Жажда. Max Pro

Глава 1 Пробуждение

Этот мир не приемлет одиночек. Но в итоге все мы изгои, обречённые на вечность скитаться во тьме…

Макс Вальтер

Сколько он так пролежал? Час, два, может быть, несколько суток? Это довольно непросто понять, когда вокруг лишь звенящая тишина. Более или менее о положении во времени можно судить по солнцу. Однако, хоть его восход уже близко, как понять, сколько дней успело миновать? Может, это уже не первый рассвет, который Макс встречает на ржавом полу, с отверстием от пули в голове.

«Чёрт! Анфиса!»

Мозг моментально наполнили воспоминания о том, что произошло буквально недавно. Макс подорвался. Благо оказалось, что идти никуда не нужно, ведь умер он практически рядом с её телом. А умирал ли он? Как физическое тело — однозначно.

В современном мире человек может жить даже без сердца. Да, многие считают, что это не жизнь, ведь выглядят подобные больные, будто овощи. Обвешаны всевозможными трубками, датчиками. Вместо лёгких, кислород в кровь подаёт машина, другая занимается её диализом, а заодно качает по венам. Но как только в мозгу исчезает активность, человека официально признают мёртвым.

Да, в настоящий момент можно снова судить о состоянии жизни по работе сердца. К тому же сейчас это более актуально. Пока оно качает кровь, любого можно вернуть, даже если у него пуля в голове. Главное, чтоб не серебряная. Максу, это чудодейственное средство, способное вернуть с того света, было не нужно. Природа и без того наградила его всем необходимым. А природа ли?

Ну, наверное, всё-таки да. Ведь его не из пробирки таким достали, а, как и любого другого из нас — из чрева матери. Да и зачали классическим методом. Относительно, конечно, но всё же. Природа взяла всё необходимое от обоих видов и как следует взболтала, дабы хорошенько перемешать.

Вот только не сказать, что она взяла всё самое лучшее. Чёртова Жажда! Такую Макс не испытывал никогда в жизни. Запах крови, который здесь витал всюду, затуманивал мозги. Зверь внутри рычал, рвался наружу и стоит дать даже малую слабину, он обязательно бросится терзать трупы. Ему всё равно кого жрать, лишь бы утолить эту чёртову Жажду. Сейчас она была просто невыносима, потому как помимо тянущего чувства и сухости во рту, Макс ощущал боль. Губы, рот и, похоже, сама гортань потрескались, ныли суставы, кишки крутило при каждом движении, а в голове звучал набат, сжимающий своим гулом мозги, словно тисками. Пацан даже не сразу понял, что слышит собственное сердце, которое с большим трудом перегоняет кровь, ставшую вязкой, до состояния сгущёнки.

Он смотрел на Анфису, привалившись спиной к стенке. Взгляд давно остановился и, казалось, он видит вовсе не тело возлюбленной, а как минимум бездну. Она лежала в нелепой позе. Живые такую никогда не примут, по крайней мере, по собственной воле. Одна нога заломлена назад и придавлена телом, руки безжизненно свисают вдоль него, голова запрокинута, а лицо застыло, словно восковая маска. Как Макс в него ни всматривался, того самого покоя, о котором все говорят, так и не отыскал. Она больше никогда не улыбнётся ему, не пошлёт, куда подальше в ответ, не назовёт придурком…

«Почему она так некрасиво лежит?»

Макс с трудом заставил себя оторваться от стенки, а подняться на ноги вообще удалось лишь третьей попытки. Он склонился над девушкой и попытался исправить это недоразумение. Окончательно завалил тело на бок, распрямил ногу, что была им прижата. Это оказалось несложно. Мышцы всё ещё оставались послушными, мягкими на ощупь. Видимо, не так уж и много времени прошло, иначе бы они окоченели. Да она не просто тёплая — горячая! Будто у неё жар, словно поймала вирус, и организм пытается с ним бороться.

— Блядь! Солнце! — вдруг сообразил пацан.

