Желание

Глава 7

Проснувшись на следующее утро, Нэлли все еще улыбалась. Предстояло приготовить завтрак для шестерых детей и троих взрослых. Но Нэлли не боялась любой работы. Дети, уже убедившись, что Джейс мягкий и добрый человек, старались любыми способами отлынивать от своих домашних обязанностей. И только, когда замычала недоенная корова, в печи не оказалось дров, а воду не принесли из колодца, Нэлли пошла за детьми.

Поддразнив ее, Джейс развязал ей фартук и уговорил играть с ними. Мальчики сложили тюки сена на крыши амбара и скатывались оттуда на землю. Подтрунивая и смеясь, Джейс и дети уговорили Нэлли скатиться вниз. Джейс сел позади нее, вытянул ноги рядом с ее ногами, и они вдвоем скатились, запутавшись в куче соломы и нижних юбок. Джейс пытался «помочь» Нэлли приобрести достойный вид, но его руки, казалось сами собой обняли ее. Нэлли, обессилев от смеха, опять упала в сено, а дети скатились сверху на нее и Джейса.

Когда Нэлли наконец-то выбралась наружу, чтобы вдохнуть свежий воздух, она не сразу заметила шерифа.

— Привет, — только и смогла произнести она, выбирая соломинки из волос и одновременно отряхивая от соломы малыша.

— Мисс, — сказал шериф, — знаете ли вы, что весь Чандлер ищет вас? Ходят слухи, что вас насильно увезли, если не хуже.

Нэлли удивленно уставилась на него.

— Но я оставила записку, — только и сумела произнести она и повернулась к Джейсу, который старательно очищал свой костюм. Он отвел взгляд в сторону, и Нэлли поняла, что именно Джейс спрятал записку.

— Вам, следует вернуться со мной в город, — продолжал шериф. — И чем быстрее, тем лучше.

— Нэлли, — Джейс положил ей руку на плечо. — Я поеду вместе с тобой и объясню, что ты исчезла по моей вине.

— Будет лучше, если ты не поедешь, — прошептала Нэлли. Она знала, что ждет ее дома: гнев отца, слезы Терел и собственное чувство вины за причиненное беспокойство. — Я должна сама справиться с этим, и, кроме того, ты должен остаться с детьми до выздоровления миссис Эверетт.

Джейс проводил Нэлли до кабриолета шерифа. Когда она поднялась на подножку экипажа, он повернул ее к себе.

— Нэлли, не позволяй им грубо обращаться с тобой. Я увижу твоего отца сегодня попозже и все ему объясню.

— Нет, — ответила она, — ты можешь потерять работу.

Джейс улыбнулся.

— Не волнуйся о моей работе. — Он обнял ее на виду у всех и поцеловал. — Мне необходимо завтра поехать в Денвер по делу, но я вернусь в день бала урожая. Тогда мы и увидимся. — Он еще раз поцеловал Нэлли.

— Оставь все танцы за мной. Она кивнула головой.

— Шериф, как следует позаботьтесь о моей девушке! — крикнул Джейс, когда экипаж тронулся.

Оглянувшись, Нэлли помахала рукой Джейсу, детям и миссис Эверетт, стоящей на веранде в длинном халате. Смахнув слезу, девушка стала смотреть на дорогу.

То, что творилось в доме, превзошло ее самые худшие ожидания. Нэлли никогда не видела отца таким разгневанным.

— Откуда я знаю, что случилось? Ведь тебя могли убить! — закричал он. — Твоя сестра и я, да что там говорить, полгорода всю ночь искали тебя. Мы все переволновались, пока ты… ты… — Отец не находил слов от возмущения.

У Терел была другая забота. Она рыдала в отороченный кружевами носовой платок.

— Я стала посмешищем в Чандлере. Нэлли, где ты провела ночь? С ним?

С каждым словом, произнесенным отцом и Терел, ощущение вины у Нэлли становилось все более невыносимым. Но в глубине души она ликовала, вспоминая божественные часы, проведенные с Джейсом.

— Я не верю, что ты заботишься о нас, Нэлли, — говорила Терел. — Тебя мало тревожат страдания, которые ты нам причинила.

— Да, — смиренно сказала Нэлли.

— Что же делать, чтобы подобное в дальнейшем не повторилось? Мне кажется, стоит только Джейсу поманить тебя пальцем, как ты тут же прибежишь к нему.

