Глава 2

Он промахнулся.

Майкл никогда не промахивался.

Он уставился на тротуар, переполненный снующими горожанами и заваленный выпавшими из пакетов покупками. Пуля попала в сумку, превратив ее в лоскуты кожи и пару металлических пряжек, а содержимое — в парящие посреди улицы клочки бумаги.

Как, черт возьми, он умудрился промахнуться?

Майкл потратил двадцать секунд на то, чтобы сложить винтовку и упаковать ее в кейс для анализа. Но двадцать секунд оказались слишком долгим временем. На краю крыши появилась стройная гибкая фигура, и приземлилось на одно колено, выставив вторую ногу вперед для баланса. От подтянутого натренированного тела исходили волны силы. В фиолетовых глазах блистал интеллект. Опасность окружала ее, как гало.

Женщина была абсолютно великолепна.

— Куда-то собрался? — ее голос, мелодичный и низкий, с хрипотцой и нотками сарказма ударил по нервной системе Майкла, словно игра на чрезмерно натянутых струнах гитары.

— К сожалению, нет, — одним движением кисти он выхватил малокалиберный пистолет, но женщина перекатилась и, крутясь в воздухе, уклонилась от пуль. К непониманию добавилось раздражение.

Майкл никогда не промахивался.

До сего дня.

Дважды за одну встречу.

— Ой-ой, разве мамочка не учила тебя не играть с оружием? Если хочешь в кого-нибудь выстрелить, просто берешь и жмешь на курок. Иначе, какой смысл? — манящий голос звучал уже близко, а жидкий огонь его тона терзал Майкла ниже пояса.

Он резко запрокинул голову и едва увернулся от кулака, рассекшего воздух в миллиметре от его носа. Однако у Майкла не было времени насладиться победой, поскольку бьющая рука завершила дугу и ударила его по локтевому сгибу.

Нервные окончания возмутились, и он выпустил оружие, чтобы увернуться от целящейся в его колено ноги. Майкл нанес ответный удар, и даже не удивился, когда женщина легко уклонилась. Она предплечьями толкнула его так, что он за счет собственной скорости и массы тела перелетел через ее плечо.

Майкл приподнял уголки губ во внезапной усмешке. Несмотря на менее крупное и более хрупкое тело, эта лиса бросила вызов.

«Господи, а она быстрая».

Оттолкнувшись от крыши, Майкл вскочил на ноги и развернулся, чтобы оказаться с женщиной лицом к лицу. Милая футболка, нежно облегавшая грудь, исчезла, сменившись почти белым костюмом, обхватывающим каждый изгиб, как руки любовника. По правой ноге шла полоса, переливающаяся всеми цветами радуги, и поднималась к бедру, откуда пересекала живот и продолжалась по левой груди. Полимер на основе кевлара мерцал в лучах утреннего солнца.

Практично и эротично.

Глубоко в голове ожил микрочип, который Майкл много лет считал нерабочим. Перед внутренним взором светящимися знаками побежали данные, и механизированный голос начал докладывать.

Кодовое имя цели: Гало

Способности: улучшенные рефлексы, высокий IQ , сверхспособность просчета вероятностей

Способ защиты: неизвестно

Способ нападения: неизвестно

Компьютеры просто не могли быть саркастичными, однако Майкл услышал в советах сухой юмор, который связал с человеком, написавшим программу.

— А у тебя есть имя, большой мальчик? — слова были такими провокационными и дразнящими, что от них по телу Майкла распространилось покалывание.

Голос этой женщины производил какие-то эффекты на его физиологию. Должно быть, они каким-то образом связаны с ее способностями, но чип по данному вопросу безмолвствовал. Следующая атака на Майкла представляла собой последовательность ударов ногами и ладонями.

Он побеждал людей в три шага или даже меньше. Эта цель была стройной, небольшого роста, а значит, ее Майкл должен был победить за два. Но вместо этого он блокировал удары и уклонялся, пока ему не удалось схватить женщину за запястье и, повернув спиной к своей груди, зажать в руках, как в клетке. В попытках освободиться от захвата она рванула ладони вниз и потерлась ягодицами о его промежность.

Призвав на помощь размер своего тела и мышцы, Майкл наклонился с ней, и когда сжал в кулаках оба запястья, коснулся костяшками упругой груди. Извернувшись бедрами, женщина попыталась уйти вбок. Майкл отклонился с ней, еще крепче прижимая ее к своему телу. От этого движения он уткнулся носом в густые шелковистые волосы. Майкл набрал полную грудь воздуха, пронизанного женским ароматом. Верхняя нота — терпкий лимон, но ниже цитрусов отчетливо чувствовался мускусный женский запах.