Он ухватил рыжеволосую за ноги и попытался перетащить поглубже в коридор, туда, где оно не сможет достать её тело и испортить красоту. Но сил катастрофически не хватало. Пару резких рывков позволили продвинуться лишь на пару десятков сантиметров. А ведь ещё совсем недавно он с лёгкостью мог кружить её на руках. Чёртова жажда…

И Макс сдался. Нет, он не бросил Анфису, не свернулся калачиком в углу, чтобы пустить скупую, мужскую слезу. Он выпустил зверя. В кровь, словно вбросили ведро адреналина, а возможно, она полностью в него обратилась. Буквально в один рывок парень преодолел расстояние в несколько метров и рухнул на четвереньки перед мертвецом. Его кровь успела загустеть и не желала покидать артерию. Но парня это не остановило. Он вгрызался в мёртвую плоть и выдавливал сок из вырванного куска мяса, затем выплёвывал его, чтобы оторвать следующий.

Вскоре он перебросился на другого мертвеца и с утробным рычанием впился ему в глотку. Его взгляд случайно зацепился за бутылку на полу в каюте напротив. Мозг не сразу подсказал, что он видит лекарство, всё ещё пребывая в стадии жажды. И даже когда осознание пришло, он с большим трудом заставил себя оторваться от мёртвой плоти. Парень на четвереньках рванул к бутылке с голубой жидкостью внутри, свинтил с неё крышку и опрокинул в рот. Кажется, он даже что-то орал в этот момент.

Жажда постепенно отступала. Некоторое время он сидел на кровати, пытаясь успокоить дыхание и унять бешеный ритм сердца. Затем уже уверенно поднялся, вытер рукавом испарину со лба и шагнул в коридор. Сейчас он уже без труда смог поднять девушку на руки, после чего перенёс её в машинное отделение. Здесь солнцу не добраться до её тела.

Макс наклонился, чтобы положить её на пол и в этот момент что-то отчётливо звякнуло о металлический пол. Но его этот звон пока мало заботил, он был занят более важным вопросом. И только когда поза Анфисы удовлетворила его, он пошарил взглядом вокруг. Чёрно-красный спектр зрения более контрастный, а потому кольцо довольно быстро попалось на глаза. Парень хмыкнул, поднял его и снова уселся на пол, устремив взор на тело девушки. Затем задумчиво посмотрел на украшение, надев его на первую фалангу указательного пальца и ещё раз грустно усмехнулся.

Что всё это значило? Эти долбаные подсказки от Морзе. Кто их оставлял, если не он? Анфиса практически всегда была рядом, она не могла этого сделать. Разве что подготовилась заранее. Но это ещё более странно, хотя… Почему нет? Ведь она говорила о планах в отношении Макса. И да, предлагала помощь в его поисках, в смысле Морзе. Но при чём здесь кольцо? Ладно, хрен с ним с кольцом — Штык. Он ведь тоже что-то говорил, мол: «Вернись туда, где всё началось». Вроде что-то такое.

Ладно, теперь это уже неважно, ведь он его нашёл. Правда, не так, как себе это представлял. Отец… Даже не смешно! Какой он, к чёрту, отец⁈ Ублюдок. Парень со всей силы сжал кулаки. Кольцо прижалось камнем к подушке, образованной на ладони большим пальцем, и обожгло её. Но Макс и не подумал от неё избавляться. Физическая боль хорошо отвлекала от душевной, что в настоящий момент разрывала сердце на части.

— Убью, суку! — сквозь зубы прошипел он.

Гнев отступил, а уже Макс с любопытством рассматривал ожог на ладони. Красный камень, будто растворялся в спектре ночного зрения, кольцо казалось пустым, не законченным. Он уже принял решение, а потому отпустил мысли о Морзе. Теперь их снова заняло кольцо. Вот только парень размышлял не о его смысле и назначении — вниманием завладел камень. Хотелось понять, что же такое он держит в руке? Судя по всему, он влияет на Макса точно так же, как серебро на злых.