— Это не так, — возразила Нэлли, хотя знала, что сестра права. Если бы Джейс попросил ее уйти с ним снова, она бы наверняка послушалась его. — Я прошу прощения за беспокойство, причиненное вам. — Глаза Нэлли снова наполнились слезами. — Я поступила слишком эгоистично. Я хочу…

— Что же ты хочешь? — строго спросила Терел.

— Хочу все, все для вас сделать, исполнить любое ваше желание… — Нэлли, рыдая, опрометью выбежала из комнаты.

Отец и Терел молча глядели ей вслед. В одном они были единодушны: сердились на нее из-за того, что Нэлли посмела нарушить их покой и привычный уклад жизни. Вчера вечером Чарлз ел неразогретый обед, а Терел, вернувшись домой, обнаружила невыглаженные платья. Более того, ей пришлось отложить званый чай!

Терел шла вниз по Коул-авеню к своей портнихе на последнюю примерку платья для бала урожая. На этот наряд Терел потратила слишком много денег, но гнев отца по этому поводу будет тревожить ее позже. Она была очень довольна своим вечерним платьем. Больше ста шелковых розовых роз украшали юбку и корсаж. Короткие рукава оторочены кружевами, а под верхней юбкой из розового шелка, ниспадающего красивыми складками, была кружевная нижняя юбка.

Терел не могла не улыбнуться, думая о том, как войдет в дом Таггертов на бал урожая. У нее, казалось, было немало поводов для улыбок. Самым удивительным событием явилось приглашение, которое она наконец-то получила. Вдобавок ко всему, последние четыре дня Нэлли была душечкой. Все домашние дела шли гладко, как никогда. Обеды были удивительно вкусными и подавались вовремя, все ее наряды отлично выглажены и висели в гардеробе.

О злополучной ночи больше не вспоминали. Мистер Монтгомери не появлялся в городе. После недели суматохи жизнь в доме Грэйсонов, казалось, входила в прежнее русло, если не считать того, что теперь Терел стала в самом деле самой знаменитой молодой леди Чандлера — она уже не могла принять все присланные приглашения. Отцовский бизнес шел лучше, чем всегда.

Часом позже Терел в новом вечернем платье стояла перед зеркалом у своей портнихи. Взглянув на себя, она с удовлетворением улыбнулась.

— Отлично. Пошлите его мне домой. Портниха была счастлива, что наконец угодила Терел.

— Могу ли я послать с ним и платье Нэлли? — спросила она.

Терел замерла перед зеркалом.

— Что у Нэлли?

— Ее вечернее платье для бала урожая. Послать ли его вместе с вашим, или она захочет сделать последнюю примерку?

— Разрешите мне посмотреть на него? — прошептала Терел.

— Конечно. Я очень горжусь им. Считаю его своим лучшим творением. Никогда не думала, что у Нэлли такой прекрасный вкус. Весь город много говорит о том, что раньше они не замечали Нэлли.

Портниха принесла бледно-голубое атласное платье.

— Нэлли очень мило выглядит в этом платье, действительно мило.

Платье было очень простым, без рукавов, с большим вырезом.

Портниха взглянула на вытянувшееся лицо Терел.

— Я сказала что-то не так? Может быть, Нэлли хотела сделать вам сюрприз, а я выдала его?

— Да, — сказала Терел, стараясь прийти в себя. — Полагаю, это задумывалось как сюрприз. Я надеялась, что Нэлли сможет пойти на бал, но не была уверена в этом.

Терел отвернулась от красивого платья Нэлли.

— Наверно, будет лучше, если вы пошлете платья отдельно, так что, когда я увижу платье Нэлли, я смогу сделать вид, что искренне восхищаюсь им.

— Да, конечно. Это прекрасная мысль. Позже, на улице, Терел придумала, что она сделает. Она остановилась у дешевого магазинчика и купила большую коробку детских шариков для игры.

Нэлли разгладила вечернее платье, лежавшее поперек кровати. Какое-то предчувствие охватило ее, когда она прикоснулась к голубому шелку. Она знала, что сегодня произойдет что-то необычайное. На мгновенье закрыв глаза, она представила себя вальсирующей с Джейсом.

Легкий стук в дверь вернул ее в реальность. Первой мыслью было спрятать платье, но Терел зашла в комнату прежде, чем Нэлли успела сдвинуться с места.

— Нэлли, — сказала Терел, но увидела платье.

