные глаза с отёкшими веками. Он был в своём истинном обличье, ведь на поддержание морока уходило бы слишком много сил. Это он понял ещё на первой неделе своего заточения. Тут ему нечем было питаться. Еды ему почти не приносили. А эмоций взять было неоткуда. Слугам запрещено сюда заходить. У меня же больше нет ничего, кроме ненависти, которая окутывает всю мою душу.

И вот теперь он, кажется, ослаб настолько, что даже не мог сделать вид, будто бы пытается дать мне отпор. Пошевелиться-то толком не мог. Наконец он понимал своё место.

— Скажи-ка, нравится тебе теперь играть с маленькой глупой русалочкой, принц? — мои губы исказила злая усмешка.

Так он говорил когда-то. Что я не причиню вреда. Что я сделаю всё, что он хочет. А теперь я смотрю, как медленно погасает в нём жизнь. Так кто из нас глупый?

— Нэйри, — прохрипел он и закашлялся.

Я ударила его по лицу за очередное неуважение. Вновь хочет напомнить мне о прошлом⁈ Снова унизить⁈ Ни за что не позволю больше.

Поняв, что больше он ничего сказать не может, а меня саму почему-то тошнит от его вида, я развернулась и вновь заперла тяжёлую дверь. Ещё пару дней, и принц погибнет. Я верну его бездыханное тело на родину. Как его отец подарил его мне, так я окажу милость и подарю ему то, что осталось от сына — оболочку. Пустую. Бесполезную. Заставлю свою мать отвезти его лично. Пусть добрые друзья поговорят снова, увидят истинные лица друг друга. Я ненавидела их больше всех остальных.

Правитель Средних земель прислал мне его… Того, кто разорвал моё сердце на миллион частичек. А мама подыграла, подарив мне того, кто точно не был образцом послушания. Наверняка ведь хотела проучить меня или заставить быть жёстче… Это я поняла уже. Но теперь было всё равно. Я научилась. Они добились своего. Пусть же пожинают плоды своих действий.