Что вдруг взбрело ему в голову — вряд ли он сам смог нормально ответить. Внутринеожиданно зародилось желание — вложить это кольцо в руку Анфисы, что он моментально исполнил. Но как только камень коснулся её кожи, послышалось едва уловимое шипение, а пальцы девушки дёрнулись. Макс тут же отдёрнул руку и удивлённо уставился на рыжеволосую. Та, будто всё это время дожидалась внешнего раздражителя и начала дёргаться. То нога подпрыгнет, то снова пальцы вздрогнут на руках, то вообще, по всему телу дрожь пробежит. Раны на теле затягивались прямо на глазах, а вскоре её затрясло так, словно девушка попала под мощный электрический разряд.

Он смотрел на Анфису и ничего не понимал. Нет, он определённо был рад её возвращению, однако был уверен, что Морзе использовал серебро. Как же так? Неужели Макс изменил её каким-то образом? Или это камень? Пацан с удивлением уставился на кольцо, а затем снова перевёл взгляд на рыжеволосую.

Он поймал момент, когда запустилось её сердце. Девушка как раз сделала первый вздох, после чего оглушила его пронзительным криком. Но парню хватило мгновения, чтобы ответить сразу на несколько вопросов. Он сразу всё понял и одновременно отказывался в это верить. Ведь подобное считалось невозможным.

Кровь распространилась по венам и наполнила тело жизнью. Вот только часть потока изменилась. Это было похоже на крохотную вспышку внизу её живота. Анфиса беременна! От него! От Макса! Ребёнок, который пока представлял собой лишь клеточный бульон, именно он спас ей жизнь. Природа вновь устроила сюрприз, посмеявшись над тем, что до сего момента считалось невозможным. Они стали Адамом и Евой нового вида. Отныне Макс был готов пожертвовать всем, чтобы сохранить её жизнь и ещё не родившегося дитя. Да и впоследствии вряд ли отступится от данной затеи.

Девушка распахнула глаза и уставилась на Макса. Некоторое время её взгляд был отсутствующим, затем наполнился болью, и она застонала.

— Щас… Я щас, потерпи… — Макс затараторил и подскочил.

Метнулся к рюкзаку, затем снова к Анфисе, бросил взгляд на её лицо и рванул к лестнице, что вела на нижнюю палубу. Он выскочил в коридор и принялся методично обыскивать каюты. Ему не требовались подсказки, потому как сам ещё полчаса назад испытал на себе то же чувство голода и жажды. Та каюта, где он отыскал эссенцию, ничего больше не принесла. Разве что пустая бутылка, которую он совсем недавно осушил, продолжала спокойно лежать на кровати. Но кто же знал, что синька ещё пригодится, ведь в мыслях парень уже похоронил рыжеволосую.

Искомое обнаружилось в общей столовой. Пластиковые бутылки, объёмом на половину литра, ровными рядами стояли за нижней дверью шкафчика. Макс схватил одну из них, нечаянно опрокинув несколько штук. Те раскатились по полу, но ему не было до них никакого дела. Он уже мчался по коридору, к двери машинного отделения.

— Вот… Держи, — с хрустом свинтил крышку он и сунул ёмкость девушке в руку.

Анфиса молча схватила её и сразу присосалась к горлышку. Пила жадно, большими глотками, а Макс терпеливо ждал, пока она утолит свою жажду. Его разрывали сомнения. Очень хотелось рассказать ей новость о том, что у них будет ребёнок. А ещё он боялся. Вдруг она не захочет его оставить? Или и того хуже — не пожелает иметь детей именно от Макса? И как поступить? Рассказать или сохранить в секрете до тех пор, пока не станет поздно?

— Спасибо, — хриплым голосом произнесла Анфиса и отбросила пустую тару в сторону.

— Как ты? — Макс задал, наверное, самый тупой вопрос в сложившихся обстоятельствах.

— Не знаю. Кажется, я умерла. Где мы?

— Всё ещё здесь, — неопределённо ответил пацан, но девушка его поняла.

— А Морзе?

— Не знаю, ушёл, наверное.

— Ты же стоял там, разговаривал с ним. Или мне всё это привиделось?

— Нет, всё так и было.

— Я же тебе говорила, что он убьёт меня, как только увидит. Хорошо хоть не серебром пальнул.

— Не совсем, — слабо улыбнулся пацан.

— В смысле?

— В прямом. Пули были серебряные и стрелял он наверняка, чтобы они остались в твоём теле.