— Какое красивое, изумительно красивое! — Она бросила удивленный взгляд на Нэлли. — Странно, но я почему-то забыла, что ты тоже идешь на бал.

Нэлли почувствовала, что краснеет.

— Мистер Монтгомери пригласил меня. Но я не буду на балу весь вечер.

Увидев, как исказилось лицо Терел, Нэлли поняла, что ее надежды на вечер растаяли.

— Ты ведешь себя так, словно мы с папой какие-то монстры или, еще хуже, тюремщики. Мне не хочется, чтобы обо мне думали, как о великанше — жестокой людоедке.

— Нет, что ты, конечно, нет. Я не собиралась обидеть тебя. Я просто не хотела покушаться на ваш… ваш покой. Мне не следует идти на бал. Я могу…

Терел подошла к Нэлли и поцеловала ее в щеку.

— Какая же ты глупышка! Действительно, мой покой… Твое спокойствие — вот что важно.

Она взяла платье с кровати.

— Оно великолепное, а когда ты наденешь его, будешь очень красивой. Ох, Нэлли, мы будем там самыми хорошенькими девушками. Нэлли улыбнулась.

— Ты так думаешь?

— Уверена.

Терел поднесла платье к свету.

— Прекрасный шелк, и цвет очень идет тебе. Ты сама его выбрала?

— Да.

Нэлли успокоилась и даже удивилась своим нелепым опасениями. «Зачем только она прятала платье от сестры и скрывала, что идет на бал?»

Осторожно, чтобы не смять платье, Терел перекинула его через руку.

— Нам нужно вместе одеться. Я тебе помогу с прической и… Нэлли, мое опаловое ожерелье будет выглядеть изумительно с твоим платьем. Ну, давай, пошли! Ну, что ты стоишь? У нас есть работа. Завтра все в городе будут говорить о девушках Грэйсон.

От избытка чувств Нэлли хотелось расплакаться. «О чем, собственно, я так беспокоилась?» Улыбнувшись, она вслед за Терел вышла из комнаты.

Тремя часами позже Нэлли стояла перед большим зеркалом в комнате сестры. Опаловое ожерелье прекрасно гармонировало с платьем. Локоны надо лбом были подпалены щипцами для завивки и немного странно выглядели, но Терел призналась, что она не сильна в парикмахерском искусстве. Нэлли не возражала. Впервые в жизни, собственное отражение в зеркале показалось ей привлекательным, и вместе с чувством радости в ее душе поднялась волна благодарности к сестре.

В этот день они, казалось, были скорее сестрами, чем, как часто думала Нэлли, матерью и дочерью. Они уложили друг другу волосы и затянули корсеты, продолжая восхищаться своими туалетами.

— Ты будешь теперь выбирать мне материю на платье, — сказала Терел. — Может быть, ты бы выбрала другое вечернее платье для меня?

Чувствуя почти головокружение от радости и предвкушения наступающего вечера и, не ощущая себя старой и безвкусно одетой, Нэлли сказала:

— Пожалуй, несколько роз смотрелись бы лучше на твоем платье, и розовый цвет должен быть не такого оттенка!

Улыбка исчезла с лица Терел.

— О!

Нэлли опомнилась.

— Прости меня. Я не имела в виду этого. Я только хотела сказать, что…

Терел снова улыбнулась и села за свой туалетный столик.

— Возможно, ты права. Я хочу, чтобы в следующий раз ты выбрала платье для меня. О Господи, посмотри, сколько уже времени!

Сердце Нэлли забилось при мысли о том, что она увидит Джейса.

— О Боже! Я опять это сделала! — воскликнула Терел. — Опять оставила пузырек с тушью. Я писала записки с благодарностью за приглашения и забыла накрыть его крышкой. Нэлли, ты не передашь мне пузырек? Будь осторожней, не пролей!

Улыбаясь и все еще думая о Джейсе, Нэлли взяла со стола пузырек с тушью. Она не заметила, как Терел открыла коробку со стеклянными шариками и тихонько положила их на пол. Когда они покатились, Терел деланно закашлялась, чтобы заглушить их глухой шум. А Нэлли, не сделав и трех шагов, наступила на шарик и, поскользнувшись, упала боком у кровати Терел.

— Нэлли! — воскликнула Терел. — Посмотри на себя!

К своему ужасу, Нэлли увидела тушь на юбке вечернего платья, ее наряд был безнадежно испорчен.