Кровь хлынула в нижнюю половину тела, а поскольку член прижимался вплотную к ягодицам цели, она тут же почувствовала его возбуждение и замерла. Дразнящие изгибы ее тела являли собой мягкость против мужской твердости и дурманили разум эротическими картинами наряду с желанием узнать, как расстегивается этот сексуальный маленький костюмчик.

Разве бой может стать еще более забавным?

Или более волнующим?

— Закончила? — Майкл коснулся губами изящного уха, похищая намек на вкус плоти. Нежная кожа напоминала шнапс и прохладный солод — развратно и сладко.

— Нет.

Едва он осознал сказанное, как она резко дернула головой назад, врезаясь затылком в его нос. У Майкла посыпались искры из глаз, а головокружительная боль охладила пылающую от жажды кожу. Когда оба упали на пол, женщина рванула руками вниз и, освободившись, тут же крепко сжала возбужденный член.

— А теперь еще раз: кто ты такой? — спросила она, мучая Майкла своим шепотом.

Он мог чувствовать в ее выдохах нотки кофе. По какой-то странной причине Майкл порадовался, что она успела в последний раз насладиться боготворимым ею напитком. Он едва сдерживался, чтобы не толкнуться бедрами в ее руку. Одно движение маленькой кисти, и Майкл оказался бы в мужском аду.

Несмотря на угрозу, он не мог проигнорировать ищущие его взгляд фиолетово-синие глаза или замершие рядом с ним дразнящие полные чувственные губы. В ореоле солнечного света иссиня-черные волосы казались жидким бархатом. Прижавшееся к Майклу женское тело было мягким и легким, как перышко, однако не лишенным притягательных манящих изгибов.

Практически идеальное проклятое сочетание с его большим массивным телом.

Идеальная.

Слишком идеальная.

Она сжала кулак, напоминая о затруднительном положении мужественности под ее пальцами, но член лишь дрогнул, наслаждаясь вниманием.

— Я жду, — потребовала женщина тихим голосом.

«Я тоже».

Майкл не знал, кто поразился сильнее, когда он схватил ее за волосы и рывком притянул к себе сексуальный маленький рот. Чувственные губы оказались мягкими, куда мягче, чем он воображал. Приподнявшись, Майкл вдохнул ее выдох.

Он ожидал протеста, но когда ощутил на своих сомкнутых губах скольжение ее языка, приоткрыл рот и ответил напором на напор. Майкл попробовал на вкус сладость с горчинкой кофе арабики, дразнящими нотками мятной зубной пасты и едва заметным следом корицы от сладких булочек, запах которых улавливался в бессчетном количестве уголков города.

Аврора сжала пальцы на члене, но лишь погладила его через брюки, неся не боль, а удовольствие. Под натиском ее обольщения окружающий мир словно растворился. Оторвавшись от губ Авроры, чтобы вдохнуть, Майкл заметил, как ее лицо омрачило замешательство, однако он не предал ему значения из-за жажды снова попробовать на вкус этот рот. Он потянул Аврору за волосы, приближая к себе. Напрягшись, она выгнулась под ним, а ее губы разомкнулись в безмолвном крике. Лицо Авроры исказилось от шока, тут же исчезнувшего вместе с задорным светом ее глаз, на смену которому пришла пустота. Она обмякла под Майклом.

Он перекатился и, подмяв ее под себя, выхватил из-за спины еще один пистолет. Видя угрозу вместо союзника, Майкл прицелился в своего друга и нажал на курок.

— Сукин сын! — раздался знакомый голос Гаррета, в то время как сам Гаррет ударился спиной о наружный блок кондиционирования. — Что за черт, Майкл?

Майкл прижал обмякшую женщину к своему боку и закрыл ее собой. Гаррет Фокс — его второй лейтенант — сжал плечо в том месте, где уже расплывалось кровавое пятно.

— Зачем ты пришел? Что использовал? — голос вышел рычанием, и Майкл осмотрел крышу в поиске других угроз. Женщина была исключительно его миссией и исключительно его целью.

Второй бумер вообще не должен был являться сюда. Их схема работы: один человек — одна цель, всегда одиночные миссии, и никто не лезет в дела другого. Тело Авроры было пугающе легким и все еще прижималось к боку Майкла.

