Философский камень (СИ)

Глава 25

— Осторожнее!

— Не получается, экзоскелет сплавился!

Рабочие трудились круглые сутки, разбирая завалы дворца и лаборатории под ним. Четверти учёных повезло, они успели сбежать и эвакуироваться, ведь находились в кабинетах на верхних уровнях. Ещё примерно четверть являлась практикантами и трудилась в экспериментальных мастерских, которые находились на нижних уровнях, недалеко от места разработки главного проекта, где и прогремел взрыв.

Оставшаяся половина была рассеяна на средних уровнях и там также повезло далеко не всем. Из общего числа оставшихся в момент обрушения учёных выжило примерно десять процентов, протянуло сутки треть от этого числа. То есть трупов было много и этот удар оказался весьма болезненным для нашей империи.

— В эпицентре бы никто не выжил, зачем мы сюда пробиваемся? — с некоторой раздражённостью спрашивал один из инженеров, напрягая пароприводы и приподнимая один из крупных обломков, чтобы поставить под него упору и начинать убирать более мелкие обломки под ним.

— С верхушки выдали карту. Здесь есть выжившие.

— Никто бы не выжил после того. Здесь камень оплавился, а концентрация маны в некоторых местах выше, чем в сердцах военных крейсеров.

И тут инженер поднял обломок и в ужасе замер, после чего закричал новые команды и вниз стали спускать лебёдку. Были найдены ведущие учёные проектов, а также странные синие кристаллы, которые поглощали магический фон, что позволило спасателям находится под облучением дольше.

— Она не дышит, несите инертнорубидевый раствор! Ментальный контур ещё вроде держится, возможно, удастся спасти.

— Вряд ли, наши приборы показывали, что и у остальных трупов были функционирующие ментальные тела. Это просто аномалия из-за высокого магического фона и долгого облучения.

— Проверим, а там видно будет. Продолжайте разбирать, судя по карте здесь ещё двенадцать живых должно быть!

Я ещё некоторое время наблюдал издали за руинами. К несчастью, выжила лишь одна из сестёр Синициных, а вторая… вроде ещё жива, однако сохранит ли она дееспособность? Этого точно сказать нельзя, нужно лишь ждать и наблюдать.

Тем временем в киевскую губернию уже прибыли первые корветы из Петрограда. Если хочешь сделать что-то хорошо, то делай это сам. Я совершенно не понимал, какую игру здесь затеяли большие игроки. У вдовствующей императрицы свои цели, которые она, разумеется, мне не говорит, а лишь в очередной раз уточняет, что своему сыну и своему роду она желает лишь лучшего. Соколовы что-то тоже с ней не ладят, но вроде не воюют. Местные дворяне так и вовсе на всех обиделись и не могут принять факта, что их земли буквально забрали силой.

Кроме того, мне так и стало известно кто из моего окружения общается с союзниками из Британии. А кто-то точно общается, ведь мы уже вскрыли схроны оружия и британских артефактов, которые ехали к нам аж из Риги. Ещё часть контрабанды перехватывала Ольга Николаевна, работающая в минской губернии, через которую к нам «добро» и везли.

В общем, я решил поднапрячься и подмять всё под себя. К тому же «Долгу и праву» стало тесновато в Петрограде, нужны новые горизонты и новые цели. А ещё этим землям нужны деньги, огромные вливания, которые позволят построить многоэшелонированую оборону из сотен крепостей, фортов, бункеров и тысяч километров бетона. Так что кто-то должен сюда влить огромные суммы.

А началось всё с личного прибытия Виктора Карпова, моего товарища, который взял с собой своих людей и сразу начал наводить свои порядки. Улицы закалили его характер, научили действовать быстро и наверняка, заставили усвоить основные принципы этого мира, а затем уже добавился опыт управленца за время работы в «Долге и праве».

В первые сутки были реквизированы три крупные фабрики, захвачены радиовышки и печатные центры. На следующий день были завербованы первые люди, которые станут будущим костяком нашей организации здесь. Также из Петрограда приехали и наши популисты, настоящие профессионалы своего дела.