— Быстрей сними его! Мы сейчас промакнем тушь и…

— Оно испорчено, — прошептала Нэлли, затем, наклонившись, подняла с полу два шарика.

— Откуда же они взялись? — спросила Терел.

— Катались по полу.

Терел, охнув, закрыла рот рукой.

— Нет, нет, только не это! Ты на них поскользнулась! Я купила эти шарики для детей Таггертов. Надеялась, что Таггерты простят меня за прошлогодний инцидент. Я никогда не думала…

Терел говорила еще что-то, но Нэлли не слушала ее. Интуиция подсказывала ей, что вечер будет испорчен. Слишком велико было ее желание быть на балу с Джейсом. Вместе с тем она рассердилась. Как могла Терел сделать это?

— Это была случайность, — пробормотала она про себя.

— Конечно, случайность, — возмутилась Терел. — Не думаешь ли ты, что я могла… — Она закрыла лицо руками. — Нэлли! Значит, ты ненавидишь меня, если можешь подумать, будто я хотела испортить твое платье. Почему бы я захотела причинить тебе вред?

Нэлли обняла Терел.

— Извини меня, пожалуйста. Конечно, это была случайность. Конечно, ты бы не сделала ничего подобного.

Нэлли осмотрела платье. Теперь она не могла пойти на бал, так как другого платья у нее не было.

Терел слегка подтолкнул сестру.

— Нам нужно поспешить и найти для тебя что-нибудь другое. Джентльмены скоро будут здесь.

— Мне больше нечего надеть, — устало сказала Нэлли.

— Тогда надень что-нибудь мое. Ты можешь взять мое зеленое вечернее платье. Этот цвет очень пойдет тебе.

Нэлли старалась сохранить достоинство.

— Я не смогу надеть ни одно твое платье. Я слишком… У меня совсем другой размер.

— О, — сказала Терел, глядя на Нэлли. — Я не думаю, что мы успеем расставить платье. Нам нужно будет взять его взаймы. У кого в городе твой размер?

Нэлли пожала плечами, еле сдерживая слезы.

— Миссис Хатчисон, — задумчиво сказала Терел. — Да, так и есть, мы пойдем к миссис Хатчисон и… Миссис Хатчисон была неприятной старой женщиной, жившей на окраине города. Она весила сто тридцать пять килограммов, одевалась, как мужчина, и от нее пахло свиньями, которых она выращивала. Ходили слухи, что в молодости она была погонщиком мулов.

— Нет, — сказала Терел. — У миссис Хатчисон, наверное, никогда не было бального платья. Кто еще в городе такая, как ты?

Нэлли невероятными усилиями пыталась удержаться от рыданий. «Неужели я такая же толстая, как миссис Хатчисон?»

Терел выпрямилась.

— Я не пойду. Если моя сестра не может пойти, я не пойду тоже.

Нэлли вытерла глаза Терел тыльной стороной своей ладони.

— Но это же смешно. Конечно, ты пойдешь.

Терел начала поднимать шарики с пола.

— Нет, не пойду. Какой бы я оказалась сестрой, если бы позволила тебе остаться одной дома, и, кроме того, это была моя тушь, и именно я купила шарики. Они скатились со стола, когда я закашлялась. Не знаю, почему я кашляю в последнее время. Мне нужно сходить к доктору Вестфилду. Вероятно, сегодня вечером я останусь дома и отдохну. Да, Нэлли, вот так мы и сделаем. А теперь помоги мне снять платье. Тем более ты сказала, что оно некрасивое.

Слова Терел заставила Нэлли отвлечься от своих мрачных мыслей.

— Нет, нет, твое платье красивое, и ты тоже, и ты должна пойти на бал.

— Только с тобой.

Нэлли понадобилось немало времени, чтобы уговорить Терел пойти на бал без нее. Ухажеры вынуждены были только ждать, пока Нэлли уговаривала сестру. Наконец Терел в вихре кружев, роз и розового шелка в сопровождении эскорта поклонников отправилась на бал, и Нэлли закрыла дверь за ними.

Она все еще была в голубом вечернем платье. Тушь уже расползлась почти по всей юбке.

Нэлли пошла на кухню, но стук в дверь остановил ее. Открыв дверь, она увидела Джейса. На нем был темный вечерний костюм, и он выглядел как сказочный принц.