— Я только что спас твой зад, придурок, — прежде чем ответить на вопрос, Гаррет выругался. — Я использовал кураре1.

Фокс был высоким мужчиной, почти на пятнадцать сантиметров выше метра девяноста восьми впечатляющего роста Майкла. Продолжая держать лейтенанта на прицеле, Майкл опустил Аврору на пол. Из ее бедра торчал один из дротиков Гаррета.

— Сколько осталось времени? — потребовал Майкл.

— Пять минут. Или меньше, — в словах второго бумера сквозило возмущение. — Ну охренеть приветствие.

«Пять минут», — у Майкла сжалось сердце. Лейтенант специализировался на ядах и паралитических нейротоксинах. И в то время как Гаррет имел доступ к более легким препаратам, он предпочитал эффективность смертельных.

Опустив оружие, Майкл встал на колени. На выведение яда из организма оставалось меньше пяти минут. Глаза Авроры были широко распахнуты, и в них плескалась смесь шока со страхом.

Первым признаком был паралич. Майкл вытащил из-за голенища нож.

— Что ты делаешь? — Гаррет подошел ближе.

Майкл не стал выдергивать дротик, зная, что Гаррет добавляет к древку зубцы, разрывающие нежную плоть и ускоряющие попадание яда в тело.

Он погладил обманчиво мягкую ткань белого костюма в поисках шва. Наконец Майкл нашел искомое и зажал шов между пальцами. Он резал осторожно, чтобы не задеть атласную кожу под тканью. Майкл скорее почувствовал, чем увидел, как Гаррет потянулся остановить его, и метнул нож, вонзившийся глубоко в бедро лейтенанта.

Взревев, второй мужчина упал на колени.

— Я не задел бедренную артерию, но если не будешь держаться подальше, разрежу и ее, — в голове Майкла гудело понимание неправильности ситуации. Аврора была целью. Она уже должна лежать мертвой на бетоне у его ног.

Яд Гаррета отнимал у тела способность дышать — Аврора итак уже напрягала грудь, сопротивляясь параличу, мешавшему сделать вдох. После паралича начнется медленный приступ удушья, ведущий к предсмертной агонии, как признанию того, что мозг прекратил контролировать легкие.

Недопустимо. Реакции Майкла были иррациональны, необъяснимы и неразумны. Однако сейчас ему было плевать. Он не смог убить Аврору и не понимал причин своего поведения, но они не имели никакого значения.

Он смерил Гаррета холодным взглядом. Выхватив из-за пояса второй нож, Майкл отогнул мягкую броню на теле Авроры и обнажил золотистое бедро, испещренное расходящимися от дротика уродливыми красными полосами.

В течение сорока лет он доверял другим бумерам свою жизнь, свое будущее — всё. Но сейчас… какая-то маленькая рациональная часть разума приводила доводы против бушующих в душе порывов гнева и собственничества, но Майкл ее проигнорировал. Авроре требовалось все его внимание.

Острым, как бритва, острием он очертил плоть возле дротика, создавая два небольших надреза. Стоило ему вытащить дротик вместе с зубцами, как из отверстий хлынула кровь.

Склонившись к ране, Майкл прижался к ней ртом и, высосав кровь, поднялся, чтобы сплюнуть в сторону. Губы и язык онемели, но он вернулся к ране и, набрав почти полный рот, снова сплюнул. Сыворотка бумеров защищала от воздействия яда, поэтому Майкл не беспокоился о нескольких царапинах возле рта — следах сражения с Авророй. Яд мог встряхнуть организм бумера, но не убить.

С каждым плевком Майкл смотрел на Гаррета. Лейтенант оставался в стороне, но весь его вид выдавал ярость и, быть может, чувство предательства. Предательства со стороны Майкла, вот только эмоция была вызвана не иррациональностью поступка командира, а чем-то иным, глубинным, за гранью понимания.

Но Майкл не мог поступить иначе, поэтому проигнорировал муки совести и чувство долга. Он еще ни разу не заходил так далеко за рамки миссии.

Однако теперь у него не было ни времени, ни желания обдумывать свой выбор и свои потребности. Не сейчас. Не когда часы отмеряли оставшиеся секунды жизни Авроры.

Жизни, которую Майкл пытался отобрать.

Жизни, которую он отчаянно пытался спасти.

Загрузка...