Малые дворяне, с относительно известными фамилиями и богатствами, они просто выходили на улицы и начинали делать то, что нужно было сделать. Общественные работы, помощь военным, тройные смены и конечно же огромные пожертвования. Добавляем к этому ораторов в кабаках и получаем народную поддержку. Вот уже местные дворяне сами хотят с нами сотрудничать ведь видят выгоду.

Сейчас в Российской Империи благодаря нашей и не только деятельности вопрос выгоды стоит с вопросом полезности державе. Да, все дворяне бизнесмены, да и у нас далеко не каждый патриот. Многим из них просто нужны деньги. Мы же даём деньги тем, кто делает больше других для страны.

И пусть порой условия кажутся ужасно несправедливыми, ведь от некоторых участников мы требуем вкладывать в конкретные предприятия девяносто пять и более процентов прибыли, однако нужно понимать одну вещь. Все люди, которые сейчас стоят рядом с нами, именно они и станут управлять страной после войны, когда такие вложения перестанут быть жизненно необходимыми.

Так что они терпят. Да и что им остаётся? Если они не будут вливать в военную промышленность такие суммы, а скажем захотят открыть шоколадную фабрику… то мы её просто отожмём. «Долг и право» стал слишком большим, нас поддерживает Государь, Соколовы, и ещё пять родов из первой дюжины крупнейших родов.

Несогласных же мы убирали. Кого-то показательно расстреливали, чтобы другие трижды думали, прежде чем воровать или просто демонстрировать неисполнительность на высоких постах. Кого-то ссылали на восток и на север, где тоже нужно поднимать промышленность с колен и где в принципе… можно открыть шоколадную фабрику, если, конечно, сил и ресурсов у этого безумца хватит, а затем ещё логистические издержки… В общем, альтернатива у дворян была. Либо строить всё с нуля в богом забытых местах, либо работать с нами, ну или третий вариант — земля пухом.

К слову, сам Виктор при этом даже не покидал своих новых владений, которыми стало имущество бывшего командира военной полиции. Да, некоторым казалось, что Виктор Карпов скорее уличных бандит-решала, но на деле из него получился весьма хороший лидер и управленец. Хотя на некоторые дела он ездил лично, чтобы продемонстрировать силу или почтить особо важного партнёра.

— Хорошо устроился, — произнёс я, подходя особняку, который в принципе мог бы называться дворцом.

Да, командир военной полиции неплохо так наживался на своей должности, а из-за войны дела ещё сильнее пошли в гору. Да, вот так вот и бывает, вроде в державе страна, а значит плохо должно быть всем, но на деле в войнах как правило простой народной беднеет, а богатые становятся просто ещё богаче, ведь война всё спишет и наворовать под шумок можно очень много, а потом переехать жить в условную Швейцарию или вовсе стать коллаборантом. Поэтому со всякими предателями и ворами нужно обходится жёстче, чем с врагами.

На входе меня встретили не гвардейцы, а сотрудники частной охраной компании. Традиционно рода обычно создавали свою гвардию, которая и защищала как сам род, так и их недвижимость. Однако времена меняются, как и дворянство постепенно уходит в прошлое. Верховенству магов приходит конец и не из-за всяких большевиков, а просто из-за технического прогресса. Вернее, не приходит конец верховенству, а наступает начало новой и более эффективной формы государственного управления.

Прогресс неостановим, он вносит коррективы, и те же Соколовы это понимают, готовясь занять своё место в новом мире. Это начинает понимать и Государь, который уже не держится мёртвой хваткой за трон, думая, что вокруг предатели, революционеры и идиоты. Постепенно власть распределяется, структура становится сложнее… тут не нужна революция красных, скорее наоборот, после революций становится только хуже.

Ну и вместе с императорами, безнаказанностью дворян, передачей власти по праву крови в прошлое уходят и гвардейцы. По крайней мере в моём случае. Своя гвардия у меня хоть и имеется, но мне нужны были люди, которые займутся защитой сразу всех наших коллег в «Долге и праве». Личные гвардейцы слишком малочисленно, к ним слишком высоки требования, они всегда преданы только главе своего рода и, следовательно, для такой объёмной задачи не подходят. Поэтому был открыт ЧОП. Менее профессиональный, но зато более многочисленный.