— Извините меня за опоздание, но на железнодорожных путях оказались коровы, поезд задержали и… Нэлли, что случилось? — С этими словами он прижал ее к своей груди, и слезы хлынули потоком из ее глаз. Джейс с трудом понимал ее. Он отстранил Нэлли и приподнял пальцем ее подбородок. — Из-за чего вы не смогли пойти?

— Мое платье испорчено. Он отступил назад, чтобы посмотреть на ее юбку.

— Ваша маленькая сестра опять принялась за свое?

— Терел не делала этого. Она закашлялась, шарики скатились и…

— Угу, конечно. — Джейс вынул свой носовой платок, вытер им глаза Нэлли. — А теперь, любимая, высморкайся, у меня есть сюрприз для тебя.

Джейс сделала шаг назад, и из-за его спины показались слуги — мужчина и женщина. В руках у мужчины было множество коробок, а женщина держала маленькую кожаную сумочку.

Нэлли вопросительно взглянула на Джейса.

— Это служанка Хьюстон, она сделает вам прическу — Он пристально посмотрел на локоны Нэлли. — Терел сожгла их.

— Она не хотела, она…

— Посмотрите на эти наряды.

— Наряды? Я не понимаю.

— Идите наверх, и пусть Элси поможет вам одеться. Я все объясню позднее. Сестра уехала, не так ли? Мне не нужна тушь на этом платье. Я не хочу, чтобы Терел сжигала ваши волосы.

— Но Терел не…

— А ну-ка, бегом! — приказал Джейс, и Нэлли послушалась его. В сопровождении слуг она поспешила вверх по лестнице.

Служанка Хьюстон оказалась ловкой, быстрой и умело обращалась с волосами.

— Какие красивые, тонкие волосы! — воскликнула она и, свернув кольцом волосы Нэлли, красиво уложила и закрепила их. — И какая кожа!

Услышав добрые слова от женщины, Нэлли зарделась от смущения, а когда увидела платье, потеряла дар речи.

Нужно снять испорченное платье и…

— Я не могу надеть это. Оно слишком хорошо для меня.

И действительно, атласное платье серебристого цвета было самым восхитительным и божественно красивым из всех, какие Нэлли когда-либо видела: вся юбка вышита мелким неровным жемчугом, а лиф с глубоким прямоугольным декольте обрамлял рукава из серебристых кружев.

Элси в течение нескольких минут облачила Нэлли в новый серебристый наряд.

Нэлли, глядя на себя в зеркало, не могла поверить, что это она.

— Теперь перейдем к драгоценностям.

Элси надела на шею Нэлли колье из трех ниток бриллиантов, затем несколько бриллиантов украсили ее уши. Три бриллиантовые грозди были закреплены на волосах.

— Неужели это я? — прошептала Нэлли, глядя в зеркало.

— Конечно, — улыбнулась Элси. — Вы будете самой красивой девушкой на балу.

Нэлли снова посмотрела в зеркало. Сегодня она почти поверила, что не была толстой старой девой.

— Вот так-то будет лучше! — воскликнула Элси, смеясь. — Надеюсь, вы проведете сегодня замечательный вечер.

— Я тоже надеюсь, — улыбнулась Нэлли в ответ и тут же подумала о Терел: вот обрадуется сестренка!

Нэлли спустилась вниз и увидела Джейса — и все ее сомнения тут же рассеялись. Впервые в жизни она узнала, как чувствует себя красивая женщина, когда ее красота отражается во взглядах мужчин.

Джейс с благоговением смотрел на нее.

Нэлли почувствовала себя преобразившейся и величаво вплыла в гостиную.

— Эти цветы для меня? — спросила она.

От изумления Джейс не в состоянии был вымолвить ни слова.

Рассмеявшись, Нэлли взяла цветы из его рук, в то время как Элси накинула норковую пелерину на ее плечи.

В экипаже Джейс не отрываясь смотрел на нее, словно до этого никогда не видел ее. К тому времени, когда они прибыли на бал, Нэлли чувствовала себя самой прекрасной женщиной на свете, и, возможно, Элси была права.

— Ты самая красивая женщина, которую я когда-либо видел в жизни, — шептал Джейс. — Я не хочу, чтобы на тебя обращали внимание другие мужчины.

— А я уверена, что ты единственный мужчина, который считает хорошенькой толстую старую деву вроде меня, — с улыбкой ответила Нэлли, но впервые не поверила своим словам. Сегодня в этом платье она не чувствовала себя толстой и старой.