— Тогда как?.. — Анфиса подняла на Макса удивлённый и одновременно испуганный взгляд. — Это ты меня?..

— Можно и так сказать, — ухмыльнулся тот.

— Да говори ты толком, чё ты тянешь-то⁈

— Бесит, да?

— Даже не представляешь насколько!

— Причина находится в твоём животе.

— В смы… — девушка недоговорила и снова уставилась Максу в глаза.

Её взгляд быстро сменился с гневного на грустный, и она вдруг разревелась. А парень лишь ещё больше растерялся.

— Зачем тебе туда?

— Хочу убедиться, что с мамой всё в порядке.

— Думаешь, после всего этого она вернулась домой?

— Не знаю. Но мне нужно в этом убедиться.

— А меня снова оставишь в подвале?

— Хочешь, чтобы я завязал тебе лицо курткой?

— Нет уж, спасибо. Макс, как нам теперь жить?

— Не знаю, — честно признался пацан.

Он и сам уже об этом думал. Конкретного решения у него пока не было, так, небольшие намётки. На земле сейчас много свободного места, а им ничто не мешает уехать куда-нибудь, спрятаться ото всех. Хотя нет, имеется один очень жирный нюанс, через который они никогда не смогут перешагнуть — жажда. А потому скрываться — не выход. Жить придётся в обществе, вопрос: в каком?

— Придумаем что-нибудь, — выдержав небольшую паузу, буркнул Макс.

— Ты бы поспешил. Скоро я передвигаться смогу с большим трудом.

— Знаю, — поморщился он.

Этот разговор она затевала уже во второй раз. Первый закончился обоюдными оскорблениями и двухчасовым молчанием.

Они просидели в порту дотемна. А как только скрылось солнце, выбрались наружу, не забыв прихватить с собой ценного ресурса в пол-литровых, пластиковых бутылках. Ещё днём Макс сходил за рюкзаком, который оставил на другой стороне реки. Он, как и меч, который был привязан кпоклаже, никуда не делись. Так и лежали в кустах, где пацан их и оставил. На сей раз он спокойно воспользовался мостом, ведь на нём больше не было засады. Морзе очень точно и грамотно спланировал атаку на Муром.

Хоть Макс и не был уверен на сто процентов, но всё же предполагал, что рабочих ячеек Лиги здесь больше не осталось. Это вполне укладывалось в логику: почему по окончании боя никто не проверил базу в порту? По идее, они должны были прислать подкрепление, ведь наверняка слышали грохот выстрелов и видели вспышки взрывов. Но нет, никто не явился. Выходит, что некому. И это даёт ещё один повод к размышлениям.

Будь эти ячейки мелкими, как в Касимове, вопросов бы не возникло. Однако, по приблизительным подсчётам, в каждой из них, проживало не менее трёх сотен особей, плюс люди. А значит, у Морзе не просто отряд — у него армия. И Макс не был удивлён. Ведь его, в смысле Морзе, считали героем, а за такими любят идти. И как теперь к нему подобраться? Скорее всего, отыскать его не составит большого труда, даже если он продолжает скрываться. Такие силы просто так не спрячешь, да и слухи наверняка уже распространились.

Допустим, Максу удастся это выяснить и что дальше? Просто прийти к нему? Вряд ли Морзе возьмёт, да спокойно подпустит его к себе, особенно сейчас, после того как лично пустил парню пулю в лоб и предварительно расстрелял любимую. Тут не нужно быть великого ума, чтобы догадаться, с какой целью пацан напрашивается на аудиенцию. Да даже если и согласится, однозначно при этом перестрахуется, поставит охрану и не позволит подобраться на расстояние броска. И броска чего? В подобных обстоятельствах Макса наверняка обыщут и делать это будут очень тщательно. А от разговоров толку никакого. Парень услышал всё, что хотел донести ему Морзе: не будет мира между ними, никогда и ни при каких обстоятельствах.

Однако есть ещё один момент. Макс жив, а значит, что-то или кто-то помешал Морзе завершить начатое. Либо он сам упустил момент, решил, будто пули будет достаточно… Нет, на него это не похоже. Что-то случилось, иначе голова пацана сейчас лежала бы отдельно от тела. Может, всё-таки было подкрепление? Скорее всего, других объяснений этому Макс пока попросту не видел.