Затем уже меня пропустили внутрь уже не такого роскошного особняка. Почти все предметы роскоши были вывезены и распроданы. Некоторые картины отправились в Норвегию, другие в штаты, третьи попали в руки наших дворян. Раскулачивать всех подряд, сами понимаете, нельзя, иначе стабильность в стране пойдёт по одному месту. И не все дворяне хотят делать щедрые пожертвования. Зато они хотят покупать предметы роскоши, которые мы им и передаём вот после таких случаев.

Хотя продавалось нами далеко не всё. Всё же предметы роскоши, а вернее произведения искусства вроде статуй, картин или даже просто уникальных рукописных книг это не просто дорогая игрушка для зажравшихся дворян. Нет, это даже не предмет понтов. Это надёжное хранение капитала, а также обход налогов. Многие этого не понимают, после чего удивляются тому, как очередную картину продали за миллионы, хотя изображена там какая-то клякса.

А с учётом нестабильности обстановки и чудовищной инфляции хранить деньги в рублях — такое себе. Так что бумажные деньги лично у меня не задерживались, как и у других членов «Долга и право», которых порой приходилось даже заставлять делать инвестиции. Всё же многие наши члены ещё пару лет назад фамилии не имели, только после реформ получили такое право и дворянский титул. Так что приходится учить их и объяснять даже самые элементарные основы.

— Друг мой, присаживайся! — радостно воскликнул Виктор, когда я вошёл к нему в кабинет, хотя он даже не оторвался от своего письма. — Сейчас, я тут закончу дела… Ты, кстати, точно уверен в Ивашкевичах?

— Да, вполне. А есть подозрения?

— Небольшие, но проверку я проведу. Посмотрим кто из них что представляет. Дети вроде нормальные, отец тоже, но любовница… что-то от неё прямо смердит проблемами, — покачивая головой говорил Виктор, попутно вытаскивая из печатной машинки бумагу и ставя подпись кровью. — Помнишь Андрея Ивановича Суханова?

— Сухановы? Да, что-то припоминаю, мы убили их отца за сотрудничество с революционерами.

— Ага, а старший сын сбежал. Долго он прятался, но в конечном итоге мы взяли языка, после чего он всех заложил. Ну и Андрей Иванович первым добровольно сдался в наши руки. В наши, в буквальном смысле, он явился к Серёже, брату его, который всё это время за свою семью отдувался и пытался сводить концы с концами. На коленях стоял, умолял, каялся…

— А вы что?

— Сдали его властям, но Государь решил показать силу через милосердие и помиловал. Красных уже немного осталось, угрозы они не представляют. Так что им предоставилось шанс искупить своих грехи пользой для общества. Кого-то на фронт, кто-то на заводе сейчас, а Андрей Иванович с нами в Киев приехал. Управленец он не плохой, как и дипломат, и лжец, и политик в каком-то смысле тоже.

— Если он приносит больше пользы, чем вреда, пусть остаётся с нами. Но лучше расскажи, как там обстоят дела с нашим тылом?

— Всё идёт согласно планам, только вот… — Виктор повернулся назад и посмотрел в окно, где на горизонте над крышами домов сиял свет прожекторов команды спасателей. — До меня уже дошли слухи, что Евгения Синицины мертва.

— Так и есть, — подтвердил я.

— Будут перестановки, это замедлит наш прогресс. С другой стороны нам помогают учёные из Швеции, Норвегии, Дании, Финляндии и даже приезжают исследователи из штатов. Также есть очень хорошая новость, секундочку… — Виктор отъехал на стуле назад и в чуть правее, после чего открыл полку рабочего стола и начал искать нужную папку. — Вот, посмотри.

— Что это?