В танцевальном зале многие провожали Нэлли восхищенными взглядами.

— Это и есть Нэлли Грэйсон?

— Это сестра Терел?

— Какая Терел?

Мужчины окружили Нэлли и Джейса.

— Ну как? — спросила Хьюстон Кейна, когда тот воззрился на Нэлли. — А как насчет твоих слов о «полных леди»?

Кейн поморщился.

— Полные полным рознь. Она пухленькая и аппетитная, как персик. Хьюстон взяла мужа под руку.

— Зная твою любовь к персикам, думаю, будет лучше, если ты как можно скорее удалишься от Нэлли.

Кейн улыбнулся жене.

— Держу пари, что младшая сестра не собирается делать комплименты Нэлли.

— Боюсь, что так, — тихо ответила Хьюстон.

Прошло немало времени, прежде чем Терел поняла, что внимающие ей поклонники постепенно покидают ее. Сначала она была самой заметной девушкой на балу. Ее засыпали приглашениями на танцы, вечеринки и чаепития на недели вперед. Она сидела в позолоченном кресле и словно вела прием со снисходительностью принцессы, беседующей со своими приближенными. Луиза, Шармин и Мэй стояли в углу зала и бросали на нее завистливые взгляды. Каждый взгляд еще больше вдохновлял Терел.

Но потом она увидела, что ряды поклонников поредели. Терел перевела взгляд на подружек и увидела, что они тоже смотрят куда-то в центр зала.

Девушки перестали кокетничать со своими кавалерами, и, когда музыка смолкла, а танцоры разошлись, она наконец-то поняла, на кого все смотрят.

В центре танцевального зала стояла Нэлли, одетая в платье, за которое любая женщина охотно продала бы душу дьяволу. Нэлли, с поднятой головой, с бриллиантами, которые сверкали всеми цветами радуги, с улыбкой счастья на красивом лице, не имела ничего общего с Нэлли, которая стирала и гладила белье. Эта Нэлли была совершенно другая.

С ней был Джейс Монтгомери, который, по мнению Терел, был еще красивее, чем обычно. Он смотрел на Нэлли так, как ни один мужчина никогда не смотрел на Терел.

От злобы она так сильно сжала кулачки, что ее ногти впились в ладонь.

— Кто бы мог подумать, — прошептала Шармин, — что твоя сестра окажется соперницей?

— Не правда ли, Нэлли прекрасно выглядит? — сказала Мэй. — Я никогда не видела ее такой хорошенькой. Как ты думаешь, где она взяла это платье?

Терел почувствовала, что взоры всех присутствующих устремились на нее. Она деланно улыбнулась, затем встала и пошла навстречу Нэлли.

— Терел, — сказала Нэлли, целуя сестру, — я все-таки смогла прийти сюда.

Терел взглянула на бриллианты на шее Нэлли и в ушах, а также на вышитое жемчугом платье.

— Я очень рада. Это платье тебе купил, конечно, мистер Монтгомери? — В ее словах звучал намек на то, что ради платья Нэлли продала «свою благосклонность».

— Я подарила Нэлли это платье, — сказала Хьюстон, прежде чем Нэлли смогла что-то сказать, и бросила на Терел испепеляющий взгляд.

— Разрешите пригласить вас на танец?

Джейс увел старшую сестру с собой. После этого бал потерял всякую привлекательность для Терел. Ничто теперь не радовало ее: ни полученные приглашения, ни услышанные комплименты. Она не могла оторвать глаз от Нэлли. «Как это могло случиться? — думала Терел. — Как могла толстая и заурядная женщина вроде Нэлли возбудить интерес?»

Почти все на балу толпились вокруг Нэлли. Каждый хотел заговорить с нею: пожилые и молодые, женщины и мужчины, и даже дети Таггертов, которым разрешили прийти на бал на несколько минут, подошли к своему кузену Джейсу и, уходя, попрощались с Нэлли поцелуем «спокойной ночи».

Присутствие Нэлли можно было бы перенести, если бы только пожилые люди обращали на нее внимание, но внимание мужчин привело Терел в бешенство. Терел приглашали на танцы молодые люди, мальчики, в то время как все мужчины жаждали потанцевать с Нэлли. Терел увидела танцующего с Нэлли доктора Вестфилда, который громко хохотал над ее шутками. Эдан Найланд и Рейф Таггерт, которые даже не удосужились взглянуть на Терел, также пригласили Нэлли танцевать.