— О чём думаешь? — Анфиса прервала его размышления.

— Обо всё понемногу, — честно признался он. — У меня к тебе один вопрос, только ответь честно.

— Может, хватит уже, а? — тут же огрызнулась рыжеволосая. — Я с тобой, уясни это наконец. Теперь мы повязаны и только попробуй меня бросить!

— Ну вот, начинали за здравие — завершили за упокой.

— Да ты сам начал!

— Всё, стоп! Иначе мы снова посрёмся, а я этого не хочу.

— Ладно, — Анфиса улыбнулась и прижалась щекой к плечу Макса. — Это всё не я, гормоны играют.

— Я понимаю.

— Так что ты там хотел спросить?

— Это ты оставляла мне подсказки?

— Ты про какие?

— Бля, Анфис!

— Да чё ты блякаешь⁈ Я реально не поняла, о чём ты!

— Ну на сосне у памятника, адрес в шкафу, в подвале?

— Нет, — сделав честные глаза, помотала головой она. — Честно не я. Могу даже поклясться нашим будущим сыном.

— Сыном?

— Ну конечно. Или ты сомневаешься?

— Тогда я вообще ничего не понимаю… Кто оставлял подсказки? — Макс снова переключился на предыдущую тему.

— Разве это не Морзе? Ты ведь сам говорил, что почерк его.

— Возможно, я намеренно искажал действительность. Одного не понимаю…

— Я думаю, это Николай Иванович.

— С чего вдруг?

— Ну знаешь, подсказка в его доме выглядела более чем странно. Тем более, что он её нашёл и якобы даже проверил. Кольцо ещё это привёз. Кстати… — Анфиса вдруг замерла и уставилась на Макса. — Ну точно, всё сходится.

— Что именно?

— Кольцо с рубином.

— Ну, допустим, и что с того? — непонимающе пожал плечами пацан.

— Так назывался теплоход, дурень, — усмехнулась рыжеволосая.

— Уверена?

— Пф-ф-ф, можем даже вернуться.

— Да ладно, — поморщился тот. — Я тебе верю.

— Да неужели? Ладно, не хмурься, у меня пока нормальное настроение. Когда захочу поругаться, я тебе скажу.

— Да, возможно, ты права.

— Точно тебе говорю. Ты когда к нам в машину сел, я охренела вообще!

— Почему?

— Ну ты скажешь тоже. Думаешь, о тебе никто не знал? Да у нас только ленивый твоего фото не видел. Ты даже не представляешь, сколько раз тебе удавалось выскользнуть из разработки.

— Ты это серьёзно сейчас?

— Макс! Вот не начинай, пожалуйста.

— Да я не об этом. Просто чудно́ о себе такое слышать.

— Ты можешь жить под солнцем и тебя не страшит серебро. Мы о таком можем лишь мечтать.

— Ладно. Думаю, ты права. Таким образом, старик легко мог заманить меня на теплоход. Это был лишь вопрос времени. Хотя у меня всё равно не вяжется его поступок. Зачем он тогда явился сам, зачем похитил маму?

— Скорее всего, торопился. Морзе сбежал и уже наступал ему на пятки. Нужно было что-то предпринимать, срочно и быстро. В такие моменты не всегда принимаются верные решения.

— Рубин, говоришь?

— Ну да, — Анфиса быстро переключилась на другую тему. — Это мой любимый камень. Жаль, что в последнее время с ним мало что можно найти. Все как с ума посходили с этими бриллиантами.

Макс на некоторое время задумался. Стоит ли раскрывать тот факт, что рубин жжёт его кожу? А что, если это действительно его слабое место? Ведь достаточно сделать из камня пулю или ту же дробь, и парню конец. Нет, этот секрет никому не стоит доверять. Неизвестно, как сложатся их отношения в дальнейшем, тем более один раз она его уже подставила.

Анфиса ещё что-то щебетала про украшения, но парень слушал её вполуха, иногда поддакивал для убедительности. Однако его мысли были заняты другим.