Я принял папку, снял магическую печать и начал листать содержимое. Сразу же отдельные страницы расходились по разному участку сознания, позволяя читать одновременно несколько увиденных страниц. Звучит, наверное, как-то фантастически, но на самом деле ничего удивительного в этом навыке нет. Ведь даже обычный человек читает тем же принципом, слов целиком, состоящее из отдельных букв. У меня также, только вместо буквы страницы текста. Ничего принципиального нового.

— Турки… не думал, что они будут просить помощи у нас. Особенно после стольких войн.

— Они не просто просят помощи, они желают мести и справедливости, — уточнил Виктор, наливая себе из графина коньяк. — Столько специалистов… мы можем дать им места, не так ли?

— А правительство? Их правительство собирается сдохнуть или уйти в изгнание? Французы до сих пор сражаются в своих колониях в Африке.

— Туркам бежать особо некуда.

— Предложим им убежище?

— Народ этого не поймёт.

— А мы не станем ничего говорить. Спрячем их, дадим убежище, а потом… потом возможно предоставится момент разыграть эту карту. Если у нас и есть шансы победить в войне с Германской Империи, то эти шансы в тех вариантах событий, где у нас затяжной конфликт экономик. В долгу играть мы сможем, территорий и ресурсов у нас много. Населения тоже. А вот специалистов… их не хватает, как и промышленная революция идёт быстро, но недостаточно быстро с учётом неприятных реалий. Нам нужно будет действовать во вражеских тылах, поднимать на восстание оккупированные земли и дать возможностям народам вернуть свой дом.

— Ты слишком много читаешь труды Ленина.

— Я читал их один раз, но запомнил наизусть.

— Тогда ты должен знать, что твои идеи могут обернуться проблемами для нас. А что, если наши губернии тоже захотят свободы?

— Нужно сделать так, чтобы не захотели. Объяснить им почему это не выгодно.

— Ох, у нас и так аппарат пропаганды скрипит от нагрузки, чтобы люди помогали фронту. А ты ещё хочешь здесь формировать новые мнения?

— Это нужно сделать.

— На это нужны деньги, время и кадры. Деньги есть, с остальным у нас проблемы.

— А что со Сталиным и его компанией?

— Большинство погибло в операции по уничтожению флота. Часть выживших запытали до смерти в лагерях турков.

— А сам Сталин? Он неплохо справлялся с ролью лидера. Его тело нашли?

— Нет, не нашли, но там много чьих тел не нашли. Сам помнишь масштабы разрушений.

— Государь должен объявить помилование всем революционерам. Освобождённым предложите работу на нас.

— Ты с ума сошёл? Государь никогда такого не одобрит.

— Я слышал некоторые решения может продвинуть его жена, на которую влиял ещё Распутин. Место Распутина занял Соколов Старший. К тому же… ты первым делом поедешь не в Петроград с этим решением.

— Не в Петроград? А куда?

— В Москву. К меньшевикам. Они помогли нам в борьбе с большевиками, сотрудничают с Государем и сейчас, понимая, чем грозит поражение в войне. Они вполне вменяемые, с ним возможен диалог. К тому же…

— Ты уже сделал ставку на них, да? — вдруг Виктор будто озарило. — Хочешь поставить их у руля, когда Государь уйдёт, да? Николай станет виновником всех бед в случае поражения, а в случае победы героем, вокруг которого будет построено новое общество со ставкой на техномагическое сословие? Вот почему Соколов столько денег вбухивает, оно и понятно… простые маги пододвинуться, а у руля станут изобретатели, промышленники и техномаги, которых даже в «Долге и праве» у нас большинство.

— Я не знаю каким будет будущее, однако… ты прав, Государь уйдёт после войны. Политика империализма слаба и не эффективна. Её нужно заменить, если мы хотим двигаться вперёд и быть первыми в мире. Императоры этого не понимают, ни Вильгельм, ни Георг, но Николай… мне кажется в случае накале обстановки он бы и сам передал власть совету.

— А чего желает вдовствующая императрица?

— Это хороший вопрос. Потому что я этого не знаю. Но если она будет мешать нам и направит против нас половину Романовых, создав раскол… Решать вопрос придётся самым радикальным способом.