— Я никогда раньше не замечал Нэлли, — сказал молодой человек, танцуя с Терел. — Считал ее старой и, может быть, немного толстоватой, но сегодня она не выглядит полной. В ее движениях чувствуется грация богини.

Терел перестала танцевать и, бросив молодого человека одного, покинула танцевальный зал. Она вышла подышать свежим воздухом.

— Что, не можешь перенести успех Нэлли?

Терел увидела Джейса, стоящего в тени.

— Не имею понятия, о чем вы говорите, мистер Монтгомери. Я очень рада видеть сестру счастливой.

— Нет, ты не рада видеть кого-либо, кто имеет больше, чем ты.

— Я не собираюсь переносить подобные оскорбления. — Терел хотела вернуться в танцевальный зал, но Джейс удержал ее за руку.

— Я чувствую, ты задумала что-то. Ты имеешь все в этой жизни и думаешь, что Нэлли рождена только для того, чтобы посвятить всю свою жизнь тебе. Сегодня тебя гложет ревность из-за успеха Нэлли. Ты знаешь, что все симпатизируют ей, чего нельзя сказать о тебе.

Терел с трудом высвободила руку из его железной хватки.

— Не вам говорить о симпатии! Деньги нашего отца — вот что вам нужно от моей сестры. Я только пытаюсь защитить ее от… — Она замолкла, так как Джейс громко расхохотался над ее словами.

— «Деньги вашего отца»! — сказал он насмешливо. — Тебе бы следовало сначала кое-что разузнать, прежде чем обвинять людей. Мне нужна Нэлли, потому что она обладает всеми достоинствами настоящей женщины, всем, чего нет у тебя. — Он наклонился к Терел. — Предупреждаю тебя, оставь Нэлли в покое. И чтобы больше не было ни туши на платье, ни разговоров, что она полная. Ты поняла меня? Если… заставишь ее плакать, тебе придется ответить за это.

После этого Джейс вернулся в зал.

Потрясенная происшедшим, Терел некоторое время стояла не двигаясь. Никто не говорил с ней так. Он сказал «разузнать», подумала она. Это было сказано таким тоном, словно ей следовало что-то выяснить.

Вернувшись в танцевальный зал, Терел начала расспрашивать о нем. Ей не составило особого труда выяснить, что Джейс Монтгомери был одним из наследников компании «Вобрук шиппинг». Терел не сомневалась в том, что ее отец все знал о компании и именно поэтому нанял Джейса на работу и, что этот человек согласился работать только потому, чтобы быть поближе к Нэлли.

В то время, как Терел танцевала, смеялась и болтала, в ее голове одна за другой проносились разные мысли. Ни за что на свете она не хотела допустить, чтобы сестра, толстая старая дева, подцепила одного из богатейших людей Америки. Возможно ли, чтобы Терел вышла замуж за какого-нибудь мальчишку из Чандлера и поселилась в маленьком домике, в то время как Нэлли жила бы в особняке в Нью-Йорке? Или в Париже? Или где-нибудь еще, где ее душа пожелает? А она, Терел, проведет жизнь, читая сообщения о Нэлли на газетных страницах, посвященных жизни светского общества? Может быть, Нэлли чувствовала бы себя виноватой за нищету сестры и посылала бы ей обноски? Могла ли Нэлли иметь все, о чем мечтала Терел, только потому, что ей посчастливилось первой встретить Джейса Монтгомери? Если бы Терел в тот вечер первой спустилась в маленькую гостиную, чтобы встретить гостя, пришедшего на званый обед, то, вне всякого сомнения, сейчас он был бы влюблен в нее.

«Она присваивает то, что должно принадлежать мне, — думала Терел. — Моя родная сестра предала меня, взяв все, о чем я когда-либо мечтала. Нет, я не допущу этого. Что мое, то мое, и никто ничего не отнимет у меня».

Терел бросила взгляд на Нэлли, которая, стоя рядом с Джейсом, пила пунш и слушала Кейна Таггерта, человека, который почему-то никогда не обращал внимания на младшую сестру.

— Я разделаюсь с ней! — прошептала она. — Умру, но не позволю ей взять то, что принадлежит мне.

Она отвернулась от Нэлли и улыбнулась молодому человеку, стоящему рядом с ней. Для всех она делала вид, что развлекается, но на самом деле в ее голове созревал коварный план.